Глава 12. Расплата за ненависть

 

    Забыта «алмазная лихорадка». В прошлом все катаклизмы и странные необъяснимые события. Кажется, что теперь будет только счастливая жизнь!

    Эталь снова была беззаботна и счастлива. Её подруга – подозрительна ко всему, молчалива. И брат Уилл, такой же весёлый и любознательный. Но кое-кто всё же изменился. Резко. В течении последних дней на отца Эталь обрушилось какое-то наваждение.

    Сначала он гулял с собакой и вернулся назад весь обозлённый, затем стал кричать на родных, разбрасываться плохими словами. Он, правда, и раньше не отличался особой вежливостью, был импульсивным и практически всегда отрешённым, нудным, но каким бы он ни был тогда и сейчас – изменение получилось резким. И никто не мог понять, даже жена и дети, что произошло с их отцом.

 

     …Альшер возвращался с дачи. Прохладный ветерок. Долгая дорога через виноградники, лес и заброшенный всеми карьер. Холод. Резкое соприкосновение с чем-то странным.

     Альшер упал, споткнулся из-за резко ускорившегося шага. Мерцающие точки перед глазами. Странные тени на горизонте, непонятные, неразличимые глазу. Жаль, нет бинокля.

     Пахло вчерашним дождём. Почва была рыхлой и рассыпчатой. Альшеру нравилась такая земля, сам он, дачник, был предан природе всем сердцем, любил всё, что с ней связано, успокаивался, проводя какие-то часы на даче. Но сегодня он торопился.

        Надо было забрать документы с работы. Надо успеть на автобус. Последний. Надо не опоздать, чтобы потом не идти пешком через полгорода. Надо… От этого ли, или недавнего скандала с женой, перед глазами плясами странные точки. А после не только они – ледяное дыхание. Прямо за ним. За спиной.

    Альшер замер. Писклявым голосом прошептал: «Кто там?» Лихорадочно махнул рукой в сторону. Несколько ранних упавших яблок, которые он собирался принести домой вот уже сколько месяцев, рассыпались по мокрой дороге, укатились в траву и в грязь.

     Он увидел за собой фигуру, высокую, чёрную, непрозрачную, которая явно не принадлежала роду людей. Кому-то иному, потустороннему…

- Ты правда так считаешь? – холодный металлический голос. Голос из неоткуда. Кажется, от ледяной тени.

- Как я считаю? – голос всё тише и тише.

- Что всё в этом мире так легко назвать ложью! – прогудела огромная фигура. Её «лицо» по-прежнему оставалось «в тени».

- О чём вы вообще говорите? Кто вы?!

    Вы.

- О нас…

     Послышалось шипение. Резкий удар. Металлический вкус во рту. Очнувшись, Альшер вытер с виска кровь, облизнул палец, собрал яблоки и, как заколдованный, направился опять к остановке. Молча, не оглядываясь, совершенно не думая о том, что случилось. С ним явно что-то произошло…

     В сумке Альшера была грязная трава, яблоки, чужая бутылка из-под выпитого давно напитка. Он взял всё это, когда собирал так вовремя разбежавшийся урожай, совершенно не думая о том, что собирает.

     Этой ночью его ломало. Странная боль изнуряла тело. Привыкший к усталости и большим физическим нагрузкам, он понимал, что долго так не протянет и пил таблетку одну за другой. Но ничто не заглушало страданий. И он так искренне желал, чтобы всё было не больше, чем сон… Так желал, умолял, просил все известные силы.

     Утром жена кричала.

- Сказал, что уже «летишь», а сам пришёл только ночью! Где ты был? Что произошло, Альши?

      Глаза резанул яркий весенний свет. В нос ударил запах сирени. Кажется, он её и принёс. Вчера утром, когда гулял по городу. Сын упросил, он согласился. Тогда ему нравился аромат, сейчас приносил раздражение…

- Это – твоя жена! – послышался сзади голос. Та самая фигура. Ни глаз, ни лица, один плащ. – Она ушла, мы можем поговорить! Садись и слушай меня, мой сын! Иди на работу, после возвращайся сюда. Это – твой дом! Не ступай в другие дома и не разговаривай ни с кем на работе. Молча делай то, что дают. Не поддавайся на соблазны женщин. Не верь никому. Только я расскажу тебе правду…

     Голос показал Альшеру квартиру, рассказал, где находится кухня и ванная, дал в руки пульт и заставил смотреть телевизор, как робот, не отрываясь, весь день и всю ночь.

- Тебе важно вести себя так, как прежде. Ты любишь телевизор. Смотри же его… - странный призрак стал рассказывать отцу о том, кто он, как живёт, о жене, сыне и дочери, об его интересах, мыслях, увлечениях, про характер. Умолчал лишь об одном – том, что вчера с ним сделал, и почему Альшер лишился воспоминаний…

      Каждое утро отец устраивал себе «новую» жизнь. Напрочь лишённый памяти, следовал зову незваного, делал всё ровно по расписанию: в семь – вставал, в восемь – ел, а в девять – шёл гулять с «малышом». Плащеносный забыл сказать, что Уилл уже вырос и с ним не надо гулять, как с маленьким. Уиллу же было всё равно, он радовался такой неожиданной «любви» отца, так как привык, что тот почти всегда на работе. И было бы всё спокойно и тихо, если бы не изменилось снова.

 

- …Пап, ты веришь в вампиров? – спросил Уилл. Вчера он начинался о них слишком много и теперь просто бредил холодными и бессмертными существами.

- Спроси у сестры. – ответ.

- Мы говорили уже. Я тебя спрашиваю…

- Это чушь. Снова ты начитался. – ни малейших эмоций в голосе, хотя слова похожи на гнев.

- А я верю… - со слезами на глазах. - Ты врёшь и, если бы знал, что читал… - имя пусть будет упущено.

    Уилл бросил допрос, обиженный, развернулся и ушёл к себе в комнату. Он понял, какая пропасть лежала между его отцом и его новым черноволосым «идеалом». Жаль, Эталь так же не разделяла такого мнения. Она жила слишком легко, не думая о таком, вообще ни о чём не думая.

 

      Альшер пытался вести прежний образ жизни, но понимал, что что-то мешает ему. Противиться голосу – невозможно. Изменения с каждым днём значительнее. Страх заполнял его сердце холодом и отпускал только после заката.

      Когда занимался домашними делами, старался не думать об этом, молча резал мясо, если готовил есть. Рвал его ножом на кусочки, а те так и шептали: «Попробуй, попробуй нас! В нас много крови! Ты попробуешь и поймёшь, как это вкусно…» Качал головой, хватал стакан с водой, осушал до дна, какое-то время дрожал и смотрел на свои окровавленные руки.

- Схожу с ума… - однажды прошептал отец.

        И было очень похоже.

         С каждым днём больше мыслей о крови. Противен солнечный свет. Ныла и зудела кожа, ранее красовавшаяся коричневым оттенком загара.

        Эталь споткнулась в подъезде, он перевязывал раны. После сидел неподвижно и наслаждался тем запахом, что остался витать в помещении, который сотворила и оставила за собой она… Втягивал его носом, ощущал незримые феромоны и пребывал в приподнятом настроении…

        Однажды не выдержал. Схватил из холодильника мясо – пропустил через соковыжималку. Выпил. Долго плевался, забрызгал всю раковину коричневой говяжьей кровью. Зато внутренне, на каком-то уровне, был, наконец-то, доволен. В редкие минуты просветления понимал, что делал это точно в бреду. Только на бред и списывал.

         Альшер думал о себе, о том, что с ним происходит. Ведь раньше он любил свет. Вспоминал свой медовый месяц на пляже и те частые походы к морю, когда Эталь была ещё девочкой. А потом… Что потом? Почему сейчас свет противен? И не помнил лишь одного, когда это всё началось, после чего случилось? Так изменилась жизнь и милым стал тёмный недавно наступивший ноябрь. Для недавнего «солнцееда» Альшера чуждыми стали многие вещи. Это его пугало, навевало странные мысли: «Правда, всё правда… Этот манящий вкус сводит с ума… Ночь завораживает тишиной и мраком. Я понимаю это, признаюсь себе… Я стал вампиром. И хочу ещё выпить крови!»

 

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

Поделиться: