Глава 8. Путешествие Вивекананды

 

Рождение в новом имени

 

Раджи, так долго уговаривавшие Нарендру посетить западный мир, были очень обрадованы его решением. Они выдали ему обещанные деньги и купили билет в каюту первого класса на пароход, следующий в Ванкувер через Коломбо, Гонконг и Японию. Раджа Кхетри преподнес ему монашеское одеяние оранжевого шелка и оранжевый тюрбан.

Передавая Нарену одежду, раджа сказал:

– Ты так часто менял свое имя, что мне, не достойному, кажется, что сейчас ты должен взять другое имя. Ведь начинается новый этап твоей жизни…

Нарендра кивнул:

– Пожалуй, это так. Ты можешь мне что-ни будь посоветовать?

Раджа давно уже придумал имя и с удовольствием его произнес. Так Нарендра стал Свами Вивеканандой, что означает «блажен в духовном различении».

Не все ученики Рамакришны понимали, зачем Нарендра, которому гуру поручил заботу об учениках, уезжает на Запад. Нарендра сказал им: «Это – желание Матери, я должен пойти на Запад и собирать там деньги от людей для возрождения Индии. Именно для простых индийцев я иду на Запад! »

У Свами однажды было видение, в котором он видел Шри Рамакришну, идущего в воды океана и призывающего его следовать за ним.

Нарендра написал письмо святой матери Сараде Деви, и она благословила его на поездку, ответив коротко и емко: «Иди! »

Сам Вивекананда понимал, что это именно та его миссия, о которой ему так много говорил Рамакришна.

Когда все уже было устроено для отъезда, в Мадрас внезапно прибыл личный секретарь раджи Кхетри с вестью о рождении у того сына. Свами был искренне обрадован и, желая благословить наследника, отправился в Кхетри.

Произошедший там инцидент Свами запомнил на всю жизнь. Он был приглашен махараджей на концерт, в котором должна была выступать девочка-певица, весьма известная в то время. Вивекананда отказался прийти, так как он был монахом и не разрешал себе наслаждаться светскими удовольствиями. Певица очень обиделась и выплеснула свою боль в песне, слова которой все равно достигли слуха Свами:

Одна часть железа используется  

В святая святых,  

А другая – для ножа,  

Блестящего в руке мясника;  

Но обе из них были превращены  

В металл огнем из простого камня!  

Священной стала вода  

Грязная из канавы,  

Когда влилась в потоки Ганга.  

 

В душе Свами все перевернулось. Эта девочка, которую общество осудило как нечистую, преподала ему серьезный урок: Брахман, всегда чистый, всегда свободный и всегда святой, является сущностью всех живущих, прежде чем Бог различит в них добро и зло, чистое и нечистое. Свами понял, что никого не должен осуждать, даже так называемых нечистых людей, в которых свет Брахмана затемнен майей.

Свами прошел в зал, где давался концерт, и со слезами на глазах сказал девочке:

– Мать, я виновен. Я собирался показать вам непочтительность, отказываясь прийти в этот зал. Но ваша песня пробудила мое сознание.

Раджа проводил Вивекананду до Джайпура, откуда тот отбыл в Бомбей. На пути к Бомбею Свами остановился на дорожной станции Абу, где случайно встретил двух учеников Рамакришны, Брахмананду и Туриянанду, которые были хорошо знакомы с учителем. Он рассказал им о своей предстоящей поездке в Америку.

Оба гуру были очень удивлены планами Вивекананды и высказали это. Тогда он объяснил им:

– Я путешествовал по всей Индии. Но, увы, это была мука, а не удовольствие. Увидев собственными глазами ужасную бедность народа, я не мог остановить свои слезы! И теперь убежден в том, что, прежде чем проповедовать религию среди людей, сначала надо избавить их от бедности и страдания. Иначе проповедь будет бесполезна. Именно из-за страдания Индии я отправляюсь в Америку, чтобы там найти помощь для наших людей.

Туриянанда, потрясенный словами Вивекананды, сказал:

– Брат, я не могу понять вашу так называемую веру в западный мир. – Тут он поместил свою дрожащую руку на сердце. – Но мое сердце после твоих слов стало больше, и ему тесно в груди.

По его щекам катились слезы.

Много лет спустя Туриянанда писал: «Вы можете вообразить, через что прошел мой ум, когда я услышал эти патетические слова и увидел печаль Свами. " Разве это не были, – думал я, – настоящие слова и чувства Будды? " ».

И он вспомнил, что когда-то давно Нарендра посетил Бодхгае и в глубоком размышлении почувствовал там присутствие Будды.

Через несколько дней Вивекананда был уже в Бомбее и поднялся на палубу отплывающего судна.

Как вспоминают провожавшие Свами, он поднялся по трапу и встал около борта. Сначала он весело махал провожающим, но потом его лицо потемнело, и он, уже не глядя на друзей, смотрел, казалось, в глубь континента. И даже когда судно уже далеко отошло от гавани, можно было рассмотреть его, стоящего у борта и пристально вглядывающегося в быстро исчезающий пейзаж его любимой родины.

Какое множество картин, должно быть, пронеслось перед его глазами: Шри Рамакришна, святая мать, ученики в миру и живущие в монастыре в Бараногоре… Какое бремя воспоминаний нес этот парень всего двадцати девяти лет от роду! Богатое детство и благородные родители, разорение и нищета, благословения Рамакришны, мудрость индусских Священных Писаний, знания Запада, прошлое величие Индии, ее нынешнее горе и его мечта о ее будущей славе… Вивекананда вез с собой в Америку надежды и стремления миллионов простых людей Индии, обгорающих под палящим солнцем и трудящихся в поте лица своего, но не способных заработать себе на достойную жизнь.

Что еще обдумывал он – вряд ли мы можем угадать. Но точно знаем одно, хотя об этом Вивекананда вряд ли думал: Индия не могла послать на свою встречу с Западом никого более достойного, чем он.

Корабельные впечатления

 

Однако на корабле жизнь текла по своим законам, и вскоре Вивекананда почувствовал все ее неудобства. Во-первых, ему было непривычно, что кто-то постоянно заботится о его чемоданах, одежде, еде. За годы, прошедшие после беззаботного детства, он привык со всем разбираться сам, и постоянное, хотя и ненавязчивое внимание слуг его очень напрягало. Во-вторых, своей оранжевой одеждой он привлекал слишком много внимания попутчиков и практически не мог выйти на палубу, чтобы не быть атакованным каким-нибудь любопытствующим туристом.

Но понемногу пассажиры привыкли к своему странному попутчику и даже прониклись уважением, обнаружив, что этот индиец, так необычно одетый, весьма неплохо разбирается в западных науках. Как-то Свами пригласили в кают-компанию поддержать разговор, и среди пассажиров оказался музыкант, который заговорил о музыке. Выяснилось, что из всех пассажиров на должном уровне обсуждать европейскую музыку может только Свами. Это произвело очень большое впечатление.

Но впечатлений было достаточно и у Вивекананды. Впервые оказавшись за пределами своей страны, он впитывал их жадно, как ребенок, и с нетерпением ждал каждого нового порта и очередной порции редкостей. В Коломбо он посетил монастыри буддистов Хинаяна. По пути в Сингапур ему показали прибежища малайских пиратов, чьи потомки теперь, как Свами написал индийскому другу, «испуганные оружием современных линейных кораблей, были вынуждены подыскивать более мирное занятие». В Гонконге он увидел, как в порту сотни шлюпок перемещают тысячи людей и тонны товаров. С удивлением путешественник отмечал, что китайские младенцы привязаны к спинам матерей, в то время как те заняты весьма тяжелыми для женщин работами по переноске грузов.

«Ребенок, – сообщал в письме Свами, – каждый момент рискует размозжить свою небольшую голову, но он вовсе не заботится об этом. В занятной жизни вокруг для него нет никакого очарования, и самое любопытное для него – анатомия небольшого рисового пирога, данного ему безумно занятой матерью, который он изучает с большим интересом. Китайский ребенок – маленький философ, он спокойно ходит, чтобы работать, уже в том возрасте, когда наши индийские мальчики едва могут ползать на четвереньках. Он изучил философию по необходимости слишком хорошо, от его чрезвычайной бедности».

В Кантоне, в буддистском монастыре, Свами был принят с уважением как великий йог из Индии. Он видел в Китае, а позже и в Японии во многих храмах рукописи, написанные на древнем бенгальском языке. Это заставило его оценить степень влияния Индии вне ее собственных границ и укрепило его мысли о духовном единстве всей Азии.

Затем корабль достиг Японии, и Свами посетил Йокогаму, Осаку, Киото и Токио. Широкие улицы, небольшие здания, покрытые соснами холмы, искусственные сады с кустами, травами, камнями, искусно объединенные маленькими мостами, произвели на него большое впечатление. Поразила его и врожденная артистическая природа японцев. А хорошо организованная японская армия, снабженная оружием, сделанным в Японии, и ее растущий мощный флот, а также масса торговых судов, фабрик и ухоженность улиц показали ему то, что правильный подход может возродить Азию.

Но чем дальше он отплывал от родины, тем чаще его мысли возвращались домой. Он писал ученику в Мадрас: «Индия хочет привилегий для бедных, хлеба для голодных, просвещения для всех людей, которые были опущены до уровня животных тиранией наших предков».

⇐ Предыдущая6789101112131415Следующая ⇒

Поделиться: