Й. Катастрофа и восстановление еврейства

Из письма Ребе (1965 год) человеку, пережившему Катастрофу

«...Помнить - это поистине императив и обязанность - особенно в свете набирающей силу кампании, которая имеет целью все предать забвению. Но помнить - только одна часть задачи, которую мы должны выполнить. Вторая, гораздо более важная часть - это активное противодействие гитлеровскому так называемому "окончательному решению"...

Ваша первая обязанность - жить: вести упорядоченную жизнь женатого человека, содержать еврейский дом и еврейскую семью. Это окончательно подведет черту под поражением Гитлера: ему не только не удалось уничтожить конкретного вижницкого хасида, но этот вижницкий хасид вырастит детей и внуков, поколение за поколением вижницких хасидов. И я говорю это не фигурально, хотя это и неважно, вижницкий хасид или любавичский, или просто еврей, который живет согласно букве и духу Торы...»

Катастрофа затронула Ребе так же, как и миллионы людей того поколения. Его младший брат Дов-Бер был расстрелян и похоронен в братской могиле, как десятки тысяч других евреев, жертв массовых убийств, совершенных немцами вскоре после оккупации Днепропетровска осенью 1941 года. Была убита любимая бабушка и другие члены семьи. Жена Ребе лишилась младшей сестры Шейны, погибшей в Треблинке вместе с мужем и приемным сыном...

В своих трудах и дискуссиях Ребе отказывался от какого-либо теологического толкования Катастрофы. Ибо какое надо иметь самомнение и еще большее бессердечие, чтобы приводить обоснования смерти и мук миллионов невинных мужчин, женщин и детей?

Мы можем лишь согласиться с тем, что есть вещи, которые лежат за пределами понимания ограниченного человеческого разума. Вслед за своим тестем Ребе мог бы сказать: «Не мое дело судить Б-га за это. Только Сам Б-г может ответить за то, чему Он позволил случиться, и единственный ответ, который мы примем, — это немедленное и полное искупление, которое навсегда изгонит зло с лица земли и откроет доброту и совершенство, присущие Б-жьему творению».

Тем, кто утверждал, что Катастрофа опровергает существование Б-га и Его провидения над нашими жизнями, Ребе говорил: «Наоборот, Катастрофа решительно опровергла возможность осуществления какой бы то ни было религии, основанной на человеческой морали. Разве не те же самые люди, которые превозносили культуру, научный прогресс и философскую мораль, совершали самые низменные зверства в истории человечества? Кроме всего, Катастрофа учит нас, что моральное и цивилизованное существование возможно только при наличии веры в Высшую Силу и подчинения ей».

Ребе также говорил: «Наши оскорбительные, преступные претензии к Б-гу по поводу того, что случилось, сами по себе отчетливо демонстрируют, какова наша вера в Него и Его доброту. Ибо если у нас, помимо всего этого, нет никакой веры, то против чего мы восстаем? Против слепой игры судьбы? Против случайного расположения кварков, образующих вселенную? Мы восстаем только потому, что верим в Б-га, потому, что мы уверены в существовании истины и лжи и в том, что истина непременно должна восторжествовать. Как Моше, мы восклицаем: "Почему, Б-г мой, сделал Ты зло народу Твоему!?"»

И все же самым важным для Ребе в Катастрофе было не то, как мы ее понимаем или не понимаем, и даже не то, как мы чтим память ее жертв, а то, что мы делаем. Если мы позволим боли и отчаянию отбить у нас желание растить новое поколение евреев в строгом соответствии с их еврейством, то гитлеровское «окончательное решение еврейского вопроса» будет реализовано. Не дай Б-г. Но если мы восстановимся, вырастим поколение гордое и уверенное в своем еврействе, тогда победа за нами. И Ребе принялся за это дело: возглавив образовательное и социальное направления Хабада, он задействовал программы, которые до конца века были призваны обеспечить возрождение еврейской жизни в мире после Катастрофы.

Й. Писатель и учитель

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: