Человек или «маугли»? Потребность в обществе как условии существования и вопрос о смысле жизни

Главенствующим регулятором отношений человека с природой, обществом, с самим собой становятся потребности (в отличие от врожденных), приобретенные при жизни.

Все истинные (не изображаемые, не симулируемые) приобретенные специфически человеческие потребности есть потребности в залогах возможности существования, то есть в условиях, обеспечивающих эту возможность.

В этой связи последняя из причин возникновения вопроса о смысле жизни, которую я считаю необходимым здесь проанализировать, это формирование у человеческого детеныша, растущего в обществе людей, уже в досознательный период его жизни потребности в другом человеке (маме или кормилице, реже кормильце), в других людях, в обществе людей как залоге возможности реализовать любую свою активность, залоге, без которого эта его реализация невозможна или затруднительна.

В отличие от так называемых «маугли» — детей, попавших в младенчестве в стаю животных и выросших в ней без человеческого общества, которые людьми не становятся и теряют возможность стать людьми, в отличие от «маугли» человеческий детеныш обычно, едва появившись на свет, сразу попадает не только в природную, но и в общественную среду. Вынужденный утверждаться в этой первоначально противостоящей ему, внешней по отношению к его врожденным нуждам, среде он, реализуя эти свои врожденные эгоистические нужды, приобретает новые, при жизни формирующиеся потребности - потребности в этой среде.

Последние становятся новым двигателем его поведения, активности, инициативы[40].

Сук, на котором сидишь или общество - внутренний регулятор переживания и поведения человека

Приобретая новые потребности в обществе людей, человеческий детеныш включается в человеческую среду, становится частью этой среды и в той степени, в которой освоил эту среду как свою, сам стал ее частью, в такой степени формирует себя в человека, настолько приспособлен к жизни.

Общественная среда, кик и природная, становится для человека необходимым условием его существования, залогом возможности реализовать любую свою активность. Без общества, как и вне природы, он теперь не может существовать. Общество становится объектом потребности человека. Потребностью в обществе начинают регулироваться его отношения и поведение так же, как они регулируются врожденными потребностями (например, в пище, в воздухе, в продолжении рода...).

Так как гибель общества теперь означает для человека и его собственную гибель, то о сохранении общества невольно, иногда даже не догадываясь об этом, и именно в эгоистической заботе о собственном сохранении и утверждении, человек, росший среди людей, начинает печься больше, чем о самом себе, и в первую очередь.

Об условиях существования человек печется больше, чем о самом существовании (как о ветке, на которой сидит).

Эгоизм и альтруизм, тождественность их в отношении своего общества

Результатом эгоистической заботы во-первых - о своей среде, а уж только потом обо всех других индивидуальных нуждах, становится возникающее еще в досознательный период развития человека предпочтение общественно необходимых ценностей индивидуально личным.

В Этом предпочтении, если человек забывает или не узнает происхождение своего интереса к обществу, как к среде, необходимой ему для реализации своего эгоизма, то он или противопоставляет общественные ценности индивидуальным или абстрагируется от тех и других.

Рационализм - хорошо оплачиваемое самоуничтожение

Абстрагируясь от общественных ценностей, человек принуждает себя действовать «рационально», вопреки внутренней необходимости беречь свою среду, рождает у себя в причинах не сознаваемую подхлестывающую или дезорганизующую его состояние, переживание и поведение тревогу, в конечном счете, болезнь (действуя против себя, своих потребностей, себя же постоянно и травмирует).

Все, что через, то - слишком, или человек - смысл общества

Абстрагируясь от индивидуальных ценностей, он начинает смотреть на себя только как на средство своего общества, собственную ценность определяет только с позиций предполагаемого общественного интереса.

Абстрагируясь от своих индивидуальных нужд, человек абстрагируется от живых конкретных интересов других людей, других членов общества, попросту перестает понимать нужды реального, а не абстрактного, общества. Ведь, если по происхождению нужды общества определяются нуждами его участников, то, абстрагируясь от своего эгоизма, человек абстрагируется от реальных общественных интересов.

Осознает это или нет конкретное общество, первым и последним его интересом, смыслом общества, если оно хочет сохраниться, развиваться и воспроизводить самое себя, является сам человек, и - не тот, другой, а именно этот конкретный и каждый.

Следствием потери естественной основы существования общества в самом человеке становится вынужденный поиск этой основы в чем-то, находящемся вне человека, существующем до и независимо от него, в чем-то изначальном, независимом, вечном, для чего человек - лишь средство, инструмент, биоробот.

Следствием потери этой естественной основы существования и одной из психологических причин такого поиска оказывается инфантильный, но, тем не менее, специфически человеческий страх обнаружения перед собой и перед другими своего эгоизма, своей пристрастности, тенденциозности, заинтересованности, подлинно своего существования — «грешности» — страх осознанной индивидуальной ответственности. Он чрезвычайно сковывает всякую инициативу - обезличивает.

Так продуктивное отношение, побуждающее согласовывать свои индивидуальные интересы со своими же общественными (отражающими множество прошлых и настоящих инициатив) превращается в свою противоположность, отрицающую всякий реальный общественный, а с ним и индивидуальный интерес.

Таково следствие отрыва общественного интереса от его основы — самоутверждения живого конкретного человека.

Тогда и возникает вопрос о смысле жизни с еще одним содержанием: «В чем смысл, то есть что от индивидуальной жизни, от «Я» остается нетленным, вечным? Что в жизни не бренно?!»

А если все бренно, то и жить не стоит: «все в землю ляжем, все прахом будет!» — такой ответ звучит в подтексте так поставленного вопроса. И человек тогда завидует долговечному камню!

Потребность в обществе как условии существования и вопрос о смысле жизни. Заключение

Так предпочтение общественных своих интересов индивидуально личным, совершенно необходимое для выживания, но непонятное в своем происхождении, и даже вообще неосознанное, подсовывает нам убийственный, отвергающий жизнь вопрос.

Так живая эгоистическая нужда в людях, без понимания и при отказе от эгоизма и ответственности, рождает свою противоположность — отказ от жизни и от людей.

Верно осознанное как проявление самоутверждения жизни предпочтение общества (условия существования) самому существованию, закрепленное в первых, досознательных потребностях, побудило бы и к верной, жизнеутверждающей постановке вопроса о смысле жизни.

Такой вопрос следовал бы из понимания интимной взаимосвязи, единства индивидуальных и общественных интересов, отражал бы потребность человека в обществе, в том, чтобы быть ему полезным, он и ставился бы как вопрос о полезности человека для общества и мог бы звучать так:

«В чем смысл (польза) моей жизни и деятельности для моего общества (вне которого я себя не мыслю, благо которого для меня необходимо и есть благо для меня)? Что остается людям? »

Тогда вопрос о нетленном, оставляемом индивидуальной жизнью, понимался бы как специфически человеческая необходимость воспроизвести себя не только физически - в детях, но и духовно - оставить свои индивидуальные вкусы,

отношения, открытия и создания вкладом в общечеловеческую историю, в общечеловеческое будущее.

Только верное понимание происхождения вопроса о смысле жизни, а также происхождения интересов общества и индивидуальной потребности в обществе обеспечивает продуктивную постановку вопроса об общественном смысле индивидуального существования.

Вопрос о смысле жизни перестает быть абстрактным и бессмысленным поиском извечных оснований для бытия.

 

 

⇐ Предыдущая13141516171819202122Следующая ⇒

Поделиться: