Путь из Варангера к Белому морю

 

Пер. Видимо, существовала причина, по которой Харальд Прекрасноволосый решил поместить столицу Норвегии в Трёнделаге. Тронхеймс-фьорд расположен гораздо ближе к Северному полярному кругу, чем южная оконечность Норвегии. Ведь Харальд жил за счет податей от народа, так что, должно быть, он собирал большую дань в северных районах, если переместил свою резиденцию из Осло-фьорда дальше на север. Имеются ли у нас какие-либо археологические данные, подтверждающие завоевания Нора в Норвегии, или еще что-то, кроме записей короля Альфреда, о контактах между Норвегией и населением Северной Руси во времена до Харальда Прекрасноволосого?..

Тур. Да. Самым надежным доказательством является тот неопровержимый факт, что раковины каури с Мальдивских островов в Индийском океане — так называемые «денежные раковины» — прошли долгий путь из арабского мира через Азов, а затем вверх по русским водным путям в Финляндию и очутились в женских захоронениях на Лофотенских островах, и все это задолго до времени Харальда Прекрасноволосого. К этому мы еще вернемся. Я только что получил письмо из Народного музея Нур-фьорда, которое дает пищу для размышлений. Теперешний Нур-фьорд в «Саге об оркнейцах» называется Нуре-фьорд. В саге написано, что Нуре-фьорд идет на север от Согне-фьорда, а ведь Нурфьорд расположен как раз к северу от Согне-фьорда. Сага говорит о том, что Нор долго находился в Нурефьорде, который поэтому и был назван в его честь. И именно там он встретил своего брата. Комиссия по рукописям, работающая над ежегодником музея, хочет знать мое мнение о так называемом «кольце мыслей», вырезанном на деревянной дощечке, найденной 112 лет назад в местном захоронении хёвдинга, которое известно как «захоронение хёвдинга в Эйде». Эта вещица до сих пор будоражит мысли археологов и историков. Они спрашивают, не приходилось ли мне видеть что-либо подобное во время моих путешествий, поскольку в могиле найдены предметы из самых отдаленных уголков мира. Я не видел ничего похожего, однако сам факт находки подтверждает, что похороненный там хёвдинг имел при своей жизни контакты и за пределами Норвегии.

Пер. А когда это было?

Тур. Согласно сведениям музея, это было задолго до эпохи викингов.

Пер. А что рассказали в музее об этом захоронении?

Тур. В статье под заголовком «Археологические находки времен переселения народов в Глоппен в Норвегии» сообщается, что «захоронение хёвдинга в Эйде» было раскопано в 1889 г. Могила датируется концом V b. н. э. Как раз в ней среди прочего и было найдено «кольцо мыслей». Это продолговатая дощечка, разделенная на четыре части, которые связаны друг с другом и могут соединяться, образуя различные фигуры. Дощечка лежала на груди хёвдинга в могиле. Никто не знает, какую функцию она выполняла, но похожие предметы были найдены в Иране и Афганистане. В этой роскошной могиле было еще несколько находок со Среднего Востока, например, золотая монета — солид[166] и стеклянный бокал. Далее в статье говорится, что летом 2000 г. проведены дальнейшие раскопки в районе вокруг захоронения в Эйде под руководством Сёрена Диинхоффа из Бергенского университета. Были обнаружены фундаменты двух длинных домов размерами 48 × 8 м и 24 × 7 м. Оба были примерно одного возраста — ок. 450 г. н. э. Сёрен Диинхофф опишет эти раскопки в ежегоднике музея за 2001 г.

Пер. Это были внушительные сооружения. Хёвдинг в Эйде был, должно быть, по меньшей мере, мелким конунгом. А может быть, в этой могиле захоронен сам Нор? Впрочем, кажется совершенно невероятным, чтобы за 400 лет до эпохи викингов товары из южных стран могли попасть так далеко на север — в Нур-фьорд на северном побережье Норвегии.

Тур. Я думаю, нам следует отойти от старых стереотипов, когда мы чертим на карте кратчайшие пути. Нельзя исключить и возможности того, что эти товары попали на западное побережье Норвегии с севера. Король Альфред дает нам первое письменное описание маршрута из Северной Норвегии в Россию, а ведь археологические раскопки свидетельствуют о том, что торговля с помощью денежных ракушек следовала тем же путем и гораздо раньше. И когда мы читаем у Снорри об объединении Норвегии, мы узнаем также, что этот маршрут был хорошо известен Харальду Прекрасноволосому и его роду. На Русь в то время ходили его собственные сыновья, причем двумя морскими путями: или, обогнув на севере Норвегию, через Белое море, или, обогнув с юга Швецию, через Балтийское море. Они посещали торговые центры, возникшие в устьях рек на заре становления Древнерусского государства, приплывая с севера к устью Двины или с запада к торговым центрам в устьях судоходных рек теперешних Эстонии и Латвии. В самом начале истории Норвегии, до того как появились границы между североевропейскими нациями, норвежские викинги торговали и грабили как в Белом, так и в Балтийском морях.

Пер. А пишет ли Снорри о том, что в этих походах принимали участие сыновья Харальда Прекрасноволосого?

Тур. Конечно. Двое близнецов от королевы Асы — Хальвдан Черный и Хальвдан Белый, названные так в честь деда, посетили страну эстов и разграбили ее. Главный торговый центр на Руси находился в глубине залива, который мы сейчас называем Финским. Снорри рассказывает, что один из близнецов — Хальвдан Белый погиб во время этого похода викингов в страну эстов. А его брат после неудачного похода вернулся домой, в Тронхейм.

Другому сыну Харальда Прекрасноволосого, Эйрику, повезло больше. Снорри пишет, что, когда Эйрику исполнилось двенадцать лет, отец подарил ему боевую ладью. Эйрик отправился в поход сначала в Данию, в страну фризов и страну саксов. Этот поход продолжался четыре года. Затем он отправился в Шотландию, Ирландию и Францию, и этот поход продолжался еще три года. Потом он отправился на север в Финнмарк и дошел до Бьярмаланда. Там произошла большая битва, в которой он победил. Сын Эйрика, Харальд Серая Шкура, также одержал большую победу на берегах Двины и был прославлен скальдом Глумом Гейрасоном. Снорри приводит отрывок из его песни:

 

«Дерзкий на слово,

Побеждающий всех конунгов,

Обагрил сверкающий меч на востоке

Перед северным селением,

Там, где я видел, как бегут племена бьярмов.

Примиритель мужей,

Снискал себе добрую славу в этом походе:

Ему, молодому, выпало сразиться на берегу Вины…»[167]

 

Тур. Самое лучшее сохранившееся описание похода на север Руси связано со следующим поколением, когда конунг Олав Харальдсон также понял, что на севере, на берегах Двины, есть много интересного. Правда, Олав направился туда не сам, а снарядил корабль для одного из своих сторонников — Карли Халогаландца и дал ему множество товаров.

Снорри:   «…Для поездки на север в страну бьярмов Карли заключил с конунгом договор: каждому из них должна была достаться половина прибыли от этой поездки. Ранней весной Карли повел свой корабль на север в Халогаланд. С ним отправился и его брат Гуннстейн. Он тоже взял с собой товаров. На корабле у них было около двадцати пяти человек. Ранней весной они отправились на север в Финнмёрк. Торир Собака, узнав об этом, послал своих людей к братьям. Он просил передать, что тоже хочет летом плыть в страну бьярмов и предлагает плыть вместе и добычу разделить поровну»[168].

Пер. Ведь это происходило в самый разгар эпохи викингов. А они берут с собой товары и собираются торговать в стране бьярмов?..

Тур. Вот именно. В рассказе Снорри об этом путешествии много интересных деталей. Карли и его брат, у которого с собой были собственные товары, имели на борту 25 человек и поэтому настороженно относились к Ториру Собаке, у которого корабль был больше и 80 человек на борту.

Пер. Получается, что у Торира Собаки было больше людей, чем у Колумба на его корабле «Санта Мария»!..

Снорри:   «…Все лето они плыли, как позволял ветер. Когда ветер был несильный, быстрее шел корабль Карли и его брата, и они тогда оказывались впереди, а когда ветер дул сильнее, то впереди шел корабль Торира. Они редко оказывались рядом, но каждый все время знал, где другой. Когда они приплыли в страну бьярмов, они пристали у торжища и начали торг. Все те, у кого было чем платить, накупили вдоволь товара. Торир накупил много беличьего, бобрового и собольего меха. У Карли тоже было много денег, и он тоже накупил много меха. Когда торг кончился, они отправились вниз по реке Вине и объявили, что не будут больше соблюдать мир с местными жителями. Потом они вышли в море и стали держать совет. Торир спросил, не хотят ли они пристать к берегу и добыть себе еще добра. Ему ответили, что хотят, если только добыча будет богатой. Торир говорит, что если поход удастся, то добыча будет, но возможно, что поход многим будет стоить жизни. Все сказали, что готовы отправиться в поход, если есть надежда захватить богатую добычу…»[169]

Тур. Значит, Торир бывал здесь раньше! Он, впрочем, также плавал и вниз по русским рекам, а умер во время паломничества в Иерусалим, так что он был мастак путешествовать. Мы узнаем также, что ему было известно об обычае бьярмов делить движимое имущество между умершим и его наследниками. Мертвому доставалась половина или треть, а иногда еще меньше. Это сокровище относили в леса, а иногда зарывали в курганы. Потом на этих местах строили дома.

Викинги уже решили не соблюдать мира с местными жителями, и, когда наступил вечер, они сошли на берег, оставив на корабле нескольких сторожей. Торир, знавший местность, шел впереди, а остальные следовали за ним. Они вошли в лес и дошли до большой поляны, где был высокий частокол с запертыми воротами. Торир подошел к частоколу, всадил повыше свою секиру, подтянулся и перелез через частокол, а двое братьев вынули засов и открыли ворота. А теперь мы дадим слово Снорри для дальнейшего детального рассказа.

Снорри:   «…Тут все бросились внутрь. Торир сказал: „Здесь, внутри ограды, есть курган. В нем золото и серебро перемешано с землей. Надо туда войти. В ограде стоит также бог бьярмов, который называется Йомали. Пусть никто не смеет его грабить“. Они пошли к кургану и выкопали из него столько сокровищ, сколько могли унести в своих одеждах. Как и следовало ожидать, сокровища были смешаны с землей. Потом Торир сказал, что пора возвращаться обратно: „Вы, братья Карли и Гуннстейн, пойдете первыми, а я пойду сзади“. Все побежали к воротам, а Торир вернулся к Йомали и взял серебряную чашу, которая стояла у того на коленях. Она была доверху наполнена серебряными монетами. Он насыпал серебро себе в полы одежды, поддел дужку чаши рукой и пошел к воротам.

Когда все уже вышли за ограду, обнаружилось, что Торира нет, Карли побежал назад за ним и встретил его у ворот. Тут Карли увидел у Торира серебряную чашу. Он побежал к Йомали и увидел, что на шее у того висит огромное ожерелье. Карли поднял секиру и рассек нитку, на которой оно держалось. Но удар был таким сильным, что у Йомали голова слетела с плеч. При этом раздался такой грохот, что всем он показался чудом. Карли взял ожерелье, и они бросились бежать.

Как только раздался грохот, на поляну выскочили стражи и затрубили тревогу. И скоро норвежцы со всех сторон услышали звуки рога. Они побежали к лесу и скрылись в нем, а с поляны доносились крики и шум, туда сбежались бьярмы…»[170]

Тур. В своих описаниях Снорри обнаруживает высокое мастерство рассказчика. Так, развивая захватывающий сюжет о том, как беглецам удалось невредимыми ускользнуть от бьярмов и добраться до своих кораблей, Снорри не упускает многие детали, рассказывая, как они убрали шатры и подняли якоря, прежде чем поднять паруса.

Как в настоящем разбойничьем романе, все заканчивается ссорой между самими разбойниками из-за добычи. А ссора разгорелась, когда они пристали к острову Гейрсвер на севере Норвегии. Торир захотел, чтобы они выгрузили на берег все награбленное золото и серебро и поделили добычу. Торир потребовал, чтобы Карли отдал ему золотое ожерелье, которое тот снял с бога Йомали, поскольку именно он, Торир, указал путь к усадьбе в лесу. Карли же возразил и сказал, что ожерелье должен получить конунг Олав как часть своей доли. Тогда Торир воткнул в него копье так, что оно пронзило Карли насквозь.

Пер. Вывод: не надо рубить головы чужим богам! Ведь Карли верил в Одина, а Йомали, по-карельски, значит «небо», т. е. «небесный бог»… Таким образом, можно считать, что морские контакты между Норвегией и гаванями в устье Двины в Белом море существовали уже в глубокой древности и, конечно, еще до объединения Норвегии. И хотя Снорри рассказывает нам только о конунгах, которые отправлялись туда сами или посылали своих купцов, контакты были довольно оживленными. Ведь расстояние от Тромсё до Бьярмаланда короче, чем от Тромсё до Бергена… Интересно было бы узнать, какие монеты лежали в серебряной чаше Йомали…

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: