БОРЩ И ГЛАЗИРОВАННЫЕ СЫРКИ

До стёпиного отъезда я давно уже нигде не появлялся: я мог сутки проторчать на Крупе, потом ехать в мастерскую и шинковать ещё там! Я доёбывался с работой до такого состояния, что просто падал! Всё-таки зарабатывать миллионы долларов – это, прежде всего, очень утомительно физически! Кормит меня, в основном, Митёк: жена ему даёт на бандитское производство борщец в закрученной банке, домашнюю буженинку, утром она делает ему бутербродики! Она считает, что Митёк работает «на работе»! Что он там делает, никого не ебёт! Эти гимн русской женщине! Но ото всех шила в мешке не утаишь, кто надо — знает, что Митёк лучший печатник и лучший фотограф в городе, а что он лучший фармазонщик — выводится из этого автоматически!

Гэбуха должна такие элементарные вещи понимать, но я не думаю, что там могли сохраниться умные люди. Гениальность и злодейство, и так далее. Да и хорошие люди в стукачи записываться не могут! Поэтому мой им профессиональный совет: гэбуха должна брать всех лучших в этой области и сажать их безо всякого суда и следствия. Лет сорок назад так они, наверное, и делали!

Правда, Митёк на протяжении последних семи лет не влезал ни в какие блудняки, и про него, скорее всего, просто забыли. Семь лет он обходился чисто художественными проблемами, придумывал какие-то невероятные календари, выдавал себя за фотографа-колдуна и от всего этого тащился. Митёк снимает очень крутым четырёхугольным объективом и выдаёт просто фантастические картинки. Он не признаёт автомобили и ходит везде пешком. Проплывает утром в бассейне 5 километров, выпивает чашку крепчайшего элитного кофе и идёт вместе со своим борщом на производство, печатать криминальные английские векселя! Потрясающий режим дня! Кроме его буженины, я живу на ряженке и глазированных сырках. Я так приучил себя к такой диете, что мне категорически противопоказано садиться: на зоне так не кормят даже воров в законе! Иногда я покупаю еще свёклу с чесноком, и слежу, чтобы следы свёклы не оставались на векселях!

 

 

Глава 53.

МНЕ ТЕПЕРЬ НРАВЯТСЯ ФИФОЧКИ!

Отъезд Стёпы оказывается каким-то странным. Она улетает в Америку, потом она полетит за своим кубинцем на Кубу. Прилетят сюда они уже как муж и жена, и как на полового партнёра Стёпа просит на неё уже не рассчитывать! Стёпин жених – фотограф. У Стёпы с ним общие творческие интересы! На Кубе кокаин стоит ещё раз в десять дешевле, чем в Амстердаме! И полиция там особенно за кокаин не гоняет. Кокаин запрещён, но уголовная ответственность наступает, если ты тащишь с собой больше чем полкило! Очень гуманные законы! В своё время мама Фиделя Кастро была главной содержательницей борделей на Кубе, и кокаин там до сих пор в большом почёте. Везёт же людям: мне бы иметь такую маму! Не нужно было бы ковыряться тут дни и ночи в ядовитой хемоте! Я поехал к Стёпе, потому что знал, что там будет леди Макбет. По дороге я купил шишек и немного кокаина. Работа подходила к концу. И во всех отъездах я видел какие-то тайные знаки. Хорошо бы, хоть леди Макбет никуда не уезжала! Всё-таки мне легче её убеждать в том, что она меня больше не интересует, когда она находится со мной в одной стране. Провожают Стёпу её молоденькие подруги и прехорошенькая актриса из театра Ленсовета. Просто куколка, но абсолютно плоская, я даже не знал, что такое бывает! До какого-то момента это меня смущает, но потом я набахиваюсь и принимаю это как данность. Ведёт себя вызывающе, и соски торчат прямо из рёбер! Если таких девчонок становится больше половины, то это к войне. Так уже было в 1914-ом и в 1939-ом, но мне, честно говоря, больше нравятся женские фигурки мирного времени! Всё-таки, назло леди Макбет, я всё время увожу актрису в коридор и изображаю какую-то активность. Половину женщин, которые в данный момент находятся в квартире, я уже выебал. Актрисочка из другой половины! Леди Макбет успевает мне шепнуть, что девочка не виновата, что она дура: тут и возраст и профессия, будь к ней помягче! Она же не виновата в твоих личных проблемах! И я чуть было не начал с актриской половой акт, стоя в каком-то закутке. Но тут кто-то вошел, и нам помешали! Я вёл себя без обычного нахальства и ни на чём не настаивал. А чего хотела она, я не знаю. Обычно мне всё равно, чего от меня хочет женщина, я знаю, чего хочу я! И я умею расположить к себе любую женщину, которая мне нужна. Какие нужно нажимать кнопки, я хорошо знаю! Я незаметно для женщины меняю дистанцию, к тому, чтобы, когда мне это понадобится, провести резкую атаку! И эту методику, полу в шутку, полувсерьёз, я припариваю к этой гражданке! Леди Макбет и Стёпа с интересом за этим наблюдают! Я столько раз делал это с ними самими, что они обе достаточно свободные женщины, чтобы не относиться к этому одобрительно. Они похихикивают в коридоре, пока я пытаюсь обозначить половой акт с этой малюткой. Они считают, что делают для меня очень доброе дело! Может быть, из этого ничего и не выйдет, но, по крайней мере, я отвлекусь от Детки! Я слышу, что они шепчут одна другой: «Он такой хмурый, мне так его жалко...». Каждая из них испытывает ко мне симпатию, но леди Макбет, возможно, маскирует этой симпатией память о каких-то более серьёзных чувствах! И девку эту актрисочку мне подставили не совсем случайно, может быть, это тоже призовая игра, но я вдруг поймал себя на мысли, что я ничего больше не хочу. И я отпускаю эту актриску, ничего с ней не делаю и не понимаю, что со мной происходит! Я добился своего, весь мир в кармане, а мне всё по хую! Ничего не надо. Помните, в пьесе «Трамвай желаний» петушок бежит за курочкой, потом останавливается и начинает клевать зернышко. А старый негр смотрит и говорит сокрушенно: «Не дай Бог мне когда-нибудь так оголодать! »

С актрисочкой этой так ничего у меня и не произошло. У нас было несколько свиданий на Невском, но ебать её было каждый раз как-то не с руки, а потом мне напросто расхотелось.

 

 

Глава 54.

СТОИМОСТЬ ОВЧИНКИ

 

Утром я вернулся на Крупу и включил счетчик чувств и желаний. Стрелка была на нуле. У меня такое ощущение, что все эти месяцы безумного труда были не со мной! Этот интенсивный поиск захватил всё моё сознание, поглотил меня с головой, я ушёл туда! Это был трип сознания в другой необыкновенный мир, который я создавал сам. И жизнь в подполье — всё было параллельной реальностью. С другой стороны, я был совершенно поглощён эмоционально. И меня преследовала какая-то детская мысль, что это золото, за которое я рублюсь и пытаюсь заработать, оно стоит мне слишком дорого и отбирает у меня жизнь. Не нужно было мне идти провожать Стёпу. Не нужно было встречать леди Макбет, не нужно было целоваться с этой фифой актёркой, ничего было не нужно. Монотонность выдержать можно, а вот эту смену реальностей не выдержал бы ни один робот! И я плохо себя чувствую, кажется, что это вообще не я: у меня ноет печень, руки-ноги немеют постоянно, я просыпаюсь в глубочайшем поту и не понимаю, где я нахожусь и куда меня занесло. Моя деятельность забирает всю мою жизнь, я плачу за свои опыты какую-то дикую несусветную цену! Непонятно, стоит ли овчинка выделки? Иногда я думаю, что стоит, что это ключ к счастью всей моей жизни, но на хуй нужен этот ключ и это счастье, если во мне не осталось никакой жизни! И так меня пробило на пустом месте, просто оттого, что я увидел женщин, которых я давно не видел, и понял, что они живут полноценной жизнью, которой я себя начисто лишил. Вроде всё очень круто, все понты, и Вова за спиной, но, может быть, я что-то неправильно сосчитал? Ничего не хочу продолжать, сейчас всё брошу и к чёртовой матери уйду. Куда-то исчез азарт. Вчера вечером мы с Митьком занимались водяными знаками, и я собрался уходить, а он давил на разную глубину сетки, и так азартно мне прокричал: «Я останусь, ещё немного попробую! » А я вдруг почувствовал, что больше ничего не хочу пробовать! Но так работать невозможно: нужен постоянный поиск, ведь мы пока не знаем глубин, заложенных в английских бумагах, пока не знаем, как же они давят, чтобы рядом с водяным знаком не получалось белых ореолов и провалов, и бесконечное так далее. И тебе нужно менять технологию давления, наверное, под сеточный стол нужно делать подкладку, или что-то ещё, надо придумать. В этот момент послышались шаги, вошел Грач и за ним плёлся Митёк, я взял себя в руки и пошел включать Romaior.

 

 

Глава 55.

РЕКОРД!

 

Чтобы заглушить отсутствие Детки, я стараюсь просто убраться в мясо: накуриться, нанюхаться, превратить себя в овощ. Можно ещё шлифануть сверху: основательно бухнуть. И вроде бы вот в этом состоянии синдром потери Детки ощущается меньше. Я просто физически к ней очень сильно привязан. Я умираю от её голоса, от её запаха, и никакая другая самая сладкая шлюшка заменить её не может. Больше всего её заменяет работа: каждый день я езжу в Академию Художеств, мне там отмечают формуляр. И сколько строчек в этом формуляре, столько дней я не видел Детку. Я шевелю губами, считая эти строчки, и с уважением осматриваю себя в зеркале.

30 строчек подряд! Столько дней никаких Деток и никаких других баб. Это мой личный рекорд!

 

 

Глава 56.

РАЗДУМЬЯ

Я не разлюбил Детку, но она мне нравилась всё меньше и меньше. Любая женщина детородного возраста реализует женское начало, заложенное природой: она стремится как можно больше взять и как можно меньше дать! Это происходит на уровне инстинкта.

Поэтому настоящая овца хочет получить побольше денег, но при этом считает, что полового контакта правильнее всего избежать! Это рабочая схема отношений с городской овцой! Но к Детке прямого отношения это не имеет. Или, во всяком случае, не имело на период нашего знакомства! Она ни на что особенно не рассчитывала и никак себя не экономила. Я вообще не до конца понимаю, почему она со мной сошлась. Из-за необычности. Или моим пиздежом её заволокло, как туманом. Но ведь был какой-то высший смысл того, что мы были вместе! Куда он подевался? Понятно, что любую женщину можно уговорить, это мне говорил ещё мой покойный папа. Папа был простым пацаном! Удачно, что ему удалось уломать мою интеллигентную маму. Но в результате этого я тут, блин, сижу в полном одиночестве, никого уговаривать мне больше не хочется, и чего делать со своей жизнью, я просто не знаю! Накачиваться таким количеством наркотиков — это чудовищно! И так относиться к женщинам — чудовищно. Особенно к любимой женщине. Да и вообще к людям так относиться нельзя. Остаётся утешаться только тем, что я никого не убиваю. И то просто потому, что я не убийца. Я не могу же гордиться тем, что я не людоед! Меня просто не тянет на людоедство, я люблю другую кухню! Но главное, что у всего этого болезненного расклада есть глубокие причины наверху, так высоко, что мне их не разглядеть. Да и посреди делюги на решение духовных проблем совсем не остаётся времени.

Все люди, которые находились со мной в одной упряжке, были очевидцами некоторых мистических чудес, которые со мной происходят. В тупиковых ситуациях было ощущение, что подключалась высшая сила и вытаскивала и меня и тех, кто был со мной рядом.

Мы вставили в Ливерпуле две первых ценных бумаги. Они прошли! Это знак, что мы можем играть по-крупному.

 

 

Глава 57.

ОТКЛИКНИСЬ

 

Люди на войне не болеют! Я настолько был сосредоточен и собран на этой битве, что я не мог себе позволить болеть. А сейчас пришли первые большие деньги, битва подходит к финишу. Мне нужно ещё несколько раз вогнаться и попасть, но я уже много раз это делал, и напряжение спало. Ещё пару раз сделать, и всё моё. И они все от меня отъебутся, и при этом всё моё! Но никакого ощущения счастья нет! Битва заканчивается, а вкус жизни потерян. Я ничего не хочу и ничего не чувствую. Я еду на пятисотом из мастерской, и на Театральной площади стоит охуительная тёлка! И ловит тачку. А я еду в мастерскую и торможу. Ей нужно к «Прибалтийской» на Ваську, а мне абсолютно не по пути. Но я её сажаю. Для бешеной собаки семь вёрст, разумеется, не крюк! И я с ней еду, чувствую, что это просто исключительная тёлка, но что-то во мне сломалось, не могу объяснить. Я себя таким не знаю. Рядом сидит девка — просто караул! Я никогда таких не упускал, такие и попадаются редко, она не уступает даже Детке! И я веду с ней машинальный разговор, но что-то во мне вышло из-под контроля! Само не получается. И через силу тоже не идёт. И денег уже полные карманы, с деньгами никаких проблем, но что-то во мне не то. Я довёз её, простился и даже не взял у неё телефона! Это меня потрясло больше всего: не попросил у неё телефона! Пятисотый ехал очень быстро. Я разогнался на Наличной до 250-ти, и она выходит у гостиницы и, улыбаясь, говорит: « Не думала, что мы так быстро доедем! Чудо! Меня зовут Вероника! Я что-то должна? » Я ей говорю: «То, что ты можешь заплатить, мне не хватит даже на пачку сигарет, которые я курю! » И попиздюхал дальше. Куда, зачем, непонятно!

Вероника, если ты читаешь эти строки, прости меня и подай какой-нибудь знак! Такую девку упустить! Может, я правда болен?

 

Глава 58.

ОШИБКА В ПРОГНОЗЕ

 

Профессор всплыл, как парус одинокий, — нам нужно было домолоть немного целлюлозы, и он это исправно совершил. Но осанка его изменилась, и появились чёрные пятна под глазами. И глаза спивающегося интеллигента. Это уже не тот профессор! Даже денег не взял. Заказ проходил через Борисова, который упомянул Вову, но формально не имел отношения к захвату, и профессор его не боялся. Профессор отдаёт себе отчёт, что он остался в живых только чудом. Я действительно уверен, что у всей этой вакханалии, у всего этого кошмара есть какая-то возвышенная духовная грань. Не могу определить её словами. Это касается и меня, и Вовы, и даже придурка Болезненного!

От меня требовалось построить технологию — я её построил, но мир не изменился, он не просветлел, стало даже темнее.

Ещё совсем недавно я хотел испытать временное помрачение рассудка от количества денег. Мне нужно было испытать это ощущение, когда ты можешь вытащить из кармана и потратить на себя или на свою женщину бюджет среднего размера страны! Типа Словении с Македонией. Интерес к этому у меня куда-то пропал. Серьёзный минус. А плюсом можно считать то, что я остался жив, — тоже немало! Но особенного счастья это мне не принесло. Что-то внутри меня произошло после смерти отца. Это была первая костяшка, после которой остальные костяшки линейно начали валиться. МАГИСТР ТАЙНЫХ СИЛ ошибся в своём прогнозе: я пока жив, и Вова на меня не покушался. И это при том, что Вова, при его шизофренической тяге к конспирации, предпочитал на каком-то этапе избавляться от своих подельников. Но или этот этап ещё не наступил, или человеческое начало всё-таки взяло в Вове верх!

 

 

Глава 59.

МОЯ РАБСКАЯ ФИЛОСОФИЯ

 

Куда жить дальше? После 11 сентября мир изменился, он стал другим. У нас эти изменения произошли в двухтысячном году, а у остального мира годом позже. Наблюдается конфликт между существующей цивилизацией и между неким этносом, который вошел в пассионарную фазу. И вышел из рамок общественного договора! Не при Гумилёве сказано! Хоть, конечно, мне трудно поверить, что арабы могли без помощи американских спецслужб пролететь 400 километров и врезаться в самое укрепленное здание Америки, в их сраный Пентагон! Который, к тому же, имеет свою собственную систему ПВО! Да ещё врезались в то крыло, где в этот момент никого не было, потому что все ушли на обеденный перерыв! Тем более, что израильтяне за месяц предупредили, что у вас на курсах учатся пилоты-смертники! Но америкосы ответили: «Всё под контролем, евреи, не в своё дело не суйтесь! » Может быть, идиот Буш, который путает Австрию с Австралией, а Словению со Словакией и вообще не может понять упрямства референтов, которые его поправляют, так вот, Буш мог и не знать о готовящемся теракте, но в ЦРУ о нём знали точно!

Но как бы то ни было, конфликт этносов это не устраняет! А отличаются они по самому простому критерию: одни — дикие и суеверные — рожают детей и множатся. И через 50 лет будут пользоваться всеми преимуществами цивилизации. А другие — нет. И всему виной — рационализм неверующих наций. Этот рационализм не может их вовремя загнать с жёнами в постель и не может заставить порнозвёзд плодить белокурых эстонцев!

Выходов тут нет! Что можно противопоставить арабам? Ты же не запретишь им размножаться, и ещё труднее заставить плодиться народы в фазе обскурации! Исторический привет уйгурской цивилизации! Интересно, в какой фазе сейчас нахожусь лично я!

То, что мир стал другим, кроме меня понимает только Вова. Он врубается во всё, что ему говорю я. Сильная личность! Не то чтобы с ним приятно было разговаривать. Но взаимопонимание с ним есть всегда. Вова говорит мне, что Израиль — это буферная зона между цивилизацией и исламским миром. И Израиль живёт по понятиям. Первый удар всегда там. Всё остальное – это уже отголоски, всполохи! Вова считает, что у России никаких шансов нет. Через пятьдесят лет это будет бедная вырождающаяся провинция с границей по реке Яик! Вова – экстрасенс, он не может ошибаться. Почему моя философия рабская? Никакой другой философии в стране рабов быть не может.

 

 

Глава 60.

КИРПИЧ В ЖИВОТЕ

Первая пара МРГ продана! Всего английская и американская экономика получает от нас 12 ценных бумаг. Большие цифры и очень серьёзные дела. К лету 2001 года серьезные дела заканчиваются, и у меня начинается бессрочный творческий отпуск. Печень уже такого размера, что я чувствую, что это не творческий отпуск, а декретный. В животе лежит какой-то тяжёлый кирпич, даже поворачиваться мне сложно. Деньги я почти все растратил. Проект стоил полмиллиона, которые списали на меня. С другой стороны, я и сам уже не знал, что мне сделать, чтобы хоть как-то развлечься. Аппаратура, женщины и наркотики. Первые два пункта идут под рубрикой «взамен утерянного». Осталось пять тысяч долларов: долететь до Израиля и купить себе там фалафель! Пока я лежу и страдаю, рядом со мной сидит сострадательная Ксюша. Она гладит меня по головке и подносит мне воду. Ксюше судьба быть сестрой милосердия при обороне Севастополя! Мне теперь понятно, как выглядела Даша Севастопольская, о которой писал Толстой. Это было сексуальное чудо! Когда я вернусь, Ксюшке еще предстоит быть моим куратором, приводящим меня в норму после обрезания. Моя мамочка постоянно ворчит: «Она же красавица! Ну почему все русские бабы такие дуры: чего она в тебе нашла?! Нахуй ты ей вообще сдался? » Мне нечего ей возразить!

 

 

Глава 61.

E AU-FORTE!

 

Совет акционеров всё разделил по-честному! За последний удар мы получили миллионов семь. Вова вложил своих около 150 тысяч и получил в районе миллиона. Большой кусок унёс с собой Ленин. Моей команде принадлежит 10%, но больше полумиллиона на нас уже ушло — и вот они здесь в машинах, в оборудовании, в софтах, это же всё фактически моё! Ты же этого хотел, родное сердце, пользуйся! А если станками больше не пользоваться, то я вышел из делюги с тем, с чем вошёл! Неплохой профит! У меня есть всё, что мне нужно, чтобы печатать ценные бумаги любой страны! Хоть княжества Лихтенштейн! Но мне ничего не нужно. Потому что я умираю! Мне так хуёво, что это не передать никакими словами. Печень торчит уже у меня изо рта. Я, наконец, понял, что значит слово офорт! Eau-forte! Крепкая вода или по-французски — азотная кислота, — она у меня вся отложилась в печени! Самое плохое, что я не могу и не хочу ничего делать. С Крупы пора сдёргивать, всё оттуда эвакуировать, но делать это буду уже не я. Спасать всё будет мой друг Длинный. Он тоже получит орден от королевы Елизаветы «За помощь в создании английских и американских ценных бумаг»! Королева — очень внимательный политик! Орден Бани: крест на белом фоне и три золотые короны! Я накормил всех своих сотрудников, никого не убил, пора на покой. Детка застанет меня уже в дверях!

 

 

Глава 62.

УСТАНОВКА ШТИРЛИЦА

 

Всегда существуют такие ситуации, когда следует вовремя исчезнуть. Происходит определённый жизненный цикл. И если он зависит от тебя, то ты прекрасно понимаешь, когда ты нужен и когда ты не нужен. Основная установка Штирлица заключалась в том, что не следует находиться в месте, где ты в данный момент не должен находиться. Потому что только от этого случаются все неприятности. Много лет находясь «по ту сторону», ты понимаешь, что это основное условие выживания. Как в пионерском анекдоте: «Штирлиц наклонился над картой, его мутило, Штирлиц блевал на родину! »

На счетчике: полная апатия, полное безразличие. Меня ничего не веселит. Я в нулях. Я ничего не заработал, но важнее остаться в живых. Мёртвому всё-таки уже очень мало нужно. И он сам мало что может сделать. Мёртвый уже не может исправить ситуацию, а живой иногда может.

Прошло три года, и мир вокруг изменился. Не могу сказать, что к лучшему. Ангелы пропели, и на этот раз я решил к ним прислушаться. Они давно уже надсадно пели. Прямо как ерофеевскому Венечке! Мои ангелы моргали мне светофорами, били меня прикладом Калашникова по голове, но мне всё было их не услышать.

Если ты не готов воевать, то не надо воевать. Но если ты не настроен воевать, то ты никогда не победишь. Это мне сказал бандит-мокрушник, который есть в списках Героев России, и не пиздит, я проверял. Он горел в бэтээре в Афгане и как-то смог отстреляться.

Я не готов больше воевать. Я смертельно устал!

Я обожрался жизнью, а умирать здесь не хочу. Ложиться в эту землю не хочу, хочется чего-нибудь почище. Хоть на Масличной горе меня, пожалуй, не закопают, средств не хватит, даже если все ребята понемногу сложатся на мои похороны! Я уже шестой раз лечу в Израиль. В первый раз я улетал, когда за мной охотились, с тех пор прошло уже почти десять лет. Тогда я был ключевой фигурой нескольких бандитских проектов. На мне сходились все ниточки. И сейчас я, в некотором роде, ключевая фигура, но ниточки уже все сходились, сходились и сошлись. Сошлись у меня на шее.

А что говорит МАГИСТР ТАЙНЫХ СИЛ? Он говорит, что мне нужно исчезнуть.

Совершенно некстати возникает проблема с заграничным паспортом! Позор для фармазонщика: сапожник без сапог! Надо было спохватываться раньше! Мне ведь уже два года было не выехать даже в сраную Финку! Я два года работал! На хуй мне нужна была эта Финка: я её видеть уже не могу. Я был там столько раз, что меня от неё тошнит. И вот теперь непонятно, как мне отсюда улетать. С продажными МИДовскими сотрудниками у меня контакт потерян – нужно мне было вести себя с ними осмотрительнее. Опять нужно обращаться к Вове — он чего-нибудь придумает! И Вова придумал.

 

 

Глава 63.

ДМИТРИЙ МЕНДЕЛЕЕВ

 

Мой отъезд в Арец достаточно драматичен. Я не знаю, вернусь ли я, и я не знаю, что вообще происходит со мной. И похоже, что я не жилец! Особенной уверенности в благополучном конце у меня нет. Мне не хочется об этом думать. Мысли могут быть только тягостными. Поэтому я предпочитаю не думать вообще. Что-то происходит с печенью, а целых клеток в ней, скорее всего, совсем нет. Такие у меня теоретические соображения! Теперь я могу понять, от чего умер Рембрандт. Я купил контейнер Эссенциале форте и ем по коробке в день. Эти капсулы должны обеспечить регенерацию клеток печени! Очень скоро у меня будет новая печень. Я ем лекарство до отъезда. В Израиле в университетской клинике мне скажут, что никакой пользы от этого Эссенциале форте нет, я могу высыпать его в унитаз, клинически доказано, что это чистое надувательство. Для печени надо есть хумус из пророщенного арабского нута, могу вам прислать нужный рецепт.

Я еду с Длинным из Москвы, мы мотались туда за деньгами, и у меня в купе гора кокаина. В Москве живут идиоты. Они кокаин разбавляют Виагрой! Растолкут Виагру и затолкают её в кокаин. Но я так паршиво себя чувствую, что я даже не могу нюхать кокаин! (Про Виагру я не могу даже слышать! ) Лежит гора хорошего кокаина, но я к нему не притрагиваюсь.

Мы везём с собой сразу все наши общие деньги. Общак! Вова ждёт нас на вокзале, осматривает нас и говорит: «Хорошо, все живы! » Эта фраза актуальна и близка, потому что мне уже совсем хуёво. Я чувствую, что я человек-печень! Я поворачиваюсь. А внутри у меня отдельной жизнью живёт печень. Я сажусь или поворачиваюсь, а она задевает за рёбра или за сердце. Двигаться очень неудобно. Вова совершенно искренне за меня переживает. Я не ждал от него таких человеческих чувств, трогательно до слёз! Печень гигантского размера – состояние не похоже ни на алкоголь, ни на наркотики, это какая-то совершенно другая хуйня! Я спрашиваю профессора Бохмана, могут ли это быть соли тяжёлых металлов, и он поднимает палец к небу! Видимо, именно они! Менделеев, сука, со своей таблицей подгадил! Доктор Ратинов звонит мне из Штатов и внимательно слушает мой рассказ. «Бери билет и срочно вылетай в Израиль. Решать будем уже на месте! » — приказывает он.

 

 

Глава 64.

САМОЛЁТ ЭЛЬ-АЛЬ

 

Детка приходит меня провожать, и я дарю ей недописанный портрет. Ихь бин художник.

Я сказал, что вот уезжаю. Похоже, что я не буду стоять с ней под хупой и чувствовать себя еврейским королем мира! И раздавать бесконечные брохи, еврейские благословения, всем окружающим криминальным авторитетам! Мне бы сейчас самому хоть капельку этой брохи. Про самочувствие я ничего говорить ей не стал, но в зеркале в прихожей я был зелёным и худым. Хоть это можно было списать на что угодно. Детка приехала за 15 минут до моего выхода из дома. Когда меня уже ждала в машине братва. Детка всегда приезжала в последнюю секунду, и всегда с нами происходила какая-то хуйня. То нам было не доебаться, то ещё что-то. Комп, на котором я пишу, не признает слово " доебаться", он предлагает варианты: дорваться, добраться, домчаться и доиграться. Остальное я не запомнил.

Детка говорит, ты исковеркал всю мою жизнь, я никогда уже не стану такой, как была два года назад. " Ты же именно этого всегда хотела! " — думаю я.

Надо же! А я остался точно таким же, как был. Я вообще не верю, что люди меняются. Вся эта сволочь, которая приходит к власти, и в два года были такими же мерзавцами. Когда змеи выползают из яйца, они уже змеи, их не сделать голубками. Хоть вроде бы они тоже произошли из яйца! Даже дело не в нашей власти, у нас-то Богом оставленное место, а то же самое я вижу в любой стране. В книгах Моисея и в книгах Судей даются приказы истреблять поголовно целые народы, потому что это народы змей. Никакой фальшивой гуманности быть не может. Весь сегодняшний гуманизм левых можно засунуть себе в задницу.

Я говорю Детке, что, может быть, никогда не вернусь. Я вспомнил её имя: Детку зовут Елена!

Она говорит, ну дай хоть мне свой телефон, мы же близкие люди. А я говорю, на хуя тебе мой телефон.

У меня печень отваливается, и это был тяжёлый момент. Детка начала хвататься руками, а я вообще не очень это люблю. Я вообще не выношу обниматься. Особенно, когда у тебя всюду печень!

Но мы кое-как простились, и я уехал в аэропорт. Я даже отчасти ей верил. Процентов на 50. Я вообще никому не верю на 100 процентов, тем более красивым бабам. И Детке.

Чего говорить, я сам её столько раз обманывал, что почему бы ей сейчас со мной не поквитаться?

Она ведь понимает, что с ней это финал. Сейчас время говорить себе правду: у меня не может быть к Детке никаких обид, она изменилась для меня как могла, в силу своего куриного восприятия жизни. Просто не только мужчина должен вести за собой, но и женщина должна вести. А ей вести меня было некуда. Может быть, мне нужна авантюристка с кольтом на бёдрах, отстреливающая своих любовников, но мне точно не нужна бредущая овца, даже самая красивая и благоухающая!

Мы расстаёмся надолго или навсегда. Я не понимаю, правильно ли я поступаю. Она один раз уже выхаживала меня, просто продержав меня несколько дней в обнимку, когда я вернулся из Звенигорода-9 с запущенной пневмонией. Может быть, и сейчас не отталкивать её, а лечиться этой прекрасной еврейкой. Я хотел написать «роскошной», но можно выбрать любое слово из двух! Но эта еврейская женщина не хочет лететь со мной в Израиль, и все окончательные решения мною уже приняты.

Если мне осталось недолго, то лучше я лягу в ту землю, а не в эту. Эта мысль, что здесь очень противно подыхать, хуже того, просто омерзительно подыхать, — меня очень подстёгивает. Я не знаю другой страны на свете, где мне так противно умирать. Безнадёжный народ и всегда спившиеся садисты у власти. Пусть меня лучше утопят или закопают на Святой земле. Детка говорит мне вслед, что я самый близкий и самый дорогой, что мы мысленно будем вместе, но по глазам я понимаю, что у неё тоже есть свои планы, не может их не быть! Так устроены все люди на свете!

Потом я узнаю, что она пристраивается куда-то сразу после моего отъезда. Через часы! Чтобы не остаться в дурах и в девках. Ну и очень правильно!

Она позвонит мне потом в Израиль и скажет, что всё пошло плохо, потому что чувства чувствами, но трахается она неизвестно с кем, и это даром для неё не проходит.

Через месяц, в минуту душевной слабости, я посылаю к ней на работу своих ребят, и они мне докладывают, что только они с ней заговорили, как сразу нарисовался какой-то хуила и стал впиливать жало, допытываясь, что почём. Я почти не расстроился, мне было уже всё равно.

А пока мы с Грачом едем в аэропорт и закатываем там по пол-литра вискаря сразу на месте. Печени уже не больно: плохо ей будет завтра, а сегодня ей индифферентно! Потом я докупаю ещё литр в самолёт, и в полёте меня выворачивает наизнанку. Эту страницу жизни пора закрывать. Мне больше не выдержать таких перепадов. От высоких нот, с которых всё начинается, до глубочайшей рвоты, когда задеты уже все мышечные отделы тонкого кишечника.

Все желают мне успехов в истребительной борьбе с палестинским народом.

Свой пятисотый, а дороже него у меня ничего нет, я оставляю Длинному.

 

 

Глава 65.

ТЫ НЕ УМРЕШЬ

 

В Лоде меня встречает доктор Ратинов. Он торчит в Тель-Авиве всего неделю. Ратинов потерял практику в Израиле, потому что у него были сложности с наркотой. Но у него есть учёная степень, и он может работать не как лечащий врач, а как учёный. Для учёного наркотики это плюс! Черта-с-два в мире что-нибудь бы открыли без наркотиков! И доллары без наркоты не скопировать! И никакой Высоцкий без наркотиков невозможен!

Ратинов оглядывает меня в аэропорту и говорит: " Не ссы — ты не умрешь! "

У Ратинова в руках американский приборчик. Когда он подключает его к моей руке, у меня ощущение, что прибор подключается к небесной розетке!

Потом мы подсчитываем, сколько хумуса мне необходимо сожрать для полной реабилитации организма на клеточном уровне. У Ратинова получалось, что если я буду жрать хумус по 1 кг в день, то, при моем весе, я через полгода я буду целиком состоять из хумуса и стану чувствовать себя гораздо лучше. Мой собственный кузен доктор Чеповецкий определяет мне билирубин и говорит, что наука не придумала никаких способов регенерации печени.

Т.е. она придумала дохуя, но клинически ни один препарат " от печени" не поможет самой печени восстановиться. И доктор Чеповецкий пессимистично заявляет, что единственный способ — это молиться. И вот я уже молюсь.

Нет желания жить. Счастье — это совокупность свободы. Когда ты можешь делать всё что угодно и перемещаться куда угодно. Только я не хочу ни того, ни другого. Значит, для счастья нужно ещё этого и захотеть. Это уже перебор!

Мерседес Супер Лайт, со складывающейся крышей, мне тоже сейчас на хуй не нужен. А бабы? Сложный вопрос. Можно пока не отвечать?

Печень передаёт мне привет от тяжелых металлов и хорошего кокаина.

В Израиле мы живём с доктором Ратиновым в одной квартире. Когда он встречал меня из аэропорта, он дал мне покурить и сказал, кури спокойно, я знаю, что делать. Ратинов ставит мне капельницы и группирует тяжелые соли в каком-то месте моего организма. По зёрнышку эти тяжелые соли было не выклевать. Какие-то окиси железа и хвосты щавелевой кислоты. Так лиса аккуратно входит в воду и собирает всех блох на кончике хвоста. А потом их разом съедает. Так я понимаю принцип лечения, которое он производит.

Ты не умрешь! – каждый день ответственно заявляет Ратинов. Я уточняю: «Вообще?! »

Но он отвечает, что, видимо, нет, не вообще! Только сегодня! За себя доктор ответить не смог.

Прошло два месяца, и он неожиданно умер. Я уезжал на несколько дней на Мёртвое море, а когда вернулся, его уже похоронили. Я не знаю, что с ним произошло. Если это наркотики, то снаряды ложатся рядом. Я думаю, что профессор Ратинов умер просто потому, что на этом свете он устал жить.

 

 

Глава 66.

ЗАПАХ БЕДУИНА

 

Мне нравится жизнь в поселении Текоа — тут и хабадники с бородой, и тут же, параллельно, под кустом, перед шабатом, валяются знакомые банки, из них идёт ещё дым, можно подойти и дотянуть остатки.

Кто-то только что бахнул, теперь твоя очередь! А там, на горе, в полутора километрах от тебя сидит бедуин и играет на дудочке. И в полутора километрах услышать его невозможно. Его почти не видно! Незаметная точка. Но ты бахнул банку, и вдруг ты начинаешь слышать, как он играет. И при этом понимаешь, что услышать невозможно! Потом ты начинаешь думать: может быть, приглючило?! Что, может быть, дует южный ветер, и ветер доносит его бедуинский звук! Но вот то, что ты услышал бедуина, и сама цепь рассуждений — вот что типично для шмали! А что происходит на самом деле? Никакого «на самом деле» не существует. Всё на свете относительно. Но шмаль обостряет все твои чувства. Теоретически можно накуриться до уровня таможенной собаки и почувствовать, как этот бедуин за полтора километра ещё и пахнет. Хоть я вам не советую это испытывать!

 

 

Глава 67.

ТЁПЛЫЕ КАРЕЛКИ

 

Прошло три месяца...

Вы смотрели фильм Рогожкина «Кукушка»? Там раненый финский солдат идёт за белым ангелом в пропасть, в смерть, а тёплая немытая карелка бьёт в бубен и зовёт его обратно в жизнь. Вот что несколько месяцев происходило со мной, только без карелки. Время от времени я встречаюсь с одной гражданкой из Москвы, которая работает в Мисрад ха ришуй, в Министерстве транспорта. К моменту нашего знакомства она уже пару-тройку раз развелась. И раза три у меня с ней что-то происходило, но всё довольно вяло.

Я понимаю, что внутри меня существует духовная проблема, она созрела даже раньше, чем момент, когда у меня на материальном уровне начала отваливаться печень! Печень была не более чем следствием серьёзной духовной поломки. Но министерство транспорта к лечению печени и выживанию отношения не имело!

Все тёплые карелки остались в Питере. Я не звал их с собой, но никто особенно спасать меня не вызывался. А если бы вызвался?

Если бы да кабы, и так далее. Я подозреваю, что мне выгоднее жалеть себя, причитать, что я никому не нужен, что я не верю ни в преданность, ни в священные чувства женщин. Но если строго говорить, то беспутная искренняя рязанская Ксюшка могла бы сыграть роль жены декабриста, а моя сногсшибательная Детка ни Волконской, ни Анненковой не была.

Но я удержал себя сам, без баб, и за белым ангелом в пропасть не спустился. А сейчас весна, вдоль дорог цветет крупная мимоза, и я возвращаюсь к жизни. Я уже даже придумал, как построить броневик, защищенный от проникновения арабских пуль.

 

 

Глава 68.

ЛЕОНАРДО

 

Я начал лучше понимать, почему Леонардо проектировал мосты и аркебузы! Меня тоже понесло! Интересно, печатал ли Леонардо да Винчи деньги!

Я живу в поселении прямо во время интифады, кругом постреливают. У меня новые идеи, даже лучше, чем производство долларов! Я каждый день проезжаю по линии арабского фронта, иногда по четыре раза в день. Мой посёлок Текоа лежит напротив Бейт Лехема. И вот стандартная картинка: бронированный пуленепробиваемый автобус несет тебя по Дерех Бейт Лехем из Иерусалима, но вдруг как-то резко тормозит — армия перекрыла дорогу. За поворотом террористы. Простейший вывод: бронирование машин в Израиле жизненно необходимо, его можно сделать даже скрытым. Я не понимаю, почему они этим не занимаются! Может, лень? Или они все, блядь, тупые, но они же евреи! Каждый день поселенцы едут по территории, а арабский гад сидит за камушком и тренируется, пидорас, в стрельбе! Двадцать раз он промахнётся, а на двадцать первый случайно попадёт.

И я видел эти машины, лежащие с дырками на боку! Такой, армированной можно сделать любую машину, и не только для всяких гондонов чубайсов.

Но в том-то и ужас, что нормального бронирования в Израиле не сделать! В России машина бронируется целиком, а тут, по закону страны, все элементы бронирования должны быть съемными и взаимозаменяемыми. Какие-то козлы в Кнессете приняли такое решение. Так кому-то просто ёбнуло в голову! И какое-то лобби отжало через законодательные органы вот этот законодательный акт! Приходится делать как корабль из шпангоутов. Это ослабляет крепость конструкции броневика на 50%!

Я всё всегда совершаю наоборот! Мне нужно было заниматься в Израиле ценными бумагами, а в Совке бронированием машин. От этого всем было бы только лучше! Конечно, в том, как это устроено в Израиле, есть какая-то еврейская логика — если человеку разбили какую-то часть машины, то они не хотят полностью менять всю машину, они хотят заменить только этот маленький скромный кусочек! Азохен вэй! Тактически это совершенно неверно! Но это же хуйня, а не бронирование, если вы цените жизнь своих людей! Потому что ни один водопроводчик, или телефонист, или электрик не хочется соваться на территорию, чтобы не нарваться на шальные арабские пули. А будка, которую нужно проверить, если там что-то сгорело, торчит где-нибудь на полдороге к Шхему. Но на хуй ему нужно туда идти ремонтировать, если его там могут подстрелить! А что им нужно?! Им для защиты нужен броневик и группа вооруженной охраны. И его за косарь баксов можно везти и охранять, пока он ковыряется в ящике. Вот такой броневик я и разрабатываю. Сами мы по территориям ездили, разумеется, с волынами, но без броневиков. И все, кроме меня, хоть раз, но в делюгу попадали.

 

 

Глава 69.

СУПЕРЭТНОС

 

Пространство, окружающее меня, расслоилось..

Преисподняя была внизу, мир тускло посвечивал сверху, а я повис в воздухе, безнадёжно, нигде, между. Возвращаться мне не к кому, точки опоры не было в помине. С Деткой уже было так изгажено и изрезано крест-накрест бритвой, что возвращаться к ней я не мог. Один раз я звонил Вове, и по голосу я понял, что он в тяжелом состоянии. Денег, видимо, было до хуя, и отрыв происходил по полной. Героин кушался ложками и запивался крепким чаем. Он спросил: «Ну, что у тебя полный пиздец? » Я ответил, что чувствую себя получше, но денег нет совсем. «Возвращайся! — довольно мрачно сказал Вова. — Надо собрать вещички! »

Как-то они меня дёргают в разные стороны. Потом выясняется, что каждый, кто меня вызывает, через три месяца со мной навсегда простится. Просто какое-то наваждение! Я, конечно, обещаю Вове вернуться, но у меня получилось уехать только к декабрю. За три месяца до этого в Нью-Йорке рухнули Башни-Близнецы. Но вот к этому я совершенно непричастен!

Первым, кого я вижу в аэропорту, был Вова! Я сказал ему, что началась Третья мировая, и Вова со мной согласился!

К сожалению, меня слышит только Вова!

Вова говорит, что исламский этнос входит в пассионарную фазу и становится суперэтносом! Вова не любит исламский этнос! Но он считает, что это дикое животное, которое вполне управляемо! Вова говорит, что если бы у него был шанс, то он стал бы евреем. Потому что он устал просыпаться с мыслью «куда я положил наркотики и кого бы ещё сегодня убить! » И понятно, что если ты даже просыпаешься с такими мыслями, то чего хорошего можно ждать от очередного дня!

 

 

Глава 70.

ФИЛЬМ УЖАСОВ

 

В 2001 году Дмитриевский работал в той самой башне, которая упала первой, и именно в той её грани, в которую 11 сентября врезался самолёт.

Пашка увидел самолёты, которые подлетали, ещё издалека, и очень возмущался, что америкосы совершенно обалдели: летают, чёрт знает как, и сейчас просто въебутся в небоскрёб. И тут как раз пиздануло. Дом зашатался, освещение заморгало, и ещё горящие люди полетели с неба. Такой небольшой конец света! Пашка понял, что тут не шутят. По внутренней связи объявили тотальную эвакуацию. Но Дмитриевский сначала побежал искать свою тёлку, а его Оля работала на другом этаже. И работала очень неслабо: она была генеральным менеджером страховой компании. Но в конторе её не оказалось, и тогда Дмитриевский спустился до сорокового этажа на лифте, потому что первое время лифты ещё работали, а потом начал бесконечно долго с сорокового этажа бежать вниз по лестнице. Практически в это время я стал звонить ему из Тель-Авива, но сначала было занято, потом никто не брал трубку, и я дозвонился до него только, когда всё уже было кончено. Наконец, Дмитриевский добежал до земли и дежурившие полицейские и пожарники из оцепления послали его вместе с толпой в тоннель. Вот эта цепь полицейских и пожарных и оказались главными жертвами, они-то все и погибли. А Дмитриевский вместе с толпой выбежал из тоннеля, но уже с другой стороны Манхеттена.

В этот момент я до него дозвонился. Это был фильм ужасов: я смотрел трансляцию по телевизору и слушал его голос.

 

 

Глава 71.

⇐ Предыдущая11121314151617181920Следующая ⇒

Поделиться: