Москва, Варшавское шоссе — Калужская площадь, 23 марта, пятница, день

Есть такое выражение — «мрачный, как туча». Мол, плохое настроение у человека. Так вот, если сейчас мое настроение взять, то самая черная грозовая туча, по сравнению с ним будет похожа на белоснежное райское облачко, на котором сидят, помахивая крылышками, розовощекие купидончики. Причин — вагон и маленькая тележка! Если в целом — похоже, мы начинаем «сливаться». Если в начале у меня еще были какие-то иллюзии на этот счет, то теперь их не осталось совсем. А если по конкретике пройтись…

Ну, во-первых, ушли наши таманцы. Произошло это до обидного буднично и просто. Утром подошел ко мне сержант Сашка, фамилии которого я до сих пор так и не узнал и, виновато глядя в пол, изо всех сил стараясь не встретиться со мной взглядом, промямлил:

— Командир, тут такое дело… Парни решили, что дальше рогом упираться смысла нет. Почти все войска из Москвы ушли. Остались только самые… — он явно замялся, стараясь подобрать слово помягче.

— Звезданутые, — пришел я ему на помощь.

— Упорные, — «подсластил пилюлю» он. — Но нам тут делать нечего. Это не наш город, а дома такая же байда, что и тут началась уже. У всех, парни с родней созванивались. И защищать их там, тоже, никто особо не рвется…

— Ясно, — взмахом руки я останавливаю его дальнейшую, явно заранее заготовленную «пичу».^[70] — Дальше можешь не продолжать. Про ваших родителей старых и беспомощных, да братьев-сестер сопливых я и сам что-нибудь придумаю, не маленький. И фантазия у меня богатая. Сваливаете, короче… А «русалка» твоя как же?

— Ее Люба зовут… Я ее нашел, поговорили, — мямлит Саня. — Она со мной поехать согласилась. В деревне сейчас выжить легче будет. И по пути к ее родителям заедем. Захотят — и их с собой захватим. Ну, если…

— Если живы еще, — заканчиваю его мысль я. — Понятно. Ну, и чего вы вокруг меня сгрудились?

Пока Саня сверлил взглядом ковровую дорожку, к нам подтянулась и столпилась у него за спиной вся «тамань».

— Чего собрались, спрашиваю? Думаете, я сейчас скупую мужскую слезу уроню, скажу: «Понимаю вас, мужики» и отпущу с богом на все четыре стороны? Ну, держать не буду — это факт. Если уж решили драпать, то силком вас не удержишь. Но и во всепрощение играть не собираюсь. Собрались — скатертью по жопе!

Резко развернуться и уйти, как собирался, все равно не получилось. Потому что Саня все же оторвал взгляд от носков собственных ботинок и было в нем… Короче, сейчас их вот так оставить — все равно что… Ну, не знаю, потерявшегося ребенка на морозе бросить…

— Командир…

— Командиром я вам вчера был, пока мы подразделением были. А у дезертиров командиров нет!

— Борис, ну ладно тебе, а?! Я ж говорю, там семьи, родители…

— Мля, воины, а у тех, кого вы тут на прокорм мертвецам сейчас бросаете, что семей нет? Детей? Родителей старых? Да чего я вам тут объясняю?! Будто сами вчера не видели! Не выберутся они без нас. Сами — не выберутся. Кто-то, конечно, прорвется. Вот только на каждого такого прорвавшегося сотня-две тех, кому не повезло, придется. А вы их бросили. Все! Не буду я вам больше морали читать! Как решили, так и делайте, но от меня одобрения и сочувствия не ждите.

— Нам помощь нужна, — еле слышно, через силу давит из себя Саня.

— Офигела твоя голова? — я изумленно вытаращился на таманцев. — Это чем же я вам, господа дезертиры помочь могу? До дома каждого за ручку проводить?

— Провожать не нужно, — не отреагировал на подколку сержант. — А вот помочь — очень.

В общем, возникла у наших новоиспеченных дезертиров нешуточная транспортная проблема: на всех — два БТР-80. А их, как ни крути — два десятка. И, как я понял, не только Саня успел своим бравым видом симпатичную студентку охмурить. Хотя, кто кого охмурил — это вопрос отдельный. Глупые барышни в общежитиях серьезных ВУЗов — явление редкое. В смысле, учатся-то в том же Московском государственном университете разные: кто за деньги, кто по блату… Но в общагах такие обычно не живут. Те, что в общагах — те своей головой поступали и учатся. А значит, как минимум, с головой дружат, и шансы прикидывать умеют. Трех суток для того, чтобы оценить обстановку вокруг, им наверняка хватило. И «тамань» наша в теперешних реалиях, при оружии, в новенькой снаряге — очень даже завидные женихи. Вот только «безлошадные». Два бронированных «стальных коня» на почти три десятка ездоков, которым, ко всему прочему, еще и в разные стороны… Задачка… И задачку эту они со всей своей детской непосредственностью свалили на меня. Озадачили, понимаешь, старого и больного. Роди им дядя Боря транспорт. И, ведь, что интересно, башка тут же сама начала соображать на тему где и как можно этот самый транспорт «родить».

Правда, в душе на мгновение шевельнулось что-то похожее на протест. Мол, товарищ прапорщик, как же быстро у тебя ход мыслей-то поменялся. Из защитника порядка и законности вот так, в легкую, в мародеры «перекрасился». Но этот «писк души» был безжалостно задавлен холодным прагматизмом. Вот только самому себе врать не нужно! Можно подумать, когда ты в Ивантеевке наглого «подпола» прикладом утихомиривал, а потом вместе с Тисовым фабричный корпус жег, вы по закону действовали? Ну, конечно… А те автобусы, на которых мы беженцев вывозили, нам их что, под роспись по накладной выдали? Да ничего подобного — приехали и взяли. Потому что нужно было. Реквизировали, блин. Да еще и сидящих там в «кондейке» шоферов к делу в добровольно-принудительном порядке приставили. Нет, мужики попались нормальные, с понятием, и помогать согласились сами. Но ведь если честно вспомнить, то в случае отказа ты мог и силой заставить, вполне готов к этому был. Вот такие странные времена наступили, когда даже для того, чтобы добрые, вроде, и правильные дела делать приходится вовсю правом сильного пользоваться. Вот уж действительно — конец света. Апокалипсис… Ладно, размышлять на возвышенные темы и в самом себе копаться, позже будем, а пока — действовать нужно.

Как бы там ни было, врагами или предателями я таманцев не считаю. Остальные «срочники», как я из рассказов Филипочкина и Гаркуши понял, еще вчера «на лыжи встали». И наша пацанва об этом, оказывается, знала. Но еще почти сутки продолжала честно нам спины прикрывать. Обвинять мне их не в чем и поэтому помочь я им, пожалуй, соглашусь. Вот только где ж столько хорошего транспорта раздобыть разом? Похоже, размышления мои слишком крупным шрифтом пропечатались на физиономии. Как один мой знакомец в таких ситуациях говорит: «Слишком громко думаешь».

— Борь, — толкает меня в бок стоящий рядом Мельников. — А помнишь «Стратегию» и ее окрестности?..

Блин, Вадяй, ты гений! Действительно, с год назад катались мы с ним в этот магазин иностранной экипировки и снаряжения на Варшавке. Купить, правда, ничего не купили, только слюни на красивый «обвес» к автомату попускали, уж больно там цены «кусались», но зато обратили внимание, что в этом же здании сидят сразу два автосалона. Один «Фордами» торгует, второй «Ленд Роверами». А что, нормальная идея! Пусть пацаны до дому с шиком доедут. Судя по тому, что вокруг творится — хозяева, даже если живы еще, сильно возражать не станут. У них сейчас совсем другие проблемы.

Думается мне, машины в тех автосалонах, почти наверняка, до сих пор не тронутые на площадке перед зданием стоят. А ключи, насколько я такие заведения помню — в каком-нибудь красивом ящике в офисе менеджера. Искать долго не придется. Только желающих поискать вряд ли много было. Место там людное… В смысле, было людное… Сама Варшавка — место оживленное, метро рядом, ярмарка большая, жилые дома неподалеку. А там, где раньше было много людей, теперь много оживших мертвецов. Так что, сомневаюсь, что кто-нибудь в тех местах рискнет прибарахляться. Разве что кто-нибудь вроде нас. В смысле, крупная вооруженная группа. Но, как мне кажется, у всех вооруженных групп, законных, частично законных и совсем незаконных, вроде давешних азербайджанцев, сейчас забот полно. Вряд ли кому есть дело до стоящего почти на окраине Москвы автосалона, пусть даже машины в нем стоят хорошие. Хороших машин сейчас в городе много, боюсь, куда больше, чем людей, готовых ради них рисковать. Кроме того, есть у меня и свой интерес. Раз уж будем рядом, почему бы в «Стратегию» не заглянуть? Ну, так, в чисто познавательных целях? Понятное дело, что только ради этого я б туда не поехал, а так, с оказией, почему бы и нет?

Ну, собственно, больше и рассказывать особенно не о чем. Снова объединившиеся в одну группу омоновцы разместились в «приблудном» БРДМе и одном из «восьмидесятых». Второй у нас Филипочкин «отжал» для усиления обороны эвакоцентра. После увиденного ночью, мы возражать и спорить даже не пытались. Таманцев и их барышень усадили в тот самый ПАЗик, что с нами в первый день катался. В общем, до места добрались, можно сказать, без происшествий. Правда, по сторонам смотреть было откровенно жутко: если к виду бредущих по улицам зомби мы уже начали понемногу привыкать, то их количество реально напрягало. Если бы не две многотонные бронированные «броняшки», ПАЗ увяз бы в этом море мертвого, но вполне подвижного мяса уже через пару-тройку километров. А так — ничего, только на сбитых на землю скошенными носами бронемашин телам скачет, словно по ухабам.

На Варшавке, ближе к окраинам, мертвецов на проезжей части стало совсем мало, а вот машин — много. Похоже, до народа дошло, что Шойгу в своем черно-красном пуховике не прилетит и спасаться придется самостоятельно. И теперь все, кто смог добраться до машин — рвут из города. Что, в общем, правильно. Москва с ее огромным населением и дикой скученностью — это ловушка. Из которой если вовремя не выберешься — все, так тут и останешься бродить неспешной шаркающей походкой. И если первые дни народ как-то по инерции верил сказкам из телевизора, то теперь и их нет. Всего два канала вещают и те из резервных студий. И вместо ставших за трое суток привычными мантр: «Ситуация под контролем. Все наладится. Не покидайте своих квартир и ждите помощи», там теперь суровые мужики в полевом камуфляже объясняют, где находятся эвакуационные центры и на каких шоссе армейские блок-посты контролируют выезды из города и обеспечивают машины беженцев горючим. Если отбросить красивости и сказать честно, то людям открытым текстом заявили: «Мы все просрали и помочь никому толком не в состоянии. Спасайся кто как может!» И от всего происходящего становится на душе очень и очень погано. Потому что мы катастрофически не успеваем. Мы почти везде опаздываем. Если вчера при нашем приближении люди высовывались в окна, махали какими-то простынями, кричали, пытаясь привлечь внимание, то сегодня мы видим только выбитые стекла, выдавленные оконные рамы, мазки и потеки крови на стенах. Похоже, мертвяки мутируют не только в атлетов-тяжеловесов, похожих на уменьшенную копию Халка из американского фильма, но и в каких-нибудь акробатов-скалолазов — чтобы ловко по стенам и балконам лазить. И тех, кого мы не успели вывезти вчера, сегодня уже или съедены, или неспешно бродят по окрестностям, оглядывая мир мутными бельмами своих жутких неживых глаз. Поглядишь вокруг — и руки опускаются. Чего ради мы упираемся рогом и рискуем жизнью, если на каждого спасенного нами приходится как минимум несколько сотен тех, до кого мы вовремя добраться не успели? Но иначе — нельзя, не факт, что смогу убедительно объяснить почему, просто знаю, и все тут.

Вообще все вокруг выглядит со стороны дурным сюрреалистическим сном: по проезжей части неторопливо, вряд ли быстрее сорока километров в час, ползет поток машин, а по тротуарам неспешно вышагивают зомби. На движущиеся автомобили они не нападают, но, не дай бог с машиной что-нибудь случится. Буквально километр как проехали мимо таких вот невезучих бедолаг. Вернее, того, что от них осталось — прижавшаяся к обочине старенькая грязно-бежевая «Нексия» с поднятым капотом. Видно — закипела. Ну, и все… Выбитые боковые стекла, покрытая паутиной трещин и залитая кровью «лобовушка»… Не повезло… А сколько их, таких невезучих, вокруг? Сколькие не смогли добраться до стоящей у дома или в гараже машины, не успели завести двигатель или выехать из двора, умудрились встать в ставшей в прямом смысле мертвой пробке перед каким-нибудь дурацким «бутылочным горлом» которых у нас на дорогах полным полно? Сколькие все еще сидят в квартирах и надеются на помощь, просто потому, что даже в подъезд выйти не могут — сожрут их там. Вот и остается — либо надеяться, либо — с балкона головой вниз. Потому что оружия серьезнее кухонного ножа или молотка в доме нет, и не было никогда. Все правильно — а зачем? Мы же мирные люди… Вот и доигрались в пацифистов, блин. Если б хотя бы на сотню человек был один вооруженный. Ведь пока мертвяки «свежие», тупые и медленные, один решительный мужик с «Сайгой» может в гордом одиночестве подъезд многоэтажки зачистить. А уж если ему кто спину прикроет… Только где ж их набрать, этих решительных и вооруженных? У нас же народ от возможности получить оружие шарахался, как черт от ладана, лепеча при этом что-то несуразное про то, что оружие в руки им давать нельзя, они ж всех вокруг и самих себя перестреляют. Вот что должно быть в голове у человека, который без тени сомнений, в здравом уме и твердой памяти подобное мелет? Какие кириешки вместо мозга? А те, кто поумнее и подобную чушь молоть стеснялись, несли не меньший бред про длинные очереди в лицензионно-разрешительных отделах и нежелание собирать справки. Елки-палки, да там возни не больше, чем при оформлении бумаг на то же самое водительское удостоверение. А очередь… Ну, что очередь… Порой к терапевту, чтоб больничный о ОРЗ получить, сидеть не меньше нужно. Так то больничный, грошовая бумажка по которой ты пять дней от работы пофилонить сможешь. А тут — разрешение на оружие! На несколько килограммов смертоносной стали и дерева или пластика, который, не исключено, когда-нибудь сможет спасти жизнь тебе и твоим близким. А все остальное время стоит себе в сейфе и хлеба не просит… Нет, оно понятно, что само по себе охотничье ружье — вовсе не решение всех проблем. Что толк от него есть только если к нему прилагается толковый и решительный владелец. Что нужно уметь им пользоваться и тэде и тэпэ… Но, для начала, неплохо бы его купить, а уже потом учиться и совершенствоваться. Так ведь и покупать не хотели! «Мирные люди», маму их с ратуши! Конечно, лучше себе и подруге по новому дорогому мобильному телефону купить! И кому теперь эти самые дорогие мобильники нужны? Кому они жизнь спасли всеми своими диктофонами, камерами фиг знает на сколько мегапикселей и тремя десятками игр в памяти? Тьфу, мля, зла никакого не хватает! М-да, кому сейчас, наверное, хорошо, так это американцам. У тех с оружием проблем нет. Хотя, кажется, не у всех и не везде. Но уж в том же «штате одинокой звезды»^[71] всяко лучше, чем у нас тут.

Удивительно, но в глухой затор скопление машин на Варшавке умудрилось не превратиться. В обычных условиях — наверняка бы давно уже встали. Кто-то кому-то крыло поцарапал, кто-то тормознул неудачно и ему в корму въехали… Действительно, причиной пробок редко становятся серьезные аварии, чаще — треснувшие бамперы и расколотые фары. Тюкнут друг друга, а потом стоят несколько часов и ждут, когда через ими же созданную пробку до них инспектор ГИБДД доберется. Сейчас же обстановка вокруг такая, что на подобные мелочи никто и внимания не обращает. Едет машина — и слава богу. Потому что пока она едет, все, кто сидят внутри — живы. А вот стоит встать… Думаю, не я один на давешнюю «Нексию» внимание обратил.

Словом, до места добрались. И даже из потока вывернули без проблем. Впрочем, какие проблемы в такой ситуации могут быть у многотонного БТР-80? Как гласит народная африканская мудрость: «Зрение у носорога действительно плохое, но при его габаритах — это вовсе не его проблемы». Так что, выпустили нас из потока и даже почти не сигналили, хотя, наверняка, молча подумали много разного и доброго.

В «Стратегии» меня, уже раскатавшего губу на разные тамошние «ништяки» ждал серьезный облом. Двери магазина были распахнуты настежь, но вот на полках было, что называется, шаром покати. Судя по тому, насколько аккуратно все было вывезено, думаю, сами хозяева магазина подсуетились, пока такая возможность еще была. Что ж, молодцы ребята, всегда предполагал, что люди, организовывающие подобный бизнес строго определенный склад характера имеют, ну, отличающийся от характера тех, кто торгует, скажем, цветами или стиральными машинами. Похоже, моя теория получила только что первое наглядное подтверждение.

Зато в автосалоне все было именно так, как я и предполагал. Много новеньких машин, два с половиной — три десятка упырей и следы неудачной попытки поживиться — тонированная едва ли не рубероидом, задранная, словно торпедный катер на редане, «девяносто девятая» — типичный «пацан-мобиль» нынешней молодой гопоты, и три сильно обглоданных костяка возле нее. Над лужами давно запекшейся и почерневшей крови — густое облако мух. Ну и запах соответствующий, не без этого. Когда «наша «броня» аккуратно спихивала перекрывший проезд к дверям автосалона «жигуль» в сторону, я разглядел на асфальте рядом с телами монтировку и две бейсбольные биты… А в заскорузлом от крови тряпье без особого труда угадываются спортивные костюмы. «Адидас», блин, три полоски… Хотя, может и «Абибас», видно плохо. В любом случае, не ошибся — gopnikus vulgaris, в смысле — гопники обыкновенные. М-да, блин, оптимисты ребята были… Насмотрелись кино, за что и поплатились. В жизни оно как-то не так легко, как в каком-нибудь очередном голливудском блокбастере. Влезли сдуру, а вылезти — не вышло. Так и остались на въезде, этаким пугалом для других начинающих мародеров. Три обглоданных тела, да толпа зомби вокруг — лучший «тонкий намек» на то, «туда не хады, суда хады». А серьезные парни, вроде нас, тут, похоже, побывать не успели.

Потом была зачистка территории, ставшая за последние дни делом, если и не рутинным, то уж как минимум — привычным. Разве что автоматы не использовали, работали только пистолетами и выцыганенными у кладовщиков на Пожарской пистолет-пулеметами. У автоматной пули пробивная сила больше — машины погробим. Мертвяки здесь, к счастью, не шибко шустрые, кроме трех «канкретных пацанов», им тут больше ничего и не досталось. На такую-то толпу. Вон, сожрали начисто и очень быстро, те даже обратиться не успели.

Закончив с мертвяками, выставили периметр. Вот только ролями поменялись — ОМОН, снова взявшись за автоматы, сторожил окрестности, а слегка ошалевшие от выбора солдаты пошли выбирать себе «средства передвижения», которые вопреки ушедшей в народ цитате смотрелись очень даже роскошью.

— Хочешь добрый совет бесплатно, салага? — поинтересовался я у замершего в муках выбора Сани.

— От тебя — даже за деньги, — несмело улыбнулся тот.

— Тогда, забей на все эти «Рейнджи» и прочие «Дискавери», особенно на те, где вооон такая, — показал пальцем, — нашлепочка «Спорт» имеется. Нет, не скажу, что плохие машины, они, пока новые и по московским-подмосковным дорогам — все хорошие. Но тебе, как я понял, куда-то «В деревню, в глушь, в Саратов»?

— Угадал, — уже смелее заулыбался сержант. — Действительно туда. Саратовская область, Пугачевский район…

— Понял, знаю ваши края. Тогда — тем более…

— Что, правда, знаешь? — перебил меня Сашка.

— Нет, просто соврать тебе захотелось, — фыркнул я. — Правда. Бывал я у вас, правда, не в Пугачеве, а в Балакове и в Духовницке. Ты совет слушать будешь, или о родных местах твоих побеседуем?

Тот, словно китайский болванчик, закивал, всем видом выражая полную готовность внимать.

— Короче, Саня, я б на твоем месте взял вон тот «Дефендер». Очень хорошая машина, изначально для английской армии разрабатывалась, да и у путешественников разных по всему миру уважением пользуется. Если уж она в Африке и Латинской Америке по тамошним пустыням да сельвам катается… Нет, понятно, что при большом желании и «Дефендер» можно в вашем Большом Иргизе утопить, было бы желание и отсутствие мозгов… Но в остальном…

— Понял, командир. Спасибо!

— Кушай на здоровье… Давай, занимай машину, пока еще какой-нибудь знаток среди корешей твоих не нашелся. А то придется тебе на спортивном «Рейндже» в тамбовских черноземах барахтаться.

Единственной проблемой оказалось практически полное отсутствие в автосалонах топлива. Пара-тройка литров в баке демонстрационного образца, типа, «послушайте, как работает двигатель» — не в счет. Все-таки баки у «Роверов» впечатляющие, литров по семьдесят — семьдесят пять, в зависимости от модели. Понятное дело, что «под пробку» заправлять этот конвой мы не сможем, даже если насухо сольем все горючее из обоих бронетранспортеров. На наше счастье, буквально в паре-тройке сотен метров по шоссе в сторону Кольцевой есть автозаправка. Закрытая, правда, но, снявши голову — по волосам не плачут. Снова выставив большую часть «срочников» в оцепление, я отправил на АЗС наиболее разбирающихся в вопросе Солоху и Мельникова, усиленных пятью таманцами. Ехать им пришлось на ПАЗе — без «брони» нас тут, подозреваю, сомнут очень быстро, да и бочки с соляркой в салоне автобуса везти удобнее, чем в тесном нутре «бардака». А главное — в автобус эти бочки затащить проще. Выезжать на шоссе севший за руль Угрюмцев не рискнул — туда еще доедут, а вот назад вернуться — точно не получится: поток машин из города настолько велик, что занял не только свои полосы, но и всю «встречку». Поехали по тротуарам, мимо рынка и торговых центров. За что и поплатились. Уж не знаю, что там приключилось, хмурый Угрюмцев, не без оснований считающий себя весьма хорошим водителем, мне так и не признался, но назад наш ПАЗ вернулся, дымя, словно паровоз и уже на стоянке перед автосалоном окончательно заглох. Хорошо хоть, что доехал, а то, вроде и не далеко тут, а все равно «броней» эти бочки возить — проще вручную катить.

На прощание, уже когда все выбранные машины были заправлены, а скудные пожитки таманцев и их спутниц — уложены в багажники, я собрал парней вокруг себя.

— Значит так, воины, теперь — пара добрых слов на дорожку. Первое — старайтесь до последней возможности держаться вместе, ну, по крайней мере, пока вам по пути. Сами понимать должны — один в поле не воин. Второе — по возможности избегайте городов и крупных трасс. Уж лучше второстепенными и проселками. Сами видели, сколько сейчас всякого дерьма всплыло. И вы для разных двуногих шакалов сейчас очень даже лакомая добыча. Стрелять вы худо-бедно умеете, но против организованной группы, да еще если рулить придется — не сдюжите. И — последнее. Не вздумайте сами бандитствовать. Знаю, у многих из вас сейчас в башке черти что: весь при автомате и патронах, да на крутой машине… Короче, я самый сильный, самый умный и самый красивый… Под это дело может захотеться странного. Сразу говорю — не советую. Найдутся люди и посильнее, и поумнее. Вон, «азеры» на Пожарской тоже, наверное, дофига о себе думали, а сейчас их кости кто-то уже глодает вовсю. Бесхозного добра вокруг — полно. И даже если взять его сложнее, чем у кого-то отнять — лучше поднапрячься. Потому что с бандитами теперь разговор очень короткий. Больше скажу, не дай бог встречу кого из вас по другую сторону от мушки — пристрелю как пса помойного, не взирая на былые заслуги. Все поняли?

Малость стушевавшиеся от моего злого голоса «срочники» согласно замотали головами.

— Ну, а раз поняли, так чего вы на меня еще смотрите?! Или мои парни вас тут до завтра охранять должны?!!

И только когда порскнувшие от меня в разные стороны, словно воробьи, пацаны захлопали дверями своих машин, я тихонько пробормотал себе под нос:

— Храни вас бог, гаврики.

А потом быстро добежал до зарывшегося в мотор автобуса Угрюмцева.

— Ну, что, Вить, пациент скорее жив, чем мертв, или наоборот?

— Нет, Борь, скорее — при смерти: похоже, помпа накрылась. Или «голова» у движка трещину дала. Антифриз назад в бачок идет, а не в радиатор. Кипит, зараза.

— Эх, Витя, как же это ты умудрился? Короче, раз уж так вышло, бросаем его к едрене маме. Думаю, другой автобус сейчас достать легче, чем этот починить. Главное — детвору нашу и бочки с солярой он сюда довез. Считай — задачу выполнил. А у нас еще дел полно, да и «массовка» вокруг какая-то уж совсем многочисленная стала. Сваливать отсюда пора, — и тут же придавил пальцем тангенту рации. — Общий сбор! Все под броню, наверху никому не сидеть, из люков смотрят только старшие машин, фланговые наблюдатели — в триплексы смотрят в оба. О любых происшествиях тут же сообщать мне. Все, выдвигаемся!

⇐ Предыдущая78910111213141516Следующая ⇒

Поделиться: