Глава IV. Духовные дары. Чудотворение и прозорливость

 

Преподобный Зиновий был наделен от Бога даром прозрения как будущих, так и уже совер­шившихся событий. Он многое предвидел в судь­бах своих духовных чад, предостерегал их от воз­можных неприятностей. От Бога старец имел дар видения внутреннего состояния человека и знал, каким путем вести каждую душу ко спасению.

Владыка неоднократно предсказывал священ­ство людям, которые даже и не помышляли об этом. Находясь в с. Бурдино вместе со своим ке­лейником Александром, он ему сказал: «Как было бы хорошо, если бы ты тоже пошел по духовной линии». На что келейник возразил, объяснив, что он очень стеснительный, а пастырское слу­жение требует постоянного общения с людьми. Митрополит Зиновий ответил: «Следует поехать в семинарию. Они там всему этому учат». Пред­сказание это сбылось уже через несколько лет после смерти владыки в 1985 году. Александр по­ступил в Московскую Духовную Семинарию, был рукоположен архиепископом Александром во диакона, а на следующий год Святейшим Католикосом-Патриархом Илией II в Сионском Соборе — в священника. После окончания Мос­ковской Духовной Академии остался здесь пре­подавателем и помощником инспектора. Ныне протоиерей Александр Чесноков — клирик Екатеринодарской и Кубанской епархии.

Отец Александр вспоминает: «По его вели­кой жизни и по молитвам Господь дал ему дар предвидения, и многое мог он вымолить у Бога за людей. Мне пришлось долгое время быть воз­ле него, и я могу сказать, что его благословение, его слово и совет фактически были делом. Если отклонялись от его советов, то ничего не получа­лось и еще усугублялось большими неприятными последствиями».

Об одном очень интересном случае, подтвер­ждающем прозорливость владыки, рассказывает протоиерей Георгий Пильгуев. Он пишет: «Осо­бенно потряс меня и мою семью случай, который произошел в 1965 году. Мне дали очередной лет­ний отдых, и первую половину отпуска я с ма­тушкой и детьми провел, посещая святые места в Москве, Загорске и т. д. Возвратившись домой, мы взяли билет на поезд, чтобы проводить род-

 

 

 

 

ную тетю в Туапсе. Я пошел за благословением к владыке Зиновию, но ехать он мне не разре­шил. Как я ни доказывал, он был неумолим. А на следующий день в то время, когда я должен был быть в пути, случился сильнейший сердечный приступ. После того как врачами скорой помо­щи была сделана кардиограмма, мне сказали, что мое лечение — это покой, и мое спасение, что все случилось дома. Вот тогда мы все поняли, почему владыка Зиновий не благословил нас в путеше­ствие. Мы были благодарны ему за такую про­зорливость и дальновидность».

Когда к владыке обращались за советом, он обращался с пламенной молитвой к Богу и про­сил Его открыть Свою всеблагую волю о вопро­шающем человеке. Вышеприведенный случай, рассказанный отцом Георгием, как раз и свиде­тельствует об этом.

Монах Виталий (в миру Василий) из Ростова- на-Дону рассказал поразительную историю, сви­детельствующую о том, что дивные старцы Зи­новий и Виталий ясно зрели будущее, и настоль­ко, что говорили о нем как об уже прошедшем и совершившемся:

«Только я приехал из Почаева домой — надо срочно ехать в Тбилиси — рыбу везти. Меня тут загрузили, а там уже ждут. Разгрузили, иду к вла­дыке. И тут встречаюсь с отцом Виталием:

— О, приехал раб Божий Василий. Берегись, а то будет плохо: враг озлобился на тебя очень.

Чего беречься? Как беречься?

Захожу к владыке.

Владыка усадил меня с собой обедать: он всегда первым делом усаживал за стол. А ку­шал он очень скромно: кашечки немного, и не скажешь, что владыка. Ручка у него была то­ненькая, худая и желтая, как воск. Он весь как бы светился.

Расспросил меня о детях, о жене, о теще — он всех знал по имени. А потом вдруг говорит:

— Ты знаешь, Василий, у нас тут один монах разбился на мотоцикле: сотрясение мозга, и руку поломал — шесть месяцев в больнице был. Про­дай свой мотоцикл, зачем он тебе нужен?

Я сижу и думаю: та то ж монах, а я мирянин. А сам отвечаю:

— Владыка, я же без мотоцикла — как без рук: и огурцы, и помидоры, и курочку из села детям надо привезти...

Приехал домой... В селе набрал полные ящики помидоров. Еду в Ростов по главной, а тут передо мной вылетает из второстепенной маршрутка — и в лобовую, только люльку успел подставить. Вы­летел как мячик. Но не на асфальт, а как будто по воздуху меня что-то перенесло через дорогу и выкинуло на травку, а то б убился.

Сотрясение мозга, перелом — шесть месяцев в больнице пролежал...

Вот такие старцы были».

Как видим, владыка Зиновий и отец Виталий в своем благодатном служении дополняли друг друга. Если бы Василий из Ростова сопоставил слова этих благодатных старцев, он бы повнима­тельнее отнесся к сказанному и избежал многих неприятностей. Исполнились и пророческие сло­ва владыки «наш монах», потому что спустя мно­го лет архимандрит Модест постриг Василия в монашество и нарек именем Виталий.

Будучи членом Священного Синода Грузин­ской Церкви, отец Зиновий однажды был участ­ником встречи Предстоятеля Александрийской Церкви. Это было в 1950-е годы. Высокую делега­цию сопровождал епископ Пимен (впоследствии Патриарх Московский и всея Руси). После Литур­гии в одном из тбилисских храмов делегации вы­строились для взаимных приветствий. Внезапно старец Зиновий подошел к Предстоятелю Алек­сандрийской Церкви и попросил его уступить ему место, причем очень настойчиво (позднее владыка вспоминал, что действовал в этот момент не по своей воле и понимал всю неуместность своего поведения). Это чрезвычайно всех удивило, но, учитывая обстановку, не стали выяснять при­чины, а подчинились его требованию. Прошло немного времени после того, как настойчивому архимандриту уступили место. Вдруг из верхнего ряда иконостаса выпала икона и упала точно на голову отца Зиновия. Удар был очень сильным, и клобук на пострадавшем был весь разорван. Сам старец Зиновий отделался легким обмороком, без каких-либо осложнений. Очевидцами этого события были все присутствовавшие в храме. Возмущение и недовольство гостей архимандри­том сменились искренним уважением и призна­тельностью — все понимали, что благодаря отцу Зиновию удалось избежать больших неприятно­стей. Никто из присутствовавших не сомневался в чудесности происшедшего. Сам владыка гово­рил позже, что Промысел Божий и Ангел-Храни­тель через него обезопасили жизнь главы Алек­сандрийской Церкви.

Многие, знавшие владыку, рассказывают о его прозорливости. В частности, Валентина — духов­ное чадо схиархимандрита Виталия — рассказы­вает о происшедшем с ней после замужества, в 1972 году, случае. Она пришла за благословением к владыке, чтобы поехать с мужем и его мамой отдохнуть на море. Валентина вспоминает: «Под­хожу к владыке, беру благословение и говорю: "Святый Владыко, благословите с мужем Володей поехать отдохнуть на море", а он, как бы пере­спрашивая: "Что? Взять горе!?" И так повторил два раза. И вот мы поехали втроем. Прозорли­вый старец предвидел, что я и моя свекровь весь отпуск с ним проплачем на море. Вот такой был прозорливый старец владыка Зиновий. Отец Ви­талий говорил: "Кто находится в его пастве и под покровительством — все спасутся"».

Одним из многих примеров, свидетельствую­щих о высокой духовной мудрости и прозорливо­сти старца Зиновия, служит следующий случай. Однажды келейник владыки пришел к нему за благословением купить дачный участок. Влады­ка не благословил и сказал: «Если и посадишь что, не воспользуешься». Участок все же был куплен. Брат келейника, Михаил, вспоминает: «У нас была дача, на которой мы строили домик. Периодически выполняя строительные работы, мы с братом задерживались и поздно приезжали к владыке Зиновию. Однажды владыка сказал, что толку от этой дачи у нас не будет, не воспользуем­ся мы домиком, и мало что там будет расти. Так и произошло. Несколько раз домик обворовывали, а приезжая на дачу, мы брали с собой фрукты и овощи, т. к. там практически не было хорошего урожая. После перестройки дачу продали за ми­зерную плату». Так что слова владыки полно­стью исполнились.

В годы Отечественной войны отцу Зиновию было видение. В период блокады, когда казалось, что дни города святого Петра сочтены, он уси­ленно молился об осажденном городе. Об этом видении владыка рассказал Валерию Лялину, который спросил старца: есть ли какая-то связь между тем, что 27 января — день полного сня­тия блокады Ленинграда и этот же день являет­ся днем памяти святой равноапостольной Нины, просветительницы Грузии? На это владыка, осе­нив себя крестным знамением, ответил, что мно­гие молились об осажденном городе, и добавил: «Митрополит гор Ливанских Илия Салиб ушел в затвор и, наложив на себя пост, 40 суток провел в молении в пещере, и ему было явление Божией Матери, Которая сказала, что пока власти России не снимут цепи и оковы с Церкви, победы над врагом не будет. Потому что на страну нашла не просто военная сила Германии, а сила демониче­ская. В основе всего злодейского плана нападения на Россию были тайные языческие и оккультные доктрины сатанистов Востока — Гималаев и Ти­бета. И когда, наконец, Сталин как бывший сту­дент духовной семинарии понял это и освободил Православную Церковь, вот тогда и сатанинские полчища покатились обратно на Запад».

«В это же время, — продолжил Владыка, — и мне под утро в тонком сне привиделось, как святая Нина предстоит перед Престолом Божиим на коленях и молит Господа пожалеть и помочь страждущим людям осажденного города одолеть врага и супостата. И при этом из ее глаз катились крупные, величиной с виноградину, слезы. Я это растолковал так, что Божия Матерь дала послу­шание святой Нине быть споручницей этому оса­жденному городу».

На Руси издавна считалось, что тот святой, в день памяти которого одержана победа над вра­гом, и помог победить.

«Жители города на Неве, — говорил старец, — в знак признательности в каждом храме должны иметь образ святой Нины с соответствующей над­писью в память полного снятия блокады, чтобы потомки помнили и знали о наших скорбях и ра­достях. Ну, а если и храм созиждут в память свя­той Нины и всех мучеников блокадных, то благо будет им и их потомкам».

Спустя много лет, когда Валерий Лялин из Гру­зии вернулся в С.Петербург, он однажды зашел в часовню святой Ксении Перебургской, а потом — в Смоленский храм. Там он увидел икону святой равноапостольной Нины с дарственной надписью

в память снятия блокады Ленинграда. Так и ис­полнились слова владыки — пока только в одном храме Петербурга, в том самом, который стро­ила святая блаженная Ксения по ночам своими руками.

Игумен Вениамин (Селиванов) рассказывает случай, который ему запомнился на всю жизнь: «Сидели мы за столом, обедали. И почему-то вла­дыка Зиновий назвал отца Михаила Максимом. Это было задолго до того, как отец Михаил Ди­денко принял постриг с именем Максим и постри­жение в монахи совершилось уже после того, как владыка отошел ко Господу».

Несколько случаев прозорливости преподоб­ного Зиновия вспоминает Анна Григорьевна Карагезова. Все тридцать пять лет, которые владыка прожил в г. Тбилиси, она жила с ним по соседству, и очень хорошо его знала. Поэтому ее воспомина­ния очень ценны и интересны. Приведем несколь­ко случаев из ее рассказа. Она вспоминает: «Был один староста, его звали Антон. Он очень много владыке сделал плохого и много на него писал. Тогда комитет по религии был при Совете ми­нистров. И все говорили: "Владыка, уберите его". А владыка мне сказал: "Вот люди не понимают. Они хотят, чтобы я убрал. Господь Сам уберет и ты это увидишь". И что вы думаете. Этот человек заходил к владыке иногда по утрам на счет дел и передавал что-то. И однажды он умер прямо у владыки в келии. И владыка мне говорит: "Ты видишь, я не хотел его убирать и сказал тебе, что ты увидишь, как Господь Сам его уберет".

Сколько всего владыка предсказывал! Один человек хотел уехать в Израиль и пришел к вла­дыке за благословением. Он был врачом, его фа­милия Бахт. Владыка ему сказал: "Не надо ехать". А он поехал и сразу умер.

Нина Петровна также была его духовным ча­дом. Ее племянник звал ее к себе, а на самом де­ле — он хотел, чтобы она продала квартиру. Она пришла и просит благословение. Владыка ей ска­зал: "Я тебя не благословляю, Нина. Не езжай. Ты здесь хорошо живешь. А к ним туда не езжай". Она как только туда поехала, ногу поломала. Они плохо с ней обращались. И через полтора года она ушла из этого мира. Вот так случилось. А влады­ка говорит мне: "Вот, ты же слышала". Я говорю: "Да, владыка, я слышала". Очень много из того, что говорил владыка исполнялось».

Господь заранее открыл прозорливому стар­цу и день его кончины. Преподобный Зиновий в последнюю ночь своей земной жизни сказал келейнику такие слова: «Я от вас завтра ухожу». Келейник в горести воскликнул: «Владыко, как же я буду без вас? Я без вас погибну». Ласково утешая его владыка ответил: «Я ухожу, но и там (указывая на небо) буду за вас молиться». Эти слова вселили надежду и смягчили прощальные слова старца.

Во всех этих воспоминаниях близких старцу людей мы видим не только прозорливость вла­дыки Зиновия, но и его любовь к своей пастве, заботу о каждой вверенной ему душе.

 

⇐ Предыдущая567891011121314Следующая ⇒

Поделиться: