Я бесстыжие глаза свои прячу

Бормочу, что не могу мол, иначе,

Хлопну дверью, огрызнувшись в придачу

И бабуля, проводив меня – плачет

Я бегу опять по старому кругу

Я бегу, бегу, не к девке, не к другу

По шинкам, где смерть – мужик, или тётка

Приторговывает спиртом да водкой

У неё, у смерти ликов-то много

Прямо к ней лежит от дома дорога

мне себя уже не жаль, мне-то хули?!

Только как в глаза глядеть мне бабуле?

 

6
Катится колёсико-колесо

А какое нынче у нас число?

А скажите, милые, что за час?

На каком я свете вообще сейчас?

Колесо-колёсико-колесо
Как-то быстро, кажется, развезло

Встретил свою «бывшую»
пили с ней
хватанул я лишнего -
Хоть убей

Память – будто срезало

Кто в ночи

Бил меня нетрезвого?

Сволочи

Мозга сотрясение?

Весь в грязи.

И тоска осенняя

Моросит.

7.
С башкой под одеяло

Не рыпайся – лежи.

Два дня меня ломало

И плющило, но – жив

На время – передышка

Проснулся к жизни вкус

когда-то всем нам крышка
Но я не тороплюсь.
Пишу, пишу я книжку
кусая длинный ус

 

 

8

Воздух от зноя дрожит и звенит
огненный шар расплавляет зенит

в городе шумно и душно
надо бы срочно под душ, но

в странном каком-то я полубреду
по раскалённому центру бреду

«водка и плюс минералка»
Хлоп. И здоровья - не жалко.

Вот эта улица, вот этот дом
но не зайти в него. Слышится гром

бьющий ладонями в уши
хочешь не хочешь, а слушай

как надвигается тяжко гроза
в час, когда пот застилает глаза

Грома грохочут разрывы.
кажется, мы ещё живы?

или теперь уже нет? – только страх
с неба ползёт, копошится в кустах

в сердце скребётся как кошка
может и жизнь – понарошку?

 

2002

И когда уезжал я - небритый, больной и хмельной -
с чертвертинкой в кармане
 (как помесь из четверти с чёртом)
у меня за спиной хохотал город мой надо мной
и готовясь к аборту -

он давал мне пинка, выжигал мозг калёным огнём
и готовил грозу, чтобы смыть все следы и приметы
прошлой жизни моей. Моего пребывания в нём
и всего-то осталось – на две или три сигареты

я твердил, что вернусь, но не верил уже в это сам
шёл, от родины с мясом себя насовсем отрывая.
и никак не могла в небесах разродиться гроза
только молния била меня изнутри шаровая

(сентябрь 2 016)

 

 

 

 

СТОРОНА Б

Земную жизнь пройдя наполовину

А может на две четверти уже
Покуда рот мне забили глиной
Я выскажу свои соображе…

 

2005 год

Жили - тили- тили, трали-вали
верили, что «жизнь» - впереди
воздух воровали – пропивали
мы годов до тридцати пяти

Были так похожи, даже слишком
от любви и водки осовев
на самоуверенных мальчишек
с кашей невозможной в голове

И любое море – по колено
и любые горы – по плечу
только пафос тот – мура и пена -
даже вспоминать-то не хочу

До поры - за хорошо живёте -
были нам открыты те пути
а потом увязли все в болоте
Стоп машина. Некуда идти.

      Огляделись дико – Матерь Божья! -
      а вокруг – бутылки, стёб и страх
      темнота, болото, бездорожье
      чёртики кровавые в глазах

      ( 2016г)

 

***

И куда не подайся, везде только гостем да гостем,

То незваным, то званым (что реже), но всё один хер, - не родным

Ты пребудешь навеки, всё это отметив, без злости

Выходя за порог и вдыхая забвения дым.

Что с того, что тебе никогда со страной и народом не слиться?

К берегам никаким не прибиться, не спрятаться за?

Меж тобою и всеми проходит как будто граница,

Не пройти, не проехать, концы не свести, не связать.

И витийствуя в кухне, шаманя в каком-нибудь зале

И слоняясь по улицам разных чужих городов,

Ты всегда чужероден, поскольку тебе отказали

Во всех родственных связях, и ты отказаться готов

Сам от них, с каждым годом охотней и чаще

Не пропащий, но лишний, стоящий вне всяческих уз,

Расплевавшийся с прошлым, себя не найдя в настоящем,

Позабывший, как выглядит время , каков его запах и вкус.

Жернова потихоньку скрипят, и в муку перемелется мука.

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться: