Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
Глава 18. Вопрос будущего
Брешь в пространстве на глазах затянулась, скрывая просторный тёмный зал, в котором прошёл мой первый Суд Троицы. — Я просто не могу поверить! — кричала Нимерия, от которой так и несло злостью, и в виде запаха, и в виде чувств, и даже глаза метали стремительные молнии. — Почему вы молчали?! Я ни за что не буду терпеть это! Только не снова! — Побереги свои чувства, Нимерия, — изумительно спокойно произнесла Королева Лидия. — Ты пугаешь всех. Немедленно отправляйся в свои покои. Когда я освобожусь, навещу тебя… И я не потерплю возражений, — строго добавила Лидия, увидев ещё сильнее сведённые к переносице брови женщины. Та растерянно посмотрела на меня, снова захотела что-то сказать, но промолчала и нехотя удалилась мне на радость, ибо стоять рядом с ней — пытка: все её эмоции я чувствовала так сильно, что хотелось кричать каждый раз, в особенности от её злости. — Ваше величество, — подошёл Грэй, который всё это время ждал возле того самого фонтана, — как всё прошло? Он был очень взволнован, но тщательно это скрывал, нахмуривши брови. — Не сказать, что хорошо, но и неплохо. Пройдёшь со мной к Нимерии, и там я тебе всё расскажу. Дело приобрело скверный оборот, и, если мы хотим победить первую битву, должны подготовиться к ней. — Вы говорите странно, Лидия, — подскочил и Эрик, выйдя из-за фонтана, он быстро переглянулся со всеми нами, растерянными и напуганными. — Какая битва? Что случилось? — Эрик, не сейчас. А вы, — Королева обратилась к нам, — тоже отправляйтесь отдыхать. Сегодня учёбыне будет, но позже, возможно, я вас позову, чтобы обговорить с вами возникшую ситуацию. — Но мы… — начала было Оксилия, желая что-то сказать, но Лидия не стала слушать: — Всё потом. Сейчас возвращайтесь в свои спальни и никуда не выходите. Будьте на месте. Мы переглянулись и молча зашагали к замку. — Дамы, что стряслось? — присоединился к нам Эрик. — Мне не понравилось то, что Королева говорила что-то про битву, — признала Анжелика, выдавая дрожь в голосе. Она закрыла лицо руками. — Что с нами будет? — Не волнуйся, выкарабкаемся, — уверенно произнесла Луиза. Я поравнялась с Анжеликой и обняла её за плечи, понимая чувства. Мне было тоже страшно, может, даже больше, чем ей, но за всю свою жизнь я привыкла скрывать свои страхи, в особенности это было легко проделать, когда кто-то иной тоже боялся. — Я ни черта не понимаю, — призналась растерянная Оксилия, выйдя вперёд и ускорив шаг. — Что-то очень серьёзное? — допытывался Эрик, когда мы уже находились в холле и повернули в сторону спален. — Не знаем, — ответила я. — То ли меня выгоняют, то ли нет, то ли подруг отправляет в ученики к Троице, то ли нет. — Они сказали, что мы должны найти какие-то Артефакты, — вставила Луиза. — И тогда сможем остаться здесь. — Артефакты? — сморщился от недопонимания Эрик. — Какие ещё Артефакты? — Хотелось бы нам знать, — устало вздохнула я. Анжелика сильнее прижалась ко мне, и все мы уже через пару секунд стояли в растерянности в моей комнате. Подруга тут же присела возле камина, подтянув под себя колени. Луиза смотрела пустым взглядом на корешки книг, а Оксилия ходила взад-вперёд по комнате. — Я не понял, — раздался голос Эрика. — Какие Артефакты? Что за решение? Что к чему? — Ну, балбес! — не выдержала Оксилия. — Нам-то всем откуда знать про это всё?! Мы на Ялмезе впервые и всего лишь неделю!.. Мне срочно нужна сладость! — На столе вспыхнула глубокая полустеклянная миска с конфетами. — Чудесно! — И как ты можешь есть в такое-то время?! — удивилась Луиза. — Я заедаю свои проблемы! — оправдалась подруга, закинув в рот конфеты так, что не могла толково говорить. Пока Луиза подробно пересказывала всё произошедшее на Суде Троицы Эрику, а Анжелика её кое-где дополняла, не забывая упоминать, что у неё дурные предчувствия, я почесала шею позади, скривившись от воспоминания о непрошенном госте, который отдал мне странный камень. Я подошла к зеркалу, оттянула немного тунику сзади возле шеи и провела пальцем по чёрным полосам. Мимолётно огляделась: никто не заметил. Оксилия была занята едой, Луиза и Анжелика рассказом, а Эрик слушал весь во внимании, но брови, ползущие всё выше и выше, выдавали его полную растерянность со всеми потрохами. На моей шее был маленький странный знак, порой чесался, хотя я бы смахнула это на самовнушение. Я не могла разглядеть, что именно за чёрные полосы, и не представляла, что бы это могло значить. А самое интересное то, что, когда я спросила подруг, есть ли на моей шее что-нибудь эдакое, они отрицательно помотали головами, упомянули разве что лёгкое покраснение. Да и Эрик не помог. А Грэй, видимо, не увидел, а может, просто решил отчего-то упустить этот момент. Я поморщилась, схватившись за переносицу, — не знала, что делать. — Искать Артефакты! — раздался возглас Оксилии, от которого я вздрогнула. Подруга всё съела и прожевала, а Луиза и Анжелика закончили рассказ. — У нас нет другого выбора! Перспектива оказаться ученицей той Троицы меня не радует! — Хм… — задумчиво сложил руки крестом Эрик. — Ого, — протянула Оксилия, глядя на рыжего. — Ты, оказывается, думать умеешь. Рыжий показал ей язык в ответ. — Я не знаю, про какие Артефакты идёт речь, — признал парень, пожав плечами. — Но, может, Джон знает? Он ещё тот книжный червь. Хотя у нас ещё есть кое-кто, у кого можно спросить. — Кто? — спросила Луиза. — Какой-то безумный старик, наблюдающий за чужими историями? — предположила я, говоря языком Великой. — Штеин? Безумный? — удивился Эрик. — Хотя да, он ещё тот старик. Тоже вариант, но не советую. Хоть он и знает много всего, но обычно помалкивает! — Так что делать?! — отчаянно взвыла Анжелика. — Я ж сказала, — возмутилась Оксилия, — искать Артефакты! — А ты знаешь, что искать?! — саркастично заметила подруга. — Вообще-то нет, но… — Мы выясним, — снова уверенно произнесла Луиза. — Выясним, даже если придётся обратиться к безумному старику! — Это не может быть легко! — воскликнула Анжелика. — Видели, как та тёмненькая женщина взбесилась? — Да мало ли кто она такая! — бросила Оксилия. — Комара ей в рот! — Вот это поворот, — выдохнула Луиза, громко щёлкнув пальцами, она с безумными глазами, в которых горел свет зажжённой лампочки, смотрела на нас. — Атропос! Боже мой, Атропос! — Что «Атропос»? — не поняли мы все. — Это греческое имя одной из сестёр Судьбы! — Ты шутишь! — бросила Оксилия. Анжелика с округлёнными глазами оглядела всех присутствующих. — Да зуб даю! Точно Атропос! — уверяла Луиза. — Судьба! Не удивительно, что Луиза знала об этом, ведь она читает гораздо больше нашего, а некогда даже увлечённо изучала историю искусств древних цивилизаций, в том числе Греции. Тогда мы много интересного от неё услышали… и немного занудного — трудные времена. — Так и есть, дамы, — вставил Эрик. — Она та, которая забирает жизни. — Чего-о-о?! — глаза Оксилии от шока чуть не вылезли из орбит. — Едрит мадрид! Грэй об этом не рассказывал! — Ну, он говорил, что всё, что он рассказывает, лишь начало, — вспомнила Анжелика. — Не значит ли это, что мы в безопасности? — С чего ты взяла? — Ну… Она Судьба, она… вроде… хорошая. — Судьба нехорошая и неплохая, — опроверг Эрик. — Она просто есть. — Но, может, всё-таки… — Может, Анжелика и права, — согласилась с подругой Луиза. — Это стоит учесть. — И как нам это поможет? — хмыкнула Оксилия. — Она сплетёт за нас новые нити? Или, скорее, её сёстры? С какой стати?! — Чего ты кричишь?! Опровергаешь наше спасение! — Наше спасение в нас самих, Самойлова! И Атропос, будь она хоть трижды Судьбой, не обязана нам помогать! — От Судьбы не убежишь, Малькентон! — Это только ты рада быть марионеткой! — Это не так! И это вовсе не означает, что я бездушная кукла! — А я это даже не упоминала! А Судьба не обязана помогать нам! И Великие только и ждут, чтобы мы отказались и отдались им! — Я же сказала, что мы выясним про Артефакты и останемся все у Королевы Лидии! — Посмотрите-ка, снова вперёд и всё! Тебе не кажется, Самойлова, что ты что-то зачастила лезть на рожон?! — Так, замолчите! — встала я между ними, не желая слушать очередные распри. — И одна заткнулась, и другой стоит помолчать! Сейчас мы не в силах что-либо сделать. Предлагаю дождаться Королевы Лидии, а там разберёмся. Уж она-то точно нам поможет. Возникло молчание на некоторое время. Оксилия, прежде чем замолчать, громко фыркнула и демонстративно отвернулась от Луизы, а та лишь нахмурила брови, прожигая взглядом подругу. — Отличная идея! — оптимистично нарушил затянувшуюся тишину Эрик. — И я при возможности вам помогу! А сейчас поищу Джона, постараюсь выяснить у него, что за Артефакты, если он в курсе. — Спасибо, Эрик, — поблагодарила я рыжего, а после тот в спешке вышел из комнаты. — Если же… — неуверенно начала Анжелика. — Если же в этом мире есть Судьба во плоти, то кто ещё может быть? — Подруга подняла на нас глаза. Я переглянулась с Луизой. — Бесы, — фыркнула Оксилия. — Сам Дьявол! Тьфу ты, комар меня задери. *** Мы долго ждали Королеву Лидию и особо не обменивались мыслями. А потом пришла Эмили и сообщила нам, что её мама не придёт и разговор перенесли на завтра. — Мама просила ничего вам не говорить насчёт будущего, — дополнила Эмили, почесав сонно глаза. — В смысле будущего? — не поняла Оксилия, как и мы все. — Ну, — девочка вдруг встрепенулась и догадалась, что проболталась. Она немного колебалась, но всё же ответила: — Я же вижу его. Немного. — Ого, — удивилась я и Луиза. — И что там, в будущем? — потянулась Оксилия. — Мама просила не говорить вам. — А она ничего не узнает. А ты заодно нам и поможешь. Ты ведь хочешь нам помочь? — Очень хочу! — бодро и уверенно ответила девочка. — Тогда расскажи нам всё, что знаешь, — ласково попросила подруга и присела возлеЭмили, чтобы та смотрела не неё сверху вниз. Подловато со стороны Оксилии, но я помалкивала, да и Луиза с напуганной Анжеликой не вмешивались. Девочка скривилась, пытаясь что-то вспомнить и разобраться со своими мыслями: — За эти Артефакты повторится война. Они очень сильные… Но я плохо вижу, что будет с вами, это размыто, как будто я смотрю в лужу, в которую что-то бросили. Оксилия, твой разум затеряется. Ты будешь далеко от всех, когда будешь нужна больше всего. — У Оксилии на это нервно дёрнулась нижняя губа, как будто она хотела её закусить, но сдержалась, чтобы никто не узнал о её тревоге, а вот глаза Анжелики ещё больше расширились от ужаса. Подруга подошла ко мне и Луизе поближе. — Анжелика, — указала на девушку пальцем Эмили, — уйдёт. Луиза… — Девочка сильнее нахмурилась и снова протёрла глаза. — Я не… У неё проснётся большая сила. Эмили взглянула на меня, хоть в её глазах проглядывалась усталость, но я разглядела и жуткую тревогу, девочка была напугана. Она зажмурилась и глубоко вздохнула. — Не знаю больше ничего. — А что с Кэт? — спросила Оксилия. — Что будет с ней? — Я её не вижу, — повертела с недоумением и страхом в глазах головой Эмили. — Не вижу её. Как будто… — Девочка прищурилась и снова протёрла глаза. — Ну, всё, — вышла вперёд я и положила свою руку на плечо Оксилии. — Она очень устала. Ей пора отдыхать, как и нам. — Последний вопрос! — попросила подруга и тут же обратилась к Эмили: — А когда всё это произойдет? В ближайшее время? — В данный момент я не знаю, — пожала плечами девочка. — Это может произойти когда угодно. А ещё будущее постоянно меняется. Я могу увидеть одно, а потом — совсем другое. Судьбы у вас хаотичны. И мама запрещает мне говорить о будущем, потому что тогда, когда о нём узнают, оно наступает именно таким, каким я его увидела. — Мысли материальны, — пояснила Луиза. — Угу, — промычала девочка. — Мне жаль. Я тогда пойду. Мы отпустили Эмили без всяких возражений. Напоследок она снова глянула на меня, на миг, а потом скрылась за дверью, аккуратно и тихо её закрыв. — Мне страшно, — прошептала Анжелика. — Куда я уйду? — Неважно! — бросила Оксилия, выпрямившись. — Забудь об этом. Никуда ты не уйдёшь! И я тоже не потеряю свой разум! А Кэт… — подруга замолкла, встретившись с моими глазами. — А Кэт никуда не пропадёт, — закончила она. Желая побыть наедине и немного поразмыслить, я предложила подругам разойтись по комнатам и отдохнуть. Они не упирались. Оксилия первая выскочила, за нею последовали и Луиза с Анжеликой. И, когда дверь закрылась, я вздохнула, чувствуя знакомую свинцовую тяжесть тишины. «Не вижу её. Как будто…» Как будто что? Как будто я… Как будто мне не суждено… увидеть конец? Нет, — повертела я головой. — Будущее хаотично! Всё меняется каждую секунду. Мне нельзя на этом зацикливаться. Но сердце всё-таки билось быстро и сильно, а ноги снова дрожали, как у истинного труса, что увидел лезвие ножа. Чрез бьющийся пульс в голове разглядела мысль, лёгкую и почти забытую. Фигура женщины, мужчина, камень. «Важно то, что ты видела». Я подошла к книжной полке и начала вытаскивать одну книгу за одной и открывать. Между тяжёлыми и плотными листами не находила ничего нужного, только голова кружилась от иероглифов, ведь научиться читать оказалось довольно трудным. Карминовая обложка, бледно-розовая, лазурная — всё не то. Пусто. Рядом уже стояли три стопки книг, когда я потянулась за очередной, очень толстой, с гладкой и кожаной обложкой тёмно-коричневого оттенка. Золотом просвечивалась надпись, а, когда я вертела книгой во все стороны, проглядывались слабые рисунки. Но я не стала их рассматривать. Быстро раскрыла книгу. Листы оказались, в отличие от всех остальных, мягкими и тонкими, легкоранимыми. Я перевернула книгу, раскрыв, чтобы, если в ней что-то лежало, это самая вещь выпала. Миг — вниз летел красный овал, и до меня тут же дошёл звук разбившегося стекла. — Чёрт, — ругнулась я, быстро положила книгу на полку и присела к вещице. Красные стёклышки прямо на моих глазах превращались в двигающийся и поднимающийся дым. Он потянулся ко мне. И я невольно втянула его носом. Закашляла и повалилась назад, видя перед собой мир в чёрном квадрате. Но удара в спину от пола не ощутила. Вместо этого выросла, словно бы встала на ноги, выпрямившись. — Я уже начала, — вдруг произнёс мой рот, а в глазах вырисовывалась освещаемая бабочками, летающими на потолке, комната с мебелью. — И зачем ты это делаешь? — раздался вдруг до боли знакомый голос. Сердце защемило, но та женщина, которой являлась я в данный момент, ничего не чувствовала, кроме твёрдой решимости что-то предпринять. На двухместном диване сидел молодой мужчина, зелёные глаза и светлые волосы, а рядом с ним поблёскивало тонкое лезвие меча. — Мне нужна будет подсказка, — произнесла я, даже не думая, точнее говорила женщина, в разуме которой я находилась. Или это были её воспоминания? — Зачем? К чему? — Мне не нравится то, что ты задумала, — раздался другой мужской голос, чей хозяин стоял в стороне, скрестив руки на груди и прикрыв тело тёмным балахоном. — Ты всегда врал, что не будешь заглядывать мне в голову, — усмехнулась я. — Ты увидел многое? — Достаточно. — Да о чём вы? — не выдержал тот, что сидел. — Поделитесь вашими планами, будьте так добры! — Я не могу сказать, что произойдёт, — сказала я. — Это только будет. — Да будущее неопределённо! Уж сколько раз было доказано? — В этот раз я предпочитаю подстраховаться. На кону жизнь, и не только моя. — Только не это. — Мужчина встал с дивана и подошёл ко мне. — Расскажи мне. — Не пытайся, я не буду. — Да почему же?! Ты мне не доверяешь? — Доверяю даже больше, чем себе! Но сейчас мне нужно, чтобы поверил ты мне. — Каковы гарантии? — спросил второй. — Ты уверена, что потом всё наладится? — Нет, — честно ответила я и вздохнула, глянув в зелёные глаза стоящего рядом мужчины. Сердце на миг защемило от боли. — Я так не хочу… Но это просто необходимо. Я отошла от мужчины, ласково ему улыбнувшись, сняла с шеи медальон, положила его себе в руку и рассмотрела получше: маленькое золотое солнце. — Что ты?.. — начал мужчина передо мной, но замолк, когда я протянула ему медальон. — Я хочу, чтобы он был у тебя, — произнесла я. — Но почему?.. — начал было второй мужчина, но я его перебила: — Я так хочу. Хватит вам препираться. Пришло время действовать сообща. Я отдаю медальон тебе, на сохранность. Храни его для меня и запомни: честь — это бриллиант на руке у добродетели[10]. — Я не могу, — повертел он головой. — Я не буду. Он только твой. — Они его заберут, если увидят! — воскликнула я. — А я этого не хочу! — Почему? Зачем им забирать? — Прошу тебя, поверь мне! — Чёрт возьми, ты ей веришь? — повернулся стоящий передо мной мужчина ко второму, но тут же махнул рукой на того. — Да кого я спрашиваю?! Ты ведь уже всё знаешь! — Тебе так трудно ей поверить? — злобно произнёс второй, фыркнув. — Я думал, ты готов на всё ради неё. — Как я могу слепо её отпустить куда-то?! Да расскажите же мне, что происходит?! — Если же она не желает, я тоже буду молчать. — Пожалуйста, — прошептала я. Светловолосый мужчина повернулся ко мне: в его тёмных, изумрудных глазах плескалась тревога. Он спрятал прядь моих — то есть женщины — тёмных волос за ухо, оставив ладонь, наполовину укрытую кожаными ремешками, на моей левой щеке. — Просто поверь мне. — Ладно, — также тихо произнёс он, вздохнув. — Хорошо. Но медальон я оставлю здесь. Это моё условие. Мужчина подошёл к невысокому столику, над которым висело зеркало. В нём отразилось его перекошенное от недопонимания и тревоги лицо. Мужчина выдвинул пустую шуфлядку, положил туда медальон и закрыл её. — Об этом будем знать только мы трое, — сказал он. — Медальон будет лежать здесь и ждать, когда ты за ним придёшь, — обратился он ко мне. — Что я должен делать? — Ты уже всё сделал, — улыбнулась я и посмотрела на второго мужчину. — Всё остальное за тобой. Не подведи. Ты должен будешь это сделать. — Я сделаю это, — уверенно произнёс тот. — Сделаю всё как надо. Как и всегда. Я сжала руку мужчины с зелёными глазами, долго смотрела то на него, то на второго и спросила: — Есть ли у вас что-то, что вы бы хотели мне сказать? — Ты и так всё знаешь, — тихо ответил светловолосый. — Всему своё время, — раздался голос второго. — Мы не прощаемся. — Да, — согласилась я. — Очень надеюсь. — Немного подумала и произнесла то, что вспыхнуло в сознании: — Вы всё время препирались друг с другом. Знаете, смотреть на это было и забавно, и немного грустно. Вы мне оба дороги. И, если вы хотели, чтобы я выбрала кого-то одного, тогда уж лучше я выберу смерть… Берегите друг друга. Мне нужно сделать ещё одно дело. На этом закончим. И прежде чем помещение начало меркнуть, я ещё раз встретилась с зелёными глазами, от которых защемило сердце. Губы того беззвучно зашевелились. Я ничего не услышала. Моё сознание резко потянуло вниз, как тянет летевшее к земле тело. Всё быстрее и быстрее. Мир мерк. А сознание резко упало. Голова взорвалась болью. Я закашляла, скривившись, и открыла глаза: лежала на полу в своей комнате. Превозмогая тупую боль, приподнялась и не нашла ни красных стёклышек, ни дыма. Огляделась. В моей комнате в замке Витэго никого не было, только я и мои спутанные мысли. Я так и не нашла ответы на свои вопросы. Я не знала, что делать.
|
Последнее изменение этой страницы: 2019-06-08; Просмотров: 126; Нарушение авторского права страницы