Понятие и виды освобождения от уголовной ответственности

 

Освобождение от уголовной ответственности есть отказ государства в лице компетентных органов от применения к лицу, совершившему преступление, предусмотренных уголовным законом правоограничений принудительного характера. Освобождение от уголовной ответственности возможно только после совершения преступления и до стадии вынесения обвинительного приговора суда (с этого момента речь может идти лишь об освобождении от наказания).

В главе 11 УК РФ закрепляется четыре вида освобождения от уголовной ответственности:

1) освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием (ст. 75 УК РФ);

2) освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 УК РФ);

3) освобождение от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности (ст. 76-1 УК РФ)

4) освобождение от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа (ст. 76-2 УК РФ);

5) освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности (ст. 78 УК РФ).

Следует указать, что освобождение от уголовной ответственности возможно и по нормам Особенной части УК РФ, где речь идет о так называемых «специальных случаев деятельного раскаяния» (примечания к ст. 126, 127-1, 204, 205-1, 206, 208, 210, 222, 223, 228, 275, 282-1, 282-2, 291, 307  и др. УК РФ). 

Итак, освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием предусмотрено ст. 75 УК РФ. Уголовный закон устанавливает следующие основания такого освобождения:

1) лицо совершает преступление небольшой или средней тяжести;

2) лицо совершает такое преступление впервые;

3) имеет место деятельное раскаяние виновного;

4) вследствие деятельного раскаяния лицо перестало быть общественно опасным.

Рассмотрим подробнее данные основания.

Так, преступлениями небольшой тяжести признаются умышленные и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное УК РФ, не превышает трех лет лишения свободы (ч. 2 ст. 15 УК РФ). В свою очередь, преступлениями средней тяжести признаются умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное УК РФ, не превышает пяти лет лишения свободы, и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное УК РФ, превышает три года лишения свободы (ч. 3 ст. 15 УК РФ).

Совершение преступления впервые означает, что оно совершается либо фактически в первый раз в жизни, либо юридически впервые. Юридически впервые предполагает, что ранее лицо уже совершало преступление, но правовые последствия за данное деяние уже аннулированы:

- за первое преступление лицо освобождалось от уголовной ответственности (например, виновный нанес побои и впоследствии примирился с потерпевшим, в связи с чем был освобожден от уголовной ответственности. Соответственно, «новое» преступление считается преступлением, совершенным впервые);

- за первое преступление лицо отбыло наказание судимость уже погашена или снята;

- имелись (имеются) препятствия для возбуждения уголовного преследование за «первое» преступление (например, виновный совершил изнасилование, но потерпевшая решила не подавать заявления в правоохранительные органы. Соответственно, «новое» преступление считается преступлением, совершенным впервые).

Деятельное раскаяние виновного предполагает совершения любого из трех действий (отдельные авторы указывают на необходимость совершения всех трех действий, хотя следственно-судебная практика не идет по этому пути):

1) лицо добровольно явилось с повинной;

2) лицо способствовало раскрытию и расследованию этого преступления;

3) лицо возместило причиненный ущерб или иным образом загладило вред, причиненный в результате этого преступления.

Последнее из условий освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием - вследствие деятельного раскаяния лицо перестало быть общественно опасным - имеет оценочный характер и определяется правоприменителем. Весьма вероятны ситуации, когда виновный от «безысходности» (зная, что уголовной ответственности в данном конкретном случае избежать не удастся) деятельно раскаивается, надеясь вновь совершить преступление при удачном стечении обстоятельств. По-видимому, в этой связи законодатель установил данное правило для освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием.

Указанные выше основания освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием являются общими. В ч. 2 ст. 75 УК РФ определяется, что лицо, совершившее преступление иной категории, освобождается от уголовной ответственности только в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части УК РФ. Так, например, при похищении человека, лицо, добровольно освободившее похищенного, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления (примечание к ст. 126 УК РФ). Здесь определены два условия освобождения от уголовной ответственности:

1) добровольное освобождение похищенного;

2) отсутствие в действиях виновного иного состава преступления.

Последнее условие требует уточнения. Так, если в процессе похищения потерпевшему был причинен, например, средней тяжести вред здоровью, но впоследствии виновный добровольно освободил похищенного, такое лицо освобождается от уголовной ответственности за похищение человека, но будет нести ответственность за умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью (ст. 112 УК РФ).

Другие специальные случаи освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием предусматривают «свои» (специальные) условия освобождения от уголовной ответственности (примечания к ст. 127-1, 204, 205-1, 206, 208, 210, 222, 223, 228, 275, 282-1, 282-2, 291, 307 и др. УК РФ).

Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 УК РФ) предусматривает следующие основания освобождения:

1) лицо совершает преступление небольшой или средней тяжести;

2) лицо совершает такое преступление впервые;

3) имеет место примирение виновного с потерпевшим;

4) лицо загладило причиненный потерпевшему вред.

Но вначале определим некоторые теоретические моменты проблемы способов разрешения криминального конфликта вообще и посредством примирения, в частности.

Стоит указать, что вопрос о способах разрешения криминального конфликта весьма важный. Если выразить это образно, то на одной чаше весов находятся интересы пострадавшей стороны, на другой - интересы лица, совершившего преступление. А государство здесь выступает своеобразным посредником, в обязанность которого входит обеспечение интересов обеих сторон:

- в отношении потерпевшего - восстановление нарушенного интереса;

- в отношении преступника - защищенность от чрезмерной репрессии.

Справедливо в этом плане высказывание Ю.Г. Запрудского: «Вопрос о регулировании конфликта - это самостоятельная проблема, представляющая собой теоретический и практический интерес. Исследователи этой проблемы считают, что регуляция конфликта является наиболее рациональным к нему подходом. Не всегда можно избежать открытого столкновения, но всегда следует попытаться избежать чрезмерных потерь, слишком большой платы за неконтролируемое развитие конфликтных событий»[25]. Способов разрешения криминального конфликта, предлагаемых в науке либо используемых в мировой юридической практике, достаточно много. Среди основных можно назвать: «силовое решение» криминального конфликта[26] («обычное» (публичное) разрешение конфликта); некий консенсус, который особо характерен для американского права и называемый «сделка о признании»[27]; «отказ потерпевшего», распространенный в праве стран Западной Европы[28]; примирение с потерпевшим, присущее национальному праву России[29].

Относительно первого из названных можно отметить, что «силовой» способ разрешения криминального конфликта является наиболее распространенным. Его содержание определяет публичный характер уголовного права и публичность уголовного преследования. Иными словами, наказуемость преступного деяния не ставится в зависимость от усмотрения (волеизъявления) частного лица (преступника или потерпевшего).

Своеобразие «сделки о признании» проявляется в том, что виновное лицо признает свою вину, а властная сторона (государство в лице судьи) в обмен на это существенно смягчает уголовно-правовые последствия для виновного. Смысл такой «сделки» заключается, с одной стороны, в безусловном факте вынесения решения о виновности лица в совершении преступления, с другой - в упрощении судебных процедур и, соответственно, в экономии времени[30]. Российские исследователи замечают, что такие «сделки» исходят из гипертрофированного значения признания обвиняемым своей вины и порой искажают (противоречат) объективную истину[31]. Национальному уголовному праву это способ разрешения криминального конфликта был не присущ.

«Отказ потерпевшего» от уголовного преследования как способ «выхода» из криминального конфликта достаточно тесно связан с «примирением». Основная разница между ними заключается в том, что первый из них («отказ») характеризует односторонний волевой акт пострадавшей стороны по разрешению конфликта без вмешательства государства. Российская юридическая практика в этих случаях имела в виду исключительно обоюдное желание пострадавшей и виновной сторон разрешить такого рода конфликт[32]. Вместе с тем современная российская теория и практика уголовного судопроизводства, по сути, объединяет эти два способа. Так, когда право на частное уголовное преследование не реализовано, речь может идти об «отказе». Когда же пострадавшая сторона предприняла меры к реализации данного права (возбудило уголовное преследование), «выход» из криминального конфликта возможен на основе обоюдного волеизъявления (примирения). Таким образом, институт частного уголовного преследования в российском уголовном праве имеет двойственную природу: возможность отказа (одностороннего) и необходимость примирения (двустороннего)[33]. Необходимость в данном случае понимается как обязательность обоюдного желания разрешить конфликт без властного вмешательства государства.

Вопрос о сущности разрешения криминального конфликта в форме примирения до сих пор вызывает в науке некоторые разночтения, в связи с чем остановимся на этом вопросе более подробно. Так, А. Лохвицкий еще в середине XIX века замечал, что примирение должно быть обоюдным выражением волеизъявления, ибо «право на прощение не может быть предоставлено частному лицу - это верховное право»[34]. И.Я. Фойницкий относительно «примирения» отмечал, что российское законодательство (досоветского периода) «сообщает этому акту характер обоюдного, которое зависит от воли обеих заинтересованных сторон, как потерпевшего, так и виновного»[35]. При этом «… если одна сторона не согласна, то акт примирения считается несостоявшимся»[36]. Однако далее он все же замечает, что «… нельзя не признать, что практически и по нашему праву требуется собственно не обоюдное примирение, а односторонний отказ потерпевшего, ибо последний имеет множество средств прекратить дело даже при нежелании на то обвиняемого: он может не явиться в суд, не требовать исполнения наказания, не возбуждать уголовного преследования, и во всех случаях дело будет в той или другой его фазе прекращено и наказание погашено»[37]. Н.С. Таганцев, достаточно подробно анализируя  характер (односторонний или обоюдный) примирения, писал, что «… в законе не содержится постановлений, которые давали бы суду право прекращать дело за односторонним отказом частного обвинителя от обвинения, после его явки в суд, до начала ли разбора дела или во время его производства. Такой отказ может влечь за собою прекращение дела только в случае согласия на то обвиняемого»[38]. Более того, ссылаясь на судебную практику, Н.С. Таганцев отмечал: «Комиссия по пересмотру Судебных уставов, находя, что такое одностороннее право прекращения начатого дела может вредно отражаться на интересах обвиняемого, например, при явно недобросовестном обвинении, предположила ввести в закон такое правило, что в случае неявки обвинителя без уважительных причин обвиняемый или его поверенный могут просить о рассмотрении дела в отсутствии обвинителя». И далее: «По отношению же к примирению на суде комиссия также предполагала необходимость обоюдного согласия, но признавала установленные практикой Уголовного кассационного департамента формальности излишними, а потому и не внесла указания на таковые в текст закона»[39].

Несколько нелогичную позицию по этому вопросу занимает А.В. Смирнов. Определяя примирение как разновидность мирового соглашения между обвинителем и обвиняемым, он в итоге замечает, что потерпевший «попросту прощает своего обидчика»[40].

Абсолютное большинство современных ученых, рассматривая примирение, также, по сути, имеют ввиду односторонний отказ со стороны потерпевшего (А.И. Рарог, А.В. Наумов, Д.А. Кириллов, Ф.Р. Сундуров, Ю.М. Ткачевский, Н.Е. Крылова, Х.Д. Аликперов, А.В. Ленский, Ю.К. Якимович и др.)[41]. Эта позиция представляется ошибочной. Она, видимо, исходит из наиболее типичных для судебной практики случаев, когда односторонний отказ пострадавшего от возбуждения частного уголовного преследования расценивается как примирение вообще.

Следует указать на существенную разницу между отказом от частного уголовного преследования и примирением, как основанием прекращения уголовного преследования. Разница здесь обусловлена двумя обстоятельствами:

1) отказ от частного уголовного преследования ограничен сроками давности привлечения к уголовной ответственности, определяемых по правилам ст. 78 УК РФ. А срок возможного примирения, об этом также говорят многие, в том числе современный законодатель, начинает исчисляться с момента обращения в суд с просьбой о возбуждении частного уголовного преследования до удаления суда в совещательную комнату для постановления приговора;

2) вторая существенная разница проявляется в том, что отказ от преследования во всех случаях возможного частного уголовного преследования освобождает виновного от реализации уголовной ответственности (как по делам так называемых частного, так и частно-публичного обвинения). А примирение, в свою очередь, при уголовном преследовании, осуществляемом в частно-публичном порядке, значения не имеет.

Следовательно, сущность права на отказ от частного уголовного преследования и права на прекращение такового (примирение) не есть одно и то же. Более того, это правило прямо вытекает из норм Уголовно-процессуального кодекса РФ[42], а равно и из анализа положений постановления Пленума Верховного Суда РФ «О практике рассмотрения судами жалоб и дел о преступлениях, предусмотренных ст. 112, ч. 1 ст. 130 и ст. 131 УК РСФСР». В нем, в частности, идет речь о том, что «судья при приеме жалобы обязан разъяснить потерпевшему его право на примирение с лицом, которое он просит привлечь к ответственности, и принять меры к примирению при вызове их для совместной (курсив наш. - А.С.) беседы» (п. 8)[43]. Кроме того, здесь же содержится предписание, согласно которому в случае неявки пострадавшего в суд для разбирательства по делу по неуважительной причине, по ходатайству подсудимого дело может быть рассмотрено без участия жалобщика (п. 13)[44]. Вспомним аргументы Н.С. Таганцева в пользу двустороннего волеизъявления при разрешении криминального конфликта в части недобросовестности обвинителя (потерпевшего) и заключение Комиссии по пересмотру Судебных уставов[45].

Итак, примирение потерпевшего и его юридического противника (виновного) представляет собой их обоюдное согласие о разрешении криминального конфликта. Содержание права потерпевшего на прекращение уголовного преследования (примирение) составляет гарантированную законом возможность примириться с оппонентом и тем самым повлиять на разрешение конфликта. Возможность разрешения конфликта здесь является условной, где условием ее реализации выступает желание противной стороны (может быть, даже не всегда виновной[46]) «выйти» из конфликта без судебных процедур.

Относительно такого условия освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим как заглаживание причиненного потерпевшему вреда, можно отметить, что данное условие в практической деятельности фактически учитывается нечасто, поскольку в большинстве уголовных дел, прекращаемых в связи с примирением с потерпевшим, сторонами (потерпевшим и виновным) являются близкие родственники или близко знакомые лица, для которых сам факт раскаяния виновного уже характеризует заглаживание морального вреда.

Условиями освобождения от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности  (ст. 76-1 УК РФ) являются:

1) применительно к так называемым «налоговым преступлениям» (ст. 198 - 199-1 УК РФ) условиями освобождения являются:

- лицо впервые совершает такого рода преступление;

- лицо в полном объеме возмещает ущерб, причиненный бюджетной системе Российской Федерации в результате преступления;

2) применительно к иным преступлениям в сфере экономической деятельности (преступлениям, предусмотренным: ст. 170-2, ч. 1 ст. 171, ч. 1 и 1.1 ст. 171-1, ч. 1 ст. 172, ст. 176, 177, ч. 1 ст. 178, ч. 1 - 3 ст. 180, ч. 1 и 2 ст. 185, ст. 185-1, ч. 1 ст. 185-2, ч. 1 ст. 185-3, ч. 1 ст. 185-4, ч. 1 ст. 185-6, ч. 1 ст. 191, ст. 192, ч. 1 и 1.1  ст. 193, ч. 1 и 2 ст. 194, ст. 195 - 197 и 199-2 УК РФ) условиями освобождения являются:

- лицо впервые совершает такого рода преступление;

- лицо возместило ущерб, причиненный гражданину, организации или государству в результате совершения преступления;

- лицо перечислило в федеральный бюджет денежное возмещение в размере двукратной суммы причиненного ущерба, либо перечислило в федеральный бюджет доход, полученный в результате совершения преступления, и денежное возмещение в размере двукратной суммы дохода, полученного в результате совершения преступления, либо перечислило в федеральный бюджет денежную сумму, эквивалентную размеру убытков, которых удалось избежать в результате совершения преступления;

- лицо перечислило в федеральный бюджет денежное возмещение в размере двукратной суммы убытков, которых удалось избежать в результате совершения преступления, либо перечислило в федеральный бюджет денежную сумму, эквивалентную размеру совершенного деяния.

Стоит сказать, что отношение к данному виду освобождения от уголовной ответственности среди ученых неоднозначное. Дело в том, что в данном случае государство «переводит» преступление из разряда невыгодных для страны явлений в выгодное с финансовой точки зрения. Так, еще в XIX веке российский ученый А.Ф. Кистяковский замечал, что «… имущественные наказания, применяемые в смысле наказаний господствующих за всякие виды преступлений, роняют достоинство государства, превращающего общественные язвы в источник дохода»[47]. Исходя из вышеуказанных условий освобождения от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности (ст. 76-1 УК РФ) видно, что в данном случае государство имеет ярко выраженный утилитарный интерес в этой части.

Освобождение от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа (ст. 76-2 УК РФ) предусматривает следующие основания освобождения:

1) лицо совершает преступление небольшой или средней тяжести;

2) лицо совершает такое преступление впервые;

3) лицо возместило ущерб или иным образом загладило причиненный преступлением вред;

4) суд назначает виновному денежное взыскание в виде судебного штрафа в порядке, определенном ст. 104-5 УК РФ.

Освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности (ст. 78 УК РФ) возможно в следующих случаях:

1) со дня совершения преступления истекли определенные сроки:

- два года после совершения преступления небольшой тяжести;

- шесть лет после совершения преступления средней тяжести;

- десять лет после совершения тяжкого преступления;

- пятнадцать лет после совершения особо тяжкого преступления;

2) течение сроков давности не приостанавливалось (течение сроков давности приостанавливается, если лицо, совершившее преступление, уклоняется от следствия или суда либо от уплаты судебного штрафа, назначенного в соответствии со ст. 76-2 УК РФ. Следует заметить, что под уклонением от следствия или суда понимаются активные действия виновного: смена места проживания, изменение документов и даже внешности. В этом случае течение сроков давности возобновляется с момента задержания указанного лица или явки его с повинной. Пассивное уклонение от следствия или суда, когда, например, правоохранительным органам не известно о самом факте совершения преступления либо неизвестна личность подозреваемого, течение сроков давности не прерывает);

3) сроки давности не применяются к террористам и военным преступникам (то есть к лицам, совершившим преступления, предусмотренные статьями 205, 205-1, 205-3, 205-4, 205-5, частями третьей и четвертой ст. 206, частью четвертой статья 211, статьями 353, 356, 357, 358 УК РФ, а равно совершившим сопряженные с осуществлением террористической деятельности преступления, предусмотренные статьями 277, 278, 279 и 360 УК РФ).

Стоит указать, что сроки давности исчисляются со дня совершения преступления и до момента вступления приговора суда в законную силу. В случае совершения лицом нового преступления сроки давности по каждому преступлению исчисляются самостоятельно (ч. 2 ст. 78 УК РФ).

Имеют некоторые особенности правила применения сроков давности к лицам, совершившим преступления, наказуемые смертной казнью или пожизненным лишением свободы:

1) вопрос о применении сроков давности в данном случае решает суд;

2) вопрос может быть решен двояко:

- суд применяет сроки давности и освобождает лицо от уголовной ответственности;

- суд не применяет сроки давности и не освобождает лицо от уголовной ответственности, при этом смертная казнь и пожизненное лишение свободы как виды наказаний не применяются.

⇐ Предыдущая1234567Следующая ⇒

Поделиться: