Дальняя дорога. На государственном полигоне.

 

Десятидневный переезд из Прибалтики на Балхаш в воинском эшелоне был не только долгим, но и утомительным. И, чтобы командиры не расслаблялись, Орлов почти ежедневно устраивал совещания, которые в основном были связаны с предстоящей стрельбой на государственном полигоне и дисциплиной в эшелоне.

Но вот уже на пятые сутки пути ведущий специалист службы вооружения высказал опасение в том, что при нынешнем формировании эшелона будут большие проблемы с разгрузкой. Его сомнения тут же поддержал заместитель командира по вооружению, курирующий эту службу.

Комбриг тоже задумался и устроил дискуссию по этому поводу. Разговоров было много, но окончательного решения никто не высказал и Орлов заволновался, поддавшись этим сомнениям.

- А почему вы молчите, Смолин? – нервничал комбриг.

- Я вообще не понимаю в чём здесь проблема? Нас всё равно подгонят к рампе, и мы, в любом случае, разгрузимся.

- О нет! – возразил полковник. – Будет неразбериха, и мы упустим драгоценное время.

- Какая ещё может быть неразбериха!? - пожал плечами Смолин.

- И всё же я согласен с тем, что эшелон надо развернуть хвостом вперёд. Поэтому на следующей станции идём к военному коменданту и выставим ему наше требование, – завершил дискуссию Орлов.

В разговор вступил начальник политотдела:

- Я предлагаю идти вчетвером: вы, я, начальник штаба и главный инженер. Так будет солиднее. В таком деле важна массовость!

- Надо ещё взять с собой инициатора этой идеи и начальника эшелона, – развил посыл главного политработника заместитель по вооружению.

- Хорошо, собирайтесь, – согласился комбриг.

- Через пятнадцать минут будет станция.

Увидев представительную делегацию старших офицеров, дежурный комендант станции засуетился:

- Какие у вас проблемы, товарищи офицеры?

- Надо развернуть состав хвостом вперёд, – твёрдо, без объявления причин, заявил Орлов.

- Но это невозможно, – возразил старший лейтенант.

- Если вы отказываетесь, мы немедленно свяжемся с Главкомом, и вас всё равно заставят это сделать, – пришёл на помощь командиру начальник штаба.

Старший лейтенант снял трубку оперативного телефона и протянул её в окошко комбригу.

- Звоните! Только скажите, что для этого я должен прогнать вас по шестисоткилометровому кругу и сорвать расписание движения всех поездов в Казахстане.

Орлову ничего не оставалось делать, и он пошёл на шантаж.

- Я вам приказываю, товарищ старший лейтенант!

- Вы для меня не начальник, – спокойно ответил офицер.

- А вот если вы сейчас же не пойдёте на посадку, то эшелон уйдёт без вас.

- Да как вы смеете, вести себя так с полковником, – возмутился начальник политотдела и добавил, - а ещё, наверное, коммунист!?

Со всех сторон посыпались угрозы в адрес военного коменданта. В это время эшелон тронулся и стал набирать скорость, показав хвост спорщикам. Так загадочность русской души обернулась в очередной раз непростительной глупостью.

Весть о том, что всё командование бригады вместе с начальником эшелона отстало от поезда, быстро стала достоянием всех солдат и офицеров. Начались вольности, и старшина обо всём этом доложил Смолину.

- Виктор Иванович, берите руководство на себя, иначе будет беда.

- Хорошо, передайте всем командирам, что на следующей станции будет общее построение, - согласился подполковник.

Смолин быстро наладил порядок в составе, и тот уверенно набирая темп, шёл к месту своего назначения.

Только к исходу вторых суток Орлову с офицерами удалось догнать эшелон, и комбриг сразу же вызвал к себе Смолина.

- Ну как здесь дела, Виктор Иванович?

- Всё нормально. Я был и за комбрига, и за начальника эшелона. Как видите, справился. А вам что, так и не удалось развернуть состав?

- Нет! – озабоченно ответил Орлов. Там есть определённые трудности. Теперь уже, будет, как будет!

На станцию Сары-Шаган прибыли во время и сразу же приступили к разгрузке. Никаких проблем не возникло, а, следовательно, разворачивать эшелон не было никакого смысла.

Уже в учебном центре Смолин узнал, что стрелять они будет по цели-мишени аналогу «СР–71». Причём таких целей будет две и в зону огня они войдут, пикируя «горкой», с высоты тридцать километров и интервалом в сорок секунд.

Конечно, для такой стрельбы в первую очередь надо было знать текущую высоту мишени, чтобы захватить её ещё до пикирования. Сделать это мог только высотомер, но весь комплекс, представленный полигоном, оказался в нерабочем состоянии, в том числе и станция, определяющая высоту.

Смолин сразу же обо всех этих неурядицах доложил Орлову.

- Разве такое может быть? – возмутился комбриг, - а вы пытались включить комплекс?

- Да, конечно! Но у меня это не получилось, так как основной дизель не исправен и восстановлению в полевых условиях не подлежит.

- Это не задача, – парировал полковник.

– Наш энергетик привёз с собой резервную дизельную энергоустановку. Вот её и подключайте!

- Я уже пробовал её запустить, но и она тоже не исправна.

- Как не исправна! Вы что говорите? – возмутился Орлов.

- Я ведь вас просил погрузить мой дизель, но вы не разрешили, сказали, что в эшелоне для него нет места. Вот вам и результат! Привезли неисправный агрегат.

- И что теперь будешь делать? – сник полковник.

- Возьму тягач, банку спирта, тушенку и поеду искать дизель по площадкам. Жаль только время идёт впустую. Все уже настраивают технику, а я стою.

- А как средства разведки? – поинтересовался Орлов.

- Станция обзора и высотомер тоже в нерабочем состоянии. Не понятно, чем они здесь вообще занимаются? – не выдержал Смолин.

- Это тебе не дома, где я мог всегда выдать вам высоту. Поэтому в первую очередь надо восстановить высотомер, а уж потом станцию обзора. Я сейчас же вышлю вам на помощь своих инженеров, – пообещал Орлов.

- В начале, надо сделать станцию обзора, – возразил Смолин. – А уж потом высотомер, а так я останусь совсем «слепым».

- Не останетесь! – заупрямился комбриг. – Все силы бросишь на высотомер! Я инженерам так и скажу. В общем, не вешайте нос. Как найдёте дизель, позвоните мне.

И всё же на одной из площадок Смолину удалось отыскать исправный дизель и притащить его к себе. И только на следующий день у него начались регламентные работы. Хуже обстояло дело со средствами разведки, там инженеры зашли в тупик, и не одну из станций им не удалось подготовить к стрельбе.

Таким образом, Смолин был поставлен в трудное положение и Орлов решил помочь ему.

- Все разговоры в сторону. Высоту вам буду давать я сам по каждой цели! Слушайте меня, а направление старта вам подскажут инструктора. Не зря же вы их поите!?

- Хорошо! - согласился Смолин, - но время ещё есть и возможно удастся сделать хотя бы станцию обзора.

- Высотомер всё равно мы не сможем восстановить, - подтвердил ведущий инженер.

 - У него уже давно вышел срок эксплуатации, и он стоит заброшенным около года.

Но всё равно к началу стрельбы станцию обзора ввести в строй не удалось. Весь экран её, так и остался, забит «плотной» помехой.

- Что же можно увидеть в этом «молоке»? – беспокоился ведущий инженер.

 - Разве можно выходить на стрельбу с такой техникой!?

Но к этому времени над полигоном уже подняли красный флаг. Это означало начало боевых стрельб.

- Всем доложить о готовности к работе, – скомандовал Орлов.

- «Балхаш–2» к стрельбе готов! – отрапортовал Смолин, взяв на себя всю ответственность за боевые пуски.

Наступили томительные минуты ожидания старта. И вот комбриг поставил задачу на уничтожение боевых мишеней, а заодно начал выдавать текущую информацию:

- Есть старт первой мишени!

И всё же Смолину удалось разглядеть в пелене индикатора обзора отметку от цели и развернуть на неё станцию захвата.

- Высота двадцать! Двадцать семь километров, – вёл отсчёт подъёма «в горку» первой цели комбриг.

- Поиск? – дал команду офицеру наведения Смолин.

- Ничего не вижу! – доложил капитан и добавил:

– Командир, целеуказание неточное!

- Ищи сам, уголком сверху вниз! – скомандовал командир дивизиона.

- Есть захват! – сообщил офицер наведения.

- Боевой пуск двумя! – мгновенно отреагировал Смолин.

- Есть подрыв первой! Есть подрыв второй! – доложил капитан.

К этому времени Орлов уже уверенно диктовал координаты по второй цели:

- Высота по второй - двадцать! Двадцать пять!

- Снова даёт неточную высоту! – возмутился офицер наведения.

- Ищи сам. Ну его! – махнул рукой Смолин.

- Есть захват! – поймал в «крест» отметку цели наведенец.

- Немедленно пуск по второму! – торопил его подполковник.

- Пуск прошёл, – уткнулся в зелёные экраны капитан. 

- Есть подрыв! Цель уничтожена!

Это был последний доклад офицера наведения о завершении боевых пусков, в результате которых обе цели были поражены.

- Стрельба окончена, – объявил расчётам по радиосети Смолин и стал вместе с капитаном анализировать результаты боевой работы.

Из-за задержек в поиске и позднего пуска, подрывы ракет происходили практически «над головой» с большими углами атаки а, следовательно, с большими ошибками, что существенно сказалось на оценке стрельбы.

- Как отстрелялись, Смолин? – запросил «Балхаш-2» комбриг.

- Поразил обе цели, но на самом краю зоны. В общем, нездорово. Балл за стрельбу будет невысокий.

- Ну, я же тебе давал высоту постоянно! Как же так!?

- А откуда вы её брали? – поинтересовался Смолин.

- Как откуда!? – начал заводиться Орлов.

- После старта мишени примерно прикидывал её по секундомеру и выдавал вам.

- Мы бы и сами без него захватили эти цели. Это было бы быстрее, а результаты лучше, – высказал своё повторное возмущение офицер наведения.

- Но это теперь уже будет в следующий раз, - похлопал по плечу капитана Смолин, а комбригу ответил:

- Спасибо за помощь, товарищ полковник!

- То-то же! - раздался довольный голос Орлова в станционном динамике. Главное, мы задачу выполнили, Смолин! Вот теперь пусть полигон считает баллы. А наша задача помочь им в этом. Вы меня поняли?

- Да, понял. Понял! - нехотя ответил командир дивизиона.

*    *      *

Здесь, на полигоне, Смолин ещё раз убедился в несовершенстве созданной в войсках ПВО системы управления. Во всём сказывался глубокий разрыв между отдельно дислоцированными подразделениями и руководящими структурами полков и бригад, уже не говоря о затерянных в тумане миражей штабов соединений и объединений.

Везде получалось лишь одно: на одного с сошкой было семеро с ложкой. Командовать могли все, а исполнитель был только один – небольшое подразделение. Вот на него всё и сваливали, обеспечивая по остаточному принципу. Жировали как всегда вышестоящие, по принципу: забот поменьше, а потребностей побольше. Надо же было как-то компенсировать свой главный козырь – «высокую ответственность!?»

Частичным олицетворением этой системы был и сам полигон, в лице розовощекого полковника с птичьей фамилией, который доминировал над тамошней ситуацией, сохраняя баланс интересов всех сторон.

Конечно, таких «специалистов» потом переводили поближе к Москве или в саму столицу. Там, на подмосковных дачах, было легче находить общий язык и зарабатывать высокие должности подальше от бескрайних, беспокойных границ огромного «Союза».

 

⇐ Предыдущая1234567Следующая ⇒

Поделиться: