ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Бытовые основы сюжетности. — Доисторический быт и отражающие его мотивы и сюжеты

 

 

Анимизм и тотемизм

 

§ 1. Анимизм и тотемизм. — Определение. Отражения их в а) поэтическом анимизме = психологическом параллелизме, далеком отражении-переживании представления о тождественности человеческой и окружающей ее на земле жизни; b) в по-

 

¹ Lewis Morgan, Ancient Society, 1877; Мaс Lennan, Studies in ancient history, нов. изд. 1890; F. B. Jevons, An introduction to the history of religion, 1896, ср. отзыв Marillier и Rev. de I'hist. de rel, XXXVI n°2 и 3 и XXXVII, n°2 и 3 и ответ Джевонса в Folk-Lore, X, n°4 1899; его же The place of totemism in the evolution of religion в Folk-Lore, 1900, X; Frazer, Totemism, франц. дополн, изд. 1898; его же. The origin of totemism в Fortn. Rev., 1899, IV и V, Observations on central australian.

 

516

верьях и сюжетах: о происхождении людей от зверей и растений, о браке животных с людьми, о зверях-кормильцах и помощных. Сл. мотив сказки о душе великана, заключенной в животном и т. п.; мотивы сказки о Мелюзине и рыцаре-лебеде будут рассмотрены особо. Следы тотемистических воззрений в символике и мифах антропоморфических религий и в культе животных (медведь).

§ 2. Тотемизм. — Основные черты его по Лэнгу ( Myth , ritual and religion I, стр. 57 — 81). Если ребенок в Новой Каледонии собирается убить ящерицу, ему разъясняют, что этого делать нельзя, так как он убьет своего предка. Точно также зулус не убивает известной породы змей, считая их душами своих родичей. Змея, явившаяся во время жертвоприношения Энея, была принята за дух самого Анхиза. Институт тотемизма — явление общее и основное. Самые яркие его формы — австралийские. Австралийская группа Murri, черных товарищей, распадается на несколько местных подгрупп, владеющих или охотящихся каждая на значительной территории; они не объединены родством, но внутри каждой подгруппы есть ряд коллективных единиц, объединенных верой в свое кровное родство и общее происхождение от кенгуру, эму, игуаны, пеликана и т. п. Группа пеликана в сев. части Куинсленда считает себя родичами одного народца той же семьи, живущего на крайнем юге Австралии. Кланы, объединенные происхождением от общего прародителя, называются происходящими от «той же плоти», все остальные — «чужой плотью». Туземцы женятся только на представителях последней, едят только ее и лишь в крайности соглашаются отведать мяса того животного, которое плотью и кровью связано с данным кланом. Наряду с делением кланов по месту жительства и по родству у многих австралийцев существует особое деление, еще не выясненное. Так каждый член клана из области Mount Gambier является по рождению либо Kumite, либо Kroki. Классификация эта прилагается и ко всему чувственному миру. Так жимолость принадлежит к категории Kumite и сродни группе; с другой стороны, кенгуру, лето, осень, ветер и дерево shevak принадлежат Kroki и сродни группе черных какаду. Некоторые из членов Kroki считают своими братьями солнце, ве-

 

totemism в Journ. Anthr. Inst. of Gr. Brit., N. S., 1899, I, 2 и 4 и Golden bough, 1890 — 1901; E. Tylor, Remarks on totemism with special reference to some modern theories respecting it, там же, 1899, VIII и XI, стр. 138 — 148; Spencer and Gillen, Some remarks on totemism, там же, N. S.» I и The native tribes of central Australia, 1899; Marillier, La place du totémisme dans l’évolution religieuse въ Rev. de l'hist. des rel., т. 36 и 37; A. Lang, The secret of the totem, 1905; его жe Mith, ritual and religion, 1887; его же Custom and myth, 1897; его же The origin of totem names в Folk-Lore, 1902; Pikler und Somló, Der Ursprung des Totemismus, 1900; Durkheim, Année sociologique, 1902, кн. 5; Штернберг, Тотемизм в Энц. Слов. Брокгауза и Эфрона.

 

516

тер, кенгуру, некоторые Kumite — дождь, гром, зиму. Животных, связанных с данной группой, не убивают и мяса их не едят, за исключением тех случаев, когда к такому акту вынудит голод, и тогда выражается обыкновенно сожаление по поводу того, что пришлось отведать мяса друга. Сэр Джордж Грей рассказывает, что семьи пользуются тем или иным растением или животным как головным украшением или кобонгом (тотем), и следят, чтобы никто никогда не убил сознательно животное их кобонга, которое они считают своим ближайшим другом (за нарушение этого наказывают духи). Между племенами-общниками одного тотема запрещены браки, а поэтому строго преследуются всякое ухаживание и любовные отношения, и виновные подвергаются суровому наказанию. — Связь тотемизма с матриархатом; тотем татуируется на теле. — Тотемизм в западной и южной Африке; те же отношения: родственные тотемистически группы распределяются по разным племенам; названия тотемистических групп по животным и растениям (буйвол, дикая кошка, пантера, собака, муравей = мирмидоны). Вероятно и эти племена ведут свое происхождение от известных животных и растений, ибо и у них запрещается употреблять в пищу мясо тех животных, имя которых они носят. Особенно несчастна группа Intchwa у Ашанти и Фанти, которые, будучи большими любителями собачьего мяса, не могут есть его, как и древние египтяне, которые не ели баранины, бывшей в большом употреблении у соседей их, Lycopolitae. Ограничения эти должны быть, повидимому, связываемы с распространеннейшим среди каннибалов отвращением к мясу своих сородичей. Если воздержание от известного рода животной пищи и названия по животным позволяют заключить о тотемизме ашантиев, то о бечуанах у нас есть положительные известия: названия групп ( tribu ) — «крокодиловы, рыбьи, буйволовы люди» и т.п. Bakuenoa называют крокодила своим отцом, поют вокруг него на его празднике, клянутся им и вырезают на ушах своего скота изображение его открытой пасти. В других местах население старается во внешнем своем облике напоминать животное-тотем. Глава семьи называется «большим человеком крокодила» (ср. «большая женщина кошки», прозвище герц. Сутерландской). — Бечуаны не едят мяса и не одевают шкуру животного, имя которого носит их клан; если животное это опасное, как, например, лев, то они убивают его только после предварительных извинений и восхвалений. За такой жертвой следует очищение.¹ — Тотемизму северо-американских индейцев: те же названия по животным, воздержание от их употребления в пищу; животный геральдический знак; запрет брака между членами того же тотемистического клана; родословная по женской линии (ма-

 

¹ О тотемизме на островах Самоа см. Lang, о. с., II, стр. 33 сл.

 

517

триархат).¹ Тотемы: заяц («большой заяц был человеком чудовищных размеров»), карп, медведь, солнце; то же в южной Америке (Перу). Солнце, источник, река, озеро, море, медведь, лев, тигр, орел, кондор и др. Когда цари инков стали цивилизовать тотемистические группы, говорит Гарсилассо де ла Вега (род. около 1540 г. от испанца и принцессы инки),* они указывали на то, что их собственный тотем, солнце, обладает «блеском и красотою», противуположными «уродству и грязи» лягушек и всяких гадов, которых рассматривают как богов. Гарсилассо не употребляет слова «тотем», но, в том же значении, — pacarissa : pacarissa солнца, медведя, лягушки и т. п., то есть тех животных объектов, от которых тот или другой клан вел свой род (ел. там же, I, стр. 207 — 8). — Те же явления тотемизма среди кланов на Амазонской реке и у неарийских народностей Индии. В Ethnology of Bengal (стр. 63) Дальтон рассказывает, что кланы Garo делятся на mahari (motherhood). Дети принадлежат mahari; никто не смеет жениться на девушке своего mahari. Но называются ли mahari по именам растений и животных? Мы знаем, что Killis, аналогичная группа бенгальских Нов и Mundos, носят такие названия. Mundaris, подобно Oraons, принимают для отличия групп имена животных, причем мясо таких животных носит табу. Дальтон передает, что одна княжеская семья в Nagpur'e ведет свое происхождение от змеи. Среди Oraons он находит кланы, которые не едят черепах, другие не употребляют в пищу масла, добываемого из дерева-тотема, и не садятся в его тени. Названия кланов обыкновенно по именам животных или растений, и мясо или плоды их обыкновенно табу. Risley, Asiat . Quart ., № 3, наблюдал те же явления тотемизма и эксогамии у других неарийских племен Индии. Любопытно следить, говорит он, за тем, как такие кланы, подымаясь по социальной лестнице, отбрасывают свои тотемистические клички и начинают называться по имени какого-нибудь предка (то же замечали и в Австралии). В таком случае практически эти неарийские группы оказываются в том же положении, что и брахманы, делящиеся на аксогамические группы ( gotra ), члены которых возводят свой род к мифическим rishi , вдохновенным святым, имя которых готры и носят. Вероятно и брахманские готры были когда-то тотемистическими группами, утратившими тотемистическую кличку, которая была заменена именем эпонима-героя, rishi. Практический взгляд на связь человека,

 

¹ Lafitau, миссионер нач. XVIII в. [ Moeurs des sauvages amé riquains comparé es aux moeurs des premiers temps, Париж, 1724], был, может быть, первым писателем, объяснившим некоторые особенности греческих и других древних мифов и обычаев как переживания тотемизма. Химера, сочетание льва, козла и змея, обозначает, по мнению Lafitau, соединение трех групп (tribes), подобно тому, как волк, медведь и черепаха символизуют союз ирокезов (Lang, I, стр. 73).

 

518

«божеств, растений, животных и т. п., регулирующий жизнь диких племен (см, пример у Либрехта, Zur Volkskunde , стр. 395 — 396), является одной из наиболее ярких черт мифологии. Порфирий [ De abst ., II, 26) отмечает и описывает его у египтян. Тот же взгляд господствует и на Тихом океане, в Меланезии, на Новой Зеландии и у якутов. Robertson Smith ( Kinship in Arabia ) предполагает существование тотемизма у семитов. — Следы тотемизма мы встречаем и в греческой мифологии и религии (Lang, о. с., стр. 276 — 288): воплощение богов; фессалийцы чтили аиста, фивяне — ласку; ходило предание, что ласка помогла Алкмене, рождавшей Геракла; по другой версии ласка была сама матерью героя. Фессалийские мирмидоны; мышь в культе Аполлона; культ волка в Дельфах и Афинах: в Афинах поклонялись какому-то герою в виде волка; Аполлоний Родосский (II, 124) говорит, что афиняне особо чтили волка и каждый убивший его должен был приготовить все необходимое для его погребения. Так один арабский клан оплакивает и торжественно погребает всякую павшую газель. Больше того, на Левкадах в честь мухи приносили к жертву быка близ храма Аполлона. Павсаний рассказывает о колонистах, которые поклоняются миртовому кусту, в котором спрятался указывавший им путь заяц, как карийское племя Иоксидов — спарже. На Тенедосе поклонялись Аполлону и эпониму острова, Теннесу; отцом Теннеса называли Аполлона и Кикна — лебедя (ср. лебедь как тотем одного австралийского клана). — Запрет убивать тотема соединялся у тотемистических народов с обычаем торжественного приношения животного-тотема самому тотему однажды в год (стр. 279). Робертсон Смит сравнивает принесение в жертву Гекате собак, тогда как она сама звалась собакой; в Риме приносили ту же жертву ларам, которых облекали в шкуры собак. Римляне воздерживались от мяса посвященного Марсу дятла. — Названия греческих γένη по животным: Crioeis о героем Сriо (баран), Cynedae от Cynus (cл. II, 205); Телмиссийцы и Ликии, потомки Телмесса, сына дочери Антонора, с которой Аполлон соединился в виде пса. Вероятно нос был первоначально тотемом телмиссийцев. — Тотемизм египетской религии (Lang, II, 101 — 111): метаморфозы богов, и борьбе Гора и Тифона — следы тотемизма; запрет есть священных животных, привязанных к известным кланам: Геродот замечает, что жители Фив, божество которых Аммои Ра или Khnum имело голову барана, воздерживаются от мяса овцы и приносят в жертву козлов; а мендесцы, божество которых изображалось с головой козла, не ели козлятины и приносили в жертву овец. Боги с головами животных — тотемы на переходе к антропоморфическому типу (ср. символы орла, совы при греческих божествах).

§ 3. К литературе о тотемизме. — Общие положения Джевонса (Introduction, стр. 96 след.) следующие. Родовое устрой-

 

519

ство первобытного человека; род как кровный союз, в который можно вступить общением крови (стр. 97 след. — побратимство). Представление, что и все в окружающем мире живет такими кровными родами, кланами; стремление породниться с теми из них, которые, казалось, обладают особым могуществом: представление союза между человеческим кланом и каким-нибудь животным кланом, который и становится тотемом первого. — Тотемное животное Mount Gambier называют своим tumanang , то есть плотью, и они чтят его как члена своего клана. Самым священным делом считалось почитание крови рода; это переносилось и на тотем: его нельзя было убивать, употреблять в пищу. Отведавший животного или растительного тотема (даже не зная того) заболевает или умирает. На тотема опасно взглянуть, и имя его стараются не произносить. Члены кланов стараются и во внешности походить на своих тотемов. Так на погребении у Thlinkits один из родственников умершего является в костюме, изображающем тотема; присутствующие приветствуют его криком соответствующего животного. Овечья шкура, на которую садили у римлян жениха и невесту, пережиток тотемизма (ср. русский брачный обряд). Мифы рассказывают, каким образом тотем, прародитель клана, принял человеческий образ; позже, в пору упадка тотемизма, явились обратные мифы, объяснявшие, каким образом человекообразный бог мог быть животным. Результат идеального союза клана с тотемом: человек приобретал дружественно к нему расположенную силу, божество, между тем как все остальные духи являлись в отношении его силой враждебной, со стороны которой можно было ожидать того же, что и со стороны членов чужого клана. Отношения между человеком и тотемом, носившие сперва характер союза, затем кровного союза, в конце концов требовали объяснений. На этой почве складывался миф, говоривший об общем предке-животном. Отсюда возможен был позднее переход к антропоморфическому представлению этого предка. Отношения между кланом и тотемом изменили в конце концов и отношения между членами клана: их связывала не только кровь, но и религия: они не только клан, но и религиозная группа. Помощь, которую бог оказывает клану, обязывает его членов. Автор связывает с тотемизмом приручение животных (стр. 113 cл.); он считает вероятным, что каждый вид животного почитался, как тотем, в другом месте или в другую пору. С течением времени, в силу изменившихся условий жизни религиозной, социальной и экономической, отпало табу на употребление их в пищу (стр. 117). — Следы тотемизма в Египте. Священное животное погребалось как человек; за убиение такого животного платилось так же, как за убийство родственника. — Дальнейшее развитие (и разложение) тотемизма (стр. 122 ел.). Известный животный тотем остается священным, но из него

 

520

выделяется особый представитель, окруженный особым почетом, например. Апис; далее на почве политических и общественных движений какой-нибудь местный тотем последнего рода выходит из границ своего клана и становится предметом более широкого культа. Другое явление того же порядка: переход от животной формы к смешанной (боги с головами животных) и антропоморфической. Греческие примеры (стр. 125 ел.): афинские Cynodae (о которых мы, впрочем, не знаем, чтили ли они собаку) и собачий клан у могикан. Почитание волка и морского рака в Греции. Точка отправления: а) приобщение к роду путем общения крови касается кланов, не личностей, явившихся объектами общения; b) тот фазис тотемизма, когда значение животного клана-тотема выражается в одной, особо священной особи; сл. Апис (стр. 130 сл.). Общение крови между членами человеческого клана и этой животной особью. Жертва (животное = бог), как выражение этого общения (стр. 144 сл.).

§ 4. Новые взгляды на значение и распространение тотемизма (териолатрия; экономическая подкладка). — Говорить о тотемизме не следует; следует говорить о тотемизмах, требующих различного объяснения. В одной Австралии есть разности: тотемизм центральных австралийцев отличается от того же явления у северо-американцев, у племен центральной Америки малайцев и т. д. У северо-американцев следует отличать totem от manitu ; в других местностях nagual и nyarong не вполне отвечают понятию totema . (Можно ли отвергать древнее существование тотемизма у народов, сохранивших, например, животные символы, название кланов по животным, но не сохранивших тотемистического ритуала, например, принятия в род, не знающих табу и т.п.? Целое, воссозданное из обрывков, неодинаково сохранившихся у той или другой народности, связь которых восстановляется по аналогии о представлениями и ритуалами народов, живущих в тотемистическом институте).

Возражая Джевонсу, Марилье настаивал на том, что следует проводить глубокую разницу между тотемистическим и териоморфическим культами, что культ предков так же, как культ растительной силы, существовал совместно в первобытном обществе; что аграрные культы и почитание небесных светил нельзя сводить к тотемизму. Религия первобытной группы выражалась не в одном тотемизме исключительно, и различные виды жертвоприношения имели место на ряду с торжественным закланием тотема с целью приобщиться его жизни. — Pikler и Somló, основываясь на том, что племена, не знакомые с пиктографией, не знают и тотемистических представлений, стараются доказать, что отдельные роды получали название от знаков собственности и т. п., которые обыкновенно представляют ив себя изображения животных и растений. Позднее явилась будто бы уверенность, что животное или ра

 

521

стение родового знака были действительными родоначальниками. — Штернберг замечает, что генезис тотемизма многосторонний; главный источник: родовой культ и вера в чудесное рождение. — По наблюдениям Spencer'а и Gillen'a тотемизм центральных австралийцев лишен социальной стороны. Ребенок обыкновенно не принадлежит к тотемистической группе матери. Мать замечает место (дерево и т. п.), где, по ее понятиям, она зачала, и дух предка, жительствующий там, делается тотемом ребенка. Обязанности и права, связывающие членов тотемистической группы — чисто религиозные; эксогамии не наблюдается; у Arunta есть указания, что в былое время обязательна была эндогамия. Ежегодное празднество ( intichiuma ), имеющее целью поддержание и умножение тотемистического вида животного или растения. Участвуют первенствующие члены клана; обряды: члены группы Эму, например, открывают себе жилы и в запекшейся крови, оставшейся на земле, рисуют отдельные части птицы, посредством заклинаний зовут ее, просят положить яйца и т. д. Другие группы торжественно съедают животное, считающееся их тотемом.

Работа Спенсера и Гиллена заставила Фрезера (ср. его работы, указанные выше на стр. 33) дать новую формулу тотемизма: это магия, имеющая главной целью поддержать необходимых для группы видов животных или растений (то же Спенсер и Гиллен, Some remarks on totemism ). Против этого мнения высказался Durkheim, оспаривая мнение Фрезера, основанное на том, что у племени Арунта, которое он считает архаичным по быту, встречается и съедание тотема и предание о бывшей эндогамии, т. е. явления, противоречившие его прежнему понятию тотемизма. Дюркгейм утверждает, что Арунта уже не архаическое племя, что их быт (сознание племенного единства, наследственные вожди и т. п.) носит следы позднейших изменений. Анализируя внешний быт Арунта, Дюркгейм приходит к заключению, что они были тотемисты, эксогамны и родство считали по материнской линии.

§ 5. Легендарные сюжеты из области тотемизма. — а) Происхождение людей от растений и животных; b) браки со зверями, чудесное зарождение, генеалогические сказания; c) звери-кормильцы (Кир вскормлен собакой, два родоначальника бурят — свиньею. Вопрос о возможном вычете исторического момента из эпического предания. Пример: Апраксеевна наших былин и толкование имени Вс. Миллером);* d) помощные звери; е) песиглавцы (средневековые поверья и звероголовые египетские боги); f) превращения (в зверей и растения в мифах и сказках); g) метемпсихоз, чудесное зарождение в связи с перерождением (кельтские легенды).

Collectanea к а) и b). — Сл. Comte H.de Charencey, Le Folklore dans les deux mondes , 1894. — Люди собаки: индийские

 

522

племена, живущие между Гудсоновым заливом и Скалистыми горами (сл. названия племен: Заячья-кожа, Собачьи-бедра) рассказывают, что их предки вышли из какой-то далекой страны (они зовут ее «другой мир»), где находились в состоянии рабства у каких-то сильных людей; между ними были и знахари, ночью обращавшиеся в псов и соединявшиеся с индийскими женщинами. От такой связи и произошли индийцы (стр. 256). — Легенды айно (на о. Иезо, севернее японского архипелага, на Курильских островах, на южном берегу Камчатки, в части Сахалина и по берегу Манджурии): «Когда мир вышел из воды, явилась женщина и поселилась на самом красивом из тех островов, которые занимают ныне айно. Она приплыла на корабле, который гнал ветер, дувший с запада на восток». Здесь она жила в чудесном саду. Когда она купалась однажды в реке, отделявшей ее владения от остального мира, то увидела плывущую к ней собаку и испугалась; но та попросила ее приютить ее: она будет ей покровителем и другом. От этой пары пошли айно (стр. 260). (По другой легенде японская девушка была заключена отцем в бочку и брошена в море, в наказание за свое неповиновение; бочка пристала к острову Иезо, где ее раскрыла зубами собака — результат тот же; стр. 262). — Предание жителей Пегу (Индо-Китай) и яванское указывают на то же соединение собаки с женщиной (стр. 263). — Предание киргизов в горах Иссык-Куль и в кокандском ханстве (киргизы == кырк-кыз: 40 девушек): будто народ произошел от соединения ханской дочки и ее спутниц с красной собакой; монголы зовут киргизов «бурут»: волки.¹ Монголы считают себя сынами Буртè-Чонò² = серый волк. — Китайцы о тюрках-уйгурах: царь запирает дочку-красавицу в башню, ибо ни за кого не хочет выдать ее замуж; здесь она соединяется с волком. По другому китайскому преданию тюркский народ, живший около V века на берегах Каспия, был уничтожен неприятелями, лишь один шестилетний мальчик был спасен и некормлен волчицей, от которой потом и имел детей (стр. 263). — Арабские писатели о людях-собаках в Арании или Африке (стр. 208). — Сабинские гирпины (hirpus: lupus) собирались на горе Соракте «и здесь исполняли некоторые обряды в память древнего предсказания, грозившего им полным уничтожением их племени, если они перестанут жить, подобно волкам, грабежом и убийствами»; они являлись в волчьих шкурах и выли по-волчьи. То же рассказывается о Tonkaways в Техасе, которые приписывают себе то же происхождение (от волка): «эти индийцы

 

¹ Стр. 266: другие названия киргизских племен: олени, желтые лоси, большие лоси; сл. Гарин, Корейские сказки, 22 (рождение от священной горы), 23 (от дракона), 24 (от бобра), 50 (от Большой Медведицы).

2 Ср. Алтан-Тобчи, монг. летопись, перев. Галсана Гомбоева, СПБ. 1858, стр. 119 — 120.

 

523

на одном из своих праздников провозглашали торжественно, что они созданы, подобно волкам, чтобы жить грабежом и военной добычей» (стр. 271). — Волчица в легенде о Ромуле и Реме и на римских знаменах (стр. 271). — Греческая легенда о Ликаоне, обращенном в волка; по Платону тот, кто в храме Юпитера Дикийского в Аркадии отведает от человеческих внутренностей, смешанных с мясом других (жертвенных) животных, становится волком (стр. 272 — З).¹

Сказки. Сл. Афанасьев, Нар. русск. ск., № 56: Крошечка-Хаврошечка (покойная мать является чудесной помощницей дочки в виде бурой коровы; дальнейшие превращения: корова убита, из ее костей вырастает яблоня); № 57: Бурёнушка (тот же мотив); сл. № 149: Ярысь-поле; № 76: Буря-богатырь Иван коровий сын (чудесное рождение от щуки: отведала от нее королева, девка-чернавка, а корова выпила ополощины; вырастают три мальчика); № 89: Иван Медведко (от медведя и бабы); № 146: Сестрица Аленушка, братец Иванушка (превращение в животное; сл. 147: Царевна-сера-утица; № 148: Белая уточка); № 150: Царевна-лягушка (серия превращений; женитьба на животном; сл. 151: Царевна-змея). Кащей (душа Кащея в яйце и т. п.).

Легенда о Кире. Сл. Клингер, Сказочные мотивы в Геродоте, Киев, 1903, стр. 33 сл., 34, 38 (см. Н. Usener, Sintflutsagen = Religionsgeschichtliche Untersuchungen, III, 1899, стр. 110 — 111), 39 и сл.

К с) и d) сл. Marillier, Rev . de l ’ hist . des religions , XXXVI, статья I, стр. 227 и cл.

К е) Песиглавцы — Александрия и Послание пресвитера Иоанна; легендарное представление Аттилы. Песиглавцы средневекового поверия и звероголовые египетские боги. — Кинокефалы и легенда о св. Христофоре. Сл. мою Из истории романа и повести, I, стр. 453 след. Акты св. Христофора, 458 след. (кинокефал) н апокрифическ. Деяния Андрея и Варфоломея. (кинокефал). Египетские кинокефалы (Анубис) и Христофор: Онуфрий ( = благое существо: nos — nepos). Христофор у De Voragine и в его источниках.

К f) Превращение в зверей и растения в мифах и сказках, как обратный тотемистическим представлениям процесс.

К g) Возрождение, cл. Nutt, The Celtic doctrine of re-birth (London, Nutt, 1897), и отчет Marillier в Rev. d'hist. des religions, t. XL, №1, Juillet — Août, стр. 60 след. Большая часть фактов относится к идее партеногенезиса (см. далее). По одной версии (Nutt, о. с., стр. 38 сл.) Кухулайн, сын бога Lug и Dechtire (сестры Конхобара), привлеченной Lug’ом в страну

 

¹ Сл. сказания об инкубах, змеях, медведе и др. Халанский, Южно-слав. сказания о кралевиче Марке, I, 38 след. Тот же мотив в фазе превращения: Александр Великий от Нектанеба-дракона; Юпитер — Леда.

 

524

фей, где она зачала от него. Кухулайн родился, умер и проник снова в Dechtire под видом маленького насекомого, которое она проглотила, когда пила воду. Кухулайн является во сне той, которая была одновременно его супругой и матерью, и открывает ей свое происхождение.

По другой версии отец Кухулайна — властитель страны фей; он похитил Dechtire, превратил ее в птицу и, по истечении 3-х лет, когда ей уже предстояло родить, отправил ее вместе с подругами опустошать поля Ульстера, чтобы привлечь в чудесную страну отца ее и его витязей, которым, по рождении, должен был быть передан ребенок. Ness проглотила червяка; ее сын Конхобар зовется по матери сын Нессы, mac Nessa. Chulainn = собака Culann'a: след тотемизма. Периодические табу, воспрещающие витязям Ольстера в известный момент всякую деятельность; иные видели в этом забытые следы обрядовой кувады. Нельзя жениться на девушке, каплю крови которой выпил, так как тем самым она стала принадлежать роду данного мужчины (Марилье, о. с., стр. 71, примечание 1).

Возрождение Etain Echraide, дочери Ailill (Nutt, стр. 47 ел., Марилье, стр. 80 след.). Conall Cernach родился от Findchoem, проглотившей червячка (Марилье, стр. 82). — Превращения Tuan Mac Cairill (Nutt, стр. 76 след.): он был первоначально сыном Starn, брата Partholon, первого витязя, ступившего на берег Ирландии и в образе человека, оленя, вепря, орла и, наконец, лосося принимавшего участие во всех нашествиях, которым подвергалась Ирландия. Когда он был лососем, жена Cairill'я отведала его мяса, и он родился от нее в человеческом образе. — Превращения и возрождения Taliessin'a (в поэме Kat Godeu . = Битва при Годеу): он был поочередно мечем, слезой, звездой, книгой, орлом, оракулом, каплей воды, арфой, змеей, копьем и т. п. — Сходные пантеистические образы в стихотворениях, приписанных мифическому поэту Amairgen, сыну Mil (VIII в.: «я ветер, дующий над морем, я волна, подымающаяся из бездны» и т. д.) (Марилье, стр. 84 — 85). Сл. Марилье, стр. 94 — метаморфоз» [миф о Загрее].

 

 

⇐ Предыдущая123456Следующая ⇒

Поделиться: