Глава 119. Особый массаж для мамы II. Часть 2.

Он просунул руки под её трусики, чтобы помассировать ее ягодицы, но это был максимум, на что он мог пойти. Время от времени его пальцы проскальзывали в ее задницу, но только случайно. Или, по крайней мере, у него было правдоподобное отрицание того, что это было не случайно.

Прошло больше времени. Сьюзен так расслабилась, что заснула бы, если бы не тот факт, что она была очень возбуждена. Ей нравилась музыка Al Green (хотя она никогда не слышала ее раньше), и это помогло ей почувствовать себя даже более сексуальнее.

Он становился все более смелым с ее задницей. В конце концов, ее трусики были спущен на полпути вниз по ее бедрам, поэтому они не мешали. У него было все больше и больше «несчастных случаев», пробегая пальцами по пространству между её ягодицами до тех пор, пока это не было практически безостановочным «несчастным случаем». Но время от времени он поднимался вверх, чтобы помассировать ее «боковые сиськи», что становилось более вопиющей лаской всех ее сисек, которые не оказались в ловушке под ее телом.

Он знал, что Сьюзен нравилось это из-за её постоянного потока довольных и эротических звуков «Мммм». Кроме того, она выгибала спину и сжимала ее ягодицы практически так, как будто ее трахал диван под ней.

Вскоре, комната наполнилась острым запах мокрой и возбужденной киски. Сьюзен знала, что он чувствует запах того, насколько влажной она была, и, на самом деле, он, вероятно, мог это увидеть, если бы посмотрел на мокрое пятно, растущее между ее ног. Зная то, что знал это, только возбуждало ее еще больше, создавая цепочку обратной связи, пока она не была практически готова кричать в эротическом экстазе.

Алан расстегнул свою молнию и вытащил из нее пульсирующую эрекцию. Он подумал, что она не замечала то, что он делал, с тех пор, как он оказался за ней. Конечно, все еще был шанс, что его поймают, но он чувствовал, что ему нужно рискнуть, потому что он просто не мог продолжать испытывать напряжение от своего стояка, находящегося в тесных шортах.

Они вдвоем начали играть в тихую игру с немыми правилами. Он попытался дотянуться между ее ног, чтобы поиграть с ее киской, но она крепко сжала ноги, затрудняя ему достижение своей цели. Тем не менее, им было очень весело и он дотронулся до некоторых её очень мокрых мест. Ей нравилось притворяться, что его пара зондирующих пальцев была членом, поэтому она ритмично выгибалась и сжимала их. Так как вся ее промежность была пропитана к этому времени, эти пальцы стали влажными в процессе.

Примерно через пятнадцать минут он, наконец, решил переместиться на другую сторону её тела. С руками, все еще на её голой заднице, он спросил:

— Мам, я уже закончил с твоей задницей. Должен ли я заняться тобой спереди или мы прекратим на этом?

Было долгое молчание, пока он продолжал зондировать и щекотать ее промежность (область между ее анусом и киской). В голове Сьюзен кричала, «Спереди! Спереди! Займись мной спереди! Особенно моими грудьми! Мне нравится, как ты их любишь, и я хочу, чтобы ты сделал ВСЁ для них. Облапай их хорошенько, пожалуйста! Затем исследуй мой животик. Мммм, да! И продолжай работать оттуда ниже, ниже и ниже! Пройди весь путь к моему самому нуждающемуся и непослушному месту, теря свой большой Джонсон! Двигай им вверх и вниз по моим набухшим губам киски! MMMM! »

Ее грудь вздымалась от волнения, но для нее было достаточно затяжной вины, чтобы она все еще несколько сопротивлялась. Затянувшийся страх, что он не сможет прекратить делать то, о чем она только что фантазировала, также было причиной её паузы.

Он, наконец, пробудил её:

— Мам? Спереди?

Она просто сказала:

— Хорошо, — ровным голосом.

«Боже, прости меня. Я такая ужасная мать и еще худшая жена! » Она заставила очиститься свой ум, чтобы подавить ее ноющую совесть.

Алан перевернул ее и просто уставился на красоту. Она потянула свои трусики вверх по бедрам, когда переворачивалась. Но ее трусики оставались настолько низко, что он мог видеть большую часть её куста и даже немного розовых внутренностей влагалища.

Он начал с передней стороны плеч и спускался вниз. Это привело к контакту с ее сиськами раньше, чем слишком поздно. Правда, перед этим он много раз касался «боков» её сисек, но это было совершенно другое и гораздо менее захватывающее. Большая часть этого заключалась в том, что притворство пропадало.

Тем не менее, все еще внимательный и осторожный, он отдернул руки и решил убедиться:

— Мам? Должен ли я заняться, ты знаешь, твоей, ух, грудью? Она тоже болит?

— На самом деле, да.

Она закрыла глаза и вздрогнула, сказав это. «Я такая плохая! Я действительно на пути в Ад.»

Алан не был уверен, что у сисек даже есть мускулы, которые можно массировать (у них не было), но он не собирался упускать такую возможность. Она так тяжело дышала, что он едва мог понять, как положить руки на ее бюст.

Он положил руку на каждую грудь и держал их, когда ее дыхание стало еще более напряженным. Из-за своего возбуждения он пошел прямо по её соскам, не претендуя на то, чтобы «массировать» ее плоть.

Но Сьюзен сказала, как будто была раздражена:

— Теперь, будь осторожен.

К настоящему времени не было никаких сомнений в том, что массаж стал очень сексуальным. Сьюзен чувствовала, что его жесткость время от времени натыкается на ее кожу, и она могла сказать, что это была вне его шорт, но она сделала вид, что не замечает.

Она подумала: «Ты непослушный мальчик! Двигаешь своим голым ЧЛЕНОМ по всему моему обнаженному телу! Ты плохой, плохой мальчик! Я должна отшлепать тебя. Или, еще лучше, ты должен отшлепать меня! Это верно. Шлепай мою задницу, пока ты не покажешь мне мое место. Затем «шлепает» мое лицо своим великим членом!

Нет, подождите! Я замужняя женщина! Я не могу этого забыть. Рон! Как насчет Рона?! Ох, но идея того, как Тигренок скользит своим членом по всему моему лицу, а затем прямо в рот… МММММ! Я такая ПЛОХАЯ!

Алан «массировал» ее грудь, что означало много страстной ласки. Но, в основном, он щипал и крутил ее соски и с любовью ласкал ее полные глобусы повсюду способами, которые даже не делали притворства массажа.

Сьюзан держала глаза закрытыми, а ее рот расплывался в улыбке. Она продолжала мурлыкать:

— О-о-о, прямо здесь… Прямо вот так.

Она также продолжала стонать, но к этому времени она стонала, когда он делал что-то особенно возбуждающее, а не когда обнаруживал особенно больную мышцу. Ее грудь так сильно вздымалась от ее возбуждения, что казалось, как-будто ее грудь была большим кораблем во время шторма в море.

Он провел около десяти минут занимаясь её сиськами после того, как он массировал ее спину двадцать минут, а ноги и задницу примерно столько же времени. Но он не привык к таким длительным сеансам, так что его руки очень устали.

 

⇐ Предыдущая29303132333435363738Следующая ⇒

Поделиться: