Жак-фаталист (нет краткого)

ак-фаталист и его хозяин» — философский роман Дени Дидро. Создан в 1773—1774 годах, когда писатель путешествовал в России и в Голландии. Как и большинству произведений Дидро, «Жаку-фаталисту» не суждено было увидеть свет при жизни автора. Первые публикации появились в Германии. В 1785 г. Ф. Шиллер перевел и издал отдельной книжкой фрагмент романа (вставную новеллу о госпоже де ла Помере и маркизе Дезарси) под названием «Месть женщины». В 1792 г. «Жак-фаталист» был впервые опубликован полностью по-немецки, и только в 1796 — на языке оригинала, по-французски. Аутентичную копию рукописи предоставил для этого издания принц Генрих Прусский, брат Фридриха II.

 

Роман «Жак-фаталист и его хозяин» радикален даже по меркам Просвещения. Новаторство его состоит прежде всего в том, что в качестве философа и носителя «высокого сознания» здесь изображен крестьянин Жак, в то время как достаточно типичную для просветительской прозы ученическую роль выполняет представитель «образованного сословия» — хозяин. Все жизненные факты, попадающие в поле зрения героев, анализируются и оцениваются с точки зрения Жака, и эта оценка — не только сатирическое обличение (там, где оно уместно), но и философское осмысление. Мировоззрение Жака представляет собой — в соответствии с убеждениями самого Дидро — атеистический фатализм, предполагающий жесткую детерминированность человеческой жизни законами природы и принципиальную невозможность изменить что-либо в этом мире усилиями отдельной личности.

 

В «Жаке-фаталисте» Дидро использует хорошо освоенную литературой XVIII века жанровую форму романа путешествия, однако функция ее в данном случае сугубо вспомогательная. Традиционная для путешествия фабула редуцируется до чистой структуры. С великолепной легкостью отброшена за ненадобностью вся информация, которая была бы важна в собственно путешествии: неизвестны начало и конец, конкретные обстоятельства, причина и цель движения героев. Таким образом оно утрачивает сюжетообразующую функцию, которая переходит к диалогу, самоценному, возникающему без всякой специальной мотивировки. Такой прием позволяет значительно раздвинуть границы художественного мира романа, чего в творчестве Дидро ранее не наблюдалось. Разнообразие мест, где оказываются путники, калейдоскоп встреченных ими в дороге людей и выслушанных историй приводится к общему знаменателю жизнерадостным раблезианским юмором. Поэтика «Жака-фаталиста» укоренена в ренессансной новеллистике и барочном плутовском романе. Говоря о литературных источниках, следует отметить влияние Л. Стерна, заметное и в других произведениях Дидро, очень его любившего. «Жак-фаталист» (в котором, кстати, обнаруживается прямая ссылка на Стерна) напоминает «Тристрама Шенди» манерой повествования, разорванностью композиции, постоянным вмешательством автора в ход событий, ретардацией, в данном случае то и дело отодвигающей не действие, а ожидаемый рассказ Жака о своих любовных похождениях. Но если у Стерна все эти приемы служили для демонстрации безграничного авторского произвола, то Дидро, регулярно повторяющий, что не пишет романа, откровенно издевающийся над всей обычной для романа-путешествия XVIII века фактурой, утверждает, что его произведение — правдивая история, опирающаяся на истину. Подразумевается, что реальность заведомо богаче и причудливее любых художественных замыслов, которые ею полностью определяются. В этом смысле писатель солидарен со своим героем, а идеи, вложенные в уста Жака, воплощаются не только в прямой декларации, но и в самой поэтике романа.

 

Традиции, заложенные Дидро в романе «Жак-фаталист и его хозяин», получили развитие в просветительски ориентированной литературе XIX века, в том числе и в русской. В частности, прием редуцированной фабулы путешествия использован В.Ф. Одоевским в философском романе «Русские ночи».

 

В 1998 г. в московском театре «Сатирикон» по мотивам романа Дидро поставлен спектакль «Жак и его господин» с К. Райкиным в главной роли.

Руссо

Жан-Жак Руссо (Jean-Jacques Rousseau) 1712—1778

Юлия, или Новая Элоиза (Julie ou la Nouvelle Hé loise) - Роман в письмах (1761)

«Я наблюдал нравы своего времени и выпустил в свет эти письма», — пишет автор в «Предисловии» к настоящему философско-лирическому роману.

 

Маленький швейцарский городок. Образованный и чувствитель­ный разночинец Сен-Пре, словно Абеляр, влюбляется в свою ученицу Юлию, дочь барона д'Этанж. И хотя суровая участь средневекового философа ему не грозит, он знает, что барон никогда не согласится выдать дочь за человека неродовитого.

 

Юлия отвечает Сен-Пре столь же пылкой любовью. Однако вос­питанная в строгих правилах, она не мыслит себе любви без брака, а брак — без согласия родителей. «Возьми суетную власть, друг мой, мне же оставь честь. Я готова стать твоей рабой, но жить в невиннос­ти, я не хочу приобретать господство над тобой ценою своего бесчес­тия», — пишет Юлия возлюбленному. «Чем более я тобою очарован, тем возвышеннее становятся мои чувства», — отвечает он ей. С каж­дым днем, с каждым письмом Юлия все сильнее привязывается к Сен-Пре, а он «томится и сгорает», огонь, текущий по его жилам, «ничто не может ни потушить, ни утолить».

 

[695]

 

Клара, кузина Юлии, покровительствует влюбленным. В ее при­сутствии Сен-Пре срывает с уст Юлии восхитительный поцелуй, от которого ему «никогда не исцелиться». «О Юлия, Юлия! Ужели союз наш невозможен! Ужели наша жизнь потечет врозь и нам суждена вечная разлука? » — восклицает он.

 

Юлия узнает, что отец определил ей супруга — своего давнего друга, господина де Вольмара, и в отчаянии призывает к себе возлюб­ленного. Сен-Пре уговаривает девушку бежать с ним, но она отказы­вается: ее побег «вонзит кинжал в материнскую грудь» и «огорчит лучшего из отцов». Раздираемая противоречивыми чувствами, Юлия в порыве страсти становится любовницей Сен-Пре, и тут же горько со­жалеет об этом. «Не понимая, что я творю, я выбрала собственную гибель. Я обо всем забыла, думала только о своей любви. Я скатилась в бездну позора, откуда для девушки нет возврата», — доверяется она Кларе. Клара утешает подругу, напоминая ей о том, что жертва ее принесена на алтарь чистой любви.

 

Сен-Пре страдает — от страданий Юлии. Его оскорбляет раская­ние любимой. «Значит, я достоин лишь презрения, если ты презира­ешь себя за то, что соединилась со мной, если радость моей жизни для тебя — мучение? » — вопрошает он. Юлия, наконец, признает, что только «любовь является краеугольным камнем всей нашей жизни». «Нет на свете уз целомудреннее, чем узы истинной любви. Только любовь, ее божественный огонь может очистить наши при­родные наклонности, сосредоточивая все помыслы на любимом пред­мете. Пламя любви облагораживает и очищает любовные ласки; благопристойность и порядочность сопровождают ее даже на лоне сладострастной неги, и лишь она умеет все это сочетать с пылкими желаниями, однако не нарушая стыдливости». Не в силах долее бо­роться со страстью, Юлия призывает Сен-Пре на ночное свидание.

 

Свидания повторяются, Сен-Пре счастлив, он упивается любовью своего «неземного ангела». Но в обществе неприступная красавица Юлия нравится многим мужчинам, и в том числе знатному англий­скому путешественнику Эдуарду Бомстону; милорд постоянно возно­сит ей хвалы. Как-то раз в мужской компании разгоряченный вином сэр Бомстон особенно пылко говорит о Юлии, что вызывает резкое неудовольствие Сен-Пре. Любовник Юлии вызывает англичанина на дуэль.

 

Влюбленный в Клару господин д'Орб рассказывает о случившемся даме своего сердца, а та — Юлии. Юлия умоляет возлюбленного от­казаться от поединка: англичанин — опасный и грозный противник, к тому же в глазах общества Сен-Пре не имеет права выступать за-

 

[696]

 

щитником Юлии, его поведение может бросить тень на нее и рас­крыть их тайну. Юлия пишет также сэру Эдуарду: она признается ему, что Сен-Пре — ее любовник, и она «обожает его». Если он убьет Сен-Пре, он убьет сразу двоих, ибо она «и дня не проживет» после гибели возлюбленного.

 

Благородный сэр Эдуард при свидетелях приносит свои извинения Сен-Пре. Бомстон и Сен-Пре становятся друзьями. Англичанин с участием относится к бедам влюбленных. Встретив в обществе отца Юлии, он пытается убедить его, что брачные узы с безвестным, но та­лантливым и благородным Сен-Пре отнюдь не ущемляют дворянско­го достоинства семейства д'Этанж. Однако барон непреклонен; более того, он запрещает дочери видеться с Сен-Пре. Во избежание сканда­ла сэр Эдуард увозит друга в путешествие, не дав ему даже попро­щаться с Юлией.

 

Бомстон возмущен: непорочные узы любви созданы самой приро­дой, и нельзя приносить их в жертву общественным предрассудкам. «Ради всеобщей справедливости следует искоренять такое превыше­ние власти, — долг каждого человека противодействовать насилию, способствовать порядку. И если б от меня зависело соединить наших влюбленных, вопреки воле вздорного старика, я бы, разумеется, до­вершил предопределение свыше, не считаясь с мнением света», — пишет он Кларе.

 

Сен-Пре в отчаянии; Юлия в смятении. Она завидует Кларе: ее чувства к господину д'Орбу спокойны и ровны, и отец ее не собира­ется противиться выбору дочери.

 

Сен-Пре расстается с сэром Эдуардом и отправляется в Париж. Оттуда он посылает Юлии пространные описания нравов парижского света, отнюдь не служащие к чести последнего. Поддавшись всеобщей погоне за наслаждениями, Сен-Пре изменяет Юлии и пишет ей по­каянное письмо. Юлия прощает возлюбленного, но предостерегает его: ступить на стезю разврата легко, но покинуть ее невозможно.

 

Неожиданно мать Юлии обнаруживает переписку дочери с лю­бовником. Добрая госпожа д'Этанж не имеет ничего против Сен-Пре, но, зная, что отец Юлии никогда не даст своего согласия на брак дочери с «безродным бродягой», она терзается угрызениями со­вести, что не сумела уберечь дочь, и вскоре умирает. Юлия, считая себя виновницей смерти матери, покорно соглашается стать женой Вольмара. «Настало время отказаться от заблуждений молодости и от обманчивых надежд; я никогда не буду принадлежать вам», — сооб­щает она Сен-Пре. «О любовь! Разве можно мстить тебе за утрату

 

[697]

 

близких! » — восклицает Сен-Пре в горестном письме к Кларе, став­шей госпожой д'Орб.

 

Рассудительная Клара просит Сен-Пре больше не писать Юлии: она «вышла замуж и сделает счастливым человека порядочного, поже­лавшего соединить свою судьбу с ее судьбой». Более того, госпожа д'Орб считает, что, выйдя замуж, Юлия спасла обоих влюбленных — «себя от позора, а вас, лишившего ее чести, от раскаяния».

 

Юлия возвращается в лоно добродетели. Она вновь видит «всю мерзость греха», в ней пробуждается любовь к благоразумию, она восхваляет отца за то, что тот отдал ее под защиту достойного супру­га, «наделенного кротким нравом и приятностью». «Господину де Вольмару около пятидесяти лет. Благодаря спокойной, размеренной жизни и душевной безмятежности он сохранил здоровье и свежесть — на вид ему не дашь и сорока... Наружность у него благо­родная и располагающая, обхождение простое и искреннее; говорит он мало, и речи его полны глубокого смысла», — описывает Юлия своего мужа. Вольмар любит жену, но страсть его «ровна и сдержан­на», ибо он всегда поступает, как «подсказывает ему разум».

 

Сен-Пре отправляется в кругосветное плавание, и несколько лет о нем нет никаких известий. Вернувшись, он тотчас пишет Кларе, со­общая о своем желании повидаться с ней и, разумеется, с Юлией, ибо «нигде, в целом мире» он не встретил никого, «кто бы мог уте­шить любящее сердце»...

 

Чем ближе Швейцария и селение Кларан, где теперь живет Юлия, тем больше волнуется Сен-Пре. И наконец — долгожданная встреча. Юлия, примерная жена и мать, представляет Сен-Пре двух своих сы­новей. Вольмар сам провожает гостя в отведенные ему апартаменты и, видя его смущение, наставляет: «Начинается наша дружба, вот милые сердцу узы ее. Обнимите Юлию. Чем задушевнее станут ваши отношения, тем лучшего мнения о вас я буду. Но, оставаясь наедине с нею, ведите себя так, словно я нахожусь с вами, или же при мне поступайте так, будто меня около вас нет. Вот и все, о чем я вас прошу». Сен-Пре начинает постигать «сладостную прелесть» невин­ных дружеских отношений.

 

Чем дольше гостит Сен-Пре в доме у Вольмаров, тем большим уважением он проникается к его хозяевам. Все в доме дышит добро­детелью; семья живет зажиточно, но без роскоши, слуги почтительны и преданы своим хозяевам, работники усердны благодаря особой сис­теме поощрений, словом, никто не «скучает от праздности и безде­лья» и «приятное соединяется с полезным». Хозяева принимают участие в сельских празднествах, входят во все подробности ведения

 

[698]

 

хозяйства, ведут размеренный образ жизни и уделяют большое вни­мание здоровому питанию.

 

Клара, несколько лет назад потерявшая мужа, вняв просьбам по­други, переезжает к Вольмарам — Юлия давно решила заняться вос­питанием ее маленькой дочери. Одновременно господин де Вольмар предлагает Сен-Пре стать наставником его сыновей — мальчиков должен воспитывать мужчина. После долгих душевных терзаний Сен-Пре соглашается — он чувствует, что сумеет оправдать оказанное ему доверие. Но прежде чем приступить к своим новым обязанностям, он едет в Италию к сэру Эдуарду. Бомстон влюбился в бывшую кур­тизанку и собирается жениться на ней, отказавшись тем самым от блестящих видов на будущее. Сен-Пре, исполнившийся высоких мо­ральных принципов, спасает друга от рокового шага, убедив девушку ради любви к сэру Эдуарду отвергнуть его предложение и уйти в мо­настырь. Долг и добродетель торжествуют.

 

Вольмар одобряет поступок Сен-Пре, Юлия гордится своим быв­шим возлюбленным и радуется соединяющей их дружбе «как бес­примерным преображением чувств». «Дерзнем же похвалить себя за то, что у нас хватит силы не сбиться с прямого пути», — пишет она Сен-Пре.

 

Итак, всех героев ждет тихое и безоблачное счастье, страсти из­гнаны прочь, милорд Эдуард получает приглашение поселиться в Кларане вместе с друзьями. Однако неисповедимы пути судьбы. Во время прогулки младший сын Юлии падает в реку, она бросается ему на помощь и вытаскивает его, но, простудившись, заболевает и вскоре умирает. В свой последний час она пишет Сен-Пре, что смерть ее — благодеяние неба, ибо «тем самым оно избавило нас от ужасных бед­ствий» — кто знает, как все могло бы измениться, если бы они с Сен-Пре вновь стали жить под одной крышей. Юлия признается, что первое чувство, ставшее для нее смыслом жизни, лишь укрылось в ее сердце: во имя долга она сделала все, что зависело от ее воли, но в сердце своем она не вольна, и если оно принадлежит Сен-Пре, то это ее мука, а не грех. «Я полагала, что боюсь за вас, но, несомненно, бо­ялась за самое себя. Немало лет я прожила счастливо и добродетель­но. Вот и достаточно. А что за радость мне жить теперь? Пусть небо отнимет у меня жизнь, мне о ней жалеть нечего, да еще и честь моя будет спасена». «Я ценою жизни покупаю право любить тебя любо­вью вечной, в которой нет греха, и право сказать в последний раз: «Люблю тебя».

 

Е. В. Морозова

 

[699]

 

Исповедь (Les Confessions) (1766-1770, изд. 1782-1789)

«Я рассказал правду. Если кому-нибудь известно что-нибудь противо­положное рассказанному здесь, ему известны только ложь и клевета».

 

Первым своим несчастьем автор данных строк называет собствен­ное появление на свет, стоившее жизни его матери. Ребенок растет, проявляя недостатки, присущие его возрасту; «я был болтун, лакомка, лгун иногда», — признается Жан-Жак. С детства разлученный с отцом, он попадает под опеку дяди, и тот отдает его в учение. От на­казаний наставницы в восьмилетнем мальчике пробуждается ранняя чувственность, наложившая отпечаток на все его последующие отно­шения с прекрасным полом. «Всю жизнь я вожделел и безмолвство­вал пред женщинами, которых больше всего любил», — пишет автор, делая «первый и самый тягостный шаг в темном и грязном лабирин­те» своих признаний.

 

Подростка отдают в ученики к граверу; в это время у него впе­рвые обнаруживается тяга к воровству. «В сущности, эти кражи были очень невинны, так как все, что я таскал у хозяина, употреблялось мною для работы на него же», — журит себя Жан-Жак. Одновре­менно с пагубными привычками в нем пробуждается страсть к чте­нию, и он читает все подряд. В шестнадцать лет Жан-Жак — это юноша «беспокойный, недовольный всем и собой, без расположения к своему ремеслу».

 

Внезапно молодой человек все бросает и отправляется странство­вать. Судьба сводит его с очаровательной двадцативосьмилетней гос­пожой де Варанс, между ними завязываются отношения, во многом определившие жизнь Жан-Жака. Госпожа де Варанс убеждает юношу перейти из протестантства в католичество, и тот отправляется в Турин, в пристанище для новообращенных. Вырвавшись после свер­шения обряда на волю, он ведет беспечную жизнь, гуляет по городу и его окрестностям и влюбляется во всех хорошеньких женщин. «Ни­когда еще страсти не были так сильны и так чисты, как мои; никогда любовь не была более нежной, более бескорыстной», — вспоминает он. Когда у него кончаются деньги, он поступает лакеем к некой гра­фине. На службе у нее Жан-Жак совершает проступок, о котором потом жалеет всю жизнь: взяв у хозяйки серебряную ленту, он обви­няет в этой краже юную служанку. Девушку выгоняют, репутация ее непоправимо испорчена. Желание, наконец, признаться в этом грехе является одной из причин, побудивших его написать настоящую ис­поведь.

 

[700]

 

Хозяйка Жан-Жака умирает; молодой человек поступает секрета­рем в богатое семейство. Он много и прилежно учится, и перед ним открываются пути дальнейшего продвижения по службе. Однако тяга к бродяжничеству пересиливает, и он отправляется обратно в Швей­царию. Добравшись до родных краев, он является к госпоже де Варанс. Та радостно принимает его, и он поселяется в ее доме. Госпожа де Варанс пристраивает его в певческую школу, где он основательно занимается музыкой. Но первый же концерт, который дерзает дать юный Жан-Жак, с треском проваливается. Разумеется, никто даже не подозревает, что пройдет время, и произведения сегодняшнего не­удачника будут исполняться в присутствии короля, и все придворные будут вздыхать и говорить: «Ах, какая волшебная музыка! » А пока расстроенный Жан-Жак вновь пускается странствовать.

 

Вернувшись к «маме», как он называет госпожу де Варанс, Жан-Жак продолжает занятия музыкой. В это время происходит его окон­чательное сближение с госпожой де Варанс. Их близкие отношения побуждают эту немолодую уже женщину заняться светским воспита­нием юноши. Но все, что она делает для него в этом направлении, по его собственным словам, «потерянный труд».

 

Неожиданно умирает управляющий госпожи де Варанс, и Жан-Жак безуспешно пытается исполнять его обязанности. Обуреваемый благими намерениями, он начинает утаивать деньги от госпожи де Варанс. Впрочем, к стыду его, тайники эти почти всегда находят. На­конец он решает начать работать, дабы обеспечить «маму» куском хлеба. Из всех возможных занятий он выбирает музыку, и для начала берет у госпожи де Варанс денег для поездки в Париж с целью усо­вершенствовать свое мастерство. Но жизнь в Париже не задается, и, вернувшись к госпоже де Варанс, Жан-Жак тяжело заболевает. После выздоровления они вместе с «мамой» уезжают в деревню. «Тут начи­нается краткая пора счастья в моей жизни; тут наступают для меня мирные, но быстротечные минуты, дающие мне право говорить, что и я жил», — пишет автор. Сельские работы чередуются с упорными занятиями — историей, географией, латынью. Но несмотря на обуре­вающую его жажду знаний, Жан-Жак вновь заболевает — теперь от оседлой жизни. По настоянию госпожи де Варанс он отправляется на лечение в Монпелье, и в дороге становится любовником своей случай­ной попутчицы...

 

Вернувшись, Жан-Жак обнаруживает, что вытеснен из сердца гос­пожи де Варанс «высоким бесцветным блондином» с манерами бала­ганного красавца. Растерянный и смущенный, Жан-Жак с болью в сердце уступает ему свое место подле госпожи де Варанс и с этой

 

[701]

 

минуты смотрит на «свою дорогую маму не иначе, как глазами на­стоящего сына». Очень быстро новичок обустраивает жизнь в доме госпожи де Варанс на свой лад. Чувствуя себя не на месте, Жан-Жак уезжает в Лион и нанимается гувернером.

 

Осенью 1715 г. он приезжает в Париж «с 15 луидорами в карма­не, комедией «Нарцисс» и музыкальным проектом в качестве средст­ва к существованию». Неожиданно молодому человеку предлагают должность секретаря посольства в Венеции, он соглашается и покида­ет Францию. На новом месте ему нравится все — и город, и работа. Но посол, не в силах смириться с плебейским происхождением сек­ретаря, начинает выживать его и в конце концов достигает своей цели. Вернувшись в Париж, Жан-Жак пытается добиться правосудия, но ему заявляют, что его ссора с послом — частное дело, ибо он всего лишь секретарь, да к тому же не подданный Франции.

 

Поняв, что справедливости ему не добиться, Руссо селится в тихой гостинице и работает над завершением оперы. В это время он обре­тает «единственное настоящее утешение»: знакомится с Терезой Левассер. «Сходство наших сердец, соответствие наших характеров скоро привело к обычному результату. Она решила, что нашла во мне порядочного человека, и не ошиблась. Я решил, что нашел в ней де­вушку сердечную, простую, без кокетства, и тоже не ошибся. Я зара­нее объявил ей, что никогда не брошу ее, но и не женюсь на ней. Любовь, уважение, чистосердечная прямота были создателями моего торжества», — описывает Жан-Жак свою встречу с девушкой, став­шей его верной и преданной подругой.

 

Тереза добра, умна, сообразительна, наделена здравым смыслом, но поразительно невежественна. Все попытки Жан-Жака развить ее ум терпят неудачу: девушка даже не научилась определять время по часам. Тем не менее ее общества Жан-Жаку вполне хватает; не от­влекаясь на суетные дела, он упорно работает, и вскоре опера готова. Но чтобы продвинуть ее на сцену, необходимо обладать талантами придворного интригана, а их-то у Жан-Жака и нет, и он вновь тер­пит фиаско на музыкальном поприще.

 

Жизнь требует своего: теперь он обязан обеспечивать пропитание не только себе, но и Терезе, а заодно и ее многочисленным родствен­никам во главе с жадной мамашей, привыкшей жить за счет старшей дочери. Ради заработка Жан-Жак поступает в секретари к знатному вельможе и на время покидает Париж. Вернувшись, он обнаружива­ет, что Тереза беременна. Из разговоров сотрапезников за табльдотом Жан-Жак узнает, что во Франции нежелательных младенцев сдают в Воспитательный дом; решив последовать обычаям этой страны, он

 

[702]

 

уговаривает Терезу отдать младенца. На следующий год история по­вторяется, и так целых пять раз. Тереза «подчинилась, горько взды­хая». Жан-Жак же искренне считает, что «выбрал для своих детей самое лучшее или то, что считал таковым». Впрочем, автор «обещал написать исповедь, а не самооправдание».

 

Жан-Жак близко сходится с Дидро. Как и у Жан-Жака, у Дидро есть «своя Нанетта», разница только в том, что Тереза кротка и добра, а Нанетта сварлива и злобна.

 

Узнав, что Дижонская академия объявила конкурс на тему «Спо­собствовало ли развитие наук и искусств порче или очищению нра­вов? », Жан-Жак увлеченно берется за перо. Готовую работу он показывает Дидро и получает его искреннее одобрение. Вскоре сочи­нение публикуют, вокруг него поднимается шум, Жан-Жак становит­ся моден. Но его нежелание найти себе покровителя снискивает ему репутацию чудака. «Я был человеком, на которого стремились по­смотреть, а на другой день не находили в нем ничего нового», — с горечью замечает он.

 

Потребность в постоянном заработке и пошатнувшееся здоровье мешают ему писать. Тем не менее он добивается постановки своей оперы «Деревенский колдун», на премьере которой присутствует двор во главе с королем. Королю опера нравится, и он, желая возна­градить автора, назначает ему аудиенцию. Но Жан-Жак, желая со­хранить свою независимость, отказывается от встречи с королем и, следовательно, от королевской пенсии. Его поступок вызывает всеоб­щее осуждение. Даже Дидро, одобряя в принципе равнодушное от­ношение к королю, не считает возможным отказываться от пенсии. Взгляды Жан-Жака и Дидро расходятся все дальше.

 

Вскоре Дижонская академия объявляет новую тему: «О проис­хождении неравенства среди людей», и Жан-Жак снова страстно бе­рется за перо. Над свободолюбивым автором начинают сгущаться политические тучи, он покидает Париж и едет в Швейцарию. Там его чествуют как поборника свободы. Он встречается с «мамой»: та обеднела и опустилась. Жан-Жак понимает, что его долг позаботиться о ней, но со стыдом признается, что новая привязанность вытеснила госпожу де Варанс из его сердца. Прибыв в Женеву, Жан-Жак воз­вращается в лоно протестантской церкви и вновь становится полно­правным гражданином родного города.

 

Вернувшись в Париж, Жан-Жак продолжает зарабатывать на жизнь перепиской нот, ибо писать ради денег он не может — «слишком трудно мыслить благородно, когда мыслишь, чтобы жить». Ведь отдавая свои сочинения на суд публики, он уверен, что делает

 

[703]

 

это ради общего блага. В 1756 г. Жан-Жак покидает Париж и обо­сновывается в Эрмитаже. «Перемены во мне начались, как только я уехал из Парижа, как только я избавился от зрелища пороков этого большого города, вызывавших мое негодование», — заявляет он.

 

В разгар деревенских грез Жан-Жака посещает госпожа д'Удето, и в душе его вспыхивает любовь — «первая и единственная». «На сей раз это была любовь — любовь во всей своей силе и во всем своем исступлении». Жан-Жак сопровождает госпожу д'Удето на прогулках, готов упасть в обморок от ее нежных поцелуев, но отношения их не переходят границ нежной дружбы. Госпожа д'Удето послужила про­образом Юлии из «Новой Элоизы». Роман имел оглушительный успех, и автор даже поправил свои финансовые дела.

 

Вынужденный покинуть Эрмитаж, Жан-Жак переезжает в Монморанси, где начинает писать «Эмиля». Также он продолжает рабо­тать над «Политическими установлениями»; результатом этого упорного труда становится знаменитый «Общественный договор». Многие аристократы начинают добиваться расположения Жан-Жака: принц де Конти, герцогиня Люксембургская... Но «я не желал, чтобы меня посылали в буфетную, и мало дорожил столом вельмож. Я пред­почел бы, чтобы они оставили меня в покое, не чествуя и не уни­жая», — заявляет философ.

 

После выхода в свет «Общественного договора» Жан-Жак чувству­ет, как число его врагов — тайных и явных — резко увеличивается, и он уезжает в Женеву. Но и там ему нет покоя: книгу его сожгли, а ему самому грозит арест. Вся Европа обрушивает на него свои про­клятья, как только его не называют: «одержимый, бесноватый, хищ­ный зверь, волк»... Тереза добровольно разделяет судьбу вольно­любивого изгнанника.

 

В конце концов Жан-Жак селится на острове Сен-Пьер, располо­женном посреди Бьенского озера. «В известном смысле я прощался со светом, намереваясь затвориться на этом острове до последних своих дней», — пишет он. Жан-Жак восхищается красотой острова и окружающих его пейзажей; «о природа! о мать моя! » — в восторге восклицает он. Неожиданно он получает приказ покинуть остров. Встает вопрос: куда ехать? Сначала целью его путешествия провозгла­шен Берлин. Но, пишет он, «в третьей части, если у меня только хва­тит сил когда-нибудь написать ее, будет видно, почему, предполагая отправиться в Берлин, я на самом деле отправился в Англию»...

Бормаше

Пьер Огюстен Карон де Бомарше (Pierre Augustin Caron de Beaumarchais) 1732-1799

Севильский цирюльник, или Тщетная предосторожность (Le Barbier de Seville ou La pré cation inutile) - Комедия (1775)

На ночной улице Севильи в костюме скромного бакалавра граф Аль­мавива ждет, когда в окне покажется предмет его любви. Знатный вельможа, устав от придворной распущенности, впервые желает за­воевать чистую непредвзятую любовь молодой благородной девушки. Поэтому, чтобы титул не затмил человека, он скрывает свое имя.

 

Прекрасная Розина живет взаперти под надзором старика опеку­на, доктора Бартоло. Известно, что старик влюблен в свою воспитан­ницу и ее деньги и собирается держать ее в заключении, пока бедняжка не выйдет за него замуж. Вдруг на той же улице появляет­ся весело напевающий Фигаро и узнает графа, своего давнего знаком­ца. Обещая хранить инкогнито графа, плут Фигаро рассказывает свою историю: потеряв должность ветеринара из-за слишком громкой и сомнительной литературной славы, он пробует утвердиться в роли со­чинителя. Но хотя его песни поет вся Испания, Фигаро не удается сладить с конкуренцией, и он становится бродячим цирюльником. Благодаря невероятному остроумию, а также житейской умудреннос­ти, Фигаро по-философски и с неизменной иронией воспринимает

 

[738]

 

горести и очаровывает своей веселостью. Вдвоем они решают, как им вызволить из заточения Розину, ответно влюбленную в графа. Фигаро вхож в дом ревнивого до бешенства Бартоло как цирюльник и ле­карь. Они задумывают, что граф явится, нарядившись пьяным солда­том с назначением на постой в доме доктора. Сам Фигаро тем временем выведет из строя прислугу Бартоло, используя нехитрые ме­дицинские средства.

 

Открываются жалюзи, и в окне появляется Розина, как всегда с доктором. Якобы случайно она роняет листок с нотами и запиской для своего неизвестного поклонника, в которой его просят в пении открыть свое имя и звание. Доктор бежит поднять листок, но граф оказывается проворнее. На мотив из «Тщетной предосторожности» он поет серенаду, где называет себя безвестным бакалавром Линдором. Подозрительный Бартоло уверен, что листок с нотами был обро­нен и якобы унесен ветром неспроста, и должно быть, Розина состоит в заговоре с таинственным воздыхателем.

 

На другой день бедняжка Розина томится и скучает, заключенная у себя в комнате, и пытается придумать способ передать письмо «Линдору». Фигаро только что «полечил» домочадцев доктора: слу­жанке пустил кровь из ноги, а слугам прописал снотворное и чиха­тельное средства. Он берется передать письмо Розины и тем временем подслушивает разговор Бартоло с Базилем, учителем музы­ки Розины и главным союзником Бартоло. По словам Фигаро, это — бедствующий жулик, готовый удавиться за грош. Базиль открывает доктору, что влюбленный в Розину граф Альмавива в Севилье и уже наладил с ней переписку. Бартоло в ужасе просит устроить его свадь­бу на следующий же день. Графа же Базиль предлагает облить в гла­зах Розины клеветой. Базиль уходит, а доктор мчится к Розине выяснять, о чем она могла разговаривать с Фигаро. В этот момент по­является граф в форме кавалериста, притворяясь, что он навеселе. Его цель — назвать себя Розине, передать ей письмо и, если получится, остаться в доме на ночь. Бартоло острым чутьем ревнивца догадыва­ется, какая интрига кроется за этим. Между ним и мнимым солда­том происходит забавная перепалка, во время которой графу удается вручить письмо Розине. Доктор доказывает графу, что он освобожден от постоя и выгоняет его.

 

Граф делает еще одну попытку проникнуть в дом Бартоло. Он переодевается в костюм бакалавра и называет себя учеником Базиля, которого внезапное недомогание удерживает в постели. Граф надеет­ся, что Бартоло тотчас предложит ему заменить Базиля и дать урок Розине, но он недооценивает подозрительности старика. Бартоло ре­шает немедленно навестить Базиля, и, чтобы удержать его, мнимый

 

[739]

 

бакалавр упоминает имя графа Альмавивы. Бартоло требует новых из­вестий, и тогда графу приходится сообщить от имени Базиля, что об­наружена переписка Розины с графом, а ему поручено отдать доктору перехваченное письмо Розины. Граф в отчаянии, что вынужден отдать письмо, но нет иного способа заслужить доверие старика. Он даже предлагает воспользоваться этим письмом, когда настанет момент сломить сопротивление Розины и убедить ее выйти замуж за доктора. Достаточно солгать, что ученик Базиля получил его от одной женщи­ны, и тогда смятение, стыд, досада могут довести ее до отчаянного поступка. Бартоло приходит в восторг от этого плана и немедленно верит, что графа действительно прислал мерзавец Базиль. Под видом урока пения Бартоло решает познакомить мнимого ученика с Розиной, чего и добивался граф. Но остаться наедине во время урока им не удается, поскольку Бартоло не желает упустить шанс насладиться пением воспитанницы. Розина исполняет песенку из «Тщетной предосторожности» и, слегка ее переделав, превращает песню в лю­бовное признание Линдору. Влюбленные тянут время, чтобы до­ждаться прихода Фигаро, который должен будет отвлечь доктора. Наконец тот приходит, и доктор бранит его за то, что Фигаро иска­лечил его домочадцев. Зачем, например, надо было ставить припарки на глаза слепому мулу? Лучше бы Фигаро вернул доктору долг с про­центами, на что Фигаро клянется, что скорее предпочтет быть долж­ником Бартоло всю жизнь, чем отказаться от этого долга хотя бы на мгновение. Бартоло в ответ божится, что не уступит в споре с наха­лом. Фигаро поворачивается спиной, говоря, что он, напротив, усту­пает ему всегда. И вообще, он всего лишь пришел побрить доктора, а не строить козни, как тот изволит думать. Бартоло в затруднении: с одной стороны, побриться необходимо, с другой — нельзя оставлять Фигаро наедине с Розиной, не то он сможет опять передать ей пись­мо. Тогда доктор решается, в нарушение всех приличий, бриться в комнате с Розиной, а Фигаро отправить за прибором. Заговорщики в восторге, так как Фигаро имеет возможность снять со связки ключ от жалюзи. Вдруг слышится звон бьющейся посуды, а Бартоло с воплем выбегает из комнаты спасать свой прибор. Граф успевает назначить Розине свидание вечером, чтобы вызволить ее из неволи, но ему не хватает времени рассказать ей об отданном доктору письме. Возвра­щаются Бартоло с Фигаро, и в эту минуту входит дон Базиль. Влюб­ленные в немом ужасе, что сейчас все может открыться. Доктор расспрашивает Базиля о его болезни и говорит, что его ученик все уже передал. Базиль в недоумении, но граф незаметно сует ему в руку кошелек и просит молчать и удалиться. Веский довод графа убеждает Базиля, и тот, сославшись на нездоровье, уходит. Все с облегчением

 

[740]

 

принимаются за музыку и бритье. Граф заявляет, что перед концом урока он должен дать Розине последние наставления в искусстве пения, наклоняется к ней и шепотом объясняет свое переодевание. Но Бартоло подкрадывается к влюбленным и подслушивает их разго­вор. Розина вскрикивает в испуге, а граф, будучи свидетелем дикой выходки доктора, сомневается, что при таких его странностях сеньо­ра Розина захочет выйти за него замуж. Розина в гневе клянется от­дать руку и сердце тому, кто освободит ее от ревнивого старика. Да, вздыхает Фигаро, присутствие молодой женщины и преклонный воз­раст — вот от чего у стариков заходит ум за разум.

 

Бартоло в ярости бежит к Базилю, чтобы тот пролил свет на всю эту путаницу. Базиль признается, что бакалавра никогда в глаза не видел, и только щедрость подарка заставила его промолчать. Доктор не понимает, зачем надо было брать кошелек. Но в тот момент Ба­зиль был сбит с толку, а в затруднительных случаях золото всякий раз представляется доводом неопровержимым. Бартоло решает напрячь последние усилия, чтобы обладать Розиной. Однако Базиль не совету­ет ему этого делать. В конце концов, обладание всякого рода блага­ми — это еще не все. Получать наслаждение от обладания ими — вот в чем состоит счастье. Жениться на женщине, которая тебя не любит, — значит подвергнуть себя бесконечным тяжелым сценам. К чему учинять насилие над ее сердцем? Да к тому, отвечает Бартоло, что пусть лучше она плачет оттого, что он ее муж, чем ему умереть оттого, что она не его жена. Поэтому он собирается жениться на Ро­зине той же ночью и просит поскорее привести нотариуса. Что каса­ется упорства Розины, то мнимый бакалавр, сам того не желая, подсказал, как использовать ее письмо для клеветы на графа. Он дает Базилю свои ключи ото всех дверей и просит поскорее привести но­тариуса. Бедняжка Розина, страшно нервничая, ждет, когда в окне покажется Линдор. Вдруг заслышались шаги опекуна, Розина хочет уйти и просит назойливого старика дать ей покой хотя бы ночью, но Бартоло умоляет его выслушать. Он показывает письмо Розины к графу, и бедняжка его узнает. Бартоло лжет, что, как только граф Альмавива получил письмо, так сейчас же начал им хвастаться. К Бар­толо оно попало якобы от одной женщины, которой граф письмо преподнес. А женщина рассказала обо всем для того, чтобы избавить­ся от такой опасной соперницы. Розина должна была стать жертвой чудовищного заговора графа, Фигаро и молодого бакалавра, графского прихвостня. Розина потрясена тем, что Линдор, оказывается, завоевы­вал ее не для себя, а для какого-то графа Альмавивы. Вне себя от унижения Розина предлагает доктору немедленно жениться на ней и предупреждает его о готовящемся похищении. Бартоло бежит за под-

 

[741]

 

могой, собираясь устроить графу засаду возле дома, чтобы поймать его как грабителя. Несчастная оскорбленная Розина остается одна и решает повести игру с Линдером, чтобы убедиться, как низко может пасть человек. Открываются жалюзи, Розина в страхе убегает. Граф озабочен лишь тем, не покажется ли скромной Розине его план не­медленно сочетаться браком чересчур дерзким. Фигаро советует тогда назвать ее жестокой, а женщины очень любят, когда их называют жестокими. Появляется Розина, и граф умоляет ее разделить с ним жребий бедняка. Розина с возмущением отвечает, что посчитала бы счастьем разделить его горькую судьбу, если бы не злоупотребление ее любовью, а также низость этого ужасного графа Альмавивы, которо­му ее собирались продать. Граф немедленно объясняет девушке суть недоразумения, и она горько раскаивается в своем легковерии. Граф обещает ей, что раз она согласна быть его женой, то он ничего не бо­ится и проучит мерзкого старикашку.

 

Они слышат, как открывается входная дверь, но вместо доктора со стражей показываются Базиль с нотариусом. Тут же подписывает­ся брачный договор, для чего Базиль получает второй кошелек. Врыва­ются Бартоло со стражником, который сразу смущается, унав, что перед ним граф. Но Бартоло отказывается признать брак действи­тельным, ссылаясь на права опекуна. Ему возражают, что, злоупотре­бив правами, он их утратил, а сопротивление столь почтенному союзу свидетельствует лишь о том, что он боится ответственности за дурное управление делами воспитанницы. Граф обещает не требовать с него ничего, кроме согласия на брак, и это сломило упорство скупого ста­рика. Бартоло винит во всем собственное нерадение, но Фигаро скло­нен называть это недомыслием. Впрочем, когда юность и любовь сговорятся обмануть старика, все его усилия им помешать могут быть названы тщетной предосторожностью.

 

А. А. Фридрих

 

Безумный день, или Женитьба Фигаро (Le Marriage de Figaro) - Комедия (1784)

Действие происходит в течение одного безумного дня в замке графа Альмавивы, чьи домочадцы за это короткое время успевают сплести головокружительную интригу со свадьбами, судами, усыновлением, ревностью и примирением. Сердце интриги — Фигаро, домоуправи-

 

[742]

 

тель графа. Это — невероятно остроумный и мудрый человек, бли­жайший помощник и советник графа в обычное время, но сейчас впавший в немилость. Причина недовольства графа в том, что Фигаро решает жениться на очаровательной девушке Сюзанне, горничной графини, и свадьба должна состояться в тот же день, все идет отлич­но, пока Сюзанна не рассказывает о задумке графа: восстановить по­стыдное право сеньора на девственность невесты под угрозой расстроить свадьбу и лишить их приданого. Фигаро потрясен подоб­ной низостью своего хозяина, который, не успев назначить его домоуправителем, уже собирается послать его в посольство в Лондон курьером, чтобы спокойно навещать Сюзанну. Фигаро клянется об­вести, сластолюбивого графа вокруг пальца, завоевать Сюзанну и не потерять приданого. Как говорит невеста, интрига и деньги — его стихия.

 

Свадьбе Фигаро угрожают еще два врага. Старый доктор Бартоло, у которого граф с помощью хитрого Фигаро похитил невесту, нашел возможность посредством своей домоуправительницы Марселины отомстить обидчикам. Марселина собирается через суд заставить Фи­гаро выполнить долговое обязательство: или вернуть ее деньги, или на ней жениться. Граф, конечно, поддержит ее в стремлении помешать их свадьбе, зато ее собственная свадьба благодаря этому и устроится. Некогда влюбленный в свою жену, граф через три года после женить­бы слегка к ней охладел, но место любви заняла бешеная и слепая ревность, при этом от скуки он волочится за красотками по всей ок­руге. Марселина по уши влюблена в Фигаро, что понятно: он не умеет сердиться, вечно в добром расположении духа, видит в настоя­щем одни только радости и так же мало помышляет о прошлом, как и о будущем. На самом деле, жениться на Марселине — прямой долг доктора Бартоло. Брачными узами их должен был связать ребенок, плод забытой любви, украденный младенцем цыганами.

 

Графиня, однако, не чувствует себя окончательно покинутой, у нее есть поклонник — паж его сиятельства Керубино. Это очарователь­ный маленький проказник, переживающий сложный период взросле­ния, уже осознающий себя привлекательным юношей. Перемена в мировосприятии совсем сбила подростка с толку, он по очереди уха­живает за всеми женщинами в его поле зрения и тайно влюблен в графиню, его крестную мать. Легкомысленное поведение Керубино вызывает неудовольствие графа, и тот хочет отослать его к родителям. Мальчик в отчаянии идет жаловаться Сюзанне. Но во время разгово­ра в комнату к Сюзанне входит граф, и Керубино в ужасе прячется за кресло. Граф уже без обиняков предлагает Сюзанне деньги в обмен

 

[743]

 

на свидание перед свадьбой. Неожиданно они слышат голос Базиля, музыканта и сводника при дворе графа, он приближается к двери, граф, в страхе, что его застанут с Сюзанной, прячется за кресло, где уже сидит Керубино. Мальчик выбегает и забирается с ногами в крес­ло, а Сюзанна накрывает его платьем и становится перед креслом. Базиль ищет графа и заодно пользуется случаем уговорить Сюзанну на предложение его хозяина. Он намекает на благосклонность многих дам к Керубино, в том числе ее и графини. Охваченный ревностью, граф встает из-за кресла и приказывает немедленно отослать мальчи­ка, дрожащего тем временем под своим укрытием. Он сдергивает платье и обнаруживает под ним маленького пажа. Граф уверен, что у Сюзанны было свидание с Керубино. Вне себя от ярости, что подслу­шали его щекотливый разговор с Сюзанной, он запрещает ей выхо­дить за Фигаро. В эту же минуту появляется толпа нарядно одетых поселян с Фигаро во главе. Хитрец привел вассалов графа, чтобы те торжественно благодарили своего господина за отмену права сеньора на девственность невесты. Все восхваляют добродетель графа, и ему ничего не остается, как, проклиная хитрость Фигаро, подтвердить свое решение. Его умоляют также простить Керубино, граф соглаша­ется, он производит юношу в офицеры своего полка, с условием не­медленно уехать служить в далекую Каталонию. Керубино в от­чаянии, что расстается с крестной, и Фигаро советует ему разыграть отъезд, а потом незаметно вернуться в замок. В отместку за неуступ­чивость Сюзанны граф собирается поддержать на суде Марселину и сорвать, таким образом, свадьбу Фигаро.

 

Фигаро тем временем решает действовать с не меньшей последо­вательностью, чем его сиятельство: умерить его аппетиты насчет Сю­занны, внушив подозрение, что и на его жену посягают. Через Базиля граф получает анонимную записку о том, что некий поклонник будет во время бала искать свидания с графиней. Графиня возмущена, что Фигаро не стыдно играть честью порядочной женщины. Но Фигаро уверяет, что не позволит себе этого ни с одной женщиной: боится попасть в точку. Довести графа до белого каления — и он у них в руках. Вместо приятного времяпрепровождения с чужой женой он будет вынужден ходить по пятам за своею собственной, а в присутст­вии графини он уже не осмелится помешать их бракосочетанию. Опасаться нужно только Марселины, поэтому Фигаро приказывает Сюзанне назначить графу вечером свидание в саду. Вместо девушки туда пойдет Керубино в ее костюме. Пока его сиятельство на охоте, Сюзанна с графиней должны переодеть и причесать Керубино, а затем Фигаро его спрячет. Керубино приходит, его переодевают, и

 

[744]

 

между ним и графиней проскальзывают трогательные намеки, гово­рящие о взаимной симпатии. Сюзанна отлучилась за булавками, и в этот момент граф возвращается с охоты раньше срока и требует, чтобы графиня его впустила. Очевидно, что он получил записку, сочи­ненную Фигаро, и вне себя от ярости. Если он обнаружит полуразде­того Керубино, то застрелит его на месте. Мальчик прячется в туалетной комнате, а графиня в ужасе и смятении бежит открывать графу. Граф, видя смятение жены и услыхав шум в туалетной комна­те, хочет взломать дверь, хотя графиня и уверяет его, что Сюзанна там переодевается. Тогда граф идет за инструментами и уводит с собой жену. Сюзанна открывает туалетную, выпускает еле живого от страха Керубино и занимает его место; мальчик же выпрыгивает из окна. Граф возвращается, и графиня в отчаянии рассказывает ему про пажа, умоляя пощадить ребенка. Граф открывает дверь и, к своему изумлению, находит там смеющуюся Сюзанну. Сюзанна объясняет, что они престо решили его разыграть, и Фигаро сам написал ту за­писку. Овладев собой, графиня упрекает его в холодности, беспочвен­ной ревности, недостойном поведении. Ошеломленный граф в искреннем раскаянии умоляет его простить. Появляется Фигаро, женщины заставляют его признать себя автором анонимного письма. Все уже готовы помириться, как приходит садовник и рассказывает о выпавшем из окна мужчине, который помял все клумбы. Фигаро спе­шит сочинить историю, как, испугавшись графского гнева из-за пись­ма, он выпрыгнул в окно, услыхав, что граф неожиданно прервал охоту. Но садовник показывает бумагу, выпавшую из кармана бегле­ца. Это — приказ о назначении Керубино. К счастью, графиня вспо­минает, что на приказе недоставало печати, Керубино говорил ей об этом. Фигаро удается выкрутиться: Керубино якобы передал через него приказ, на котором граф должен поставить печать. Тем време­нем появляется Марселина, и граф видит в ней орудие мести Фигаро. Марселина требует суда над Фигаро, и граф приглашает местный суд и свидетелей. Фигаро отказывается жениться на Марселине, по­скольку считает себя дворянского звания. Правда, родителей своих он не знает, так как его украли цыгане. Благородство его происхождения доказывает знак на его руке в виде шпателя. При этих словах Марсе­лина бросается на шею Фигаро и объявляет его своим потерянным ребенком, сыном доктора Бартоло. Тяжба, таким образом, разреша­ется сама собой, и Фигаро вместо разъяренной фурии обретает любя­щую мать. Графиня между тем собирается проучить ревнивого и неверного графа и решает сама пойти на свидание к нему. Сюзанна под ее диктовку пишет записку, где графу назначается встреча в бе-

 

[745]

 

седке в саду. Граф должен прийти обольщать собственную жену, а Сюзанна получит обещанное приданое. Фигаро случайно узнает о на­значенном свидании, и, не понимая его истинного смысла, теряет рассудок от ревности. Он проклинает свою злосчастную судьбу. В самом деле, неизвестно чей сын, украденный разбойниками, воспи­танный в их понятиях, он вдруг почувствовал к ним отвращение и решил идти честным путем, и всюду его оттесняли. Он изучил химию, фармацевтику, хирургию, был ветеринаром, драматургом, пи­сателем, публицистом; в результате заделался бродячим цирюльником и зажил беспечной жизнью. В один прекрасный день в Севилью при­бывает граф Альмавива, узнает его, Фигаро его женил, и вот теперь, в благодарность за то, что он добыл графу жену, граф вздумал перехва­тить его невесту. Завязывается интрига, Фигаро на волоске от гибели, едва не женится на собственной матери, но в это самое время выяс­няется, кто его родители. Он все видел и во всем разочаровался за свою трудную жизнь. Но он искренне верил и любил Сюзанну, и она так жестоко предала его, ради какого-то приданого! Фигаро спешит на место предполагаемого свидания, чтобы застать их с поличным. И вот в темном уголке парка с двумя беседками происходит финальная сцена безумного дня. Затаившись, свидания графа с «Сюзанной» ждут Фигаро и настоящая Сюзанна: первый жаждет мести, вторая — за­бавного зрелища. Так они подслушивают весьма поучительный разго­вор графа с графиней. Граф признается, что очень любит свою жену, но к Сюзанне его толкнула жажда разнообразия. Жены обычно дума­ют, что если они любят мужей, то это уже все. Они до того предуп­редительны, так всегда услужливы, неизменно и при любых обстоятельствах, что однажды, к своему изумлению, вместо того, чтобы вновь ощутить блаженство, начинаешь испытывать пресыще­ние. Жены просто не владеют искусством поддерживать в своих му­жьях влечение. Закон природы заставляет мужчин добиваться взаимности, а дело женщин уметь их удерживать. Фигаро пытается разыскать в темноте беседующих и натыкается на Сюзанну, переоде­тую в платье графини. Он все равно узнает свою Сюзанну и, желая проучить графа, разыгрывает сцену обольщения. Разъяренный граф слышит весь разговор и созывает весь дом, чтобы публично изобли­чить неверную жену. Приносят факелы, но вместо графини с неиз­вестным поклонником обнаруживают смеющихся Фигаро и Сюзанну, а графиня тем временем выходит из беседки в платье Сюзанны. По­трясенный граф во второй раз за день молит жену о прощении, а мо­лодожены получают прекрасное приданое.

Кристоф Мартин Виланд

История абдеритов

История абдеритов (Die AMeriten) - Роман (1774)

Действие происходит в древнегреческом городе Абдера. Этот город, расположенный во Фракии, прославился в истории человечества глу­постью своих жителей, так же как немецкий город Шильда или швейцарский город Лаленбург.

Единственным здравомыслящим человеком в Абдере является фи­лософ Демокрит. Он родом из этого города. Отец его умер, когда Де­мокриту было двадцать лет. Он оставил ему приличное наследство, которое сын употребил на путешествия по всему свету. Возвратив­шись в родной город после двадцатилетнего отсутствия, Демокрит, к великому сожалению жителей Абдеры, уединяется, вместо того чтобы поведать им о своих странствиях. Ему чужды замысловатые рассужде­ния о происхождении мира, философ пытается сначала узнать причи­ну и строение простых вещей, которые окружают человека в повседневной жизни.

Демокрит в своем уединенном жилище занимается естественно­научными опытами, которые жителями Абдеры воспринимаются как колдовство. Желая посмеяться над соотечественниками, Демокрит «признается», что может испытать верность жены мужу. Для этого нужно положить женщине на левую грудь во время сна язык живой лягушки, тогда она расскажет о своих прелюбодеяниях. Все абдеритские мужья принимаются ловить земноводных, чтобы проверить честность своих жен. И даже когда оказывается, что все без исключе­ния абдеритские жены верны своим мужьям, никому не приходит в голову, как ловко сыграл на их наивности Демокрит.

Воспользовавшись тем, что взгляды философа не находят понима­ния у окружающих, один из его родственников хочет доказать, что Демокрит безумен. Это даст ему право взять над больным человеком опеку и завладеть его наследством. Сначала обвинение родственника строится на том, что в городе, где лягушки пользуются особым почи­танием, философ ловит их и проводит над ними свои опыты. Глав­ным обвинителем против Демокрита выступает архижрец богини Латоны. Узнав об этом, ответчик посылает верховному жрецу к ужину в подарок павлина, начиненного золотыми монетами. Жадный служитель культа снимает подозрение с Демокрита, но родственник не успокаивается. Наконец дело доходит до того, что суд вызывает для медицинской экспертизы в Абдеру Гиппократа, Великий врач прибывает в город, он встречается с Демокритом и объявляет, что тот — единственный человек в Абдере, которого можно считать вполне здоровым.

Одно из основных увлечений абдеритов — это театр. Однако пьесы, которые ставятся на сцене театра, музыкальное сопровожде­ние и игра актеров доказывают абсолютное отсутствие вкуса у абде­ритов. Для них все пьесы хороши, а игра актеров тем искуснее, чем она менее естественна.

Однажды в театре Абдеры давали «Андромеду" Еврипида под му­зыкальное сопровождение композитора Грилла. На представлении среди зрителей случайно оказался Еврипид, который по пути в столи­цу Македонии Пеллу решил посетить республику, «столь известную остроумием своих граждан». Все были крайне удивлены, когда ино­странцу не понравилась пьеса, а в особенности музыка, которая, по его мнению, абсолютно не соответствует замыслу поэта. Еврипида об-

влияют, что он на себя много берет, тогда ему приходится сознаться, что он и есть автор трагедии. Ему не верят и даже сравнивают с бюс­том поэта, который установлен над входом в абдеритский националь­ный театр, но в конце концов принимают как дорогого гостя, показывают город и уговаривают дать представление на сцене их те­атра. Еврипид ставит вместе со своей труппой «Андромеду», музыку к которой он тоже сочинил сам. Сначала абдериты были разочарова­ны: вместо привычных искусственных страданий героев и громких воплей на сцене все происходило, как в обычной жизни, музыка была спокойной и гармонировала с текстом. Представление настолько сильно подействовало на воображение зрителей, что на следующий день вся Абдера заговорила ямбами из трагедии.

 

В четвертой книге «Истории.." описывается судебный процесс о тени осла. Зубодер по имени Струтион, у которого ожеребилась ос­лица, нанимает осла, чтобы поехать в другой город. Погонщик осла со­провождает его в дороге. По дороге зубодеру становится жарко, а так как крутом не было ни деревца, он слезает с осла и садится в его тень. Хозяин осла требует с Струтиона дополнительную плату за тень животного, тот же считает, что «он будет трижды ослом, если это сделает». Погонщик возвращается в Абдеру и подает на зубодера в суд. Начинается длительная тяжба. Постепенно весь город втягивает­ся в судебное разбирательство и разделяется на две партии: партию «теней», поддерживающих зубодера, и партию «ослов», поддержива­ющих погонщика.

 

На заседании Большого совета, в который входит четыреста чело­век, присутствуют почти все жители Абдеры. Выступают представите­ли обеих сторон. Наконец, когда страсти достигают предела и уже никто не понимает, почему столь простое дело стало неразрешимым, на улице города появляется осел. До этого он все время стоял в го­родской конюшне. Народ, увидя причину ставшего всеобщим несчас­тья, бросается на бедное животное и разрывает его на тысячу кусков. Обе стороны соглашаются с тем, что дело исчерпано. Ослу же реше­но поставить памятник, который должен служить напоминанием всем, «как легко может погибнуть цветущая республика из-за тени осла».

 

После знаменитого судебного процесса в жизни Абдеры сначала архижрец Ясона Агатирс, а за ним и все граждане республики начи­нают усиленно разводить лягушек, которые считаются в городе свя­щенными животными. Вскоре Абдера вместе с прилегающими к ней областями превращается в сплошной лягушачий пруд. Когда это чрез­мерное количество лягушек было наконец замечено, то сенат города принимает решение уменьшить их число. Однако никто не знает, как это сделать, способ же, предложенный Академией Абдеры — упот­реблять лягушек в пишу, — у многих вызывает возражения. Пока дело находилось в обсуждении, город наводнили огромные полчища крыс и мышей. Жители покидают родные места, унося с собой свя­щенное золотое руно из храма Ясона. На этом заканчивается история знаменитой республики. Жители ее переселились в соседнюю Маке­донию и там ассимилировались с местным населением.

 

В заключительной главе книги, которая носит название «Ключ к истории абдеритов», автор еще раз подчеркивает сатирико-дидактический характер своего произведения: «Все человеческие расы изме­няются от переселения, и две различные расы, смешиваясь, создают третью. Но в абдеритах, куда бы их ни переселяли и как бы они ни смешивались с другими народами, не заметно было ни малейшей су­щественной перемены. Они повсюду все те же самые дураки, какими были и две тысячи лет тому назад в Абдере».

Готхольд Эфраим Лессинг

Эмилия Галотти (Emilia Galotti) - Трагедия (1772)

Принц Гонзага, правитель итальянской провинции Гвастеллы, рас­сматривает портрет графини Орсина, женщины, которую он любил еще совсем недавно. Ему всегда было с ней легко, радостно и весело. Теперь он чувствует себя иначе. Принц смотрит на портрет и надеет­ся снова найти в нем то, чего уже не замечает в оригинале. Принцу

 

[384]

 

кажется, что художник Конти, выполнивший его давний заказ, слиш­ком польстил графине.

 

Конти размышляет о законах искусства, он доволен своим произ­ведением, но раздосадован, что принц судит о нем уже не «глазами любви». Художник показывает принцу другой портрет, говоря, что нет оригинала, более достойного восхищения, чем этот. Принц видит на холсте Эмилию Галотти, ту, о которой беспрестанно думает пос­ледние недели. Он с деланной небрежностью замечает художнику, что немного знает эту девушку, однажды он встретил ее с матерью в одном обществе и беседовал с ней. С отцом Эмилии, старым воином, честным и принципиальным человеком, принц в плохих отношениях. Конти оставляет принцу портрет Эмилии, и принц изливает перед холстом свои чувства.

 

Камергер Маринелли сообщает о приезде в город графини Орсина. У принца лежит только что полученное письмо графини, которое ему не хочется читать. Маринелли выражает сочувствие женщине, «вздумавшей» серьезно полюбить принца. Близится бракосочетание принца с принцессой Массанской, но не это тревожит графиню, ко­торая согласна и на роль фаворитки. Проницательная Орсина боится, что у принца появилась новая возлюбленная. Графиня ищет утешения в книгах, и Маринелли допускает, что они ее «совсем доконают». Принц рассудительно замечает, что если графиня сходит с ума от любви, то рано или поздно это случилось бы с ней и без любви.

 

Маринелли сообщает принцу о предстоящем в этот день венчании графа Аппиани, до сих пор планы графа хранились в строжайшей тайне. Знатный граф женится на девушке без состояния и положе­ния. Для Маринелли такая женитьба — «злая шутка» в судьбе графа, но принц завидует тому, кто способен целиком отдаться «обаянию невинности и красоты». Когда же принц узнает, что избранница графа — Эмилия Галотти, он приходит в отчаяние и признается ка­мергеру, что любит Эмилию, «молится на нее». Принц ищет сочувст­вия и помощи у Маринелли. Тот цинично успокаивает принца, ему будет проще добиться любви Эмилии, когда та станет графиней Ап­пиани, то есть «товаром», приобретаемым из вторых рук. Но затем Маринелли вспоминает, что Аппиани не намерен искать счастья при дворе, он хочет удалиться с женой в свои пьемонтские владения в Альпах. Маринелли согласен помочь принцу при условии предоставле­ния ему полной свободы действий, на что принц сразу же соглашает­ся. Маринелли предлагает принцу в этот же день спешно отправить графа посланником к герцогу Массанскому, отцу невесты принца, тем самым свадьбу графа придется отменить.

 

[385]

 

В доме Галотти родители Эмилии ждут дочь из церкви. Ее отец Одоардо беспокоится, что из-за него, кого принц ненавидит за несго­ворчивость, у графа окончательно испортятся отношения с принцем. Клаудия спокойна, ведь на вечере у канцлера принц проявил благо­склонность к их дочери и был, видимо, очарован ее веселостью и ост­роумием. Одоардо встревожен, он называет принца «сластолюбцем» и укоряет жену в тщеславии. Одоардо уезжает, не дождавшись доче­ри, в свое родовое поместье, где вскоре должно состояться скромное венчание.

 

Из церкви прибегает взволнованная Эмилия и в смятении расска­зывает матери, что в храме к ней подошел принц и стал объясняться в любви, а она с трудом убежала от него. Мать советует Эмилии за­быть обо всем и скрыть это от графа.

 

Приезжает граф Аппиани, и Эмилия замечает, шутливо и нежно, что в день свадьбы он выглядит еще серьезнее, чем обычно. Граф при­знается, что сердится на друзей, которые настоятельно требуют от него сообщить принцу о женитьбе прежде, чем, она совершится. Граф собирается ехать к принцу. Эмилия наряжается к свадьбе и весело болтает о своих снах, в которых она трижды видела жемчуг, а жемчуг означает слезы. Граф задумчиво повторяет слова невесты о слезах.

 

В доме появляется Маринелли и от имени принца передает графу поручение без промедления ехать к герцогу Массанскому. Граф заяв­ляет, что вынужден отказаться от такой чести — он женится. Мари­нелли с иронией говорит о простом происхождении невесты, о сговорчивости ее родителей. Граф, в гневе от гнусных намеков Мари­нелли, называет его обезьяной и предлагает драться на дуэли, но Ма­ринелли с угрозами уходит.

 

По указанию Маринелли принц прибывает на свою виллу, мимо которой проходит дорога в поместье Галотти. Маринелли излагает ему содержание разговора с графом в своей интерпретации. В этот момент слышатся выстрелы и крики. Это двое преступников, наня­тых Маринелли, напали на карету графа на пути к венчанию, чтобы похитить невесту. Защищая Эмилию, граф убил одного из них, но сам смертельно ранен. Слуги принца ведут девушку на виллу, а Ма­ринелли дет принцу наставления, как вести себя с Эмилией: не забы­вать о своем искусстве нравиться женщинам, обольщать и убеждать их.

 

Эмилия испугана и обеспокоена, она не знает, в каком состоянии остались ее мать и граф. Принц уводит дрожащую девушку, утешая ее и заверяя в чистоте своих помыслов. Вскоре появляется мать Эми­лии, только что пережившая смерть графа, успевшего произнести имя своего истинного убийцы — Маринелли. Клаудию принимает

 

[386]

 

сам Маринелли, и она обрушивает проклятия на голову убийцы и «сводника».

 

За спиной Эмилии и Клаудии принц узнает от Маринелли о смер­ти графа и делает вид, что это не входило в его планы. Но у камерге­ра уже все просчитано заранее, он уверен в себе. Внезапно докладывают о приходе графини Орсина, и принц поспешно скрыва­ется. Маринелли дает понять графине, что принц не хочет ее видеть. Узнав, что у принца находятся мать и дочь Галотти, графиня, уже ос­ведомленная об убийстве графа Аппиани, догадывается, что оно про­изошло по сговору между принцем и Маринелли. Влюбленная женщина подсылала «шпионов» к принцу, и они выследили его дли­тельную беседу с Эмилией в церкви.

 

Одоардо разыскивает дочь, услышав о страшном происшествии. Графиня жалеет старика и рассказывает ему о встрече принца с Эми­лией в храме незадолго до кровавых событий. Она предполагает, что Эмилия могла сговориться с принцем об убийстве графа. Орсина с горечью говорит старику, что теперь его дочь ожидает прекрасная и привольная жизнь в роли фаворитки принца. Одоардо приходит в бе­шенство и ищет оружие в карманах своего камзола. Орсина дает ему принесенный ею кинжал — отомстить принцу.

 

Выходит Клаудия и увещевает мужа, что дочь «держит принца на расстоянии». Одоардо отправляет измученную жену домой в карете графини и идет в покои принца. Он упрекает себя, что поверил по­мешавшейся от ревности графине, и хочет забрать дочь с собой. Одоардо говорит принцу, что Эмилии остается лишь уйти в монастырь. Принц растерян, такой поворот событий нарушит его планы в отно­шении девушки. Но Маринелли приходит на помощь принцу и пус­кает в ход явную клевету. Он говорит, что, по слухам, на графа напали не разбойники, а человек, пользующийся благосклонностью Эмилии, чтобы устранить соперника. Маринелли грозится вызвать стражу и обвинить Эмилию в сговоре с целью убийства графа. Он требует допроса девушки и судебного процесса. Одоардо чувствует, что теряет рассудок, и не знает, кому верить.

 

К отцу выбегает Эмилия, и после первых же слов дочери старик убеждается в ее невиновности. Они остаются вдвоем, и Эмилия воз­мущается совершенным насилием и произволом. Но она признается отцу, что больше, чем насилия, боится соблазна. Насилию можно дать отпор, а соблазн страшнее, девушка боится слабости своей души перед соблазном богатства, знатности и обольщающих речей принца. Велико горе Эмилии от потери жениха, Одоардо понимает это, он и сам любил графа как сына.

 

[387]

 

Эмилия принимает решение и просит отца дать ей кинжал. По­лучив его, Эмилия хочет заколоть себя, но отец вырывает кинжал — он не для слабой женской руки. Вынимая еще уцелевшую свадебную розу из своих волос и обрывая ее лепестки, Эмилия умоляет отца убить ее, чтобы спасти от позора. Одоардо закалывает дочь. Эмилия умирает на руках отца со словами: «Сорвали розу, прежде чем буря унесла ее лепестки...»

 

А. В. Дьяконова

 

Натан Мудрый (Nathan der Weise) - Драматическая поэма (1779)

Во время крестовых походов в конце XII в. крестоносцы терпят пора­жение в своем третьем походе и вынуждены заключить перемирие с арабским султаном Саладином, правящим Иерусалимом. В город до­ставили двадцать пленных рыцарей, и все, за исключением одного, казнены по приказу Саладина. Оставшийся в живых молодой ры­царь-храмовник свободно гуляет по городу в белом плаще. Во время пожара, случившегося в доме богатого еврея Натана, юноша с рис­ком для собственной жизни спасает его дочь Рэху.

 

Натан возвращается из делового путешествия и привозит из Вави­лона на двадцати верблюдах богатый груз. Единоверцы чтят его, «словно князя», и прозвали «Натаном-мудрецом», не «Натаном-бога­чом», как замечают многие. Натана встречает подруга его дочери, христианка Дайя, которая давно живет в доме. Она рассказывает хо­зяину о случившемся, и он сразу же хочет видеть благородного юношу-спасителя, чтобы щедро вознаградить его. Дайя объясняет, что храмовник не желает общаться с ним и на сделанное ею приглаше­ние посетить их дом отвечает горькими насмешками.

 

Скромная Рэха считает, что бог «сотворил чудо» и послал ей во спасение «настоящего ангела» с белыми крыльями. Натан поучает дочь, что набожно мечтать гораздо легче, нежели поступать по совес­ти и долгу, преданность богу следует выражать делами. Их общая за­дача — найти храмовника и помочь христианину, одинокому, без друзей и денег в чужом городе. Натан считает чудом, что дочь оста­лась жива благодаря человеку, который сам спасся «немалым чудом». Никогда прежде Саладин не проявлял пощады к пленным рыцарям. Ходят слухи, что в этом храмовнике султан находит большое сходство с любимым братом, умершим двадцать лет тому назад.

 

[388]

 

За время отсутствия Натана его друг и партнер по шахматам дер­виш Аль-Гафи становится казначеем султана. Это очень удивляет На­тана, знающего своего друга как «дервиша сердцем». Аль-Гафи сообщает Натану, что казна Саладина оскудела, перемирие из-за крестоносцев подходит к концу, и султану нужно много денег для войны. Если Натан «откроет свой сундук» для Саладина, то этим он поможет выполнить служебный долг Аль-Гафи. Натан готов дать деньги Аль-Гафи как своему другу, но отнюдь не как казначею султа­на. Аль-Гафи признает, что Натан добр так же, как и умен, он хочет уступить Натану свою должность казначея, чтобы снова стать свобод­ным дервишем.

 

К гуляющему вблизи султанского дворца храмовнику подходит по­слушник из монастыря, посланный патриархом, который хочет выве­дать причину милости Саладина. Храмовник не знает ничего, кроме слухов, и послушник передает ему мнение патриарха: всевышний, должно быть, сохранил храмовника для «великих дел». Храмовник с иронией замечает, что спасение из огня еврейки, безусловно, одно из таких дел. Однако у патриарха имеется важное поручение для него — передать в лагерь противника султана — крестоносцам воен­ные расчеты Саладина. Юноша отказывается, ведь он обязан жизнью Саладину, а его долг храмовника ордена — сражаться, а не служить «в лазутчиках». Послушник одобряет решение храмовника не стано­виться «неблагодарным негодяем».

 

Саладин играет в шахматы с сестрой Зиттой. Оба понимают, что война, которой они не хотят, неизбежна. Зитта возмущается христи­анами, которые превозносят свою христианскую гордость вместо того, чтобы почитать и следовать общим человеческим добродетелям. Саладин защищает христиан, он полагает, что все зло — в ордене храмовников,, то есть в организации, а не в вере. В интересах рыцар­ства они превратили себя в «тупых монахов» и в слепом расчете на удачу срывают перемирие.

 

Приходит Аль-Гафи, и Саладин напоминает ему о деньгах. Он предлагает казначею обратиться к другу Натану, о котором слышал, что тот мудр и богат. Но Аль-Гафи лукавит и уверяет, что Натан ни­кого и ни разу деньгами не ссудил, а подает, как и сам Саладин, только нищим, будь то еврей, христианин или мусульманин. В де­нежных делах Натан ведет себя как «обыкновенный жид». Позже Аль-Гафи объясняет Натану свою ложь сочувствием другу, нежелани­ем видеть его казначеем у султана, который «снимет с него послед­нюю рубашку».

 

Даия уговаривает Натана самому обратиться к храмовнику, кото­рый первым «не пойдет к еврею». Натан так и поступает и наталки-

 

[389]

 

вается на презрительное нежелание говорить «с жидом», даже с бога­тым. Но настойчивость и искреннее желание Натана выразить благо­дарность за дочь действуют на храмовника, и он вступает в разговор. Слова Натана о том, что еврей и христианин должны прежде всего проявить себя как люди и только потом — как представители своей веры, находят отклик в его сердце. Храмовник хочет стать другом Натана и познакомиться с Рэхой. Натан приглашает его в свой дом и узнает имя юноши — оно немецкого происхождения. Натан вспоми­нает, что в здешних краях побывали многие представители этого рода и кости многих из них гниют здесь в земле. Храмовник подтверждает это, и они расстаются. Натан думает о необыкновенном сходстве юноши с его давним умершим другом, это наводит его на некоторые подозрения.

 

Натана вызывают к Саладину, а храмовник, не зная об этом, при­ходит в дом к нему. Рэха хочет броситься к ногам своего спасителя, но храмовник удерживает ее и любуется прекрасной девушкой. Почти сразу же он, в смущении, убегает за Натаном. Рэха признается Дайе, что по неизвестной ей причине «находит свое спокойствие» в «беспокойстве» рыцаря, которое бросилось ей в глаза. Сердце девуш­ки «стало биться ровно».

 

К удивлению Натана, ожидавшего от султана вопроса о деньгах, тот нетерпеливо требует от мудрого еврея прямого и откровенного ответа на совсем иной вопрос — какая вера лучше. Один из них — еврей, другой — мусульманин, храмовник — христианин. Саладин утверждает, что лишь одна вера может быть истинной. В ответ Натан рассказывает сказку о трех кольцах. Один отец, у которого по наслед­ству было кольцо, обладавшее чудесной силой, имел трех сыновей, которых одинаково любил. Он заказал еще два кольца, совершенно подобных первому, и перед смертью подарил каждому сыну по коль­цу. Потом никто из них не смог доказать, что именно его кольцо — чудесное и делает обладателя им главой рода. Так же кaк невозможно было узнать, у кого настоящее кольцо, так же нельзя отдавать пред­почтение одной вере перед другой.

 

Саладин признает правоту Натана, восхищается его мудростью и просит стать другом. Он не говорит о своих денежных затруднениях. Натан сам предлагает ему свою помощь.

 

Храмовник подстерегает Натана, возвращающегося от Саладина в хорошем настроении, и просит у него руки Рэхи. Во время пожара он не рассмотрел девушку, а теперь влюбился с первого взгляда. Юноша не сомневается в согласии отца Рэхи. Но Натану нужно ра­зобраться в родословной храмовника, он не дает ему ответа, чем, сам того не желая, обижает юношу.

 

[390]

 

От Дайи храмовник узнает, что Рэха — приемная дочь Натана, она христианка. Храмовник разыскивает патриарха и, не называя имен, спрашивает, имеет ли право еврей воспитывать христианку в еврейской вере. Патриарх сурово осуждает «жида» — он должен быть сожжен. Патриарх не верит, что вопрос храмовника носит от­влеченный характер, и велит послушнику найти реального «преступ­ника».

 

Храмовник доверчиво приходит к Саладину и рассказывает обо всем. Он уже сожалеет о своем поступке и боится за Натана. Саладин успокаивает горячего характером юношу и приглашает жить у него во дворце — как христианин или кaк мусульманин, все равно. Храмовник с радостью принимает приглашение.

 

Натан узнает от послушника, что именно тот восемнадцать лет назад передал ему девочку-младенца, оставшуюся без родителей. Ее отец был другом Натана, не раз спасал его от меча Незадолго до этого в тех местах, где жил Натан, христиане перебили всех евреев, при этом Натан лишился жены и сыновей. Послушник дает Натану молитвенник, в котором рукой владельца — отца девочки записана родословная ребенка и всех родных.

 

Теперь Натану известно и происхождение храмовника, который раскаивается перед ним в своем невольном доносе патриарху. Натан, под покровительством Саладина, не боится патриарха. Храмовник снова просит у Натана руки Рэхи, но никак не может получить ответ.

 

Во дворце султана Рэха, узнав, что она приемная дочь Натана, на коленях умоляет Саладина не разлучать ее с отцом. У Саладина нет этого и в мыслях, он шутливо предлагает ей себя как «третьего отца». В это время приходят Натан и храмовник.

 

Натан объявляет, что храмовник — брат Рэхи; их отец, друг На­тана, не был немцем, но был женат на немке и некоторое время жил в Германии. Отец Рэхи и храмовника не был европейцем и всем язы­кам предпочитал персидский. Тут Саладин догадывается, что речь идет о его любимом брате. Это подтверждает запись на молитвенни­ке, сделанная его рукой. Саладин и Зитта с восторгом принимают в объятия своих племянников, а растроганный Натан надеется, что храмовник, как брат его приемной дочери, не. откажется стать его сыном.

⇐ Предыдущая78910111213141516Следующая ⇒

Поделиться: