ОРИЕНТАЦИЯ И ПЕРЕДВИЖЕНИЕ

Ориентированию и перемещению в пространстве, т. е. умению целенаправленно передвигаться в доме и на открытом воздухе, зрячие дети обучаются походя. Никому и в голову не придет обучать детей, обладающих зрением, ориентироваться или свободно передвигаться в своем доме или в саду. Слепые дети, напротив, постоянно нуждаются в таком обучении. Незрячим людям трудно своевременно распознавать опасные препятствия и уверенно переходить с одного места на другое. Каждый, кто видит, знает, насколько неуверенно чувствуешь себя в темных помещениях или во время ходьбы с закрытыми глазами.

К счастью, слепой человек может отчасти компенсировать отсутствие зрения, обладая слухом, осязанием и чувством равновесия, которые он использует при ходьбе. Благодаря целенаправленным упражнениям, тренировке в “ориентации и передвижении” слепой человек может приобрести умение самостоятельно проходить большинство маршрутов даже в условиях оживленного уличного движения. Такая тренировка обычно проводится только в школьном или взрослом возрасте.

120

Но к тому времени у слепых уже успевает закрепиться двигательная неуверенность и скованность, поэтому тренировки в ориентации и передвижении со слепорожденными детьми следует начинать в раннем возрасте. Целенаправленные упражнения в этих навыках нужно применять, если слепые дети уже умеют самостоятельно вращаться вокруг оси и способны управлять своим телом.

Когда я впервые познакомился с Кристиной, ей было девять месяцев, но бросалась в глаза ее малая физическая активность: она либо сидела, либо лежала на спине. Девочка упорно сопротивлялась любой попытке привести ее тело в другое положение. Путем шумных игр и упражнений на изменение положения тела через несколько месяцев удалось существенно повысить ее подвижность. Одновременно было положено начало улучшению ее ориентации в пространстве, для этого игрушки не давали ей просто в руки, а побуждали ее самостоятельно искать их. В этих целях сначала использовались шумовые игрушки, чтобы, беря предметы, девочка могла ориентироваться на звук. После появления у Кристины речи предпринимались попытки словами объяснить ей, где она может найти интересующий ее предмет. Кристина обрела хороший навык в поиске разных предметов, но этот процесс не был завершен у нее и по достижении трех лет.

Когда Кристина научилась ходить, мы начали побуждать ее к изменению своего местонахождения с помощью звука, который издавала ее любимая игрушка. Чтобы перейти с одного места на другое, сначала она держалась за стены или мебель, позже стала делать это, ни на что не опираясь. Кристина быстро научилась ориентироваться по голосу зовущего ее человека в доме, а затем и на открытом воздухе. Благодаря этой технике удавалось устраивать с ней настоящие маленькие прогулки. Однако и сейчас Кристина временами ходит медленной и скованной походкой. Это наблюдается прежде всего в тесно заставленной квартире, там она передвигается очень маленькими шажками. Вероятно, она “знает”, что не может идти там быстро, не наткнувшись на что-нибудь.

Когда Кристине было два с половиной года, в доме оборудовали уголок для шумных игр, выложенный поролоновыми матрацами, чтобы она могла “беситься” там, не опасаясь пораниться. У слепых детей тоже есть жажда движения, и нужно обладать большой выдумкой, чтобы занять их. Ежедневные прогулки с ними следует рассматривать как приятную “обязанность”, чтобы улучшить их умение ходить пешком и ориентироваться. Во время таких прогулок следует объяснять им важные вехи на пути, такие, как ступеньки лестницы, дождевые стоки или изменения рельефа местности или дорожного покрытия (асфальт или гравий). Изучение таких коротких маршрутов требует много времени, но в свои три года Кристина уже в состоянии с помощью взрослых самостоятельно преодолевать такие маршруты.

121

В возрасте двух лет девяти месяцев мы впервые дали Кристине в руки небольшую тросточку. В верхней части тросточки была небольшая поперечная ручка, за которую можно было ухватиться двумя руками. На другом конце трости был закреплен ролик, чтобы трость могла скользить по поверхности земли. Все мы были несказанно удивлены, когда увидели, насколько Кристина стала лучше ходить с помощью этого нехитрого приспособления. Она распрямилась, шаги стали длиннее, да и ходить она стала мягче и быстрее. Казалось, что она никогда не расставалась с этой тросточкой. Тросточка была предназначена только для хождения на улице, так как в квартире Кристина постоянно на что-нибудь натыкалась бы. Кристина пользовалась тросточкой с видимым удовольствием. Очевидно, она “чувствует”, что с помощью палочки может лучше ходить и что она защищает от столкновения с препятствиями. До сих пор девочку, естественно, должен сопровождать взрослый и голосом направлять в нужную сторону. Однако цель должна состоять в том, чтобы научить ее самостоятельно преодолевать небольшие расстояния, например от дома до детского сада, что составляет примерно 200 м.

Отец. Понятно, что Кристине приходится давать больше предметов в руки, чем зрячему ребенку. Если ей обязательно нужен какой-нибудь предмет, то она будет хныкать до тех пор, пока его не получит. Если его нет поблизости, то приходится за ним идти. По-другому просто не получается. Но если то, что она хочет, находится прямо перед ней, я говорю: “Наклонись, это лежит перед тобой на полу”. Мы пытаемся научить ее, что такое внизу, рядом, впереди или позади. Часто она не понимает значения этих слов и шарит руками вокруг себя, но по крайней мере она ищет.

Мать. Она уже стала намного целеустремленнее.

Отец. Становится все лучше.

Интервьюер. А как было с этим, когда Кристина была маленькой?

Мать. Тогда игрушки лежали грудой вокруг нее.

Интервьюер. А если она игрушку не находила?

Мать. Тогда она начинала протестовать и реветь. И нам приходилось давать ей эту вещь прямо в руки.

Интервьюер. Не надоедало ли Вам это занятие?

Отец. Конечно, надоедало, если вокруг нее лежало десять частей, и она требовала одиннадцатую, двенадцатую, тринадцатую или четырнадцатую деталь. Иногда она требует игрушку, которая лежит где-то в ящике. А ящиков у нее пять или шесть. Я не могу каждый раз высыпать все ящики. Вчера, например, ей захотелось определенную погремушку. Я знал, в какой коробке лежала эта погремушка, поэтому поставил ящик перед ней и сказал: “Давай, ищи!”

Мать. Ищи сама.

Отец. “Возьми себе погремушку сама”. Тогда она начала потрошить ящик, пока не нашла погремушку. Как я уже сказал, мы стараемся приучить ее к словам “перед тобой”, “рядом” или “сзади тебя”. Она еще пока в точности не знает, где это — “сзади”, “впереди”, “справа” или “слева”.

122

Мать. Справа и слева — не знает, а спереди и сзади — знает. Сегодня утром был такой пример. Вчера она заснула с решетом, на котором есть колокольчик. Она постоянно тащит что-нибудь в постель. Сегодня утром за завтраком она вдруг говорит: “Я хочу решето с колокольчиком”. Я ей и говорю: “Ты же знаешь, где оно — в маминой кровати. Пойди и возьми сама”. Она встала и прямехонько пошла в спальню. Решето лежало перед моей кроватью. Я говорю ей: “Кристина, тебе нужно пройти немножко дальше, а потом наклонись, пожалуйста”. Колокольчик звякнул, и по нему Кристина нашла сито. То, что она сама прошла из кухни в спальню, я считаю — это здорово.

Отец. Да, но для этого должен быть достаточно развит язык. С грудным младенцем этого не проделаешь.

Интервьюер. Поэтому я и спросила, как это было в первое время?

Мать. Очень напряжно.

Отец. Потом пришла идея, что ей нужен уголок, где бы лежали все ее игрушки. Это должен был быть уголок наподобие песочницы, но только в квартире. Там разместились все ее игрушки, все, что у нее было. Благодаря этому уголку был достигнут двойной эффект: поскольку ей приходилось залезать в этот большой ящик, чтобы добраться до игрушек, развивалась подвижность. Если ей говорили: “Иди в свой ящик с игрушками”, она отправлялась туда и играла. Правда, часто она выбрасывала игрушки из ящика и потом требовала их назад во что бы то ни стало. В таких случаях нам приходится туда идти и давать ей эти вещи. Но в принципе все ее вещи были в ящике.

Интервьюер. Почему получалось так, что предложения побаловаться и повозиться всегда адресовались отцу?

Отец. Для меня это тоже — загадка. Но я просто чаще балуюсь с ней.

Мать. Да, кувыркается она с папой.

Отец. Я всегда бесился с детьми — и с Сабриной тоже. Я люблю это. Кристину я подбрасывал вверх, когда она было совсем маленькая. С того и пошло.

Мать. Да, и потом еще прибавился уголок для всяких там дурачеств.

Отец. Где она не могла пораниться.

Мать. Где она могла просто бросаться на пол, и Кристина быстро это уразумела. Если я говорила: “Иди в свой уголок и побалуйся”, то она шла и каталась там и так и сяк. Она уверена, что с ней ничего не произойдет. Ну если уж ты подключаешься, то дым идет коромыслом.

Отец. Я много играю с ней для ориентации, т. е. Кристина должна идти за мной, когда я ее зову. Это началось, когда она стала уверенно ходить — во время отпуска на Тенерифе (Кристине было тогда год и девять месяцев). Там был дощатый настил. Размеры оптимальные — 20 на 20 м.

Мать. Там можно было расставлять пляжные кресла.

Отец. И эти доски издавали звуки, они гремели. Это были довольно толстые бруски, которые, если по ним ходить, бухали — бум-бум-бум. Почти каждый день кто-нибудь из нас ходил с ней туда.

Мать. Да, и другие дети тоже, и Сабрина. Там мы все время играли в “ловитки”.

Отец. Она чувствовала вибрацию ногами, и, кроме того, мы ее подзывали. Кристина шла на звуки, которые как раз раздавались, и была в диком восторге.

123

Мы играли там каждый день полчаса или час, пока ей это нравилось.

Мать. Там-то оно по-настоящему и началось.

Отец. Конечно, нужно было ей поддаваться, чтобы у нее было чувство успеха: останавливаться, чтобы она тебя поймала. Со временем расстояния между нами становились все больше, и мы даже начали делать крюки. Эти игры на ориентацию потом продолжились дома, в основном на открытом воздухе.

Мать. На спортивной площадке.

Отец. Да, на спортплощадке, где она замечает, что ничего не попадается под ноги. Там она может ходить немножко быстрее. Там она тоже от души веселится.

Мать. Или вокруг “сердечка”.

Отец. Это такой небольшой круг у нас в поселке — от дома вверх до угла в сторону горы, а потом налево 50 м, 50 м вниз и еще 50 м назад, т.е. всего метров 200. Там я все время зову ее голосом, чтобы она не выбежала на улицу. Получается неплохо. Она проходит весь маршрут, ни за что не держась.

Мать. Это она проделывает с папой. Со мной она все время хочет на ручки или мне приходится ее тащить за собой.

Отец. Я часто ходил с ней туда, когда тебя не было, или ты была на работе. Для этого нужно время. На один круг — примерно 200 м — нужно около часа. По пути попадаются живые изгороди, Кристина там останавливается, чтобы пощупать ветки и листья. Неплохо, если она будет знакомиться со всеми этими вещами. Кристина на таких прогулках задает много вопросов: “Что это такое?” На пути есть еще одна детская площадка, на которую обязательно нужно свернуть.

Мать. Зайти.

Отец. Однажды мы видели фильм о занимающихся спортом слепых учениках. Это было в Зёсте или Билефельде? Нет, это было на встрече родителей. Я был просто в шоке от увиденного. Их движения напоминали мне детей с судорогами- резкие, никакой плавности. Потом как-то я смотрел фильм об олимпийских играх инвалидов. Там показывали слепого бегуна. Я, правда, не знаю, было ли у него зрение раньше, но его движения были абсолютно безупречны. Они были плавными. У него правда был лидер, но...

Мать. ...он бежал совершенно нормально.

Отец. На меня очень неприятно подействовало это зрелище, когда слепые дети бегали кругом. После этого я поговорил на эту тему с г-ном Брамбрингом. Он сказал мне, что слепой от рождения никогда не будет двигаться так же плавно, как ослепший позднее. Потом я задумался, как же мне решить эту проблему. Думал я, наверно, целую неделю. Потом мне пришла идея с грузовиком или трехколесным велосипедом. Я беру грузовик, становлюсь с ним наверху на горе, берусь за него спереди, а Кристина толкает его сзади. Потом я как следует толкаю этот грузовик, а Кристина бежит следом за ним. Ей это жутко нравится. Она просто вне себя от восторга. Я повторял это много раз, пока ее движения не улучшились. Она бежит правильно, если я этого хочу, — пусть пока с помощью. Я надеюсь, что если буду продолжать в том же духе, то скоро она будет бегать и без всяких приспособлений.

124

Я твердо убежден, что смогу добиться этого, хотя Кристина слепа от рождения. В этом вопросе я придерживаюсь другого мнения, чем г-н Брамбринг. И если потребуется, то я буду бегать вместе с ней вокруг спортивной площадки. Я добьюсь своего.

Интервьюер. А как обстоят дела с палочкой?

Отец. Движения стали гораздо более плавными. Но с палочкой она не бегает.

Интервьюер. Но для этого палочка и не предназначена.

Отец. Я знаю, эта палочка не для бега.

Мать и отец. Но она ходит более плавно...

Отец. ...и значительно лучше.

Мать. Гораздо красивее и аккуратнее. Не так вяло. За ручку она ходит так странно, как-то разболтанно.

Отец. И потом говорит: “На ручки”.

Мать. Когда в руках у нее тросточка, она ни разу не попросилась на руки. Никогда не скажет: “На ручки” или что-то в этом роде...

Отец. Хотя, конечно, нужно идти перед ней и звать ее голосом.

Мать. Ее нужно звать, но она идет и идет красиво.

Отец. Тросточка — это действительно находка. Я тоже был очень рад, что так все хорошо получается.

⇐ Предыдущая16171819202122232425Следующая ⇒

Поделиться: