Как развивались события после завершения активных следственных действий?

 

После завершения допросов всех «подозреваемых» (как в Москве, так и в Лондоне) – вокруг «дела Литвиненко» наступил период долгой тишины, продолжавшийся несколько месяцев, вплоть до конца мая. Впрочем, тишина эта казалось очень напряженной, и больше напоминала предгрозовое затишье.

С российской стороны – все было предельно ясно. Хотя российское следствие по делу об отравлении Литвиненко (а также, предположительно, Лугового и Ковтуна) уже было открыто, было очевидно, что реальные возможности, которыми располагает Россия в расследовании преступления, совершенного в Лондоне за пределами ее юрисдикции, – очень ограничены. Особенно – учитывая, мягко выражаясь, невысокую готовность британской стороны к взаимному сотрудничеству, как и тот факт, что в «дело Литвиненко» несомненно замешаны и его богатые и влиятельные лондонские друзья. То есть, российскому следствию в принципе ничего не оставалось, как ждать дальнейшего развития событий. Впрочем, оборотной стороной такой ситуации было то, что в результате именно британская сторона принимала на себя всю полноту ответственности за дальнейший ход расследования – включая поиск улик, допрос свидетелей, проведение экспертиз и формирование доказательной базы обвинения.

А вот какими соображениями руководствовалась британская сторона – мы можем только догадываться. Похоже, что они оказались в весьма неприятном положении: перед ними было несколько вариантов действий – но все достаточно плохие.

Прежде всего: просто замолчать дело Литвиненко, или «спустить его на тормозах» – было уже совершенно невозможно! Это дело получило слишком уж широкую огласку: о нем уже писала не только британская пресса, но и мировая, и, что хуже всего, все российские СМИ. На Скотланд‑Ярд были обращены самые пристальные взоры всего мира.

Открыто признать свое фиаско в расследовании? Признать, что по прошествии полугода британское следствие не готово предъявить кому‑либо убедительные обвинения? Это было бы колоссальным позором! Особенно, если учесть, что до этого британские власти любили попрекать Россию отсутствием прогресса в расследовании ряда громких уголовных дел – например, убийства Анны Политковской.

Просто тянуть время и ничего не предпринимать? Некоторое время британские власти придерживались именно такой тактики – но до бесконечности ведь затягивать нельзя. Даже у самых лояльных британских подданных неизбежно начнут возникать недоуменные вопросы. Они могут и поинтересоваться, чем занимается их родная полиция (на содержание которой они, как налогоплательщики, тратят свои деньги). Если они «расследуют дело» – то почему до сих пор не видно никаких результатов этого расследования?

А может быть, свалить предполагаемое «убийство» на какого‑нибудь мифического персонажа – вроде того самого «Игоря‑убийцы» с «азиатской внешностью»? Это было бы, конечно, очень рискованно – ведь с такой экзотической «версией» Скотланд‑Ярд рисковал стать посмешищем в глазах не только британских подданных, но и всего остального мира. Тем не менее, похоже, что в течение некоторого времени даже эта дикая идея рассматривалась британскими властями всерьез. Об этом, в частности, может свидетельствовать распространенность сказок про «человека с азиатской внешностью» в британских СМИ (которые мы подробно разобрали в п. 6.7).

Наконец, остался еще один вариант: предъявить обвинения реальным людям. Очень похоже, что с самого начала на роль «козла отпущения» готовили кого‑то из тройки: Скарамеллу, Лугового или Ковтуна. Тот факт, что каждый из них (якобы) «оставил следы полония», должен был стать основой для выдвинутых обвинений. В любом объективном суде этого было бы явно недостаточно для доказательного обвинения. Прокурору пришлось бы аргументировано обосновать и то, что следы на самом деле оставлены обвиняемыми (а следы полония – это не отпечатки пальцев!), и то, что они оставили их не вследствие того, что были отравлены сами. Однако к настоящему судебному слушанию британские власти и не готовились: их основной целью была массированная пропагандистская компания, призванная убедить общественность, что они нашли обвиняемых. Можно предположить, что британские «стратеги» с самого начала учитывали еще одно важное обстоятельство. Прекрасно зная, что Россия не выдаст своих граждан даже по серьезно обоснованному обвинению (не говоря уж об откровенно нелепом!) – они хотели цинично воспользоваться этим как предлогом для «перевода стрелок» на Россию. Отсутствие обвиняемых предоставляло британским властям формальную возможность увильнуть от предъявления реальных обвинений (ссылаясь на то, что раз обвиняемые не могут быть выданы для суда, то и доказательства их вины можно не предъявлять). Такая юридическая казуистика для нас выглядит откровенно дикой – но в архаичной системе «британского правосудия» она, похоже, вполне в порядке вещей.

Гроза разразилась 22 мая 2007 года. Британские власти решились потребовать от России экстрадиции подозреваемого Андрея Лугового. (Интересно отметить, что при этом экстрадиции другого подозреваемого – Дмитрия Ковтуна – никто официально не потребовал, да и до сих пор не требует.) Однако здесь имелась своя оборотная сторона: официальное требование о выдаче необходимо было хоть как‑то обосновать! Другая стратегическая ошибка британцев (и весьма серьезная) заключалась в том, что, в отличие от мифического «Игоря‑убийцы», Луговой и Ковтун – реально существующие люди (которые не стали молчать – на что, по‑видимому, рассчитывали обвинители).

 

⇐ Предыдущая13141516171819202122Следующая ⇒

Поделиться: