Жизнь, деятельность М.Н. Покровского. «История России в самом сжатом очерке»

⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 6Следующая ⇒

Родился в семье таможенного чиновника. В семье, сохранившей идеалы нигилистов 60-х гг., придерживались критических взглядов на самодержавно-бюрократические порядки царской России и религию. Окончил гимназию с золотой медалью. Закончил историко-филологический факультет Московского университета (1891), где его учителями были В. О. Ключевский и П. Г. Виноградов
Преподавал в учебных произведениях, участвовал в работе просветительских организаций. Обратился к марксизму, воприняв его поначалу в интерпретации «легального марксизма В этом духе были написаны его первые исторические работы «Отражение экономического быта в «Русской Правде» (1898), «Хозяйственная жизнь Западной Европы в конце средних веков» (1899), «Местное самоуправление в Древней Руси» (1903) и т. д.
Разочаровавшись в либералах, в 1905 вступил в РСДРП. Участвовал в первой русской революции 1905 (Декабрьское вооруженное восстание), подвергся аресту. Летом 1905 встречался с Лениным в Женеве. В 1906 эмигрировал во Францию.
Во время эмиграции создал свое главное произведение «Русская история с древнейших времен» (в пяти томах, 1910—1913), написал также «Очерк истории русской культуры» (в двух частях, 1915—1918).
В августе 1917 вернулся в Россию, стал членом партии большевиков. Принимал участие в Октябрьской революции в Москве, был членом делегации на переговорах по заключению Брестского мира состоя на платформе «левых коммунистов В 1918 стал заместителем наркома просвещения, продержавшись на этом посту вплоть до смерти. Был также председателем президиума Социалистической (с 1924 Коммунистической) академии, ректором Института красной профессуры председателем Общества историков-марксистов. Преподавал, был редактором ряда исторических журналов. В 1929 был избран действительным членом Академии наук СССР.
Популяризовал свою историческую концепцию в произведении «Русская история в самом сжатом очерке» (ч. 1—2, 1920), которая стала самым распространенным в послеоктябрьский период учебным пособием, написал работы «Борьба классов и русская историческая литература» (1923), «Дипломатия и войны царской России в XIX в.» (1924), «Марксизм и особенности исторического развития России» (1925), «Декабристы» (1927), «Империалистская война» (1928), «Октябрьская революция» (1929) и т.д.
В защите принципов материализма в исторической науке и большевизма в политике всегда отличался непримиримостью к оппонентам, бескомпромиссностью. Бухарин (поэтому назвал его «профессором с пикой». Выпады Покровского в отношении идейных противников были неизменно отмечены ядовитостью, саркастичностью и беспощадностью. Отличался высокой работоспособностью — список его опубликованных произведений превышает 600 наименований.
Популярности исторических сочинений Покровского способствовали их литературные достоинства, художественность, яркость и зрелищность изложения, живописность портретов исторических деятелей.
Через несколько лет после смерти Покровского в связи с официальной масштабной кампанией по пересмотру советской идеологии началась борьба против идей Покровского и его последователей. Его взгляды были объявлены «антимарксистскими», был обвинен в антипатриотизме, очернительстве русской истории, а его школа разгромлена, его труды были изъяты из библиотек.
Концепция истории На формирование исторических взглядов Покровского наибольшее влияние, помимо марксизма, оказали Ключевский, «легальные марксисты» и Богданов эволюция взглядов историка была сложной и противоречивой.
Основным предметом его исследований была история России с первобытной эпохи до начала 20 века. Являлся первым русским профессиональным историком, предпринявшим ее систематическое рассмотрение в духе принципов материалистического понимания истории и концепции классовой борьбы. В связи с этим значительное место в научной деятельности Покровского занимала полемика с немарксистской историографией (Ключевским, ЧичеринымСоловьевым острота идейного противостояния с традиционной русской и западной исторической наукой в утверждении и отстаивании принципов материализма и классового подхода, полемическая заостренность его произведений способствовали упрощениям, присущим его концепции. Каждое историческое явление, деятельность любых лиц или социальных групп рассматривались историком как экономически детерминированные и классово окрашенные.
Краеугольным камнем исторических воззрений Покровского стала теория «торгового капитала». Согласно его взглядам, основной движущей силой русской истории 16—19 вв. был «торговый капитал», выступающий посредником по отношению к деятельности непосредственных производителей, занимаясь вывозом хлеба, мехов, пеньки, леса, поташа и т.д. (Заметную роль «торгового капитала» отмечал еще и для древнерусской истории). Дворяне-помещики были, с одной стороны, союзниками «торгового капитала», купечества, с другой — его орудием.
Развитие «торгового капитала», колебания цен на хлеб, перемещение торговых путей, борьба за внутренние и внешние рынки определяли, по Покровскому, все перипетии и коллизии русской истории. Его функционирование обуславливало все аспекты внутренней и внешней политики российского государства, войны и завоевание новых территорий и народов, образование обширной империи. Социальные конфликты, крестьянские войны, восстания и мятежи истолковывал как проявление борьбы «торгового капитала» со своими внутренними конкурентами и классовой борьбы эксплуатируемых масс против «торгового капитала», его союзников и агентов. Критика со стороны других историков-марксистов заставила его в конце жизни признать ряд недостатков своей концепции. Например, в работе «О русском феодализме, происхождении и характере самодержавия» (1931) он утверждал ошибочность ориентации на «экономический материализм», недооценки сферы производства и выпячивания сферы обращения, фактически отказавшись от концепции «торгового капитализма», отметил недостаточное отражение творческой роли народных масс, активности людей.

Жизнь, деятельность С.Ф. Платонова. «Академической дело» Биография

Единственный ребёнок в семье коренных москвичей, В 1869 году они переехали в Санкт-Петербург, где отец будущего историка дослужился до управляющего типографией Министерства внутренних дел и выслужил с 1878 года потомственное дворянское достинство

О занятиях историей вначале не помышлял, писал стихи и мечтал о карьере профессионального литератора, что и привело 18-летнего юношу в1878 году на историко-филологический факультет Петербургского университета.

Платонов был оставлен при университете для подготовки к профессорскому званию. Первоначально намеревался посвятить свою магистерскую диссертацию общественному движению, которое создало ополчение князя Дмитрия Пожарского,

Для решения поставленной задачи привлёк более 60 произведений русской письменности XVII века, изученных им по 150 рукописям, многие из которых оказались открытием для науки. В 1888 году опубликовал диссертацию, которая сначала печаталась в Журнале Министерства народного просвещения, отдельным изданием, а 11 сентября того же года успешно защитил её на степень магистра русской истории, что позволило ему занять с 6 февраля 1889 года должность приват-доцента, а с 1890 года — профессора по кафедре русской истории Петербургского университета.

В 1895—1902 годах был приглашён (как один из наиболее талантливых университетских профессоров) в качестве преподавателя русской истории к Великим князьям Михаилу Александровичу, Дмитрию Павловичу

, Андрею Владимировичу и Великой княгине Ольге Александровне.

30 октября 1899 года защитил «Очерки…» в Киеве в университете св. Владимира^[1] в качестве докторской диссертации (официальным оппонентом выступил профессор В. С. Иконников).

С 1900 по 1905 год был деканом историко-филологического факультета Петербургского университета.В 1903 году возглавил только что организованный Женский педагогический институт (первый в России женский педагогический вуз), который привёл в образцовое состояние.В 1912 году к 30-летию преподавательской деятельности был утверждён в звании заслуженного профессора, после чего в январе 1913 года вышел на пенсию, передав кафедру своему ученикуС. В. Рождественскому

и перейдя на ставку сверхштатного профессора.

В 1916 году ввиду начавших его тяготить административных обязанностей оставил директорство и в Женском педагогическом институте. В том же году переехал со всем семейством в просторную квартиру на Каменноостровском проспекте.

К Октябрьской революции отнёсся отрицательно, посчитав её случайной и ни с какой точки зрения не подготовленной, однако уже через несколько месяцев был вынужден пойти на сотрудничество с большевиками, помогая Д. Б. Рязанову налаживать работу по спасению петроградских архивов и библиотек.

В первые послереволюционные годы вновь взвалил на себя нелёгкий груз административных и общественных должностей: в 1918—1929 годах — председатель Археографической комиссии; в 1918—1923 годах — директор Археологического института; в 1918—1923 годах — заведующий Петроградским отделением Главархива; с апреля 1923 по октябрь 1925 года — председатель археологического отделения ФОН Петроградского университета; председатель Археологического общества;

3 апреля 1920 года Общим собранием Российской Академии наук был избран (за большой вклад в развитие русской исторической науки) её действительным членом (что могло произойти и гораздо раньше, если бы не отрицательное отношение к его кандидатуре со стороны ряда влиятельных академиков кадетского толка, вроде А. С. Лаппо-Данилевского).

На рубеже 1920-х годов задумывал большую работу о начале Русского государства, поговаривал и о необходимости пересмотра работ А. А. Шахматова, однако всем этим планам не было суждено осуществиться.

В 1922 году был назначен (после смерти А. С. Лаппо-Данилевского) руководить работой Постоянной исторической комиссии Академии.

1 августа 1925 года стал (после смерти академика Н. А. Котляревского) директором Пушкинского Дома, а 22 августа того же года был избран директором Библиотеки АН СССР (БАН).

В том же году будто бы запретил А. А. Введенскому (специалисту по истории Древней Руси) читать в Первом историческом исследовательском институте при ЛГУ в «духе времени» доклад ореволюции 1905 года на Урале и потребовал замены этого доклада докладом о Строгановской иконе.11 июля 1928 года выступил в Берлине перед своими немецкими коллегами с докладом «Проблема русского Севера в новейшей историографии». Там же имел контакты и с некоторыми представителями русской эмиграции, в том числе со своим бывшим учеником Великим князем Андреем Владимировичем, что в дальнейшем было использовано против историка. В сентябре 1928 года отказался от директорства в БАН, а в марте 1929 года — и от директорства в Пушкинском Доме. В 1929 году на мартовской сессии АН СССР был избран академиком-секретарём Отделения гуманитарных наук (ОГН) и членом Президиума АН.

В ночь на 12 января 1930 года был арестован вместе со своей младшей дочерью Марией чекистом А. А. Мосевичем по подозрению «в активной антисоветской деятельности и участии в контрреволюционной организации».

После 19-месячного пребывания в Доме предварительного заключения на ул. Воинова (бывшей Шпалерной) и печально знаменитых ленинградских «Крестах» был выслан 8 августа 1931 года в сопровождении двух своих дочерей, Марии и Нины, в Самару, где 10 января 1933 года скончался в больнице от острой сердечной недостаточности. Был похоронен на городском кладбище.

Академическое дело

6 ноября 1929 года в канун праздника ленинградская «Красная газета» преподнесла читателям новость:

В Академии наук были спрятаны важные политические документы. Академик С. Ф. Ольденбург отстранен от должности непременного секретаря. < …> Некоторые из этих документов имеют настолько актуальное значение, что могли бы в руках Советской власти сыграть большую роль в борьбе с врагами Октябрьской революции как внутри страны, так и за границей.

Оказалось, что членами Правительственной комиссии Наркомата рабоче-крестьянской инспекции СССР по проверке аппарата Академии наук «в одной из комнат» Библиотеки АН (БАН) были обнаружены нигде не зарегистрированные списки лиц, получавших «особое вознаграждение за борьбу с революцией». Также членам комиссии был предъявлен запечатанный пакет, в котором оказались подлинные экземпляры отречения от престола Николая II (его подпись была засвидетельствована министром двора В. Б. Фредериксом) и его брата Великого князя Михаила. Председатель комиссии Ю. П. Фигатнер подчеркнул:

В распоряжении правительства этих документов не было.

Среди других бумаг, обнаруженных членами комиссии в рукописном отделении БАН, были материалы Департамента полиции, корпуса жандармов, царской охранки и контрразведки. ВПушкинском Доме были обнаружены переписка Николая II с петербургским генерал-губернатором Д. Ф. Треповым по поводу событий 9 января 1905 года, архив московского губернатора и шефа жандармов В. Ф. Джунковского, материалы посла Временного правительства в ЛондонеВ. Д. Набокова. В Археографической комиссии оказались ещё более интересные документы: архив ЦК партии кадетов, архив ЦК партии эсеров, архив Объединённой социал-демократической организации Петербурга, списки членов Союза Русского Народа, шифры жандармского управления, дела провокаторов, материалы Учредительного собрания и Комиссии по его роспуску, часть архивов П. Б. Струве и А. Ф. Керенского.

В составленной вице-президентом АН А. Е. Ферсманом по поручению председателя СНК СССРА. И. Рыкова «Докладной записке…» от 6 ноября 1929 года основным виновником был назван Платонов, которому было предложено подать в отставку, что он и сделал через два дня. Однако его отставка ничего не дала. На рубеже 1929/1930 годов пошли аресты историков и краеведов, был арестован и сам Платонов, на квартире которого были обнаружены револьвер иностранного производства, а также письма на его имя от Великого князя Константина Константиновича (младшего) и П. Н. Милюкова.

На следствии Платонов вёл себя мужественно, несмотря на угрозы в отношении арестованных дочерей, и долго отказывался дать нужные показания. Сломал историка следователь А. А. Мосевич, указавший, что правдивые показания нужны не следствию, которому всё и так ясно, а истории. Учёный сдался:

Касаясь своих политических убеждений, должен сознаться, что я монархист. Признавал династию и болел душой, когда придворная клика способствовала падению б. царствующего Дома Романовых.

Далее было установлено, что в одной из приватных бесед в кабинете Платонова он указал на более подходящую с его точки зрения кандидатуру Великого князя Андрея Владимировича как претендента на русский престол по сравнению с выдвинутым русскими белоэмигрантами-монархистами Великим князем Кириллом Владимировичем.

Получив недостающее звено, следствие выдвинуло обвинение в создании Платоновым в Академии наук контрреволюционной монархической организации под названием «Всенародный союз борьбы за возрождение свободной России», целью которой являлось свержение советской власти и установление конституционно-монархического строя во главе с Великим князем Андреем Владимировичем. Причём роль будущего премьер-министра отводилась самому Платонову. Всего по делу «Всенародного союза борьбы за возрождение свободной России» проходило 115 человек.

Следствие продолжалось более года. 2 февраля 1931 года на чрезвычайном Общем собрании АН СССР её новый непременный секретарь, член ВКП(б) академик В. П. Волгин сообщил об установлении факта участия академиков Платонова, Е. В. Тарле, Н. П. Лихачёва и М. К. Любавского в контрреволюционном заговоре и предложил их исключить из состава её действительных членов. После этого слово взял президент АН А. П. Карпинский. Стенограмма его выступления не сохранилась, но «Красная газета» сообщила о «контрреволюционной вылазке» учёного, который якобы назвал необязательным исключение Платонова и его коллег из Академии (каковое всё же состоялось).

На рубеже января/февраля в Ленинграде состоялся суд над Платоновым и Тарле, на котором оставшиеся на свободе младшие коллеги и ученики Платонова отрекались от него, возможно из опасений за свою судьбу.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 Следующая ⇒