Проблема индивидуальности в проекте теории

⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 24Следующая ⇒

Третья тупиковая проблема, которую можно обойти благодаря тщательному выбору подходящего для нашей теории основного постулата, - это проблема объяснения индивидуальных различий законным образом. Психология добилась быстрых успехов после того, как обратила свое внимание на построение групповых измерений или осей, относительно которых людей можно отличать друг от друга. Однако достижения в этой области оказались в конечном счете ограниченными. Психология индивидуальных различий на деле обернулась психологией групповых различий. Ее основанные на статистике предсказания хотя и полезны для управления персоналом - в том смысле, что говорят нам, сколько студентов, скорее всего, провалятся на экзамене или сколько пилотов, скорее всего, будут признаны непригодными и, возможно, даже кто из них будет иметь большую вероятность неуспеха, - тем не менее не оставляют нам почти никаких намеков на возможность изобретения каких-то более конструктивных способов сокращения процента неудач, улучшения обучения, поддержания морального духа, повышения эффективности психотерапии или увеличения способности людей генерировать стоящие идеи.

Эта проблема требует конструктивного³ подхода к отношению между частной и общественной сферами. Если игнорируется частная сфера человека, где его поведение выстраивается в рамках ее собственной правовой системы, то приходится объяснять его как инертный объект, носимый по общественной сфере внешними силами, или

³ Определение «конструктивный» употребляется здесь в том же значении, как и в выражении «конструктивный альтернативизм» -(Прим перев)

Теория личности

же рассматривать как отдельную единицу, заданную на своем собственном континууме. Если игнорируется существование человека в общественной сфере, то наше с трудом добытое знание об одном человеке не поможет нам понять его младшего брата, а наши каждодневные психологические достижения не дадут никакой прибавки к культурному наследию. Если мы хотим, чтобы Джон Доу⁴ и Homo Sapiens истолковывались в рамках одной и той же системы законов, мы должны поднять информацию от Джона Доу на более высокий уровень абстракции. Самонадеянно истолковывать взволнованное поведение Джона Доу как 'тревогу' просто потому, что оно взволнованное, и переносить его в общественную сферу как таковое. Возможно, в данном конкретном случае, гораздо вернее было бы узнать его личный конструкт 'строптивости', 'выдержки' или 'воодушевления' и истолковать его поведение в рамках общественной сферы как форму 'агрессии' или 'испытания реальности'. С другой стороны, взволнованное поведение Ричарда Роу, когда должным образом учтена его личная система истолкования, может быть поднято в общественную сферу как конструкт 'тревога'. Представляя себе отдельного человека как самостоятельно действующего в соответствии с системой истолкования, психолог имеет право поднять свои сведения о нем с уровня единичного случая до высших уровней абстракции. И тогда становится возможным построить публично подлинно научную теорию вокруг психологии личных конструктов.

Недавно в психологии произошло возрождение феноменологической точки зрения. Классическая феноменология Гуссерля и Штумп-фа была в значительной степени впитана гештальтпсихологией или, шире, теорией поля. Неофеноменологическая позиция, пожалуй, лучше всего выражена Сниггом (Snygg) и Кэмбсом (Combs), основной постулат которых гласит: «Всякое поведение, без исключения, полностью определяется и соотносится с феноменальным полем действующего организма». Данная позиция подчеркивает то обстоятельство -

⁴ Джон Доу и Ричард Роу (см ниже) - истец и ответчик в судебном процессе Но
сителями английского языка оба выражения употребляются нарицательно о человеке,
настоящее имя которого неизвестно - (Прим перев) ^

Глава первая. Конструктивный альтер нативизм

основное для концепции психологии как объективной науки, - что точка зрения отдельного человека сама по себе есть реальный феномен, причем не важно, насколько сильно этот человек может искажать остальную действительность с занимаемой им позиции. Поскольку это реальный феномен, психолог занимается формулированием объясняющих его законов и принципов и не должен допускать, что ошибочному взгляду не достает реальности. Кроме того, психологу не следует делать вывод, будто мысли одного человека должны непременно походить на мысли другого человека, даже если они думают в одинаковых условиях. Опять-таки, психолог не может логическим путем, исходя из общепринятых истин, точно установить, что думает конкретный человек по тому или иному поводу.

Сегодняшняя неофеноменология тесно связана с тем, что называют теорией Я-концепции, яснее всего выраженной Рэйми (Raimy) и Бюдженталем (Bugental). Эти авторы рассматривают положение Я конкретного лица в феноменальном поле последнего, или, другими словами, открывающийся конкретному человеку вид на самого себя. К их взглядам близка позиция Леки (Lecky) в том, что касается внутренней согласованности (self-consistency). Он особо подчеркивает настоятельную потребность человека в поддержании структуры, особенно касающейся себя самого. Поэтому Леки применяет закон прегнантности к стремлению человека сохранить целостность собственной личности, а закон фигуры и фона - к относительно большему акценту на внутренней согласованности по сравнению с вниманием к последовательности во внешних вопросах. Что касается практики, то первым, кто продемонстрировал плодотворность этих идей в психотерапевтической ситуации, был К. Роджерс. Однако здесь как раз тот случай, когда изобретения появились раньше, чем была четко сформулирована теория. Клиенто-центрированная терапия Роджерса - или, как ее первоначально называли, недирективная терапия - уже широко и успешно велась в Университете штата Огайо, когда Рэйми и Кэмбс еще только учились там, а Бюдженталь стал учиться у Рэйми на том же факультете еще позднее.

Систематическая позиция Роджерса, хотя и согласуется в главном с группой позиций, отнесенных нами к разряду неофеноменологических, в действительности не была оформлена им в виде психологической теории. Возможно, он был вынужден прибегнуть к такой форме изложения своих взглядов. По его более современным работам создается впечатление, что позиция Роджерса более глубоко связана с определенными философскими взглядами на природу человека и должное отношение к нему общества, чем с набором психологических постулатов.

Олпорт, равняясь на поздние работы Штерна, заявил позицию неофеноменологического типа с акцентом на ее методологических следствиях. Принимая сделанное Виндельбандом разграничение но-мотетических и идиографических дисциплин, но не как конкретную классификацию, а как полезную абстракцию, он отстаивает расширение подходов психологии, с тем чтобы включить в ее состав идиографию. Не совсем ясно, насколько последовательно Олпорт представляет себе разграничение между номотетическим и идио-графическим подходами. Внешне это выглядит так, будто первый связан с изучением человечества, тогда как последний относится к изучению человека. Виндельбанд считал, что любая номотетичес-кая дисциплина занимается общими законами и использует методики точных наук; любая идиографическая дисциплина является, по существу, описательной, - взять хотя бы историю или биографию. Но историк, в противоположность хроникеру, также устанавливает общие законы и принципы, которые направляли ход большинства произошедших событий. Если бы он этого не делал, то безнадежно увяз бы в своих архивах. И психолог, когда он описывает конкретный случай, возможно, проводит идиографическое исследование; но если он хочет, чтобы это описание имело хоть какую-то связующую смысловую нить, то должен соотносить свой подбор релевантных фактов с принципами человеческого поведения. Конечно, эти принципы могут выводиться в области, ограниченной данным конкретным случаем, но они все же остаются принципами, то есть абстракциями событий.

Глава первая. Конструктивный альтернативизм

Было бы интересно и полезно продолжить обсуждение последствий этих важных вкладов в развитие теории психологии и выразить должное уважение тем, кто проложил путь, по которому мы идем. Однако мы вознамерились предложить на обсуждение особую психологическую позицию, кажущуюся нам обещающей, - и потому должны вернуться к ней. Если мы не остановимся в выражении нашего почтения всем тем мыслям, которые были высказаны ранее и повлияли на то, что мы способны сказать сейчас, то нам так и не удастся выразить собственную позицию. Хотя мы не хотим показаться пренебрегающими историей, наш план состоит, главным образом, в том, чтобы обрисовать теоретическую позицию как она есть, а не заниматься выяснением ее возможной родословной.

Собственно говоря, все наше дополнение сводится к тому, что мы считаем возможным объединить некоторые положения неофеноменологов с более традиционной методологией. Разумеется, мы не в состоянии влезть в другого человека и посмотреть на мир его глазами. Однако мы можем начать с выводов, основанных на наблюдении за его поведением, а не на наших знаниях о поведении других людей. Мы уже подчеркивали необходимость абстрагирования поведения в границах сферы индивидуума до того, как сделать это поведение характеристикой в любом исследовании группы людей. Конечно, когда такое поведение случается рассматривать в рамках множества других индивидуумов, может потребоваться его дальнейшее абстрагирование, прежде чем начнут появляться полезные свойства. Так, например, мы бы скептически отнеслись к ценности возвышения единичного мышечного подергивания у каждого из тысячи человек, выбранных нами для наблюдения, до исходной характеристики, необходимой для понимания того, что происходит в психологическом плане. Скорее, мы понадеялись бы на абстрагирование существенных признаков в последовательности мышечных подергиваний у одного индивидуума и последующее сравнение получившегося в результате конструкта с абстракциями, столь же прочно связанными с мышечными подергиваниями у других индивидуумов. А это значит, что каждое исследование индивидуума становится для психолога про-

блемой формирования концепта. После того как он концептуализирует каждого из своих клиентов, перед ним встает задача дальнейшего абстрагирования этих индивидуальных конструктов, чтобы выработать конструкты, относящиеся к людям вообще.

24. Резюме требований к проекту психологической теории личности

Мы уже готовы связать себя основным постулатом, но прежде чем мы это сделаем, давайте еще раз окинем взором ту более широкую систему, в рамках которой должна работать порождаемая нашим постулатом теория.

Человечество, чьи достижения в поисках предсказания и контроля окружающих событий так ясно выступают в свете столетий, включает и тех обычных людей, которых мы видим вокруг себя каждый день. Устремления ученого, по существу, те же, что и у всех остальных людей.

Мир реален и совершается все время; он целостен и доступен интерпретации по частям. Разные люди истолковывают его по-разному. Так как мир не обязан хранить верность системе истолкования, принадлежащей какому-то одному человеку, он всегда открыт для иного толкования. Некоторые из альтернативных способов истолкования лучше приспосабливаются к целям человека, чем другие. Таким образом, человек приходит к пониманию своего мира через бесконечный ряд последовательных приближений. Поскольку человек всегда оказывается перед альтернативами истолкования, которые он может, если пожелает, исследовать, ему нет нужды без конца оставаться полной жертвой как своей прошлой истории, так и ныне существующих обстоятельств.

Жизнь характеризуется не только ее абстрагируемостью по линии времени, но, что более специфично, способностью живого существа репрезентировать окружающую среду. И это особенно верно для 60

Глава первая. Конструктивный альтернативизм

человека, который строит системы истолкований, чтобы смотреть через них на реальный мир. Системы истолкований также реальны, хотя и могут быть необъективными в своих репрезентациях. Таким образом, и Натура, и человеческая натура в частности являются феноменологически существующими.

Конструкты, которые иерархически организуются в системы, подвергаются многообразным испытаниям на их полезность для конкретного лица при антиципировании им хода событий реального мира. Результаты проверки конструктов определяют желательность их временного сохранения, пересмотра или немедленной замены. Мы допускаем, что любая система в свое время может потребовать замены. В такой структуре детерминизм и свобода воли выступают зависящими от направления аспектами одной и той же системы; то есть, конструкт детерминирован тем, с чем, по нашему мнению, он всегда должен согласовываться, но свободен от того, что, как мы считаем, всегда должно ему подчиняться.

Хорошая психологическая теория имеет соответствующий ей фокус и диапазон пригодности. Теория теряет в полезности после того как «пересажена» из одной области в другую - например, из физиологии в психологию. Она должна быть плодовитой в том, что касается производства новых идей, порождения гипотез, побуждения к экспериментированию и изобретательству. Гипотезы, которые из нее выводятся, должны быть достаточно хрупкими, чтобы допускать проверку, тогда как сама теория может отливаться в более упругие формы. Чем чаще ее гипотезы оказываются истинными, тем ценнее теория.

Хорошая психологическая теория должна выражаться языком абстракций, которые можно усмотреть сквозь большинство феноменов, составляющих предмет психологии. В этой связи операциона-лизм, при его применении к конструированию теории, может стать помехой в распознавании психологом абстрактных импликаций, содержащихся в полученных им экспериментальных данных, - и тогда психолог превращается из ученого в лаборанта.

Теория личности

Психологическую теорию следует рассматривать как расходный материал, то есть то, что в конечном счете будет полностью израсходовано. Поэтому психолог должен поддерживать личную независимость своей теории. Даже экспериментальные результаты никогда окончательно не подтверждают истинность теории. Гипотезы всегда связаны с некоторыми теоретическими построениями, но психологи могут создавать гипотезы и путем индукции или посредством статистических методов, равно как и путем дедукции.

Далее будет предпринята попытка сконструировать теорию, которая бы избегала проблем, порождаемых в психологических теориях толчка и тяги имплицитными допущениями о психической энергии. Такая теория, кроме того, давала бы универсальное объяснение альтернативы, предпочитаемой человеком в ситуации выбора. И она признавала бы индивидуальность, поднимая каждую характеристику из сферы отдельного человека до относительно высокого уровня абстракции.

Наша ближайшая задача - сформулировать систему предположений, которые бы, подобно каркасу здания, поддерживали со всех сторон такую теорию. Основное предположение, на котором должны держаться все последующие утверждения, будем называть постулатом. Развитие основного постулата в дополнительные, связанные с ним предположения осуществляется посредством короллариев.

ГЛАВА ВТОРАЯ

ОСНОВНАЯ ТЕОРИЯ

В это главе мы формулируем основной постулат нашей психологии личных конструктов. Затем посредством одиннадцати королла-риев развивается основная теория.

А. Основной постулат

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒