По моим представлениям рыночная экономика – это миф, это фантом.

Стр 1 из 2Следующая ⇒

Товарооборот, он существовал исторически всегда, в самых первых исторических сообществах, еще даже до того момента, когда Адам Смит фиксирует возникновение частной собственности, уже существовал межплеменной товарообмен. И по сути дела, вопрос был, апеллируемый к обществу, а дальше и к государству, установление ограничителей этого товарообмена. В чем заключаются эти ограничители? Где можно торговать, чем можно торговать, кто может торговать, и далее вся история экономики была, по сути дела, вопросом об этих ограничителях. Эти ограничители могли быть в большей степени, могли быть в меньшей степени, абсолютно свободного рынка никогда нигде не существовало!

РОЛЬ ГОСУДАРСТВА В РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКЕ

Общества с абсолютным отсутствием товарооборота тоже никогда нигде не существовало. То есть вопрос о рыночной экономике и о нерыночной экономике – это вопрос надуманный, вопрос идеологизированный, и вопрос в действительности надо ставить какой? Вопрос об оптимуме, о сочетании, в чем должны проявляться эти ограничители? Причём вопрос об ограничителях не описывается каким-то мировым трендом, в большой степени это вопрос стран, вопрос культурный, но апеллируемый к Древней Греции. Классический пример: Афины и Спарта. Афины – минимум ограничителей свободной торговли афинской. Спарта – максимальные ограничители. В Спарте существовал такой культурный императив – видя, что спартанец торгует, это считалось очень зазорным, не престижным. Деньги были хрупкие, ломкие. Но показательные деньги все-таки были. То есть минимальный товарооборот в Спарте тоже существовал, и показательно, что Спарта одерживает верх над Афинами, то есть преимущество более рыночной в плане больших свобод по отношению к рынку государств и обществ не очевидно. Средние века смотрим. Были государства, средиземноморские фактории – Венеция, Генуя, где достаточно были свободные рыночные отношения.

Но были и другие государства другого типа в том же Средневековье. Была Средневековая Русь, где по Соборному уложению достаточно были жёсткие ограничивали, наложенные на развитие рынка, в частности ограничители на развитие свободы рыночных отношений в городах. С этим феноменом ярмарки связывались. Ярмарки, что это такое? Это не свобода (торгуй, где хочешь и как хочешь), а ограничения – в определенных местах, в определенное время. Наконец XX век, он тоже эти два вызова обозначил. С одной стороны, условной была названа экономика этих государств, как капиталистических, с другой – социалистических.

Но на самом деле абсолютно свободного рынка капиталистического и абсолютного отсутствия товарообмена не было.

Элементы и той и другой системы присутствовали в социалистических и капиталистических странах. Вопрос заключался в степени, в оптимуме, который подходил в большей или меньшей степени для той или иной страны. Еще в 70-е годы было достаточно интересное исследование – Герт Хофстеде, голландский исследователь, исследование об индексе рыночности, как у разных народов культурная, интерментальная рыночность проявляется? Вывод был достаточно интересен: что индекс рыночности не зависит от степени развитости экономики.

Скажем, минимальный индекс рыночности, например, у японцев. У французов он значительно меньше, чем у англичан. То есть рынок, рыночность, сама по себе ориентация на рыночность – это еще не синонимичность экономическому успеху. Рынок не распространялся никогда на те сферы, которые были связанные со страстным началом. Возникает вопрос – а можно ли торговать в храме? А может ли вообще торговать человек с человеком? А можно ли осуществлять торговлю собой? Это вопросы онтологические, сейчас на них экстраполируется модель рынка. Но когда такая модель рынка экстраполируется на человека и на нравственные аспекты бытия, происходит деградация и происходит разрушение человека. Откуда взялся этот концепт свободного рынка, рыночной экономики? Часто апеллируют к Адаму Смиту, но учение Адама Смита не понять без его философских и даже религиозных взглядов. Известно, что он четыре года читал свой курс. Он начинал с того, что первый год читал свою теологию, затем он читал этику, потом юриспруденцию, и только потом политическую экономию, где он собственно и озвучивал идею свободного рынка. Так в чем были мировоззренческие взгляды Адама Смита?

Он был сторонник пантеистических взглядов – то, что Бог разлит в природе. То есть, почему свободный рынок, с точки зрения Адама Смита, он лучше регулируемых экономических отношений? Потому что Бог в природе! Человек никогда своим разумом не дойдет до замысла Божьего. Поэтому невидимая рука – это божественное провидение в интерпретации Адама Смита. Не все разделяют позиции пантеизма, мировоззренческие эти общие установки Адама Смита. Остался только выход – вот эта идея рыночной экономики взята в отрыве от всего смитовского мировоззрения. В дальнейшем это было хорошо известно уже в XVIII веке, что идея свободного рынка, она использовалась как средство колониальной эксплуатации.

Чтобы вскрыть экономику тех стран, которые проигрывали в экономическом отношении странам метрополий, подсовывался концепт свободного рынка, и в результате – вот она, это колониальная экспансия через этот идеологический концепт осуществлялась.

В завершение хотелось бы две цитаты озвучить. Когда нас перед тем, как провозглашался этот концепт идеи свободного рынка, предупреждали многие видные мыслители, многие ученые, в том числе западные ученые, в том числе и лауреаты нобелевских премий – о том, что не надо, рынок, свободная рыночная экономика – это фантом, они не существуют. Две цитаты. Первая цитата – это Теодор Шанин. Обращаю внимание, что эти высказывания сделаны до нашего перехода, до распада СССР. Итак, Теодор Шанин: «Факты, – указывал он, – говорят о том, что Западная Европа, она ближе других западных стран к Советскому Союзу по исходной точке современного развития, руины 1945 года, и по цели – государство всеобщего благоденствия, плохой образец свободного рынка. В Англии, например, цены на молоко – отнюдь не результат свободной игры рыночных сил. Они устанавливаются правительством, комиссией европейских сообществ и национальными картелями. Строительство промышленных предприятий и жилых домов определяется у нас (или во Франции, Голландии и других странах) государственными законами и муниципальными решениями не в меньшей мере, нежели спросом и доходами строительных контор. Свободный рынок можно найти в учебниках, написанных монетаристами, в предвыборной программе консервативных партий, а в натуре он существует не в Европе, а лишь в Парагвае и Чили. Успехи и пределы нашего экономического развития в действительности определяются комбинацией различных экономических и социальных форм, средств и принципов их реализации. Именно свободное развитие комбинаций, то есть гибкость взаимосвязей, переход из одной формы в другую – вот что дает силу нашей экономической системе, а не якобы неограниченная свобода рынка или другие дедукции XIX века». Теодор Шанин – видная фигура в экономической мысли.

Лауреат Нобелевской премии Лоуренс Клейн: «Ни одна из систем не функционировала в полном соответствии со своей теоретической моделью. Каждая из основных экономических систем на практике действовала как смешанная. В большинстве стран, которые квалифицируются как капиталистические рыночные, существуют планирование и вкрапления социализма. Соответственно, в странах социалистического планирования присутствуют элементы рынка и частного предпринимательства. Обе системы в своем реальном воплощении являются несовершенными, и определение состояния, к которому они придут в итоге переходного периода, становится делом вкуса. Безусловно, что, в конечном счете, социалистические и рыночно-капиталистические элементы будут одновременно присутствовать в любой системе; конкретные же результаты еще предстоит определить». Вопреки всем этим советам, которые давала мировая экономическая мысль, выбор руководителей нашего государства был сделан в пользу этого фантома «свободной рыночной экономики».

СУЛАКШИН: Я бы еще обратил внимание, продолжив восстановление доброго имени Адама Смита, основоположника рыночной экономики, как это в учебниках утверждается, ведь если он говорил о свободе рыночных отношений, то только в рамках, как подчеркнул Вардан Эрнестович, некоторого нравственного ограничителя, тогда выражавшегося в божественных предустановлениях. Тогда религиозное было общество, и религиозные были хозяйствующие субъекты на этом рынке. Но ведь сейчас об этом забыли, нравственные предустановления выброшены.

12 Следующая ⇒