|
Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
|
|
Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
Распределение денежных доходов населения России в 1991-1999 гг.⇐ ПредыдущаяСтр 31 из 31
И сточ ник: Обзор экономической политики в России за I999 г. М., 2000. С. 67.
Л а доля богатейшей (V кпинтиль) возросла более чем в 1, 5 раза. В результате увеличился разрыв между ними. Если в 1991 г. доходы V квинтиля превышали доходы I квинтиля примерно в 3 раза (30, 7% по сравнению с 11, 9%), то в 1999 г. — почти в 8 раз (49, 1% против 6, 2%). Еще больший разрыв наблюдается, если использовать при анализе децильные (10-процентные) группы. В результате индекс Джини возрос с 0, 260 в 1991 г. до 0, 375 в 1997 г., т. е. почти в 1, 5 раза. Проиллюстрируем ситуацию, сложившуюся в России в 90-е годы, графиком (рис. 7.1). Легко заметить, что произошел значительный сдвиг кривой Лоренца вправо, в сторону усиления дифференциации доходов. И это стало закономерным результатом высоких темпов инфляции и падения производства. Наиболее быстрыми темпами неравенство росло в первой половине 90-х годов. С 1995 г. наступил период временной стабилизации этого процесса. Однако после 17 августа 1998 г. процесс углубления неравенства возобновился.
Фирма: экономика физических лиц, патернализма, бартера и рэкета. Так как в процессе приватизации большая часть государственной собственности перешла не к аутсайдерам, а к инсайдерам, то в России не возникло эффективного частного собственника, что в значительной степени предопределило инерционность традиционной экономической системы, ее медленные темпы и мучительные формы перехода к рыночной экономике. Этим предопределяются и внутренние причины глубокого трансформационного спада при переходе от командной экономики к рыночному хозяйству. Большинство предприятий не имеют долгосрочных планов развития производства и даже конкретных бизнес-планов по привлечению инвестиций, в которых остро нуждаются. Отсутствие стратегии поиска эффективных партнеров приводит к тому, что для многих предприятий типична адаптация, а не трансформация традиционных форм, приспособление, а не ривитие производства, зашита, а не наступление. Отсюда следует неэффективная маркетинговая политика большинства предприятий, стремящихся даже в условиях благоприятной конъюнктуры к продвижению традиционной продукции на традиционном рынке. Однако даже эта продукция не всегда находит сбыт, и поэтому возникает бартер как форма существования неэффективной экономики. В целом в деятельности фирм краткосрочный аспект преобладает над долгосрочным, а мотив личного обогащения новых владельце» доминирует над целями развития производства. Бартерная экономика противоположна денежной не только по форме, в которой существует конечная продукция (натуральная -товарная). Денежная экономика позволяет осуществлять инвестиционные проекты с большим лагом во времени и с привлечением офомного числа хозяйствующих субъектов. Она развивает фьючерсы, опционы и другие финансовые инструменты, которые способствуют быстрому и эффективному переливу капитала, перераспределению средств в пользу лучше хозяйствующих фирм. Без денег невозможно эффективное пополнение капитального запаса Без денег невозможен эффективный научно-технический прогресс. В условиях бартерного хозяйства отсутствуют средства для реализации бопьших инвестиционных проектов. Поэтому происходит старение основных фондов и увеличивается техническое отставание. Неудивительно, что именно такие процессы наблюдаются в России в настоящее время. Износ основных фондов промышленности превысил в 1997 г. 50%. По расчетам А.В. Алексеева, средний возраст оборудования достиг 15, 9 лет и если положение не изменится, то средний фактический срок службы его будет составлять почти 32 года (табл. 7.8). Бартерные связи, по определению, носят локальный характер и закрепляют хозяйственные связи между определенными субъектами. В отличие от денег, являющихся «космополитами», бартерные связи носят не только «национальные костюмы», но и замкнуты на конкретные регионы. Поэтому бартерное хозяйство, по определению, является дезинтегрированным, создающим предпосылки для
Основные фонды промышленности
*Беэ учета переоценки на 1 января 1997 г. Источники: Россия в цифрах. М., 1998. С. 178; Водяное А. Ржаная пружина//Эксперт. 1999, 14 июня. № 22. С. 20; Трансформация экономи ческих институтов в постсоветской России (микроэкономический анализ). Под. ред. P.M. Нуреева. М.: МОНФ, 2000. С. 100. воспроизводства локальной замкнутости, фактором, усиливающим центробежные тенденции в современной России, подогревающим региональный сепаратизм. Денежные связи являются открытыми, а бартерные связи обычно скрыты. В условиях денежного хозяйства трудно скрывать свои доходы, бартерная экономика, наоборот, помогает становлению и развитию ♦ экономики физических лиц»30. Данный феномен описывает обособление личных интересов от интересов фирм, личного богатства от собственности предприятий. Возникает парадоксальная ситуация, когда многие сделки заключаются в
интересах отдельных лиц в ущерб интересам фирм, даже если эти лица являются полноправными владельцами этих фирм. Бартерная форма позволяет скрыть истинныи характер подобного рода сделок. В России до сих пор сохраняется средневековый принцип отношения к своей фирме как к должностному владению, которое в водоворотах переходного периода (в силу экономических или политических причин) может быть потеряно раз и навсегда. Поэтому забота о личной собственности оттесняет на задний план заботу о собственном предприятии. Большинство населения относится негативно к крупным новоявленным частным собственникам, видя в бизнесменах не трудолюбивых производителей, честно наживших свои огромные состояния, а алчных хищников, отнявших собственность у ослабевшего государства или награбивших ее у своих соотечественников. Негативный имидж «новых русских» устойчиво воспроизводится, что подтверждают многочисленные социологические опросы. По мнению многих россиян, обман покупателей и продавцов является правилом, а честный бизнес — исключением. Такое представление отнюдь не лишено оснований. Дело в том, что снятие административных ограничений сделало явным то теневое предпринимательство, которое существовало в советской России. Между тем оно отнюдь не равнозначно классическому рыночному хозяйству. Теневая экономика, существовавшая в СССР, несла на себе черты «делания денег», существовавшие в порах восточного деспотизма. В России не было Реформации и Просвещения, которые в Згшал-ной Европе осудили позднефеодальное стяжательство и чаши гили раннекапиталистическое предпринимательство. Позднефеолальнос стяжательство — это делание денег любыми (в том числе самыми нечестными) средствами, а раннекапиталистическое предпринимательство — это производство богатства в соответствии с законами рынка. В условиях отсутствия институциональных ограничений освобождение предпринимательства от государственных запретов было воспринято как разрешение делать деньги любыми средствами, т. е. в первом, я не во втором смысле. Неудивительно, что российский бизнес приобрел криминальный и аморальный оттенок Возникает своего рода порочный круг: поскольку «новый русский» олицетворяет в глазах сограждан жулика, то у него отсутствуют нравственные ограничения. Осужденный общественным мнением он совершает такие поступки, которые соответствуют его образу в глазах обывателей. Важную роль в воспроизводстве бартерной экономики играют естественные монополии. Через них государство связано с многочисленными неэффективными предприятиями. Предоставляя
естественным монополиям (фактически без рентных платежей) возможность реализации природных ресурсов за рубежом, госу-lapcTiio заставляет их снабжать этими ресурсами неэффективные предприятия. Фактически реальной платой выступает бесплатная поставка природных ресурсов государственным предприятиям (оплата растянута на неопределенный срок или производится про-гукциеи этих предприятий, которую почти невозможно реализовать на открытом рынке). Полученные предприятиями ресурсы используются для производства ненужной продукции, реализовать которую можно только по бартерным цепочкам. Это наглядно доказал последний кризис 1998 г., когда почти пятикратная девальвация рубля к доллару не решила проблему конкурентоспособности продукции подавляющего большинства отечественных производителен. Дело оказалось не в нехватке денег, а в невостребоианности рынком производимой отечественными предприятиями продукции. В условиях неразвитой банковской системы возникает своеобразная проблема двух дефицитов: дефицита сбережений и дефицита платежного баланса. Дефицит сбережений связан с тем, что уровень сбережении, доступных для промышленности, гораздо меньше, чем объем инвестиций, необходимых для развития производства. Уровень сбережений, мобилизуемых банковской системой, находится на чрезвычайно низком уровне в силу падения доверия насе-1ения к существующим финансовым институтам. Это приводит к тому, что высокая склонность к сбережениям реализуется каждым индивидуально, главным образом в форме накопления иностранной валюты, недвижимости и других неликвидных форм, не аккумулируемых финансовыми учреждениями. В этих условиях единственным источником накопления становятся иностранные займы, что приводит к торговому и платежному дефициту, когда объем импорта значительно превышает объем экспорта. На поверхности виден лишь процесс ввоза иностранного ссудного капитала в Россию, тогда как глубинные процессы вывоза капитала из России осуществляются п значительной мере нелегально и не фиксируются официальной статистикой. Возникает порочный круг, своего рола институциональная ловушка: чем больше средств необходимо для покрытия дефицита текущего платежного баланса, тем больше необходимы внешние займы для покрытия платежного дефицита. Однако чем больше внешние займы, тем большие платежные дефициты нас ожидают в будущем, тем в большую зависимость попадает страна от зарубежного капитала. С ешс более острыми проблемами столкнулись аграрные предприятия. Если раньше в аграрной сфере ключевыми экономическими агентами были коллективные хозяйства (колхозы и совхозы), то в настоящее время резко возросла роль сельской администрации и домохозяйств, стали набирать силу не связанные с колхозами товаропроизводители. Все это создает предпосылки для формирования в перспективе новых экономических субъектов, институциональных предпосылок для развития рынка. Однако в настоящее время мы имеем не столько плюсы, сколько минусы переходного периода, когда те, кто получил власть, еще не имеют достаточного количества материальных и финансовых ресурсов, а те, кто имеет материальные ресурсы, потеряли уже значительную часть власти. Поскольку процесс перестройки институтов в аграрной сфере не завершен, отсутствует надежная частная собственность, существует обилие переходных форм, многие из которых в экономическом плане являются неэффективными. Все это способствует возникновению и развитию псевдорыночных форм в аграрной сфере. Положение ухудшается из-за того, что государство не имеет индустриальной политики, которая бы поддерживала ростки нового и эффективного, создавала бы благоприятные условия для экономического роста. Наоборот, деятельность современного российского государства заставляет вспомнить эпоху меркантилизма. Российское государство занимается главным образом функциями перераспределения, причем такого, которое не благоприятствует развитию производства, а тормозит его, так как стремится перераспределить имеющиеся ресурсы от лучше хозяйствующих предприятий к худшим. За счет первых не только собираются налоги, но и происходит дотирование неэффективных предприятий, которые налоги, как правило, не платят. Все это приводит к сокращению эффективно хозяйствующих производств, подталкивая предприятия к расширению нелегальной хозяйственной деятельности. 7.2.2. Нелегальный сектор: ростки новых отношений под грудой развалин Поскольку бюрократическое регулирование наиболее велико в развивающихся и переходных экономиках, то именно в этих странах масштабы теневой экономической деятельности оказываются наиболее громадными. Кто виноват? Ситуация, описанная перуанским экономистом Э. де Сото в книге «Иной путь: невидимая революция в третьем мире», похожа на процессы, происходящие в современной России. Однако ситуация в России гораздо сложнее: выделить чисто легальный и чисто нелегальный секторы экономики довольно сложно. Почти на каждом предприятии, в гой или иной пропорции,
присутствует и легальная, и нелегальная деятельность. Российская экономика скорее «диухполосная», чем двухсекторная. Это, однако, не избавляет нас от необходимости исследовать эти процессы в чистом виде, так как увеличение нелегальной деятельности сужает сферу легальной и наоборот. При этой оговорке подход Э. де Сото сохраняет свою применимость к нашему обществу. Полому раскол общества на легальный и нелегальный бизнес «оказывает негативное воздействие на экономику в целом, выражающееся в снижении производительности, сокращении инвестиций, неэффективности налоговой системы, удорожании коммунальных услуг, замедлении технического прогресса и многочисленных трудностях в формулировании макроэкономической политики»31, и отнюдь не освобождает общество от необходимости совершенствования институциональной структуры. Что делать? Нетрудно заметить, что российские экономические проблемы, в сущности, не так уж далеки от тех, которые приходится решать и латиноамериканских странах. Рост нелегального сектора воспринимается многими односторонне — лишь как деградация национальной экономики. Однако, как показывает опыт развития, паша страна страдает не столько от чрезмерного, сколько от недостаточного развития рыночных отношений. В таком случае i развитии теневого бизнеса следует видеть не только признаки болезни, но и начала выздоровления. Что же нужно сделать? Г ючки зрения Э. де Сото, необходимо приблизить правовую систему к действительности. Не следует думать, что Э. де Сото абсолютизирует принятые законы. Я, как и Э. де Сото, далек от юридического фетишизма и поэтому считаю, что важно не только принятие хороших законов, но и прежде всего обеспечение мер по их реальному воплощению в жизнь. Без эффективной системы обеспечения их претворения в жизнь, без принуждения (enforcement) вряд ли заработают в России даже самые лучшие законы. Однако принятие таких законов минимально необходимо. Следующим шагом является создание таких условий, которые У. Нисканен назвал «мягкой инфраструктурой». Введенное У. Нис-каненом понятие «мягкая инфраструктура» означает увеличение экономических прав чеповека (укрепление доверия, прав собственности, честности и ответственности при выполнении контрактов, повышения терпимости к инакомыслию, обеспечение гарантии прав меньшинства и т. п.) и создание таких неформальных «правил
г игры» без которых функционирование рыночной экономики невозможно. Важно последовательно проводить различия между позднефео-дальным стяжательством и раннекапиталистическнм предпринимательством, т. е. деланием денег путем надувательства и обмана и деланием денег в соответствии с законами рынка, конкуренции. Необходимо создание такой атмосферы, при которой большинству участников рынка станет выгодно не позднефеодальное стяжательство, я раннекапиталистическос предпринимательство. Точько при обеспечении таких правил игры заработают «хорошие законы». Однако в современной России к порочным кругам в экономике добавляются порочные круги политической нестабильности. В условиях нестабильного политического режима высока опасность нарушения прав собственности, национализации частных предприятий, ограничения вывоза прибылей и т.д. Все это резко повышает трансакционные издержки. Угроза экспроприации в случае прихода к власти крайне левых (или правых) партии, а также высокие трансакционные издержки не благоприятствуют привлечению в страну иностранных инвестиций, с одной стороны, и увеличивают бегство национального капитала за границу — с другой. Низкие темпы сбережения отражаются на низких темпах инвестирования, что приводит к craiнации или даже палению национального производства, высокому уровню инфляции, что, кроме всего прочего, способствует росту маргинализации и усилению социальной напряженности. Рост бедности и обострение социальных конфликтов, в свою очередь, создают благоприятную почву для популяризации идей крайне левых (или правых) группировок, а это создает угрозу резких политических изменений, со всеми вытекающими из них негативными последствиями. Сложность ситуации заключается также и и том, что негативные количественные изменения, накапливаясь, переходят в новое качественное состояние. Возникают так называемые «институциональные ловушки», приводящие к тому, что дальнейшее развитие начинает идти не в сторону рынка, а в направлении к псевлоры-ночным формам и воспроизводству неотрадиционных отношений32. Какие же следует сделать выводы? Нам необходимо понимание, какую систему экономических связей мы хотим создать, какие инструменты проведения реформ можно использовать в конкретных условиях современной России. Таким образом, общество предъявляет экономистам социальный заказ на разработку российской
Необходимо четко понимать, что надежды построить преуспевающую рыночную экономику за ближайшие «500 дней» — бесполезная и вредная иллюзия. Рыночная модернизация экономики России — длительный процесс, и нам надо найти в себе мужество научиться жить самим и нггучить других жить в этих непростых условиях. В связи с этим резко возрастает роль экономического образования вообще и экономической науки в частности. Идеи теорий развития представляют огромную ценность для современной России. Особенно это относится к институциональным концепциям, которые в нашей стране пока еще слабо известны не только широкой общественности, но даже специалистам. В связи с этим первостепенной задачей экономистов должны стать их изучение и максимальная популяризация. Вместо подготовки изданий па русском языке все новых и новых типовых учебников по микро- и макроэкономике с математическими моделями (формально верными, но совершенно не связанными с российскими реалиями), надо обратить первостепенное внимание на работы по теории и практике рыночной модернизации, обобщающие реальный опыт стран Восточной Европы, Азии, Африки и особенно Латинской Америки со всеми его достоинствами и недостатками. Далее, необходима реорганизация системы преподавания экономической теории — усиление в ней не формально-математических, а институционально-компаративистских начал. Таким образом, мы предлагаем: 1. Пересмотреть существующие учебные планы с целью разум 2. Ввести в качестве обязательных новые курсы по сравни 3. Сменить ориентиры переводческой и издательской дея|Сль- 4. Самое главное — переориентировать научную работу, нацелив ее прежде всего на практический поиск эффективных институтов для России XXI в. Только такая активная программа дает нам шансы догнать, наконец, хотя и отнюдь не сразу, страны «первого эшелона». В противном случае России придется понуро «брести по шпалам», с завистью взирая на ушедшие вперед и проносящиеся мимо «поезда» других, более энергичных стран. Популярное:
|
Последнее изменение этой страницы: 2016-07-13; Просмотров: 545; Нарушение авторского права страницы
29 Общеизвестно, например, что высокие доходы, как правило, укрываются от налогов. К тому же Госкомстат определяет неравенство на основе статистики доходов, а не расходов населения как пытаются определить неравенство эксперты Мирового банка Неудивительно, что расчеты Мирового банка оказываются нередко более реалистичными
Таблица 7.8
30 Подробнее см.: Клвйнер Г. Современная экономика России как «экономика физических лиц»//Вопросы экономики. 1996. № 4.
31 Де Сото Э. Иной путь... С. 216. 232
32Полтерович В.М. Институциональные ловушки и экономические реформы// Экономика и математические методы. 1999. Т. 35. Вып. 2 (http: //www.cemi.rssi.ru/ publicat/e-pubs/ep99001.zip).
модепи смешанной экономики. Создать такую модель можно только при ясном понимании ее сходства и отличия от других моделей развития экономики. При этом важно не совершить ошибку, противоположную первоначальной, -- не преувеличить степени отличия российского хозяйства от зарубежных моделей.