Условия и этапы развития движений

Однажды возникнув, всякое массовое общественное движение характеризуется не­сколькими базовыми признаками, позволяющими оценить его настоящее и будущее. Как уже говорилось, к числу таких признаков относятся:

• его роль в данном обществе;

• реальная и потенциальная социальная база;
И набор целей и идеалов;

я сфера приложения основных усилий; • степень организованности движения;

• его социальная сущность (знаменитый вопрос: «Кому это выгодно? »);

• глубина требуемых этим движением социальных изменений.

Однако главными всегда являются вопросы о принципиальном характере дви­жения и о глубине требуемых им преобразований, которые, естественно, прямо свя­заны с самым важным опросом — об избираемом способе социальных преобразова­ний. Революционное или реформистское это движение? В современной практике это главный вопрос.

Е. Вятр, исследуя исключительно политические движения, предлагал разделять их на консервативные, реформаторские, революционные и контрреволюционные дви­жения. «Первые стремятся сохранить существующий порядок вещей, допуская лишь минимальные и абсолютно необходимые изменения; они выступают как против попы­ток уничтожения строя, так и против его последовательного преобразования». Рефор­маторские движения, «хотя и стоят на позициях сохранения существующего строя и выступают против попыток его свержения, однако стремятся в большей или меньшей степени реформировать его». Революционные движения в принципе «отвергают су­ществующий строй и стремятся заменить его другим». Наконец, контрреволюцион­ные движения, «направленные против какого-либо строя, формировавшегося в ре­зультате победы революционных или реформаторских движений, стремятся заменить его прежним строем» (Вятр, 1979).

В общем виде, по Вятру, политические движения проходят пять основных стадий в своем развитии.

1. Создание предпосылок движения. Сначала возникает неудовлетворенность суще­ствующим положением или потребность в действиях ради упрочения существу­ющего положения перед лицом реальной или мнимой угрозы, затем устанавлива­ются неформальные контакты между людьми, сеть таких контактов становится базой движения, после чего происходит выработка первых мнений о необходимо-

Глава 3.6. Психология политических партий и массовых движений 337

сти движения. «Этот механизм характерен для движений, возникающих спонтан­но, снизу. Иначе создаются политические движения, инициаторами которых яв­ляются какие-либо центры политической или экономической власти. В этом слу­чае предпосылки будущего движения создаются сверху, путем пропагандистско­го воздействия и рекрутирования сторонников».

2. Артикуляция стремлений. На этой стадии разрозненные и индивидуальные
стремления приобретают интегрированную форму, вырабатываются программы,
выступают лидеры, формулируются цели и задачи. «Артикуляция общих стрем­
лений является обязательной стадией развития каждого политического движе­
ния».

3. Агитация. Задача этой стадии — привлечение новых участников и сторонников,
всемерное укрепление позиций движения в обществе и его «массовизация».

4. Развитая политическая деятельность. Усилия концентрируются на попытках
проведения в жизнь программы движения путем борьбы за власть или оказания
влияния на правительство. Внешне именно эта стадия и «является подлинной
историей крупных политических движений».

5. Затухание политического движения. Эта стадия связана с достижением целей или
признанием их неосуществимыми. Подчас некоторым движениям удается отда­
лить эту фазу, если они меняют облик и форму, выдвигают новые задачи, привле­
кают новых сторонников. Например, осуществление требования отмены рабовла­
дения, сыгравшее значительную роль в создании республиканской партии США
в середине XIX века, не помешало этой партии сохранить позиции в политичес­
кой жизни страны благодаря переориентации на новые задачи и новую полити­
ческую клиентуру.

Так выглядит, в целом, достаточно обобщенная картина развития массовых по­литических движений. Конкретный анализ, однако, дает возможность рассмотреть ос­новные виды массовых движений более подробно.

Революционные движения — это движения, направленные не на частичное изме­нение существующего положения вещей, а на его принципиальное изменение путем ниспровержения силой. Поэтому оно всегда обладает большой социальной силой и энергетикой, захватывающей и вовлекающей в себя значительные массы людей.

По мнению Я. Щепаньского, для развития революционного массового движения обычно необходимо, чтобы недовольство и состояние беспокойства охватило очень широкие массы, затронуло существенные жизненные потребности так, чтобы возник­ли сильные мотивы, побуждающие людей к участию в таком движении. При этом вла­сти должны создать такие условия, при которых нет никаких возможностей для сво­бодной деятельности лидеров и организаторов данного движения — последние с само­го начала сталкиваются с жесткими репрессиями. «Обиженных», тем более из числа «защитников народа», в массе всегда любят и ценят. Соответственно, своими репрес­сиями власти должны внести свой «вклад» в развитие революционного движения. Само же движение такого типа должно руководствоваться особыми целями и мето­дами их достижения: «Цели и методы являются следствием причин, вызывающих социальное беспокойство, и условий, делающих невозможной реформу. Следователь­но, революционные движения — это движения, направленные не к реформе существу­ющего положения вещей, а к его принципиальному изменению путем его ниспровер-

338 Часть 3. Массовые социально-психологические явления

жения силой. Поэтому оно должно мобилизовать большую социальную энергию,... должно обладать общественной идеологией, дающей представление о новом обще­ственном порядке, должно иметь формальную организацию — зачаток власти, способ­ный руководить революцией и стать политической властью» (Щепаньский, 1969). Другими словами, оно должно иметь свое «ядро» — обычно революционную партию, о чем разговор пойдет дальше.

Периоды развития революционного движения обычно выглядят следующим об­разом:

1) период социального беспокойства, недовольства, брожения;

2) беспокойство охватывает интеллектуалов, которые формируют новую идеологию,
дающую представление о желательном общественном порядке;

3) возникновение целевых организаций партийного типа, готовящих социально-по­
литические действия и программы будущих политических перемен, — эти орга­
низации в будущем обычно становятся основой для мобилизации все более ши­
роких масс, что придает движению реально массовый, общенациональный харак­
тер;

4) взрыв революционных настроений, перерастающих в действия, переворот;

5) период власти, осуществляемой переходными, умеренно-компромиссными груп­
пами;

6) мобилизация и массовое распространение экстремистских групп, подъем массо­
вого движения, опасающегося, что «умеренные» не защитят достигнутых перемен;

7) захват власти экстремистами и период террора для подавления контрреволюции;

8) спад массового террора, постепенная стабилизация нового порядка, умиротво­
рение экстремистских настроений или, в ином варианте, реставрация старого по­
рядка.¹

Понятно, что не все революции и революционные движения должны иметь имен­но такой ход развития. Приведенная схема разработана на основе анализа хода преж­де всего великих революций. Известны также и революции бескровные, без периода террора, или же с «пропусками» каких-то иных этапов и стадий.

Реформаторские движения.В отличие от революционных, массовые реформа­торские движения обычно возникают, когда состояние социально-политического бес­покойства охватывает сравнительно ограниченные круги и общности, когда совмест­ные стремления людей к изменению существующей ситуации не сталкиваются с ре­прессиями со стороны властей, когда лидеры движения обладают свободой действий, пользуются средствами публичной связи с общественностью и когда неудовлетворен­ные потребности, запросы и притязания людей касаются далеко не самых значимых сторон их повседневной жизни. В силу этого подобные движения обычно не достига­ют таких значительных масштабов массовости, как революционные движения, — как правило, в них просто не хватает для этого эмоционального тонуса, напряжения и при­тягательности. Такие движения часто могут институционализироваться и действо­вать в форме добровольных объединений, в рамках установленного социального по­рядка и существующей общественно-политической системы, стремиться к проведе-

¹ См.: GorrowB.J. The Comparative Study of Revolution.// Midwest Sociologist. 1955. Vol. 17. P. 54— 59.

Глава 3.6. Психология политических партий и массовых движений 339

нию желаемых изменений законодательным путем или посредством изменений внут­ри действующих институтов системы.

Примерами реформаторских движений принято считать движение за эмансипа­цию женщин, профессиональные движения, просветительские движения, антиалко­гольное движение, движение в защиту животных, различные филантропические дви­жения и т. д. По своей сути, это эволюционные достаточно массовые движения со все­ми их особенностями и ограничениями.

Этапы развития эволюционных движений обычно выглядят следующим образом:

1) состояние социального беспокойства, охватывающего некоторые круги и общно­
сти по поводу определенного положения дел, вызывающего недовольство;

2) спонтанное возникновение на базе данного состояния различных форм агитации,
дискуссий, пропаганды, посредством которых идет поиск путей разрешения про­
блемы, — это осуществляется людьми, наиболее остро ощущающими недоволь­
ство или обладающими определенными представлениями о том, что следует из­
менить в жизни;

3) в результате такой спонтанной деятельности возникает сознание некоторой общ­
ности целей, создаются круги и свободные неформальные группы людей, объе­
диненных скорее не чувством, а именно сознанием общности целей; выделяются
лидеры, которые иногда могут обладать чертами «пророков» и «провидцев» —
идеологов, создающих представление о новом порядке или новом положении ве­
щей;

4) такие спонтанно возникающие круги и группы для реализации своих целей фор­
мируют объединения, имеющие управление, организацию, статусы и предпи­
сания, регулирующие их деятельность, — это этап возникновения и разрастания
институциональных форм движения; во главе их становится новый тип лидера-
организатора, возникает нужда в технических руководителях, умеющих органи­
зовать и направить деятельность быстро разрастающихся объединений, охваты­
вающих значительные территории;

5) начинается использование возникших организационных форм для реализации
поставленных целей; на первый план выдвигаются политики или деятели, явля­
ющиеся не организаторами, а исполнителями, обеспечивающими эффективную
деятельность движения; итогом становится либо достижение принципиальных
целей движения, либо его поражение;

6) в случае достижения целей наступает бюрократизация движения (последняя
фаза — «окостенелого прозябания» по Я. Щепаньскому) и, соответственно, за
этим следует практически неизбежный отлив масс — в связи с неизбежной утра­
той движением мобилизующих эмоций и стремлений (Щепаньский, 1969).

Экспрессивные движения. Для полноты картины никак нельзя пропустить и явно не политические, а сугубо общественные, но отчетливо массовые движения, отлича­ющиеся своими особенностями. Так называемые экспрессивные движения возника­ют в результате определенных процессов, охватывающих иногда широкие круги и общности людей, ищущих удовлетворения потребности выражения личности, а так­же удовлетворения эстетических, религиозных или интеллектуальных потребностей и потребности выразить определенные импульсы, возникающие под влиянием какой-

340 Часть 3. Массовые социально-психологические явления

либо выдающейся индивидуальности (вождя). Сюда, например, относятся движения морального и религиозного возрождения, охватывающие иногда очень значительные массы, но не образующие той очень компактной институционализированной формы, какая присутствует в реформаторских и революционных движениях. Примеры таких движений — это еще и эстетические движения, движения сторонников определенных интеллектуальных и художественных течений, движения приверженцев той или иной музыки, танцев и т. д.

Именно такие движения, с социально-психологической точки зрения, являются действительно массовыми, полностью и исключительно стихийно подчиняясь дей­ствию известных эмоционально-заразительных и слепо-подражательных механизмов психологии масс. Такие движения «изменяют и обогащают образцы поведения, сис­темы ценностей, критерии оценок, вносят и пропагандируют новое интеллектуальное содержание, новые взгляды на жизнь, новую моду в одежде, манере выражаться, вза­имоотношениях и взаимодействиях. Они действительно создают новые установки и способствуют распространению идеологии» (Щепаньский, 1969).

По своей социально-психологической сути такие стихийные движения часто вы­ступают в особом качестве эмоционального фона, психологической праосновы более политизированных и в большей части организованных революционных или рефор­маторских политических движений. Приведем две цитаты из работ В. И. Ленина -крупнейшего специалиста-практика в области организации политических партий и массовых движений. «Стихийность движения есть признак его глубины в массах, прочности его корней, его неустранимости, это несомненно». «..." Стихийный элемент" представляет из себя, в сущности, не что иное, как зачаточную форму сознательнос­ти. И примитивные бунты выражали уже собой некоторое пробуждение сознатель­ности...» (Ленин, 1967-1984).

.

Политические партии

Существуют разные подходы к пониманию того, что же такое политическая партия. С одной стороны, Б. Констан в 1816 г. писал: «Партия есть общность лиц, публично исповедующих одну и ту же политическую доктрину». С другой стороны, в 1760 г. Д. Юм тонко отметил, что программа играет основную роль лишь на ранней стадии, когда она служит объединению разрозненных индивидов, но затем на первый план выходит организация, а платформа становится всего лишь аксессуаром¹.

Известный современный словарь предлагает более сложный и во многом комп­лексный поход к определению данного понятия. «Партия политическая (от лат. partis — часть) — организованная группа единомышленников, представляющая инте­ресы части народа и ставящая своей целью их реализацию путем завоевания государ­ственной власти или участия в ее осуществлении. Политическую партию следует от­личать, во-первых, от политического движения, которое не имеет характерных для партии организационной структуры и детально разработанной политической про­граммы, во-вторых, от группы давления, которая стремится не к завоеванию государ-

¹ См.: Дюверже М. Политические партии. М., 2000. С. 17.

Глава 3.6. Психология политических партий и массовых движений 341

ственной власти, а лишь к обладанию влиянием над теми, кто ее осуществляет»(«По­литология: Энциклопедический словарь», 1993).

До сих пор практически отсутствуют серьезные попытки социально-психологи­ческого рассмотрения политических партий. Однако, это возможно, по крайней мере, с точки зрения массовой психологии членов партии. Сказанное означает, что центром нашего рассмотрения являются массовые или претендующие на массовость партии.

По М. Соболевскому, «этимологически слово «партия» происходит из латыни и означает часть более крупной общности. Уже в древнем мире его использовали для обозначения политической организации. В этом значении Цицерон, Плавт или Сал-люстия говорят о «фракции» или «партии» в отличие от «амичитиа», благородного, «хорошего» союза друзей. Фракция была неблагородным, плохим союзом. Это тол­кование вошло в историю, и еще в XVIII веке для Робеспьера во Франции или Вашин­гтона в США фракция ассоциировалась со злом. Однако в римской политической ли­тературе употребление слова «партия» еще не было четко определено, и этот термин имел различные значения. Им обозначали как политиков вокруг вождя (так, говори­ли о партии Цезаря, Мария, Суллы и т. п.), так и группу людей, управляющих госу­дарством, или (у Саллюстия) сенат в противоположность народу» (Sobolewski, 1974). Но подлинная история достаточно массовых политических партий как особых, отли­чающихся высокой степенью институционализации политических движений датиру­ется концом XVIII и в особенности XIX веком. Это связано со вступлением на поли­тическую арену «третьего сословия», затем с началом борьбы буржуазии с пролета­риатом, а в XIX веке — с введением всеобщего избирательного права.

Вслед за М. Вебером, принято деление истории политических партий на три ос­новных периода: 1) партии как аристократические группировки; 2) партии как поли­тические клубы; 3) современные массовые партии. М. Соболевский считает два пер­вых этапа как бы своего рода предысторией политических партий, подчеркивая, од­нако, что «граница между массовой партией XIX века и ее предшественницами более ранних эпох не очень отчетлива: напротив, мы имеем дело с большой преемственнос­тью определенных политических течений» (Sobolewski, 1974).

Е. Вятр выделял четыре главных основания для типологии политических партий. Во-первых, социально-классовое деление на чисто классовые (рабочие, буржуазные, крестьянские, помещичьи и т. п.), межклассовые (например, буржуазно-помеппгчьи или рабоче-крестьянские) и классовоподобные (состоящие из представителей про­слоек и групп) партии. Во-вторых, деление в зависимости от организационной струк­туры (кадровые и массовые партии, в том числе массовые партии с «рыхлой» струк­турой и «жесткой» структурой). В-третьих, по месту в системе власти (легальные и нелегальные партии, правящие и оппозиционные). В-четвертых, по идеологии (разде­ление на так называемые идейно-политические партии — в первую очередь, револю­ционные, реформистские, консервативные и контрреволюционные; на партии праг­матические — избирательные, или, по выражению М. Дюверже, «полумассовые»; а также харизматически-вождистские партии).

Понятно, что перечисленные характеристики не исключают друг друга, а дают возможность комплексного, объемного рассмотрения той или иной конкретной партии. В данном контексте наиболее существенным является деление по типу орга­низационной структуры, отчасти смыкающееся с идеологическим разделением.

342 Часть 3. Массовые социально-психологические явления

Кадровые и массовые партии

В общих рамках «прагматических» партий выделяют кадровые и массовые партии. Кадровые партии существуют по принципу «воздушного шарика». Они состоят из своего рода «кадровой оболочки», которую периодически наполняет некоторый «воз­дух» в виде электоральных масс в ходе избирательных кампаний (в этом они абсо­лютно соответствуют признакам прагматических, непосредственно избирательных партий, хотя, разумеется, при этом они могут быть и идейно-политическими, как, ска­жем, ленинская «партия нового типа», и, тем более, харизматически-вождистскими — типа «партии Жириновского»), Кадровая партия — это своеобразное «объединение нотаблей, их цель — подготовить выборы, провести их и сохранить контакт с канди­датами. Прежде всего, это нотабли влиятельные, чьи имена, престиж и харизма слу­жат своего рода поручительством за кандидата и обеспечивают ему голоса; это, далее, нотабли технические — те, кто владеет искусством манипулировать избирателями и организовывать кампанию; наконец, это нотабли финансовые — они составляют глав­ный двигатель, мотор борьбы. И качества, которые здесь имеют значение прежде все­го — это степень престижа, виртуозность техники, размеры состояния». Образно го­воря, кадровые партии — это своего рода небольшие политические «армии». Они со­стоят в основном из «генералов» — партийных лидеров и «офицерского корпуса» — партийных функционеров, работающих на постоянной основе. «Солдаты» рекрути­руются по мере необходимости — иногда для участия в выборах, иногда — в восста­ниях и массовых акциях. «Если считать членом партии того, кто подписывает заявле­ние о приеме в партию и в дальнейшем регулярно уплачивает взносы, то кадровые партии членов не имеют» (Дюверже, 2000).

В отличие от таких, кадровых партий, массовые партии строятся на совершенно иных основаниях. Упор в них делается не на качество «офицерского корпуса», а на количество рядовых партийцев: «То, чего массовые партии добиваются числом, кад­ровые достигают отбором» (Дюверже, 2000). Поэтому массовые партии, как правило, подразделяются в зависимости от жесткости своей организационной структуры. На одном полюсе здесь выделяются партии, строящиеся на четких, причем формально закрепленных принципах членства (устав, формы и условия вступления в партию, партийная дисциплина, жесткие нормы поведения и санкции за их нарушение, и т. д.). На другом полюсе располагаются партии, в которых отсутствует институт официаль­ного членства, а принадлежность к партии определяется, например, характером го­лосования за партийных кандидатов на выборах. Между этими полюсами располага­ются многообразные варианты либо более, либо менее жесткой организации.

С социально-психологической точки зрения понятно, что действительно массо­выми являются исключительно добровольно массовые партии, с не слишком жесткой организационной структурой, допускающей достаточную свободу вступления и вы­хода из партии. С этой точки зрения, массовая партия — это всего лишь относительно четко организованное и структурированное массовое движение. Однако понятно, что такого рода партий в реальности практически не найти — грань между партией и дви­жением слишком условна, и операционально зафиксировать ее практически невоз­можно. Вот почему реально практически и нет по-настоящему массовых партий — так как слово «партия» действительно обозначает только часть населения, но никак не массу. При всем стремлении, например, КПСС выдавать себя за массовую партию,

Глава 3.6. Психопогия политических партий и массовых движений 343

даже в лучшие времена ее численность не превышала 10 % от взрослого населения СССР. Это было выражением сознательного курса на ограничение численности партии. Еще со сталинских времен эта партия рассматривалась как достаточно замк­нутый «орден меченосцев» — особая организация, направляющая и ведущая массу, но не сливающаяся с ней. В конечном счете, это была «партия нотаблей», но особого рода — имевшая видимость массовой структуры.

В истории партстроительства известны и примеры противоположного рода. Пра­вящая партия Мали, например, в 80-е гг. XX века, согласно своему уставу, автомати­чески включала в себя каждого жителя страны по достижении им 18 лет. В поисках своеобразного «полного единства» общества там был реализован принцип особого ре­лигиозно-административно-партийного «триединства»: главный шаман каждой де­ревни одновременно назначался ее административным лидером («старостой»), а так­же секретарем первичной партийной организации. Однако быстро выяснилось, что в таком случае сам смысл понятия «партия» выхолащивается, и партийная структура теряет всякий самостоятельный смысл. Шаман, подписывающий на тамтаме админи­стративные распоряжения и принимающий, на том же тамтаме, партийные взносы, ставящий штамп «уплачено» в партбилете, превращался в элементарного тоталитар­ного вождя-диктатора, разве что оснащенного дополнительными средствами суггес­тивного воздействия. Реально, однако, он в них не нуждался и особо не использовал. Смешение жанров привело к многочисленным кризисам и постепенному разрушению такой триединой тотально массовой организации.

Еще одна группа примеров, известная из истории (типа массового членства в НСДАП жителей гитлеровской Германии), стала возможной только за счет правяще­го государственного статуса данных партий. По понятным причинам их трудно рас­сматривать как добровольно массовые партии — скорее, это было добровольно-при­нудительное членство.

Если же рассматривать другие примеры, то в подавляющем большинстве случаев при социально-психологическом рассмотрении партий возникает уже знакомая нам по предыдущим главам модель. Это все та же модель функционирования психологии масс, только в специфической сфере. С точки зрения психологии масс, партии и дви­жения нельзя рассматривать порознь — они представляют собой тесно связанные элементы одной психологической целостности. Общественное движение может неко­торое время (на начальной стадии) существовать само по себе. Однако, политизиру­ясь, оно неизбежно порождает элементы организации. Эти элементы соединяются в партию — «ядро» данного движения. В общем виде схема выглядит просто. В цент­ре — «ядро», организация, партия. Вокруг нее — уже сравнительно массовое полити­ческое движение. Еще шире — массовое общественное движение, источник «подпит­ки», рекрутирования новых членов вначале для политической части этого движения, а затем и для самой партии. В такой модели все три элемента структуры выполняют свои специфические функции, уже достаточно знакомые нам.

Партии и движения

Вопрос о взаимоотношениях между партиями и движениями достаточно сложен. Иногда эти понятия существуют почти как синонимы, иногда одно подменяет дру-

344 Часть 3. Массовые социально-психологические явления

гое. Наиболее эффективным, однако, как уже сказано, является такое сочетание функ­ционирования партии и движения, при котором они составляют одно целое, но каж­дая часть этого целого выполняет свои специфические функции.

М. Дюверже весьма тонко и очень психологично писал о специфике жизни пар­тийной организации: «Организация партий покоится главным образом на практичес­ких установках и неписаных правилах, она почти полностью регулируется традици­ей. Уставы и внутренние регламенты всегда описывают лишь ничтожную часть ре­альности, если они вообще описывают реальность; ведь на практике им редко следуют неукоснительным образом. А с другой стороны, партии сами охотно окружают свою жизнь тайной, и поэтому нелегко добыть о них точные сведения, даже элементарные. Здесь сталкиваешься с первобытной юридической системой, где законы и ритуалы секретны, а посвященные фанатически укрывают их от мирских взоров. Одним толь­ко ветеранам партии хорошо известны все перипетии организации партии и тонко­сти интриг, которые в них завязываются. Но они редко обладают научным складом ума, что мешает им сохранять необходимую объективность; и они так неохотно гово­рят...» (Дюверже, 2000).

Выделим из сказанного несколько примечательных выражений: партийная жизнь «регулируется традицией»; партии «окружают свою жизнь тайной»; «первобытная юридическая система»; «законы и ритуалы секретны»; «посвященные фанатически укрывают их от мирских взоров»... Все это крайне напоминает те, глубоко первобыт­ные способы организации управления психологией масс, которые рассмотрены в пре­дыдущих главах. Политическая партия здесь выступает в роли коллективного вождя («организатора») и одновременно коллективного шамана («пропагандиста и агита­тора»). Это особый орган управления психологией масс, вооруженный значительны­ми по силе инструментами суггестивного (строго говоря, контрконтрсуггестивного) воздействия на эти массы. Соответственно, партийная организация действительно оказывается достаточно замкнутым «ядром», главной задачей которого (помимо са­мовыживания) является периодическая мобилизация массовой психологии, поддер­жание эффективного функционирования связанного с партией политического дви­жения и, по возможности, расширение сопутствующего ему массового общественно­го движения.

В. И. Ленин писал: «И вот я утверждаю, 1) что ни одно революционное движение не может быть прочно без устойчивой и хранящей преемственность организации ру­ководителей; 2) что, чем шире масса, стихийно вовлекаемая в борьбу, составляющая базис движения и участвующая в нем, тем настоятельнее необходимость в такой орга­низации и тем прочнее должна быть эта организация...; 3) что такая организация долж­на состоять главным образом из людей, профессионально занимающихся революци­онной деятельностью....» (Ленин, 1967-1984).

Логика революционера-практика была простой и понятной: «В критические ми­нуты жизни народов бывало не раз, что даже немногочисленные передовые отряды... увлекали за собой всех, зажигали огнем революционного энтузиазма массы, соверша­ли величайшие исторические подвиги» (Ленин, 1967-1984). Причем эта роль аван­гарда выполнялась в истории не просто пропагандой «передовой теории», а конкрет­но, действенно, распространением своего энтузиазма и своего примера: «Все великие политические перевороты решались энтузиазмом передовых отрядов, за которыми

Глава 3.6. Психология политических партий и массовых движений 345

?

стихийно, полусознательно шла масса» (Ленин, 1967-1984). Дальше вспоминается знакомое: «Дайте нам партию революционеров, и мы перевернем Россию».

Таким образом, из вышеизложенного следует вполне определенный вывод. По­литическая партия выступает по отношению к связанному с ней массовому движе­нию, авангардом которого она является, в явно суггестивной, а также организующей роли. Партия сильна доходчивостью агитации и силой примера: «От нас ждут пропа­ганды примером: беспартийной массе надо показать пример» (Ленин, 1967-1984). Пример может быть как реальным, так и виртуальным. В последнем случае главную роль играют средства массовая коммуникации — партийная газета, другие средства массовой информации и партийной пропаганды, которые выступают одновременно как коллективный пропагандист, коллективный агитатор и коллективный организа­тор. В целом же, детали этого триединства даже не принципиальны: все равно дело сводится к одному и тому же психологическому механизму, к заражению масс, за ко­торым следует подражание с их стороны. Это и есть то, что на практике обычно назы­вается политической или социальной мобилизацией масс.

Такая мобилизация масс осуществляется через соответствующие массовые дви­жения, связанные с партией. Даже если во внутреннем словоупотреблении слова «партия» и «движение» не различаются (как часто бывает в случае партий, стремя­щихся быть массовыми), это различение очевидно по своей функциональной сути. Только в подобных случаях под понятием «партия» следует понимать нечто иное, — прежде всего «партийный аппарат», конкретно выполняющий соответствующие вож-дистско-шаманские функции. Массовое же партийное движение всегда остается не более чем массовым движением, даже если его члены имеют в своих карманах партий­ные билеты. Как правило, движение — это объект активной манипуляции со стороны партийного «ядра»: это та самая прикладная психология масс, с помощью которой управляет людьми и которую постоянно использует в своих интересах практически любая партийная организация. Если формулировать жестко, то это читается так: «Со­циальная функция буржуазной партии состоит в выражении интересов господствую­щего класса, а также в идеологическом и организационном подчинении... масс». Если идти по пути смягчения формулировок, то можно написать по-другому: «Принципа­ми, на которых основаны организация и деятельность коммунистической партии, являются: ...органическая связь с массами, учет их опыта при выработке тактики, обу­чение масс на их собственном опыте...» («Философский энциклопедический словарь», 1983). Понятно, что даже изложенная разными словами, суть взаимоотношений масс с политической партией на практике остается неизменной.

Исторический анализ показывает, что в абсолютном большинстве случаев партии формировались «сверху», и только затем, уже сформировавшись, они находили или создавали «под себя» удобные общественные и политические движения. Случаев явно противоположного рода, когда самостийное массовое движение привело к возникно­вению партии, в истории практически не отмечено.

Любое естественное сколько-нибудь массовое движение, реально возникая как своеобразная форма эмоциональной саморегуляции образующих его индивидов и психологической канализации беспокоящего их социального напряжения, может ос­таваться в статусе такого массового естественного движения достаточно недолгое время. Оно либо добивается, на эмоциональном порыве, своих целей, либо такой по-

346 Часть 3. Массовые социально-психологические явления

рыв иссякает, цели остаются недостигнутыми и движение сходит на нет. Третий ва­риант сводится к тому, что чаще извне, чем изнутри, появляются элементы организа­ции, как правило, имеющие партийные формы. Так и возникают партии — на базе дви­жений, в качестве его «ядер». Далее же обычно все строится по уже известным сугге­стивным механизмам взаимодействия управляющих и управляемых, как бы они не назывались. Партии предоставляют массам идеологии в их наиболее конкретном вы­ражении: как нормы, ценности и образцы поведения. Заражая ими массы, они доби­ваются массового подражания и воспроизводства этих норм, ценностей и образцов по­ведения. Такое подражание затем становится психологической основой партийной дисциплины, т. е. новым способом массовизации психики. В этом, в частности, за­ключена знаменитая «магия» известных слов-проскрипторов «надо! » и «должен! » — они приобретают силу суггестивного внушения именно в рамках партийно-полити­ческих организаций, в связи со стоящей за ними партийной дисциплиной. Последняя представляет собой как бы добровольно принятое человеком на себя обязательство к подражанию партийным решениям. На деле же, это результат внешней суггестии, опирающейся на внутренние, психологические механизмы, что превращает ее в ауто­суггестию.

Основные выводы

1. Массовые движения и их особые институционализированные формы — полити­
ческие партии, являются специфическими социально-психологическими феноме­
нами. Это определенные, достаточно массовые общности, возникающие на осно­
ве функциональных, прежде всего психологических параметров. Массовое дви­
жение — это устойчивая широкая общность людей, осознающих некоторую
проблему, возникающую перед социальной группой, классом или обществом в це­
лом, разделяющих единые взгляды на характер и пути решения этой проблемы и
добровольно объединяющихся для действий ради внесения в жизнь общества со­
ответствующих изменений. Массовые движения обычно оцениваются конкрет­
но—в соответствии с ролью, которую они играют в обществе. При этом в расчет
принимается социальная специфика движения и ставятся базовые вопросы: в ка­
ком сегменте общества оно развивается и чьи интересы выражает?

2. Социально-психологические механизмы возникновения массовых движений свя­
заны с такими ситуациями, в которых часть людей не может удовлетворить свои
потребности. При этом различными могут быть как потребности (экономические,
политические, культурные и др.), так и причины их неудовлетворенности. Не­
удовлетворенные потребности вызывают недовольство, фрустрацию, переключе­
ние энергии, мобилизованной на удовлетворение потребности, на новые задачи —
борьбу против реальных или виртуальных препятствий. В результате возникает
состояние эмоционального напряжения, беспокойство, которое, распространяясь,
может приобретать социальный характер. Широкое социальное беспокойство
проявляется в дискуссиях, неформальных обсуждениях, связанных с поисками
способов разрешения беспокоящей ситуации. Это и является основой возникно­
вения массовых движений.

Глава 3.6. Психология политических партий и массовых движений 347<

⇐ Предыдущая37383940414243444546

Поделиться:

Популярное:

1. I. ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ НАПИСАНИЯ КУРСОВОЙ РАБОТЫ
2. I. Теоретические основы использования палочек Кюизенера как средство математического развития дошкольников.
3. I. Этапы дипломного проектирования
4. I.1. Основные предпосылки и механизмы развития речевой деятельности
5. II. БЛОК ЭМОЦИОНАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ
6. II. Неравномерность мирового экономического развития.
7. II. Оценить степень развития мускулатуры, жира и костяка методом соматоскопии.
8. III. ДИКУЛЬ ЛЕЖАЛ БЕЗ ДВИЖЕНИЙ почти 9 ЛЕТ.
9. IV. Классификация по скорости развития
10. IV. Основные условия культуры
11. IX. Порядок и условия заочного голосования (опросным путём).
12. MS Excel. Расчеты с условиями. Работа со списками