II.1. Основы государственности

 

Собственно конкретного термина — понятия, равнозначного со­временному «государство», римская юридическая культура не сформи­ровала. То, на что были направлены требования публичного права, име­новалось res publicae — «дела общественные», под чем понимались порядок организации структуры, властвующей в интересах всех, определения ее полномочий — в целом и по частям, реализации этих полномо­чий, включая и принудительные. Предписания, которые в правовом смыс­ле формировали организацию rei publicae, считались относящимися к праву божественному или к праву гражданскому (jus civile); заранее ис­ключалось, что на требования публичного права могут оказывать влия­ние критерии права естественного или тем более права общенародного. Основополагающим принципом организации rei publicae в римской юри­дической традиции было предпочтение целесообразности над справед­ливостью. В частном праве доминировала, напротив, справедливость.

Источником всех государственных установлений признавался единственно римский народ — Populus Romanus. Начало народного суверенитета должно воплощаться во всех главных принципах и инсти­тутах публичного правопорядка. Все образуемые в сообществе властные органы или учреждаемые должностные лица обладают полномочиями только в силу тем или иным способом переданных им римским народом прав и в пределах этих прав; соответственно подразумевалось, что сущест­вуют установления, превосходящие власть народа, и что есть поэтому определенные стороны общественного бытия, не подверженные публично-правовому регулированию. Разграничение на fas и jus было существен­ным и для требований публичного правопорядка.

Внутренняя организация властной структуры rei publicae должна быть взаимно уравновешенной, чтобы во всех политических стремле­ниях доминировало стремление к наилучшему воплощению воли римс­кого народа. «Наилучшее же установление дел публичных такое, каковое в трех корнях заключается: в правлении единовластном, лучших людей и народном — но умеряемых совмещением». Сочетание в государственном устройстве начал монархии, аристократического правления и народовла­стия считалось обязательным для правильно устроенной «республики».

В силу своей общественной значимости публичные дела требу­ют общественного согласования, требуют совета многих людей. Колле­гиальность поэтому является необходимой чертой процедуры принятия государственных решений. Однако обязательность уважения прав боль­шинства, тем более большинства в представительстве, не входило в круг начал публичного правопорядка: целесообразным и полезным в интере­сах «Римского народа» может быть как раз решение одного, но учитыва­ющее «советы многих». (Именно поэтому представительное единовлас­тие не считалось противоречием общим началам публичного права.)

Необходимость agere cum popolo обусловила существование в римской государственности народных собраний даже тогда, когда реаль­но властное значение их было невелико. Народные собрания (comitia) были трех видов, подразделяющихся как по истории их возникновения, так и по публично-правовым полномочиям: куриатные, центуриатные и трибутные (плебейские). Все виды народных собраний не могли действо­вать самостоятельно: они обязательно должны быть созваны полномоч­ным магистратом — должностным лицом, советующимся с народом; их решения вне такого порядка не считались обязательными.

Куриатные собрания назывались так потому, что голосование вопроса происходило по куриям, исторически сложившимся подразделе­ниям римской общины, восходящим к древнейшей военной организации. Куриатным собраниям подлежали две основные категории «публичных дел»: а) религиозные и семейные — посвящение в сан жреца, составле­ние завещания, и б) светского характера. К последним относились из­брание верховного представителя римского народа (в древности — царя, позднее — высших магистратов), предоставление должностным лицам публичноправовых полномочий, обжалование судебных решений, даро­вание прав гражданства.

Центуриатные комиции воплощали цензовую систему организации народовластия, в них участвовали все полноправные граждане об­щины соответственно размеру исчисленного имущества. Основным пол­номочием центуриатных собраний было принятие законов от имени римского народа, а также избрание некоторых должностных лиц. Центу­риатные собрания стали главенствующим типом решения основных «пуб­личных дел».

Трибутные собрания были, по сути, формой самоуправления общины по территориальному признаку; решения такой сходки граж­дан были обязательны только в пределах данной трибы (например, на рубеже I в. до н.э. — I в. н.э. в Риме было 35 триб) и преимущественно по вопросам финансовым, организации полицейской власти в районе трибы и т.п.

Важнейшим принципом организации всей системы народовлас­тия в римской публично-правовой традиции было, как видно, строгое раз­личие полномочий разных видов собраний, не пересекающихся друг с другом.

Аристократическое начало в государственном устройстве вопло­щал Сенат (Senatus), собрание «лучших людей», призванных руководить всей общиной. Сенат формировался главным образом из тех, кто своей прежней деятельностью доказал умение руководить народом — т.е. из бывших должностных лиц, военачальников и т.д., а также отвечал высо­кому имущественному цензу. Позднее звание сенатора стало наследственным, связывалось с соблюдением определенных правовых ограничении и, по существу, стало не только государственно-политическим чином, но и сословным обозначением. Сенат считался как бы «опекун» римского народа и потому обладал некоторыми императивными полномочиями: мог не утвердить принятый собранием закон (но сам принять закон права не имел), представлял республику во внешних сношениях, заведовал госу­дарственной казной, контролировал деятельность должностных лиц. Однако влияния на выбор должностных лиц, т.е. в конечном счете, на свой собственный состав, Сенат не имел.

Вторым важнейшим принципом организации системы власти в римской публично-правовой традиции было, как видно, строгое распре­деление полномочий между различными установлениями и органами. Притом что ни один орган власти не мог представлять римский на­род в целом — в этом были не только необходимые правовые гарантии от узурпации власти, но и требование «действовать с народом».

Наличие взаимных сдержек и непересекающихся полномочий разных государственных органов было в римском праве гарантией реа­лизации народного суверенитета. Salus populi suprema lex — благо наро­да признавалось высшим законом и высшим принципом организации власти и требований публичного права. Поэтому допускалось, что народ может устанавливать освобождения от требований права и закона, обра­щать свою волю как в будущее, так и в прошлое. Однако и здесь иногда возникала оговорка, восходящая еще к мифологическим временам клас­сической эпохи: даже решения народа обязательны лишь тогда, когда нет возражений со стороны богов или героев. Каноном римского публичного права было именно народовластие, но не власть автоматического боль­шинства народа.

 

II.2. Гражданство

 

(II.2.1) Понятие и содержание гражданства.

Субъектом госу­дарственной жизни и публичного права считался в римской юридичес­кой традиции носитель специального качества, образуемого сочетанием целой совокупности требований — римский гражданин (civis romanus), и это качество было далеко не тождественно любому физическому лицу, даже полноправному в частноправовом смысле (см. § V.1). В том, что касалось требований и регуляции публичного права, римлянин представ­лял как специфический субъект — civis optimo jure. Совокупность требо­ваний, необходимых для признания за лицом состояния римского граж­данства, подразумевала: принадлежность к римской общине, личную и безусловную свободу, особый семейный статус, соответствие возрастным ограничениям. Особенностью института римского гражданства было то, что оно с самого начала своего исторического формирования определя­лась совокупностью правовых требований и в известном смысле было создано правом, имея строго личностный характер. Следствием этого было в том числе и развитие ряда промежуточных институтов на основе привилегий: право гостя (hospitium), почетное гражданство и др. Римс­кое право исключало поэтому и возможность наличия у субъекта публич­ного права двойного гражданства: по Цицерону, этого не допускало «ве­личие римского народа».

Принадлежность к римскому гражданству означала для субъекта возможность пользования рядом прав и одновременно обременение пуб­личными обязанностями. Публичная правоспособность наступала с 17 лет, с 60 лет гражданин мог быть освобожден от личных повинностей; осво­бождало от повинностей также исполнение обязанностей должностного лица и некоторых жреческих функций. К публичным правам римского гражданина относились: право обжалования решений должностных лиц в установленных народных собраниях — либо непосредственно, либо через трибунат; право собраний и ассоциаций, в том числе соседских схо­док, — не нарушая публичных правил и только в дневное время (собствен­но, первоисходное самонаименование римских граждан — «квириты» — и происходит от индоарийского еще ko-wiri, означавшее собрание муж­чин для мирных и военных трудов в ko-wiria, одну из курий позднее); право участия в собраниях государственного значения под руководством магистратов, пассивное право-обязанность исполнять функции должностно­го лица при соответствующем имущественном цензе. К публичным по характеру обязанностям относилась военно-милицейская служба (по этой обязанности могли быть дарованы льготы, а также и полное освобожде­ние в личную награду); обязанность подлежать цензу, т.е. исчислению имущества и доходов (уклонение преследовалось уголовным порядком); уплата особого налога — трибута, собираемого по чрезвычайной госу­дарственной надобности; владение и полезное использование землями покоренных народов. Собственно налогов в обычном смысле римские граждане не уплачивали; в ходу были только пошлины с некоторых юри­дических действий (при отпуске на волю рабов, волеизъявлении из се­мейных прав и т.п.), обязательные и для римлян.

Состояние римского гражданства в публично-правовом отноше­нии подразумевало и наличие совокупности прав в частноправовом смысле, связываемых с этим статусом. К таким правам относились пра­во заключения полноценного брака (jus conubii), право осуществлять отцовскую власть в семье-клане (patria potestas), право участия в торго­вом обороте со всеми обязывающими гражданско-правовыми последстви­ями (jus commercii), право возбуждать законные иски в границах приви­легий квиритского права (legis actiones). Наличие этих прав представляло римского гражданина и как субъекта частного права (см. V.1).

(II.2.2) Приобретение прав гражданства.

Права римского гражданина могли приобретаться двояким в правовом отношении пу­тем: 1) в силу установлений естественного права, санкционированного законами; 2) в силу непосредственных предписаний публичного права. В первом случае публичное право только санкционировало обретение граж­данства естественным путем, и только в особых случаях (строго единичных и на основе судебных решений) могли быть приняты ограничения на такое приобретение прав гражданства. Во втором случае предписания пуб­личного права, будучи по своему смыслу правом исключительным, или специальным (см. I.2.2), не могли быть оспариваемы частным лицом, пре­тендующим на распространение на него аналогичного статуса.

В силу установлений естественного права приобреталось рим­ское гражданство (1) путем рождения от родителей, состоящих в пра­вильном (согласно требованиям гражданского права заключенном) бра­ке, причем оба родителя должны были (это подразумевалось понятием правильного брака) быть римскими гражданами; (2) через усыновление, совершенное полноправным римским гражданином в соответствии с требованиями гражданского права и закрепленное специальной процедурой; (3) через освобождение из рабского состояния также соответственно тре­бованиям закона о процедуре этого. Обретение прав гражданства через освобождение из рабства в свою очередь было различным для ситуаций, когда освобождению подлежал прежде полноправный римский гражданин, временно находившийся в рабском состоянии (как военнопленный или как должник), и когда освобождение касалось «натурального» раба, не принад­лежавшего к римской общине. В первом случае речь шла в формальном отношении только о полном восстановлении права гражданства, во вто­ром — права римского гражданства предоставлялись только при соблюде­нии установленных требований и процедур, либо когда гражданство пре­доставлялось рабу одним из высших лиц «от имени римского народа».

В силу непосредственных предписаний публичного права гражданство обреталось (1) путем его индивидуального присвоения за лич­ные заслуги перед римским народом (свободному лицу иностранного граж­данства или без гражданства), а также (2) через законодательное поста­новление о предоставлении вообще прав римского гражданства жителям определенного города, провинции либо сословной категории. Родствен­ными в правовом смысле были также возможности (3) купить римское гражданство и (4) выслужить за 20 лет армейской службы.

Дополнительным основанием для приобретения прав римского гражданства в классическую эпоху, особенно в период республики, было обязательное проживание лица, претендующего на таковое, в Риме и вхож­дение в одну из территориальных единиц общины; позднее это требова­ние не было безусловным.

Приобретение прав римского гражданина достигалось тем са­мым совокупностью требований, согласующихся с т.н. правом по крови (jus sanguinis), по месту жительства (jus loco) и специальным правом узаконения гражданства (jus civitatis); причем последнее носило определяющий характер.

(II.2.3) Утрата и ограничения прав гражданства.

Представляя преимущественно в качестве привилегии сформированный правовой институт, римское гражданство не считалось обязательной естественной принадлежностью любого индивида, даже принадлежащего к римской общине по рождению, по имуществу и т.д. Статусу римского гражданина следовало соответствовать, т.е. соблюдать некоторые требования гражданского права и нравственно-общественного порядка. В случае «несоответствия» римское право предусматривало возможность отторжения от лица — навсегда или временно — этих прав, воз­можность лишения гражданства.

Римское гражданство утрачивалось (вне зависимости от физи­ческой судьбы индивида) вследствие (1) уголовных наказаний особого рода и (2) политического преследования, выразившегося в особом законном осуждении лица. Осуждение римского гражданина на смертную казнь, приговорение его к телесным наказаниям, к продаже в рабство за какие-либо преступления означало одновременное лишение прав гражданства; причем, как правило, в таких ситуациях не могло следовать восстановле­ния впоследствии прав гражданства. Временная утрата прав гражданства могла наступать в результате законного ареста, осуществленного по по­становлению должностного лица либо уголовного суда, а также изгнания на срок из пределов Рима (вообще из пределов Италии и т.п.); как прави­ло, такой утрате прав гражданства сопутствовало лишение и имущественных прав, — но только по индивидуальным постановлениям. Полная по­теря прав гражданства означала и утрату лицом своего частноправового статуса применительно к jus civile.

Особое явление с особыми юридическими последствиями со­ставляло т.н. умаление чести вследствие бесчестья (infamia). Бесчестье могло наступать по основаниям фактическим и по законным. Факти­ческое бесчестье вытекало из нравственного осуждения обществом рав­ных морального облика или поведения лица (не пойманный вор, рас­путник, карточный шулер). В формально-правовом отношении это было как бы превентивное лишение равноправия: лицо, характеризующееся как turpitudо, устранялось из числа возможных свидетелей, от вообще решения общественно нравственных вопросов, возможных опекунов, канди­датов в должностные лица; turpitudо создавало вполне достаточное основание для лишения данного лица прав наследства. Законное бесчестье наступало в силу конкретного распоряжения закона или вообще граждан­ского права. Оно могло быть (1) непосредственным или (2) опосредован­ным. Непосредственное законное бесчестье (infamia juris immediata) сле­довало в случае причастности к образу жизни или поведению, осужденных законом: проституция, ростовщичество, занятие сценическими искусст­вами, позорная отставка солдата и т.п. — и не требовало никаких инди­видуально-правовых постановлений. Опосредованное законное бесчес­тье наступало (infamia juris mediata) в качестве индивидуального акта по приговору суда вследствие совершения некоторых уголовных преступле­ний (как сопутствующее основному наказанию) или вследствие неиспол­нения ряда частноправовых обязательств, отнесенных к особому типу позорящих (договоры поручения, товарищества, поклажи), а также обя­занностей по опеке. Результатом бесчестья (вне зависимости от его конк­ретного вида) была потеря публичных прав — на занятие почетных долж­ностей, на место при играх или религиозных церемониях, — а также ряда частных прав, прежде всего, наследования.

Умаление чести могло быть пожизненным или временным. В любом случае восстановление ее могло быть реализовано либо только тем же властным органом, который наложил в свое время бесчестье, либо верховной властью от имени римского народа. Восстановление чести (restitutio famae) могло происходить и в случае фактического бесчестья, когда верховная власть декларацией запрещала распространение впредь позорящих слухов и сопутствующего отношения к ходатайствующему о том лицу.

Ограничение прав римского гражданства, не следующее из пра­вового лишения его либо из умаления чести, могло последовать также по обстоятельствам религиозным или по признаку пола. Несоблюдение требований языческой религии в классическую эпоху с необходимостью. влекло общественное осуждение turpitude с общими для этого правовы­ми последствиями. В эпоху христианства как господствующей религии состояние римского гражданства подразумевало и обязательное испове­дание только христианского вероучения, причем в официально-канони­ческом, признанном государственной властью виде. Соответственно языч­ники, еретики и разного рода отступники от канонического христианства, иудеи и т.д. ни в каком случае не могли пользоваться правами римского гражданина. Таким образом, внутренние подразумеваемые требования к обладателю римского гражданства придавали этому институту не чисто правовой, а дополнительно своего рода этнически-элитарный смысл. Ограниченное понимание прав римского гражданства связывалось так­же с половой квалификацией: женщины обладали при соответствии со­вокупности требований правами римского гражданства, но содержание этих прав было иным, нежели у мужчин. Женщины не несли никаких публичных обязанностей и таким образом вообще были лишь условны­ми субъектами права; за исключением жриц культа Весты или позднее монахинь не подлежали ответственности за публичные правонарушения и преступления, не могли сами обращаться за судебной защитой. Кроме того, значительными были различия между гражданами мужского и жен­ского пола в области частных прав. Двуполое лицо (гермафродит) квали­фицировалось в зависимости от того, какие признаки в нем преоблада­ли — соответственно, и решался вопрос о качестве его гражданских прав.

В целом правовая конструкция римского гражданства основыва­лась на признании его публичной гарантией привилегий лица, по своим внутренним качествам достойного пользоваться состоянием индивиду­альной свободы: «Свобода есть способность делать то, что нравится, од­нако не быв к тому принуждену ни силой, ни правом».

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: