Непрерывная параноидная шизофрения

Нашим следующим примером шизофренического психоза является пациент с непрерывным течением заболевания, параноидной формой, ближе всего похожей на тот образ, что был создан Э. Крепелиным и В. Маньяном, с чередованием па­раноидной симптоматики и парафренной. Был ли этап паранойяльного бреда? Посмотрим, как происходит это в конкретном случае.

Случай 4. Шизофрения с галлюцинаторным вариантом синдрома Кандинского-Клерамбо

Л.Б.А., 1948г. рождения.

Перед нами первая история болезни за 1975 г., и мы узнаем, что JI. Б.А. родился вто­рым ребенком в Сибири, где проживают все его родственники. Отец его был алкоголиком и давно умер. Душевнобольных в его роду не было, вернее, как это часто бывает, сам паци­ент и его близкие об этом ничего не знают. Он окончил 10 классов и три курса техникума, служил в Советской армии два года и восемь месяцев в Китае. По характеру рос спокой­ным, общительным, но «нанесенных ему обид не прощал». Увлекался спортом — боксом, лы­жами, шахматами. Ничем ранее не болел, черепно-мозговых травм не было. Женат, имел в год первой госпитализации двоих детей. Материально-бытовые условия семьи неплохие. Известно, что больным себя считает с 13 февраля 1975г., когда поссорился с начальством,

обругал начальника цеха нецензурными словами, а тот пригрозил отдать нашего подопеч­ного под суд. С этого дня нарушился сон, испытывал тревогу, исчез аппетит. В голове поя­вилось много различных мыслей, а в последние две ночи до поступления в стационар стал слышать голоса родственников, упрекающих его, что он не пишет письма, забыл про них. В психическом состоянии пациента при поступлении в стационар, через неделю после «на­чала» болезни, отмечались ясное сознание, отсутствие бредовых идей, шум в голове, сни­жение настроения. После лечения общеукрепляющими медикаментами и мепробаматом был выписан через 25 дней с диагнозом — реактивное невротическое состояние.

(Сразу же следует акцентировать внимание на так называемом психогенном факторе. Очень часто, особенно от родителей, приходится слышать, что ребенок заболел после психической травмы: ссоры со сверстниками, измены в первой любви, неудачи при сдаче каких-либо экзаменов и т.д. В этом случае, как в боль­шинстве иных, психической травмы не было. Был заурядный конфликт с началь­ством, послуживший, в лучшем случае, неким толчком для уже набирающей «ход» болезни. Обращаем внимание, что с первых же дней заболевания сразу по­является галлюцинаторная симптоматика. Рискнем предположить (нам это сде­лать особенно просто, ибо мы в тайне от читателей знаем динамику болезни yJI. Б.А.), что дальнейший ход заболевания пойдет по варианту с преимущест­венным развитием галлюцинаторного бреда и галлюцинаторного варианта К-К (здесь и далее К-К — синдром Кандинского-Клерамбо.)

Прошла неделя, и Л. Б.А. вновь поступает в отделение. Врач, принимавший его, отме­чает, что уже после 13 февраля пациент начал слышать из-за стены мужские голоса, го­ворившие о нем, угрожавшие его убить за то, что он не сделал соседу шестеренки. Затем начали кричать по трубам, и он понял, что его облучает сосед. Проверял провода и элект­ророзетки. При поступлении высказывал мысли, что он здоров, и сожалел, что его отор­вали от проверки чердака и труб. В отделении заявлял, что дежурный врач подвергал его испытаниям всю ночь, говорил, что его просвечивают лучами.

(Мы убеждаемся, что с первых дней болезни начинает формироваться синд­ром К—К, что с первых дней психоза пациент испытывает сенсорные автоматиз­мы. Спустя неделю после второй госпитализации он направлен для лечения в республиканскую психиатрическую больницу. Следующее помещение в отде­ление - менее чем через год, 24 мая 1976 г. В 4-й истории болезни интересны не столько записи врача, сколько собственноручно написанное письмо.)

JI. Б.А. обращается к генеральному прокурору г. Москвы. Он описывает, как в 1975 г. заболел, как «чуть не лопнули перепонки», он принимал инсулин, а затем его «сгорбатило». Он пишет, что на его квартиру все время наводят лучи, что жена стала худая и жел­тая. Директору г. Москвы он сообщает, что звуки и голоса он слышит со всех сторон, что на кухне, когда он ел мясо, что-то резануло по горлу.

Л. Б.А. выписывают из отделения 10 июня 1976 г., пребывание дома длится менее года, и в январе 1977 г. мы встречаем его вновь в мужском отделении ПНД.

Врач записывает в истории болезни, что Л. Б.А. в течение недели вновь слышит «голо­са», уверявшие его, что «на счету деньги, получи деньги». Со слов жены, бегал за нею с но­жом. Выписан спустя три недели.

Не проходит и двух недель, он вновь госпитализирован, на этот раз - на це­лый месяц. Тот же врач записывает, со слов жены, что Л. Б.А. испытывает воздействие аппаратурой, из-за чего уволился с работы. Стал напряженным.

В психическом статусе впервые встречается слово «замкнутость». Выписан 23 марта 1977 г., а 20 апреля вновь в отделении. Проходит всего несколько дней после выписки, и JI. Б.А. вновь испытывает воздействие электромагнитными волнами. (После представленных нескольких случаев госпитализации сразу же можно констатировать преждевременность выписки и недостаточность терапии, ибо у больных, даже с непрерывным течением заболевания, терапевтические ре­миссии и улучшение состояния должны были бы быть более длительными при правильной тактике лечения. Особенность седьмой госпитализации — добро­вольный приход пациента на лечение в ноябре 1978 г.)

У Л. Б.А. на этот раз появились ощущения, что все тело бьет током, утром слышал «голоса», связанные с работой. Сообщает врачу, что его «дергает, как током». Врач от­мечает эмоциональную уплощенность, вялость. Длительность госпитализации на этот раз составляет полтора месяца; следующая, восьмая происходит 3 мая 1979 г. Описание психического состояния в этот раз более полное, развернутое, осуществляется другим врачом, который отмечает снижение настроения, «голоса» осуждающего характера в отношении жены, которая якобы ему изменяет. Чувствует какое-то давление, счи­тая, что на нем испытывают машину, вызывающую облучение. Считает, что у него из- за облучения «все атрофировалось, с женой не получается». Отмечал постоянные «наплы­вы мысли», насильственное «вкладывание» мыслей, электрических голосов в голове, пос­тоянно считающих деньги. Полагал, что больница находится под наблюдением

Шизофрения с галлюцинаторным вариантом синдрома Кандинского-Клерамбо

(Таким образом, особенностью данного случая уже с первых дней заболева­ния и далее является раннее появление феноменов синдрома К—К, причем чувст­венные, сенсорные автоматизмы появились значительно раньше идеаторных. Вообще патология восприятия, сенсорные феномены превалируют над идеатор- ными. Бредовые идеи еще не оформлены, больной мозг только пытается объяс­нять слышимое и чувственно-воспринимаемое. Сделаем заметку для себя и уч­тем, что с этой госпитализации зазвучала новая тема в болезни — тема жены. Куда она приведет в финале, мы узнаем спустя много лет.) Проходит 2 мес., и па­циент вновь в стационаре.

Кроме уже известных «голосов», врачи отмечают в его состоянии изменение воздейст­вия. На этот раз воздействие осуществляется с основной среды и основного мира, из-за него перестало биться сердце. Заявлял врачам, что действуют только на него, его «избрали».

Спустя ровно неделю после выписки пациент вновь самостоятельно приходит в ста­ционар Юноября 1979г. Попросил бумагу, чтобы написать о своих переживаниях для при­ложения их к «делу». Написал врачу в приемном покое, что в праздничные дни вновь слы­шит голоса, которые требуют, чтобы он открыл счет, его дергают током, он ощущает на сердце, во всем организме, в глазах, как «гоняют» грязь, он не может смотреть теле­визор, угрожают сжечь командующего, требуют дойти до Москвы, иначе он «подохнет», предлагаю, fi повеситься. Под влиянием лечения активная психосимптоматика купирова­на через месяц.

Одиннадцатая госпитализация связана с усилением галлюцинаторной симптоматики и ощущений воздействия. Сообщал, что камазовские и казанские врачи, а также банков­ские служащие требуют открыть счет и действуют на него током, лучами, прижигают руки, выжигают глаза, прерывают прямую кишку, не дают ходить на двор.

(Обращаем внимание на постепенное усложнение сенсорных автоматизмов и одновременное вовлечение в структуру бреда преследования и воздействия новых персонажей. Новый элемент воздействия, и тут же следует новый фрагмент галлюцинаторного по своему патогенезу бреда.) Проходит еще полгода, и 20 января 1981 г. пациент вновь доставляется в стационар работниками скорой помощи и милицией. За прошедшие месяцы с ним развелась жена, стал жить один, был истощен, ослаблен.

Сообщал врану, что в воздухе летают летальные аппараты и люди, они стреляют, ве­дут войну, а он слышит их голоса. Он не может курить и есть, так как лучи лазера вызы­вали горечь и кислый вкус. Ему подрезали глаза, а под глазами были черви. Впервые была отмечена разорванность в мышлении и речи.

(Вновь усложнение симптоматики — возникает тема войны. Еще более мас­сивными становятся чувственные автоматизмы. В лечении получает трифтазин и триседил. Стал проситься домой, заявлять, что ему нужно жениться, что появи­лась хорошая женщина. Через семь лет от начала активного периода болезни JI. Б.А. в тринадцатый раз поступает в отделение.)

Он отмечает «голоса» внутри головы, а врач — стереотипные движения в конечно­стях. Тематика бреда расширяется, и мы слышим от пациента утверждения, что, види­мо, идет атомная война, так как голоса утверждают, что на войну нет денег. На вопро­сы врачей об атомной войне заявляет, что это не их, врачей, дело. Перед выпиской появи­лось собственное объяснение содержания «голосов» и своих мыслей. Говорил, что когда он служил в Китае, деньги им переводили на сберкнижку: «Вот, видимо, застряло у меня в голове». Дома находился после выписки семь месяцев, при очередной госпитализации по­вторяет все прежние высказывания, и возникают новые переживания.

Доставляют его в приемный покой неряшливого, он возмущается, что враги, которые жгут его лазерным лучом, гуляют по улицам. Рассказывает, что за восемь лет воздейст­вия на него он много раз жаловался в милицию и военкомат, но, видимо, охрана КамАЗа караулит его на пультах управления. Сообщает, что, будучи в стоматологической поли­клинике, видел, как ударило в фундамент поликлиники и загорелись камни. Считает, что «они хотели показать, какая у них сила». При следующей госпитализации в январе-февра­ле 1983 г. симптоматика оставалась прежней. Но в августе того же года симптомати­ка вновь сдвинулась, и Л. Б.А. уже заявляет, что война с китайцами идет уже сто лет, что китайцы делают подкоп, у них есть летательные аппараты. В этот же раз начал называть себя полковником особой службы, он будет писать жалобу в Совет министров СССР. Утверждает, что на заводе погибло от войны уже 217 человек.

(Таким образом, на восьмом году заболевания начинается парафренизация бре­да. При данной очередной госпитализации врачи отметили первые «огоньки» па- рафренного бредообразования. На фоне атомной войны, которую ведет Китай, больной присваивает себе звание полковника особой службы. При следующей гос­питализации в структуре бредовой фабулы появляется только один новый элемент.)

В марте 1984 г. в стенах и потолках его квартиры, под обоями вмонтированы какие- то зеркала, которые подогревают сначала одну часть его тела, затем другую. В августе 1984 г. больной заявляет, что «на него летит радиоактивная пыльца». В число воюющих с СССР стран попадает, кроме Китая, еще и ФРГ. Говорил, что китайцы уже под землей дорогу построили. Считает, что в больницах есть начальники, которые повесят лечащих врачей за те мучения, что он испытывает. Утверждал, что от таблеток он стал уже атомным. В ходе лечения заявлял, что постепенно война затихает и «наши побеждают китайцев».

(Через десять лет от начала активного периода болезни, при очередном поме­щении в стационар, он продолжал заявлять о войне между китайцами и «нашими», о воздействии лазером, о зеркалах, вмонтированных в стены. В квартире на него летала атомная стружка.)

Война идет с Китаем и капиталистами, ракеты летают, и возле его дома упали че­тыре «першинга», они не взорвались, благодаря советской технике. Существует подзем­ный коридор, в котором тоже идет война. Себя называл «большим военачальником», ру­ководящим военными действиями на КамАЗе. Считает, что по телевизору не показыва­ют войну, чтобы не сеять паники среди населения. Выписывается из отделения, но через четыре дня вновь доставлен в стационар, продолжает высказывать идеи о войне между Китаем, капиталистами и СССР, себя называет разведчиком, портрет которого пока­зывали по телевизору. Гэворил, что пока в левой половине груди не почувствует щелчок, не может заснуть. На вопрос, почему не вернулся вовремя из домашнего отпуска, отве­чал, что должен был наблюдать за «коридором, где летали самолеты, что-то сбрасыва­ли, после чего его сад стал коричневым».

В самом начале 1985 г., когда пошел уже одиннадцатый год заболевания, JI. Б.А. попа­дает в стационар на целых 2, 5 мес. (для него довольно большой период времени). Он продол­жает уверять врача, что идет война между СССР, Китаем и Америкой, за его квартирой ведется постоянная слежка, вот уже пять лет, пока он в этой квартире проживает, впрочем, и в старой было то же самое. Наблюдение осуществляется через вмонтированные в стены зеркала. Под домом находится атомная установка, такая же и под зданием боль­ницы (вот появился новый эпизод бреда). Таблетки именует не иначе, как металлы: «За­чем вы мне эти металлы даете? » Считает, что у него «все внутри выжжено».

(Это что, начало бреда Котара или развитие бреда физического воздействия? )

Выписывается в который раз, как не вернувшийся из домашнего отпуска. Через полго­да вновь поступает в отделение, дежурным врачом описывается психотическое возбуж­дение с агрессивным поведением, озлоблением. Выкрикивает, что в его мошонку постоян­но летит металлическая стружка. Заявляет, что он послал своего человека к министру обороны с сообщением, что идет война. Сообщает, что его недавно наградили золотой звездой (вновь новый элемент развития парафренного бреда). Угрожает посадить вра­ча на семь лет в тюрьму. Врач отмечает, что пациент держится высокомерно, беседует с доктором снисходительно (это, несомненно, внешний поведенческий элемент па- рафренизации психоза). При следующей госпитализации (21 марта 1986 г.) высказыва­ния были прежними, но добавился один «небольшой элемент» — JI. Б.А. в разговоре с меди­цинскими сестрами сообщил, что убьет врача.

(Появилась тема предстоящего убийства, которая, к сожалению, зазвучит траурными звуками через несколько лет в полную силу.)

На дворе 1987г., и наш пациент с конца января снова в отделении. Продолжает выс­казывать идеи о войне СССР с Китаем, ФРГ. Добавился подкоп со стороны Индии и со стороны Китая. Подкоп доходит до г. Брежнева, а затем на Вятку и на Москву. Сверху летают летальные аппараты всех капиталистических стран (уже половина мира воюет с СССР). Под землей находятся 1437 машин, груженных деньгами капиталистических стран. Деньги наштампованы металлом, чтобы не действовали лазерные лучи. Его про­должают жечь лучами и требовать денег. Все это, по его мнению, случилось из-за того, что маршал Устинов потерял свою дочь, которая была на юге. Там же на юге он собрал полтора миллиона офицеров. Были посланы люди «проверить пульты», но они халатно от­неслись к своим обязанностям. На пляже было много девушек-немок, немного наших офи­церов, которых немцы стали истреблять с пультов. Сыновья членов ЦК КПСС напали на ФРГ и были там посажены. Вместо них в Москве в разведотдел попали «поддельные люди». На его (больного) имя было сделано десять удостоверений генерал-полковника. А на самом деле у него 1700удостоверений. В Кремле был бардак, побили всю охрану, Союз был обворован.

(Итак, на тринадцатый год болезни происходит дальнейшая парафренизация психоза. Астрономически увеличиваются цифры побед, поражений, участия лю­дей и стран. Появляются ордена. Воинское звание повышается на четыре пункта, оно удостоверяется тысячами документов.)

При очередной госпитализации 19 марта 1988 г. он поступает в состоянии возбужде­ния. Сообщает, что между СССР и Китаем идет война, на стороне Китая — Бельгия, ФРГ. Подкоп под землей уже распространился под Индию, ГДР, ЧССР, Венгрию и Москву. Под землей находятся вражеские ракеты. Эти ракеты маленькие, прилетают на балкон, стукают, и он слышит эти звуки. Взрывов не происходит. Себя ощущает под зеркала­ми — в квартире находятся 60—70зеркал, через которые его увеличивают, видят на рас­стоянии его и его жену. Из-за съемок жена похудела. Считает, что после войны русских оставят 800 тыс., грузин 700 тыс., остальных всех загонят под землю. Слышит все это в разговорах заводских рабочих, которые говорят ему, что утащили из московского шта­ба атом, прибор, делающий ветер, и установили давилки.

(Отметим, что в содержании псевдогаллюцинаций и бредовых высказывани­ях вновь появилась тема жены, расширяется география участников войны, счет на потери идет на сотни миллионов.)

Через полгода при следующей госпитализации заявляет, что на ТЭЦ китайцев ошпа­рили кипятком и что они — это большие люди по 300—400 кг каждый. Утверждает, что на земле китайцы — маленькие, а под землей большие и тренированные, для этого из США специально привозили большую женщину, массой тела в 400 кг.

(Таким образом, к прежним парафренным высказываниям добавилась фан­тастическая тема гигантских китайцев.)

При госпитализации в сентябре—ноябре 1989 г. наряду с прежними высказываниями усиливается тема сенсорных автоматизмов. Л. Б.А. сообщает, что воздействие через ла­зер вызывает у него жжение в глазах, неприятные ощущения в груди, «стукает что-то, лопается, перекрывается в голове в 4местах». Считает это местью за выработанную им пластинку для снарядов. В начале 1990 г., т. е. уже на шестнадцатый год заболевания, вновь происходит расширение тематики сенсорных автоматизмов, пациент сообщал, что в глаза рассыпали рассол, глаза пробивали иголками, подсекали зрачок яичка. В апреле того же года он уже утверждал, что является советником Горбачева, что воздействием на него командует его родной брат, а при очередной госпитализации заявлял, что все его тело в червях, Байконур взорван, страну продали, Устинов - дерьмо, везде агенты ЦРУ. В 1992 г. Л. Б. А. поступает в стационар трижды. При второй в этот год госпитализа­ции парафренный бред приобрел еще более масштабный характер. Л. Б.А. стал утверж­дать, что идет звездная война, вокруг все сверкает, та техника, которую он дал России, теперь направляется против него и воздействует на него через лазеры и радары. При пос­ледней госпитализации заявлял, что его нужно прятать, он везде прослушивается акус­тикой, приборами, что заражают стены СПИДом, прижигают ягодицу приборами. Мышление отмечалось как разорванное, был многоречив.

Мы закончили «путешествие» по историям болезни JI. Б.А. и сейчас прибли­жаемся к последнему эпизоду его длинной истории, после которого он в наше поле зрения не попадал. 21 апреля 1994 г. АСПЭ городского психоневрологичес­кого диспансера проводила освидетельствование нашего пациента, направленно­го на экспертизу после совершения убийства жены. Он убил жену на двадцатом году заболевания на фоне парафренного этапа при наличии развернутого пара- френного бреда, что уже само по себе нетипично.

Экспертам сообщал, что на него воздействуют лучами враги народа, которых он ког­да-то разоблачил. Те везде установили аппаратуру и подслушивают его, постоянно ко­мандуют им, приказывают совершать те или иные действия. По существу дела сообщил, что жену не убивал. Появились привидения, которые вложили в руку топор и его рукой ударили жену по голове, которая лежала на кровати. Она не успела даже крикнуть. Пос­ле этого они запретили выходить, угрожая, что убьют его. Несколько суток JI. Б.А. нахо­дился около трупа, «они запрещали кушать, не давали спать». После решения АСПЭ он был направлен на принудительное лечение в психиатрический стационар со строгим наб­людением (именуемым сейчас интенсивным наблюдением).

С 1994 г., с момента судебно-психиатрического освидетельствования, мы не встречались с пациентом. Спустя несколько лет, уже выйдя из больницы, он вскоре умер. Итак, подводя итоги жизни и болезни J1. Б.А., мы должны констати­ровать, что эндогенное психическое заболевание началось в зрелом возрасте. С первых же дней в клинической картине преобладала галлюцинаторная и псев­догаллюцинаторная симптоматика, почти сразу же обросшая галлюцинаторным бредом, в содержании которого зеркально отражались испытываемые им псевдо­галлюцинаторные переживания. Заболевание протекало более тридцати лет неп­рерывно и прогредиентно, о чем свидетельствуют многократные госпитализации (более 30 раз), чередующиеся крайне короткими периодами послабления психо­за, которые и ремиссиями нельзя назвать. По сути, это были внутрибольничные улучшения психического состояния. Довольно быстро и неуклонно сформиро­вался галлюцинаторный вариант синдрома К—К, парафренизация которого про­изошла рано. Не вписывается в типичное течение психоза отсутствие параной­яльного этапа, что логически можно объяснить. Поскольку сам дебют и последу­ющее течение происходили с превалированием чувственного, галлюцинаторного компонента, бредовое «оформление» также питалось и расширялось исключи­тельно как следствие переживаемых псевдогаллюцинаций и сенсорных автома­тизмов. Можно предположить, что этот тип эндогенного психического заболева­ния и не мог манифестировать с первичного систематизированного паранойяль­ного бреда, ибо таковая структура психоза была изначально не характерна для данного пациента, для всего его психического склада. В этом клиническом при­мере имеется еще одна особенность - случай тяжелого деликта на фоне параф- ренного этапа, традиционно считающегося фазой затухания.

Любой вид бреда, любая фаза психоза может нести как потенциальную опас­ность с усилением в какой-то момент психопродуктивного механизма соверше­ния общественно-опасного действия, так и потенциальную возможность благо­приятного прогноза.

⇐ Предыдущая28293031323334353637Следующая ⇒

Поделиться: