Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
Вместе с Вашими врагами точит нож
- Александр? Да нет, не может быть! Ты врёшь! Как такое ты сказать отцу – то мог?! Мой Наследник, Александр, мой сынок! Прочь, изыйди! Сердце рвётся из груди… Уходи… постой… уйди…нет, погоди… Неужели? Я в бреду… я как во сне…. - Государь, прошу, во всём доверьтесь мне… *** Пален и Александр - Обещайте, что не тронете отца - разумеется не тронем же, не троне…. Лишь лишим его мы царского венца Что б безумцу не сидеть на царском троне - Вы поймите же, поймите же, мой граф Он отец и государь… так подниму ли Руку я! Когда б и был я прав… - так сидите, ждите крепости и пули Вот, бумага, уж составлены… -Арест? Быть не может! Да в своём ли вы уме ли? -Я - в своём! Он – сумасшедший, вот вам крест! -Невозможно, почему же? неужели? - Сумасшедший с бритвой - он опасен всем Да и Вам, Ваше Высочество, поверьте! Отречение – решенье всех проблем Разве кто-нибудь тут думает о смерти Императора? Как можно? Взять меня хоть! - Я люблю его… Меня возвысил он Но ведь сколько всей России выть и плакать От всевластья подменившего Закон? Вы дадите новую дорогу Ждущей Вас, измученной стране Полно Вам, ребячится, ей Богу, Можно ль оставаться в стороне От великих дел, когда на чашах Счастье и погибель… Свет и Тьма -Но отец же! Выбор очень страшен! Я разбит, и я схожу с ума … Но ведь вы его не тронете? – Клянусь, С головы не упадёт и волоска - Что же…Боже… будет так, да пусть. Боже мой, какая же тоска. *** Дней Александровых прекрасное начало… Корабль российский на волнах качало Казалось, что чуть и чуть и - поплывёт Он к горизонтам новым и прекрасным Где свежий воздух, солнце, в небе ясном; И счастливо тогда вздохнёт народ Освобождённый, от всех рабских пут Какая жизнь, тогда начнётся тут! Но время шло. Уж Бонапарт повержен А воз поныне там, где он и был… И рабство то же и проблемы те же. Сошел на нет - весь юношеский пыл Несчастного царя. И раздражён Мечтами юности несбывшимися он. И совесть мучает. И снится без конца Суровый взгляд несчастного отца Иль взгляд его доверчивый (что хуже) Он власть его посмел отнять, украсть Хотя считал, что ненавидел власть И трон ему российский был не нужен Слова, слова… иллюзии, мечты. Всё оказалось фальшью, как и ты. Не удивительно, что получив донос О заговоре, с перечнем фамилий Он ощутил, как к стулу он примёрз В отчаянье безмерном и бессилье. Он страшный список сжёг, Где были имена Они ему - упрёк На нём - лежит вина *** Средь разброда и гниенья Средь муштры Подрастало поколенье Мир открыв Небывалый, незнакомый Разноцветный, молодой Мир, очнувшийся от комы Мир, зелёною травой Вверх растущий, из-под плит Под которыми всё спит. Что- то надо делать с этим Не на месте же сидеть И бросать слова на ветер?! Ну, а смерть? – Уж лучше смерть, Чем бесславье и бесчестье… Чем ничтожество и тлен ……………………………. Их каре свинцом окрестят Дав бессмертие – взамен Им победы и карьеры… После них – мела метель, Дни и годы были серы Как казённая шинель. Сломят веку позвоночник Перепишут весь подстрочник И начнётся новый век Век стареющих калек «На очень холодной площади в декабре месяце тысяча восемьсот двадцать пятого года перестали существовать люди двадцатых годов с их прыгающей походкой. Время вдруг переломилось Тынянов «Смерть Вазир-Мухтара» «Ты, который не на привязи, как можешь ты оставаться в России? Если царь даст мне свободу, то я месяца не останусь» Пушкин - П. А. Вяземскому 27 мая 1826 года: Государю не угодно было, что о своем камер-юнкерстве отзывался я не с умилением и благодарностью, -- но я могу быть подданным, даже рабом, -- но холопом и шутом не буду и у царя небесного.. ПУШКИН. Дневник, 10 мая 1834 г. Пушкин-Чаадаеву (По мотивам письма Пушкина-Чаадаеву И некоторых иных высказываний А.П.) …Нет, мне другой истории не надо Помимо той, что Богом нам дана. В ней многое - нелепость и досада Но вовсе не бессмысленна она Не мы ли - от монгол спасли Европу? Не нами ль сокрушён Наполеон? Нет, не бесцельный, но бесценный опыт Приобретён И даст-то Бог! – лет через сто, хотя бы Преодолев россейские ухабы Россия (та, которую люблю) Войдёт в Европы дружную семью Читаю с удовольствием я Вас, но Со многим согласиться не могу… Мы часто видим вещи очень разно… Но мне ли ставить лыко Вам в строку? Не выклюнет, ужо, глаз ворон - ворону Все разногласья наши, брат мой, - в сторону Я тоже – раб, как ты, приятель, тут. Но я не шут. И ты, совсем, не шут. Себе не позволяя, часто, шепот Не лезем, всё ж, в шуты мы, иль холопы И за битьё, привычное, мы ИМ Слов благодарности, хоть б не говорим. Они уже, пожалуй, верят сами В то, что глядим на мир мы ИХ глазами Что мыслим, как они, кого ни тронь ИХ правдой дышим, ходим с ними в ногу… Их мерой мерим всё. Смешно, ей Богу… Смешно, когда бы, не такая вонь Привычная, всем кто внутри клозета Живёт, всю жизнь и принимает этот Чудесный запах за нормальный фон Уже родной. Но, ежели серьёзно – Давным-давно хочу на чистый воздух Удрать отсюда, без оглядки, вон.
*** Душно. Скучно. Вонь и чад. Все трясутся и молчат. Вышел Чёрный Человек Окропил на Чёрной снег Из столицы – на Кавказ Пуля-дура. Выстрел – раз - И другой – с высоким лбом - Уж на небе голубом А толпа уже бабачит Мол: «Собакам – смерть собачья»
*** Гоголь, Гоголь, где твой Нос? Чёрт куда его унёс? Ты оставил дальни страны Возвратясь, как в гроб – в Москву, Что бы тут сжигать романы? Поздно, братец! – Наяву Воплотились персонажи Порождённые тобой Всё слышней, страшней и гаже Их унылый тяжкий вой Это – слышишь – воет Вий И поди его убий! Гоголь, Гоголь, где твой Рим? Солнце, вина и спагетти? Болен ты и нелюдим И совсем один на свете. Вот теперь болей и трусь Когда Вийем смотрит Русь. *** Патриот – на патриоте, патриотом подгоняет…. Как вы, милые, живёте? Хорошо! Но, вот, воняет…. Но - стабильность! Но – величье! Только мозг и душу сушит Патриотов гомон птичий
По всей России – хмарь и сплин:
Был часто грустен он и пьян
Душа вставала на дыбы
Мужик тут - раб, и барин – раб.
Жилось бедняге нелегко,
И с чувством смешанным потом –
«Однако, девка недурна…»
Часу в шестом. Была среда,
ВТОРАЯ ГЛАВА
Страна
Сегодня недоволен я страной. Сильнее, в целом, чем обычно. Страна – кричит, бабачит, тычет, И по-над бездной роковой Идёт – бредёт сама собой, Постой, куда идёшь, страна? Страна в ответ: пошёл ты на... А может всё – сгущенье красок? Не сон ли мне приснился, часом, Что я живу в такой стране, Которой, вовсе-то и не….?
И вот увидел наконец в конце щестнадцатого года но сколь верёвочке не виться Я думаю., что мужичок царю, наследнику, России шумела пресса, как камыш усмешек, сплетен, что от части
а впрочем, если бы не он
кащея, монстра и ворА По Петербургу бродят тени. Здесь смерть – бессмертия залог Сидит, в «Астории», Есенин И Незнакомкой бредит Блок. Поэты ведь, они как дети, Они за все, за все в ответе! Но часто, лучше без детей, Без их капризов и идей. А то, бывало, как сойдутся, В какой-нибудь «Собаке» тут, Стихи читают, пьют, дерутся, Рыдают и посуду бьют И рассуждают о России, Европе… Горечи вины, Ждут катастрофы, ждут Мессии, Иль, на худой конец – войны. В чаду, в дыму, в кабацкой смуте Им образ видится врага: Царь Николай, мужик Распутин У всех не сходят с языка И страстно ненависть лелея, Хотят узреть, и млад и стар, Причину бед в царе, в евреях, Или в нашествии татар. «Разрушим старый мир, разрушим! Пожар раздуем Мировой! Огнем очистим Землю, Душу! Да грянет бой! Священный Бой! В бреду чахотки дышит город |
Последнее изменение этой страницы: 2017-05-11; Просмотров: 376; Нарушение авторского права страницы