Процесс ТРАНСформа ц и и 1: страх перед уколами

 

РБ: Итак, в чем проблема?

Клиент: Иглы...

РБ: Иглы... И что с иглами?

Клиент: Ну. последний раз, когда мне нужно было сдать анализ... Две недели назад у меня брали из руки кровь... Я никогда не падал в обморок. А тут я упал в обморок... Игла была. но...

РБ: Значит, игла была. Так почему же вы не видите иглы?

Клиент: Это не так... Не знаю, но у меня никогда не было подобной реакции на такие ситуации... Понимаете, когда я полностью... ну...

РБ: Но вам же делали уколы раньше, и это вас не беспокоило? ...

Клиент: За последние два-три года мое состояние улучшилось. Но теперь я вообще не могу выносить уколов.

РБ: Ну хорошо, вы не любите уколов, но опять же...

Клиент: Обморок — лучшее доказательство...

РБ: Простите?

Клиент: Обморок.

РБ: Обморок — состояние экстремальное, но так не всегда случается при виде мглы. Чаще всего люди немного напрягаются, а если им слегка не хватает сахара, они падают в обморок. Так что...

Клиент: Верно.

РБ: Ваш мозг может строить ассоциации, но если состояние ваше со временем ухудшается... А как вы заставляете состояние ухудшаться?

Клиент: Я думаю о нем.

РБ: Да! И то, как вы о нем думаете, заставляет состояние ухудшаться.

Клиент: Образы... образы...

РБ: Каждый раз, когда вам предстоит укол, игла становится больше. Я только что это заметил.

Вы начинаете с чего-то такого (жест), а потом оно становится таким (жесты преувеличения), а потом вы сталкиваетесь с таким (руки расходятся в стороны, клиент смеется).

Знаете, мне платят большие деньги за то, чтобы я обращал внимание на подобные вещи. Когда я спросил: «Как вы заставляете состояние ухудшаться?», вы задумались и представили себе нечто такое (жест), а потом нечто такое (преувеличенный жест), в конце концов, игла стала просто огромной. Если вам делали укол подобной иглой, то неудивительно, что вы испугались. Я бы тоже испугался

Клиент: В последний раз медсестре никак не удавалось попасть в вену. Она уколола меня, не попала, и стала колоть второй раз. Я спросил: «Зачем второй укол?» А она ответила: «Извините. Первый раз не получилось». Я посмотрел, как она колет меня во второй раз. и это произошло. Знаете, я с ужасом думаю о том, как мне будут делать уколы снова.

РБ: Хорошо, значит, вы в ужасе. А есть ли средство избавления? Если вы собираетесь чего-то бояться, вы должны построить ряд образов.

РБ: Хорошо, давайте предположим, что кто-то нанял вас на работу и пообещал заплатить миллион долларов, если вы научите других бояться уколов. Договорились?

Клиент: Я могу это сделать.

РБ: Можете сделать что? Что вы сделаете с парнем, которого вам нужно научить?

Клиент: Я расскажу ему эту историю. Я расскажу ему эту историю и нарисую массу ужасных образов.

РБ: Отлично, но тогда вашу работу выполнят образы. История не является важной частью. История служит только для того, чтобы разместить образы в его голове. Вы можете сделать это двумя способами. Первый — это оставить свое тело в обычном размере и увеличить иглу, а второй — это сделать больше весь образ.

Клиент: Да.

РБ: Какой способ вы выбираете?

Клиент: Ну... кровь, которая течет из моей ... Первый раз, когда они взяли анализ, я подумал: «Я не боюсь. Мне не страшно. Я преодолею это». И я смотрел, как они берут кровь, и... О, черт! Знаете, даже в последний раз, когда они воткнули в меня иглу и не вытаскивали ее... У меня тогда появилось...

РБ: Образ?

Клиент: Образ...

РБ: Да, вы только что рассказали, что делаете с образами. Но я задал более простой вопрос. Ваша рука реального размера, а игла становится больше? Другими словами, вы можете создать образ, и этот образ вас пугает. Как вы делаете образ еще страшнее? Вы увеличиваете всю картину? Или приближаете ее? Или оставляете образ в прежнем размере и увеличиваете иглу?

Клиент: Гм... Не думаю, что я увеличиваю иглу. Мне кажется, что я вспоминаю боль более сильной, чем она была в действительности.

РБ: Хорошо, вы правы. Чтобы запомнить боль более сильной, нужно что- то представить. Я просто пытаюсь выяснить, что именно. Хорошо, если мы собираемся так поступать, то вместо того, чтобы сделать образ приятнее, мы делаем его страшнее. Чтобы образ стал страшным, вам нужно что-то предпринять... Наверное, вы делаете его крупнее. Это очень просто выяснить.

Вы поступаете так: вы смотрите на образ, который вызывает у вас ужас, и первым делом делаете его крупнее, а потом приближаете его к себе — ведь так он пугает больше, правда? А может быть, вы делаете большой иглу... Или представляете, как кровь хлещет из вашей руки... Любой элемент нужно изменить, чтобы он еще больше усилил ваш ужас...

Клиент: Думаю, что меня пугает живость этого образа, кровь...

РБ: Значит, вы действительно делаете образ более живым?

Клиент: Да.

РБ: Становится ли он трехмерным?

Клиент: Да, он очень реальный, очень реальный... Я не... Мне трудно, потому что я не силен в визуализации... Но этот образ я вижу очень реально...

РБ: Ну хорошо, значит, у вас есть образы... Но, понимаете ли, у такого подхода есть и другая стороны. А теперь я хочу вам сказать, что спрашиваю об этом не потому, что мне интересно, упали ли вы в обморок во время укола. Меня интересует интенсивность, с какой вы создаете ощущения. Ваши ощущения становятся интенсивнее, когда вы создаете более живые образы, т. е. более сфокусированные...

Я хочу, чтобы вы начали понимать, в чем кроется магия. Она заключается в том, что вы можете создать нечто такое, что является большой, серьезной проблемой, так?

Значит, внутри вашей головы есть механизм, который усиливает интенсивность ощущений. А теперь, если вы располагаете способностью усиливать ужас (а это так, потому что вы постоянно делаете это), то можете дойти до крайности: представьте, что в комнате находится диабетик, которому нужно сделать укол, а вы инстинктивно упадете в обморок. Или будете смотреть какое-нибудь врачебное шоу по телевизору.

Есть люди, которые смертельно боятся акул. Порой эта фобия доходит до крайности. Ко мне обращалась женщина, которая не могла читать журналы: она боялась, что там окажется фотография акулы. Она рассказала мне, что старается читать только определенные журналы, но каждый раз, когда переворачивает страницу и думает, что там может оказаться фотография акулы, то ощущает сильную боль в ноге. Это происходит потому, что она представляет, как входит в океан и как на нее набрасывается акула. Она видела подобную сцену в кино или по телевизору. А в детстве она купалась в пруду, и возле ее ног собрались маленькие рыбки, которые напугали ее.

Женщина соединила воедино все эти воспоминания и довела их до такой степени, что начала испытывать по-настоящему сильные ощущения. И ведь она пришла ко мне вовсе не для того, чтобы избавиться от этой проблемы. Она пришла ко мне и сказала: «Меня не волнуют собственные дети». Она хотела быть хорошей матерью, но была очень нетерпелива и нетерпима. Скорее всего, это происходило потому, что их было много — у нее было пятеро детей. Она сказала: «Я не чувствую, что мне хватает на них времени» и бла-бла-бла. Но на самом деле она не использовала тот же механизм и не применила его к своим ощущениям, потому что механизм, способный вызвать ужас, в других обстоятельствах мог вызвать нечто по- настоящему хорошее.

Психоаналитики любят возвращаться в детство и говорить что-то вроде: «Та-а-ак... иглы... Они напоминают пенис, значит, ваша проблема связана с пенисом». Они говорят: «Все дело в вашей голове, и вы думаете о пенисе. Он имеет ту же форму». Знаете, когда я начинал работать, более половины клинических статей были заполнены этим психоаналитическим бредом. Что бы ни говорили им люди, они искажали это удобным для себя образом, а потом пять лет пытались убедить в том же самом клиента.

В процессе они говорили что-то вроде: «В каких еще страхах вы себе не признаетесь?» Мне это нравится. Люди говорят: «Не могу припомнить ни одного...» Психоаналитики радуются: «Ага! Отрицание!»

Насколько я понимаю, «отрицание» — это всего лишь река в Египте1. А теперь давайте проведем маленький эксперимент. Поскольку, если вы создаете по-настоящему живой образ, он вызывает у вас новый ужас — верно?

Давайте попробуем провести маленький эксперимент, который проходит так: сначала вы возвращаетесь в прошлое, смотрите на живой образ того, как из вашей руки хлещет кровь, а потом размываете его. Сначала представьте, что он плоский. Вы можете сделать его плоским?

Клиент: Плоским?

РБ: Да. Как страница журнала. Можете?

Клиент: Да.

РБ: Хорошо. А теперь размойте его.

Клиент: Хорошо.

РБ: Отлично. А теперь, в этом состоянии, вы испытываете ужас?

Клиент: Нет.

РБ: Хорошо. А теперь, если мы можем научить ваше подсознание делать то же самое автоматически при виде иглы, то, значит, мы движемся в верном направлении. Это маленькая, крохотная проблема, верно? Это хорошая проверка. Мне нравятся хорошие проверки.

Не знаю, почему наркоманы прячутся. Диабетикам не приходится этого делать. Они не нарушают закона. Наоборот, если мы не сделаем себе укола, то умрем.

У меня диабет с детства, это генетическое заболевание. И с ним ничего нельзя сделать. Сначала, когда мне поставили диагноз, я прятался в туалете и делал себе уколы. А однажды я был в ресторане, и официантка что- то мне предложила. Я ответил: «Мне этого нельзя. У меня диабет». Она спросила: «Вы сделали укол?» Я ответил: «Да, я собираюсь выйти в туалет». Она удивилась: «Зачем? Мой муж никогда этого не делает, потому что считает это глупым. Просто откройте свой набор и сделайте укол». Я подумал: «Какая широта взглядов...» Я сделал себе укол, и несколько людей, сидевших рядом, поморщились. Официантка рассмеялась и сказала: «Вот это мне нравится!» Это была настоящая «скорая помощь». И тут й подумал: «А ведь мне это тоже нравится». 

На следующий день я летел куда-то в самолете. Нам подали обед, и я открыл свой набор диабетика, а женщина, которая сидела рядом, посмотрела на меня с ужасом. Я набрал лекарство из ампулы. Она смотрела на мою руку, когда я закатывал рукав. Я спросил: «Вам тоже нужно?» Она спросила: «Что это?» «Интересный ответ», — подумал я. «Я диабетик, а это инсулин. Если я не сделаю себе укол, то умру, а им не нравится, когда в самолете есть трупы». Знаете, через какое-то время к таким вещам привыкаешь, но, понимаете, если случается что-то неприятное, то такие воспоминания оказываются более яркими, чем другие. Психиатры называют такое состояние «импринтом», да? Но на самом деле в тот момент, когда у вас течет кровь, вы гораздо более напряжены, чем в другое время. Вы особенно напряглись, когда медсестра промахнулась и не смогла найти вену, и начала искать ее на вашей руке. Все ваши чувства обострились.

Это врожденная реакция. Это механизм самозащиты. Мы должны быть такими. Если бы мы шли по джунглям, полностью расслабившись, и на тропинку перед нами выскочил тигр, то вам пришлось бы активизировать все свои чувства, понимаете? Это время полной бодрости и напряжения. Поэтому такие воспоминания и должны быть более яркими. В современном обществе тоже бывает, что что-нибудь выскакивает и нападает на нас. Например, в Нью- Йорке... У нас полно глупых грабителей, и бестолковых таксистов, и даже бездомных собак. Но, вы знаете, ваше тело само знает, как себя вести. Ваше тело запускает в действие этот механизм и создает живое воспоминание. Но это не означает, что вы должны его таким и сохранить. Самое важное — это другая сторона медали. А теперь подумайте, какое чувство у вас сильнее всего большую часть времени?

Клиент: Может быть, страсть?

РБ: Любая страсть?

Клиент: Гм...

РБ: Вы единственный, кто знает ответ на этот вопрос. Вы знаете ответ? Если вы страстный человек, то хотите испытывать страсть по отношению к чему-либо, верно?

Клиент: Любовь.

РБ: Что ж, это довольно уклончиво, вам нужно назвать что-то конкретное. Начните с одной вещи, хорошо? Вам не нужно стремиться все сделать за один раз. Видите ли, мозг устроен таким образом, чтобы действовать так. Мозг построен... Когда я писал «Структуру магии», каждый студент, изучавший НЛП в колледже, хотел писать диссертацию. Они присылали доктору Бендлеру такие письма: «Вы не привели источник трех универсальных принципов человеческого моделирования». И все потому, что я их придумал. Я их определил. Это очевидно во всем. Чтобы построить обобщение, вам нужно что-то удалить, а что-то оставить. Чтобы вы узнавали дверь, даже в совершенно незнакомых местах, сначала вы должны сказать себе: «Дверь — это нечто, отличное от стены».

Ваш мозг должен знать, что вы удалили одни аспекты и сосредоточились на других. Конечно, все двери не похожи друг на друга. Они покрашены в разные цвета, они выглядят по-разному. Некоторые двери стеклянные, другие — деревянные. На молекулярном уровне они совершенно различны, но мы каким-то образом понимаем, что они одинаковы. Поэтому сначала мы должны отделить часть мира, а потом провести обобщение. Мы проводим искажение и относим все двери к одной категории. Это позволяет нам функционировать. Вы можете быть уверены в том, что если вы уже построили определенную категорию в своем мозгу, то мозг обобщит все остальное. Все, что от вас требуется, это найти пример того, в чем вам хотелось бы быть более страстным. Этот пример может быть связан с чем угодно. Можете вы вспомнить что-нибудь важное для вас?

Клиент: Да.

РБ: Хорошо. Готовы?

Клиент: Да.

РБ: Хорошо. Вы знаете, что это. Теперь подумайте об этом. Сделайте воспоминание таким же живым, как и воспоминание об иглах...

Клиент: Гм...

РБ: Ваш образ... Он яркий?

Клиент: Он очень живой... РБ: О, правда?

Клиент: Я скажу вам, что я делаю. Я пытаюсь представить, что очень страстно отношусь к дружбе с людьми.

РБ: Теперь вам нужно найти пример такой ситуации.

Клиент: Да, и, конечно, я выбрал ситуацию, в которой испытывал'настоящую страсть, потому что она сразу же пришла мне на ум. Но есть и другие, в которых...

РБ: Но вы же говорили, что хотели быть более страстным, верно?

Клиент: Да, да.

РБ: Хорошо, хорошо. Тогда вы вспомнили ситуацию, в которой были более страстным?

Клиент: Да.

РБ: Хорошо, правильно. Вспомните ситуацию, в которой вам хотелось бы быть более страстным.

РБ: Хорошо... Образ яркий?

Клиент: Нет.

РБ: Нет, он не яркий. И все происходит в другом месте. Посмотрите на иглу. Где находится образ? Он прямо здесь... Хорошо... Вы знаете, насколько он далеко и насколько он велик...

Клиент: Да.

РБ: А теперь возьмите свой другой образ, хорошо? Прикрепите его к стене, разверните и поднимите до первого. А теперь, в буквальном смысле слова, измените его так, чтобы он стал таким же живым и ярким. Когда он стал ярче, стали ли сильнее ваши чувства?

Клиент: Да.

РБ: Хорошо... Он трехмерный?

Клиент: Нет.

РБ: Хорошо... А теперь первый шаг — превратите его в трехмерный. Он должен иметь то, что называется «параллаксом»1, хорошо? Когда люди строят образы, они долго смотрят на плоский экран. Мы целыми днями смотрим в свои компьютеры, телевизоры, журналы Наш мозг весьма гологра- фичен. Параллакс — это следующее: когда вы берете образ и слегка его наклоняете, и видите его и спереди, и сзади. То есть вы можете взять образ и развернуть его. Посмотрите на него со стороны, наш мозг на это способен. В моей лаборатории висит большая голограмма с изображением трех шахматных фигур и увеличительного стекла. Когда вы смотрите на увеличительное стекло и делаете это под углом, то можно увеличить первую фигуру. Перемещаясь, вы увеличиваете вторую фигуру, а потом третью. А теперь, когда я беру эту голограмму и разворачиваю ее подобным образом, то спрашиваю у людей: «Вы что- то видите?» Они смотрят и говорят: «Нет», А потом я кладу палец на табло и перетягиваю его туда, где находится образ, потому что образ больше не находится за табло, теперь он впереди. Когда люди следят за моим пальцем, то в какой-то момент могут все увидеть. С этого дня они всегда видят это, потому что нужно было всего лишь научить их мозг справляться с данной задачей. Итак, отступите и посмотрите на тот же образ. Сделайте его плоским, а потом слегка разверните и потяните, чтобы он оказался перед плоскостью и за плоскостью, а потом продолжайте разворачивать его, чтобы видеть сбоку только часть. Затем снова разверните его прямо, поверните под другим углом и посмотрите на него с другой стороны. Ваш мозг способен на это. А когда вы будете это делать, ваши чувства значительно усилятся, верно?

Клиент: Угу.

РБ: Хорошо. А теперь давайте поговорим о резкости. Любой, кто занимался фотографией, знает, насколько важно качество объектива. Человеческий глаз лучше любого объектива. Проблема в том, что люди слишком много думают. Если не сфокусировать взгляд, то невозможно смотреть в верном направлении. Когда я только начинал,то не видел и половины того, что сейчас. За долгие годы работы я научился фокусироваться в трехмерных изображениях. Вы должны больше смотреть на свои внутренние образы, используя эффект параллакса, т. е. рассматривать трехмерные образы, которые можно поворачивать и рассматривать со всех сторон (ведь человеческий мозг на это способен)... На самом деле один из тестов интеллекта при проверке 10 заключается в том, что маленьким детям показывают три предмета, потом прячут их за большим кирпичом и просят детей нарисовать, что спрятано за ним. Детям предлагают рисовать с определенной точки. Им говорят: «Что вы увидите, стоя здесь?»

В определенном возрасте дети этого сделать не могут. Но когда им исполняется пять, шесть или семь пет, они неожиданно понимают концепцию параллакса. Вы начинаете понимать, что, когда вы с кем-то разговариваете, то у этого человека есть и спина. Другими словами, я не смотрю на вашу спину. Я могу смотреть вам в лицо, но в своей жизни я видел достаточно людей, чтобы понять, что должно находиться сзади. Вы видели эти кресла и, входя, обратили определенное внимание на присутствующих. Вы видели кресла, вы видели, во что одеты люди, и можете мысленно развернуть предметы и людей и представить, как выглядит спинка кресла, и как выглядят эти люди сзади.

А теперь, когда вы хотите стать более страстным человеком, в вашем желании можно выделить две стороны. Во-первых, вам нужно сделать образ очень резким, и, во-вторых, вы должны делать то, что усиливает ощущения. Но вам нужно определить, какие чувства следует усиливать, потому что вы можете сделать образ настолько живым, что он вызовет приступ паники... А теперь вам нужно разобраться с иглами. На самом деле это делали не вы. Это сделала с вами медсестра. Судя по всему, это посредственная медсестра... Она не смогла найти вену. Я знаю сестер, которые никогда не промахиваются. Они могут сделать внутривенный укол даже во сне. Когда я лежал в больнице, там были сестры, которые пытались по пять-шесть раз и все-таки не попадали в вену. Однажды мне даже пришлось делать это самому, потому что я устал, что они будят меня среди ночи, говорят: «Это займет буквально одну минуточку!», а потом уверяют: «Вы заснете, прежде чем я закончу». А потом они начинают ругаться и твердят, что мои вены вечно «ускользают». Я говорю: «Да, они делают так постоянно. Иногда я просыпаюсь утром, а мои вены еще не вернулись с вечеринки». Но однажды ночью я был раздражен сверх меры. Я сказал: «Подождите-ка минутку.

Я хочу сделать это сам». И я сделал себе укол, и кровь потекла. Медсестра спросила: «Вы врач?» Я ответил: «Нет, просто вы меня достали». Потом я спросил: «Вам часто приходится это делать?», а она ответила: «Нет, вы мой второй пациент». Я кивнул: «Охотно верю». Но есть такие вещи, которые вы делаете хорошо.

И сейчас... одна из таких вещей в психологии называется «корневым опытом». На самом деле это нечто большее, чем просто корневой опыт. Все мы в течение жизни переживаем различные опыты и учимся испытывать определенные эмоции. Потом вы учитесь такой эмоции, как ужас, потому что вас ужасает масса разных вещей. И вы приберегаете эту эмоцию и связываете ее с чем-то новым. Я думаю, что это гораздо более сложное явление, чем считают психологи, но я также не думаю, что это его самая важная часть. Все важное заключается в следующем: если вы испытываете сильную эмоцию, победить ее можно другой сильной эмоцией. Поэтому я собираюсь попросить вас принять участие в маленьком эксперименте, хорошо? Эксперимент заключается в следующем. Я хочу, чтобы вы вспомнили самое смешное событие в своей жизни

Клиент: Самое смешное?

РБ: Да.

Клиент: Однажды я очень смешно разыграл другого человека.

РБ: Хорошо. Когда вы думаете об этом, вам хочется смеяться?

Клиент: Да.

РБ: Хорошо. Можете ли вы сделать этот образ таким же живым, как тот, что находится здесь? Закройте глаза, вернитесь в прошлое и оживите в себе приятные ощущения. Вы должны увидеть то, что видели тогда, услышать то, что слышали тогда, вспомнить, что тогда делали. Вам смешно?

Клиент: О да {начинает хихикать, потом смеется по-настоящему).

РБ: Теперь посмотрите на другой образ. Игла...

Клиент: Я не могу. Я ее не вижу.

РБ: Постарайтесь увидеть этот образ.

Клиент: Я его не вижу.

РБ: Вы не можете его увидеть? Что же это означает? Это означает, что в следующий раз, когда вам скажут: «Мы хотим взять у вас анализ крови», вы не сможете сформировать старый образ. На самом деле вы окажетесь там, где был другой образ, то самое, к чему вы никак не могли отнестись достаточно страстно... Он уже там. Я не прошу вас сделать это, ваш мозг все сделает сам, понимаете? Ваш мозг уже нашел способ сказать себе: «Это мы смываем, а этот образ делаем ярче».

Сознание — это и есть та часть мозга, которая определяет, где и какой образ находится. Если вы позволите заняться этим подсознанию, то ему не будет дела, пугает это вас или нет. Для него это неважно. Подсознание не проводит таких различий. Я убедился в этом за многие годы. У меня были клиенты, которые 15 лет потратили на эту чертову психотерапию, а потом провели со мной всего 15 чертовых минут. Когда же я спрашивал: «Какие еще у вас остались проблемы?», они начинали хихикать, представляете? За время моей работы мне приходилось много смеяться. Вот почему меня выгнали из моего первого кабинета. Все психотерапевты утверждают, что я недостаточно искренен. Но в одном я абсолютно искренен: я хочу дать людям свободу. Свобода не строится на проблемах. Она строится на радостном будущем. Ее основа — это новые, полезные ресурсы, которые могут быть перенесены в будущее...

 

⇐ Предыдущая24252627282930313233Следующая ⇒

Поделиться: