Политика КНР на американском направлении с начала XXI века до украинского кризиса

       Рассмотрев историческую ретроспективу взаимоотношений Китая и России в XXI веке, аналогичному анализу следует подвергнуть и американо-китайские отношения. На протяжении долгих лет они носили сложный характер. Взаимодействию двух держав, зачастую различающихся в подходах к ключевым вопросам международной политики и в тоже самое время имеющих тесные связи по ряду направлений, было свойственно скачкообразное развитие. На момент наступления XXI века внутриполитическая обстановка в США представляла собой следующее: у власти находилась администрация Дж. Буша мл. В Китае же подходил к завершению период правления Цзян Цзэмина. Войдя в новый век в качестве отношений «стратегической конкуренции», охарактеризованных Дж. Бушем в ходе его предвыборной кампании, взаимоотношения Китая и США были подвергнуты серьезной проверке на прочность.

       В Китае в то время наблюдалась серьезная потребность в поддержке со стороны США по широкому спектру вопросов, однако, серьезное обострение взаимоотношений, вызванное целым рядом негативных факторов, таких как: апрельский инцидент 2001г.^[115] с участием американского разведывательного самолета и китайского самолета-перехватчика, новый виток поставок американского оружия Тайваню^[116] и обострившийся тибетский вопрос, вызванный приемом Далай-ламы президентом Бушем^[117], - все это стало причиной значительного накала в отношениях двух стран. Тем не менее, понимая необходимость выстраивания конструктивного диалога друг с другом, США и Китаю удавалось успешно нивелировать негативные моменты во взаимоотношениях.

       В ходе всего президентства Дж. Буша мл., политика Китая в отношении США строилась на основе предоставления собственных возможностей в интересующих США сферах в обмен на помощь и лояльность США в наиболее важных для Китая вопросах. Таким образом, во внешней политике Китая с США того периода прослеживался тренд поиска уступок в вопросах, затрагивающих коренные интересы Китая в обмен на помощь США в решении глобальных и региональных проблем.

       С точки зрения внешней политики Китая, ключевыми вопросами, имевшими наибольшее влияние на развитие американо-китайских отношений, стали: Тайваньский и Тибетский вопрос, а также проблема защиты прав человека в Китае. Традиционно отстаивая свою позицию в данных областях, являющихся по своей сути коренными интересами, Китай активно использовал свои возможности в азиатском регионе и свое влияние на международной арене (членство в собесе ООН) для нахождения точек соприкосновения с США.

       В свою очередь, необходимость США в поддержке со стороны Китая в вопросах борьбы с терроризмом после 11 сентября, решении корейской проблемы и согласование позиций относительно Иракского вопроса стали основной причиной успешно взаимодействия двух стран.^[118] Тем не менее, как отмечалась ранее, отношениям был свойственен нестабильный характер, что приводило к частым перепадам во двусторонних связях.

       Следует отметить, что основной причиной такой нестабильности становились явления, не способные полностью контролироваться ни одной из сторон. Решению тайваньского вопроса, являвшегося наиболее болезненным для Китая во взаимоотношениях с США, было свойственно постоянное резкое обострение, вызванное политикой по большей части не американских властей, а Президента Тайваня, проводившего самостоятельную политику, направленную на обретение Тайванем независимости, нарушая тем самым договоренности США и Китая.^[119] В свою очередь, решение проблемы приобретения Северной Кореей ядерного оружия также зачастую приводило в тупик, так как, хоть Китай и обладал широким влиянием на своего соседа, все же не мог полностью контролировать процессы проходившие в Северной Корее.^[120]

       Таким образом, ключевым фактором, ставшим причиной скачкообразного развития взаимоотношений США и КНР по наиболее важным для сторон вопросам, стало отсутствие полного контроля над ситуацией, что приводило к резкому обострению отношений и реакционисткой политики, сводившей на нет прежние успехи и договоренности. Феномен зависимости взаимоотношений двух стран от прямо неконтролируемых внешних факторов свойственен и современному этапу отношений США и Китая.

       Так или иначе, к окончанию срока президентский полномочий Дж. Буша, взаимоотношения двух стран по мнению многих экспертов находились на наилучшем за все время уровне. Новому этапу развития взаимоотношений Китая с США, ознаменованным приходом в Белый дом новой администрации во главе с Б. Обамой, в самом начале также был свойствен довольно позитивный характер. Соединенными Штатами был взят «курс на поддержание стабильных позитивных отношений с Китаем»^[121]. В момент разгара мирового экономического кризиса, США было крайне необходимо заручиться поддержкой ведущих экономик для его преодоления. В отношении Китая, как страны, претендующей на звание второй экономики мира, был взят курс «умиротоврения».^[122]

       Одной из причин выбора такого курса стала сильно ухудшившаяся экономическая обстановка, вызванная мировым финансовым кризисом 2008-2009 гг. США учитывали возросшую роль Китая, меньше других пострадавшего от последствий экономического кризиса и сохранившего высокие темпы развития. В этой связи, США было принципиально необходимо заручиться поддержкой Китая в вопросах решения мирового кризиса и глобальных проблем. Китай также понимал, что возможности США на мировой арене сильно снизились. Война в Афганистане и Ираке, а также сильнейшее воздействие экономического кризиса на американскую экономику продемонстрировали Китаю, что США более не могут рассчитывать исключительно на собственные силы в решении глобальных проблем. Учитывая это, в Китае стали популярны настроения, ориентированные на то, что Китай может играть более весомую роль на мировой арене.

       В свою очередь, КНР также выбрала весьма прагматичный подход в определении собственного статуса на международной арене. Учитывая растущей потенциал собственной экономики, китайское руководство считало крайне несправедливым ту расстановку сил в мировых финансовых институтах, которая не учитывала возрастающую роль Китая. Успех в перераспределении национальных квот и расширении права голоса Китая в МВФ^[123] стал отражением новой политики Китая, направленной на усиление собственных позиций в международных финансовых институтах. На фоне этого Китай весьма негативно относился к политике США, призывавшей Китай взять на себя долю ответственности в вопросах выбросов парниковых газов. Китай считал себя развивающейся страной и настаивал на том, что именно развитые страны должны сокращать объем выбросов.

       Важно отметить, что политика, проводимая США и направленная на закрепление за Китаем статуса «ответственной державы» проводилась еще в период администрации Дж. Буша. Концепция бывшего заместителя Госсекретаря США Роберта Б. Зеллика, призывавшая Китай стать «ответственным акционером»^[124] и взять на себя ряд обязательств в виду значительно расширившихся возможностей на международной арене, хоть и нашла понимание в политических кругах Китая, на деле не принималась Китаем в качестве некого формального обязательства перед США.

       Администрацией Б. Обамы был взят более радикальный подход к вопросу перераспределения ответственности на международной арене. Осознавая значительно уменьшившийся собственный потенциал в вопросах решения глобальных проблем и поддержания мирового порядка, в американском истеблишменте становится популярна концепция «G2», заключавшаяся в создании совместно с Китаем единого блока, призванного поддерживать глобальное развитие. Концепция «G2» тем не менее выходила далеко за рамки простого принятия Китаем собственной ответственности за проводимую внешнюю политику. Предложенная США в момент, когда их возможности сильно сократились на фоне возросшей роли и влияния Китая на международной арене, концепция ставила целью разделить бремя мирового господства между США и Китаем. Однако, данное предложение не нашло отклика у китайской стороны. Во-первых, политика Китая традиционно основывалась на принципах многополярности и невмешательства во внутренние дела других стран, «G2», в свою очередь, была отражением американского подхода ко внешней политики, активно использовавшей инструменты давления в виде санкции, вмешательства во внутренние дела и позиционирования собственных интересов выше чужих. Во-вторых, Китай понимал, что в данном союзе ему будет отведено второе место, что также не соотносится с его подходом. Таким образом, отказавшись от участия в данном формате, Китай дал понять США, что не нуждается в «старшем брате» и способен самостоятельно проводить международную политику.

       США также стали понимать, что Китай из потенциального союзника превратился в мощного конкурента, более того пик мирового финансового кризиса к 2010 г. уже был пройден и мировая финансовая система успела стабилизироваться, что также стало причиной спада энтузиазма в США относительно вовлечения Китае в процессы глобального управления. По данным причинам США поспешили возвратиться к старым подходам проведения внешней политики в отношении Китая. «На повестку американо-китайских отношений снова вернулись вопросы защиты прав человека и интеллектуальной собственности в Китае»^[125], обострился тайваньский вопрос, что стало следствием новых поставок американского оружия^[126], «встреча Далай-ламы с президентом США также способствовала обострению отношений двух стран»^[127].

       Однако, ключевым фактором, по своей сути определившим противостояние Китая и США в период администрации Б. Обамы, стало провозглашенное в 2009 г. так называемое «возвращение США в Азию»^[128]. В эпоху администрации Дж. Буша, США не уделяли должного внимания Азиатскому-Тихоокеанскому вектору внешней политики. Ключевым направлением на тот момент был Ближний Восток. Такой расклад интересов был благоприятен Китаю по причине невмешательства США в регион, который Китай считал своей зоной интересов. Однако, США начали проводить курс на недопущение установления китайской гегемонии в регионе, посредством жесткого контроля обстановки в Южно-Китайском море, а также максимально возможной̆ переориентировки государств АСЕАН на США. В случае с данным вектором внешней политики США, непосредственно затрагивающим геополитические интересы Китая в АТР, точек для соприкосновения двух стран становилось все меньше. 

       Ключевым витком китайско-американского противостояния в АТР в контексте возвращения США в Азию стало заключение в октябре 2015 г. соглашения о Транстихоокеанском партнерстве (ТТП) между США и 12 странами АТР. В рамках данного соглашения «планировалось создать зону свободной торговли в АТР с целью снижения тарифных барьеров»^[129]. В ответ на американскую модель зоны свободной торговли в АТР Китай начал активно продвигать собственные инициативы. Создание проекта «Всеобъемлющего регионального экономического партнерства (ВРЭП)»^[130] стало основным ответом на экономическую политику США, проводимую в АТР.

       Следует также отметить, что помимо экономических союзов, США в своей концепции активно развивали военно-политическое направление сотрудничества со странами АТР. США намеревались увеличить количество боевых кораблей в регионе и регулярно проводить военные ученые со странами. Все это безусловно шло в разрез с национальными интересами Китая, считавшими этот регион зоной собственных интересов. Настороженности Китая в отношении проводимой политики США в АТР добавляли высказывания высокопоставленных политиков США о том, что «XXI в. станет Тихоокеанским веком Америки»^[131] , а также планы по «смещению стратегического центра тяжести США в АТР»^[132].

Тем не менее, несмотря на то, что взаимоотношения двух стран находились не на самом высоком уровне, руководство США и Китая понимали важность выстраивания конструктивного диалога и создания доверительной основы взаимоотношений. Дополнительным фактором, сдерживающим американо-китайские отношения от перехода к открытому конфликту, являлся высокий уровень торгово-экономических связей между двумя странами. На момент 2013 г. США являлись для КНР главным торговым партнёром (12,5% на 2013 г.)[133], а КНР для США, в свою очередь, – вторым после Канады важнейшим торговым партнером (13,7% в 2013 г.)[134]. В 2013 г. товарооборот США и КНР достиг 562 млрд. долл.[135] Таким образом, китайско-американские отношения в торгово-экономической сфере характеризовались высокой взаимозависимостью, что, в свою очередь, означало, что в случае открытого военного конфликта, обеим странам будет нанесен огромный экономический ущерб.

Резюмируя вышесказанное, можно сделать вывод, что развитие двусторонних отношений КНР с США в период администрации Дж. Буша мл. и первого срока президентства Б. Обамы происходило на фоне спадов и подъемов во взаимоотношениях, это стало характерной особенностью внешней политики тех годов. Китай, показавший высокий уровень развития только за первое десятилетие XXI века, стал играть все более весомую роль на международной арене, тем самым вызвав настороженную реакцию США. Осознав, что американское влияние существенно снизилось за годы правления Дж. Буша, США во главе с новой администрацией Б. Обамы стали проводить внешнеполитический курс по «возвращению в Азию», чтобы помешать дальнейшему «возвышению» Китая. На фоне данной инициативы отношения двух стран стали заметно ухудшаться, так как к традиционным проблемам двусторонних отношений начали также добавляться новые вызовы, связанные с сосуществованием КНР и США в Азии.

Однако, странам все же удавалось поддерживать отношения в относительно стабильном русле и не прибегать к открытой военной конфронтации, однако, при наличии порой весьма острого противостояния по отдельным вопросам. Поводом такого «сдерживания» стала на тот момент достигшая уже достаточно высокого уровня экономическая взаимозависимость двух стран. КНР и США понимали, что в случае перехода «красной линии» в военно-политической сфере, в первую очередь пострадают их торгово-экономические отношения.

Взаимоотношениям КНР и США, достаточно сильно накалившимся к началу второго десятилетия XXI века, определенно требовалась перезагрузка в связи как с увеличением статуса Китая, так и изменением международной расстановки сил в мире в целом. Положительным сигналом к перезагрузке американо-китайских отношений стала провозглашенная в 2013 г. инициатива новоизбранного Председателя КНР Си Цзиньпина о выстраивании отношений «нового типа с мировыми державами»^[136]. Таким образом, представляется важным проанализировать отношения США и КНР с момента наступления 2013 г., который явился как годом начала проведения совместных китайско-американских усилий по установлению отношений «нового типа», так и годом начала украинского кризиса, повлекшего за собой серьезные изменения на международной арене.

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

Поделиться: