Глава 13. Змей и интриганка

 

Мне удалось поспать без сновидений, или, по крайней мере, я не помнила этих ебаных бредней на утро. Кирк и я не проронили ни слова за завтраком. Я поняла, что у него есть дела, о которых нужно позаботиться, и впервые, была этому благодарна. После прошедших двадцати четырех часов я понятия не имела, что буду делать, если выпадет возможность побыть с ним наедине.

Я осталась на кухне, пытаясь сохранить его хорошее настроение, и вымыла посуду и прибралась, но вскоре не осталось дел, которые не включали бы в себя нахождение с ним в одной комнате.

Он взглянул на меня, когда я вошла в гостиную, но продолжил работать, распределяя своё внимание между ноутбуком и телефоном.

― Ты уже решила, какие книги хочешь?

Вытащив блокнот, что он дал мне из местечка под диваном, я вырвала первый листок и положила его поверх электронной книги.

― Здесь больше, чем три книги.

― Ты сказал, я могу заслужить больше, ― ответила я, опираясь на спинку дивана. ― Всё в порядке?

Кирк кивнул.

― Я просто подумал, что тебе необходимо пространство, и предоставил тебе его.          

― Ты действительно так легко читаешь мои мысли?

― Это упрощает жизнь, ― сказал он, подключая книгу к ноутбуку. ― Мне следовать указанному в списке порядку?

― Конечно.

― Мне нужно подняться наверх ненадолго.

Я прикусила щёку, мне не хотелось, чтобы он оставлял меня одну или брал с собой.

― Ты будешь в порядке, ― он отдал мне гаджет, ― у тебя две книги, и я загружу ещё несколько сегодня.

Вставая, он погладил меня по щеке, и я отстранилась.

― Чего это ты? ― он запустил пальцы в мои волосы и притянул меня к своему лицу. ― Сахарочек, с тобой всё будет хорошо. Никто не придёт сюда за тобой.

― Ты не видел выражение лица Гейба прошлой ночью.

― Я только что убедился в том, что его сегодня даже в здании нет. Я буду наверху, в пяти минутах ходьбы, и скоро вернусь, ― он поцеловал меня, и я раскрыла губы, отдавая ему то, что как многие здесь считали принадлежало только ему. ― Сегодня будет хороший день. Я обещал тебе и сделаю это, но сначала мне нужно позаботиться кое о чём.

― Ты Босс.

Кирк усмехнулся.

― Будь готова выйти к ланчу, когда я вернусь.

― Выйти? ― моё сердце заколотилось. ― Куда именно ты меня поведёшь?

― Увидишь. Будь готова через час. Одежда, которую я хочу, чтобы ты надела, наверху в шкафу.

Как только щёлкнул замок, я побежала в спальню, чтобы посмотреть, какую одежду он для меня приготовил, надеясь, что это даст мне подсказку о его планах. Единственное, что я обнаружила в шкафу, была обрезанная майка и джинсовые шорты.

Последний раз, когда я выходила отсюда в обычной одежде, довольно быстро превратился в ад.

 

 

Дверь открылась, и я уронила книгу на диван, чтобы посмотреть на время.

― Ты не выглядишь собранной, ― сказал Кирк.

― Хм, ты пришёл на пятнадцать минут раньше, ― ответила я, хотя не была до конца уверена в аргументе. Подняв вверх электронную книгу, я потрясла ею. ― Я наслаждалась моим временным отсутствием в реальности.

― Прекрати оправдываться и одевайся, ― он скрестил руки и прислонился к стене, но что действительно привлекло моё внимание, так это его улыбка. Я не узнала её. Это была не одна из тех коварных, когда он хотел, чтобы я чувствовала себя ничтожной, или обнадёживающей, но он определённо был взволнован. Она была настоящей, с искорками озорства.

Я разрывалась между здравомыслием и желанием обнять его.

Положив книгу под диван, я побежала в спальню и взяла вещи, что он оставил для меня. Потом я встретила его у входной двери.

― Клянусь, ты сегодня ведёшь себя лучше, чем когда-либо, ― сказал он, кладя руку мне на плечо.

― Да, Хозяин.

Когда мы вышли из лифта на первом этаже, я увидела через центральные двери свободу ― всего в ста ярдах, — но прежде чем я успела сделать шаг, маленький мальчик схватил Кирка за ногу.

Дети? Я не могла вообразить, с какой стати дети оказались в подобном месте.

Девочка постарше последовала за мальчиком и взяла его за руку. Кирк опустился на колено и потрепал её по волосам.

― Кто она, ― девочка указала на меня.

― Серебро.

Женщина закричала через всю комнату:

― Грег. Минди.

Дети подпрыгнули и отошли к скамейке возле стены. По тому, как нахмурилась женщина, я поняла, что её не особо радовало, что дети с нами заговорили. Или это, или ей самой не нравилось находиться здесь. Росс вышел из-за угла и посмотрел в нашем направлении. Я опустила взгляд в пол, пытаясь смотреть на всех краем глаза.

Росс и женщина привлекли внимание друг друга.

― Семья Росса, ― прошептал Кирк. Мои глаза расширились, и я дёрнулась назад, чтобы посмотреть ему в лицо и убедиться, что он не шутит. Я заставила себя держать рот на замке.

Через комнату Росс молча подозвал Кирка.

― Не. Двигайся.

Я сделала глубокий вдох и прижалась спиной к стене.

― Да, Хозяин.

Смотря в окно, я заметила, что женщина движется в моём направлении. Я проводила её взглядом, но ни Кирк, ни Росс не обратили внимания, поэтому предположила, что она направляется к детям. Она что-то им прошептала, указав на Росса, и продолжила идти в моём направлении.

Дети убежали и стали рядом с отцом, я до сих пор не могла поверить, что Росс может выполнять такую роль.

Не могла представить, что она хотела мне сказать. Может она не знала кто… кем я была. Возможно…

Она остановилась передо мной, не говоря ни слова. Её губы сжались в линию, и затем она замахнулась и ударила меня по лицу тыльной стороной ладони.

Я качнулась и сползла по стене, пока Кирк и Росс бежали к нам.

Вытерла кровь с губы, пока жена Росса уходила так же спокойно, как и приближалась. Росс перехватил её, и они тихо обменялись парой горячих реплик, после чего она с детьми убежала.

― Что это было? ― прошептала я Кирку, пока он осматривал моё лицо.

― Не то место, не то время.

― В последнее время ― такова моя жизнь, — я знала, что мне следовало оставаться в квартире.

Росс протянул Кирку носовой платок, его критический взгляд был направлен на меня. Потом он обошёл нас, ничего не сказав, и вошёл в лифт.

Стерев видимую кровь, Кирк провёл меня в заднюю комнату и остановился у большой раковины, чтобы намочить платок.

― Ты в порядке?

Я кивнула, хотя привкус крови всё ещё наполнял мой рот.

― Возможно, тебе стоит снова посадить меня под замок.

― Эмили выходит из себя, по крайней мере, пару раз в месяц. Она хочет, чтобы Росс ушёл из бизнеса ― главным образом избавился от рабынь. Они собирались развестись полдюжины раз за последний год, ― Кирк наклонил голову и фыркнул. ― Как я и говорил, ты неприятность для нас обоих. Нужен лёд?

Я покачала головой.

― Она не сильно ударила, но достаточно, чтобы напугать меня. Мне кажется, я поранила губу.

Как только Кирк убедился, что кровотечение остановлено, и ничто сильно не опухнет, он взял меня за руку и подвёл к огромному холодильнику, где вручил мне бутылку с водой и повесил походный холодильник себе на плечо.

В соседней комнате, он взял одеяло и протянул его мне.

Мои глаза расширились.

― Ты ведёшь меня на пикник?

Он кивнул.

― На воздух, ― вздохнула я. Каждый нерв в моём теле звенел от мысли, что я выйду на улицу. Трава, солнце. Всё, чего я хотела, было за пределами этих стен. Сегодня это будет достаточно близко к свободе.

― Не убегать.

Я покачала головой.

― Никакого побега. Я поняла.

Как только мы вышли на улицу, мне захотелось уронить покрывало и погреться на солнышке. Всего два шага, и мне было уже всё равно, пойдём мы дальше или нет. Моё тело чувствовалось легче, чем за последние несколько недель, а в воздухе витал сладкий аромат весенних цветов.

Длинная дорога спускалась вниз по холму, и огромная закрытая живая изгородь окружала её в конце. Но Кирк повёл меня в противоположном направлении от дороги, вдоль огромной территории, покрытой травой и усеянной деревьями.

― Для внешнего мира мы большой и очень эксклюзивный клуб. Эту репутацию не сложно поддерживать, потому что мы проверяем всех, кого пускаем внутрь. Они все знают, что надо держать рот на замке. Если они окажутся угрозой для нашего прикрытия, они отсюда не выйдут.

Я осмотрелась вокруг. Территория была прекрасно ухожена, но я не увидела ни единой души вокруг.

― Почему ты мне это рассказываешь?

― Потому что понял, если питать твоё неиссякаемое любопытство информацией, ты будешь держать свой рот на замке и держаться подальше от неприятностей.

― Я нахожу неприятности, даже если не говорю ни слова. Мне жаль жену Росса.

Кирк сделал кислую мину.

― Не надо. Она знала кто он, когда они сходились. Но её интересовали только деньги и власть.

Мне было любопытно, чем руководствовался Кирк, когда ввязывался во всё это, ведь он так отличался от остальных, но это был не тот вопрос, с которого стоит начинать.

― Ты хочешь семью?

― Нет, ― он ответил быстрее и с большей уверенностью, чем я предполагала. ― Я никогда не рассчитывал делить свою жизнь с кем-то, тем более с детьми.

Мы остановились в месте, окружённом деревьями, с видом на озеро, и я расстелила покрывало, пока он открывал холодильник и доставал оттуда вино, картофельный салат, салат из капусты и роллы с курицей.

Кирк отвечал на мои вопросы, пока мы ели, но, несмотря на это, его внимание, казалось, было направлено на осмотр территории вокруг нас.

― Спасибо тебе, ― сказала я, не уверенная, это вино во мне говорило или успокаивающее действие солнца. Я растянулась на животе на покрывале, позволяя солнцу согревать мою спину. Кирк лёг на бок рядом со мной.

― Я не совсем бессердечный.

Я улыбнулась и перекатилась на спину. Приподнялась и поцеловала его в губы.

Его глаза увеличились, и он слегка отпрянул назад.

― Тебе не нужно…

― Знаю, но каждый раз, когда ты пытаешься защитить меня, я всё усложняю.

― Я справляюсь.

― Я знаю, но… Я просто… Ты можешь заставить меня забыть, где мы. Хотя бы ненадолго?

Он выглядел так, будто собирается возразить, но прижал свои губы к моим и скользнул одной рукой под мою майку. Его пальцы оставляли покалывающую прохладу на своём пути, лаская нижнюю часть груди.

― Что ты задумала, Серебро?

― Мы уже обсуждали это. Тогда нас прервали, и день прошёл дерьмово. Можем мы сегодня всё это пропустить?

Его большой палец проследил мой сосок, и я почувствовала, как он напрягся. Наблюдая за тем, как движутся его мышцы, и, будучи жертвой этих движений, казалось противоречивым, что он может прикасаться ко мне с такой чувственностью.

Он, вероятно, был достаточно опытен в доставлении женщинам удовольствия, всего лишь несколькими движениями. Я выгнулась навстречу его прикосновениям, и его нежные ласки переросли в пощипывания и более грубые массирующие движения. Он поднял мою ногу и скользнул пальцем вверх под шорты и бельё, целуя линию подбородка и потираясь о мочку уха.

― Расстегни шорты, ― прошептал он прямо мне на ухо, ― сними их.

Я подчинилась и приподняла бёдра, чтобы стянуть их, а затем отбросила в сторону. Он перевернул меня, сажая к себе на бёдра, и стянул мою майку через голову, после чего взять в руки мою грудь и захватил двумя пальцами соски.

Мои бёдра дёрнулись, и я потёрлась о него. Я едва не упала вперёд, когда он отпустил соски и прошёлся пальцами по моим бокам. Он сел, снял футболку и кинул её на покрывало рядом со мной, притягивая мою обнажённую грудь к своей и исследуя поочередно то ртом, то зубами мою шею и грудь. Я чувствовала, как растёт его эрекция подо мной, каждый раз, когда делала неуловимые движения.

Проведя пальцами по его коротким волосам, вернулась обратно, прослеживая завитки татуировки от плеча до локтя.

― Ты действительно любишь змей.

― Хочешь поговорить о татуировках прямо сейчас? ― он прикусил мою губу, а затем положил обратно на покрывало, расстёгивая брюки и освобождая свой эрегированный член.

Я покачала головой, приподнимая бёдра навстречу, когда он скользнул в меня. Мне так сильно хотелось забыть, где я нахожусь и почему делаю это, что всё это эхом стучало в моей голове. Мне хотелось знать, похоже ли это на то, что он делает обычно. Я хотела опустошить себя не только для того, чтобы сдаться, но и возбудить его.

Но также мне хотелось насладиться моментом, завораживающими ощущениями, когда он наполнил меня, возбудив во мне все нервные окончания. Это было самым интимным моментов с кем-то, кто даже не знал моего настоящего имени.

Кирк остановился.

― Ты отдаляешься.

― Пожалуйста, не надо лекций о том, как мне нужно…

― Нет, ― он поцеловал меня в нос и проследил линию подбородка.

― Иногда ты можешь быть почти милым.

― Не нужно, ― он закрыл полные боли глаза, ― не ожидай, что я буду милым.

― Но я могу наслаждаться этим сейчас?

Он потёрся губами о мои, а затем опустился вниз вдоль шеи к ключице.

― Сегодня это твоя фантазия. С днём рождения.

Я хихикнула и толкнулась к нему.

― По рукам, и можешь сказать, чтобы я к этому не привыкала завтра.

 

 

Я свернулась вокруг Кирка, пока мы обнажённые лежали в центре поля.

― Ты кажешься другим сегодня.

― Пересмотрел тактику, ― ответил он, пробегаясь пальцами вдоль беспорядочных прядей, что спадали с моего плеча.

― И понял, что немного мёда работает лучше, чем игнорирование и рявкание на меня.

― Я никогда не рявкал на тебя.

― Ты много ворчал, ― ветер изменил направление, принося сладкий аромат нарциссов, растущих рядом с нами. Я подумала, что лучше сменить тему беседы, чем подначивать его. ― Почему у тебя столько татуировок со змеями?

― Они мне нравятся.

― Змеи или тату со змеями?

Кирк пропустил пальцы через мои волосы и поднял моё колено, перекинув его через своё бедро.

― И то, и другое. Я был провинциальным мальчишкой. Любил ловить змей, но эти татуировки просто показались подходящими.

Но? То, как он выразился, могло показаться странным ― он сделал татуировки не потому что любил змей. Тому была другая причина. Причина, по которой я могла попасть в неприятности, если продолжу копать. Я подождала, давая ему время продолжить мысль и уточнить, если захочет, но он прошёлся пальцами по моей руке к бедру и вниз к колену, оставляя покалывающие ощущения и снова распаляя мои чувства.

― Если ты не хочешь, чтобы я к этому привыкла, тебе следует прекратить это делать.

― Мне нравится смотреть на твою реакцию.

Я перекатилась, чтобы можно было смотреть ему в лицо.

― Что делать… Что предполагается, я должна делать, чтобы быть хорошей рабыней?

― Я думал, ты хочешь забыть об этом сегодня?

― Я решила спросить об этом, пока ты в хорошем настроении.

Он сделал глубокий вдох и оттолкнул меня от себя, поднимая свою майку с другого конца покрывала. Я определённо разрушила безмятежное настроение.

― Ожидания зависят от того с кем ты. Просто делай, что говорят.

― Но должна ли я угождать… во всём?

― Большинство будут ожидать от тебя действий такого характера, да. Надувная кукла будет дешевле и эффективнее, если они не ждут полной отдачи, ― он протянул мне майку. ― Более того, они будут говорить тебе, чего хотят.

Я натянула её и потёрла затылок, притянув колени к груди и положив на них подбородок. Кирк улыбнулся, перевернулся, положив одну ногу позади меня, а другую сбоку, и притянул меня к груди.

― Я не планирую делиться тобой больше, чем придётся, ― прошептал он, целуя меня в висок. ― Я никогда не умел делиться.

― Вот почему ни одна из рабынь не смогли заполучить твоё внимание?

― Одна из причин.

Я положила голову ему на плечо и смотрела, как ветер поднимает рябь на озере, создавая искажённое изображение неба и окружающих растений. Я чувствовала себя как эта вода — старалась отражать то, что каждый проектировал на меня, только получалось искажённо и непонятно.

Кирк убрал волосы с моей шеи, чтобы поцеловать, и я снова вернулась в месте, где царила похоть, место, которое он для меня создал. Он передвинул ногу, что была позади меня.

― Ляг на спину.

Я заглушила все аргументы и вопросы, перекатываясь по покрывалу на спину.

― О чём ты думаешь? ― спросил он, как будто было не достаточно того, что я отдала каждую частичку себя, теперь он хотел и мои мысли.

― Я не хочу выбесить тебя.

Он приподнял бровь, и слабая улыбка пропала с его губ.

― Ничего настолько плохого, ― сказала я. ― Я не замышляю свой следующий побег или что-то в этом роде. Я просто боюсь потерять себя.

― Иногда это единственный способ выжить. Ты отбрасываешь старую жизнь и двигаешься дальше. Будешь цепляться за неё, и она будет душить тебя, пока ты не умрёшь.

― Отбросить, ― повторила я, ― как змея.

Он прищурился, как будто не видел в этом связи или не ожидал, что я это замечу. Мне было интересно, что отбросил он. Как он стал лидером, достаточно молодым в такой сфере секс-услуг, хотя и не проявлял большого внимания к рабыням.

― Как ты здесь оказался? ― спросила я, до того, как успела остановить самосвал моего любопытства.

― Ты должна заработать этот ответ, ― он наклонился ко мне и скользнул рукой вверх по моему животу. Мне хотелось злиться за то, как легко он ставил меня на место, но с другой стороны, это было во благо. Это делало всё менее болезненным. ― Ты должна мне доверять, ― сказал он, садясь на пятки и раздвигая мои ноги.

Полное доверие было не простой просьбой.

Он погладил мои складочки, и я кивнула. Я должна была доверять ему, ведь это единственная связь с безопасностью, человеческим общением. Я услышала слабые голоса, посмотрела вверх и увидела небольшую группу людей, примерно в ста ярдах от нас. Они остановились понаблюдать за нами, и вместо того, чтобы почувствовать смущение, я чувствовала раскованность.

Посмотрела на Кирка, чувствуя, как ускользаю.

― Мне страшно, ― прошептала я. У меня не было возможности отложить перемены на несколько недель. Я становилась похожей на остальных девушек, оправдывая насилие и позволяя себе утонуть в удовольствии, чтобы сбежать от реальности. Там можно было ощутить свободу и всё отпустить ― не беспокоиться оо образовании, машине, счетах… плате за жильё. Я задавалась вопросом, что случилось с моими вещами, но это уже не имело значения. Заметила ли моя семья, что я пропала. Я переехала, потому что мне было необходимо личное пространство, но даже тогда мама настаивала, чтобы я регулярно звонила, хотя я пыталась тянуть время, сколько могла в этой «регулярности», игнорируя их звонки неделями и посылая иногда текстовые сообщения, чтобы их отсрочить.

― Я собираюсь заставить тебя перестать думать, ― ухмыльнулся он.

― Ты знаток в операциях на мозге? ― прошептала я, боясь, что наблюдатели заметят мои пререкания.

Кирк тихо рассмеялся.

― Нет, ты должна держать своё тело расслабленным.

Это не усилило мою уверенность ни в одном из нас, но я кивнула и позволила раздвинуть ноги шире. Он достал резиновую перчатку и упаковку лубриканта, которые были спрятаны в холодильнике.

― И ты называешь меня интриганкой.

― Без латекса, ― сказал он, надевая перчатку на левую руку и покрывая пальцы смазкой. Два пальца вошли в меня. Его большой палец потирал клитор, в то время как те два искали точку G. Я дёрнулась, отрывая бёдра от покрывала, когда он нашел её и добавил ещё один палец. То, каким образом он был сконцентрирован на двух точках, заставило меня думать, что он собирается подвести меня к краю, но затем ещё один палец скользнул внутрь, растягивая и заполняя меня.

Я застонала и сжала покрывало, когда он выпрямил пальцы, растягивая меня почти так же, как когда его член был внутри меня, но не так глубоко.

― Будет больно, ― предупредил он, ― но если не будешь слишком напрягаться, это быстро пройдёт.

Мои глаза расширились, но я кивнула, расслабляясь, чтобы последний палец скользнул внутрь.

«На какую хрень я только что согласилась? »

Растяжение было на грани агонии, но оно перешло в удовольствие, когда он продолжил движения внутри меня. Я услышала, как открылась бутылочка со смазкой, и почувствовала, как она бежит вниз по моей коже, стекая с его руки.

― Задери свою майку, ― сказал он, ― ущипни соски и покатай их между пальцами.

Мне пришлось выгнуть спину, чтобы достаточно задрать футболку и открыть грудь, потом я начала ласкать себя, как мне было сказано, и от ощущений мои перегруженные нервы загудели.

Мои бедра были прижаты к земле, в то время как тело жаждало, чтобы его рука оказалась глубже. Ощущения на клиторе остановились в какой-то момент, но затем он ущипнул его большим и указательным пальцами другой руки. Я ахнула и дёрнулась от удовольствия, но это продвинуло его руку глубже, причиняя новую боль.

― Ах, ― на секунду я сжалась от боли, но затем напомнила себе о том, что нужно расслабиться. Он вложил большой палец в руку и вдавил её в меня. Я сжала грудь сильнее, балансируя на грани между наслаждением и болью, пока он толкался в меня. Я сконцентрировала всё своё внимание на руках, разминая и пощипывая грудь, и принуждая тело быть расслабленным настолько, насколько это возможно.

Как только я подумала, что больше не выдержу, он остановился, погрузив в меня руку до запястья.

― Святое дерьмо, ― сказала я, когда мы оба остановились.

Кирк провёл свободной рукой по моему животу, медленно двигая другой внутри меня, и каждое движение будило новые ощущения. Я сжалась вокруг него, не в силах остановить спазмы, исходящие из самого центра.

Моё дыхание стало прерывистым и резким, каждый вздох был наполнен удовольствием.

― Продолжай играть, ― напомнил он мне, нежно поправляя.

Я снова сжала мои чувствительные соски. Ощущения, вкупе с его рукой, всё ещё находящейся глубоко во мне, снова толкнули меня за край. Кирк снова потёр большим пальцем мой клитор, распределяя вокруг него немного смазки, а затем начал его пощипывать.

Я закричала, чувствуя внутри возрастающее давление. Я толкнулась к нему, потом ещё. Кирк прижал мои бёдра к земле, удерживая их неподвижно, и мой желудок сжался, а я задрожала. Щипая соски так сильно, как могла, я снова закричала. Наконец, он пошевелил рукой внутри меня, и всё взорвалось.

Волнение вспыхнуло во меня, когда моё тело содрогнулось на покрывале. К тому времени, как я пришла в себя после оргазма, Кирк лежал напротив меня с подозрительно удовлетворённой усмешкой на лице. Я посмотрела вверх, но зрители уже ушли.

― Ты победил, ― прошептала я, закрывая глаза и вытягиваясь в направлении звуков его смешком. Я прижала щёку к его груди, ожидая, что меня оттолкнут, но он бережно притянул меня к себе.

 

 

Я почувствовала, как Кирк слегка толкнул меня, и открыла глаза.

― Если мы не встанем, то завтра у нас обоих будет странный загар.

Я заморгала и поднялась, не зная сколько времени прошло с тех пор, как задремала. Всё ещё полураздетая, я встала и потянулась за шортами.

― Завтра у меня всё будет болеть.

― Хорошо, ― усмехнулся Кирк, снова рыская в холодильнике. Он подал мне бутылку воды и маленький кусочек шоколадного брауни.

― О, мой Бог, ты случаем не рехнулся?

Кирк потянулся ко мне, чтобы забрать обратно, но я прижала его к груди, и он улёгся напротив меня, опираясь на одну руку. Я развернула кусочек и откусила, вкус влажного шоколада наполнил мой рот. Я жевала медленно, стараясь смаковать каждую секунду перед тем, как проглотить.

― Возможно, я должна поблагодарить тебя за сегодняшний день.

― Возможно.

Я предложила ему брауни, и он взял кусочек.

Я наблюдала, как он жуёт, его взгляд был прикован к озеру, и мне стало понятно, что избиение изменило его также сильно, как и меня. Моя боль была от его руки, и, оглядываясь на то, что было после, я убедила себя, что это… не было настолько плохим, как моя горящая спина от кожаного ремня.

Не уверена, сделало ли меня безумно слабой то, что я сдалась раньше, или умнее, что вовремя признала поражение. Я хотела склониться к разумности, но, какая-то часть меня не могла отбросить слабость. Эта часть сказала мне, что я трусиха и дура, но, чёрт, я была жива благодаря этому и могла говорить это, так что мои поступки были не настолько плохи.

Я хотела выжить. Я хотела сражаться. Но против чего мне было бороться? Против самого бурного оргазма в моей жизни или оставшихся нескольких кусочков брауни в моей руке?

Конечно, не против человека, который дал их мне.

Меня оттрахали всеми возможными способами. Я закинула в рот оставшийся кусочек и сделала глоток воды, запивая.

― Мы можем прогуляться вокруг озера, прежде чем вернёмся.

― Нам точно нужно возвращаться? Мне нравиться быть на свежем воздухе.

― Мы можем прогуляться медленно, ― он поднялся и недовольно посмотрел на меня. ― Какого чёрта я веду с тобой переговоры?

― Потому что сегодня мой день рождения, ― улыбнулась я.

Он засмеялся и покачал головой, предлагая мне руку, чтобы подняться. Я начала складывать покрывало, но он поставил холодильник в центр и сказал оставить всё.

― Один из садовников уберёт это.

― Удобно.

Кирк поднял брови и заворчал, ведя меня к небольшой вытоптанной тропинке вокруг озера.

― Я заслужила свой ответ? ― спросила я.

― Вообще-то, я надеялся, что ты забудешь о вопросе, ― ветка затрещала под его ногой, и он поднял её, чтобы я могла пройти. ― Я пришёл сюда, потому что мне больше некуда было идти. Я работал на улице…

Я ахнула.

― Не этот вид работы на улице. Продажа наркотиков, азартные игры ― всё, чем бы я мог заработать на еду и крышу над головой. Я сделал ставку и проиграл, остался должен много денег, начал скрываться и приехал в этот город. Кто-то принял меня за кого-то другого, и я оказался в деле, и самое странное, как только Майлз узнал о моём жульничестве, он предложил мне работать на него.

― Ты не говоришь и не действуешь как кто-то, кто вырос на улице.

― Я быстро учусь, ― сказал он.

― Да, но…

― Я поступил в колледж в шестнадцать, ― сказал он хрипло, ― школа права.

― Дерьмо, ― я уронила бутылку с водой, и она откатилась в кусты. Я поспешила поднять её, но что-то зашевелилось под листьями. Я отпрыгнула назад, и Кирк поймал меня прежде, чем я споткнулась и упала в озеро.

― Не провинциальная девушка, ― сказал он с ухмылкой.

― Я гостила на дядиной ферме… однажды. У него был бык, который следовал за мной повсюду. Это было довольно странно, если спросишь меня.

Он подошёл к кусту, поднял бутылку и протёр её от пыли, прежде чем отдать мне.

― Спасибо, ― сказала я, когда он взял меня за талию и повёл вниз по дороге. Я опёрлась на него, положив голову ему на плечо. ― Думаешь, я жалкая?

― Хм, ― он замедлил темп. ― Во-первых, почему тебя заботит то, что я думаю? И во-вторых, почему ты считаешь себя жалкой?

― Потому что ты единственный, у кого я могу спросить и получить честный ответ, и…. ― я покачала головой.

― Я думаю, ты упрямая, тебя мотивирует желание выжить, и, в конце концов, найдёшь способ через это пройти.

Я задрожала в тени, когда подул ветер, поднимая ветви и старые листья, опавшие в прошлом году.

― Но… ― я не могла подобрать правильных слов… таких, чтобы я смогла сконцентрироваться на чувствах и не вывести Кирка из себя. ― Я чувствую, что мне не должно это нравиться, не должен нравиться ты. Делая это, я….

― Ты выживаешь. Мы хотим человеческого послушания. Мы ищем удовольствия… если бы не искали, этого места не существовало бы.

― Я справлюсь с этим, ― болезненные ощущения между ног намекнули об обратном. Я могла не хотеть быть рабыней… ни на каком уровне… но тот оргазм заставил меня хотеть большего.

― Ты получаешь удовольствие от секса.

Я усмехнулась и покачала головой.

― Ты не любишь секс? ― спросил он медленно, наклонив голову и заглядывая мне в лицо, пока я обдумывала ответ.

― Ну, ― мой язык неуклюже стукнулся о зубы. ― Это никогда раньше не ощущалось именно так. Даже отдалённо не так.

Я потёрла лицо и пошла быстрее, надеясь, что он просто прекратит разговор, и, зная, что нет ни единого чертового шанса, что он так сделает.

― Ты раньше испытывала оргазм?

― Да, ― сказала я решительно. Хотя эти два опыта невозможно было сравнивать ― секс с моим бывшим и крышесносный секс с Кирком, — вообще я начала сомневаться в себе. И я определённо не хотела признаваться в этом Кирку. Тогда я точно выглядела бы жалко. Каким-то образом я решила, что держа это в себе, я буду менее жалкой и нуждающейся.

― Почему ты не любишь развлекаться с другими рабынями?

Кирк прорычал:

― Я уже тебе говорил, что не люблю делиться.

― Но ты мог бы найти одну и забрать её себе, так что не пришлось бы делиться.

― Честно, они все хотят внимания, но очень немногие хотят его только от одного человека.

― Больше людей покупают им больше вещей?

Он кивнул и переплёл наши пальцы, когда мы свернули на противоположную сторону озера.

― Есть что-то большее, чем это, ― сказала я, зная, что снова подталкиваю его отстраниться, ― ты не любишь применять к девушкам силу.

― Ты считаешь, что мне нужно применить силу, чтобы затащить одну из них в кровать?

― Ну, нет, но, возможно, чтобы удерживать их там и не давать отбиваться от рук.

― Поверь мне, Серебро, ты здесь самая буйная из всех девушек, не считая Кэт, но с ней не было проблем до этого.

— Может быть, это потому, что она сама была проблемой.

Кирк искоса посмотрел на меня, и я решила прикусить язык, прежде чем мы уйдёт в этом вопросе дальше.

― Ты думаешь, она основатель круговорота наркотиков?

― Думаешь, существует круговорот? Я думала, что просто один парень продал наркотики паре девушек.

Кирк остановился, скрестил руки на груди и уставился на меня сверху вниз.

Я начала царапать ногтем большого пальца крышку на бутылке. В одну минуту его глаза могли заставить меня хотеть запрыгнуть на него, а в другую — бежать прочь и найти змеиную нору, чтобы спрятаться.

Наконец, он покачал головой и снова взял меня за руку.

― Я говорил тебе, никому ничего не говорить, но…

― Ты единственный, кто страдает от моей словесной диареи.

Кирк фыркнул.

― Почему у меня предчувствие, что ты нас обоих втянешь в неприятности?

― Если ты действительно так думаешь, то убей меня сейчас, ― я знала, что надо прекратить делать ехидные замечания на всё, что он говорит, но он так долго спускал мне это с рук, что я не могла остановиться.

И по какой-то причине, независимо от результата, я была рада, что он расслабился и не угрожал избить или избавиться от меня при первой же возможности.

 

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться: