Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
Воздействие без осознания
Какие школы психотерапии развивались в 50-е годы? В то время начали развиваться некоторые инновации. Одно из немногих преимуществ возраста состоит в том, что ты видел рождение и смерть разных идеологических и практических течений психотерапии. Я вспоминаю один из первых шагов нового терапевтического подхода и серьезный спор вокруг проблемы изменения без осознания. Это произошло в 50-х в госпитале для ветеранов, где я работал в рамках исследовательского проекта Грегори Бейтсона. Мы развивали терапию, ориентированную на семью. Мы располагались в одном здании с психологами-исследователями, которые работали над тем, что позднее стало поведенческой терапией. На одном из наших обеденных семинаров два молодых психолога сказали, что хотят представить новую идею. Аудитория состояла из персонала больницы, большинство были психоаналитиками или сторонниками психодинамической идеологии. Лидером этой группы был директор обучающего центра, пожилой, консервативный психоаналитик. В своем докладе молодые люди изложили способ усиления выражения эмоций, что в то время считалось важным. Если вы 214 хотите, чтобы пациент выражал больше эмоций, говорили они, каждый раз, когда он выражает какую-либо эмоцию, вам нужно кивать и улыбаться. Когда он не выражает эмоций, вы остаетесь бесстрастными. Если вы так сделаете, говорили они, к концу часового приема перед вами будет очень эмоциональный клиент. Директор обучающего центра и его коллеги-психоаналитики отреагировали на доклад негодованием. Директор сказал, что это аморальное, чтобы не сказать хамское, поведение. Воздействовать на человека, когда он не осознает, что вы делаете, — просто недопустимо. Один из молодых докладчиков возразил: "Но мы ведь в любом случае делаем это. Если пациент делает то, что нам нравится, мы реагируем положительно; а если не делает, мы не реагируем". Директор обучающего центра ответил: "Если вы это делаете, но не знаете, что вы это делаете, — тогда все в порядке!" Так как мы уже были знакомы с методами Эриксона, применение внушений без осознания этого клиентом нас не шокировало. Это было типично для работы Эриксона в течение многих лет. Он говорил, что пациенту намного труднее сопротивляться указаниям, если он не осознает, что получает их. Эриксон доказывал, что терапевт должен знать, как воздействовать на клиента за пределами и внутри его сознания, общаясь с ним прямо и косвенно, контролируя выбор слов и изменения голоса. Терапевт должен воздействовать и своей позой, и движениями. Такой самоконтроль позволит ему подчеркнуть определенные слова в предложении и, говоря одно, предлагать другое, а движениями тела, возможно, внушать третье. Как же это отличалось от работы терапевтов, признававших только словесное взаимодействие! Здесь мы упомянули две проблемы, связанные с отношением к Эриксону. Во-первых, он стремился менять людей вне их осознания этого. Во-вторых, он не использовал положительного подкрепления в обычном смысле этого термина. Лежат ли корни этих приемов в обучающих теориях бихевиористской школы? Думаю, нет. Он использовал бихевиористские техники еще до того, как они были открыты терапией обучения, но не применял обычное положительное подкрепление, что является главным для этой школы. Он не говорил: "Вы сделали это хорошо...", или "Отлично...", или "Мне нравится, как вы сдела- 215 ли..." И шоколадок для подкрепления реакции он тоже не предлагал. Каждый знал, когда Эриксон одобрял его действия, хотя я не помню, чтобы он хоть раз сказал пациенту: "Ты сделал это хорошо". Эриксон и подкрепление Эриксон однажды сказал мне, что не следует хвалить пациента за нормальные действия. Я вспоминаю об этом, когда слышу, как кто-нибудь из моих студентов обращается к клиенту: "Как замечательно, что вы пришли сегодня вовремя!" Обобщая, можно сказать, что Эриксон не давал обычных положительных подкреплений, потому что считал: человек должен нести ответственность за свои поступки. Поэтому, если клиент справлялся с проблемой, Эриксон реагировал так, как будто улучшение произошло благодаря клиенту, а не ему, направляющему клиента. Кто подкрепляет, тот и властью обладает. В нашей культуре прочно укоренилась идея о том, что поведение может формироваться под воздействием позитивных подкреплений, и поэтому родители, и терапевты, и любые "руководители" расхваливают тех, кто делает то, что они хотят. Не думаю, что Эриксон так поступал. Возможно, кто-то и может припомнить, как он выражал положительное подкрепление, но не я. Если он и делал это, то лишь когда клиент был в трансе. Тогда он выражал свое удовлетворение успехами субъекта определенным поведением. Конечно, Эриксон формировал поведение и убеждал людей делать то, что он хочет, и даже больше, чем он хочет. Как он это делал? Например, он обязывает ребенка написать тысячу раз одно и то же предложение, чтобы улучшить почерк. Когда ребенок принесет задание, Эриксон не станет хвалить: "Замечательно написано!" Вместо этого он скажет: "Как четко здесь написана буква "о" или "А здесь "z" лучше, чем там". И таким образом выделит единицу в классе позитивного подкрепления, не упоминая при этом весь класс. Даже когда он не выражал положительное подкрепление, каждый знал, когда Эриксон доволен. Например, я много лет мучился и наконец написал книгу "Необычайная терапия". Я послал ее Эриксону, но одобрительного отзыва не получил. Однако я узнал, что он купил много экземпляров моей книги и 216 раздал их людям. Его одобрение выражалось в действии или как-то иначе, но никогда в словесном подкреплении. Эриксон, как правило, не использовал для обучения прямую критику. Приведу личный пример. Я лечил женщину, страдающую от фантомной боли в ампутированной правой руке. Я загипнотизировал ее, заставив эту воображаемую руку левитировать. Женщина указывала, где находится рука, когда она "поднималась". Я решил, что прием получился достойным статьи. Я с гордостью рассказал этот случай Эриксону, но он не никак не отреагировал на мой рассказ, а заговорил о посторонних вещах. Через некоторое время он завел разговор о том, что не следует гипнотизировать человека, фокусируясь на том, что болит. Нужно концентрироваться на том, что приятно. Он сказал, что нельзя лечить гипнозом головную боль, концентрируясь на головной боли. В тот вечер или даже на следующий день я понял, что, скорее всего, не должен был гипнотизировать ту женщину, фиксируя ее внимание на больной руке. Не используя позитивных подкреплений, невозможно принадлежать к школе поведенческой терапии. Эриксон, похоже, сопротивлялся им и следовал своим путем. И это очень важно. Эриксон был одним из величайших мастеров убеждения. Люди делали то, что он хотел. Если он добивался поведения, которое ему нравилось, без положительного подкрепления, то как же он это делал? Я думаю, необходимы исследования, результатом которых, возможно, станет открытие нового способа мотивации — способа доктора Эриксона. Эриксон не принадлежал ни к поведенческой, ни к психодинамической идеологии. А можем ли мы сказать, что его идеи основывались на теории систем? Прежде чем перейти к рассмотрению этого серьезного вопроса, позвольте мне остановиться на идее неосознаваемого изменения людей. В данном вопросе существует вполне оправданное противоречие, и в центре его — Эриксон. Однако это больше, чем просто этический аспект эриксоновских техник. Этим спорным вопросом определяется вся природа психотерапии. Я всегда считал, что терапевт не должен помогать людям, не желающим, чтобы им помогали. Однако, если Эриксон делал это, возражений у меня не возникало. Я знал, что он добрый человек, несущий ответственность за все, что делает, и его 217 суждения казались мне глубокими или, по крайней мере, совпадающими с моими. Тем не менее, другие терапевты, пытающиеся следовать Эриксону, не обязательно обладают его добротой или глубиной понимания потребностей людей или непрямых просьб. Среди многих важных аспектов влияния на людей, не знающих об этом, помимо этических существует два особых момента. Первый: можно ли изменять людей, когда они не осознают перемен? Второй: всегда ли воздействие и изменение в психотерапии требует сотрудничества? Рассмотрим пример. У супругов проблемы с сексом, и они не желают открыто обсуждать их, но хотят изменить свою сексуальную жизнь. Если Эриксон решит, что им следует измениться, он может воздействовать на них косвенно, с помощью метафоры. Он обсудит с ними какое-нибудь параллельное занятие, например, ужин вдвоем. Обсуждение будет проходить в таком ключе, что под воздействием окажется их сексуальная проблема. Он спросит, любят ли они закуски в начале ужина, для стимуляции пищеварительных соков, или же сразу набрасываются на мясо и картофель. В других случаях он мог провести внушение и вызвать амнезию, чтобы изменение оставалось вне сознания клиента. Он стремился принять ответственность за изменение того, что, по его мнению, следовало изменить. Когда терапевт влияет на клиента, используя незаметные интервенции, умышленно скрытые от сознания клиента, он ступает на зыбкую почву изменения людей без их на то разрешения или договоренности. Есть терапевты, которые убеждены, что нельзя изменять людей без их согласия. Эриксон был готов работать без явно выраженного согласия. Например, если клиент приходит с жалобами на головную боль и со следами внутривенных наркотических инъекций на руках, для Эриксона было бы типичным сказать, что в этом случае долг терапевта — излечить человека от наркотической зависимости. И совсем не обязательно доводить это до сведения клиента. Если человек хочет в качестве проблемы представить головную боль, терапевтический акцент будет сделан на ней, для лечения наркомании должны быть найдены косвенные методы. Повторим еще раз: эриксоновская терапия может быть названа терапией вежливости. Он не заставлял людей 218 признавать свои проблемы, как не заставлял их достигать инсай-та, интерпретируя движения их тела. В отличие от своих коллег-современников, Эриксон считал, что терапевт ответственен за результаты терапии. Это означало, что он обязан использовать свою власть и внушать изменение, когда это возможно. Он также знал, что власть есть результат сотрудничества. Именно в сфере сотрудничества возникает вопрос о неосознаваемом влиянии. Было бы чрезмерным упрощением сказать, что можно проводить терапию, доводя до сведения клиента все, что делается, или же что можно лечить клиента, не подозревающего о ваших интервенциях. Те, кто доказывает, что клиенту следует предоставлять возможность осознавать все, что происходит, недостаточно продумывают всю ситуацию в целом. Клиент никогда не может быть полностью осведомлен обо всем, что делает терапевт. Ведь и сам терапевт не может в полной мере знать все, что делает. Даже если он пытается объяснить клиенту все, достаточно посмотреть запись терапевтической сессии в замедленном темпе, и становится очевидным, что взаимодействие — это слишком сложный процесс для осознанного знания. Рэй Бердвистл подсчитал, что два человека во время беседы обмениваются информацией со скоростью 100 000 бит в минуту. И это заметно, когда изучаешь записи терапевтических сеансов кадр за кадром. Допустим, например, что клиент что-то сказал, а терапевт в этот момент неловко глянул в сторону — и клиент меняет тему разговора. Терапевт даже не знает, что он оказал воздействие, и уж тем более не может обсудить это с клиентом. Другой аспект осознания еще более сложен. Если терапевт говорит, используя метафору, и клиент реагирует на нее, не зная об этом, может ли это действительно происходить за пределами сознания? Как клиент может реагировать на внушение, если он не осознает этого внушения? Ведь это значит, что внушение не было воспринято. Позвольте мне привести пример, лежащий в типичной зоне исследовательских интересов Эриксона. Он заметил, что, если гипнотизируешь субъекта и внушаешь ему негативные галлюцинации о столе, стоящем в комнате, субъект не будет видеть этот стол. Стол будет находиться вне пределов его сознания. Однако, если попросить субъекта пройти через комнату, то он обойдет стол. Он не осознает наличие стола, однако обойдет его. 219 Эриксон описал этот эффект как "подсознательное знание". Я сказал ему, что это терминологическое противоречие. Если человек знает о чем-то, он, по определению, не может не осознавать этого. Мне казалось, и сейчас кажется, что язык "сознательного и бессознательного" слишком примитивен для того, чтобы справиться с этими вопросами. Почему это важно для терапии? Если кто-то дает субъекту директивы вне его осознавания, а субъект реагирует на них адекватно, это значит, что на некотором уровне мозг субъекта принимает сообщение и вступает во взаимодействие. Человек не знает о директиве. Сотрудничество, похоже, возникает всегда, когда один человек воздействует на другого вне его знания об этом. Терапевт предлагает метафору, например обсуждение с супругами совместного ужина в качестве аналогии сексуальных отношений, а супруги выбирают из метафорического сообщения идеи, существенные для них и их проблем. Они выбирают, сотрудничать им или нет, а не реагируют как роботы на указания терапевта. Хотя и не осознают получение метафорического сообщения. На самом деле Эриксон учил: если супруги начинают осознавать параллели в метафоре, терапевт должен немедленно сменить тему. Впрочем, я всегда предполагал, что, когда клиент осознавал, что Эриксон что-то ему внушает, на самом деле Эриксон позволял клиенту фокусироваться на этом, чтобы клиент не заметил другого внушения, которое он как раз и хотел сделать клиенту. Точно так же, как субъект должен видеть стол, чтобы его не видеть, субъект, получающий метафорическую директиву, должен осознавать аналогию, реагируя на нее бессознательно. Например, когда Эриксон говорил, что супругам следует наслаждаться ужином на двоих, он предполагал, что его рекомендации они отнесут и к сексуальному удовольствию, так как осознают, хотя и бессознательно, это предложение. Все эриксоновские техники рассказывания историй подразумевают коммуникацию через метафору, осознает это "получатель" или нет. Рассказывание историй было важной частью эриксоновской терапии, тогда как его коллеги-современники вообще мало говорили во время сеансов, если не считать фраз типа: "Расскажите-ка мне об этом поподробней". Кто же научил его рассказывать истории? Подчеркну и другой аспект сотрудничества. Оно заключалось не только в том, что Эриксон давал указание, а субъект его вы- 220 полнял. Обычно он давал директиву, а клиент выполнял ее не дословно, а модифицируя. Конечной целью, как правило достигаемой, было сотрудничество. На основе изложенного можно сформулировать несколько общих положений о "типично эриксоновском". Он принимал непрямое взаимодействие с клиентом как указание на проблему; он был готов принять ответственность за то, как изменится клиент. Например, на гипнотических демонстрациях субъект-доброволец часто давал ему намек о том, какая помощь требуется, и он помогал, причем так, что аудитория об этом и не подозревала. Он доверял собственным суждениям о том, что нужно делать. Когда он делал внушения, чтобы воздействовать на людей вне осознавания, то предполагал, что побуждает следовать своим указаниям бессознательное знание клиента. Он также предполагал, что клиент модифицирует его внушение. Некоторые люди боятся самой мысли о том, что терапевт может внушить им свои идеи помимо их сознания. Им следует понять: в данном случае осуществляется гораздо более сложное сотрудничество, чем обычно. В общем-то, данный вопрос гораздо шире и включает в себя понимание профессии "целителя". Многим терапевтам нравится посвящать людей в тайны терапевтических теорий. Когда это происходит, клиенты становятся особой элитой, обладающей знаниями по психологии, недоступными широким слоям населения. Противоположным является подход, считающий целью помочь клиенту стать обычным человеком, не обремененным специальными знаниями по психологии. Для Эриксона было типично возвращать людей к норме, не давая им при этом психотерапевтического образования. Эриксон, как правило, считал идеи психотерапии делом терапевта, а не клиента; впрочем, если клиент желал узнать, что происходит, он получал объяснения в пределах, не мешающих лечению. Я помню, как он говорил, что нормальные мужчины и женщины либо вообще не интересуются своим детством и терапевтическими теориями, либо проявляют к этому очень мало интереса. |
Последнее изменение этой страницы: 2019-04-20; Просмотров: 268; Нарушение авторского права страницы