Четвертая коалиция. Разгром Пруссии

Создание Рейнского союза и новые захваты Наполеона побуждали враждебные ему державы к продолжению борьбы. Александр I отказался от заключения мира с Францией. Россия и Англия возобновили переговоры с Пруссией, а затем и со Швецией. В сентябре 1806 г. была оформлена новая, четвертая коалиция против Франции. В состав этой коалиции вошли Англия, Россия, Пруссия и Швеция. В начале октября прусский король Фридрих-Вильгельм III предъявил Наполеону ультиматум с требованием отвести французские войска за Рейн. В ответ на это Наполеон начал военные действия, и уже 14 октября в двух одновременных сражениях - при Иене и Ауэрштедте - французы разгромили и уничтожили прусскую армию. Остатки прусских войск в панике бежали, без боя сдавая города и крепости. Через две недели Наполеон вступил в Берлин. Немецкий поэт Гейне писал впоследствии: «Наполеон дунул на Пруссию, и Пруссии не стало». Беспримерный в истории молниеносный и сокрушительный разгром Пруссии означал победу исторически более передового и прогрессивного буржуазного строя над изжившим себя феодально-абсолютистским режимом. Энгельс, анализируя значение битвы при Иене, писал: «Новый способ ведения боя, доведенный Наполеоном до высшей степени совершенства, настолько превосходил старый, что этот последний потерпел крушение окончательно и безвозвратно, - после того как при Иене неуклюжие, медленно двигавшиеся прусские линии, большей частью совершенно непригодные для рассыпного боя, буквально растаяли под огнем французских стрелковых отрядов, на который они могли отвечать только пальбой отдельных взводов».( Ф. Энгельс, Анти-Дюринг, стр. 346.) Оккупировав Пруссию, Наполеон двинулся на восток, навстречу русским войскам, которым и на этот раз приходилось воевать с главными силами французов фактически без союзников. 8 февраля 1807 г. при Прейсиш-Эйлау произошло кровопролитное сражение. Битва отличалась крайним ожесточением, но исход ее остался неопределенным. В следующем сражении - при Фридланде, 14 июня, русские войска потерпели поражение.

Тильзитский мир После сражения при Фридланде Александр I вступил в переговоры с Наполеоном, который в свою очередь хотел достигнуть соглашения с Россией. Наполеон и Александр I встретились в Тильзите и 7 июля заключили договор о мире и союзе. Тильзитский договор, по которому Россия признавала все территориальные и политические изменения, произведенные Наполеоном в Европе, и становилась его союзником против Англии, обеспечивал Франции гегемонию на Западе. Наполеон со своей стороны дал Александру I обещание содействовать удовлетворению притязаний России на Ближнем Востоке. В Тильзите Наполеон заключил также мир с Пруссией, крайне для нее тяжелый. Пруссия по настоянию Александра I сохранялась как самостоятельное государство, но до уплаты обусловленной договором контрибуции французские войска оставались на ее территории. Пруссия потеряла земли, захваченные ею при разделах Польши, а также все свои владения по левому берегу Эльбы. Из западных областей Пруссии и некоторых других немецких государств Наполеон образовал вассальное Вестфальское королевство во главе со своим братом Жеромом, вошедшее в Рейнский союз; из отобранных у Пруссии польских земель создавалось Великое герцогство Варшавское, главою которого Наполеон поставил своего союзника - саксонского короля. В результате всех этих изменений население Пруссии уменьшилось с 10 млн. человек до 5 млн. Численность прусской армии была ограничена 42 тыс. солдат.

Континентальная блокада У Наполеона оставался теперь, казалось, только один серьезный противник - Англия. После смерти Питта в Англии пришли к власти виги. Фокс образовал так называемое «министерство всех талантов»; в него вошли наиболее видные представители вигов В своё время виги критиковали Питта за неуступчивость и надеялись договориться с Наполеоном. Однако попытки Фокса добиться почетного мира оказались безуспешными. Наполеон хотел поставить Англию на колени. Трафальгарский разгром лишил Францию всякой возможности бороться с Англией на море. Но, подчинив себе почти всю Европу, Наполеон поставил перед собой задачу подорвать Англию экономически и с этой целью решил закрыть перед ней европейские рынки. Ещё до Тильзита, во время пребывания в ноябре 1806 г. в оккупированном Берлине, а затем, после Тильзитского мира, в декабре 1807 г. в Милане Наполеон подписал декреты, объявлявшие британские острова в состоянии блокады. Всякая торговля и всякие сношения с англичанами категорически воспрещались. Все английские товары, обнаруженные на территории Франции и союзных с нею государств, подлежали конфискации. Принятые на основе берлинского и миланского декретов меры получили название «континентальной блокады». Наполеон рассчитывал, что, отрезав Англию от европейских рынков, он экономически задушит ее. Но Англия ответила морской контрблокадой Франции и ее союзников. Английские корабли захватывали французские и нейтральные торговые суда, блокировали французские порты и вопреки всем преградам контрабандным путем ввозили британские товары в Европу, даже во Францию.

Апогей наполеоновской империи Континентальная блокада, к которой Наполеон заставил присоединиться все европейские государства, в том числе и Россию, укрепила все же на первых порах политическую и экономическую гегемонию Франции в Европе. После Тильзита власть Наполеона фактически простиралась на всю Западную и Центральную Европу. Император Франции, король Италии, протектор Рейнского союза, медиатор Швейцарии, сюзерен Голландии, Неаполитанского королевства, герцогства Варшавского и других вассальных государств, он был повелителем десятков миллионов людей - от Южной Италии до берегов Немана. Его воле вынуждены были подчиняться и многие формально независимые европейские государства, в том числе разгромленная им Пруссия и трижды побежденная им Австрия. Слава Наполеона была в зените. Буржуазные апологеты Наполеона окружили его имя ореолом легенд, изображая его неким «сверхчеловеком». Однако ничего чудодейственного в Наполеоне не было. Как отмечал Ф. Энгельс, то, что «Наполеон, именно этот корсиканец, был тем военным диктатором, который стал необходим Французской республике, истощенной войной, - это было случайностью. Но если бы Наполеона не было, то роль его выполнил бы другой. Это доказывается тем, что всегда, когда такой человек был нужен, он находился: Цезарь, Август, Кромвель и т. д.»( Энгельс - Г. Штаркенбургу, 25 января 1894 г., К. Маркс, Ф. Энгельс, Избранные письма, стр. 471.) Наполеон хорошо понимал, что именно нужно буржуазии-классу, возглавлявшему в то время общественное развитие. Как ни велика была личная власть Наполеона, он и на вершине своего могущества оставался представителем интересов молодой, еще полной сил французской буржуазии, исполнителем ее воли.

Наполеон мог до поры до времени одерживать блистательные победы над своими континентальными противниками в значительной мере потому, что Франция имела более прогрессивный для того времени общественный строй и более передовую военную организацию. Это было буржуазное государство, сражавшееся против феодально-абсолютистских монархий. Наполеон был и крупнейшим полководцем и выдающимся государственным деятелем. Он обладал огромной работоспособностью, железной волей, был смел и решителен. Но в такой же мере он отличался беспощадной жестокостью, необузданным честолюбием, презрением к людям, беспринципностью в выборе средств, пренебрежительным отношением к праву, гуманности, прогрессивным идеям. Не задумываясь, Наполеон шел на пролитие крови, обрекая миллионы людей на бедствия войны. Деспотическая военно-полицейская диктатура Наполеона, угнетавшая рабочий класс, городскую и сельскую бедноту, лишившая французский народ всех политических свобод, завоеванных во время революции, пользовалась полной поддержкой буржуазии и всех собственнических элементов страны. Однако эта поддержка сохранялась лишь до тех пор, пока непрерывные завоевательные походы приносили императору и его армии победу и славу, а буржуазии - доходы.-

 40. Значение французской революции для западного общества.

Все этапы революции. Условно весь ход революции 1789-1794 годов делится на такие этапы:

1. Период конституционной монархии. Самая главная движущая сила – это наиболее крупная аристократическая буржуазия. Фельяны владеют всей политической властью. Первая Конституция Франции принята была в 1791 году.

2. Жирондистский перио. Монархия пала 10 августа 1792 года, и король Людовик 16 и также вся его королевская семья были арестованы, и пришли к власти жирондисты, которые Францию провозгласили Республикой. В сентябре месяце 1792 года было созвано Учредительное собрание – Национальный конвент. В конвенте се жирондисты оказались в своем меньшинстве. В Конвенте также представлены были якобинцы, которые исповедовали свои левые взгляды, в отличие от жирондистов, и были выразителями интересов более мелкой буржуазии. В Конвенте все большинство составило именно так называемое «болото», от оппозиции которого и зависела фактически судьба революции.

3. Якобинский период. От жирондистов к якобинцам перешла власть уже 31 мая-2 июня 1793 года, и тем самым устанавливается якобинская диктатура, и укреплена республика была. Конституция Франции, которая разработана якобинцами, в действие введена так и не была.

4. Термидорианский период. В 1794 году в результате термидорианского переворота свергнуты были якобинцы, и лидеры все их были казнены. Во французской великой революции в этот момент и обозначился консервативный поворот.

5. Период Директории. Новая Конституция Франции принята была уже в 1795 году. Конвент был полностью распущен. Учреждена была Директория – то есть коллективный глава государства, который состоял из пяти директоров. В ноябре 1799 года свергнута была Директория, под руководством Наполеона Бонапарта в результате брюмерского переворота. Именно это и есть конец Великой французской буржуазной революции, что прошла в 1789-1799 годах.

Французская буржуазная революция конца XVIII в. имела крупнейшее прогрессивное значение. Оно заключалось прежде всего в том, что революция эта покончила с феодализмом и абсолютизмом так решительно, как никакая другая буржуазная революция. Великую французскую революцию возглавил класс буржуазии. Но задачи, стоявшие перед этой революцией, смогли быть выполнены лишь благодаря тому, что ее главной движущей силой были народные массы - крестьянство и городское плебейство. Французская революция являлась народной революцией, и в этом заключалась ее сила. Активное, решающее участие народных масс придало революции ту широту и размах, которыми она отличалась от. других буржуазных революций. Французская революция конца XVIII в. осталась классическим образцом наиболее завершенной буржуазно-демократической революции. Великая французская буржуазная революция предопределила последующее развитие по капиталистическому пути не только самой Франции; она расшатала устои феодально-абсолютистских порядков и ускорила развитие буржуазных отношений в других европейских странах; под ее непосредственным влиянием возникло буржуазное революционное движение и в Латинской Америке. Характеризуя историческое значение Французской буржуазной революции, Ленин писал: «Возьмите великую французскую революцию. Она .недаром называется великой. Для своего класса, для которого она работала, для буржуазии, она сделала так много, что весь XIX век, тот век, который дал цивилизацию и культуру всему человечеству, прошел под знаком французской революции. Он во всех концах мира только то и делал, что проводил, осуществлял по частям, доделывал то, что создали великие французские революционеры буржуазии...»(В. И. Ленин, I Всероссийский съезд по внешкольному образованию. Речь об обмане народа лозунгами свободы и равенства. 19 мая, Соч., т. 29, стр. 342.) Однако историческая прогрессивность Французской буржуазной революции, как и всякой другой буржуазной революции, была ограниченной. Она освободила народ от цепей феодализма и абсолютизма, но наложила на него новые цепи - цепи капитализма.

 41. Историография французской революции 18 в.

Советская историография – это своеобразный научный феномен ХХ века. Ей свойственна высока степень интенсивности и политический контроль. Огромное воздействие на нее оказывало то, что проблематика Французской революции была в нашей стране особенно прямо сопряжена с идеологической и политической борьбой. Французская революция стала органическим элементом российской и советской политической культуры, ее понятия - своеобразным кодом. Еще в предоктябрьские годы большевики и меньшевики в ходе ожесточенных споров о путях русской революции постоянно обращались к по-разному толкуемому опыту Франции конца ХVIII в. В то время в большевистской партии развернулась острая борьба по вопросам дальнейшего развития страны, вновь Французская революция (прежде всего проблема термидора) оказалась на острие политической полемики. Постоянная апелляция к революционному опыту Франции конца ХVIII в. в предоктябрьский, а затем и в послеоктябрьский период привела к тому, что после разгрома "уклонов" в партии потребовалось создании в нашей историографии единой, официально признанной концепции не только Октябрьской, но также и Французской революции. Такая концепция была выработана (отчасти и официально "декретирована") в конце 20-х - 30-е годы; она доминировала в нашей литературе вплоть до конца 60-х, а во многом - до начала 80-х гг. В целом, эта концепция шла в русле "классической" интерпретации французской революции, характерной для демократической, прежде всего марксистской историографической традиции. Труды, созданные советскими историками, поставили целый ряд новых проблем и обогатили знания о Французской революции. Веем советским работам присуще несколько характерных черт. Во-первых, упрощенное, прямолинейное применение принципа классового подхода к изучению и осмыслению Французской революции. Поскольку революция была буржуазной, на первый взгляд выдвигался критерий "буржуазной ограниченности". В начале 30-х годов был выдвинут и директивный тезис о том, что главная задача советских историков при создании учебников по новой истории - показать коренную противоположность между революцией буржуазной и социалистической (соответственно, между революциями Французской и Октябрьской). Все это наложило печать на анализ и историческую оценку целого ряда важнейших актов и институтов, созданных Французской революцией, в том числе - знаменитой Декларации прав человека и гражданина 1789 г. Основной акцент делался на том, что среди провозглашенных ею прав человека утверждалось и право собственности, считались чисто формальными, "абстрактными", такие права личности как свобода, безопасность, сопротивление угнетению, презумпция невиновности.

Второе, что надо отметить - над советской историографией Французской революции с момента ее становления довлела прямая или мысленно подразумевавшаяся аналогия с Октябрьской революцией (при том, что неизменно подчеркивалась их противоположность) и с последующей историей нашей страны. Такая установка вела к тому, что наиболее прогрессивными, заслуживающими особого внимания, казались те аспекты ее истории, которые хотя бы внешне перекликались в позитивном плане с Октябрьской революцией. Этот подход на десятилетия определил ориентацию исследований. В центре внимания до самого последнего времени находились, с одной стороны, крайне левый фланг Французской революции, наиболее радикальные политические течения и идеи, с другой - массовые народные движения. Можно сказать, что Французскую революцию изучали только исключительно "снизу" (говоря словами Ж.Лефевра) и с ее левого фланга. В этой области сделано много; однако односторонность научной ориентации суживала, обедняла и поле исследования и общее видение революции, лишало его необходимой целостности.

Третья особенность советской историографии Французской революции, тесно связанная с предыдущей - привилегированное место, которое занимали в ней якобинский период, сами якобинцы и якобинизм. Здесь, несомненно, работали отмеченные выше аналогия с Октябрьской революцией, а также и восходящая к началу века аналогия между якобинцами и большевиками. Естественно, такой подход диктовал чрезвычайно высокую историческую оценку якобинской диктатуры (критике подвергалась, в основном, "классовая ограниченность" якобинцев, их приверженность идее неприкосновенности частной собственности), делал из якобинской республики точку отсчета, критерий для оценки других политических течений и периодов революции. Характерно, что в школьном учебнике 1933 г. именно якобинская диктатура рассматривалась как наивысшее достижение Французской революции: "В результатах деятельности этой первой в истории диктатуры народных низов и заключается громадное историческое значение Великой французской революции". Все это обусловило своеобразный "якобиноцентризм" советской историографии - многие десятилетия история якобинской диктатуры оставалась в ней центральной темой.

Современная Российская историография Постсоветская историография – относительно новый исторический феномен, открывающий собою новый, важный этап российской историографии. Основным фактором, определившим его особенности, стали экономические, политические и идеологические изменения, происшедшие в России за последнее десятилетие. Кроме того, немаловажную роль сыграли влияние так называемого «ревизионистского» направления французской историографии и смена поколений советских историков. В 1980-е 1990-е произошел радикальный демонтаж канонической советской (или по самоопределению ее сто-ронников – «марксистско-ленинской») трактовки Французской революции XVIII в. То, что тогда случилось, сегодня нередко именуют в исторической литературе «сменой вех». Произошли поразительные перемены, которые за относительно короткий срок пережила данная отрасль отечественной историографии. Уже сама по себе скорость, с которой произошли указанные перемены, вызывает удивление и заставляет задуматься о причинах столь стремительного крушения марксистско-ленинской интерпретации в одной из наиболее идеологически значимых и приоритетных отраслей советской исторической науки. Все-таки перемены в историографии, в отличие от политики, происходят не слишком быстро. Если для смены политического строя может хватить считанных месяцев, то на смену историографических парадигм обычно уходят десятилетия: новые эпистемологические ценности и методологический инструментарий усваиваются и осваиваются на протяжении достаточно продолжительного времени, еще годы нужны на создание исследований в рамках новой парадигмы и, наконец, еще немало воды утечет, пока новое возобладает над старым. «Смена вех» же произошла менее чем за одно десятилетие: так, в 1986 г. появилась монография Л.А. Пименовой пожалуй, первое крупное исследование отечественного историка, решительным образом поставившее под сомнение советский канон объяснения Французской революции, а уже в 1995 г. А.В. Адо уверенно констатировал, что «советская историография Французской революции завершила свое существование». В середине 80-х гг. в нашей историографии наметились сдвиги, обновление и диверсификация проблематики. Появился ряд интересных работ, посвященных дворянству, буржуазии, истории жирондистов, как особой формы политической организации буржуазии. Новым поколением историков начинает осваиваться важная тема истории массового сознания революционной эпохи. В ходе перестройки, возникла в нашей литературе своеобразная реакция отторжения по отношению к якобинскому периоду Французской революции. Она обозначилась особенно отчетливо в публицистике. На заседании "круглого стола" в Институте всеобщей истории (сентябрь 1988 г.) говорилось: "Великие просветители мечтали о веке Разума, Справедливости и Закона. Вместо этого Революция принесла беззаконие и террор". В разработке проблем якобинского периода очень нужна сейчас исследовательская и научно-критическая работа, раскованное мышление и постановка научных проблем, рассмотрение и давно поставленных проблем в новой системе научных координат. Не стоит переходить от идеализации и прославления якобинцев перейти к безоговорочному осуждению, предать их исторической анафеме и, тем самым, интегрироваться в очень давнюю и ныне весьма влиятельную анти якобинскую историографическую традицию. Это было бы повторением не лучших наших традиций - на смену одним мифам создавать иные, следуя меняющейся политической конъюнктуре.

Зарубежная историография В XIX в. Была создана « классическая» историография. К ней относятся такие историки как Ф.Минье, А.Тьера, А.Олара, утверждавших, что якобинское правительство было, прежде всего, правительством национальной обороны, а террор, составлявший стержень его политики, - всего лишь вынужденным средством защиты от внешних и внутренних врагов. Конечно внешняя опасность была, но она была далеко не единственным фактором прихода к власти якобинцев. Едва ли может быть признана удовлетворительной и широко распространенная в "классической" историографии "социальная" трактовка якобинского режима, согласно которой его политика служила интересам определенного общественного слоя Франции. Такая точка зрения, высказанная в публицистике еще во время революции Г.Бабефом, П.Т.Дюран де Майаном и поддержанная в XIX в. историками социалистического направления - Ф.Буонарроти, Л.Бланом, - стала преобладающей в XX столетии, когда на ведущие позиции в изучении Французской революции конца XVIII в. вышли исследователи-марксисты, именно в социальном подходе видевшие ключ к научному пониманию политических явлений. В те времена уже устоялась историографическая догма, представлявшей собой смесь подпорченного марксизма и безапелляционного робеспьерства. В середине прошлого века в мировой историографии в связи с переоценкой роли революции в истории Франции и Нового времени со стороны так называемых "ревизионистов" или "критической" историографии революции. Их родоначальник английский историк А.Коббен еще в 1955 г. отверг в качестве "мифа" восходящую к исторической мысли периода Реставрации "классическую" интерпретацию Великой французской революции как революции буржуазной. Работы Коббена - создает «эффект присутствия» Он считал историю не строгой наукой, а художественным творчеством. Позволял себе « переосмысливать источники» если его точка зрения не совпадала с источниками. В своих работах он рассматривает проблему связи между просвещением и его влиянием на Французскую революцию. Коббен подвергает критике положение, что революция была вызвана распространением идей просвещения. Коббен преуменьшает политическое воздействие французского Просвещения на революцию на том основании, что французское Просвещение не создало систематической политической теории. Даже Общественный договор... не имел установленного влияния перед революцией и имел только очень спорное влияние во время ее хода. Во-вторых, А. Коббен полагает, что политические идеи революции не имели в качестве своего источника Просвещение. По его мнению, центральной политической идеей революции была идея народного суверенитета. Но это новое изобретение революции, ее нет у просветителей, ее выразил Сиейес, отмечает А. Коббен. Только у Руссо есть похожая мысль, но у него суверенитет не абсолютен. В-третьих, Просвещение, по А. Коббену, - это синоним индивидуализма. В противовесу революция - это начало эпохи национализма. Либеральные идеи Просвещения резко противопоставляются А. Коббеном революционному терроризму, олигархии и диктатуре. Таким образом, он вновь оправдывает Просвещение, как и раньше в своей работе «В поисках гуманности» Коббен признает в политической идеологии революционеров наличие элементов либерализма, позаимствованных у Локка, гуманистических идей и знаний в области юриспруденции.

 42. Наполеоновская империя и государства Европы.

В 1802 г. Наполеон стал пожизненным консулом. В мае 1804 г. Наполеона провозгласили «императором французов», а в мае 1805 г. в Милане, в Домском соборе он был коронован как король Италии.

В 1800 г. Наполеон совершил второй итальянский поход, в ходе которого французская армия одержала победу над австрийской в битве при Маренго. В результате этого похода к французским владениям были присоединены Генуя и Пьемонт (королевство Сардиния). В 1805 г. в сражении под Ульмом наполеоновская армия разгромила австрийцев, и в ноябре этого года Наполеон въехал в Вену и поселился в императорском дворце. В декабре 1805 г. в 120 км от Вены в ходе жестокой битвы при деревне Аустерлиц Наполеон одержал решающую победу над австрийской и русской армиями. В 1806 г. Наполеон совершил поход со своей огромной армией в Пруссию, где в сражении под Иеной разбил прусскую армию. На Пруссию он наложил контрибуцию и отнял часть территории, а из ее польских владений создал зависимое от Франции герцогство Варшавское. В 1808 г. французская армия вторглась в Испанию. На испанский трон Наполеон посадил своего брата Жозефа. После Тильзитского мира вокруг границ Франции возникла цепочка марионеточных государств, управляемых родственниками императора. В 1804 г. был издан знаменитый Гражданский кодекс, или Кодекс Наполеона. Он провозглашал равенство граждан перед законом, неприкосновенность личности и собственности, свободу совести и др. Этот Кодекс распространялся по всем европейским странам, входившим в состав Наполеоновской империи.

Поход Наполеона в Россию Наполеон задумал план, по которому в 1812 г. Великая армия была направлена в поход на Россию с главной целью – принудить Александра I к заключению договора с Францией, по условиям которого Россия будет участвовать в континентальной блокаде Англии. 22 июня 1812 г. Великая армия Наполеона перешла русскую границу и двинулась на Москву. В главном сражении у Бородино Наполеон не смог разгромить русскую армию, которой командовал Кутузов. Заняв Москву, он так и не дождался подписания договора о мире на его условиях. С наступлением холодов наполеоновская армия покинула горевший город и вынуждена была двинуться в обратный путь. Во главе с Россией возникла новая коалиция, в состав которой вошли Англия, Пруссия, Швеция, Испания и Португалия. Наполеон создал армию в несколько сот тысяч человек.

В результате в решающем сражении 16–19 октября 1813 г. под Лейпцигом – «битве народов» – армия Наполеона была разгромлена. 31 марта 1814 г. войска коалиции вошли в Париж. Наполеона заставили подписать акт отречения, но оставили императорский титул, после этого его отправили в почетную ссылку на маленький остров Эльба у берегов Италии. Королем Франции провозгласили Людовика XVIII, брата казненного короля Людовика XVI. Но 1 марта 1815 г. Наполеон с преданными ему гвардейцами и близкими людьми высадился на юге Франции и двинулся на Париж. Король Людовик XVIII бежал. Но продержаться у власти Наполеону удалось всего 100 дней. 18 июня 1815 г. состоялась битва при Ватерлоо под Брюсселем, которую французская армия проиграла. Наполеон вторично подписал отречение от трона. На этот раз его лишили императорского титула и сослали на крошечный остров Св. Елены в Атлантическом океане, где он скончался 5 мая 1821 г. при загадочных обстоятельствах В результате перекроя бывшей империи по решениям Венского конгресса 1814–1815 гг. территорию Франции возвратили к границам 1792 г., кроме того, она должна была выплатить огромную контрибуцию.

НАПОЛЕО́НОВСКИЕ ВО́ЙНЫ, термин, встречающийся в исторической литературе для обозначения войн Франции в период Консульства (1799-1804) и империи Наполеона I (1804-1814, 1815). НАПОЛЕО́НОВСКИЕ ВО́ЙНЫ 1799-1815, велись Францией и ее союзниками в годы Консульства (1799-1804) и империи Наполеона I (1804-1814,1815) против коалиций европейских государств. Характер войн Хронологически они продолжали войны Великой французской революции1789-99 и имели некоторые общие с ними черты. Будучи захватническими, они, тем не менее, способствовали распространению в Европе революционных идей, подрыву феодальных порядков и развитию капиталистических отношений. Они велись в интересах французской буржуазии, стремившейся закрепить свое военно-политическое и торгово-промышленное господство на континенте, оттеснив на второй план английскую буржуазию. Главными противниками Франции в ходе наполеоновских войн были Англия, Австрия и Россия.

2-я антифранцузская коалиция (1798-1801) Условной датой начала наполеоновских войн считается установление во Франции в ходе переворота 18 брюмера (9 ноября) 1799 военной диктатуры Наполеона Бонапарта, ставшего первым консулом. В это время страна уже находилась в состоянии войны со 2-ой антифранцузской коалицией, которую образовали в 1798-99 Англия, Россия, Австрия, Турция и Неаполитанское Королевство (1-ая антифранцузская коалиция в составе Австрии, Пруссии, Англии и ряда других европейских государств воевала против революционной Франции в 1792-93). Придя к власти, Бонапарт направил английскому королю и австрийскому императору предложение начать мирные переговоры, которое было ими отвергнуто. Франция начала формировать на восточных границах крупную армию под командованием генерала Моро. Одновременно на швейцарской границе в обстановке секретности шло формирование так называемой «резервной» армии, которая и нанесла первый удар по австрийским войскам в Италии. Совершив трудный переход через перевал Сен-Бернар в Альпах, 14 июня 1800 в битве у Маренго Бонапарт разгромил австрийцев, действовавших под командованием фельдмаршала Меласа. В декабре 1800 рейнская армия Моро разбила австрийцев при Гогенлиндене (Бавария). В феврале 1801 Австрия была вынуждена заключить с Францией мир и признать ее захваты в Бельгии и на левом берегу Рейна. После этого 2-ая коалиция фактически распалась, Англия согласилась в октябре 1801 подписать условия прелиминарного (т. е. предварительного) соглашения, а 27 марта 1802 был заключен Амьенский мирный договор между Англией, с одной стороны, и Францией, Испанией и Батавской республикой — с другой. 3-я антифранцузская коалиция Однако уже в 1803 война между ними возобновилась, а в 1805 была образована 3-ая антифранцузская коалиция в составе Англии, России, Австрии и Неаполитанского королевства. В отличие от предыдущих, она провозгласила своей целью борьбу не против революционной Франции, а против завоевательной политики Бонапарта. Став в 1804 императором Наполеоном I, он готовил высадку французской экспедиционной армии в Англию. Но 21 октября 1805 в Трафальгарском сражении английский флот во главе с адмиралом Нельсоном уничтожил объединенный франко-испанский флот. Это поражение навсегда лишило Францию возможности соперничать с Англией на море. Однако на континенте наполеоновские войска одерживали одну победу за другой: в октябре 1805 австрийская армия генерала Мака без боя капитулировала при Ульме; в ноябре Наполеон победным маршем вступил в Вену; 2 декабря в Аустерлицком сражении он разгромил объединенные силы русских и австрийцев. Австрия вновь была вынуждена подписать мир с Францией. По Пресбургскому договору (26 декабря 1805) она признала наполеоновские захваты, а также обязалась выплатить огромную контрибуцию. В 1806 Наполеон принудил Франца I сложить с себя титул императора Священной Римской империи германской нации. 4-я и 5-я антифранцузские коалиции Войну против Наполеона продолжили Англия и Россия, к которым вскоре присоединились Пруссия и Швеция, обеспокоенные усилением французского господства в Европе. В сентябре 1806 образовалась 4-ая антифранцузская коалиция европейских государств. Спустя месяц, в ходе двух сражений, в один и тот же день 14 октября 1806 прусская армия была уничтожена: около Иены Наполеон разбил части князя Гогенлоэ, а при Ауэрштедте маршал Даву разгромил основные прусские силы короля Фридриха-Вильгельма и герцога Брауншвейгского. Наполеон торжественно въехал в Берлин. Пруссия была оккупирована. Двигавшаяся на помощь союзникам русская армия встретилась с французской сначала близ Пултуска 26 декабря 1806, затем у Прейсиш-Эйлау 8 февраля 1807. Несмотря на кровопролитность, эти сражения не дали перевеса ни одной из сторон, но в июне 1807 в битве при Фридланде Наполеон одержал победу над русскими войсками, которыми комадовал Л. Л. Бенигсен. 7 июля 1807 посередине реки Неман на плоту состоялось свидание французского и русского императоров и был заключен Тильзитский мир, по которому Россия признавала все завоевания Наполеона в Европе и присоединялась к провозглашенной им в 1806 «Континентальной блокаде» Британских островов. Весной 1809 Англия и Австрия вновь объединились в 5-ую антифранцузскую коалицию, но уже в мае 1809 французы вступили в Вену, а 5-6 июля в сражении у Ваграма австрийцы вновь потерпели поражение. Австрия согласилась уплачивать контрибуцию и присоединялась к континентальной блокаде. Под властью Наполеона оказалась значительная часть Европы. Причины военных успехов Франции Франция обладала наиболее совершенной для своего времени военной системой, рожденной еще в годы Французской революции. Новые условия рекрутирования в армию, постоянное внимание военачальников, и прежде всего самого Наполеона, к боевому духу солдат, поддержание у них высокой военной подготовки и дисциплины, гвардия, сформированная из солдат-ветеранов, — все это способствовало победам Франции. Немаловажную роль сыграл военный талант знаменитых наполеоновских маршалов — Бернадота, Бертье, Даву, Журдана, Ланна, Макдональда, Массена, Моро, Мюрата, Нея, Сульта и др. Сам Наполеон Бонапарт был величайшим полководцем и теоретиком военного дела. Потребности наполеоновской армии обеспечивались покоренными странами Европы и государствами, находившимися в политической зависимости от Франции, — они, например, формировали части вспомогательных войск. Первые поражения Франции. Конец французской экспансии Нараставшее в Европе национально-освободительное движение приобрело наибольший размах в Испании и в Германии. Однако судьба империи Наполеона была решена во время его похода в Россию. Во время Отечественной войны1812 стратегия русской армии, руководимой фельдмаршалом М. И. Кутузовым, партизанское движение способствовали гибели более чем 400-тысячной «Великой армии». Это вызвало новый подъем национально-освободительной борьбы в Европе, в ряде государств стало создаваться народное ополчение. В 1813 образовалась 6-ая антифранцузская коалиция, куда вошли Россия, Англия, Пруссия, Швеция, Австрия и ряд др. государств. В октябре 1813 в результате «битвы народов» под Лейпцигом от французов была освобождена территория Германии. Наполеоновская армия отошла к границам Франции, а затем была разгромлена на своей земле. 31 марта войска союзников вступили в Париж. 6 апреля Наполеон I подписал отречение от престола и был выслан из Франции на остров Эльбу. Конец наполеоновских войн В 1815, во время знаменитых «Ста дней» (20 марта — 22 июня ), Наполеон предпринял последнюю попытку вернуть себе былую власть. Поражение в битве при Ватерлоо (Бельгия) 18 июня 1815, нанесенное ему войсками 7-ой коалиции под командованием герцога Веллингтона и маршала Блюхера, завершило историю наполеоновских войн. Венский конгресс (1 ноября 1814 — 9 июня 1815) решил судьбу Франции, закрепив передел территорий европейских стран в интересах государств-победителей. Освободительные войны, которые велись против Наполеона, были неизбежно связаны с частичным восстановлением феодально-абсолютистских порядков в Европе («Священный союз» европейских монархов, заключенный с целью подавления национально-освободительного и революционного движения в Европе).

 43. Начало реформ и национальный подъем в Пруссии.

При короле Фридрихе ІІ (1740 – 1786) свыше 80% ежегодного регулярного бюджета (13 миллионов талеров из 16) тратилось на военные нужды. Прусская армия в этот период выросла до 195 тысяч человек и стала первой по численности в Западной Европе. для прусской армии была характерна жестокая муштра и палочная дисциплина. милитаризм дополнялся в Пруссии бюрократизмом; беспощадно подавлялось любое проявление свободомыслия. В своей политике Гогенцоллерны особенно часто прибегали к вероломству. В 40-х годах 18 века Фридрих II, стремившийся отнять у Австрии захваченную ею в прошлом польскую область Силезию, то заключал союз с Францией против Австрии, то тайно сговаривался с Австрией и предавал Францию, чтобы в конце концов, опираясь на Францию, нанести поражение Австрии и захватить Силезию. Договор 1745 года закрепил большую часть Силезии за Пруссией. В Семилетней войне 1756 – 1763 годов Пруссия намеревалась овладеть Саксонией., Восточным Поморьем, Курляндией и укрепить своё влияние на мелкие германские государства, соответственно ослабив влияние на них Австрии, но потерпела крупные поражения от русских войск при Гросс-Егерсдорфе (1757 год) и в Кунерсдорфском сражении 1759 года. В 1760 году русские войска заняли столицу Пруссии Берлин. Положение Пруссии было критическим. Лишь разногласия между основными её противниками (Австрией, Россией, Францией) и вступление на русский престол после смерти царицы Елизаветы Петровны (1761) гольштейнского герцога Петра III спасли Пруссию от катастрофы. Пётр ІІІ заключил с Фридрихом II мир и союз. В последней трети XVIII века Пруссия, стремясь овладеть плодородными польскими землями и ликвидировать польскую конкуренцию в торговле хлебом, вместе с царской Россией и Австрией участвовала в разделах Польши. В результате первого (1772), второго (1793) и третьего (1795) разделов Польши Пруссия присоединила Познань, центральные районы страны с Варшавой, а также Гданьск, Торунь и ряд других территорий. Это привело к тому, что в Пруссии польское население временами численно преобладало над немецким. К концу XVIII века Гогенцоллерны довели территорию Пруссии до 300 с лишним тысяч км2. Однако нескончаемые войны истощили страну. Уже в 1740 году Фридрих II вторгся в Силезию, принадлежавшую Австрии, развязав серию войн с последней. Умело чередовал военные действия с дипломатическими манёврами, нередко отличавшимися вероломством. В итоге так называемых 1-й (1740 – 1742) и 2-й (1744 – 1745) Силезских войн он сумел закрепить за Пруссией большую часть Силезии, имевшую важное экономическое и стратегическое значение. В ходе Семилетней войны 1756 – 1763 годов Фридрих II, усовершенствовав господствовавшую тогда линейную тактику (например, применяя так называемый косой боевой порядок), нанёс ряд поражений австрийским и французским войскам, но эти успехи были сведены на нет победами русских войск; только благодаря благоприятным для Пруссии политическим обстоятельствам она избежала полного разгрома. Итогом кровопролитной войны было утверждение Пруссии в качестве могущественного соперника Австрии в борьбе за господство в Германии (с этой целью в последующем 1785 году Фридрих II создал как противовес Австрии так называемый Союз князей под эгидой Пруссии). Фридрих II активно добивался раздела Польши, что позволило ему соединить Восточную Пруссию с остальной территорией королевства (в результате первого раздела Польши в 1772 году). Главное внимание Фридрих II постоянно уделял укреплению армии. К концу его царствования она насчитывала около 190 тысяч человек, а её содержание поглощало почти 2/3 государственного бюджета. Больших средств стоили пышность и великолепие прусского двора (строительство новой королевской резиденции – дворца Сан-Суси в Постдаме и другие), в чём Фридрих соперничал с французскими монархами. Он стремился утвердить за собой славу ценителя и покровителя искусств, был автором ряда философских и исторических сочинений («Антимакиавелли» - “Anti-Machiavell”, 1740; «История моего времени» - “Histoire de mon temps”, 1746; «История Семилетней войны» - “Histoire de la guerre de sept ans”, 1763, и другие), написанных преимущественно на французском языке. Действуя в духе так называемого просвещённого абсолютизма, Фридрих II провёл ряд реформ. Были отменены пытки, утверждался, хотя и непоследовательно, принцип независимости судей, упрощалось судопроизводство, было разработано Прусское земское уложение (изданное в 1794 году), расширено начальное образование; заинтересованный в привлечении в Пруссию переселенцев, Фридрих проводил политику религиозной веротерпимости. однако многие мероприятия носили лишь показной характер (например, выдавая себя за сторонника свободомыслия, Фридрих в 1740 году декларировал свободу печати, позднее же подтвердил строгую обязательность цензуры). Предпринимались попытки (безуспешные) приостановить сгон крестьян с земли (ибо сгон сокращал поступления налогов и уменьшал призывные контингенты). Фридрих проводил меркантилистскую и протекционистскую политику, которая в целом способствовала развитию мануфактурного производства, но в то же время сковывала инициативу предпринимателей мелочной государственной опекой. Введение нового порядка взимания акцизных сборов и пошлин (учреждение в 1766 году Главной администрации королевских доходов во главе с французскими чиновниками) и обременительной государственной монополии на сбыт кофе и табака вызывало сильнейшее недовольство народа. При Фридрихе II Пруссия выдвинулась в число великих держав, её территория почти удвоилась. Однако режим его оказался отсталым и непрочным. Это обнаружилось вскоре после смерти Фридриха – в ходе войн Пруссии с революционной, а затем наполеоновской Францией.

Правящая клика Пруссии во главе с королем Фридрихом-Вильгельмом III, одним из величайших глупцов, который когда-либо служил украшением престола, не допускала никаких реформ, питаясь «славным прошлым» фридриховской эпохи и сохраняя порядки, «освященные» традициями Фридриха II. После войны Наполеона с коалицией в 1805 г. Пруссия усиленно готовится к войне. Король и ого генералы в страхе перед возможностью падения крепостничества в Пруссии грозно потрясают оружием, тщетно пытаясь создать подъем в армии, но в то же время, как это видно из их писем и мемуаров, они не верят в мощь своей армии и не верят в себя. В то время как Наполеон одерживал решающие победы, действуя, подобно Суворову «не по правилам», прусские генералы не видели в своей среде ни одного способного полководца. Командный состав прусской армии обычно засиживался в занимаемых должностях и чинах до весьма зрелого возраста. В 1806 г. из 66 полковников прусской пехоты — 28 человек переросли 60-летний возраст, а из 281 майора около трети были старше 55 лет; остальным было не меньше как по 50 лет. Еще до войны 1806 г. Шарнгорст представил прусскому королю докладную записку, намечавшую реорганизацию армии, но король, окруженный одряхлевшими советниками, соблюдавшими незыблемость фридриховских традиций, отклонил предложения Шарнгорста, и только после разгрома феодально-крепостнической Пруссии землевладельческая аристократия вынуждена была согласиться на проведение ряда социальных реформ. Национальный подъем, охвативший народные массы порабощенной Наполеоном Пруссии, способствовал созданию массовой армии, значение которой, наконец, было осознано. Опасаясь революции в стране, консервативные круги Пруссии вынуждены были пойти на такую реформу, как частичная отмена крепостничества, и отказаться от применения телесных наказаний в армии, без чего нельзя было создать Массовую армию, воодушевленную борьбой за национальную независимость. Тильзитским трактатом 1807 г. вооруженные силы Пруссии были сокращены до 42 000 чел., однако, реформатор прусской армии — военный министр Шарнгорст, в предвидении неизбежной войны с Наполеоном, сумел обойти французский контроль и накопить в населении военно-обученный резерв путем обучения молодых рабочих, привлекаемых по требованию Наполеона для строительства укреплений на берету Северного моря против Англии, a также путем досрочного увольнения части солдат действительной службы и замены их новобранцами. Гибель наполеоновской армии в России и возросший в Средней Европе национальный подъем, направленный к ниспровержению французской гегемонии, побудили прусское правительство установить общую воинскую повинность и создать ландвер и ландштурм, которые обучались по воскресным и праздничным дням. Значение народной силы в борьбе с гнетом наполеоновского режима показала героическая испанская гверилья. Создавая народную милицию, правительства Пруссии и Австрии хотели придать борьбе с Наполеоном народный характер. Призывая к оружию народные массы путем обещаний политических и аграрных реформ, прусское правительство в то же время допускает в ряды офицерства представителей буржуазии. Реформы правительства в значительной степени укрепили прусскую армию, и к моменту решающих боев с Наполеоном в 1813 г. прусская регулярная армия, подкрепленная английской артиллерией, насчитывала в своих рядах 240 000 чел., помимо 120 000 ландвера, предназначенного Для действий наравне с регулярными войсками, и ландштурма, в который привлекались все мужчины, способные носить оружие, но не вошедшие ни в регулярную армию, ни в ландвер. Ландштурм предназначался, главным образом, Для несения тыловой службы, но использовался также для Партизанской борьбы в оккупированных неприятелем областях. Перед началом войны с Наполеоном в 1806 г. пруссаки приняли корпусную и дивизионную организацию.

После беспримерного поражения 1806 г. правящие верхи Пруссии вынуждены были вступить на путь частичных реформ. Одним из руководителей группы дворян-реформаторов был Штейн, около года возглавлявший прусское правительство, но отстраненный Фридрихом-Вильгельмом III под давлением Наполеона. Реформы Штейна были продолжены его преемником Гарденбергом. В 1807 г. был издан указ, отменявший в Пруссии крепостную зависимость крестьян. Другим указом, изданным в 1811 г., крестьянам разрешался выкуп феодальных повинностей при условии либо выплаты суммы, равной 25-кратной стоимости годовых платежей, либо уступки помещику от трети до половины земельного участка. Аграрные реформы 1807-1811 гг. не ослабили экономических позиций юнкерства. Условия выкупа были чрезвычайно тяжелыми и невыгодными для крестьянства. Тем не менее они все же открыли путь для развития капитализма в сельском хозяйстве Пруссии. Характерной чертой этого своеобразного «прусского» пути было, как указывал В. И. Ленин, постепенное превращение помещичьего имения из барщинного в капиталистическое путем обезземеления бывших крепостных и превращения их в сельскохозяйственных рабочих при сохранении власти и доходов в руках юнкерства. В те же годы была проведена реорганизация прусской армии: организован генеральный штаб, основана военная академия, отменены телесные наказания солдат, создано гражданское ополчение «ландвер». В числе виднейших деятелей этой реформы были Шарнгорст и Гнейзенау. В Пруссии, как и в остальных частях Германии, усиливалось освободительное движение против французского гнета. Политика Наполеона оттолкнула от Франции даже тех, кто долгое время защищал идеи Французской революции. Фихте, еще в 1799 г. считавший Французскую республику своей родиной, выступил в 1807-1808 гг. с «Речами к немецкой нации», содержавшими страстный призыв к борьбе за освобождение Германии. В 1808 г. группа прогрессивно настроенных бюргеров, студентов и офицеров организовала в Кенигсберге тайное патриотическое общество «Тугендбунд» («Союз добродетели»), которое ставило своей целью ликвидацию феодальных отношений, введение конституционного строя, национальное возрождение Германии и освобождение ее от иноземного господства.

 44. Венский конгресс и устройство послевоенной Европы.

ВЕНСКИЙ КОНГРЕСС (1814–1815), мирная конференция европейских государств в Вене в сентябре 1814 – июне 1815 для урегулирования политического положения в Европе в условиях поражения наполеоновской Франции. Созван согласно условиям Парижского договора от 30 мая 1814 между Францией и Шестой коалицией (Россия, Великобритания, Австрия, Пруссия), к которому позже присоединились Испания, Португалия и Швеция. В сентябре 1814 в Вене состоялись предварительные переговоры стран-победительниц, предпринявших попытку выработать единую позицию до начала Конгресса; Россию представляли император Александр I и дипломаты князь А.К.Разумовский и граф К.В. Нессельроде, Австрию – император Франц I и министр иностранных дел князь К.Л.В. Меттерних, Великобританию – министр иностранных дел лорд Р.С.Каслри, Пруссию – канцлер К.А.Гарденберг и министр просвещения и культа К.В.Гумбольдт. Переговоры, однако, завершились неудачей вследствие серьезных противоречий между их участниками. Россия претендовала на Великое герцогство Варшавское, образованное Наполеоном в 1807–1809 из принадлежавших Австрии и Пруссии польских земель, но такое усиление России не отвечало интересам ее союзников. Пруссия намеревалась аннексировать союзную Наполеону Саксонию, однако против этого решительно выступала Австрия, намеревавшаяся превратить Германию в федерацию монархий под своим верховенством; австрийские Габсбурги планировали также установить свою гегемонию в Италии. Союзники были едины лишь в одном – лишить Францию ведущей роли в Европе и свести ее территорию к границам 1792. 22 сентября они договорились отстранить Францию вместе с Испанией, Португалией и Швецией от реального участия в работе Конгресса. Но прибывшей 23 сентября в Вену французской делегации во главе с министром иностранных дел князем Ш.-М.Талейраном удалось добиться полноправного участия в переговорах.

Конгресс открылся в начале ноября 1814; на нем присутствовало 450 дипломатов из 126 европейских государств, за исключением Турции. Решения принимались на совещаниях представителей пяти держав (Россия, Великобритания, Пруссия, Австрия, Франция).

Основным и самым острым вопросом оказался польско-саксонский. Еще на стадии предварительных переговоров (28 сентября) Россия и Пруссия заключили тайное соглашение, по которому Россия обязывалась поддерживать притязания Пруссии на Саксонию в обмен на поддержку ее притязаний на Великое герцогство Варшавское. Но эти планы натолкнулись на противодействие Франции, не желавшей расширения прусского влияния в Северной Германии. Апеллируя к принципу легитимизма (восстановления законных прав), Ш.-М.Талейран привлек на свою сторону Австрию и мелкие германские государства. Под давлением французов английское правительство также изменило свою позицию в пользу саксонского короля Фридриха-Августа I. В ответ Россия вывела свои оккупационные войска из Саксонии и передала ее под управление Пруссии (10 ноября). Возникла угроза раскола Шестой коалиции и военного конфликта России и Пруссии с Великобританией, Австрией и Францией. 7 декабря германские государства выступили с коллективным протестом против прусской оккупации Саксонии. Тогда Россия и Пруссия предложили создать на левом берегу Рейна государство под верховенством Фридриха-Августа I в качестве компенсации за его отказ от Саксонии, но этот проект был решительно отвергнут остальными участниками Конгресса. 3 января 1815 Р.С.Каслри, К.Л.Меттерних и Ш.-М.Талейран заключили тайный договор, предусматривавший согласованные действия в польско-саксонском вопросе. России и Пруссии пришлось пойти на уступки, и к 10 февраля стороны достигли компромиссного решения.

Предметом обсуждения на Конгрессе были и другие важные проблемы – политическое устройство Германии и границы германских государств, статус Швейцарии, политическая ситуация в Италии, судоходство по международным рекам (Рейн, Маас, Мозель и др.), торговля неграми. Попытка России поставить вопрос о положении христианского населения в Османской империи и о предоставлении ей права вмешиваться в его защиту не встретило понимания других держав.

Одним из наиболее сложных оказался вопрос о Неаполитанском королевстве. Франция потребовала лишить наполеоновского маршала И.Мюрата неаполитанского престола и восстановить местную ветвь династии Бурбонов; ей удалось привлечь на свою сторону Великобританию. Однако планам свержения Мюрата воспротивилась Австрия, которая в январе 1814 гарантировала неприкосновенность его владений в качестве платы за измену Наполеону и за переход на сторону Шестой коалиции.

1 марта 1815 Наполеон, покинув место своей ссылки на о.Эльба, высадился во Франции. 13 марта державы-участницы Парижского мира объявили его вне закона и обещали помощь легитимному королю Людовику XVIII. Однако уже 20 марта режим Бурбонов пал; Мюрат, разорвав отношения с союзниками, вторгся в Папскую область. 25 марта Россия, Великобритания, Австрия и Пруссия образовали Седьмую антифранцузскую коалицию. Попытка Наполеона расколоть ее и договориться с Александром I потерпела неудачу. 12 апреля Австрия объявила войну Мюрату и быстро разгромила его армию; 19 мая в Неаполе была реставрирована власть Бурбонов. 9 июня представители восьми держав подписали Заключительный акт Венского конгресса. Согласно его условиям, Россия получила большую часть Великого герцогства Варшавского. Пруссия отказалась от польских земель, сохранив лишь Познань, но приобрела Северную Саксонию, ряд областей на Рейне (Рейнская провинция), Шведскую Померанию и о.Рюген. Южная Саксония осталась под властью Фридриха-Августа I. В Германии вместо упраздненной Наполеоном в 1806 Священной Римской империи, состоявшей из почти двух тысяч государств, возник Германский союз, включивший 35 монархий и 4 вольных города, под главенством Австрии. Австрия вернула себе Восточную Галицию, Зальцбург, Ломбардию, Венецию, Тироль, Триест, Далмацию и Иллирию; престолы Пармы и Тосканы заняли представители дома Габсбургов; было восстановлено Сардинское королевство, которому передали Геную и возвратили Савойю и Ниццу. Швейцария получила статус вечно нейтрального государства, и ее территория расширилась за счет Валлиса, Женевы и Нефшателя. Дания лишилась Норвегии, которая перешла к Швеции, но получила за это Лауэнбург и два миллиона талеров. Бельгия и Голландия образовали королевство Нидерландов под властью Оранский династии; в его состав на основе личной унии вошел Люксембург. Англия закрепила за собой в Средиземном море Ионические о-ва и о. Мальту, в Вест-Индии о.Сент-Люсия и о.Тобаго, в Индийском океане Сейшельские о-ва и о.Цейлон, в Африке Капскую колонию; она добилась полного запрета работорговли.

Границы Франции были установлены уже после разгрома Наполеона при Ватерлоо (18 июня) и реставрации Бурбонов (8 июля): Второй Парижский мир 20 ноября 1815 вернул ее к границам 1790.

Венский конгресс явился первой попыткой установить прочный мир в Европе на основе коллективного соглашения всех европейских государств; заключенные договоры нельзя было расторгнуть в одностороннем порядке, но их можно было изменить с согласия всех участников. Для гарантии европейских границ в сентябре 1815 Россия, Австрия и Пруссия создали Священный союз, к которому в ноябре присоединилась Франция. Венская система обеспечила продолжительный период мира и относительной стабильности в Европе. Однако она была уязвимой, поскольку в большей степени исходила из политико-династического, а не национального принципа и игнорировала сущностные интересы многих европейских народов (бельгийцев, поляков, немцев, итальянцев); она закрепила раздробленность Германии и Италии при гегемонии австрийских Габсбургов; Пруссия оказалась рассеченной на две части (западную и восточную), находившиеся во враждебном окружении.

Венская система начала рушиться в 1830–1831, когда восставшая Бельгия отделилась от Нидерландского королевства и обрела независимость. Окончательный удар ей нанесли австро-франко-сардинская война 1859, австро-прусская война 1866 и франко-прусская война 1870, в результате которых возникли единые Итальянское и Германское государства. Политическая основа «европейской идеи», выдвинутой странами—победительницами (над Наполеоном) – Англией, Россией, Австрией и Пруссией, состояла: в восстановлении и укреплении старых монархических порядков в прежде покоренных Наполеоном странах; ослаблении Франции и создании гарантий против восстановления наполеоновских империй и попыток новых завоеваний; переделе как колоний, так и европейских стран в интересах держав—победительниц и повсеместной борьбе с революционным движением во всех европейских странах без исключения. Практическим выражением «европейской идеи» стал международный Венский конгресс, который решено было созвать в 1814 г. Решение это было принято во время подписания Россией, Англией, Австрией и Пруссией – главными участниками коалиции 1 марта 1814 г. договора о доведении войны с наполеоновской Францией до победы и об условиях предполагаемого мира. Официальные заседания Венского конгресса начались 1 ноября 1814 г. и закончились 9 июня 1815 г. В Вену съехались 216 представителей европейских государств, среди них были императоры русский и австрийский, короли прусский, датский, вюртем—бергский и баварский, министры, канцлеры, крупные политические деятели. Важнейшая роль на конгрессе принадлежала Александру I и австрийскому канцлеру Меттерниху. Побежденную Францию представлял Талейран. Одной из важных особенностей Венского конгресса было то, что он впервые охватил все европейские державы (кроме Турции) системой международных дипломатических связей. На Венском конгрессе была оглашена политическая программа российского императора Александра I, основные положения которой: 1) возвратить каждой нации полное и свободное пользование ее правами и учреждениями; 2) поставить все нации и нас самих, их государей, под охрану общего Союза; 3) обеспечить нас, государей, и предохранить нации от честолюбия завоевателей. Таким образом, практическое осуществление «европейской идеи» заключалось в создании общеевропейского союза, который стал бы гарантией мира и порядка в Европе. Александр I на Венском конгрессе, как император-победитель Наполеона, потребовал: 1) сохранить за Россией Варшавское герцогство, которому он обещал конституцию и национальное войско; 2) уничтожить самостоятельность Саксонии с дальнейшей ее передачей Пруссии. В тайне от российского императора Талейран (министр французского короля Бурбона) и князь Меттерних (австрийский канцлер) в кулуарах Венского конгресса составили против него коалицию, форменный наступательный союз из Австрии, Франции и Англии, к которым присоединились три второстепенные державы (Швеция, Испания, Голландия). При этом были определены контингенты почти полумиллионной союзной армии, князь Шварценберг начертил план военных действий, и назначен строк открытия кампании (против России). Но эти планы не были осуществлены из—за побега Наполеона с острова Эльбы в конце февраля 1815 г. с дальнейшим победным походом на Париж, в который он вступил, не встречая особого сопротивления. Триумфальное возвращение Наполеона в Париж и угроза новой войны заставили возобновить и укрепить прежнюю коалицию из четырех держав – России, Англии, Пруссии и Австрии. В мае 1815 г. Александр I выехал из Вены в Гейльбронн, чтобы там дождаться продвигавшейся к Рейну русской армии. В июне 1815 г. в битве на картофельных полях близ селения Ватерлоо в Бельгии Наполеон потерпел сокрушительное поражение от соединенных сил коалиции.

Венск. конгр., его реш-я. Становл. Венск. сист. МО

09/1814 – 06/1815 – Вен. конгр., кот. рассм. ?сы мирн. урегул-я в Евр. Р. явл. наиб. мощн. евр. державой (Авст.,Прус.,Фр. были разорены и ослаблены войной). Эти страны + Анг. не хотели усил-я Р. и составляли заговоры vs. нее. Собралось 216 делегатов^ Р.: Ал-др I. Авс.: Меттерних, Франц I, Прус.: Фридрих II, Гарденберг, Ф. Гумбальд. Англ.: Кеслри, Веллингтон. Цель конгр.: восст. режимов и терр-й по принц. легитимизма (в част-ти Талейран, представлявший побежденную Фр., предл. устан. границы по 1792, т.е. Фр. хотела получ. гарантии сохр-я своей террит.). Общ. задачи: 1. Восст. государств. устр-ва; 2. Реставр-я свергнутых династий; 3. Найти систему и гарантий, кот. не допустила бы восстановл-я власти Нап.// его послед-телей; 4. Передел Евр. и колоний.

Задачи гос-в: Р. – созд. гер-ва Варшавск. под эгидой Р. с предост. собст. констит-и, Пруссия получ. Сакс. от Р.; Авс. – вернуть земли, завоев. у нее Нап., не допустить усил-я Р. и Прус. Прус. – присоед. Сакс и остав. себе польск. земли. Анг. – оставить за собой статус-кво, не допуст. усил-я Р., получ. гарантии сущест-я во Фр. донаполеон-го режима. Фр. – не расчит. на террит. приобрет-я, не хотела преобладания каких-л. европ. стран.

? о герм. гос-вах: участники конг. соглас. о необх-ти сохран-я феод. раздроб-ти Герм. Создан Герм. союз (38 герм. гос-в + Авст, Прус., сейм – предст. всех членов союза).

3/01/1815 Талейран добился подпис. тайн. соглаш-я Анг.,Авст.,Фр. vs. Прус. и Р. о предотвращ. присоед-я Сакс. к Прус. (в случ. воен. выступл-я – кажд. страна 150 тыс.войско, Анг. – 20£/пехотинец, 30£/кавалер.). Обяз-во не заключ. сепаратн. мир. Ал-др в труд. полож-и: получил, что хотел, но Пр., его союзник, обделена. Пришлось уступить. Но 19/03-28/06 1815 – 100 дней Нап., кот. обнаружил. копию тайн. соглаш-я, передал ее Ал-дру. Быстр. реакция Евр. держав. Битва при Ватерлоо (за неск. дней до эт. ->)

Заключит. Генеральн. акт подпис. 9/06/1815: Авст., Анг., Прус., Рос., Фран. Договор – 121 статья: Реставрация Бурбонов; Фр. лишалась терр-й; Швейц. расшир. террит-и; Восстан. Сардинск. корол-во; Италия раздроблена; Авст. получала протекторат над Сев. Итал.; Рос. получ. герц-во Варшавск. без Кракова; Образ-е Нидерл. корол-ва (Голланд., Бельг., Люкс.); Анг. закреп. свои колонии + получ. колонии Фран.

17 прилож-й: Польск. вопрос. Появл. док-тов межд. права. Отмена торг-ли неграми. Судоходн. пакт.

Введена нов. дипл. сист. 3 ранга дип. предст-лей: Посол (папский легат, нунций); Посланник; Поверенн. в делах. В 1818 г. к этим рангам прибавл. 4й – министр резидента (м/у посланником и поверенн. в делах)

Взаимотнош-я м/у гос-ми: создан мех-м по предотвращ-ю агрессии Фр. Польшу поделили м/у Рос., Авс.и Прус.

Итог: Венск. конг. закреп. то сост-е, в кот. оказ. мир после заверш. Напол. войн. Считалось, что удалось восст. стар. порядки и предотв. нов. потряс-я в евр. странах. Во всех странах подавлялось свободомыслие, ужест. цензура. усил. полиц. режимы.

Ал-др выступ. с идеей созд-я Свящ. союза европ. гос-в (д/ организационн. офомл-я реш-й Конгресса). Акт Свящ. Союза подпис. в ^ Париже 26/09/1815 Рос., Авст.и Прус.

 45. “Священный союз”: его происхождение и функционирование.

В 1815 г., когда Венский конгресс закончился, русский, прусский и австрийский монархи подписали договор о «Священном союзе». Суть этого договора состояла в том, что каждый из участников брал на себя обязательство добиваться неукоснительного исполнения решений Венского конгресса. Впоследствии к «Священному союзу» присоединились и другие европейские монархи. До 1822 г. регулярно созывались конгрессы Священного союза. Англия не вступила в Священный союз, хотя активно его поддерживала.

Роль России в «Священном союзе» была главной и особой по своему характеру. «Акт «Священного союза» оказал крайне зловредное и притом двустороннее действие на Западную и на Восточную Европу, на Россию. Шальная правительственная реакция, пробудившаяся на западноевропейском континенте после Венского конгресса, до которой России не было никакого дела, поставлена была под охрану русских штыков. Александр I, прошедший по Европе со знаменем освободителя Европы, спасителя государей и народов от французского гнета, являлся на конгрессах угнетателем той же Европы, караульным часовым чужих престолов против народов. Россия приняла на себя историческую ответственность за личное дело своего государя, долго лежавшую на ней темным пятном. С другой стороны, на внутренней жизни России такие прихотливые извороты внешней политики отразились глубоким разладом правительства с лучшими элементами общества, с народными ожиданиями, даже с чувством правды и долга. Этот разлад и создал одну из мрачных эпох, какой были в нашей истории последние 10 лет царствования. Никогда ни одна страна не заслуживала такой благодарной заботливости со стороны своего правительства, какую заслужила Россия в 1812–1815 гг. Ее жертвы на войны» (Ключевский В.О.).

Посленаполеоновское устройство мира, осущ. на консервативной основе, оказалось непрочным. Некоторые из восстановленных феодально—аристократических режимов вскоре стали «трещать по швам». «Священный союз» был активен лишь первые 8–10 лет, а затем фактически распался. Тем не менее Венский конгресс и «Священный союз» обеспечили на несколько лет всеобщий мир в Европе, измученной кошмаром непрерывных войн.

После смерти Александра I новый император России Николай I объявил себя свободным от обязательств «Священного союза». При этом Россия перестала стоять на страже западноевропейского порядка, созданного Венским конгрессом, предоставив это дело тем, кого оно ближе касалось.

На последнем Веронском конгрессе «Священного союза» (с 20 октября по 14 декабря 1822 г.) мнения сошлись лишь по вопросу о греческом восстании. Оно было осуждено всеми участниками конгресса. По остальным вопросам началась острая борьба. Противоречия между державами, особенно между капиталистически развитой Англией, внешнюю политику которой диктовала буржуазия, и менее развитыми в промышленном отношении странами, где сильны были еще полуфеодальные отношения, расшатывали основы «Священного союза». Идеи и решения его были крайне непопулярны во всех прогрессивных слоях европейского общества, с которыми принуждены были считаться их правительства. Растущая либеральная буржуазия в Англии резко и постоянно выступала против «Священного союза». Веронский конгресс и интервенция в Испании, где вспыхнула революция, были последними объединенными актами членов «Священного союза».

Св. союз (Р.,Австр.,Прус.) – 26/09/1815, идея – Ал-дрI. 1.Сдерживающ. фактор vs. нац.-освоб. и революц. движ-й. 2. Объединяющ. членов фактор по защите границ др.др. 11/1815 – Фр.join, позже – бол-во евр. держав. Анг. формально не вход. в союз.

В 1е гг. сущест-я – соглас.внеш. пол., но нек. различ-я во взглядах (Авст.и Пр. боялся рус. рев-ции, Ал-др не доверял австр. Меттерниху). СС не был наднациональн. органом. Это было политич-е соглаш-е стран, имеющих общие намер-я и желающих действовать совместно. Конкретн. формой реализации СС были общеевроп-ие встречи на уровне монархов, менее важн. – на уровне министров ин. дел, на уровне послов.

4 конгресса. I. 7-8/1818 в Аахене (Р.,Авст.,Пр.,Анг.,Фр.). Прин. реш-е о полноц. присоед-и Фр., вывод оккуп. войск, контриб. M265 фр. Before кореб-я о принятии Фр. в Св. союз. (Анг.,Пр.,Авст. не хот. сближ-я Фр. и Р.), долг. перег-ры, 1/10/1818 подпис. тайн. конв-я. II. 10-12/1820 в Троппау. Р.,Авст.,Пр. подпис. проток. по примен. воен. силы в Неаполит. корол-ве из-за нац.-освоб.движ-я и рев-и 1820. Анг.,Фр. – не vs., но не полноц. интервен-я. III. 01-03/1821 в Лайбахе – продолж-е II конгр. На фоне рев. движ-й в Исп., Пьемонте,Грец. члены Конгр. приняли реш. о подавл-и. Р., Авст, Анг., Фр. вели перег-ры с неаполит. king, друг. итал. монархами и Пап.Рим. IV. 1822 в Вероне. Обостр. пол-я в Евр. (полож-е в Исп., восст. в Грец., нараст. рус.-тур. конфл., пробл. исп. колоний в Ю.Ам.) Suicide Кеслри -> Каннинг (пол-ка в пользу бурж.кругов, стрем-ся к власти), разногласия м/у членами Св.союза (в Р. 2 мин.ин.дел – Нессельроде – консерв, Каподистрия – либер., за греч. освоб. движ-е). На Конгрессе Анг. vs. ввода войск в Исп. и Р. vs. Тур. 1/12/1822 протокол о револ-и в Исп. (Р.,Авст.,Пр.,Фр.), ввод фр. войск, занят Мадрид.

Итог:Около 40 лет мира, но СС, создан. консерв. силами д/борьбы с револ. и нац.-освоб. движ-ми, сам стал жертвой этих движ-й. Именно они привели СС к распаду. В конце 30х гг. XIX в. он практически прекр. свое сущест-е.

 46. «Просвещенный абсолютизм» в Австрии.

В конце XVII в. в Австрии началось движение за реформы, вначале более сильное «наверху», при дворе, чем среди буржуазии. При дворе образовалась партия реформ, к которой принадлежали высокопоставленные чиновники, высокое военное командование, иногда наиболее выдающиеся представители новой интеллигенции, близкие к правительственным кругам, а также сами представители династии Габсбургов. Первыми «пророками» и теоретиками, установившими основные линии развития новой Австрии и принявшими непосредственное участие в установлении новых порядков, были австрийские меркантилисты, «Великая тройка» австрийского меркантилизма – Филипп Вильгельм фон Хернигк, И.И. Бехер и Шредер.

Небезынтересно, что значительная часть деятелей XVII и XVIII вв., принявших участие в формировании и развитии австрийской нации и ставших известными как австрийские патриоты, не были австрийцами по происхождению. Принц Евгений, способствовавший своими победами укреплению положения Австрии как великой державы, родился в Париже. Абрагам а Санкта Клара — известный католический оратор, писатель и поэт, человек, который в своих проповедях к народу так остро, как никто другой, клеймил спекулянтов и монополистов своего времени, подчеркивавший, что считает Австрию своим отечеством. — пришел с Рейна, Ван-Свитен, основатель венской медицинской школы и первый крупный государственный деятель, настойчиво проводивший либеральные идеи в области культуры, был голландец. «Великая тройка» австрийского меркантилизма — Филипп Вильгельм фон Хернигк, И. И. Бехер и Шредер — были «натурализованными австрийцами». Бехер родился в Шпейере, Шредер — в Хемнице, Хернигк — в Майнце. Нет, впрочем, ничего удивительного, что именно эти люди не могли мириться с плачевным состоянием немецких княжеств, размеры которых, по образному выражению, не превышали одной двенадцатой доли листа. Германия не могла быть ни отечеством, ни благоприятным полем деятельности для людей, которые во времена пробуждавшегося национального самосознания хотели создать отечество для молодой интеллигенции, которая желала энергично взяться за дело, чтобы придать миру желаемый облик. Для них отечеством становилась прогрессировавшая, несмотря на все трудности, Австрия, обещавшая стать великой державой, Австрия, в которой началось становление нации. Австрия вскоре сделалась для них всех тем же, чем она стала для Хернигка, который свое отношение к ней выразил следующими словами: «Этой стране, чей хлеб я ем, я отдаю всего себя!».

Наиболее известным из трех упомянутых лиц является Хернигк, хотя Бехер и Шредер провели больше реформ и оказали более серьезное влияние на развитие Австрии. Но книга Хернигка «Австрия — превыше всего, если только она пожелает этого», вышедшая через два года после турецкой войны 1683 г., сделалась программой новой Австрии, библией молодой интеллигенции, новой буржуазии. Иосифа I, принца Евгения и придворной партии реформ. Иосиф, который во многих вопросах пошел значительно дальше требований Хернигка, называл его своим учителем. Школа австрийских реформаторов назвала себя позднее «физиократами», но в основе ее программы продолжали оставаться идеи, выдвинутые Хернигком.

Однако заслуга меркантилистов состоит главным образом не в создании ими промышленных и торговых учреждений и учебных заведений, а в том, что они выступили в качестве учителей и вдохновителей идей создания Новой Австрии. Идеи австрийских меркантилистов сыграли значительную роль в развитии экономики Австрии.

 «Великая тройка» наметила ряд государственных задач и старалась побудить корону приступить к их осуществлению. В конце концов, значение этих задач стало ясным и для большей части двора и государственного

аппарата.

Наиболее яркими Габсбургами-реформаторами были Мария-Терезия и Иосиф II. Правление Марии-Терезии было важным этапом в развитии абсолютизма в австрийских землях. Она провела реформы, направленные на усиление государственной централизации (учреждение государственного совета, реформа провинциального управления, таможенная реформа и др.). Проводила политику протекционизма, покровительствовала развитию промышленности и торговли. Реформированию подверглась судебная сфера (1768 – новый уголовный кодекс; 1776 – отменены пытки), была проведена военная реформа. Соправителем Марии-Терезии между 1765 и 1780 гг. был ее сын Иосиф. Иосиф искренне желал добра своей стране и благоденствия своему народу, твердо верил в то, что призван совершить великие дела. Иосиф имел ясные представления о предстоящих преобразованиях – необходимо преодолеть разобщенность областей, создать условия для подъема всех сторон жизни, создать класс производителей и работников, улучшить образование, разорвать путы сословных ограничений, преобразовать фискальную систему, ликвидировать крепостную зависимость и повсеместное присутствие церкви.

Соправительство не удовлетворяло Иосифа – он жаждал все и сразу, но Мария-Терезия не желала ни с кем ссориться и хотела, чтобы ее все любили. Огромное влияние на личность Иосифа II оказала смерть любимой жены –

Марии Пармской. Он стал нелюдим, избегал общества, заглушал тоску бесконечной работой. Он никогда так больше и не женился. В конце концов, ИосифII решил, что может полагаться только на себя, что только вся полнота власти даст ему возможность реализовать задуманное, сбросить гнетущую неудовлетворенность. Так оформилась концепция абсолютной власти, повелительного императива. Сделавшись самовластным правителем, он придает реформам стремительный и всеобъемлющий характер.

Прежде всего, Иосиф подвергает коренному пересмотру все государственное устройство, совершенно изменив принципы формирования администрации. Чиновничество попадает под жесточайший контроль; иерархическая лестница теперь преодолевалась ступень за ступенью, оклад устанавливался в соответствии с должностью и т.д. Следующий аспект — социальные реформы. Они коснулись всех сословий. Положение крестьянства было одной из главных забот правительства еще при Марии-Терезии. Верная своему принципу постепенности. Мария-Терезия начала с ограничения барщины и оброков, своеволия помещиков. Став  единовластным правителем, Иосиф смело пошел дальше. Знаменитым «Патентом о подданных», изданным в начале 1781 года, он объявил крестьян такими же своими подданными, какими были и прочие сословия. Это означало изъятие крепостных из юрисдикции помещиков, признание их крепости земле, а не владельцу, запрет на продажу земли без крестьян и крестьян без земли.

Окрыленный успехом, спустя полгода, Иосиф отменяет крепостное право на всей территории империи. Несмотря на формальную отмену сословных привилегий, аристократы сохранили значительные преимущества и составляли высшие и первые ряды власти. Это устраивало Иосифа; повязать дворянство службой как главным источником существования, оторвать их, по возможности, от земельных гнезд, лишить их экономической, а, следовательно, и политической независимости, с его точки зрения, было весьма полезно. Церковная, административная и крестьянская реформы Иосифа отличались большим размахом и отвагой. Поразительно, что все это было задумано и организовано, по существу, одним человеком.

Глубокая перестройка государства невозможна без кардинального преобразования судопроизводства и судебных установлений. Речь, разумеется, не шла о придании независимости судебной власти, это в намерения Иосифа не входило, для этого он был слишком монарх. Но вырвать суд из тесных сословных объятий подчинить его общегосударственным правилам — по тем временам и означало независимость.

Восемнадцатое столетие недаром называлось «веком Просвещения». Наименование это носило и прямой, утилитарный смысл. Иосиф проявил себя тут в полной мере. Повсюду открылось множество государственных начальных школ. В Богемии, например, за 10 лет число учеников только  в сельских школах выросло с 14 до 117 тысяч. В городах учреждались гимназии. Учителя окружались почетом, им предоставляли квартиры, им хорошо платили. Единообразные для всех шкал и гимназий инструкции требовали от учителей ласкового обращения, уважения к детскому достоинству. Фискальную и экономическую часть следует признать существенной составляющей реформ Иосифа, ибо, как мы отлично знаем по собственному опыту, без правильно собираемых налогов казна не  может обеспечить содержание непроизводительного класса людей, а без хорошо продуманной и умело организованной экономической деятельности останутся бедными и производительные слой общества. В обоснование своей реформы Иосиф писал: «Не обращая внимания на обычаи и предрассудки, надо взглянуть в сущность вещей. Почва и земля, которые природа дала людям для их пропитания, представляют собой единственный источник, из которого все происходит, к которому все возвращается и который пребывает во веки веков. Из этого положения вытекает несомненная истина, что с земли, главным образом, удовлетворяются государственные потребности и что нельзя делать никакого различия между владениями людей любого сословия. Из  этого следует само собою, что между дворянскими и крестьянскими, государственными и церковными землями не может быть никакой разницы, и что каждый должен быть плательщиком сообразно величине, плодородию и местоположению своего участка».

Всячески поощрялось открытие фабрик и заводов, вплоть до привлечения к этому евреев, чего никогда еще не было ни в одном государстве. Втуне лежащий капитал надо было вовлечь в оборот, и для этого создавались привлекательные условия. Новых предпринимателей освобождала от военного постоя, им выдавали ссуды под ничтожный процент, успешно работающие фабриканты получали премии и награды, их рабочих освобождали от рекрутской повинности. Чтобы окончательно добить цеховую структуру, император стал отбирать земли, принадлежащие корпорациям. В оправдание в этой меры Иосиф привел первый пришедший ему на ум довод, не затрудняя себя подысканием особенных аргументов, - угодья-де использовались лишь для устройства многочисленных шумных цеховых сборищ и пирушек, нечего пьянствовать, надо работать! Деньги, вырученные от этих реквизиций, пошли на благое дело — призрение бедных. Разумные меры в регулировании внутренней торговли — ликвидация таможенных барьеров между провинциями, прекращение сборов за провоз сельских продуктов на городской рынок, за проезд по городам и частным владениям, запрещение монопольного установления цен — привели к увеличению ее объема. Таковы главные реформы Иосифа II. Но еще он занимался переустройством армии и рекрутского набора, организацией медицинских и благотворительных заведений, горными разработками, строительством дорог и многими другими делами, всюду внося присущий ему дух нетерпимости и нетерпения.

В XVI—XVIII вв. после религиозных войн количество самостоятельных государственных образований в Германии очень возросло (их стало более 300), утверждается так называемый княжеский абсолютизм. Он отличался от централизованных абсолютных монархий Запада (как и сословно-представительных монархий) тем, что сложился не в рамках всей империи, которая оставалась децентрализованной, а в пределах отдельных княжеских владений. Заслугой Габсбургов как абсолютистских монархов заключается именно в том, что им удалось установить крепкую, авторитетную, прогрессивную и справедливую власть в такой разобщенной стране как Австрия. Более того, они добились относительного единства, по крайней  мере, непосредственно австрийских земель. Но и интересы зависимых государств принимались в расчет. Хотя нельзя преувеличивать заслугу монархов в политике относительно провинций: в Венгрии целенаправленно сохранялись исключительно аграрные отношения, в Чехии привилегии оставались за немецкими землевладельцами. Но уже при Марии-Терезии было установлено единое таможенное пространство в стране, без внутренних границ и привилегированных регионов. Т.о. создавалось единое экономическое пространство, что, безусловно, способствовало развитию торговли и промышленности. Но в то же время, наряду с появлением мануфактур, цеха ликвидированы не были. В этом плане прогрессивность экономической политики абсолютистской монархии Габсбургов можно отрицать. Величайшим, на наш взгляд, шагом в истинно просветительском духе было освобождение крестьян от личной зависимости. Хотя крестьяне и лишились всех прав на землю, но с экономической точки зрения промышленность получила значительное пополнение рынка рабочих рук. В области права также было сделано немало. Новый «Уголовный кодекс», отмена пыток, отмена сословных привилегий в судебном процессе были, безусловно, прогрессивными мерами, хотя и сохранялись некоторые пережитки, такие как гонения на ведьм и т.п. Безусловной заслугой Иосифа II в религиозной сфере было установление широкой веротерпимости, наряду с ограничением влияния и прав церкви. В современных условиях влияние католицизма оставалось недопустимым, т.к. во много ограничивало прогрессивные тенденции, проявлявшиеся в обществе. Но все же многие ученые утверждают, что эти реформы были не более чем «косметической операцией», игрой на публику. А широкое влияние католической церкви на массы играло якобы на руку правительству. На наш взгляд, говорить таким образом не совсем правомерно, т.к. проанализировав данные реформы невозможно согласиться с их декларативность: влияние католицизма действительно было ограничено, и даже просьбы самого папы не смогли отвернуть Иосифа с выбранного пути реформ. В подобном же тоне говорится, что все реформы Марии-Терезии были направлены лишь на устранение наиболее очевидных противоречий  феодальной системы, с тем, чтобы продлить существование последней; а «просвещенный абсолютизм» в Австрии действовал большей частью в интересах господствующего класса – дворян. Такие высказывания противоречат реальным фактам. Как мы рассмотрели выше, реформы были направлены скорее на уменьшение привилегий дворян и возвышения класса чиновников. Просто монархам удалось установить настолько авторитетную власть, что дворяне просто не имели сил противостоять им. Даже чешское дворянство, интересы которого нарушались наибольшим образом, отказалось от противодействия.

Уменьшив привилегии дворян и церкви и улучшив положение крестьян, Габсбурги все же упустили из виду очень важный вопрос: проблему многонациональности Австрийской империи. Их политика была направлена на централизацию, в чем они достигли определенных успехов. Но все же не смогли преодолеть децентрализаторских тенденций, что впоследствии проявилось в активном движении национальностей за отделение государств. Что касается культурной политики Габсбургов, то нельзя не заметит, какой культурный и научный расцвет начался в Австрии в то время! Абсолютистские монархи покровительствовали ученым и деятелям искусства,

привлекали заграничных ученых и учителей. Именно в это время начинает зарождаться национальное самосознание австрийского народа. Многим этому посодействовал Иосиф, введя немецкий язык в школы, сделав его практически государственным.

Подводя итог, можно сказать, что на наш взгляд, политика Габсбургов практически во всем соответствовала критериям «Просвещенного абсолютизма». Да и многие ученые говорят о том, что абсолютизм в Австрии был истинно просвещенным, единственным, пожалуй, в своем роде в Европе. Основными его особенностями были:         - Укрепление власти монарха и проведение прогрессивных реформ в довольно разрозненной и многонациональной стране; - Забота государей не столько об исполнении гражданами из обязанностей, сколько об их благосостоянии, о соблюдении их прав; - Опора не на широкие дворянские круги как господствующий класс, а на равновесие сил между дворянством, буржуазией и чиновничеством; - Практически полностью мирное проведение реформ в жизнь, отсутствие крупных социальных и политических конфликтов.

 47. «Польский вопрос» и его решение на рубеже 18 – 19 вв.

В 1763 г. умер польский король Август III, посаженный на престол еще Анной Иоанновной. Между магнатскими группировками началась ожесточенная борьба за власть. Страна раздиралась внутренними противоречиями. Власть осуществлял сейм. Делегаты от местных сеймиков имели на нем право «либерум вето», т.е. каждый депутат мог опротестовать любое решение собрания. Очень острыми были в стране и национальные противоречия. Входившие в ее состав народы Украины и Белоруссии находились под жестоким социально-экономическим и национальным гнетом польской шляхты. После борьбы между магнатскими группировками Потоцких и Чарторыйских победили последние – сторонники пропрусской ориентации. На престол был посажен их родственник, давний знакомый Екатерины Станислав Понятовский. Его правительство постаралось провести в разваливавшейся стране ряд реформ, однако эти попытки вызвали ожесточенное сопротивление со стороны других группировок шляхетства. Было использовано право конфедерации, то есть создания вооруженной оппозиции. Сторонники реформ в г. Баре (на Украине) создали свою конфедерацию. Екатерина послала против них войска во главе с Суворовым. Россия всячески старалась усилить свое влияние в Польше. На этом пути она оказалась в весьма сложных отношениях с Пруссией. Большие успехи России в борьбе с Турцией заставили Пруссию выступить совместно с Австрией в польском вопросе, с тем чтобы умерить требования России на юге. России был невыгоден раздел Польши и усиление за ее счет таких государств, как Пруссия и Австрия. Польша более устраивала Россию как буферное государство на границе с более сильными соседями. Но в сложившейся ситуации Россия вынуждена была пойти на раздел Польши. Один догоаор был заключен между Россией и Пруссией, другой – между Россией и Австрией. Оба они были подписаны в июле 1772 г. Под давлением двух держав в сентябре 1773 г. польский сейм санкционировал соглашение о первом разделе Польши. Россия получила все Подвинье и часть Верхнего Приднепровья, воеводства Полоцкое, Витебское, Мстиславское, часть Минского и часть польской Ливонии. Австрия захватила Западную Украину – Галицию. В 70-80-х годах XVIII в. вопрос о Правобережной Украине все теснее связывался с вопросом о дальнейшем продвижении России к Черному морю, а это в свою очередь с новой силой порождало русско-турецкий конфликт. Вся внешняя политика России завязывалась в сложный балтийско-польско-восточный узел. Усилившаяся мощь России позволяла Екатерине II оказывать весьма сильное воздействие на весь ход внешнеполитических отношений в Европе. Во время вспыхнувшей между Австрией и Пруссией войны за баварское наследство Екатерина выступила в качестве третейского судьи. Закончивший эту войну Тешенский мир 1779 г., условия которого гарантировала Екатерина, привел к значительному усилению влияния русской дипломатии на весь ход дел в Германии. Выдающуюся роль сыграла Россия и в событиях, связанных с войной американских колоний за независимость. Россия отклонила попытку Англии использовать ее силы для ведения войны в Америке. Более того, в феврале 1780 г. она опубликовала декларацию о «вооруженном нейтралитете». Декларация провозглашала, что всякое нейтральное судно находится под защитой всех нейтральных государств и имеет право защищать себя на море оружием. Ответственность же за насилие над нейтральными судами падают на суда нападающих держав. К этой декларации присоединилось большинство государств. В это время происходит изменение основного курса внешней политики. Натянутые отношения с Англией, охлаждение в отношениях с Пруссией – все это привело к падению «Северного аккорда». Начинается процесс сближения с Австрией, заложенный со встречей Екатерины II в 1780 г. в Могилеве с австрийским императором Иосифом II. Меняются даже фигуры во внешнеполитическом ведомстве. На смену графу Никите Ивановичу Панину приходит Алексайдр Андреевич Безбородко – талантливый дипломат и государственный деятель. Большую роль во внешней политике начинает играть князь Григорий Александрович Потемкин, фаворит Екатерины. Меняется и основная концепция внешней политики. Рождается так называемый «греческий проект». Предполагалось изгнать турок из Европы, а на территории бывшей Османской империи создать греческую империю во главе с представителями русского правящего дома. Из дунайских княжеств – Молдавии и Валахии – должно было быть образовано новое буферное государство (носившее древнее название – Дакия). Основным союзником предполагалась Австрия, за что она и должна была получить под свое влияние западную часть Балканского полуострова. Ученые до сих пор не решили, был ли «греческий проект» реальной внешнеполитической программой или это была лишь иллюзия, плод размышлений придворных теоретиков. Скорее всего, правы те исследователи, которые утверждают, что реального проекта внешней политики России 80-х годов XVIII в. («греческого проекта») не существовало. Как бы то ни было, дело шло к новой войне с Турцией. Б 1783 г. Россия присоединила к себе Крым, что, конечно же, вызвало недовольство правительства Турции. Демонстративно не выполняя условий Кучук-Кайнарджийского договора, Турция сама объявила войну. Положение России в скором времени осложнилось выступлением Швеции. Король Густав III начал осаду крепости Нейшлот и предъявил России явно невыполнимые требования. Но оборона Нейшлота и блестящая победа русского флота в июле 1788 г. у Готланда над флотом шведов заставила шведское правительство пойти на заключение мира. Россия добилась выдающихся успехов в войне с Турцией. Под руководством А.В.Суворова была взята крепость Очаков, турки были разбиты при Фокшанах и Рымнике. Одна из наиболее ярких страниц этой войны – взятие крепости Измаил. Но измена Австрии и шведская опасность заставляла Россию быть осторожной. В 1791 г. был подписан Ясский мир, по которому Турция обязалась неуклонно выполнять условия предшествующего мира, признала новую границу с Россией по Днестру и присоединение Крыма. В Польше после первого раздела влияние России значительно усилилось. В этой стране начинает нарастать движение за укрепление экономики и политического строя путем реформ. Ряд позитивных мер предпринял сейм 1788 г., получивший название четырехлетнего сейма. 3 мая 1791 г. этот сейм принял новую конституцию, отличавшуюся известной прогрессивностью. Но для улучшения жизни низших слоев населения, особенно украинского и белорусского происхождения, было сделано мало. В Польше скрестили свои «дипломатические шпаги» представители внешнеполитических ведомств России, Пруссии, Австрии. Трудно сказать, кто кого превосходил в коварстве, но для самой Польши события разворачивались драматически. Летом 1791 г. русские войска, принимавшие участие в войне с Турцией, были переброшены в Польшу. Тут же в г. Тарговице возникла конфедерация, к которой присоединился и польский король. Царские войска вскоре взяли Варшаву. Конституция 3 мая была отменена, а в марте 1793 г. произошел второй раздел Польши. К России отошли Белоруссия с Минском и Правобережная Украина. Пруссия захватила Гданьск (Данциг), Торунь и Великую Польшу с Познанью. Оставшаяся часть Польши с населением в 4 млн человек была окружена со всех сторон сильными и враждебными ей государствами, которые навязывали ей свои условия. Это вызвало патриотический подъем. Вскоре одна из частей польского войска восстала. Центром восстания становится Краков, а его главой талантливый генерал Тадеуш Костюшко. Он занял Варшаву. Вскоре восстание перекинулось в Литву, Великую Польшу и Поморье. Однако значительная часть крестьянства была разочарована теми мерами, которые предпринял Костюшко, что значительно ослабило его силы. Русские войска под началом А.В.Суворова разгромили польские войска. Вначале 1795 г. был проведен третий раздел Польши, уничтоживший самостоятельное польское государство. Большая часть земель Польши с Варшавой была отдана Пруссии, Малая Польша с Люблином отошла к Австрии. Россия получила Литву, Западную Белоруссию и Западную Волынь. Курляндское герцогство, находившееся в зависимости от Речи Посполитой, также было присоединено к России. Присоединение старинных русских земель к России было логичным, так как сохраняло национальную целостность восточнославянских народов. Впрочем, отношения царского правительства к Украине и Белоруссии не надо идеализировать, помятуя о той иной раз насильственной русификации, которая нанесла большой вред развитию национального самосознания. Что же касается Польши, то это была трагедия польского народа, который на столетия был лишен своей государственности и стал добычей соседних государств.

«Внешнеполитическая обстановка в Европе после 1809 г. определенно свидетельствовала о возрастающем напряжении между Францией и Россией. В военных и политических приготовлениях Наполеона Варшавскому княжеству отводилась видная роль: оно все больше становилось , по признанию Бильона, «передовым форпостом против России»І. Быстро пролетели два относительно спокойных года, и в 1812 г. началась новая война – с Россией. Наполеон обещал вернуть всю территорию Речи Посполитой и восстановить государство в его прежних пределах. С января 1813 г., когда Наполеон начал отступление своих войск, земли Варшавского герцогства стали занимать русские войска. Князю Юзефу Понятовскому пришлось выбирать: остаться с армией в стране и вступить в переговоры с оккупировавшим Варшавское герцогство царем Александром I, или же сохранить верность Наполеону. Он выбрал втрое. Польский корпус принял участие в решающей для Бонапарта компании 1813 г. В октябре того же года в «битве народов» под Лейпцигом наполеоновская армия потерпела поражение, а князь Юзеф погиб. Царь учредил Верховный временный совет для управления герцогством, не изменив в нем существующего порядка. Варшавское герцогство просуществовало 8 лет. Оно было государством, обслуживающим прежде всего нужды войны, тот есть армии. Содержало расквартированные на его территории французские и саксонские войска. Но это еще не все. Герцогство сыграло огромную роль, пробудив в народе дух независимости. «Образование Варшавского княжества должно было совершить … своего рода умственный и духовный переворот, ибо часть Польши завоевала то, о чем так долго мечтала: политические бытие. Княжество насчитывало всего лишь 3 миллиона жителей, но ему покровительствовал Наполеон и в водовороте европейских проблем оно несло на себе всю тяжесть прошлого и будущего» - так оценивал его поэт Адам Мицкевич. «Благодаря образованию Варшавского герцогства «польский вопрос» перестал быть разменной монетой в руках трех государств – захватчиков. Его разрешение стало для европейской политики трудной задачей». Участие поляков в завоевательной компании Наполеона было продиктовано их надеждами на восстановление Польского государства под эгидой Франции. Но, как видно из вышесказанного, Наполеон не хотел восстановления Польши и использовал ее в своих целях.

Победа над Наполеоном пробудила в политиках стремление вернуть к власти свергнутых властелинов, восстановить границы и методы управления, упраздненные французской революцией 1789 г. Как пишет об этом Л.А. Зак: «Победа союзников над Наполеоном поставила пред участниками антифранцузской коалиции вопрос о будущем устройстве Европы. Заявляя о необходимости восстановления нарушенного Наполеоном «равновесия сил» и установления «прочного мира и справедливости», правительства держав-победительниц стремились осуществить свои планы территориальных захватов и преобразования Европы». Для ясного понимания дипломатических осложнений, возникших на Венском конгрессе, нужно прежде всего дать точный отчет относительно тех интересов, которые пришлось защищать на конгрессе каждому из союзных государств. Цели же этих союзных держав далеко не совпадали, по важнейшим вопросам вскрылись острые разногласия. Англия намеревалась прежде всего упрочить и расширить морское и торговое свое превосходство. Самое верное средство сохранить за собой то важное положение в мире, которым она обладала, заключалось, по ее мнению, в том, чтобы сдерживать и нейтрализовать оппозицию Франции и России. Первая из этих двух держав внушала ей сильное опасение своим флотом и торговлей; вторая, имея' постоянные виды на Константинополь, угрожала вытеснить ее на Востоке. Чтобы держать в руках и ту и другую, британское правительство, коротко говоря, желало следующего: Нидерландское королевство, созданное нарочно для того, чтобы стеснить Францию и нанести ей экономический ущерб, должно расширить свои владения за Маасом до Рейна и даже дальше, если возможно. С другой стороны, Нидерланды должны были сблизиться с Гер­манией и Ганновером, родовым владением англий­ских королей; Ганновер же должен был сделаться королевством и получить значительные земельные прира­щения. Что касается Пруссии, то вместо рейнских земель, которые она желала получить и из которых ей будет дана лишь незначительная часть,— ей должно быть предоставлено все Саксонское королевство, которого она добивалась больше всего; король же Саксонии, находившийся в плену со времени Лейпцигского сражения, будет низложен за то, что слишком долго оставался верным Наполеону. Взамен этого огромного подарка Англия не потребует от берлинского двора никакой жертвы. Напротив, Пруссия получит обратно все части старой Польши, которые она когда-то присвоила. Ибо если следует стеснить Францию на западе, то столь же необходимо сдержать на востоке и Россию, так как русский император задумал восстановить — исключительно к своей выгоде — королевство Польское. По тем же соображениям Австрия вернет себе все то, что она прежде отняла у этой несчастной страны. Таким образом, Россия будет оттеснена за Вислу. Германия не будет объединена (это сделало бы ее слишком опасной), а будет поставлена под коллективный контроль Австрии и Пруссии, между которыми установится тесная солидарность. Наконец, Австрия будет иметь довольно сильное влияние в Италии; не настолько сильное, чтобы господствовать там безраз­дельно (Англия этого совсем не хотела), а именно такое, чтобы составить там противовес Франции. Таким образом, вся Центральная Европа, образуя группу связанных между собой государств, будет своим взаимным сцеплени­ем и сопротивлением поддерживать то равновесие, о котором мечтало британское министерство. Вот что пишет о позициях Англии К.В. Нессельроде Александру I из Вены в сентябре 1814 г. : «Затем слово взял лорд Каслри, который изложил точку зрения английского правительства по этому вопросу. Он заявил, что, может быть, ни в одной стране восстановление независимой Польши не нашло бы столько сторонников, как в Англии, и поэтому, поддержав это дело, министерство не только не действовало бы вопреки общественному мнению, но, напротив, польстило бы ему; однако подобное решение потребовало бы таких жертв от тех самых держав, что он никогда не осмелился бы предложить им это. При нынешнем положении Европы единственным средством предупредить новые столкновения является сохранение существовавшей до сих пор системы раздела; ему, кажется, что ни одна держава не может желать сохранения этой системы больше, чем Россия, ибо именно она владеет большей частью старой Польши. Пруссия и Австрия являются ее партнерами в этом деле, и следовательно, для России было бы выгодно по возможности заинтересовать их, не отвергая их справедливые требования». Из всех великих держав Австрия теснее других была связана своими интересами с Англией. Венский двор подобно лондонскому стремился к тому, чтобы не дать Франции и России выйти за их пределы. Первому из этих государств Австрия собиралась противопоставить Нидер­ланды, а затем организованную на федеративных началах Германию, мелкие князья которой, обладая землями на Рейне, имели бы особый интерес следить за Францией. Швейцария будет сделана нейтральной. Это можно будет сделать под видом поддержки, оказываемой полити­ке Франции. Что касается Италии, то господство над нею будет осуществляться через посредство Милана, Венеции, Модены, Пармы, Флоренции, Неаполя, причем по возможности не будет допущено восстановление там французского влияния. На востоке предполагалось дать отпор панславизму и для этого воспрепятствовать восстановлению Польши под властью царя; постоянною бдительностью надеялись, вероятно, уберечь от посягательств России Дунай. До сих пор нет особенно заметного несогласия между Лондоном и Веной. Но по вопросу о Пруссии политика Меттерниха не могла вполне совпадать с политикой Кэстльри. Если Австрия не хотела видеть русских в Кракове, то тем более не хотела она видеть и пруссаков в Дрездене. Саксония под властью Фридриха-Вильгельма казалась ей нарушением германского равновесия: богемские ущелья и дорога к Вене становились в этом случае открытыми для самых опасных и закоренелых врагов Габсбургов. Кроме того, такое поглощение второстепенно­го государства могло повлечь за собой еще и другие подобные действия со стороны державы, которая давно уже стремилась к господству в Германии и не стеснялась в отношении аннексий. Не лучше ли будет, если Пруссия, получив обратно свою часть Польши и оставив в покое Саксонию, расширит свои владения на Рейне? Этим путем она окажется в соприкосновении и, следовательно, в антагонизме с Францией. А это будет явно выгодно для Австрии, которая отвлечет в сторону Франции внимание и силы своей соперницы. Впрочем, Меттерних не думал предоставить Пруссии безраздельную гегемонию в Западной Германии. По его мысли, Пруссия не должна была переходить за Майн. В Южной же Германии предполага­лось образовать в противовес Пруссии государство, которое, так же как и Пруссия, было бы вооружено против Франции и вместе с тем обладало бы достаточной силой, чтобы в случае надобности помешать Пруссии подчинить себе конфедерацию. Указанным государством должна была стать Бавария, которая, возвратив Австрии все то, что отняла у нее во времена Наполеона, получила бы на обоих берегах Рейна, от Нижней Франконии до границ Лотарингии, обширную, богатую и непрерывно простираю­щуюся территорию; таким образом, она оказывала бы давление на Вюртемберг и великое герцогство Баденское,. со всех сторон окруженные ее владениями, и установила бы контроль над Рейном, держа гарнизон в сильной Майнцской крепости. Что же касается руководства германской федерацией, то, разумеется, Австрия не собиралась делить его с Пруссией. Она нисколько не помышляла о восстановлении в свою пользу прежнего императорского достоинства, давно ставшего пустым титулом; она хорошо сознавала, что теперь объединение Германии могло осуществиться только к выгоде ее соперницы. Поэтому тайным ее желанием даже тогда, когда она утверждала противное, было создание как можно более слабой федеральной власти. Ибо чем меньше был бы затронут партикуляризм, которым так дорожили небольшие германские государства, тем легче было бы Австрии оказывать свое мощное влияние на каждое из них в отдельности. Таким образом, создавая оплот одновременно против России, Пруссии и Франции, господствуя одновременно и в Германии и в Италии, охраняя неприкосновенность Балканского полуострова, Австрия смотрела на себя, как на основу того великого здания, которое призван был воздвигнуть конгресс. После всего изложенного нет необходимости подробно излагать планы России. По главным вопросам они были диаметрально противоположны планам Австрии и Англии. Император Александр I, поднявший на ноги всю Европу своим сопротивлением Наполеону (в 1812 г.), а затем энергичным переходом в наступательное движение, не без основания полагал, что без него великий Союз не мог бы осуществиться и тем более выйти победителем. Он думал и открыто заявлял, что Европа хоть чем-нибудь должна заплатить ему за показанный им пример и за принесенные им большие жертвы. И единственной наградой, которую он, с несколько, пожалуй, напускной экзальтацией, просил,— было право загладить великую несправедли­вость, допущенную его бабкой Екатериной II, путем воссоединения под его скипетром в одно государство с конституционным образом правления великого герцог­ства Варшавского, недавно занятого его войсками, и всей остальной Польши. Как видно, это был дешевый способ облагодетельствовать поляков. В записке, сделанной К.В. Нессельроде в Вене 20 февраля 1815 г. , говорится об этом следующее: «Россия, чей национальный подъем, неизменно поощряемый, несмотря на множество препятствий, дал импульсы для всей Европы и привел к самым неожиданным результатам, получила бы путем присоединения герцогства Варшавского : 1) компенсацию, которая едва пропорциональна принесенным ею жертвам; 2) необходимое увеличение территории, чтобы ее приобретения были соразмерны приобретениям, сделанным одновременно ее союзниками; 3) распространяя на поляков либеральные установления, учитывающие их национальные особенности. Е. в-во император стремился устранить всякое иностранное влияние и тем самым содействовать общему спокойствию». Александр был, с одной стороны, чрезвычайно зол на короля Саксонского, владевшего раньше великим герцогством Варшавским и находившегося всоюзе с Наполеоном, а с другой стороны, он был связан тесной дружбой с королем Фридрихом-Вильгельмом; поэтому он не только не проти­вился планам Пруссии относительно новых территориаль­ных приобретений, но горячо их поддерживал. Польский и саксонский вопросы представлялись для него тесно связанными. Убежденный в том, что он всегда сумеет держать в подчинении берлинский двор, он желал, чтобы Пруссия могла оказывать энергичное воздействие на Германский союз. Кроме того, он не прочь был распро­странить границы Пруссии до горных проходов Богемии, дабы она явилась постоянной угрозой для Австрии и сама находилась под ее непосредственным наблюдением. Что же касается венского двора, то император надеялся воздействовать на него прежде всего при помощи своей союзницы (Пруссии), затем — при помощи Польского королевства и, наконец, пожалуй, при помощи Франции, которую он мог бы в случае надобности противопоставить Австрии и Италии. Совершенно обезопасив себя со стороны Балтийского моря завоеванием Финляндии, достигнув по Бухарестскому договору Дуная и по Гюлистанскому — Армении, он полагал, что скоро ему можно будет, наперекор Англии, обратить все свои силы на Восток. Уничтожение Оттоманской империи было его затаенной мечтой. Но он не сумел скрыть ее достаточно искусно, и сент-джемский кабинет давно уже разгадал его намерения.

Остается еще изложить политические планы Пруссии, государства, в то время гораздо менее значи­тельного, чем перечисленные, но деятельного, энергичного, склонного к завоеваниям; его скрытые честолюбивые замыслы не были тайной для дипломатов. Поднявшись весьма высоко во мнении Европы благодаря успехам Фридриха II, Пруссия со времени Иенского сражения в несколько месяцев потеряла всю свою славу и влияние. Раздробленная Тильзитским трактатом на отдельные куски и сохранившая лишь незначительную часть своих владений, она сумела за несколько лет незаметно оправиться от своих неудач и в 1813 г. дала такие доказательства своей жизнеспособности, что ее пришлось отнести по-прежнему к числу великих держав. Она подала Германии сигнал к восстанию против Наполеона и первая показала пример. Бурная вспышка патриотического чувства заставила забыть все ее недавнее бессилие. Уже в это время германский народ, инстинктивно склонявший­ся к объединению, начал обращать свои взоры к Берлину, Фридрих-Вильгельм III и его советники Гарденберг , Штейн, Гнейзенау самым настойчивым образом призы­вали его к завоеванию национальной независимости и политической свободы. Таким образом, Пруссия, не решаясь высказать это открыто, стремилась к гегемонии в Германии. Недаром проявляла она к Франции, к своему, так сказать, «наследственному врагу», дикую ненависть, которую, казалось, ничем нельзя было утолить. Пруссия открыто жаловалась на то, что с Францией поступили слишком снисходительно по трактату 30 м. Выдвигая требование держать гарнизон не только в Кёльне, но и в Майнце и Люксембурге, она добивалась для себя роли часового на передовых постах в рейнских провинциях. С другой стороны, она просила, чтобы ей отдали всю Саксонию, утверждая, что саксонский король — изменник, не заслуживающий никакого снисхождения. Саксонские владения могли превосходно округлить Пруссию и пред­ставляли для нее первоклассную стратегическую позицию против Австрии. Поэтому, чтобы получить Саксонию, Пруссия с готовностью отказывалась почти от всех своих прежних владений в Польше. Она претендовала еще на многие другие земельные приращения — в Померании, в Вестфалии и вообще повсюду, где она с выгодой для себя могла связать свои раздробленные владения. Она не переставала повторять, что в 1813 г. ей обещали довести число ее подданных до 10 миллионов и даже больше. Таким образом, Пруссия была готова забирать все, что можно, руководствуясь только своими выгодами и правом сильного. Но, конечно, она не хотела, чтобы другие германские государства получали пропорциональные при­ращения. В частности, она противилась всеми силами осуществлению планов Баварии. Что касается Австрии, то под личиной доброжелательства к ней Пруссия прилагала старания к тому, чтобы занять ее место и затем использо­вать исключительно в своих интересах ту федеративную организацию, которую предполагалось дать Германии. Впрочем, хорошо понимая, что у нее нет ни сил, ни средств для борьбы с соперницей без чужой помощи, она делала пока вид, что следует на буксире за Россией,— в ожида­нии того момента, когда можно будет ее одурачить. Итак, говоря о планах великих держав по польскому вопросу на венском конгрессе, необходимо отметить провокационную позицию Англии и резко отрицательное отношение Австрии и Пруссии к планам создания конституционного Польского королевства в составе России.

Остановившись на позициях, на которых стояли государства, решавшие на Веском конгрессе вопросы послевоенного устройства мира, можно перейти к дипломатической истории событий, непосредственно происходивших на этом Конгрессе. Из всего предшествующего следует, что в момент открытия конгресса четыре союзные державы далеко не были согласны между собой относительно плана государственного переустройства Европы. Только одна мысль, казалось, разделялась всеми ими, и эта мысль заключалась в том, что они — самые могущественные державы, что Европа — в их руках и что никто не может помешать им распоряжаться по своему произволу. Конечно, существовавшие между ними разногласия были совершенно очевидны. Не подлежало сомнению также и то, что требования их встретят законный протест. Но кто мог воспользоваться этими разногласиями и дать победу протестующим? Ведь те народности, участь которых должна была вскоре решиться, не имели представителей на конгрессе. Такие большие и славные государства, как Польша и Венеция, были фактически уничтожены и не были даже приглашены защищать на конгрессе свои интересы. Но если мелкие государства заботились только о себе и были слишком слабы, чтобы пытаться нарушить солидарность великого Союза, то имелась еще первосте­пенная держава, которая, будучи лишена права просить что-либо для самой себя, тем авторитетнее могла выступать в качестве посредницы, когда среди союзников начинались разногласия. Это была Франция, которой суждено было, несмотря на все свое падение, восстановить в несколько месяцев — при помощи мудрой дипломатии — свое прежнее политическое значение и принудить Европу, еще недавно столь высокомерную, с ней считаться. Французскую делегацию на конгрессе возглавлял не кто иной, как Талейран. Этот человек, игравший в своей жизни столько ролей, умел при случае сыграть и роль честного человека. Никогда, наверное, его невозмутимое хладнокровие, хитрость и уди­вительная непринужденность дипломата-вельможи не находили себе лучшего применения, чем во время Венского конгресса: он покинул этот конгресс почти реабилитированным перед историей. Другие державы опирались в общем только на грубое право силы. Талейран понял, что исходя из только что изложенного основного принципа, он может сгруппиро­вать вокруг себя все те второстепенные государства, которым угрожало насильственное поглощение, и образо­вать из них лигу слабых, которая вскоре превратится в крупную силу. Добавим еще, что, говоря с монархами, стоявшими не менее Людовика ХУШ за «божественное» право, Талейрану не приходилось опасаться, что его основной принцип станут оспаривать. Талейран добивался ликвидации антифранцузской коалиции. «Его главной целью было завоевать влияние на конгрессе и как можно больше расширить трещину, возникшую между союзниками. Отношение Франции к польско-саксонскому вопросу было вполне определенным: она не хотела усиления ни России, ни Пруссии и потому боролась против создания Королевства Польского в составе Российской империи и против поглощения Саксонии Пруссией». Вот что писал о своей позиции в отношении польского вопроса сам Талейран: «Польша почти целиком находившаяся в руках России, была для Европы предметом постоянных тревог. Для ее безопасности было важно, чтобы две державы, а не одна, подвергались риску потерять свои владения и склонялись благодаря чувству общей безопасности к объединению против властолюбивых замыслов России. Общий интерес создавал между ними узы и именно поэтому Франция поддержала в данном случае притязания Пруссии и Австрии». Ни Пруссия, ни Австрия не хотели усиления России и надеялись вернуть себе, если не полностью, то хотя бы частично земли в Польше.Мрачный гений Меттерниха затеял очень сложную интригу, успех которой позволил бы союзникам замкнуть­ся в своей «четверной» политике и не допустить Францию на конгресс. Эта интрига заключалась в том, чтобы вместе с Англией постараться разъединить Пруссию и Россию и таким образом с большей легкостью расстроить планы России относительно Польши, а затем помешать и Прус­сии в ее германских планах. Поэтому он поручает Кэстльри объяснить царю (он не хотел делать это сам, так как боялся показаться слишком заинтересованным в этом вопросе), что объединение Польши под его властью противоречит прежним принятым им на себя обязательствам и является опасным для мира в Европе. В то же время он объявляет князю Гарденбергу, что в крайнем случае согласится на присоединение к владениям Фридриха-Вильгельма всей Саксонии. Такое же заверение делает прусскому министру и английский уполномоченный. Но при этом ставится следующее условие: Пруссия получит Саксонию как земельное приращение, а не как компенсацию, и должна будет служить оплотом против России, а не быть ее союзницей; совместно с Австрией и Англией она воспрепятствует императору восстановить в свою пользу великое герцогство Варшавское. Вместе с тем Меттерних тогда же (14 октября) созвал комиссию по германским делам и предложил ей проект конфедерации, по которому управление Германией делилось между Австрией и Пруссией это было с его стороны новым средством польстить Пруссии и перетянуть ее на свою сторону. На самом же деле он рассчитывал вот на что: когда Пруссия благодаря ему помешает намерениям русских, Александр, при его обидчивости и гордости, которые были Меттерниху хорошо известны, не замедлит поссориться с Фридрихом-Вильгельмом, и прусский король не сможет рассчиты­вать на помощь царя в борьбе с Австрией. А Австрия тогда откажет Пруссии в предоставлении ей Саксонии, ссылаясь на сопротивление Баварии и других второстепенных государств Германии (сопротивление, втайне поощряемое самой же Австрией); для Австрии не составит также труда лишить, по возможности, свою соперницу влияния на будущую Германскую конфедерацию: 1) пото­му что Бавария и Вюртемберг, в сущности солидарные с ней, энергично противятся австро-прусскому дуализму; 2) потому что многочисленная и шумливая группа мелких германских государств, которая уже в этот момент (22 октября) просит Австрию восстановить императорский титул, будет очень склонна не признать авторитета германской комиссии, куда эти государства произвольно не допущены. Этот хитрый замысел не удался именно вследствие своей сложности. Прежде всего Бавария и Вюртемберг оказали с самого же начала сильное противодействие проекту австро-прусской конфедерации, а первое из этих государств с такой энергией потребовало как conditio sine que поп сохранения Саксонии, что Пруссия, соглашавшаяся было отстраниться от России, стала, наоборот, стремиться к сближению с ней. Что же касается царя, то Талейран взбудоражил его, намекнув, что Франция в сущности может не препятствовать его намерениям относительно Польши. Правда, Талейран очень энергично настаивал на том, чтобы Саксония была возвращена своему королю. Но такая настойчивость французского министра вызвала еще большее раздражение у надменно­го самодержца. Приведенный в негодование одновре­менными попытками Меттерниха привлечь Пруссию на свою сторону, он лично отправился к Фридриху-Вильгель­му, с жаром напомнил ему о тех услугах, которые он сумел ему оказать,— о священных обязательствах, которые он от него получил, и о тяжелых испытаниях, поражениях и победах, в которых они участвовали вместе. Этим он добился от него формального обещания считать впредь Пруссию и Россию совершенно солидарными относительно Саксонии и Польши. Тотчас же русские войска очистили Саксонию, которую немедленно заняла прусская армия; а великий князь Константин, брат Александра I, призывая поляков к защите своей национальности, овладел великим герцогством Варшавским (6—8 ноября). Это привело в сильное волнение всю Германию; она энергично протестовала против грубых приемов Пруссии, решительно потребовала для мелких государств права участвовать в составлении проекта федеральной конституции наравне с крупными и добилась прекращения на несколько месяцев работ германской комиссии (с 16 ноября). Талейран, своими тайными происками немало сам способствовавший всем этим ссорам, начал тогда высту­пать в роли полезного посредника. Его авторитет начинает быстро расти, тогда как положение Меттерниха становится все более и более затруднительным. Благодаря Талейрану Комитет восьми около середины ноября приступает к серьезным делам. По его настоянию на очередь ставится итальянский вопрос, и через несколько недель он добивается для Сардинии, оплота Франции, таких результатов, которые должны были оградить ее от тайных замыслов Австрии. Англия и Австрия все более и более чувствовали необходимость содействия Талейрана. В начале декабря отношения санкт-петербургского и берлинского кабинетов, с одной стороны, венского и лондонского — с другой, сделались до такой степени натянутыми, что разрыв казался неизбежным. Гарденберг с небывалым высокомерием требовал себе всей Саксонии. Единственная уступка, на которую соглашались Пруссия и Россия, состояла в том, что первая предлагала саксонскому королю в виде компенсации территорию в Вестфалии с населением в 350 тысяч душ, а вторая отказывалась от городов Торна и Кракова, предлагая превратить их в республики. Вот что пишет об этом Талейран: «Пруссия ревностно и упорно защищала свои притязания на Саксонию, а Россия поддерживала их сколько было в ее власти, благодаря ли преданности своего монарха прусскому королю, потому что в награду за эту уступку им Александр должен был получить Варшавское герцогств». Обе противные стороны явно вооружались. Войска сосредоточивались на границах. Меттерних, недавно еще выра­жавший свое согласие отдать Фридриху-Вильгельму всю Саксонию, теперь соглашался уступить не больше чем пятую ее часть. Причиной, побудившей Меттерниха сделаться таким решительным, был не только официальный протест германских монархов, которые в ноте 7 декабря отрицали право Пруссии захватить в свои руки Саксонию. Этот протест имел, конечно, свое значение, но сам по себе он все-таки не был достаточен для того, чтобы позволить венскому двору говорить с такой резкостью. Дело заключалось в том, что Меттерних, боясь проиграть партию, решился обратиться за содействием к Талейрану. Последний уже давно предлагал свою помощь Меттерниху. Меттерних выразил сомнение относительно бескорыстия Франции, так как, по его мнению, она должна была мечтать о каком-нибудь земельном прираще­нии. Талейран не переставал успокаивать его, и когда австрийский канцлер, делая еще один шаг вперед, сообщил ему свою ноту 10 декабря, французский уполномоченный, в первый раз «официально» допущенный к обсуждению саксонского и польского вопросов, не преминул заявить, что его монарх заботится только о торжестве принципа легитимизма и об установлении в Европе надлежащего равновесия и не ищет ни для себя, ни для своего государства никакой специальной выгоды. 3 января 1815 г. Талейран получил, наконец, удовлетворение, заключив желанный союз между Францией, Австрией и Англией. Согласно этому знаменательному договору три госу­дарства, полагая необходимым по причине недавно проявившихся притязаний, позаботиться о средствах для отражения всякого нападения, которому собственные их владения или владения одного из них могут подвергнуться из-за ненависти к тем предложениям, которые они, согласно принципам справедливости и равенства, считали своим долгом вносить и защищать, вступили в тесный союз между собой и обязывались поддерживать друг друга в случае войны, (каждое — корпусом в 150 тысяч человек) и не заключать сепаратного мира. Как мы видим, это было равносильно расторжению четверного союза; большего триумфа французская политика не могла одержать на Венском конгрессе. Хотя переговоры трех держав и заключение договора происходили тайно, однако Пруссия и Россия, конечно, не могли не подозревать грозившей им опасности. Большая твердость, проявленная их противниками, и, может быть, некоторое намеренное разглашение заставили их в конце декабря несколько сбавить тон. 29 декабря у них начались совещания с Австрией и Англией по вопросу о Саксонии и Польше. Первоначально не предполагалось приглашать на эти совещания Францию, но Кэстльри 7 января потребовал, чтобы она была допущена. Это требование английского представителя ясно показало им (если у них еще были какие-нибудь сомнения по этому вопросу), что против них составлено между Веной, Парижем и Лондоном что-то вроде коалиции. Разногласия, еще накануне столь острые, немедленно смягчились. Воинственное настроение явно уступило место миролюбивому. Уже 30 декабря санкт-петербургский и берлинский кабинеты сочли необходимым пойти на некоторые уступки. Конечно, они по-прежнему требовали всей Саксонии и противились предполагаемому расширению Баварии. Но теперь они уже отдавали саксонскому королю 700 тысяч душ на левом берегу Рейна. Царь уступал не только Краков и Торн, но, кроме того, Тарнополь, чтобы удовлетворить Австрию, и часть Познани, чтобы вознагра­дить Пруссию за уступки в области Рейна. Меттерних, в сущности совсем не желавший войны и очень довольный, что ему удалось напугать своих противников, начал ловко маневрировать с целью склонить царя на свою сторону и отвлечь его от его союзника. Эта тактика была как раз противоположна той, которая оказалась столь безу­спешной в октябре. На этот раз он имел большой успех. Он хорошо понимал, что Александр I, надеясь в будущем сделать из Франции союзницу России, ни за что не захочет совершенно поссориться с ней и что если венский двор согласится сделать ему значительную уступку в Польше, то он не станет особенно отстаивать интересы Фридриха-Вильгельма. Уступка эта должна была заключаться в предоставлении царю большей части Варшавского герцогства (с правом организовать его по своему усмотрению); Австрия же должна была потребовать для себя только Тарнопольский округ и Восточную Галицию. Краков становился вольным городом. Пруссия получала Торн и Данциг; сверх того Россия должна была отдать ей все герцогство Познанское; зато саксонский король сохранял свой трон и уступал Фридриху-Вильгельму только две пятых своих владений (северную часть с 800 тысячами жителей); взамен берлинский двор должен был получить компенсацию в Вестфалии и в особенности на левом берегу Рейна. Наконец, Бавария не получала Майнца, но он не доставался также и Пруссии; Люксем­бург тоже не переходил к Пруссии, дабы не вызывать тревоги у Франции. Раздел Герцогства Варшавского был утвержден 3 мая 1815 г. договорами России с Австрией и России с Пруссией.

 48. Историография Венского конгресса.

Венский конгресс 1814 – 1815 гг. – уникальное событие в истории международных отношений. Никогда ни до него, ни после Европа не видела подобного съезда, на который были приглашены представители более двухсот государств, а непосредственными участниками «дипломатических баталий» стали лишь «великие державы», и все это сопровождалось многочисленными увеселениями. Завершив череду длительных наполеоновских войн, конгресс выработал систему договоров, регулировавших международные отношения и закреплявших новые границы в Европе. Эта система была дополнена созданием Священного союза и Четверного союза России, Англии, Австрии и Пруссии. В книгах «Дипломатическая история Европы: Священный союз от Венского до Берлинского конгресса, 1814-1878», «Краткая всемирная история», «Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях» предоставлен обширный материал и необходимая информация о международном положении стран-участниц в данный исторический отрезок времени, в результате чего можно понять соотношение сил и сфер влияния между ними. В таких источниках, как «Наполеон», «Век Наполеона: люди и судьбы» «Наполеон I в России» излагается характер наполеоновских войн, взгляды великого полководца и его окружения на происходящие события. Литература проиллюстрирована картами и схемами, что помогает лучше изучить материал и уяснить ход событий. Существенное место в книгах занимает характеристика профессиональных, моральных и этических качеств личности Наполеона.

В издании по курсу истории «Венский конгресс в современной зарубежной историографии. Новая и новейшая история» достаточно доступно трактуются социальные явления и политические процессы, оказавшие влияние на ход Венского конгресса, показаны территориальные притязания государств, острые вопросы и проблемы, которые решались на заседаниях конгресса, благодаря чему постепенно проясняется его сущность. В таких изданиях, как «Дипломатия» и «Дипломатия истории Европы, 1814-1878.» описаны дипломатические отношения между государствами, их влияние на международной арене. В данной литературе можно получить информацию о тех конфликтах, которые имели место в тот период времени и способы их решения, а также умелая дипломатическая игра некоторых дипломатов, которые представляли свои страны на Венском конгрессе.

В сочинениях Маркса и Энгельса понятно сформулированы отношение народных масс к происходящему в Европе, их состояние во время и после наполеоновских войн, реакции на постановления Венского конгресса. Тем самым можно сделать вывод о взаимоотношениях народа с аристократией, их интересах и требованиях. Ведь зачастую те противоречия, которые существовали между социальными слоями, постепенно выливались во внутригосударственный конфликт, который влиял на ход исторических событий. Поэтому необходимо учитывать взаимоотношения и разногласия в обществе, рассматривая их влияние на историю страны в первой половине XIX в.

Венский конгресс 1814 – 1815 гг. как историческое событие хорошо изучен и в отечественной, и в зарубежной  историографии. Однако тема данной диссертации никогда не становилась предметом отдельного комплексного исследования. Анализу обширной литературы о Венском конгрессе посвящена монография М.А. Додолева. Назовем некоторые из работ зарубежных авторов по этой теме. В конце XIX в. публикация бумаг и мемуаров Ш.М. Талейрана и К. Меттерниха привела к появлению трудов в области международных отношений – А. Дебидура и А. Сореля. Они положили начало системному изучению истории Венского конгресса и международных отношений XIX века. В 1919 г. вышла в свет монография английского профессора Ч.К. Уэбстера. Важное открытие было сделано в конце 20-х гг. XX в. швейцарским ученым В. Нефом. Найденный им в австрийском архиве проект акта Священного союза с правкой К. Меттерниха, доказывал, что опубликованный текст акта не полностью соответствовал первоначальному замыслу Александра I. Итальянский историк Г. Джильи в своем исследовании указал на влияние общественного мнения (особенно в Англии) на решения конгресса. Сразу после Второй мировой войны вышла посвященная конгрессу книга англичанина Г. Никольсона, где главным борцом за безопасность Европы представлен уполномоченный от Англии Р.Г.С. Каслри. В послевоенной зарубежной историографии предпринимались попытки осмыслить роль Александра I в становлении венской системы международных отношений в работах французского историка Ф. Лея и английского – А. Палмера. В России в конце XIX в. были изданы работы С.М. Соловьева, В.К. Надлера, посвященные внешней политике Александра I; увидели свет труды М.И. Богдановича и Н.К. Шильдера об александровской эпохе. Значительное внимание периоду подготовки и проведения Венского конгресса уделяется в книге А.А. Васильчикова о семействе Разумовских. В. к. много раз освещался в общих ист. и публицистич. трудах и спец. статьях и монографиях. К. Маркс и Ф. Энгельс дали яркую оценку феод.-аристократич. реакции, в обстановке к-рой протекал В. к., и его решений, закрепивших политич. раздробленность Италии и Германии, угнетение и расчленение Польши Пруссией, царской Россией и Австрией. Энгельс писал, что это был "большой конгресс крупных и мелких деспотов" для раздела добычи и восстановления по мере возможности дореволюц. положения вещей. На В. к. "народы покупались и продавались, разделялись и соединялись, исходя только из того, что больше отвечало интересам и намерениям их правителей" (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 2, с. 568). В сов. историографии Е. В. Тарле и др. авторы дали в своих трудах характеристику деятельности В. к. Из рус. дореволюц. историков наиболее полное описание В. к. дали С. М. Соловьев и Н. К. Шильдер (назв. работ этих и др. авторов см. в библиографии). В зап.-европ. историографии 19 и нач. 20 вв. о В. к. писали многие историки либерально-бурж. и консервативного направлений. А. Дебидур осветил деятельность В. к. с позиций франц. бурж. либерализма. Дебидур отрицательно относился к бонапартистскому режиму и в то же время осуждал лишение Франции в результате постановлений В. к. почти всех ее завоеваний. Консервативная и ярко выраженная националистич. точка зрения выражена в трудах известного франц. историка А. Сореля. Однако достоинством труда Сореля является то, что он дал картину В. к. на широком фоне междунар. отношений. Реакц. нем. историк г. Трейчке охарактеризовал деятельность конгресса с позиций юнкерско-бурж. прусско-герм. национализма конца 19 в. и восхвалял прежде всего прус. гос. деятелей г. Ф. К. Штейна, К. А. Гарденберга и др. Передел Европы после 1-й мировой войны дал новый толчок изучению В. к. как крупнейшего из дипломатич. конгрессов, предшествовавших Парижской мирной конференции 1919-20. В трудах Ч. Вебстера, У. Филипса и др. авторов о В. к., внеш. политике Каслри и европ. союзах 1814-23 был введен в науч. оборот обширный и ценный материал из брит. и др. архивов. В то же время в книгах о В. к., появившихся после 1918, сказалось усиление консерватизма бурж. историографии, восхваление реакц. деятелей В. к. и договоров 1815. Реакц. тенденции с еще большей определенностью проявились в бурж. лит-ре, вышедшей в свет после 2-й мировой войны, когда вопросы послевоен. мирного урегулирования вновь возродили интерес к истории В. к. Англ. публицист г. Николсон в своей книге о В. к. уделил много места разногласиям между победителями Наполеона по герм. делам и антирус. направленности политики Англии, Австрии и Франции в 1814-15. Он превозносил Священный союз и обходил молчанием агрессивные цели брит. политики в отношении колоний. Ж. Пиренн (внук известного бельг. ученого Анри Пиренна) в книге о Священном союзе подробно останавливается на В. к. и договорах 1814-15 с точки зрения их значения для установления политич. гегемонии победителей Наполеона на суше и на море и нового политич. равновесия между великими державами. В этой книге оставлены в тени центрально-европ. вопросы и антиреволюц. цели договоров 1815. Амер. историк Х. Штраус изучала вопрос о позиции В. к. в отношении нац. движения в Германии, Италии и Польше. Она подчеркивает влияние на решения В. к. слабости этих движений, недооценивая, однако, реакц. направленность договоров 1814-15. В лит-ре 50-х гг. 20 в. выгодно выделяется вышедшее в ГДР 2-е издание монографии о В. к. и европ. реставрации 1814-15 К. Гриванка - герм. прогрессивного либерально-демократич. историка. Его труд основан на материалах парижских, венских и берлинских архивов и тщательном изучении печатных источников и лит-ры. В центре внимания автора - решения В. к., относящиеся к Германии. К. Гриванк показал, как под напором событий В. к. оказался не в состоянии полностью восстановить положение, существовавшее до войны, и выработал компромиссные соглашения.

 49. Начало промышленного переворота в Англии.

Уже в середине XVIII в. в Англии создались предпосылки промышленного переворота, т. е. замены ручного производства машинным, перехода от мануфактуры к фабричной системе производства, образования современного промышленного пролетариата и буржуазии. Основным техническим условием перехода к машинному производству явилась централизованная мануфактура, в которой производственный процесс был при помощи детального разделения труда сведен к простым и однообразным операциям. Экономической предпосылкой промышленного переворота явилась громадная концентрация капиталов. В результате ограбления колоний и самой Англии в руках английской буржуазии скопились огромные богатства, которые можно было вложить в промышленность. Важнейшей соц. предпосылкой пром. переворота явилось завершение аграрной революции. XVIII в. был периодом исчезновения крестьянства как класса мелких производителей, самостоятельных по условиям производства. Земли концентрировались в руках немногих крупных землевладельцев. Аграрный переворот привел к расширению внутреннего рынка. Расширению внутреннего рынка способствовал также рост народонаселения: с 1702 по 1800 гг. численность населения увеличилась с 5,5 до 9 млн. человек. Кроме того, многочисленные колонии Англии были огромным рынком сбыта различных товаров. Для обеспечения торговых связей с колониями и другими странами мира необходимы были торговые суда и военные корабли, которые обеспечивали бы безопасность торговых путей. Переворот начался в Англии прежде всего в хлопчатобумажной промышленности, с изобретения в 1767 г. механической прялки, работавшей с помощью водяного колеса (ватермашина). Затем появился новый тип прядильной машины, сочетавшей достоинства механической прялки и «летучего» челнока, который изобрел еще в 1733 г. механик Джон Кей. Механическая прялка была изобретена ткачом Харгривсом. Новую прядильную машину назвали «мюль—машина Кромптона». Картрайт усовершенствовал прядильные машины, и его новый механический ткацкий станок заменил труд сорока ткачей. Новые изобретения быстро осваивались предприимчивыми дельцами. Появились новые предприятия – фабрики. Использование водяного двигателя вынуждало строить фабрики по течению рек, что представляло известные неудобства. Только паровой двигатель Джемса Уатта, получивший распространение с конца 70–х гг. XVIII в., позволил строить фабрики в любом месте. Вскоре машинное производство внедряется и в другие важные отрасли. Металлургия, базировавшаяся на древесном угле, находилась на грани катастрофы ввиду нехватки топлива. Но в начале XVIII в. появился способ плавки руды на каменном угле с примесью негашеной извести, а в конце XVIII в. впервые было получено железо из чугуна методом пудлингования, предложенным в 1784 г. Кортом. Эти нововведения не только улучшили выплавку железа, но явились толчком к расширению добычи угля, а это в свою очередь заставило промышленников думать об улучшении средств сообщения для соединения мест добычи угля, железной руды с металлургическими производствами. Начинается сооружение каналов, поскольку перевозка тяжелых грузов водой обходилась значительно дешевле. Уже в конце XVIII в. почти вся страна была прорезана каналами, соединившими с морем самые отдаленные уголки Англии. К концу XVIII в. объем промышленного производства значительно возрос. Выпуск чугуна увеличился с 17 350 т в 1740 г. до 125 079 т в 1796 г., добыча угля – с 2600 т в 1700 г. до 10 млн т в 1795 г. Развивались новые промышленные районы – Ланкашир, Уэльс, Йоркшир.

 

Ещё в конце XVII в. Англия была аграрной страной; четыре пятых ее населения занимались сельским хозяйством. К началу XIX в. она превратилась в крупную промышленную державу, в которой около половины населения было занято в фабричном производстве, транспорте и торговле. Эти перемены протекали на протяжении XVIII в, сначала незаметно, а с 60-х годов стремительно, в виде скачка, получившего название промышленного переворота. Вслед за Англией промышленная революция произошла и в других странах. Однако в Англии она приняла наиболее яркие, классические формы. Важнейшей предпосылкой промышленного переворота явилась Английская буржуазная революция середины XVII в., которая устранила препятствия для роста капиталистических отношений и открыла путь мощному развитию производительных сил страны. Революция завершила формирование английской нации, ликвидировала последние остатки феодальной раздробленности, ускорила образование единого общеанглийского рынка. Сукно, производимое в Лидсе и Нориче, железные изделия, выпускаемые в Бирмингеме и Шеффилде, находили сбыт в самых отдаленных районах страны и вывозились за границу. Таким образом, в Англии складывались предпосылки для общественного разделения труда в национальном масштабе, для дальнейшей экономической специализации отдельных районов. Промышленный переворот был подготовлен также переменами, происшедшими в английском сельском хозяйстве.

⇐ Предыдущая891011121314151617Следующая ⇒

Поделиться: