Глава 10. Жертвоприношение

Я плюхнулась в кожаное кресло перед дядиным столом, когда он вернул книгу на её законное место и повернулся ко мне с другой книгой в руках, переворачивая страницу за страницей с величайшей осторожностью. Книга выглядела в точности как та, что я недавно позаимствовала: в таком же кожаном переплёте, с такими же позолоченными буквами, несомненно, из той же коллекции.

— Что это? — спросила я, прерывая тишину одновременно с раскатом грома, прогремевшим снаружи.

Комната была тёмной, холодной, хранящей угрюмую атмосферу тайн, здесь обитающих. От этого стало неуютно. Я могла уже никогда не выбраться из зазеркалья, сколько бы я здесь ни увидела и ни услышала.

— Силы[6], — сказал он, усаживаясь на край стола, — это Ангелы-воители из Второй Сферы, которые охраняют границу между Небесами и Адом. В отличие от Ангелов[7] более низкого ранга, которые занимаются нашей повседневной жизнью, Ангелы-воители — одна из высших небесных каст, отвечающие за контроль над землёй в целом и защиту её от сверхъестественного зла.

Я кивнула, вытянув шею, чтобы рассмотреть название книги. Золото странно отсвечивало, оттеняя текст, и я не могла разобрать буквы.

— Широко известно, что никто из Ангелов-воителей никогда не покидал рая, — объяснил он с заметной гордостью. — И многие записи говорят, что это недалеко от истины. Нам, однако, известно иное. Мы знаем, что именно их несгибаемая преданность и верность клятве защищать это мир заставили их сделать то, что они сделали. Чтобы исправить ошибки Заклинателей и остановить убийства, творимые Воскрешёнными, Ангелы-воители принесли беспрецедентную жертву.

Он приподнял бровь, предлагая мне ответить, словно я была обязана это знать.

Увы.

— Они... убили себя? — спросила я, растягивая слова. Нет, в этом же нет смысла. Как бы это помогло?

— Нет, Джемма, они Пали, — сказал он, кивая в такт словам. — Пожертвовали своим местом в Раю, и пали на Землю, чтобы начать род Потомков Воителей, которые будут достаточно сильны, чтобы противостоять Воскрешённым и убить их, и быть достаточно преданными, чтобы посвятить этому жизнь, — объяснил он, взгляд его тёмных глаз был острым и рассудительным. — Именно благодаря благословенному союзу падшего Ангела-воителя и человека и родился на Земле первый Воин, породив наследие, какого ещё не было. Наследие, которое веками защищалось секретным орденом Анакимов.

Он закрыл книгу и положил её рядом с собой на стол.

— Этот орден известен как Орден Розы, и, благодаря их тяжкому труду, Воины продолжают рождаться по всему миру, некоторые из рода, которому тысячи лет — священного рода Воинов, которых серьёзно охраняют и тренируют, чтобы гарантировать продолжение рода. Поэтому борьба против зла продолжается, — сказал он, покачав рукой. — Поэтому Воины, как и раньше, появляются на свет и следуют своей судьбе.

Его глаза сузились, а голос стал мягче.

— И ты, моя дорогая Джемма, из этого рода.

Моя нижняя губа отвисла и задрожала, пока я пыталась что-то сказать — хоть слово.

— Прости, что?

Он наклонился и положил твердую руку мне на плечо.

— Ты Воин, Джемма, Потомок Воителей, это твоё наследие.

— О чем ты говоришь? — я потеряла контроль над собой и вскочила с кресла, отбросив его назад, оно упало на спинку и проскрипело по деревянному полу. — Это шутка такая?

— Конечно нет, я...

— Это ложь! — вскрикнула я, перебивая его. — Выдумка! Понятия не имею, с чего ты это взял, но ты ошибаешься. Или сходишь с ума. Или и то, и другое сразу, — я не могла спокойно думать, в глазах была дикая паника.

— Я знаю, что в это трудно поверить, но уверяю тебя: никакой ошибки нет. Это то, кто ты есть.

— Нет, — я покачала головой, — этого не может быть. Если бы это было правдой, отец рассказал бы мне. Он бы не стал меня обманывать. Не в таких вещах, — теперь у меня дрожали руки.

— Томас не сделал этого, потому что хотел защитить вас. Он хотел другой жизни для тебя, для Тессы. Лучшей, чем у твоей мамы.

Моей мамы? Я потрясла головой, не в силах это осознать.

— Он уехал из Холлоу Хиллс через неделю после гибели Жаклин, — сказал он, и его голос сорвался на имени моей мамы. — Он поклялся держать вас с Тессой подальше от всего этого, чтобы скрыть от вас правду. Ты была совсем ребёнком, тебе и трех лет не было. Я подумал, он так решил от горя, — он покачал головой, явно задетый. — Надеялся, что он придет в себя, если у него будет время пережить потерю. Но до истории с Тессой он так и не стал прежним.

— Когда она переехала сюда, — вслух вспомнила я.

Переезд случился сразу после того, как школа перевела Тессу на испытательный срок. Отец очень беспокоился о ней. О её будущем, о том, какой путь она выбрала. В конце концов, они решили, что будет лучше, если она уедет жить к дяде. Новый город, новая школа, новые правила. «Это то, что ей нужно», сказал он.

Черт возьми, во всём этом хоть что-то было правдой?

— Тесса изменилась, — объяснил дядя. — У неё появились сны, видения, она чувствовала Воскрешённых. Было слишком опасно оставлять её в неведении. У него не было выбора, кроме как отправить её сюда, где мы могли её защитить и обучить. Что мы и сделали. Но тебе дать зелёный свет он отказался. Сказал, у него ещё есть шанс тебя спасти, как он выразился. — Он покачал головой, явно расстроенный решением брата. — И он обратился за помощью к Заклинателю.

Я вспомнила разговор, который слышала утром.

— Чтобы наложить на меня заклятье? — спросила я, моё пересохшее горло горело, а голова кружилась от нехватки крови.

Он кивнул.

— Укрывающее заклятье, которое должно было подавлять твою силу, держать её взаперти. Он надеялся, что это тебя защитит.

Я легко могла поверить в эту черту своего отца. Если хоть что-то из этого было правдой, я знала, что мой папа сделал бы всё, что было в его силах, чтобы защитить нас, чтобы обеспечить нам лучшую жизнь. И до самой своей смерти ему это удавалось.

Отсюда напрашивался вопрос:

— Почему ты пытаешься разрушить заклятье, если оно меня защищает?

— Оно может причинить тебе вред, — сказал он, усаживая меня обратно в кресло.

Я не возражала, поскольку всё больше и больше теряла равновесие.

— Сейчас, когда ты подошла к возрасту зрелости, я не уверен, что заклятье достаточно сильное или что оно безопасно для тебя, — сказал он, снимая очки. — Подавляя твою истинную природу, оно также подавляет твои способности... Способности, которые для тебя могут означать разницу между жизнью и смертью.

— Какие способности? — спросила я дрожащим голосом.

Он колебался.

— Такие, как способность чувствовать Воскрешённых, — наконец, сказал он. — Ты должна знать, что с момента, как Воскрешённый отметил тебя, как простого человека, ты мало что можешь сделать, чтобы избежать нападения. Они хищники во всех смыслах слова. Они будут охотиться на тебя, опустошат тебя и оставят умирать, не дав понять, что происходит. Никакой пощады. Никакой человечности.

Память заботливо подкинула воспоминание о нападении восемь месяцев назад: ужасном, безжалостном нападении, которое до сих пор преследует меня во снах — и я поверила ему.

— Как у Воина, — продолжил он, — у тебя есть определенные преимущества над ними, такие, как способность их чувствовать. Это позволяет тебе выслеживать и побеждать их до того, как у них появится шанс отметить тебя, по сути, превращая охотников в жертву.

Чувствовать их? Выслеживать их? Побеждать их?

Этот человек спятил. У меня не было никакого желания делать что-то подобное — никакого. Ни одна часть меня даже отдаленно не хотела быть вовлечённой во всё, о чём он говорил

— Нет, этого не будет, — я в полной решимости покачала головой. — Я не хочу чувствовать их, видеть их, убивать их или что-либо ещё с ними делать. Я лишь хочу доучиться в школе, выпуститься, может, поехать в путешествие в какое-нибудь отличное место, и просто...

— Джемма, — вступился он, — это то, для чего ты рождена. Это твоё Призвание.

— Моё Призвание? — недоверчиво повторила я. — К черту.

Призвание подразумевает, что у меня есть выбор, не так ли? Что я могу или выбрать его, или нет. Что у меня есть выбор, принимать его или нет как свою судьбу. Отлично, я не хочу. Я не хочу ничего из этого. И я не принимаю это вызов. Факт остается фактом: этот абонент больше не доступен.

 

Глава 11. Ночные страхи

Той ночью я звонила Тессе шестнадцать раз, держа телефонную трубку дрожащими руками, и раз за разом слышала автоответчик. Она была нужна мне здесь, рядом со мной, чтобы именно она сказала, что всё будет хорошо. Но её, как всегда, не было.

Никого не было.

В одиночестве я села на пол, свернувшись в клубок в холодном темном углу огромной комнаты, когда поняла, что никто не примчится на помощь. Никто не поможет мне справиться со всем этим. Не будет нежных утешающих слов мамы, и папа не защитит, не будет даже наставлений от старшей сестры.

Я осталась одна, и это — уже явный перебор

Горячая слеза скатилась по щеке, когда я, сдавшись, оставила ей сообщение:

«Ты врала мне, Тесса. Вы все врали мне».

 

***

Следующие пару дней я провела, полностью погрузившись в обычную жизнь. Я внимательно слушала преподавателей и делала записи, выкладывалась по полной на работе и даже слушала, как Тейлор рассказывала последние сплетни Уэстона — то, что меня обычно не волновало. На этой неделе мне было интересно всё — всё, что не имело отношения к Ангелам, Демонам и всему подобному. Так отстраняться от этого было даже прикольно.

В последние месяцы единственное, чего я хотела — чтобы кто-то поверил мне, признал, что на меня напало нечто, что не было человеком, подтвердил, что всё было именно так, и сказал, что я не сумасшедшая. Я жаждала знать ответы. Что ж, теперь у меня есть и подтверждение, и ответы, но они лишь заставили меня жалеть о тех днях, когда я находилась в блаженном неведении, доказывая древнюю мудрость о том, что незнание – благо. К среде я молила, чтобы меня настигла полная амнезия.

История, которая должна была быть первым уроком, никак не начиналась, и вскоре стало известно, что мистер Брэдли заболел, и замена уже в пути. Тейлор понадобилось целых тридцать секунд, чтобы смыться с её привычного места около Никки и сесть напротив меня за свободный столик в другом конце класса.

Разумеется, Бен придвинул свой столик к нам, словно Тейлор каким-то образом притягивала его.

— В следующую субботу Карли устраивает вечеринку, на которой соберутся абсолютно все, — с горящими глазами поделилась она, — Намечается классная тусовка.

— Ежегодная, — сказал Бен, скрестив руки и откинувшись на спинку стула.

— И по какому поводу тусовка? — полюбопытствовала я, внутренне радуясь возможности развеяться.

— Студенческий фестиваль[8]. Праздник целый месяц! — пропела Тейлор. — Домашние вечеринки, карнавалы и, конечно, весенний бал! — её глаза стали чуть ли не вдвое больше. — Тебе это понравится. Проверь, что ты свободна в субботу, — строго сказала она.

Я кивнула в знак согласия, уже совершенно уверенная, что в следующие выходные я не работаю.

— Не оглядывайся: Никки снова пытается испепелить тебя взглядом, — её губы почти не двигались, когда она это сказала.

Я и не собиралась смотреть на Никки, ни сейчас, ни когда-либо ещё.

— Что за кошка между вами пробежала? — спросил Бен, будто только сейчас почувствовал напряжение, которого было столько, что хоть ножом режь.

— А разве не очевидно? — ответила Тейлор, игнорируя тот факт, что вопрос был адресован мне. — На них двоих есть только один Трейс.

Я закатила глаза:

— Отличный способ подлить масла в огонь.

— Виновата, — рассмеялась она, ничуть не раскаиваясь. — Никто не услышал.

— Значит, Никки психует, потому что наша новая рыбка, — нежно сказал он, обнимая меня рукой за плечи, — резвится в её аквариуме?

— Точно.

— Ничего не точно. Ни в каком аквариуме я не резвлюсь, тем более в аквариуме Никки, и попадать в него совершенно не собираюсь, — мне с трудом удавалось говорить шёпотом. — Всё это началось с первой же минуты.

— Пожалуй, вам двоим стоит устроить бой в грязи, — сказал Бен, пытаясь разрядить обстановку. — Победитель получает Трейса.

Я скинула его руку с плеч.

— Я пас.

— Так что Трейс о ней думает? — спросила Тейлор, наклоняясь к Бену. — Он наверняка тебе рассказывал, вы же, мальчики, вроде как лучшие друзья.

— Вопреки тому, что пишут в женских журналах, — сказал он, ерзая на стуле, — мы не висим всю ночь на телефоне, обсуждая свои чувства.

— Что? — сказала она, притворяясь шокированной. — А как же вечеринки с ночёвкой? Только не говори, что это тоже враньё.

— Есть только один способ узнать наверняка, — осклабился он. — Может, тебе прийти сегодня вечером и всё выяснить?

— И что там делать? Всю ночь с тобой смотреть Секретные материалы[9]? Нет уж, спасибо, Скалли, — усмехнулась она, доставая сотовый.

— Скалли вообще-то девушка, — ошеломлённо сказал он. — И не критикуй, пока не попробуешь.

Я не выдержала и рассмеялась. Их перепалка напоминала игру в пинг-понг, только интереснее.

— Кстати, о необъяснимом, — сказал он, меняя тему. — Ребята, вы видели утреннюю газету? Нашли ещё одно тело около водопада. Искалеченное, как и последняя девушка. Пишут, что это серийный убийца.

— Замолчи, — взмолилась Тейлор, замерев с телефоном в воздухе. — Кто эта девушка? О, Господи, Бен, мы её знали?

Он покачал головой:

— Имя не написали.

— Сколько девушек погибло? — ошеломлённо спросила я.

— Это вторая.

Просто замечательно, что никому и в голову не пришло рассказать мне об этом, учитывая, что я девушка и новенькая. Ввести меня в курс всего происходящего — разве я слишком многого хочу?

Я похолодела от ужаса из-за неожиданной мысли, возникшей в голове. Что, если это связано с вампирами? Что, если вампиры прямо здесь, в Холлоу Хиллс, и изуродовавшее несчастную девушку существо где-то рядом и прямо сейчас охотится за очередной жертвой?

Калечат ли вампиры своих жертв? Выслеживают их, или выбор случаен? Я не знала ответов и чувствовала себя отвратительно.

— Ты ведь не думаешь, что это связано со смертью Линли?

Бен потряс головой:

— Об этом ничего не сказали.

— Кто такая Линли? — я смотрела на них по-очереди.

— Сестра Трейса, — мрачно ответил Бен.

У меня сжалось сердце.

— Почему эти смерти связаны? — не подумав, спросила я. Я всегда считала, что она умерла естественной смертью. От внезапной болезни, которая так рано забрала её.

Бен ответил до того, как я смогла забрать свои слова обратно:

— Потому что её убили, — сказал он, расстроенный воспоминаниями.

— Мы можем о чём-нибудь другом поговорить? — хмуро попросила Тейлор? — О чём угодно, только не об этом. Слишком тоскливо.

Разговор быстро перешёл к более приятным вещам — планам на выходные и предстоящим вечеринкам, но я продолжала думать о Трейсе и его сестре. Я невольно сочувствовала ему и его родителям, которые так трагически потеряли дочь.

Я обежала глазами комнату, стараясь посмотреть на него украдкой. Трейс сидел боком на стуле, вытянув ноги перед собой, и стучал пальцами по парте, пока Никки трепалась о чём-то, что ему было не сильно интересно. Он словно почувствовал, что я на него смотрю, и его синие глаза блеснули, когда он поймал мой взгляд и удерживал его, не отводя глаз.

Я отвела взгляд первой и перенесла внимание на Бена, который всё ещё мельтешил передо мной. Когда вскоре я снова посмотрела на Трейса, он всё ещё рассматривал меня с тем же непроницаемым выражением лица.

Отдаленным. Сдержанным. Заинтересованным.

На его щеках появились ямочки, и, клянусь, я видела что-то похожее на улыбку: совершенную, едва заметную улыбку, которая заставила моё и без того неустойчивое сердце подпрыгнуть ещё несколько раз.

— Опять они за своё, — рассмеялась Тейлор, и её голос отвлёк меня от... не важно, от чего именно.

Я предупреждающе посмотрела на неё, положила голову на парту и до конца урока больше на него не оглядывалась.

 

***

Моими любимыми сменами во «Всех святых» очень быстро стали дождливые будничные ночи. Здесь было совершенно пустынно, за исключением пары постоянных посетителей, смотревших игру в баре, и нескольких знакомых лиц из Уэстона. Оказывается, мистер Макартур не шутил, говоря, что я смогу делать здесь домашнюю работу и что буду не одна такая.

Тейлор, Карли и Ханна сидели в одну линию за банкетным столиком у дальней стены. Их учебники по математике были разбросаны по всему столу перед ними, а Бен сидел на стуле рядом со мной. Он не делал математику, нервировал меня и не давал сосредоточиться.

— Джем, нам нужен ещё попкорн, — сказал Бен и потряс передо мной плетёной корзинкой. Его карие глаза блеснули, когда он усмехнулся.

Я уже было собиралась сказать ему, что если он хочет попкорн, то ему нужно оторваться от стула и сходить за ним. Затем я вспомнила, что я здесь работаю, и что это моя обязанность. Я взяла у него корзинку и отправилась за попкорном к машине у барной стойки, за которой Зейн о чём-то судачил с какой-то светловолосой старушкой, которую я раньше никогда не видела.

Они обсуждали убитую в городе девушку, но я немногое успела услышать до того, как моя голова дернулась от звука открывшейся входной двери.

Никки скользнула через порог с хмурой Морган на хвосте, и оглушительная грозовая вспышка осветила темноту позади них.

Как будто Никки Паркер выглядела недостаточно пугающей, так теперь у неё ещё и спецэффекты были.

Быстрым шагом я вернулась к столу и бросила корзинку перед Беном, пока Никки и Морган прямым ходом шли к столику. К тому времени, как они стали снимать промокшие насквозь куртки, я была уже на полпути к служебным помещениям.

 

***

Когда я зашла на кухню, Трейс болтал с Сойером, прислонившись к металлической стойке.

— Что случилось? — спросил он, заметив мой измотанный вид.

— Здесь Никки, — просто сказала я, решив, что это должно всё объяснить. — Если кому-то понадоблюсь, я чищу туалет.

У него расширились зрачки.

Вот именно. Я лучше буду туалеты мыть, чем находиться в одной комнате с Никки Паркер. Пусть я и не была дежурной по уборным. Думаю, это о многом говорит, и в какой-то момент это действительно казалось лучшим вариантом, однако через жалкие тридцать минут я поклялась про себя, что больше не сделаю этой идиотской ошибки.

Я завязала чёрный мешок для мусора и потащила его через зал к заднему выходу и с силой толкнула плечом дверь перед тем, как выйти в холодную тихую ночь. Освежающий бриз танцевал вокруг кожи, а небо раскрашивалось вспышками света, шумно грозя снова пролиться на нас. В этот момент я чувствовала себя практически так, как мне бы и хотелось.

Я дотащила мешок с мусором по мокрому асфальту до контейнера, стоящего в паре метров от двери, и бездумно откинула крышку. От вони, к которой я оказалась не готова, я выронила пакет и попыталась прикрыть ладонью нос, до которого добрался смрад от набросанного мусора.

— Чёрт, — выругалась я себе под нос, отступая назад, подальше от омерзительного запаха.

Стараясь побыстрее отойти, я налетела спиной на что-то твёрдое и неподвижное. Я обернулась и тут же ощутила, как кровь отхлынула от лица.

Это было плохо. По-настоящему плохо.

И единственное, что я смогла сделать — это уставиться на его клыки.

 

Глава 12. Жестокие игры

Я пыталась звать на помощь — Бог свидетель, что я пыталась — но словно сам Страх когтистой лапой вырвал мой голос из глотки, сделав меня немой и беззащитной.

Я отшатнулась, инстинктивно оставляя как можно больше пространства между мной и этим существом. Его клыки были полностью обнажены, на лицо падала тень от капюшона, но я видела его чёрные глаза, дикие от первобытного голода, и от этого у меня скрутило желудок. Он напал стремительно и агрессивно, заставляя меня отступать дальше, пока я не споткнулась о мешок с мусором и не упала на спину, ударившись головой о мусорный контейнер позади меня.

Меня захлестнула паника, когда его тень накрыла меня, словно плотное ядовитое облако, готовое уничтожить жизнь в каждой клеточке моего тела. Из меня вырвался крик, и до того, как его заглушил раскат грома, какое-то мгновение я слышала жуткий отчаянный вопль, который словно принадлежал кому-то другому.

Я вдохнула, чтобы снова закричать, но вместо этого ощутила, что его отвратительная рука зажимает мне рот, а затем он с силой ударил мою голову о мокрый холодный асфальт. Я даже не успела почувствовать боль до того, как удар повторился, и в этот раз в ушах зазвенело словно полицейская сирена. Я знала, что следующего я не переживу.

Я ударила ногой вверх и попала ему в грудь. От неожиданности он отшатнулся, но снова оказался прямо надо мной ещё до того, как я успела пошевелиться. Его уродливые пальцы тянулись к моему рту и горлу, вытягивая из меня надежду с каждым прикосновением к моей коже.

Сдерживая слёзы, я снова и снова пинала его, стараясь сбросить с себя, так его ударить, чтобы успеть убежать, но он лишь усмехался над моими жалкими попытками, и это приводило меня в отчаяние. Я не была достаточно сильной. Из-за паники мои конечности онемели и стали неуклюжими. Меня начало трясти, и я знала, что это лишь вопрос времени, когда я застыну от страха.

А затем моя нога ударила в пустоту.

Он воспользовался этой оплошностью, и я почувствовала, как длинные холодные пальцы схватили меня за шею, сжимая гортань, и подняли над землёй. Я беспорядочно и исступлённо колотила ногами, вкладывая каждую каплю сил, которые у меня ещё оставались, чтобы он ослабил хватку вокруг моего горла.

— Боевая сучка, да? — отвратительно прорычал он, поднимая вторую руку и сжимая мне шею с удвоенной силой. — Посмотрим, насколько тебя хватит.

Воздух закончился. Я не могла дышать!

Я неистово царапала его руки, впиваясь ногтями в ледяную кожу в отчаянной борьбе за кислород и за жизнь, но всё было тщетно. Его хватка была безжалостной, губы искривились от радости. Я медленно умирала от удушья, и больной ублюдок наслаждался каждым мгновением.

Зрение затуманилось, и в глазах по краям начало темнеть, словно меня затягивало в воронку. Я понимала, что близка к тому, чтобы в любой момент потерять сознание и превратиться в несчастный неподвижный кусок мяса.

Именно в этот момент внутри меня что-то зажглось. Что-то незнакомое, что-то отчаянное и первобытное, и безо всякой уверенности я сделала единственное, что могла. Я отвела ногу как можно дальше назад и, собравшись с силами, которые могло придать только отчаяние, с размаху заехала ему коленом между ног.

Он издал гортанный вопль, и пальцы, сжимающие моё горло, разжались сами собой. Его колени подкосились от боли, и он начал медленно оседать на землю.

Это был мой ход. Мой первый и единственный шанс.

Я отшвырнула его словно заразную протухшую тушу и побежала обратно ко входной двери. Ухватившись за ручку и неистово дёргая за нее, я колотила по двери, умоляя её открыться ради моего спасения, но она не поддавалась, не сдвигаясь ни на дюйм. Дурацкая дверь закрылась изнутри, и мне придется умереть из-за этого.

Я оглянулась через плечо и увидела, как он вновь поднимается на ноги. Не раздумывая, я бросилась в другую сторону и стала звать на помощь, когда ещё один раскат грома прогремел над головой. У меня не было шанса ещё на одну попытку до того, как его безжалостная рука обвилась вокруг моих волос и дёрнула назад перед тем, как бросить на жёсткий асфальт. Я упала на землю быстро и жестко, будто у меня не осталось шансов живой убраться отсюда ко всем чертям.

Одна на улице посреди ночи я посмотрела в его изголодавшиеся глаза, и меня чуть не вырвало, когда я поняла, что лишь только распалила его, усилила жажду убийства. Он был охотником, а я добычей. Где бы я ни была и что бы ни делала, ничто не могло прервать эту кошмарную сцену в этом фильме ужасов. Эта участь была уготована мне с самого начала.

Я зажмурилась и глубоко вдохнула, слишком измученная, чтобы сделать что-то ещё, лишь закрыла лицо дрожащими руками, когда он проревел в темноту и опустился на землю около меня. Такого не должно быть. Я не должна так умереть.

В голове пронеслись короткие воспоминания об отце, оставлявшие проблески надежды, что всё не так уж и плохо. Быть может, я снова увижу его и больше не буду одинока. Мы снова будем счастливы вместе, будем в безопасности подальше от этого кошмара и кровопролития. С каждым воспоминанием о нём мне было легче сдаться.

— Эй, — услышала я мужской окрик. Голос был резкий, пронзительный и неуловимо знакомый. — Какого чёрта ты делаешь?

Я повернула голову и увидела Трейса, идущего к нам с огромной деревянной бейсбольной битой в руке. При ночном освещении и с оружием в руке он выглядел выше и сильнее. Лучше, чем кто-либо раньше.

Вампир моментально выпрямился. Его ладони были обращены к Трейсу, пока он пятился назад в темноту улицы, осторожно отстраняясь всё дальше и дальше от меня. Он не сказал ни слова во время бегства, но было совершенно очевидно, что он боялся или не хотел проделывать всё это снова с кем-либо ещё. С кем-то в своей весовой категории.

Когда Трейс подошёл ко мне, существо уже исчезло во тьме, из которой пришло. Трейс попытался догнать его, но остановился, услышав мой отчаянный крик, умоляющий его не оставлять меня здесь одну.

— Дерьмо. Ты как? — спросил он, бросая биту и опускаясь на землю рядом со мной. Душераздирающий звук дерева, ударившего по асфальту, эхом разлетелся вокруг нас.

Я неуверенно села, ошеломлённая и напуганная, всё ещё дрожа от непередаваемого ужаса. Мне стоило больших трудов сдержать фонтан слёз, который скрывался под хрупкой оболочкой.

— В порядке, — соврала я. Я была далеко не в порядке.

Трейс крепко обхватил моё плечо и помог мне подняться. Его рука задержалась на моей в ожидании, когда я буду уверенно стоять на ногах, и я не возражала, потому что не была уверена, что способна на это.

Всё казалось нереальным, будто я находилась вне своего тела и не имела никакого отношения к самой себе. Только к воспоминаниям о произошедшем и той части меня, что пыталась связать вместе разрозненные видения. Я так и стояла, ошарашенная, мысли разбегались, когда я озиралась по сторонам, осматривая улицу и мокрый бетон, и проигрывала в голове сцену нападения, осознавая, как близка была к собственной смерти.

Я подняла глаза на Трейса, который молча смотрел на меня, его притягивающие синие глаза рисовали дорожки на моём лице.

Мне нужно уйти отсюда.

— Ты куда? — резко спросил он, ухватив меня за локоть, когда я попыталась рвануть к двери.

— Внутрь, — мой голос звучал глухо и отстранённо.

— Внутрь? — его глаза сузились. — Ты не хочешь поговорить о том, что произошло? — он кивнул в сторону пустой теперь уже улицы. Той самой, на которой скрылся вампир.

Я не знала, насколько хорошо Трейс рассмотрел существо в капюшоне, напавшее на меня, но сейчас это не имело значения. Как я понимала, у меня было всего два варианта действий. Я могла пойти на риск и раскрыться: признаться ему в том, что со мной произошло, рассказать о том, что со мной происходило в последние месяцы. Я могла рассказать ему о клыкастом создании, которое пыталось меня убить, и ещё об одном до него, и, может быть, о садистских сказочках, которые намешал мой дядя, а затем расслабиться и молиться Богу, чтобы он мне поверил и не решил, что я съехала с катушек.

Или я могла пропустить эту скучную историю и позаботиться о себе. Соврать так, словно от этого зависела моя свобода.

— Не о чем тут говорить, — беззаботно сказала я. — Парень — долбаный извращенец. Бог знает, что ему было от меня нужно. Я бы предпочла это не обсуждать.

Я попыталась уйти, но он снова поймал меня за руку.

— Джемма...

— Трейс, пожалуйста, дай мне уйти, — взмолилась я, пытаясь вырваться. — Я не хочу об этом говорить. Не заставляй меня. — У меня начали болеть глаза от попыток удержать водопад, рвущийся наружу, и грозящий излиться вместе со всеми секретами, которые я хранила в себе.

У него дернулась челюсть, когда он долго и шумно выдохнул через нос, прожигая меня гипнотическими глазами.

— Хорошо, — он отпустил мою руку.

Я прошла половину расстояния до двери перед тем, как остановиться. Когда я оглянулась, он всё ещё стоял там, небрежно удерживая в пальцах деревянную биту и наблюдая за мной тяжёлым взглядом, полным эмоций, которые я не могла понять.

Я не отрывала взгляда от его глаз, пока шла к нему, и, не раздумывая, обхватила руками его шею, обнимая. Я почувствовала, как он напрягся в моих объятиях, словно я пересекла какую-то невидимую черту. Черту, которая удерживала нас на безопасном расстоянии. Но это не имело значения. Я больше не собиралась оставаться на этой стороне.

— Спасибо, — прошептала я ему в шею, изо всех сил стараясь, чтобы мой голос не надломился. — Ты спас мне жизнь.

Поначалу он, казалось, колебался, не будучи уверенным, но уже через несколько коротких мгновений я ощутила, как его ладонь скользнула по моему телу, и его рука мягким движением уютно обняла меня за талию. Какое-то время он держал меня около себя, и моя кожа гудела от тепла его успокаивающего прикосновения.

 

***

Я очистила почти всю грязь с одежды, переоделась в офисе в новую футболку вместо разорванной и вернулась в главный зал, где Трейс ждал меня, чтобы отвезти домой. В любой другой день я бы категорически отвергла его предложение, особенно в присутствии Никки, которая находилась достаточно близко, чтобы стать свидетелем преступления, но этим вечером мне было всё равно. Этим вечером плевать я хотела на Никки. Их я боялась больше, чем Никки, и ничто в мире не заставит меня сделать хоть шаг наружу.

Я медленно шла к Трейсу, который о чём-то трепался с Зейном у барной стойки, когда поймала взгляд Доминика у главного входа. Весь свет, казалось, метнулся в его сторону, словно ему хотелось быть рядом с ним столь же сильно, как и мне, и до того, как я это осознала, мои дрожащие ноги понесли меня прямо к нему.

— Джемма. — Он произнёс моё имя с той самой интонацией, когда взял мою руку и мягко поцеловал тыльную сторону ладони.

Моё сердце само собой забилось вдвое быстрее, когда его губы коснулись моей кожи. В этот момент я забыла обо всём, и от этого он нравился мне ещё больше.

— Э-эй, привет, — неловко поздоровалась я.

Волнующая улыбка медленно появилась на его лице.

— Я надеялся увидеть тебя здесь.

— Правда? — само собой вылетело у меня изо рта. Я даже не успела подумать о том, чтобы оставаться спокойной и казаться равнодушной, будто горячие взрослые парни только и ждут встречи с тобой.

— Правда, — ухмыльнулся он. — Надеялся перехватить тебя позже. После работы.

Всё внутри меня загорелось при этой мысли; при самой мысли о том, что он хотел меня увидеть, и даже надеялся на это.

А потом я вернулась в реальный мир.

— Что-то не так? — спросил он. Должно быть, заметил перемену выражения на моем лице.

— Я сегодня закончила по-раньше. Кое-что... случилось.

— Да? — его темные зрачки сузились. — И что же?

Протянув руку, он смахнул прядь волос с моего лица. Такой простой жест, зато моё внимание полностью рассеялось.

— Э-э, да столкнулась снаружи с одним отморозком несколько минут назад. Извращенец какой-то, — черт, слишком много сболтнула.

И быстро добавила, увидев, как вспыхнули, раскрывшись, его глаза:

— Я в полном порядке, просто немного шокирована.

— Ты ранена? — спросил он и коснулся ладонью моей шеи, словно ища рану — серьёзную и характерную рану.

Мои глаза сузились, когда я покачала головой:

— Со мной всё в порядке.

— Тогда пойдём, я отвезу тебя домой.

— Меня подвезут, — сказала я, пытаясь понять по его лицу, что именно он об этом знает и знает ли вообще.

— Я настаиваю, — сказал он, не уступая.

Трейс появился за моей спиной.

— Ты готова? — его не волновал присутствующий здесь Доминик.

— Я сам довезу Джемму до дома, — сказал Доминик, приближаясь и беря меня за руку, осторожно подтянув ближе к себе.

Трейс взял меня за другую руку и рывком притянул к себе.

— Да кто ты такой, чёрт побери?

Я моргнула, посмотрев на него.

Это что, чёрт возьми, было? Он не знал Доминика? Разве не он советовал мне держаться от него подальше меньше недели назад? Почему он предупреждал меня о ком-то, с кем даже раньше не встречался?

Я решила, что он просто наслушался разного. Тогда, видимо, их придется познакомить.

— Мм, Трейс, это Доминик, — я неуклюже махнула в его сторону, а затем в другую. — Доминик, это Трейс.

Ни один из них не протянул руки.

— Хорошо. Значит, — я повернулась обратно к Трейсу, — тебе не нужно отвозить меня домой. Доминик предложил довезти меня. — Как бы я ни хотела быть рядом с ним, чувствуя себя в безопасности, когда он рядом, ситуация не изменилась. Трейс недоступен. — Так определённо будет лучше всего, — добавила я, кивнув в сторону дальней стены, где сидела Никки с остальными нашими друзьями.

Мышцы на его подбородке напряглись, когда он перевел взгляд с меня на Доминика.

— Извини нас, — слова сами по себе были вежливыми, но тон был каким угодно, кроме вежливого. Он потянул меня к бару подальше от Доминика, хотя тот всё ещё оставался в пределах слышимости.

— Мне это не нравится, — сказал он, покачав головой. — Мне будет спокойнее, если я сам довезу тебя домой.

— С Домиником со мной ничего не случится. К тому же, — сказала я, понизив голос, — Никки сидит прямо здесь. Я не собираюсь лишний раз её злить.

Он с отвращением посмотрел на Доминика.

— Да что ты о нём знаешь?

Я пожала плечами. Правда в том, что я знала о Доминике не больше, чем о Трейсе и даже о Тейлор, но это не мешало мне общаться с ними. Я была новенькой в городе, и это было вполне ожидаемо.

— Думаю, я как раз собираюсь узнать, — заметила я. — И, если нет чего-то особенного, о чём, по-твоему, мне следует быть в курсе... — я подождала пару секунд и, когда он не ответил, продолжила, — я не собираюсь снова начинать этот бессмысленный разговор.

Он шумно выдохнул, и его челюсть снова задвигалась.

— Дай мне свой телефон.

— Мой телефон?

— Да, твой телефон.

Я достала мобильник из сумки и протянула ему.

– Если что-нибудь случится или тебе что-нибудь понадобится... – он странно на меня посмотрел. – Подвезти или ещё что, – добавил он, что-то быстро набирая в телефоне. – У тебя есть мой номер.

— Хорошо, — я с опаской забрала телефон обратно.

Он снова посмотрел на Доминика, словно посылая ему что-то вроде молчаливого предупреждения, и кивнул мне перед тем, как уйти на кухню. Краем глаза я тут же увидела, как Никки вскочила и помчалась следом за ним.

Просто отлично.

Никки наверняка следила за нами всё это время, и, если она увидела, что он дал мне свой номер, не было сомнений, что она собирается устроить ему головомойку. И Бог знает, что планирует сделать со мной.

 

***

Когда мы вышли из «Всех святых», ночь всё ещё была обернута тонким слоем дождевых капель. На тёмном небе насыщенного цвета индиго не было ни облачка, и оно переливалось миллионом мерцающих огоньков. Как ни странно, ночь была как с картинки, несмотря на всё, что произошло.

Я шла за Домиником вдоль здания, пока он внезапно не остановился перед матово-чёрной Ауди R8. Он достал что-то из кармана и нажал на кнопку. Машина в ответ мигнула всеми фарами.

— Что это? — спросила я удивленно, пока мои глаза метались между ним и крутой тачкой.

— Пожалуй, моя машина, — он осклабился до ушей, когда подошел к машине с правой стороны и открыл мне дверь. — Я подумал, что это будет самое то, когда увидел, что тебе не нравится много гулять.

— Гулять по ночам, — быстро поправила я, втискиваясь внутрь. Я знала, что он мог посчитать меня ленивой за то, что я отказалась идти до дома в прошлый раз.

— А это не то, что я сказал? — чарующе ухмыльнулся он, и от этого весь остальной мир словно расплылся.

Я сдержала улыбку и залезла в машину.

Запах дорогой кожи смешивался в воздухе с дразнящим ароматом его одеколона — шоколадным мускусом — и окутывал меня словно роскошное одеяло. Я едва успела пристегнуться до того, как мы вылетели с парковки и помчались по бетонке к центральному проспекту.

— Итак, расскажи, что произошло, — мимоходом спросил он, словно спрашивая о погоде.

Я изучала его, пока он вёл машину.

— Ты, похоже, притягиваешь к себе всякие происшествия, — продолжил он, когда я не ответила. — Я начинаю сомневаться в твоей безопасности.

Я тоже начала сомневаться в своей безопасности. С каждым днём всё больше.

— Всё в порядке, — я выдавила улыбку. — Если это тебя утешит, я планирую выходить наружу только с друзьями. — Эта часть была правдой. Я больше не собиралась выходить куда-то ночью одна. От этой мысли меня бросало в дрожь.

Он мельком взглянул на меня прежде чем перенести внимание обратно на дорогу.

— Ты можешь не притворяться при мне, Джемма.

— Понятия не имею, о чём ты, — сказала я, застигнутая врасплох.

— Ты делаешь вид, что всё замечательно, и у тебя это отлично получается, — сказал он, не отрывая глаз от дороги. — Но я чувствую, что ты не сорвалась бы с работы в середине смены, если бы происшествие было таким никчёмным, как ты пытаешься меня убедить.

— Почему ты так говоришь?

— Всего лишь догадка.

— Похоже, у тебя их много.

Медленная ухмылка расползлась по его лицу:

— У меня отличная интуиция.

Я не удержалась от улыбки. Он определённо был очарователен.

— Да смена была очень неспешной, — объяснила я, осторожно выбирая слова. — К тому же Пола — другая официантка, тоже сегодня работала, и вместе мы были не особо нужны.

— Понятно, — он поёрзал в кресле.

— Ты же знаешь её? Полу Доусон? — спросила я из любопытства, чтобы проверить, скажет ли он правду.

Его щека с одной стороны дернулась.

— Да.

— Разве вы не встречались какое-то время? — я пыталась казаться равнодушной, но тембр моего голоса неестественно повысился к концу вопроса.

— Да, я неплохо проводил время в её компании пару раз, но это с трудом можно назвать отношениями.

— М-м-м, здорово. — Я пыталась быть тактичной в своих расспросах, но вопросы так и вылетали из моего рта, словно у меня был словесный понос. — Ну... и чем бы ты в таком случае это назвал?

— Чем-то несущественным, — ответил он, не раздумывая.

И его тон, и поведение были отстранёнными и даже беспристрастными. Я не знала, хорошо это или плохо. С другой стороны, у меня не было причин сомневаться в том, что он сказал правду, насколько бы это не было жестоким по отношению к бедной Поле.

Я провела пальцами по своей шее, когда вдруг осознала, насколько я всё ещё была измотана. Я опустила козырёк и украдкой посмотрела в зеркало, сразу отметив, в какой тошнотворный пурпурный цвет окрашивается моя шея.

Замечательно. И как мне теперь всё это объяснить? Я гуляла и подралась с вампиром?

И тут меня озарило. Вот почему Доминик смотрел на мою шею. Она же вся в синяках. Конечно, легко догадаться, что шею мне сдавливали чуть ли не до перелома трахеи. Боже, с чего вдруг я думала, что причина в чём-то ещё?

Я закрыла козырёк и слегка расслабилась в кресле.

— Все в порядке? — поинтересовался он.

— Лучше не бывает, — соврала я. — Тут намечается вечеринка в следующую субботу, — внезапно услышала я свой голос. — Какая-то домашняя студенческая тусовка.

Он криво ухмыльнулся.

— Студенческий бал.

— Ага, он самый.

— И что с того, любимая? — теперь он усмехался.

Я надеялась, что он не заставит меня этого говорить, но, казалось, он получал удовольствие от моей неловкости и не собирался избавить меня от этого.

— Учитывая, что я притягиваю всяческие происшествия, — я воспользовалась его словами, — было бы чудесно, если бы, знаешь, может ты бы захотел пойти c... со мной?

Я вздрогнула, когда услышала, что же я сказала, и поняла, что я лишь плыву по течению. Страх, отчаяние, страсть — и вот я зову на свидание парня в водительском кресле. Кого я обманываю? Я бы хоккейную команду в полном составе позвала на свидание, если бы это уберегло меня от вампиров. По крайней мере, это позволит мне проводить больше времени с Домиником.

— Приглашаешь меня на свидание? — он приподнял бровь.

— Нет. — Я почувствовала, как горят мои щёки. — Уверена, я не говорила слово «свидание», в смысле... я же не говорила? Я просто подумала, что мы могли бы...

— Мы определённо могли бы, — сказал он с ухмылкой, пока я ещё сильнее не опозорилась. — Жду с нетерпением, ангел.

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: