Характеристика данных и ограничения

Источником количественных данных о распространенности семейного образования в России служит статистическая база, размещенная на сайте Единой информационной системы обеспечения деятельности Министерства образования и науки Российской Федерации. Для анализа были взяты разделы 2.5. «Сведения об обучающихся, окончивших все классы и переведенных в следующий класс или окончивших выпускной класс». Форма ОО-1: «город+село, ноу+гоу». Дети с ограниченными возможностями на семейном обучении, согласно данной статистике, составляют относительно небольшую группу, и для задачи описания в общем виде распространенности семейного образования их учитывали только в подсчете доли обучающихся в семейной форме по России в целом. Были проанализированы данные по семейному и заочному обучению (1-9 классы). Также использовалась официальная информация местных администраций относительно численности обучающихся на внешкольном образовании в Красноярске и на заочном в Новосибирске, размещенная в СМИ (Соловова, 2017, Тимашева, 2017).  

Изучаемая генеральная совокупность пока не описана, более того, имеются указания на то, что официальные статистические данные не отражают реально реализуемые формы обучения. Типичных представителей также нет возможности выбрать.  Поэтому для исследования был выбран качественный метод. Источником данных выступают полуформализованные интервью с родителями, считающими, что их дети обучаются в семье, и проживающими в Красноярске и Новосибирске. Два данных города выбраны как контрастные в плане наличия и отсутствия коммерческой структуры, оказывающей посреднические услуги семьям, обучающим своих детей дома. Известно, что подобные же структуры имеются также в Москве и Санкт-Петербурге (Любицкая, 2017). С другой стороны, Новосибирск и Красноярск во многом схожи, это города-миллионники с развитой инфраструктурой, на 1 января 2017 года примерная численность населения Новосибирска 1, 6 млн человек, Новосибирской области 2, 78 млн  человек, Красноярска 1 млн человек, Красноярского края 2, 86 млн человек по данным Федеральной службы государственной статистики, то есть удобно сопоставлять полученную в ходе исследования информацию со статистическими данными по Субъектам Федерации. Кроме того, согласно опубликованным К. А. Любицкой данным, Новосибирская область и Красноярский край в плане количества детей на семейном обучении находятся в среднем положении в списке субъектов РФ. Они не являются лидерами в стране, но случаи семейного обучения здесь не единичны. В 2015/2016 учебном году на семейном обучении было 104 человека в Новосибирской области и 269 человек в Красноярском крае  (Любицкая, 2017).

Выборка – доступная, поиск респондентов осуществлялся среди участников интернет-сообществ, посвященных семейному образованию. Участники таких сообществ активно распространяют собственный опыт, то есть он, предположительно, будет повторяться и у тех, кто «молча» читает сообщества или получает информацию только в оффлайн-встречах и поэтому недоступен для исследователя.  

Респонденты отбирались по принципу заполнения категорий: по длительности реализации семейного обучения, по ступени обучения, по оформленной форме обучения, по времени перехода на семейное обучение. 

В данном исследовании сознательно выпущена из внимания группа, представляющая «общинный» вариант семейного образования. Это различные религиозные общинные организации, где между семьями налажены тесные связи и дети обучаются совместно, плюс к светскому содержанию образования добавляется идеологическое. Сюда же относятся поселения, где дети соседей обучаются совместно. О наличии «общинного» варианта семейного образования свидетельствуют данные, полученные в интервью и при изучении содержания текстов, размещенных в тематических сообществах. Данное ограничение сделано, так как фокусом внимания в проведенном исследовании было именно образование в семье.

В ходе исследования предполагалось выявить некоторые способы организации обучения, но, вероятно, не все существующие. То есть полученные результаты нельзя распространить на всё семейное образование, но можно сделать некоторые предположения и обобщения относительно него.

 

 2.2.Работа с данными

Респонденты были найдены в таких тематических сообществах:

в подфоруме «Семейное образование. Экстернат» форумов о детях и семье Сибмама https: //forum.sibmama.ru/viewforum.php? f=307;

в группе Вконтакте «Семейное образование в Красноярске» https: //vk.com/family_education_krsk;

в группе Вконтакте  «Мама и адронный коллайдер» https: //vk.com/mama_znanie.

Одна из респонденток включила исследователя в закрытую беседу, где общаются новосибирские «семейники», еще несколько респондентов были найдены среди них. Так как респонденты состоят сразу в нескольких сообществах и общаются в них, то каким-то образом распределить их по принадлежности к тематическим интернет-ресурсам затруднительно. Поиск красноярских мам вне группы Вконтакте «Семейное образование в Красноярске» не увенчался успехом и приводил в итоге к тем, кто активно общается в ней.

Пап, общающихся в подобных группах, достаточно мало, многие из них не имеют детей школьного возраста либо проживают в других субъектах РФ. Те папы, которые подходили в качестве респондентов, просьбы об интервью проигнорировали.

Проведено 24 полуформализованных интервью среди родителей, организующих семейное обучение (9 красноярских мам, 15 новосибирских). Еще в одном случае интервью не состоялось, но в переписке была получена важная информация относительно оформленной и реально осуществляемой форме обучения, которая была также использована в исследовании.

 

  Первые 8 интервью служили для вхождения в тему и носили более развернутый характер, задавалось больше вопросов про цели и ценности семейного образования, а также корректировался список вопросов интервью. К примеру, выяснилось, что родители гораздо реже обращаются к специалистам (репетиторам или организациям) для обучения детей и гораздо больше вовлекаются сами в учебный процесс, чем предполагалось на момент начала исследования. К четверым респондентам также периодически возвращались с теми вопросами о семейном образовании, в которых они могут быть экспертами.   В одном из таких интервью респондент сообщил, что очень интересуется исследованиями семейного образования, но, к сожалению, некорректные формулировки количественных опросов чаще всего не позволяют поучаствовать в таких опросах. Большая часть интервью взята в виде переписки в личных сообщениях, при этом в 4-х интервью использовалась аудиозапись ответов. В двух случаях было удобным обрисовать общую канву интересующих аспектов для аудиоответов в удобное для респондента время, а позже задать дополнительные вопросы. Эти интервью оказались одними из наиболее информативных по причине способности респондентов к качественному описанию собственного опыта, его структурированности.

Интервью были дополнены текстами респондентов, касающимися организации ими семейного образования ребенка, размещенными в тематических сообществах. Некоторые респонденты вместо ответов на вопросы давали ссылки на размещенные в личных блогах посты или копировали оттуда часть текста, некоторые присылали тексты, на которые ориентируются при организации обучения. Использование текстов респондентов, размещенных в сообществах и беседе оказалось удобным и иллюстративным, поэтому использовалось и в других случаях, где было возможным. Разместить в приложении часть таких текстов невозможно по этическим соображениям: они либо размещены в закрытом доступе, либо содержат много личных данных. В одном случае интервью мамы дополнено интервью 11-летней дочери с разрешения мамы. О своем, очень интересном с точки зрения исследования, опыте девочка написала в интернет-сообществе без указания на свой возраст. Складывалось впечатление, что пишет мама. Интервью было начато с девочкой, потом получено разрешение мамы на интервью с девочкой и далее согласие на интервью с самой мамой.

Таким образом, интервью достаточно разнородны, что создает трудности обобщения полученных данных. Поэтому анализ был сосредоточен на фактически описанной деятельности респондентов по организации обучения и комментариях по поводу вкладываемых респондентами смыслов в эту деятельность. Независимо от формата, в интервью в обязательном порядке подробно освещались такие вопросы:

· оформленная официально форма обучения;

· способ прикрепления (если есть) к школе, почему именно этот выбор;

· аттестации (форма, процедура, требования);

· в чем заключаются текущие контакты со школой,

· организация занятий (программа, план, расписание, процесс обучения),

· используемые ресурсы (информационные ресурсы, организации, отдельные лица),

· совместные мероприятия с другими родителями или детьми на семейном обучении.

Анализ интервью проводился методом открытого кодирования по перечисленным вопросам (часть была разбита на подвопросы), в том числе с помощью программы NVIVO. Также было кодировано всё, что касалось мотивов выбора семейного образования и сгруппировано по категориям.

⇐ Предыдущая123456Следующая ⇒

Поделиться: