Основные предпосылки формирования системы прочных эмоциональных связей

 

Вполне предсказуемо и не случайно то, кого именно выберет ребенок в качестве самого близкого человека, то есть человека, с которым день изо дня будут складываться особые и неповторимые эмоциональные связи. Стиль поведения взрослых (как правило, родителей) по отношению к ребенку является решающим фактором, на котором основывается выбор младенца. При этом наибольшие шансы имеет тот, кто проявляет наибольшую чуткость и проводит с малышом достаточно много времени. С первых дней жизни младенец замечает, кто внимательно и с эмпатией относится к нему в разнообразных повседневных ситуациях. На этого человека ребенок будет интуитивно полагаться, если ему понадобятся защита и утешение.

 

Чуткое поведение по отношению к ребенку

 

Когда мы говорим о способности к проявлению чуткости по отношению к ребенку, мы подразумеваем, что взрослый человек в принципе в состоянии:

• внимательно отнестись к сообщениям ребенка на поведенческом уровне;

• понять, что именно ребенок хочет сообщить;

• быстро принять решение;

• действовать в интересах ребенка.

 

 

Пример

Субботнее утро, часы показывают 4: 10. Марта просыпается от того, что Сара (11 месяцев) плачет. Мама пытается сообразить, что означает плач дочки, прислушивается и убеждается в том, что Сара плачет от голода. Период времени, прошедший после последнего кормления, как раз соответствует предположению мамы. Она встает, берет Сару на руки и прикладывает к груди. Девочка тут же успокаивается и жадно принимается за еду.

Тем же утром, в 5: 20, Марта вновь просыпается от надрывного плача Сары и недоумевает: «Неужели снова от голода? » Плач кажется ей совсем другим, и к тому же с момента прошлого пробуждения прошло совсем немного времени. Мама встает, берет Сару на руки, прижимает ее к себе и, тихонько разговаривая с ней, ходит по комнате. Мама напевает песенку и укачивает дочку. Через некоторое время девочка успокаивается, и Марта кладет ее в кроватку.

Примерно через час, в 6: 30, Сара снова начинает плакать. Мама прислушивается, пытаясь определить по характеру плача его причину. Наконец она встает и застает девочку, сияющую от счастья при виде мамы. Сара протягивает к маме руки, ожидая, что та поможет ей выбраться из кроватки. С момента появления мамы Сара больше не плачет, и у матери нет сомнений в том, что этот плач был не от голода, не от испуга или физического недомогания. Скорее всего, Сара достаточно выспалась для того, чтобы вновь приняться за игру. «Мне наскучило сидеть одной в кроватке», – по-своему сообщает она. Мама берет ее на руки, они прогуливаются по квартире, вместе смотрят книжку. Через некоторое время мама замечает признаки усталости: Сара трет глаза, книжка ее больше не интересует. Девочка удобно устраивается у мамы на руках и засыпает.

Окончательно выспавшись, Сара встает в кроватке в 7: 20. Она сразу начинает издавать призывные звуки протеста, не желая оставаться в одиночестве ни одной минуты, ведь она бодра и полна энергии. Если бы теперь к Саре длительное время никто не подошел, протест бы усилился, потому что для нее уже невыносимо оставаться в кровати. Случись такое – Сара не смогла бы поиграть в тот момент, когда ей это было необходимо, что неизбежно вызвало бы состояние фрустрации.

 

Чуткое поведение родителей характеризуется в первую очередь тем, что они очень внимательно прислушиваются к «языку» детей и задумываются о том, насколько точно им удается интерпретировать поведение ребенка. Младенцы могут плакать от голода или жажды, от скуки или страха, от боли или неприятных ощущений, вызванных тем, что их долго не переодевали, от того, что им жарко или холодно, от того, что ссорятся родители. Иногда очень трудно понять, почему младенец несчастлив: он отчаянно кричит, а нам остается только гадать, не надеясь получить прямой ответ на вопрос. Но мы всегда можем постараться утешить ребенка и принять на себя часть напряжения, связанного с отчаянным плачем. Так как эта ситуация оказывается стрессовой и для родителей, они также нередко нуждаются в поддержке. Матери или отцы, в одиночку воспитывающие детей, как правило, оказываются бессильны перед лицом сложностей, возникающих в жизни с младенцем, и нередко ничем не могут помочь своим грудным детям, плачущим по нескольку часов в день. В такой ситуации маме или папе срочно необходим «третий», помощник, способный на время заменить родителя и тем самым предоставить ему возможность снять психологическое и физическое напряжение. В противном случае нервы матери или отца в какой-то момент сдадут, а это уже представляет собой реальную опасность для ребенка. К сожалению, нередки случаи, когда родители в исступлении трясут своих новорожденных детей или ведут себя по отношению к ним «анти-чутко». Проявление родительской чуткости выражается в том, что мать или отец стараются терпеливо перебирать всевозможные причины беспокойства ребенка до тех пор, пока не найдут верного и позитивного решения. Если они чувствуют, что их энергетические ресурсы исчерпаны и это повторяется из раза в раз, им следует обратиться за помощью.

Плачущего от голода ребенка следует покормить; если он плачет от недомогания, например при прорезывании зубов, – необходимо утешить; если же ему скучно – следует предложить что-то интересное и поиграть с ним. Бывает, что родители в большинстве случаев стараются накормить ребенка, особенно не разбираясь в тонкостях, отличающих характер одного плача от другого. Поскольку сосание приносит успокоение само по себе, вне зависимости от причины плача, родители думают, что нашли подходящее решение. Однако это не так, и ответ не соответствует запросу, поскольку ребенок напуган, а не голоден, и вскоре плач возобновляется. Так в течение часа ребенок множество раз принимается плакать и никак не может избавиться от напряжения. Он постепенно учится тому, что с помощью еды (впоследствии и самостоятельно) он может себя кое-как успокоить. Несложно понять, как складываются подобного рода стереотипы и почему, вырастая, человек старается снять напряжение с помощью еды, не учитывая причин, его вызывающих.

 

О речи в диалоге

 

Для формирования прочных эмоциональных связей также необходимо речевое общение родителей с младенцем. С первых дней жизни можно подолгу разговаривать с ребенком, поскольку новорожденный, независимо от физиологической зрелости, способен воспринимать речь. Речь так важна еще и потому, что она является необходимым внешним стимулом для развития речевого центра головного мозга. И совсем не все равно, о чем родители говорят с новорожденным. Если разговор ведется о состоянии и поведении малыша, а также о том, что в данный момент делают родители, это способствует становлению системы прочных эмоциональных связей. Таким образом родители сообщают ребенку, что они могут понять его переживания и желания, догадаться, о чем он думает. Дети, с которыми так общаются, чувствуют себя понятыми и защищенными. В ситуации, когда родители все время говорят о том, что интересует их, и это никак не соотносится с внутренним миром ребенка, или же стараются донести до него какую-то безличную информацию, малыш просто не способен воспринять речь. В особенности ярко это проявляется тогда, когда система привязанности находится в активном состоянии, то есть в момент, когда ребенок остро нуждается в эмоциональной поддержке. Такой разговор не принесет ему чувства безопасности и защищенности, но, вероятнее всего, наоборот, – чувство неуверенности и неудовлетворенность.

Крайне важно, чтобы разговоры с ребенком с самого начала представляли собой небольшие диалоги. Они могут быть примерно такими: ребенок начинает «разговор», а мама прислушивается и варьирует произносимые малышом звуки и слоги. Она подхватывает с той же интонацией: «А, давай поговорим, расскажи что-нибудь, ай, как интересно…» Так она побуждает сына или дочку вступить в диалог. Она также придает определенный смысл «воркованию» и некоторым «словам», которые сообщают о действиях и намерениях ребенка, о его настроении, о том, что он старается рассказать маме. При этом очень важно, чтобы мама не проецировала на ребенка собственные чувства, но старалась с эмпатией воспринять происходящее с позиции его внутреннего мира и перевести это на язык слов. Естественно, возможны неточности в понимании, так что маме придется не раз исправить и переформулировать свои догадки, внимательно наблюдая за ребенком. И тут не может быть причин для расстройства: если эмоционально значимый для ребенка человек способен изменить ситуацию недопонимания и повести себя иначе, в соответствии с запросами малыша, – это путь, который, безусловно, ведет к установлению прочных эмоциональных связей.

Если диалоги устроены таким образом, что мама и ребенок говорят одновременно и при этом – каждый о своем, это скорее препятствует формированию системы надежной привязанности. Точно так же, если взрослый слишком интенсивно, резко или очень быстро реагирует на любой издаваемый младенцем звук, это воспринимается ребенком как давление или угроза. Последствием такого родительского поведения может стать то, что вокализаций станет все меньше, а потом ребенок и вовсе перестанет подавать голос. В этом случае маме следует ограничивать свою активность и дожидаться звукового ответа на свои реплики, предоставляя ребенку больше времени и пространства.

Диалоги по типу монологов, когда ребенок голосом обращается к маме, а она, находясь в депрессивном состоянии, ему не отвечает, смотрит в одну точку и не только игнорирует мелодичные звуки голоса малыша, но и ничего не привносит от себя, – такие «разговоры» могут привести к заметным нарушениям в системе эмоциональных связей.

 

Смотреть друг на друга – значит общаться

 

Еще один чрезвычайно важный фактор для установления прочных эмоциональных связей – это зрительный контакт. Обмен взглядами и мимика позволяют нам понять чувства и настроение ребенка и выразить это в словах. Младенец, в свою очередь, учится считывать различные эмоции с лица взрослого человека. В особенности это характерно для ситуаций кормления, когда расстояние, на котором младенец наилучшим образом воспринимает зрительную информацию естественным образом, равно примерно двадцати сантиметрам. Ребенок то и дело перестает сосать и принимается разглядывать мамино лицо. Так младенец воспринимает различные эмоциональные сообщения и впечатления, глядя маме в глаза. Если она при этом говорит с ним о том, что переживает в данный момент, – о том, как радуется его улыбке, о том, как он внимательно смотрит на нее, что он хорошо поел и, наверное, решил сделать перерыв, – это укрепляет эмоциональные связи между матерью и ребенком. Тонкие нюансы чувств, которыми мы можем обмениваться благодаря зрительному контакту и мимике, особо значимы тогда, когда многое еще не может быть выражено при помощи слов. Контакт глаз и смена выражений лица становятся основным инструментом взаимопонимания в первые месяцы жизни с ребенком.

 

Общение на телесном уровне

 

Телесный контакт между взрослым и ребенком, прикосновения и массаж – это различные формы чуткого общения, которые также способствуют становлению системы прочных эмоциональных связей. Нужно иметь в виду, что чем более тесно мы соприкасаемся с ребенком, тем большую чуткость следует проявлять в этом сближении. Особенно важно обращать внимание на телесные реакции ребенка: к чему он тянется руками, в какую сторону поворачивает голову, отворачивается ли всем телом, прикасается руками, показывая, что хочет более тесного контакта, или выражает противоположное желание. Когда интенсивность близости взрослого в телесном контакте с ребенком превышает желаемую, ребенок начинает выражать неприязнь к происходящему, хватая маму за руки и стараясь помешать, например, продолжению массажа. Если мама глядит ребенку в глаза и считывает эмоциональное состояние с картины движений младенца, ей легче дозировать интенсивность прикосновений так, чтобы они соответствовали его желаниям; чем более чутко к этому отнесется взрослый человек, тем больше вероятность установления с ребенком отношений надежной привязанности. Во многих культурах распространен так называемый бэби-массаж, который, как правило, мамы делают своим детям. Исследования показали, что это способствует налаживанию эмоциональных связей между ними только тогда, когда матери проявляют чуткость в прикосновениях к малышам и улавливают их желания. При таком бережном побуждении детей к взаимодействию на телесном уровне у них, согласно исследованиям, меняется гормональный фон, что в первую очередь связано с выделением гормона окситоцина. Окситоцин имеет отношение к целому ряду физиологических процессов: бережный массаж, особенно в области грудной клетки, приводит к общему расширению кровеносных сосудов, снижению кровяного давления, настройке нервной системы на успокоение и расслабление. Действие гормона этим не ограничивается: окситоцин влияет на процессы в центральной нервной системе как «гормон привязанности», он сообщает нам чувство доверия по отношению к людям из ближайшего окружения. По этой причине в популярных публикациях окситоцин часто называют «гормоном любви». Итак, чуткие прикосновения мамы к малышу во время массажа способствуют установлению между ними надежной эмоциональной привязанности.

 

Регуляция стресса и прочность эмоциональных связей

 

Как правило, родителям удается настроиться на ребенка и, испробовав разные способы, включая телесное взаимодействие, все же успокоить сильно плачущего младенца. Если ничего подобного не происходит и мама не берет ребенка на руки – он все больше заходится в плаче и в конце концов ощущает панический страх. Такое состояние крайне вредно и опасно для младенца, поскольку его возможности справиться со стрессом сильно превышены. Ребенок испытывает панику и ужасающий страх смерти, он чувствует себя беспомощным, одиноким, находится в полуобморочном состоянии. В эти минуты паники дети не способны воспринимать речь. На телесном, физиологическом уровне происходит перевозбуждение той части нервной системы, которая отвечает за сопротивление и борьбу организма в стрессовых ситуациях (симпатическая нервная система). Поскольку, в силу физиологической незрелости симпатической системы младенца, самостоятельный выход из сложившегося положения для него просто невозможен, ребенок внезапно полностью утрачивает чувствительность и «застывает». Это описание соответствует специфической реакции нервной системы на экстренную ситуацию панической атаки, которую мы также называем «выключением». Таким образом, нервная система отключает все ощущения: панику, ужас, боль. Ребенок перестает выражать какие бы то ни было чувства, не подает признаков жизни. При этом высокий уровень «невидимого стресса» сохраняется, внутреннее напряжение не спадает. (Из-за того, что в младенчестве не было никого, кто успокоил бы ребенка и помог ему справиться с паническим страхом, много лет спустя, уже будучи взрослым, человек реагирует на стресс болевыми и другими нехарактерными симптомами.) Наблюдая со стороны, мы замечаем, что ребенок внезапно застывает, уставившись взглядом в одну точку, и перестает быть доступным для общения, в частности – адекватно реагировать на обращенную к нему речь. Он в одно мгновение, будто нажатием кнопки, превращается в живую статую, сохраняя при этом высочайшее мышечное и моторное напряжение.

Еще одна возможность для организма младенца самостоятельно пережить запредельный стресс – воспользоваться противоположной по своему действию частью нервной системы, которая позволит младенцу заснуть в состоянии полного истощения. В таком случае происходит как бы отключение не выдерживающей нагрузки системы сопротивления организма (симпатической) ее антагонистом (парасимпатической нервной системой). Этот отдел нервной системы ответствен, в частности, за сон, пищеварение и расслабление. Ее действие в данном случае так же направлено на то, чтобы ощущения «заглохли», и можно сказать, что система погружает организм младенца в сон на фоне истощения. Эта реакция также является экстренной, ее можно считать своего рода бегством из опасного для жизни состояния. Оба приведенных выше способа реагирования (застывание и засыпание) ни в коем случае не способствуют установлению прочных, поддерживающих развитие эмоциональных связей.

Человеку, наиболее близкому к ребенку, всегда нужно следить за тем, чтобы младенец, сигнализирующий плачем о том, что ему нужна помощь, не впал в состояние паники с последующим застыванием или провалом в сон. Следует вовремя прийти на зов ребенка в тот момент, когда он испытывает острую потребность в эмоциональной поддержке, взять его на руки и успокоить и таким образом на физиологическом уровне помочь справиться со стрессом.

 

От внешней регуляции к саморегуляции эмоций и стресса

 

Родителям крайне важно знать, что организм младенцев не приспособлен к тому, чтобы они самостоятельно справлялись со значительным по силе стрессом, то есть сами себя успокаивали. Для этого им с самого начала нужен как минимум один человек, который, чутко взаимодействуя с ребенком с помощью зрительного общения, ясных, спокойных и понятных слов, телесной близости и ласки, поможет ему справиться с потоком отрицательных переживаний, внезапно обрушившимся на него (внешняя регуляция стресса). Тем самым взрослый человек как бы передает ребенку чувство эмоциональной защищенности, внутреннего покоя. Только благодаря этому опыту младенец узнает, что избавиться от неприятных эмоций и стресса как такового в принципе возможно. Так, шаг за шагом, в результате многократных повторений аналогичных ситуаций, в которых ребенку требуются утешение и поддержка, у него начинают появляться собственные ресурсы для восстановления внутреннего равновесия – способности к преодолению стресса, то есть к саморегуляции.

 

 

Позитивный пример

В свои 12 месяцев Юлия ходит неуверенно, осторожно наступая, стараясь определить, какие возможности открываются для нее в связи с новыми навыками. Она то и дело падает, но поднимается и идет дальше. Одно из таких падений заканчивается неудачно: Юлия на лету ударяется головой о ножку стола и остается лежать на полу с громким и призывным плачем. К ней подбегает мама, берет Юлию на руки и, обнимая, приговаривает: «Да, да, конечно, это больно, но сейчас все пройдет. Нужно подуть, поду-у-у-уть». Она слегка покачивает дочку на руках и старательно дует на больное место. Юлия тут же успокаивается, соскакивает на пол и в хорошем настроении продолжает путешествие по квартире.

 

Негативный пример

Мама сидит на лавочке на детской площадке со своим двухлетним сыном Морисом. Она говорит по телефону, а мальчик слезает с ее колен и направляется в сторону песочницы. Он спотыкается, падает и ударяется головой о камень. Мама, заметив это, тем не менее, отворачивается, смотрит в другую сторону и продолжает разговор. Морис кричит все сильнее, внезапно повышая голос, затем переходит на визг. В конце концов мама поворачивается к нему и реагирует резким криком, повелевая ему прекратить плакать и заняться игрой. Она, мол, специально, нарушив свои планы, приехала с ним в парк не для того, чтобы он тут оборался, а для того, чтобы он играл и развлекался. Внезапно Морис прекращает плакать, словно кто-то нажатием кнопки отключил звук, застывает всем телом и смотрит ничего не выражающим взглядом в пустоту. Он сидит так, замерев, четыре или пять минут, затем все его тело медленно приходит в движение, и мальчик на четвереньках отползает от мамы в сторону песочницы. После пережитого стресса у него явно нет сил подняться на ноги. Ребенку приходится вернуться на предыдущую ступень развития и передвигаться ползком. Но через некоторое время Морис все же поднимается на ноги и, споткнувшись, тут же падает. Он снова кричит. Мать встает и с разгневанным лицом направляется в его сторону. Она хватает его за руки и, оторвав от земли, дает ему шлепок по попе, выкрикивая один за другим разные вопросы: «Почему он всегда так по-идиотски ходит, что не видит, куда идет, и все время падает, и еще ударяется и орет? » Морис кричит еще громче, протягивает к маме руки, хочет забраться на ручки и явно ищет утешения. Она, однако, разворачивает его в другую сторону и подталкивает по направлению к песочнице, а сама возвращается на лавочку. Морис истошно кричит, и опять внезапно его голос обрывается, он весь как-то складывается, мешковато обвисая, принимает совершенно сонный вид и ложится на землю. Морис, безусловно, казался бы спящим, если бы не открытые глаза, бессмысленно глядящие в пустоту.

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: