A. Объединение жалоб в одно производство

 

459. В соответствии с пунктом 1 Правила 42 Регламента Суда Европейский Суд решил объединить жалобы в одно производство ввиду их сходной фактической и правовой основ.

 

B. Вопросы права на обращение в Европейский Суд и другие критерии приемлемости

 

1. Список заявителей и вопросы права на обращение в Европейский Суд в соответствии со статьями 2 и 13 Конвенции

 

(a) Доводы сторон

 

(i) Власти Российской Федерации

460. В своем письме от 14 сентября 2012 г. и объяснениях от 24 октября 2012 г. власти Российской Федерации отметили, что список заявителей требовал уточнения. Они подчеркивали, что некоторые заявители подали жалобы от имени своих родственников, которые являлись жертвами террористического акта, тогда как другие сами были заложниками. Они указали, что встречались случаи " двойного" предъявления одних и тех же жалоб, что некоторые заявители подали жалобы от имени своих детей, которые уже достигли совершеннолетия, что некоторые заявители скончались после подачи жалобы, несколько заявителей сбежали из школы в первые минуты захвата заложников и потому не имели права на подачу жалобы и так далее. Они ссылались в порядке примера на Решение по делу " Финогенов и другие против Российской Федерации" (Finogenov and Others v. Russia) (жалобы NN 18299/03 и 27311/03, § 204), в котором Европейский Суд исключил имя одного лица из списка заявителей, поскольку его жена, которая находилась среди заложников и выжила. В своем письме от 14 сентября 2012 г. власти Российской Федерации указали, что " вопрос состава [списка] заявителей... не мог решаться заявителями... Несомненно, этот вопрос должен решать Европейский Суд".

461. В своих ответах на дополнительные вопросы Европейского Суда, представленных в сентябре 2013 года, власти Российской Федерации подтвердили свою позицию по вопросу приемлемости жалоб. Они сделали особый акцент на составе списка заявителей. Власти Российской Федерации выразили мнение о том, что позиция в отношении такого основного вопроса приемлемости, как статус жертвы, была " абсолютно неприемлемой" и составляла пренебрежение критериями приемлемости как таковыми. По их мнению, характер критерия приемлемости оставался негибким и не мог быть исключен при обстоятельствах конкретного дела. Они напомнили свою позицию на устном слушании в октябре 2014 года.

 

(ii) Заявители

462. В апреле 2012 года Европейский Суд просил заявителей через их представителей проверить точность списка. " Первая группа заявителей" несколько раз вносила изменения, дополнения и уточнения списка, которые изложены в прилагаемой таблице (см. Приложение). " Вторая группа заявителей" в первоначальных и дополнительных объяснениях отвечала, что состав ее группы остается без изменения и что список заявителей является правильным.

 

(b) Мнение Европейского Суда

463. Европейский Суд отмечает, что, ввиду наличия многочисленных потерпевших, затронутых данными событиями, список заявителей по этому делу является сложным и развивающимся вопросом, требующим более внимательного рассмотрения (см. Приложение). Европейский Суд подчеркивает, что неизбежные изменения в списке из более чем 400 человек не затрагивают право обращения огромного большинства заявителей, захваченных в заложники или утративших своих близких родственников во время этих событий.

464. Следует рассмотреть два вида вопросов на данной стадии и с учетом возражений властей Российской Федерации: (i) вопросы, относящиеся к ситуации заявителей, которые со временем отозвали свои жалобы, скончались и замещены наследниками, и (ii) вопросы права обращения в Европейский Суд некоторых заявителей в соответствии со статьями 2 и 13 Конвенции. Ситуация каждого заявителя, затронутого этими изменениями, и выводы Европейского Суда, достигнутые ниже, отражены в последней колонке Приложения (" Приемлемость в соответствии со статьями 2 и 13 Конвенции" ).

 

(i) Прекращение производства и правопреемство

465. К моменту вынесения настоящего Решения три заявителя (Амиран Урусов, заявитель N 59 по жалобе N 26562/07, Заурбек Цораев, заявитель N 17 по жалобе N 49380/08, и Сослан Дзугаев, заявитель N 18 по жалобе N 21294/11) письмами от 14 сентября 2012 г. и 5 марта 2014 г. уведомили Европейский Суд, что они более не желают поддерживать свои жалобы и намерены их отозвать. Одна заявительница (Венера Казахова, заявительница N 14 по жалобе N 49380/08) скончалась, и ее наследники или родственники не выразили намерения поддерживать дело вместо нее.

466. Ситуация этих четырех заявителей укладывается в значение подпункта " a" пункта 1 статьи 37 Конвенции и влечет прекращение производства по их жалобам. Кроме того, в соответствии с пунктом 1 статьи 37 Конвенции (последняя часть) Европейский Суд не находит особых обстоятельств, имеющих отношение к соблюдению прав человека, предусмотренных Конвенцией и Протоколами к ней, которые требуют продолжения рассмотрения этой жалобы.

 

467. Европейский Суд далее отмечает, что два заявителя подали жалобы дважды: Владимир Озиев, заявитель N 54 по жалобе N 26562/07 и N 91 по жалобе N 49380/08, и Наталья Саламова, заявительница N 32 по жалобе N 49339/08 и N 42 по жалобе N 21294/11. Европейский Суд решает, что их более ранние жалобы сохраняются, и их имена удалены из списка заявителей по жалобам NN 49380/08 и 21294/11 соответственно.

468. Шестеро заявителей скончались (см. Приложение, например, заявитель N 69 по жалобе N 26562/07), и их близкие родственники выразили намерение поддержать жалобы вместо них. Европейский Суд напоминает, что, если заявитель скончался после подачи жалобы, близкий родственник или наследник в принципе может поддержать жалобу, если он имеет достаточный интерес в деле (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу " Организация " Центр правовых ресурсов" в интересах Валентина Кэмпяну против Румынии" (Centre for Legal Resources on behalf of Valentin Campeanu v. Romania), жалоба N 47848/08, § 97, ECHR 2014, и Решение Большой Палаты Европейского Суда по делу " Мальгоус против Чешской Республики" (Malhous v. Czech Republic), жалоба N 33071/96, ECHR 2000-XII). В соответствии с практикой Европейского Суда имена умерших могут быть сохранены, поскольку они первоначально подавали жалобы. Наследники могут поддержать жалобы от имени своих умерших родственников (см. Постановление Европейского Суда по делу " Баленко против Российской Федерации" (Balenko v. Russia) от 11 октября 2011 г., жалоба N 35350/05, § 39, и Постановление Европейского Суда по делу " Махарадзе и Сихарулидзе против Российской Федерации" (Makharadze and Sikharulidze v. Georgia) от 22 ноября 2011 г., жалоба N 35254/07, § 52).

469. С учетом вышеизложенного и передаваемого характера жалоб по поводу фундаментальных прав человека Европейский Суд признает, что близкие родственники шестерых заявителей имеют законный интерес в поддержании жалобы вместо них. Таким образом, он продолжит рассмотрение данных жалоб заявителей по их требованию.

 

(ii) Вопрос о праве на обращение в соответствии со статьями 2 и 13 Конвенции

470. В настоящем деле ряд заявителей подал жалобы в соответствии со статьями 2 и 13 Конвенции от имени их выживших родственников, в основном детей, которые были захвачены в заложники. Власти Российской Федерации оспаривали право на обращение некоторых из этих заявителей. Этим заявителям Европейский Суд предложил прояснить свою позицию относительно поданных жалоб, особенно ввиду того факта, что многие непосредственные жертвы происшествия достигли совершеннолетия. Если жалобы не были поданы выжившими заложниками, им задавали вопрос о том, хотят ли они быть указанными в качестве непосредственных жертв.

471. Согласно объяснениям заявителей, поданным в 2013 и 2014 годах, многие выжившие заложники, которые были несовершеннолетними во время событий (то есть рожденные в 1986 году или позднее) и впоследствии достигли совершеннолетия, подтвердили свое желание быть заявителями непосредственно. Несколько заявителей уведомили Европейский Суд о том, что их родственники - непосредственные жертвы не имели намерения поддерживать жалобы в Европейском Суде, другие указали, что только косвенные жертвы должны считаться заявителями (см. Приложение, например, заявители NN 17 и 26 по жалобе N 26562/07, заявитель N 1 по жалобе N 51313/08).

472. Европейский Суд учитывает особую уязвимость некоторых потерпевших и признает, что должны применяться особые соображения, когда речь идет о нарушениях фундаментальных прав со стороны внутригосударственных властей. Так, жалобы, поданные от имени потерпевшего(-их), даже в отсутствие действительной доверенности, ранее признавались приемлемыми. Особые соображения требовались в связи с уязвимостью потерпевших в отношении возраста, пола или инвалидности, которые лишали их возможности подачи жалобы в Европейский Суд, надлежащим образом учитывались контакты между лицом, подавшим жалобу, и потерпевшим (см. mutatis mutandis* (* Mutatis mutandis (лат.) - с соответствующими изменениями (примеч. переводчика).) Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу " Ильхан против Турции" (Ilhan v. Turkey), жалоба N 22277/93, § 55, ECHR 2000-VII, где жалоба была подана заявителем от имени брата, который подвергся жестокому обращению, Постановление Европейского Суда по делу " Y.F. против Турции" (Y.F. v. Turkey), жалоба N 24209/94, § 29, ECHR 2003-IX, где муж жаловался на то, что жена принуждалась к прохождению гинекологического осмотра, и упоминавшееся выше* (* В тексте настоящего Решения упоминается впервые (примеч. переводчика).) Постановление Европейского Суда по делу " S.P., D.P. и A.T. против Соединенного Королевства" (S.P., D.P. and A.T. v. United Kingdom), где жалоба была подана адвокатом в интересах детей, которых он представлял во внутригосударственном разбирательстве и был назначен опекуном ad litem* (* Ad litem (лат.) - для целей судопроизводства, в суде guardian ad litem - опекун-представитель в судебном деле (человек, назначенный судом защищать интересы некомпетентной в судебном деле стороны) (примеч. редактора).)).

473. Эти примеры свидетельствуют о разумной гибкости Европейского Суда при обеспечении того, что формальные критерии, относящиеся к приемлемости и представительству, не влекли неоправданное исключение наиболее уязвимых жертв из сферы защиты, гарантированной Конвенцией. В то же время Европейский Суд должен обеспечить с учетом своей прецедентной практики о статусе жертвы и понятия " права на обращение", чтобы условия приемлемости, регулирующие доступ к нему, толковались последовательно (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу " Организация " Центр правовых ресурсов" в интересах Валентина Кэмпяну против Румынии", § 105).

474. Что касается первого заключения, применяя эти принципы к настоящему делу и принимая во внимание, в частности, уязвимость многих потерпевших и первоначальные объяснения, предоставленные от их имени близкими родственниками в соответствии со статьями 2 и 13 Конвенции, Европейский Суд находит оправданным исправить список заявителей по сравнению с первоначальным путем добавления 19 имен прямых жертв предполагаемых нарушений (см. §§ 470 и 471 настоящего Решения). Из числа этих лиц 11 достигли совершеннолетия на дату подачи дополнительных объяснений, что касается восьми остальных, их родители, первоначальные заявители, остаются законными попечителями и представителями (см. Приложение, например, заявители N 131 по жалобе N 26562/07 и N 99 по жалобе N 49380/08).

475. Следующий вопрос заключается в ситуации тех заявителей, которые жаловались в соответствии со статьями 2 и 13 Конвенции в отношении событий с их выжившими родственниками. В настоящее время имеется 51 такой заявитель (см. Приложение, например, заявители NN 17 и 26 по делу N 26562/07, заявитель N 1 по делу N 51313/08). Большинство их указывало Европейскому Суду в своих дополнительных объяснениях на свое намерение поддерживать эти жалобы, независимо от намерений близких родственников, которые являлись прямыми жертвами событий.

476. Прецедентная практика Европейского Суда по вопросам статуса прямой и косвенной жертвы и представительства заявителей, которые скончались или не могут представлять себя, недавно была кратко изложена в постановлениях, вынесенных по делам " Организация " Центр правовых ресурсов" в интересах Валентина Кэмпяну против Румынии" (упоминавшееся выше, §§ 96-103) и " Ламбер и другие против Франции" (Lambert and Others v. France) (Постановление Большой Палаты Европейского Суда от 5 июня 2015 г., жалоба N 46043/14, §§ 93-102). В качестве общего принципа, чтобы иметь возможность подать жалобу в соответствии со статьей 34 Конвенции, лицо должно быть способно доказать, что оно " прямо затронуто" обжалуемой мерой (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу " Бёрден против Соединенного Королевства" (Burden v. United Kingdom), жалоба N 13378/05, § 33, ECHR 2008, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу " Ильхан против Турции" (Ilhan v. Turkey), жалоба N 22277/93, § 52, ECHR 2000-VII). Это необходимо для приведения в действие конвенционного механизма, хотя данный критерий не должен применяться жестким, механическим и негибким образом во время разбирательства (см. Постановление Европейского Суда от по делу " Карнер против Австрии" (Karner v. Austria), жалоба N 40016/98, § 25, ECHR 2003-IX, и Решение Европейского Суда по делу " Фэйрфилд и другие против Соединенного Королевства" (Fairfield and Others v. United Kingdom), жалоба N 24790/04, ECHR 2005-VI).

477. Конкретно Европейский Суд много раз признавал право близкого родственника жертвы подавать жалобу, если жертва скончалась или исчезла при обстоятельствах, предположительно влекущих ответственность государства (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу " Чакиджи против Турции" (Cakici v. Turkey), жалоба N 23657/94, § 92, ECHR 1999-IV, и Решение Европейского Суда по делу " Базоркина против Российской Федерации" (Bazorkina v. Russia) от 15 сентября 2005 г., жалоба N 69481/01). В деле " Варнава и другие против Турции" (Varnava and Others v. Turkey) (Постановление Большой Палаты Европейского Суда, жалобы NN 16064/90-16066/90, 16068/90-16073/90, ECHR 2009) заявители подали жалобы от своего имени и от имени своих исчезнувших родственников. Европейский Суд не нашел необходимым разрешать вопрос о том, следовало ли предоставить исчезнувшим лицам статус заявителей, поскольку в любом случае их близкие родственники имели право подать жалобы по поводу их исчезновения (см. там же, § 112). Европейский Суд рассмотрел дело, исходя из того, что родственники исчезнувших лиц являлись заявителями для целей статьи 34 Конвенции. Участие заявителя в национальном разбирательстве было признано лишь одним из нескольких относимых критериев (см. Постановление Европейского Суда по делу " Нёлькенбокхоф против Германии" (N lkenbockhoff v. Germany) от 25 августа 1987 г., 33, Series A N 123, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу " Микаллеф против Мальты" (Micallef v. Malta), жалоба N 17056/06, §§ 48-49, ECHR 2009, и Решение Европейского Суда по делу " Кабуров против Болгарии" (Kaburov v. Bulgaria) от 19 июня 2012 г., жалоба N 9035/06, §§ 52-53).

478. Наконец, Европейский Суд напоминает, что в деле Финогенова и других (упоминавшемся выше, § 204) он нашел оправданным исключить из списка заявителей мужа заявительницы, которая удерживалась в заложниках и подала собственную жалобу, тогда как жалоба мужа была основана исключительно на событиях, связанных с ситуацией его жены как непосредственной жертвы. Он отказал в признании права обращения родственников прямых жертв, если последние не подали жалобы или не обосновали неспособность сделать это (см. Постановление Европейского Суда по делу " Бензер и другие против Турции" (Benzer and Others v. Turkey) от 12 ноября 2013 г., жалоба N 23502/06, §§ 100 и 102).

479. Европейский Суд признает исключительный характер настоящего дела. Он понимает, что, во-первых, родственники заложников, в основном родители, жили в условиях терзающей неопределенности и страха за судьбу своих любимых, включая малолетних детей, захваченных в заложники безжалостной и хорошо вооруженной группой, а впоследствии трагического разрешения трехдневного противостояния, и, во-вторых, несли бремя участия в многочисленных внутригосударственных разбирательствах, часть которых продолжается до настоящего времени. Он также понимает, что многие прямые жертвы не могли по объективным причинам полностью исполнять надлежащие роли в последующем разбирательстве перед внутригосударственными органами и во время подачи жалоб в Европейский Суд. Решения внутригосударственных органов о признании потерпевшими не только прямых жертв, но и их близких родственников представляются полностью оправданными при таких обстоятельствах и должны рассматриваться как мера обеспечения наиболее эффективной защиты уязвимых жертв.

480. Однако, как отмечалось ранее, вопрос участия во внутригосударственном разбирательстве является только одним из факторов, которые должны быть приняты во внимание. Пределы и цель внутригосударственных уголовных расследований и связанного гражданского разбирательства не могут смешиваться с жалобами, поданными в соответствии со статьями 2 и 13 Конвенции, которые затрагивают вопросы ответственности государства в позитивном, негативном и процессуальном аспектах права на жизнь и права иметь эффективные средства правовой защиты против предполагаемых нарушений и которые составляют основу жалоб заявителей в настоящем деле.

481. На основе подхода Европейского Суда к относительно сходным делам (см. упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу " Финогенов и другие против Российской Федерации", § 204, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу " Бензер против Турции", §§ 100 и 102) представляется возможным заключить, что, если имеются прямые жертвы предполагаемых нарушений, именно они в первую очередь должны подать жалобы в Европейский Суд, если отсутствуют исключительные обстоятельства, оправдывающие переход права обращения, обычно к близкому родственнику. Обзор исключительных обстоятельств выявляет следующие два основных критерия: риск того, что прямая жертва будет лишена эффективной защиты ее прав, и отсутствие конфликта интересов между жертвой и заявителем (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу " Ламбер и другие против Франции", § 102).

482. Применяя данный принцип к настоящему делу, Европейский Суд полагает, что намерение прямых жертв подать жалобу имеет первостепенное значение и требует надлежащего рассмотрения. Если заложники (дети) подтвердили свое намерение быть заявителями, это должно быть принято во внимание (см. § 474 настоящего Решения). В этих делах родственники, подавшие первоначальные жалобы от имени прямых жертв, должны рассматриваться как дополнительные представители. Они не могут считаться прямо или отдельно затронутыми нарушениями, упомянутыми в соответствии с этими статьями в отношении их родственников, но могут продолжать представлять прямых жертв, если пожелают.

483. К тому же, если первоначальные жалобы в соответствии со статьями 2 и 13 Конвенции поданы от имени выживших прямых жертв, достигших совершеннолетия и не подтвердивших свое намерение поддерживать жалобы, Европейский Суд находит, что родственники не могут считаться прямо затронутыми предполагаемыми нарушениями для целей статьи 34 Конвенции, и они, таким образом, не имеют права на обращение в Европейский Суд, если для этого отсутствует другая причина (например, они сами находились в числе заложников или они жалуются на утрату другого члена семьи, см. подробности в Приложении).

484. Следовательно, жалобы, поданные 51 заявителем (см. Приложение) со ссылкой на статьи 2 и 13 Конвенции, несовместимы ratione personae* (* Ratione personae (лат.) - ввиду обстоятельств, относящихся к лицу, о котором идет речь, критерий, применяемый при оценке приемлемости жалобы Европейским Судом (примеч. переводчика).) с положениями Конвенции в значении подпункта " а" пункта 3 статьи 35 Конвенции и подлежат отклонению на основании пункта 4 статьи 35 Конвенции.

 

2. Другие возражения по поводу приемлемости

 

(a) Доводы сторон

 

(i) Власти Российской Федерации

485. В своих ответах на дополнительные вопросы, полученных Европейским Судом в сентябре 2013 года, власти Российской Федерации повторно подтвердили свою позицию по поводу приемлемости жалоб.

486. Власти Российской Федерации оспорили подход Европейского Суда к заявителям как к единой " ограниченной группе", а не к ряду индивидуальных жалоб. Они полагали, что в результате этого Европейский Суд необоснованно освободил некоторых заявителей от обязанности соблюдения критериев приемлемости, таких как исчерпание внутригосударственных средств правовой защиты и шестимесячный срок. Они подчеркнули, что во внутригосударственном разбирательстве каждая жалоба, поданная жертвами, например, в соответствии со статьей 125 УПК РФ, рассматривалась отдельно, и ее результаты применялись только к тем лицам, которые являлись участниками рассмотрения. С учетом количества и разнообразия разбирательств, осуществлявшихся заявителями на внутригосударственном уровне, они не могли считаться образующими единую группу, по крайней мере, до подачи их жалоб в Европейский Суд.

487. Власти Российской Федерации также указали, что намерение заявителей обратиться в Европейский Суд формировалось на протяжении нескольких лет и было вызвано усилиями, убеждением и публичной позицией двух " центров активности" - Кесаевой и Тагаевой. При таких обстоятельствах принятие единой даты подачи жалобы в отношении целой группы противоречило идее индивидуального обращения, которое в настоящем деле стало " коллективным обращением независимо от индивидуальных обстоятельств каждого заявителя только потому... что все они имели одного организатора и/или возглавлялись одной небольшой группой активистов". Заявители подписали различные процессуальные документы (первые письма, формуляры жалоб, доверенности) в разные даты. По мнению властей Российской Федерации, это должно повлечь различные даты подачи индивидуальных жалоб.

488. В свою очередь, это имело последствия для исчисления шестимесячного срока. По мнению властей Российской Федерации, уже в 2006 году у лиц, затронутых террористическим актом, сформировалось мнение о том, что внутригосударственные средства правовой защиты в отношении предполагаемых нарушений статей 2 и 3 Конвенции были неэффективны. Это подозрение излагалось в многочисленных письмах и документах, опубликованных на интернет-сайтах, посвященных Бесланской трагедии. В феврале 2006 года члены неправительственной правозащитной организации " Голос Беслана" устроили голодовку с целью привлечения внимания общества к неэффективности расследования террористического акта. Хотя нельзя точно установить, когда заявители осознали, что отсутствуют эффективные внутригосударственные средства правовой защиты по их жалобам в соответствии со статьями 2 и 3 Конвенции, власти Российской Федерации были убеждены, что это случилось до февраля 2006 года. Поскольку первый контакт с Европейским Судом датирован 25 июня 2007 г., заявители не проявили надлежащей старательности и не представили жалобы в разумный срок.

489. Власти Российской Федерации также отметили, что внутригосударственное уголовное разбирательство, возбужденное в связи с террористическим актом, могло быть разделено в широком смысле на две группы: разбирательство против участников террористического акта, а именно процесс Кулаева, и разбирательство против должностных лиц в связи с их соответствующими функциями в предотвращении и последствиях захвата заложников. Европейский Суд должен принять во внимание индивидуальное участие заявителей в каждом разбирательстве для определения их соответствия критериям приемлемости - исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты и соблюдения шестимесячного срока.

490. Кроме того, власти Российской Федерации утверждали, что " группы активистов" были убеждены в неэффективности внутригосударственного разбирательства не позднее февраля 2006 года. Тем не менее, чтобы искусственно увеличить количество заявителей и затянуть разбирательство в отношении позднейших объяснений в течение шестимесячного срока, они подавали неоднократные жалобы внутригосударственным органам. Подобная стратегия в отношении двух последних дел " первой группы заявителей", жалобы NN 21294/11 и 37096/11, составляла злоупотребление правом полачи индивидуальной жалобы.

491. В своем письме от 14 июня 2014 г. власти Российской Федерации напомнили свою просьбу об индивидуальном рассмотрении ситуации заявителей. Они предположили отражать корреспонденцию каждого заявителя с Европейским Судом в отдельной таблице, содержащей даты, когда различные процессуальные документы, такие как вводные письма, доверенности и формуляры жалоб, подписаны и отправлены каждым из них или их представителями. Следует определить в отношении каждого заявителя, какая дата должна считаться датой подачи жалобы. На основе вышеупомянутых расчетов вопросы исчерпания внутригосударственных средств защиты и шестимесячных сроков должны рассчитываться индивидуально в отношении каждого заявителя.

 

(ii) Заявители

492. В своих объяснениях, полученных Европейским Судом в феврале 2013 года, заявители по " первой группе заявителей" оспорили толкование властями Российской Федерации понятия " ограниченная группа". Они утверждали, что такой подход, развитый Европейским Судом в Постановлении по делу " Абуева и другие против Российской Федерации" (Abuyeva and Others v. Russia) (Постановление от 2 декабря 2010 г., жалоба N 27065/05) и Решении по делу " Финогенов и другие против Российской Федерации" (упоминавшемся выше), полностью применим к настоящему делу по трем основаниям: (i) группа ограничена тем, что заявители подали по сути идентичные жалобы и все ее члены были затронуты неэффективностью расследования, (ii) координация усилий была необходима из-за масштабов разбирательства и количества участвующих лиц, таким образом, каждый член группы не был обязан иметь тот же статус во внутригосударственном разбирательстве, и (iii) неприменение этого принципа могло повлечь несправедливое исключение членов, затронутых той же ситуацией.

493. Заявители также просили Европейский Суд отклонить возражения властей Российской Федерации о неисчерпании внутригосударственных средств защиты, поскольку предполагаемые нарушения были допущены агентами государства, национальная правовая система была неэффективной и проведенное расследование не соответствовало конвенционным стандартам.

494. Заявители по " второй группе заявителей" в своих объяснениях от 7 января 2013 г. также просили Европейский Суд отклонить возражения по поводу приемлемости жалобы по причинам, сходным с указанными первой группой.

 

(b) Мнение Европейского Суда

495. В своем коммуникационном сообщении Европейский Суд решил рассматривать заявителей как " ограниченную группу" на основании предположения о том, что существо их жалоб и позиции по отношению к внутригосударственному расследованию были относительно сходными независимо от того, участвовал ли каждый из них во всех процессуальных действиях на внутригосударственном уровне, прямо или через представителей (см. Постановление Европейского Суда по делу " Абуева и другие против Российской Федерации", § 181, и Решение Европейского Суда по делу " Финогенов и другие против Российской Федерации", § 196, упоминавшиеся выше).

496. Европейский Суд, в частности, отмечает, что заявители по настоящему делу образуют ограниченную группу, поскольку они прямо и лично были затронуты событиями, имевшими место между 1 и 3 сентября 2004 г., они выдвигают весьма сходные претензии, скоординировали свои усилия и принимали сходные меры по отношению к внутригосударственным властям. Конкретно, обращения, представленные различными заявителями в контексте уголовного расследования N 20/849, показывают, что они стремились влиять на пределы расследования в целом, и, таким образом, исход относился ко всей группе (в качестве примеров, см. §§ 266 и 265 настоящего Решения). При данных обстоятельствах заявители, не использовавшие то же средство правовой защиты, которое оказалось неэффективным для других заявителей, находящихся в том же положении, могли быть разумно освобождены от его использования (см. mutatis mutandis Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу " Клейн и другие против Нидерландов" (Kleyn and Others v. Netherlands), жалобы NN 39343/98, 39651/98, 43147/98 и 46664/99, § 156, ECHR 2003-VI).

497. Что касается довода властей Российской Федерации о том, что даты жалоб должны исчисляться индивидуально в отношении каждого заявителя на основании дат подписания определенных процессуальных документов, Европейский Суд находит, что их намерение подать жалобы было выражено достаточно ясно уже в первых контактах с Европейским Судом, когда с каждой жалобой, образующей настоящее дело, представляли временные списки заявителей (см. §§ 3-12 настоящего Решения). В любом случае было бы нереально ожидать, что сотни человек, из которых многие всё еще страдают от последствий событий, могли участвовать во всех этапах внутригосударственного разбирательства или подписывать все промежуточные жалобы и иные документы, необходимые для подачи жалобы в Европейский Суд в ту же дату, как, по-видимому, предполагали власти Российской Федерации.

498. Что касается соблюдения критерия шестимесячного срока, уголовное расследование N 20/849 относительно организации террористического акта еще продолжается, и жалобы большинства заявителей неразрывно связаны с этим разбирательством. Насколько власти Российской Федерации утверждали, что заявители должны были осознать тщетность расследования не позднее февраля 2006 года, это противоречит длительным и упорным усилиям заявителей, стремившихся добиться эффективного расследования после указанной даты (см., например, §§ 262-267 настоящего Решения). Нельзя утверждать, что ко времени подачи жалоб заявители оставались пассивными в течение значительных периодов или что общая длительность разбирательства должна была указать им на явную неэффективность расследования (см. Постановление Европейского Суда по делу " Букурештяну против Румынии" (Bucure teanu v. Romania) от 16 апреля 2013 г., жалоба N 20558/04, § 42, и для сравнения и противопоставления Решение Европейского Суда по делу " Насирхаева против Российской Федерации" (Nasirkhaeva v. Russia) от 31 мая 2011 г., жалоба N 1721/07, Решение Европейского Суда по делу " Финоженок против Российской Федерации" (Finozhenok v. Russia) от 31 мая 2011 г., жалоба N 3025/06, и Решение Европейского Суда по делу " Джамалдаев против Российской Федерации" (Dzhamaldayev v. Russia) от 22 января 2013 г., жалоба N 39768/06). Европейский Суд учитывает необходимость поддерживать строгое и предсказуемое применение критериев приемлемости, включая шестимесячный срок, однако он не считает, что какие-либо жалобы, поданные в настоящем разбирательстве, порождают вопрос в соответствии с пунктом 1 статьи 35 Конвенции.

499. С учетом вышеизложенного Европейский Суд поддерживает подход " ограниченной группы", упомянутый выше, и отклоняет требование властей Российской Федерации о применении критериев исчерпания внутригосударственных средств защиты и шести месяцев к каждому заявителю отдельно и отклоняет возражения о шести месяцах и неисчерпании, насколько они касаются жалоб в соответствии со статьями 2 и 13 Конвенции.

 

3. Утрата статуса жертвы

 

(a) Доводы сторон

 

(i) Власти Российской Федерации

500. В объяснениях от 24 октября 2012 г. власти Российской Федерации подчеркнули, что статус потерпевших в различных внутригосударственных разбирательствах был предоставлен всем заинтересованным лицам. Эти лица были полностью ознакомлены с процессуальными действиями и получили все права, связанные с таким статусом. Те заявители, которые полностью не использовали свои процессуальные права, например, по обжалованию решений или ознакомлению с материалами дела, должны рассматриваться как отказавшиеся от своих конвенционных прав и более не могут считаться жертвами предполагаемых нарушений. Чтобы доказать это, власти Российской Федерации представили таблицу, содержавшую информацию примерно о позиции 130 потерпевших по поводу желания ознакомиться с документами уголовного дела N 20/852 (процесс о халатности сотрудников Правобережного РОВД).

501. В дополнение к вышеизложенному власти Российской Федерации подчеркивали, что потерпевшие от террористического акта получили возмещение вреда на основании Закона о противодействии терроризму (Федеральный закон N 35-ФЗ* (* См. сноску к § 371 настоящего Решения (примеч. редактора).)) и сопутствующего законодательства. Соответствующие денежные компенсации, социальная и медицинская поддержка заявителей повлекли утрату статуса жертвы в связи с материально-правовым аспектом статей 2 и 3 Конвенции. Власти Российской Федерации предоставили подробную информацию в этом отношении, охватывавшую период до апреля 2012 года.

 

(ii) Заявители

502. В своих объяснениях, представленных в феврале 2013 года, заявители " первой группы заявителей" просили Европейский Суд отклонить возражение властей Российской Федерации. Они подчеркнули, что финансовые компенсации, выплаченные потерпевшим, согласно прецедентной практике Европейского Суда не могли повлечь утрату статуса жертвы в соответствии со статьями 2 и 3 Конвенции, поскольку отсутствовало расследование, способное повлечь установление и наказание лиц, виновных в роковом штурме.

503. Заявители " второй группы заявителей" также просили Европейский Суд сохранить их положение жертв предполагаемых нарушений процессуального и материально-правового аспектов статьи 2 Конвенции.

 

(b) Мнение Европейского Суда

504. Европейский Суд напоминает, что решение или мера, принятые в пользу заявителя, в принципе недостаточны для лишения его статуса " жертвы", пока власти страны не признают нарушение Конвенции прямо или по существу и не предоставят соответствующее возмещение (см. Постановление Европейского Суда по делу " Николова и Величкова против Болгарии" (Nikolova and Velichkova v. Bulgaria) от 20 декабря 2007 г., жалоба N 7888/03, § 49, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу " Гефген против Германии" (Gafgen v. Germany), жалоба N 22978/05, § 115, ECHR 2010, и процитированные в них дела). Основные жалобы заявителей касались предполагаемого уклонения властей от предотвращения террористического акта, реагирования на захват заложников, эффективного и полного расследования событий. Наличие этих нарушений или, по крайней мере, их масштаб оспаривается сторонами, и, следовательно, представляется преждевременным говорить об их признании и возмещении.

505. Насколько власти Российской Федерации ссылались на выплату компенсаций, практика Европейского Суда подтверждает, что ограничение реакции властей на случаи лишения жизни только выплатой компенсации также позволило бы в некоторых делах представителям государства злоупотреблять правами лиц, находящимся под их контролем, фактически безнаказанно, и общий правовой запрет убийства, несмотря на его фундаментальную значимость, был бы неэффективным на практике (см. Постановление Европейского Суда по делу " Леонидис против Греции" (Leonidis v. Greece) от 8 января 2009 г., жалоба N 43326/05, § 46). В любом случае компенсации в настоящем деле были выплачены заявителям как потерпевшим от преступных действий третьих лиц и не охватывали их основные жалобы, упомянутые выше.

506. Таким образом, возражение властей Российской Федерации по поводу утраты статуса жертвы подлежит отклонению.

 

4. Представительство заявителей

 

(a) Доводы сторон

507. В своих объяснениях от 24 октября 2012 г. власти Российской Федерации поставили под сомнение право Кея представлять всех заявителей по четырем жалобам " первой группы заявителей". Они полагали, что Европейскому Суду следует применить Распоряжение по практическим вопросам о возбуждении производства и признать, что Кей представлял только тех заявителей, которые направили доверенности на его имя в течение восьми недель после письма Секретариата.

508. Заявителям несколько раз предлагалось прояснить вопросы представительства. Большинство заявителей " первой группы заявителей" уведомили Европейский Суд в октябре 2013 года о своем намерении прекратить представительство Кея (см. § 9 настоящего Решения). В 2014 году заявители этой группы доверили свое представительство юристам Европейского центра защиты прав человека/Правозащитный центр " Мемориал" (в основном Коротееву) (см. Приложение).

 

(b) Мнение Европейского Суда

509. Европейский Суд напоминает, что стороны обязаны полностью сотрудничать с ним при проведении разбирательства (Правило 44A Регламента Суда) и эффективно участвовать в разбирательстве в значении правила 44C Регламента Суда. Эти правила могут быть применимы к ситуации контактов с Европейским Судом и в определенных случаях распространяться на ситуации, вытекающие из отношений между заявителями и их представителями или их отсутствия (см., например, Решение Европейского Суда по делу " Гавелка против Чешской Республики" (Havelka v. Czech Republic), жалоба N 29725/11, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу " Гросс против Швейцарии" (Gross v. Switzerland), жалоба N 67810/10, § 33, ECHR 2014). Несоблюдение указанных правил позволяет Европейскому Суду делать выводы, которые он считает необходимыми (Правило 44C Регламента Суда).

510. Европейский Суд отмечает, что в настоящее время всех заявителей " первой группы заявителей" представляют юристы Европейского центра защиты прав человека/Правозащитный центр " Мемориал" (в основном Коротеев). Всех заявителей " второй группы заявителей" представляют Трепашкин и Князькин. Учитывая изложенное, он считает, что в соответствии с вышеупомянутыми правилами Регламента Суда не возникают вопросы, требующие рассмотрения.

511. Наконец, что касается предположения властей Российской Федерации о том, что Распоряжение по практическим вопросам о возбуждении производства, изданное председателем Европейского Суда в соответствии с Правилом 32 Регламента Суда и дополняющее Правила 45 и 47, должно толковаться в смысле отстранения Кея от представительства некоторых заявителей, Европейский Суд отмечает, что распоряжение в любом случае неприменимо к настоящей ситуации, поскольку Кей вступил в разбирательство после того, как требования Правила 47 были полностью соблюдены.

 

⇐ Предыдущая123456Следующая ⇒

Поделиться: