КРИСТИНА — ЕДИНИЧНЫЙ СЛУЧАЙ?

Итак, Кристине исполнилось уже три года. Ее предыдущее развитие можно оценить как в высшей степени положительное. Она может самостоятельно передвигаться и ориентироваться в пространстве, она выговаривает целые предложения и может подолгу играть со своими игрушками. На окружающих она производит впечатление довольного и счастливого ребенка. Она много смеется, и с ней можно по-настоящему баловаться. Ее интересуют все вещи, что ее окружают, а на занятиях она умеет концентрировать свое внимание. Она начинает самостоятельно играть детские песенки на клавиатуре, а если ее спросить: “Что делает клавиатура?”— она отвечает: “Клавиатура рассказывает мне истории”.

Можно ли сказать, что Кристина — это единичный случай особенно хорошей адаптации к жизни без зрения?

Пример Кристины, конечно же, положителен с точки зрения успешного процесса приспособления. Но этот процесс далеко еще не завершен. Ей предстоит преодолеть высокие барьеры: будь то самостоятельное передвижение по улице, общение со зрячими детьми в детском саду или освоение жизненно важных умений и навыков — таких, как самостоятельный прием пищи, одевание, раздевание и умывание. Вскоре после своего третьего дня рождения Кристина стала чистой и сухой девочкой — позже, чем в сред-5 нем зрячие дети, но ни в коем случае это нельзя отнести к отклонениям. В этом отношении ее родители не оказывали на нее никакого давления, они предпочли ждать, пока Кристина сама будет к этому готова.

Каково место Кристины в сравнении с другими детьми нашего проекта? Можно ли ее отнести к выдающимся примерам или она стоит в одном ряду с другими детьми, проделавшими такой же позитивный путь развития? Да, такие дети есть в нашей проектной группе и в этом отношении Кристина не является исключением. Но все эти дети отличаются друг от друга своими сильными и слабыми сторонами. К примеру, один ребенок из нашего проекта начал ходить значительно раньше Кристины, но зато его речь развивалась не так быстро. У другого ребенка оказались более ловкими руки, но ему труднее давалась ориентация.

139

Развитие каждого протекало по-своему, а индивидуальные сильные и слабые стороны каждого нужно было учитывать при оказании содействия их развитию. Но не только результаты развития каждого ребенка стояли в центре нашего внимания: мы стремились также укрепить эмоциональные связи между родителями и их детьми, а также заботились о том, чтобы дети чувствовали себя хорошо и были довольны. Жизнь в семье со слепым ребенком часто снижает общий эмоциональный настрой его родителей и других родственников. Этот тяжелый физический недостаток способен разрушить желания, надежды и чаяния родителей, которые они связывают с будущим своего ребенка. Поддержка родителей, укрепление их надежд, помощь в воспитании слепых детей — таковы первоочередные цели нашего проекта, к ним мы стремились и стремимся.

Мы считали это своей обязанностью, тем более если речь шла о слепом ребенке со множественными недостатками. В нашей проектной группе есть три таких ребенка, которые помимо слепоты имеют еще и органические нарушения мозга. К сожалению, родители этих детей не могут сказать то же, что родители Кристины: “Наша дочь только слепа”. Родители многих других слепорожденных детей сталкиваются с проблемой множественных нарушений. Врожденная слепота часто сопровождается другими недостатками, так что множественные пороки развития — это скорее правило, чем исключение.

Все три семьи нашего проекта смирились с множественностью врожденных пороков и с большой любовью относятся к своим детям. Они принимают инвалидность как форму человеческого существования.

140

Родители таких детей радуются малейшим сдвигам в их развитии. Даже множественность нарушений не означает конца всех надежд, хотя маловероятно, что, став взрослыми, они имеют шансы на ведение самостоятельной жизни. Содействие развитию таких детей протекает гораздо сложнее, чем у Кристины, так как помимо слепоты приходится еще учитывать и другие нарушения. То, что удается достичь Кристине за один месяц, длится у этих детей иногда полгода или даже год. Некоторыми навыками они, вероятно, никогда так и не овладеют. И все же три этих ребенка являются личностями, которые очень положительно откликаются на обращение к ним и в этом отношении дают своим родителям много светлых минут.

Недоношенность представляла собой дополнительный фактор риска развития слепорожденных детей, которых мы опекали в рамках нашего проекта. Недоношенные дети по сравнению с родившимися своевременно развивались значительно медленнее своих ровесников в том, что касалось свободного хождения или развития речи. Необходимо отметить, что во всех наших случаях речь шла об экстремально преждевременных родах: все дети родились до 30-й недели беременности и у всех был вес при рождении менее 1000 г. Зрелорожденные дети вынашиваются в среднем 40 недель и весят при рождении 3500 г. Все наши недоношенные дети должны были в течение многих недель находиться в инкубаторе. В результате содержания в инкубаторе и долговременной интенсивной подачи кислорода у этих детей произошло отслоение сетчатки глаз. Однако при недостаточной подаче кислорода существовала опасность повреждения мозга. Несмотря на все усилия врачей, у таких экстремально недоношенных детей имеется риск повреждения мозга или отслоения сетчатки.

В первые три года жизни недоношенные слепые дети отставали в своем развитии от зрелорожденных слепых детей. В этом нет ничего необычного, так как зрячие недоношенные дети в первые годы жизни также развиваются замедленно по сравнению с полностью доношенными детьми. Можно надеяться, что недоношенные слепые дети со временем догонят в своем развитии остальных. У нас уже есть первые признаки того, что по крайней мере некоторые недоношенные слепые дети, которым уже исполнилось три года, смогут компенсировать начальное отставание в своем развитии. Через несколько лет, в конце нашего проекта мы сможем сделать более точные выводы относительно развития недоношенных слепых и зрелорожденных слепых детей от их рождения до поступления в школу.

Два года содействия развитию детей в семьях дали возможность приобрести много нового опыта мне и нашим сотрудникам. Каждое посещение семей означало решение конкретных задач, чтобы определить оптимальное направление работы и для слепого ребенка, и для его родителей.

141

Приходилось учитывать не только потребности развития ребенка, но и разделять заботы и страхи его родителей. На начальном этапе почти во всех семьях наблюдалось большое потрясение в связи с рождением слепого младенца, которое воспринималось как удар судьбы. Понять печаль родителей и разделить ее было просто необходимо в беседах с ними. В процессе воспитания слепых детей их родители сталкивались с одинаковыми требованиями. В этом смысле в истории развития Кристины и ее семьи отражается история развития и других проектных семей. Этот факт не означает, однако, что развитие всех слепых детей протекает так же, как у Кристины. Каждый ребенок развивается в своем темпе, у него свои сильные и слабые стороны, он находит свои решения, чтобы справляться с требованиями жизни, несмотря на слепоту.

Рождение слепого ребенка приводит его родителей в отчаяние от постигшего их горя. Возникают вопросы: каковы шансы у нашего ребенка в будущем? Сможем ли мы вообще воспитать слепого ребенка?

Основное содержание книги составляют письма автора, написанные родителям слепорожденной девочки Кристины по следам его посещений семьи, в которых в хронологической последовательности прослеживается развитие Кристины. Эти письма дополняются сообщениями родителей о своем опыте воспитания дочери. Комментарии автора объясняют сдвиги в развитии слепого ребенка, задачи, стоящие перед педагогом-консультантом в тот или иной период, и значение его рекомендаций родителям.

Как показала практика, Кристина не только получала, но и давала “уроки”: порой слепой ребенок сам находит пути решения тех или иных задач.

Эта книга представляет собой единственный в своем роде документ, полезный всем родителям и воспитателям детей с недостатками зрения.

142

Учебное издание

Брамбринг Михаэль

⇐ Предыдущая16171819202122232425

Поделиться: