Интеграция частей: случай из практики

Пэм обратилась ко мне с просьбой помочь ей улучшить взаимоотношения с двумя ее детьми младшего школьного возраста. Она обнаружила, что кричала на них всякий раз, когда находилась рядом с ними. Она осознавала, что это был не самый лучший способ взаимоотношений с ними. Она сказала: «Не знаю, что на меня находит, но я чувствую себя такой рассерженной! » Она чувствовала отсутствие понимания. Я предположил, что, возможно, в ней существует такая часть, которая имеет «основания» делать это. Я поинтересовался, хотела бы она узнать намерения этой части. Ей стало любопытно. Я спросил ее:

— Ладонь какой руки будет представлять ту вашу часть, которая кричит на детей?

— Правая. — Она вытянула правую руку вперед, ладонью вверх, а я — левую, зеркально ее отражая.

— Если эта часть отражается на правой руке прямо сейчас, как она выглядит?

Пэм засмеялась и внимательно посмотрела на свою ладонь.

— Это я с выражением ярости на лице.

— На что похоже это ощущение? Рука тяжелая, легкая, теплая или холодная?

— Она тяжелая и горячая.

— Прекрасно. А если вы бы спросили, какова цель вашего крика, что бы она сказала? Какой был бы у нее голос?

Пэм печально отвела взгляд в сторону.

— Чтобы заставить их сожалеть о том, что они со мной сделали, чтобы они поняли, — сказала она дрожащим голосом.

— Мне бы хотелось поблагодарить эту вашу часть за то, что она поговорила с нами, — произнес я, обращаясь скорее к руке, чем к Пэм. — Спросите ее, заставила ли она их сожалеть и понять? Удалось ли ей это? Что бы она сделала гораздо более важное для вас?

Видя ее изумление, я повторил вопрос, теперь уже для сознания Пэм. Она слушала изнутри.

— Чтобы я чувствовала, что меня ценят и уважают.

— Прекрасно. А если вы будете чувствовать, что вас уважают и ценят, что будет еще более важным? Что это вам даст?

— Я так думаю, что я была бы хорошей матерью.

— Именно это и делает для вас ваша часть. А зная это, чего бы вы достигли еще более важного?

— Чувства внутренней уверенности в себе. Она улыбнулась, почувствовав уверенность.

— Так, значит, эта часть хочет внутренней уверенности в себе, — подвел я итог.

— Да, — согласилась она, — похоже, что так. Но уж больно нелепо это осуществлялось!

Потом я спросил Пэм:

— У вас есть и другая часть, противоположная той, которая кричала. Если левая рука будет ее представлять, как она себя проявит? Эта часть хочет, чтобы вы прекратили кричать.

Она вытянула свою левую руку, а я «отзеркалил» ее своей правой рукой. Обе ее руки теперь были вытянуты вперед и находились приблизительно в 50 сантиметрах друг от друга.

— Часть, которая хочет, чтобы я прекратила кричать, сосредоточена в центре моей левой ладони, — объяснила Пэм, отвечая на мой вопрос, и добавила: — Я сижу и миролюбиво смотрю вниз... Моя рука чувствует прохладу и легкость. Она говорит мне, что хочет, чтобы дети любили и принимали меня.

— Значит, если эта часть делает все, чтобы вас любили и принимали, то есть еще нечто более важное для вас?

Интеграция частей 69

— Чтобы я была ближе к моей семье.

— А это для вас означает, что...

— Ух ты! — Пэм уставилась в пространство между руками, — Если я буду ближе к моей семье, значит, придет чувство внутренней уверенности в себе.

Я утвердительно кивнул.

— А эти части замечают, что у них одно высшее намерение?

— Хм...

— А эта часть, — указываю на правую руку, — замечает, что эта часть (левая рука) имеет все необходимые ресурсы для достижения высшего намерения?

Она согласно кивнула.

— Ну а эта часть (левая рука) осознает, что эта часть (правая рука) тоже имеет ресурсы, чтобы достичь того же намерения?

Она немного подалась назад:

— Похоже... Теперь да.

В ее глазах появились слезы.

— Итак, — уточнил я, — у этих частей одно намерение. Понимают ли они, что являются двумя частями одного большого целого?.. Хорошо ли будет, если они объединятся?

Она подняла глаза и произнесла: — Да.

Ее руки очень медленно и мягко потянулись друг к другу. Я также стал сводить вместе свои руки.

— Ричард, это не я двигаю своими руками. Как они это делают? — спросила Пэм, в изумлении наблюдая за происходящим.

— Это делает ваше бессознательное. Руки сами знают, что им делать, — объяснил я.

Пока руки Пэм сближались, я заставил ее почувствовать, что вес и температура у них одинаковые. Она видела теперь, что в ней объединяется что-то новое, но со всеми ресурсами старых частей, которые теперь говорили одним голосом. Я направил ее руки к той части тела, куда они двигались сами:

— Пусть новая целостность войдет в вас и распространится по всему телу.

Наблюдая и одновременно отражая движения рук Пэм, я заметил те драматические изменения, которые в ней происходили. Ее кожа порозовела, лицо раскраснелось, дыхание стало полным и глубоким, спина выпрямилась. Когда она заговорила, ее голос соответствовал ее новому состоянию.

— Это поразительно, — заключила она.

— Это было очень мощно, — согласился я. — Вы долго ждали этого.

Спустя несколько недель, когда я разговаривал с Пэм, она сказала, что крики остались далеко в прошлом. Она открывала для себя новые способы обретения уверенности в себе с помощью своего голоса не только с детьми, но и во всех других сферах жизни.

Интеграция частей в других моделях психотерапии

Каждой модели психотерапии так или иначе приходилось принимать во внимание активность зависимых от состояния нейронных сетей и выделять модели таких «частей» сознания. В каждом случае таким структурам давали различные определения, и от точности этих определений зависело развитие разнообразных техник внутри каждой модели психотерапии. В этой связи я попытаюсь проанализировать некоторые такие различия, обращая внимание прежде всего на универсальность работы с частями в этой области.

Понятие частей происходит из динамической модели психотерапии. Там глубинные части психики соотносились с ид (в основе которого, как говорит Фрейд, лежат «необузданные страсти»), эго (область «рационального, осторожного и бдительного») и суперэго (которое поддерживает и охраняет предписанные обществом нравственные «нормы поведения»). Фрейд предлагает психоаналитику кооперироваться с эго, чтобы защитить его от тревоги и расширить его «территорию». Он говорит, что цель психоаналитика — «укрепить эго, сделать его более независимым от суперэго, увеличить поле его видимости и тем самым так расширить его организацию, чтобы оно захватывало новые порции ид. Там, где был ид, теперь будет эго» — (Freud, 1933). Фрейд подчеркивает, что его лечение направлено не на «отсечение» чего бы то ни было. Он говорит: «Лечение состоит не в том, чтобы искоренить что-то, — психотерапия пока не в состоянии сделать этого, — оно направлено на то, чтобы обойти или уменьшить сопротивление и, таким образом, найти доступ в ту область, которая до этого времени была отсечена» (Freud & Breuer, 1974). Это, в сущности, и есть ясное описание работы с частями.

Современный психоанализ, основанный на предметных отношениях, уделяет больше внимания расщеплению внутри самого эго, особенно, если оно проявляется патологически, как результат конфронтации эго в раннем детстве. Здоровое, зрелое эго, как говорит Отто

Интеграция частей 71

Кернберг, может подавить нежелательный материал в активном сознании без необходимости его полного расщепления. Он пишет: «Расщепление заключается в диссоциации или активном удерживании в I стороне идентификационных систем с противоположной валентностью (конфликтующих идентификационных систем) независимо от i того, имеется ли доступ к сознательному, перцептивному или мотор-Е ному контролю» (Kernberg, 1976). Результатом являются тяжелые рас-, стройства личности, которые в НЛП определяются как «последовательная неконгруэнтность» — сильное желание сделать что-то в одно время и противостоять этому в другое. Лечение — это процесс «овладения «искусством контроля» с целью понять себя, свои границы, внутренние потребности, окружение и жизненные задачи» (Kernberg, 1976). Эта управляющая, или координирующая, функция здорового эго соответствует работе с «частями» в НЛП.

Транзактный анализ (ТА), напротив, сфокусирован на здоровом разделении функций внутри самого эго. Он определяет основные состояния эго: Родитель (применяющий стратегии, скопированные у родителей/воспитателей), Взрослый (применяющий стратегии, развившиеся в ходе жизни и реакции типа «здесь и сейчас») и Ребенок (использующий стратегии, выученные в детстве), а также подразделения внутри всех трех состояний. Каждое состояние эго является «согласующимся паттерном чувства и опыта, непосредственно связанного с соответствующим устойчивым паттерном поведения» (Stewart & Joines, 1987). Другими словами, каждое состояние эго является зависимым от состояний набором стратегий. Цель работы ТА с этими состояниями эго часто заключается в том, чтобы предотвратить «пагубное влияние» одного состояния па другое или «исключить» выражение одного из них. Еще одна цель состоит в том, чтобы развивать такие ситуации, при которых каждое состояние получает доступ к тем способам выражения, которые полезны для личности в целом. Именно это мы делаем, работая с частями в НЛП. Пересмотренный подход к ТА предполагает сместить фокус внимания на безвыходные ситуации (нерешенные конфликты между состояниями эго). В ге-штальт-терапии для разрешения конфликта частей используется метод двух стульев (Stewart & Joines, 1987).

В обсуждаемых нами формулировках есть единое для всех подходов допущение: практически у всех людей имеются «части», во многом похожие друг на друга. В рамках своей теории общих архетипов «коллективного бессознательного» Карл Юнг продвигается немного

дальше. Он описывает один из архетипов, который является «унаследованным способом психического функционирования... Другими словами, это " паттерн поведения" » (цит. по: Whitmont, 1991). Он описывает такие элементы, как анима (внутренний женский принцип у мужчин), аиимус (внутренний мужской принцип у женщин), персона (наше приспособление к социальным ожиданиям) и самость (сверхличностная совокупность жизни как таковой и ее значения). Архетипы являются центральными элементами комплексов. Юнг поясняет, что каждый комплекс: «появляется как автономная формация, вторгающаяся в сознание... В то время как относительная автономия комплексов обязана своим происхождением эмоциям, их выражение всегда зависит от целого набора ассоциаций, сгруппированных вокруг центральной, ответственной за аффект» (Whitmont, 1991). Здесь мы снова встречаемся с определением зависимых от состояний стратегий. В противовес Фрейду Юнг не считал, что задача эго состоит в том, чтобы заместить такие комплексы. Он пишет: «Сознательное и бессознательное не составляют единого целого, когда одно из них подавляется и разрушается другим... Оба являются аспектами жизни... Это старая игра между наковальней и молотом; между ними терпеливое железо превращается в нерушимое целое, " индивидуальность" » (Whitmont, 1991).

В книге Роберто Ассаджиоли обсуждается работа с частями очень похожим на НЛП способом. В обоих случаях цель этой работы одна — объединить разрозненные части (процесс, названный им «психосинтез»). Ассаджиоли видит своей задачей «координацию и субординацию различных психологических энергий и функций, создание устойчивой личностной организации» (Assagioli, 1976). В психосинтезе, так же как и в НЛП, этот процесс в конечном итоге приводит к трансцендентальным состояниям чистого осознания, радости, внутреннего покоя; он простирается выше «индивидуальности» (Assagioli, 1976).

Метафора, которую использует Якоб Морено для работы с частями, была заимствована из театральной лексики. Под «ролью» он понимает «реагирование на основе индивидуальных допущений на какую-то специфическую обстановку или ситуацию, в которую вовлечены другие люди или предметы в определенный момент» (Moreno, 1977). Морено отмечает, что роль с ее стратегиями, эмоциональными состояниями и т. п. возникает и разворачивается непосредственно из взаимодействия человека с окружающим миром, прежде чем у личности появляется чувство «самости». Ролевая игра предшествует появле-

Интеграция частей 73

нию самости. Роли не возникают из ощущения самости, наоборот, они порождают «я». Наблюдая за детьми и психотиками, мы обнаруживаем, что личность может оперировать сразу несколькими alter ego (Moreno, 1977). Частью психотерапии, таким образом, становится задача помочь личности разрешить конфликт ролей, гармонизировать функционирование ролей и обеспечить плавный переход от роли к роли, как того требует ситуация. Способность исполнять роли, которые позволяют адекватно и эффективно реагировать на неординарные ситуации (спонтанность), очень высоко ценит Морено (Moreno, 1977), и это также соответствует целям работы с частями в НЛП.

Александр Лоуэн описывает здоровую личность после ориентированной на тело психотерапии в физиологических терминах. «Он осознает свой контакт с землей и чувствует свои корни. Он говорит, что ощущает свою связь с телом, сексуальностью и землей. Иметь такую связь не означает идеал здоровья; я считаю это минимумом здоровья» (Lowen, 1972). Эту связь нарушает хроническое напряжение в мышцах, которое затрудняет взаимодействие различных тканей тела. Каждый тип ткани, считает он, удерживает присущие ему состояние и стратегии. Напряженность тела — это ключ к тому, как люди активизируют «части» своего опыта. «Действительно, если та часть тела, которая может быть вовлечена в выражение импульса, потеряла свою чувствительность из-за хронического мышечного напряжения, то в результате появляется длительный паттерн удержания этого состояния» (Lowen, 1972). Восстановив свободное дыхание и движение, психотерапевт восстанавливает связи между различными «частями» тела.

Артур Янов разработал модель первичной психотерапии {primal therapy), которая основана на исследованиях мозга. Он пишет, что цель его катартической психотерапии состоит в том, чтобы высвободить болезненные импульсы, запертые в подкорке. Поскольку происшедшие события переживаются сознательно, установление связи между этими воспоминаниями и сознанием оказывает глубокий излечивающий эффект. Он говорит: «Бессознательное представляет срыв интегративно, мобилизуя все ресурсы мозга, который опосредует все процессы в теле. Срыв происходит тогда, когда система становится перегруженной и импульсы (являющиеся результатом изменения потенциала в синапсах), которые в норме вызывают специфическое возбуждение в коре головного мозга, чтобы обеспечить мыслительные процессы, переполняют (подавляют) интегративные способности и направляются по альтернативным мозговым путям, переводя нас в этом

смысле в сферу бессознательного. Именно бессознательное берет верх, интерпретирует боль и придает ей значение» (Janov, 1977).

Концепция частей в том виде, как она используется в НЛП, была обоснована Фрицем Перлзом и Вирджинией Сатир. Перлз поясняет: «Если мы не приемлем какие-то чувства и мысли, мы отказываемся от них или не признаем их. Я хочу тебя убить? Мы не признаем мысль об убийстве и говорим: " Это не я, это навязчивая мысль". Либо мы " убираем" убийство, либо мы подавляем эту мысль и становимся невидящими. Есть много способов остаться целостными, но всегда за счет отказа от многих ценных частей себя... Вы не позволяете себе, или вам не позволяют быть полностью самими собой» (Perls, 1969). Он добавляет: «В психотерапии мы пытаемся шаг за шагом вернуть принадлежность непризнанным частям личности, пока она не станет достаточно сильной, чтобы обеспечить собственный рост...» (Perls, 1969).

Вирджиния Сатир назвала свой собственный метод работы с частями в контексте психодрамы «встречей частей». Она объясняет это так: «У нас есть различные части, у каждой из которых есть свои собственные ожидания. Этим частям часто бывает трудно ладить между собой, и они могут препятствовать друг другу... Процесс " встречи частей" дает человеку возможность наблюдать за различными частями и узнать, как они функционируют более гармонично, если будут сотрудничать, а не конфликтовать» (Satir & Baldwin, 1983).

Карл Рождерс более осторожен в своем предположении о том, что в человеческой психике существуют организованные «структуры», тем не менее он не скрывает, что работает с «частями», как мы их называем в НЛП. Он говорит: «С описательной клинической точки зрения... мы можем сказать, что успешная психотерапия, похоже, влечет за собой введение в осознание адекватно дифференцированно и четко сим-волизированно тех переживаний, опыта и чувств, которые находятся в противоречии с я — концепцией клиента» (Rogers, 1973). Центральным результатом психотерапии, как подчеркивает Роджерс, является «возросшая унификация и интеграция личности» (Rogers, 1973).

Бихевиористская психотерапия начала с того, что тщательно избегала всяких спекуляций насчет внутренней «структуры» сознания. В 1980-х гг. когнитивные бихевиористы разработали концепцию схем для объяснения многих из обсуждаемых здесь явлений. Схемы определяются двумя способами: «С одной стороны, термин " схема" соотносится с гипотетической структурой познания, ментальным фильтром или матрицей, направляющей процесс переработки информации. <...> Однако чаще всего мы применяем термин " схема" относи-

Изменение линии времени 75

тельно содержания глубинных убеждений: основополагающих правил, которыми человек руководствуется при организации своего восприятия мира, себя и будущего, а также для ответа на те вызовы, которые бросает ему жизнь» (Layden et al, 1993). Такие схемы могут быть реконструированы (путем создания новых способов реагирования), модифицированы (например, изменены таким образом, что при некоторых условиях отпадает необходимость в их применении) или интерпретированы по-другому (изменены рамки значения в пользу позитивных, а не ограничивающих); все эти методы непосредственно связаны с работой с частями (Layden et al, 1993).

Изменение линии времени

То, что мы называем «памятью», описывается как набор различных функций мозга. На нервном уровне существует различие между процедурной памятью (например, умение кататься на велосипеде), которая хранится в подкорковых структурах и хвостатом ядре, и семантической памятью, которая хранится в коре головного мозга. Эти два типа, в свою очередь, отличаются от эпизодической памяти — воспоминаний о событиях, которые проходят перед взором, подобно кадрам из фильма. Эпизоды отдельных событий кодируются гиппокам-пом и сохраняются в слоях коры больших полушарий мозга (Carter, 1998). Некоторые из этих эпизодических воспоминаний связаны с травматическими расстройствами и, таким образом, хранятся в нейронных сетях, которые имеют слабые связи со всем мозгом.

Мозг запоминает последовательность тех или иных «эпизодов», и в НЛП это называют «линией времени». Линия времени — это пространственная метафора, в которой события располагаются сознанием вдоль линии, один конец которой ведет в прошлое, а другой — в будущее. Примеры такой ментальной организации событий проявляются в повседневной речи. Например, когда мы говорим: «Я собираюсь оставить весь этот опыт позади меня» или «Я с нетерпением буду ждать встречи с тобой». Этот набор субмодальных различий времени был впервые описан Коннирой и Стивом Андреас (Connirae & Steve Andreas, 1987). С тех пор в НЛП были разработаны и другие методы работы с кодированием памяти. Они включают «реимпритинг», «изменение личностной истории» (Dilts, Hallbom & Smith, 1990) и «психотерапию на линии времени» (James & Woodsmall, 1988). Подобно интеграции частей, эти техники оказывают значительный эффект на физическое здоровье. Они имеют тенденцию рассматривать травма-

тические события прошлого из новой временной перспективы, при использовании эмоциональных ресурсов из других сфер личной жизни.

В Дании было проведено исследование (май 1993-май 1994 гг.) лечения астмы с помощью психотерапии на линии времени. Результаты были представлены на нескольких европейских конференциях, включая Конференцию Датского аллергического общества (август 1994 г.), Конференцию Европейского общества респираторных заболеваний (Ницца, Франция, август 1994 г.). Исследования проводили Йорген Лунд, врач общего профиля, и мастер НЛП Ханна Лунд из Хернинга, Дания. Пациенты были отобраны из восьми врачебных групп. Тридцать человек были включены в группу вмешательств НЛП, 16 составили контрольную группу. Все они лечились традиционно, принимая медикаменты. Большинство пациентов никогда не слышали о НЛП, многие не верили в него или боялись его. Уровень их мотивации был очень низким. Экспериментальной группе в первый день рассказали об НЛП и психотерапии на линии времени, а затем применили вмешательства НЛП в течение 3-36 часов (в среднем 13). Акцент был сделан не на самом заболевании, а на деталях их повседневной жизни. Результаты сказались как на стиле жизни этих людей, так и на состоянии их здоровья. Пациенты рассказывали о своих изменениях, употребляя субъективные характеристики: они «стали более открытыми», обрели «колоссальную силу и уверенность в себе», «начали новую жизнь» и т. п.

В среднем емкость легких взрослого астматика уменьшается на 50 мл в год. Это произошло с контрольной группой, а в группе НЛП емкость легких увеличилась в среднем на 200 мл (как будто болезнь отступила назад на 4 года! ). Дневные показатели пика объемной скорости выдоха (показателя нестабильности функции легких) начались с 30-40%. В контрольной группе они понизились до 25%, а в группе НЛП — до 10%. Расстройства сна в контрольной группе вначале отмечались у 70% испытуемых и затем понизились до 30%. В группе НЛП они составили вначале 50% и понизились до нуля. Применение ингаляторов и быстродействующих препаратов упало почти до нуля. Ханна Лунд считает, что значение этого проекта выходит за рамки лечения только астмы. Она пишет: «Мы считаем, что принципы такого интегративного подхода имеют большую ценность в лечении пациентов с любыми другими заболеваниями. Следующим нашим шагом будет обучение этой модели медицинских специалистов» (Lund, 1995).

Изменение линии времени 77

Психотерапия на линии времени: случай из практики

Марго Хэмблетт описывает, как она применяла психотерапию на линии времени.

«Когда ко мне обратилась Дженни, она испытывала физическую и душевную боль. Она рассказала, что всю свою жизнь была очень болезненной, постоянно болела гриппом, ее мучили мигрени и т. п. Дженни постоянно находилась в депрессии. У нее был мужчина, с которым она не была счастлива, и ничего хорошего от жизни она не ожидала. В возрасте семи лет она в первый раз подверглась сексуальному насилию, и подобный опыт не раз случался в ее взрослой жизни. Она часто размышляла об этом, и каждый раз чувствовала боль внутри. Она хотела избавиться от этого.

Для начала я проверила местоположение ее линии времени. У Дженни прошлое находилось позади нее, а будущее — впереди. Линия будущего была короткой: она не могла представить, что произойдет через год.

Затем я спросила ее бессознательное, когда начали откладываться ее " болезненные" воспоминания на линии времени. Было очень важным не брать в расчет семилетний возраст, о котором помнит ее сознательное. Процесс психотерапии на линии времени требует ответа на следующие вопросы: " В чем причина проблемы? Каким было первое событие? Когда произошло отсоединение? Исчезнет ли причина проблемы? Было ли это до, во время или после вашего рождения? " Это послужило подсказкой для ее бессознательного. При ответе на эти вопросы Дженни учитывала ощущение подлинности.

— После, — сказала она.

— Прекрасно. Сколько вам было лет?

— Два года.

— Хорошо. Я хочу поблагодарить ваше бессознательное за помощь.

Обнаружив время возникновения " причины", Дженни расслабилась и закрыла глаза. В качестве следующего шага Дженни нужно было воспарить в воздухе над своим телом так, чтобы она оказалась над своей линией времени. Оттуда я попросила бессознательное Дженни вернуться назад по линии времени в то место, где происходило событие, когда ей было два года. Я сказала ей, что бессознательное знает, куда перенести ее, и попросила ее доверять ему.

Когда она оказалась над событием, я предложила: " Когда вы смотрите на это событие сверху, вы видите там эмоции независимо от того, хранит ли ваше сознание память об этом. Там есть для вас нечто

полезное. Я хочу, чтобы вы сохранили все те полезные знания, которые вам нужно извлечь из этого события. Сохраните их в том особом месте, где вы храните такие знания".

Обратите внимание, что Дженни нет необходимости понимать, как ее бессознательное делает все это. Ей нужно только исполнять и представлять это себе. Как только она почувствовала, что все полезные знания были сохранены, я добавила:

— А теперь, вернитесь назад по своей линии времени за 15 минут до того, как произошло это событие, и поднимитесь еще выше. Оттуда, с большой высоты, повернитесь и посмотрите, какие огромные поля времени простираются к настоящему. По мере того как вы смотрите высоко из прошлого в настоящее, отвечайте на вопрос: где теперь эмоции, связанные с тем событием?

Дженни была изумлена:

— Я не знаю. Они исчезли!

Так было в сотнях случаев с тех пор, как Тэд Джеймс обучил меня психотерапии на линии времени. Находясь высоко и позади события, имея в перспективе все, что произошло с тех пор, и сохранив извлеченные знания, бессознательное просто отпускает чувства.

— А теперь, — продолжала я, — представьте себе неиссякаемый источник любви и исцеления над вашей головой. Позвольте этому источнику излиться и исцелить ваше сердце и вашу память о прежних событиях. Продолжайте направлять исцеляющие потоки на то событие, пока оно не заполнится светом.

Она кивнула, сказав:

— Все.

— Очень хорошо. Теперь я хочу, чтобы вы " вплыли" в этот момент прошлого на линии времени и обратили внимание на то, что оно эмоционально уравновешено. Оставайтесь там столько, сколько нужно, пока не убедитесь, что все хорошо.

Это очень важная проверка. Если Дженни почувствует, что испытывает прежние неприятные чувства, то ей нужно будет вернуться назад и более полно очистить эмоции. У нее получилось, и она улыбнулась.

— Сейчас снова воспарите над своей линией времени. Вернитесь назад в свое прошлое. Когда вы это сделаете, то обнаружите, что все другие события дают такое же ощущение покоя и равновесия, что и первое: полезные уроки сохранены, чувства отпущены, по мере того, как вы смотрите сверху и вперед, все события вплоть до настоящего времени точно так же наполняются исцеляющим светом.

Изменение линии времени 79

Через пару минут Дженни удалось снова воспарить над настоящим. Перед тем как она вернулась в настоящее, она заглянула в будущее и замерла от изумления.

— Вот это да! Передо мной расстилается мое будущее, и оно наполнено светом, — восхищенно произнесла она.

И это было первое изменение из многих других. Через пару недель она заявила, что, просыпаясь утром, с нетерпением ожидает, что принесет этот день. Ей нравились ее взаимоотношения с домашними. Ее тело было здоровым. Она возобновила отношения со старыми друзьями и стала посещать разные курсы, чтобы овладеть новыми умениями. Когда она вспоминала о событиях, которые ранее приносили ей душевную боль, она говорила: " Ну и что? " »

Изменение линии времени в других моделях психотерапии

Вся психотерапия нацелена на перекодирование специфических воспоминаний, которые ассоциируются с жизненными проблемами. В 1895 г. Зигмунд Фрейд опубликовал «основополагающий документ» западной психиатрии — «Очерки по истерии». В этой работе он докладывает о своем открытии, суть которого заключается в том, что причиной психиатрических проблем являются психологические травмы в детстве. Он говорит: «Довольно часто именно какое-то событие в детские годы формирует более или менее серьезный симптом, который сохраняется на протяжении последующих лет..... Только под гипнозом эти воспоминания о событии всплывают во всей своей ясности и полноте» (Freud & Breuer, 1974). Фрейд подчеркивает, что память о событиях пациента «выстроена в линейной последовательности (подобно папке с документами, пакету и т. п.)» (Freud & Breuer, 1974). Свою задачу Фрейд видит в том, чтобы исследовать эту папку и «изменять не прошлое, а реакцию пациента на него. Человек все еще может сожалеть о прошлом, но оно не должно приносить мучений. Они могут трансформировать истерическое страдание в обычную печаль» (Freud & Breuer, 1974).

Карл Юнг настаивал на том, что простого исследования прошлого бывает недостаточно, чтобы оказать благотворное влияние на человеческую жизнь. Он поясняет: «Воспоминания прошлого и воссоздание архетипических способов психического поведения могут расширить горизонты и сознание при условии, что удастся ассимилировать и интегрировать в сознательной сфере потерянное и заново обретенное содержание» (Jung, 1976). Последователи юнгианского анализа

узнали бы в психотерапии на линии времени ритуал такой интеграции, метафорический путь, аналогичный внутреннему пути шамана (Grof, 1998).

Транзактный анализ начинается с понимания состояний Родителя и Ребенка, которые были сформированы впечатлениями и опытом детства. Проводя процедуру «принятия нового решения», психотерапевт ТА подводит личность к тому, чтобы «заново войти в контакт с теми чувствами Ребенка, которые он испытывал, принимая решение, завершить дело тем, что, выражая те же самые чувства, заменить ранее принятое решение более подходящим новым решением. Это может осуществляться либо фантазированием, либо " возвращением раннего события", при котором клиент вызывает в памяти раннее травматическое событие и переживает его заново» (Stewart & Joines, 1987). Этот процесс строится на ранее разработанном вмешательстве ТА, когда Ребенку дается «разрешение» получать удовольствие от жизни и принимать хорошие решения. Это имеет явную параллель с процессом психотерапии на линии времени.

Одним из самых важных принципов гештальт-терапии является перемещение фокуса на «сейчас». Означает ли это, что события на линии времени не имеют к этому отношения? Вовсе нет. Это означает, что, так же как и в НЛП, события рассматриваются с различных временных перспектив по отношению к настоящему. И в НЛП, и в гештальт-терапии считается, что прошлое не решить посредством разглядывания его с позиций «настоящего». Нужно изменить нашу точку зрения. Фриц Перлз объясняет это так: «Было бы неточно сказать, что отсутствует интерес к историческому материалу или прошлому. С этим материалом люди как раз обращаются очень аккуратно, когда в нем ощущается уместность относительно важных характерных черт существующей структуры личности. Однако самое эффективное средство интеграции в личности прошлого материала — внести его в настоящее в наиболее полном виде... в виде фантазии и разыграть драму в терминах настоящего» (Levitsky & Perls, 1982). Этот путь взаимодействия с прошлым очень близок к психодраме; он предоставляет возможность введения дополнительной реальности (создание альтернативных историй развития события, а также рассмотрение события с недоступных в то время перспектив; Biatner, 1988). В таких техниках НЛП, как психотерапия на линии времени и реим-принтинг, заложен именно этот принцип. В райхианской психотерапии есть очень похожий прием работы с прошлым, при котором акцент делается как на физиологическом выражении прошлых собы-

Изменение линии времени 81

тий, так и на необходимости решать сегодняшние проблемы (Lowen, 1972).

В своем недирективном подходе к психотерапии Карл Роджерс не просит клиентов напрямую войти заново в прошлый опыт. Однако он признает важность этого опыта у всех клиентов. Он пишет: «Похоже, во всех случаях проблема одна и та же. Это проблема касается ассимиляции отвергнутого опыта в реорганизованное " я" » (Rogers, 1973). Это происходит, как отмечает Роджерс, преимущественно потому, что психотерапевт помогает клиенту произвести ревизию своего опыта в свете «спокойного принятия этих переживаний самим психотерапевтом» (Rogers, 1973). Это придает опыту новое значение.

В работе Милтона Эриксона мы встречаемся с понятием повторного возвращения воспоминаний и приведеним их к логическому завершению в истории с «февральским» человеком (Erickson & Rossi, 1989). В ходе гипнотических сеансов Джейн рассказала, что в детство была лишена родительской любви. По ее словам, она боялась, что не сможет стать хорошей матерью. Каждый раз, возвращая ее назад в детство во время транса, Эриксон «навещал» ее каждый февраль, принося с собой любовь и поддержку, в которых она так нуждалась, и тем самым осуществляя рефрейминг ее детского опыта. Например, он говорил ей, что «набивать шишки» или терпеть неудачу — очень болезненный опыт. «Может, когда-нибудь тебе придется говорить с какой-нибудь маленькой девочкой по такому же поводу. Для этого тебе самой нужно будет знать, что это такое. Правда? » (Erickson & Rossi, 1989). Он так объясняет Эрнесту Росси этот процесс: «На самом деле вы не изменяете реальный опыт, вы только меняете его восприятие, и это становится памятью восприятия» (Erickson & Rossi, 1989). У Джейн останутся воспоминания о моменте этой детской «боли» как о том, что поможет стать хорошей матерью.

Эриксонианский гипноз отдаленно напоминает подход когнитивно-поведенческой психотерапии (КПТ). Работа с прошлым посредством техники «воображения» в КПТ (Layden et al., 1993) соответствует как эриксонианскому гипнозу, так и психотерапии на линии времени. Мэри Энн Лейден и ее коллеги описывают этот процесс воображения как дающий возможность исследовать «происшествия, имеющие критическое значение» прошлого, и изменить саморазрушающиеся интерпретации этих событий. После непродолжительного процесса релаксации (которую Эриксон и практики НЛП называют наведением транса) когнитивный психотерапевт подводит человек к вспоминанию первого проблемного опыта и всех связанных с ним чувств.

Когда клиенты вспоминают это время, их просят описать его, выяснить, какие уроки они извлекли из него в то время, и заново решить для себя, что же по-настоящему важное можно извлечь для себя из этого опыта. Затем их просят добавить к этому опыту все то, что подсказало им воображение, чтобы излечить свою память. Например, вызвать образ человека, который поддержал их и успокоил, или представить, что они применили какое-то свое новое умение, приобретенное впоследствии, чтобы более адекватно отреагировать на тот опыт.

Лингвистический рефрейминг

Нейролингвистическое программирование начиналось из лингвистического анализа способов общения таких психотерапевтов, как Вирджиния Сатир, Милтои Эриксон и Грегори Бейтсон. Джон Гриндер и Ричард Бэндлер классифицировали и разделили по категориям паттерны этих психотерапевтов, использовав лингвистические категории. В результате появились три основных паттерна. Моей целью не является обучение этим паттернам, я всего лишь ссылаюсь на эти «лингвистические паттерны», давая читателю возможность разобраться в их значении. С этими паттернами следует обращаться очень осторожно, умело и применять их в нужное время, чтобы они не стали «моральными наставлениями».

1. Метамодель. Эта модель, основанная на работе Вирджинии Сатир, генерирует серию вопросов, которые проясняют реальный опыт клиента (Grinder & Bandler, 1975). Вопрос строится в соответствии с типом утверждения («паттерном метамодели») клиента, например:

Пресуппозиция. Если клиент говорит: «Хотел бы я знать, зачем я погубил свой брак», я могу поставить под сомнение эту пресуппозицию, которую человек принял заранее, — «погубил свой брак». Я могу спросить его: «Каким образом вы узнаете, что погубили свой брак? »

Чтение мыслей. Когда клиент говорит: «Я знаю, что жена меня ненавидит», я могу спросить: «Что из того, что вы видите или слышите, наводит вас на эту мысль? »

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: