Архитектура в России в первой половине XIX в.

Подлинного расцвета в начале XIX столетия достигает русская архитектура.

Главенствующий стиль этого времени – зрелый, или высокий, классицизм, часто именуемый русским ампиром. Прогрессивные идеи проявились здесь в мощных образах ряда грандиозных сооружений, равных которым в эту пору уже не создавал ни один другой народ в Европе.

Архитектура первой трети века – это прежде всего решение больших градостроительных задач. В Петербурге завершается планировка основных площадей столицы: Дворцовой и Сенатской. Создаются лучшие ансамбли города. Особенно интенсивно после пожара 1812 г. строится Москва.

Идеалом становится античность. Архитектурный образ поражает величавостью и монументальностью. Огромную роль в общем облике здания играет скульптура, имеющая определенное смысловое значение. Многое решает цвет, обычно архитектура высокого классицизма двухцветна: колонны и лепные статуи – белые, фон – желтый или серый.

Среди зданий главное место занимают общественные сооружения: театры, ведомства, учебные заведения, значительно реже возводятся дворцы и храмы.

Крупнейший архитектор этого времени АНДРЕЙ НИКИФОРОВИЧ ВОРОНИХИН. Воронихин – архитектор классицизма – много сил отдал созданию городского ансамбля, синтезу архитектуры и скульптуры, органическому сочетанию скульптурных элементов с архитектурными членениями как в больших сооружениях, так и в малых. Главное детище Воронихина – Казанский собор (1, 2). В 1813 г. в соборе был погребен М.И. Кутузов, и здание стало своеобразным памятником побед русского оружия. Здесь хранились знамена и другие реликвии, отбитые у наполеоновских войск. Позже перед собором были поставлены памятники М.И. Кутузову (3) и М.Б. Барклаю-де-Толли (4).

Еще более строгий, антикизированный характер придал Воронихин Горному кадетскому корпусу (теперь Горный институт) (5), в котором все подчинено мощному дорическому портику из 12 колонн, обращенному к Неве. Столь же суров образ украшающей его скульптуры, прекрасно сочетающейся с гладью боковых стен и дорическими колоннами.

 

Горный кадетский корпус как бы открывал вид на Васильевский остров с моря. С другой стороны острова, на его стрелке (место, где Нева разделяется на Большую и Малую), ТОМА ДЕ ТОМОН (швейцарец по происхождению) в эти годы возводит ансамбль Фондовой Биржи (6-8). Биржа имеет вид греческого храма – периптера на высоком цоколе, предназначенном для торговых складов. Декор почти отсутствует. Простота и ясность форм и пропорций придают зданию величественный, монументальный характер. Ростральные колонны (9, 10) - 32 м, воздвигнуты симметрично по сторонам здания Биржи. Первоначально служили маякам. На стволах колонн укреплены металлические изображения ростр (11-13) - носовых частей кораблей, отсюда и их название. Представляют собой полые, с внутренней винтовой лестницей, сооружения из кирпича, облицованные камнем. На верхней площадке — чаши факелов (в 1957 к ним подведен газ, факелы зажигаются в праздничные дни). У подножия ростральных колонн 4 скульптуры. Фигуры принято считать аллегориями русских рек: Волга (14) и Днепр (15) у северной Ростральной колонны, Волхов (16) и Нева (17) у южной. Скульптуры вырублены из пудостского камня.

 

Исакиевский собор (18, 19), одно из самых величественных сооружений Петербурга, построен в середине 19 века по проекту ОГЮСТА ДЕ МОНФЕРРАНА. Исаакиевский собор — выдающийся образец позднего классицизма, в котором уже проявляются новые направления (неоренессанс, византийский стиль, эклектика), а также уникальное архитектурное сооружение и высотная доминанта центральной части города. Высота собора 101, 5 м, длина и ширина — около 100 метров. Наружный диаметр купола — 25, 8 м. Здание украшает 112 монолитных гранитных колонн разных размеров. Стены облицованы светло-серым мрамором.

 

Вершиной в развитии русского классицизма явилось творчество АНДРЕЯНА ЗАХАРОВА, который обессмертил свое имя величественным зданием Адмиралтейства (20) на берегу Невы. Композиционное решение Захарова предельно просто: конфигурация двух объемов, причем один объем как бы вложен в другой, из которых внешний, П-образный, отделен каналом от двух внутренних флигелей, Г-образных в плане. Внутренний объем – это корабельные и чертежные мастерские, склады, внешний – ведомства, административные учреждения, музей, библиотека и пр. Фасад Адмиралтейства растянулся на 406 м. Боковые фасады-крылья выходят к Неве, центральный завершается в середине триумфальной проездной аркой со шпилем (21), которая является замком композиции и через которую пролегает главный въезд внутрь. В поразительном единстве с архитектурой находится декоративная пластика здания, имеющая и архитектоническое, и смысловое значение: Адмиралтейство – морское ведомство России, мощной морской державы. Вся система скульптурного убранства была разработана самим Захаровым и блестяще воплощена лучшими скульпторами начала века. Здесь нужно обратить внимание на важную роль скульптуры, начиная с нимф, поддерживающих Земную сферу (22). Скульптуры образно раскрывают широкий идейный замысел комплекса — утверждение России как мощной морской державы, а также широту культурного кругозора русской нации. Адмиралтейство является главным градостроительным ядром города, определяющим его общую архитектурную тональность и порождающим богатые исторические ассоциации.

 

Одним из замечательных представителей русского классицизма был петербургский зодчий ДЖ. КВАРЕНГИ, приехавший в Россию из Италии молодым. К крупным постройкам его относятся здания Эрмитажного театра (1783—1787) и Смольного института (1805—1809) в Петербурге и Гостиного двора в Москве (23). В здании Смольного института (24) с его торжественной архитектурой фасада, как известно, размещался штаб Октябрьской революции.

Ведущим петербургским архитектором первой трети XIX в. («русского ампира») был КАРЛ ИВАНОВИЧ РОССИ, автор здания Главного штаба (25-27), Александрийского театра (28) и многих других сооружений. Александровская колонна (Александрийский столп) (29, 30) создана Оггюстом Монферраном по указу императора Николая I в память о победе его старшего брата Александра I над Наполеоном. Этот памятник дополнил композицию Арки Главного штаба, которая была посвящена победе в Отечественной войне 1812 года. Идею сооружения монумента подал знаменитый архитектор Карл Росси. Планируя пространство Дворцовой площади, он полагал, что в центре площади нужно расположить памятник. Однако предложенную идею установки ещё одной конной статуи Петру I он отверг. Монферран в Александрийской колонне показал красоту гигантского полированого монолита розового гранита высотой 25, 6 метров. Для гранитного монолита — основной части колонны была использована скала, которую наметил скульптор в предыдущие его поездки в Финляндию. Были использованы гигантские приспособления: громадные рычаги и ворота для того, чтобы сдвинуть глыбу с места и опрокинуть её на мягкую и упругую подстилку из елового лапника. После отделения заготовки, из этой же скалы были вырублены громадные камни для фундамента памятника, самые большие из которых весили более 400 тонн. Их доставка в Санкт-Петербург производилась водным путём. На вершине колонны установлена фигура ангела с крестом (31), выполненная скульптором Б. И. Орловским с выразительной и понятной всем символикой, — “Сим победиши! ”. Эти слова связаны с историей обретения животворящего креста.

Про Росси можно сказать, что он «мыслил ансамблями». Дворец или театр превращались у него в градостроительный узел из площадей и новых улиц. Так, создавая Михайловский дворец (теперь Русский музей) (32, 33), он организует площадь перед дворцом и прокладывает улицу на Невский проспект, соразмеряя при этом свой замысел с другими близлежащими постройками. К. Росси продумывал и прорабатывал в эскизах буквально все: от чугунной решетки с излюбленной им военной атрибутикой в убранстве ворот — до планировки парка, от решения градостроительной задачи — до прорисовки узоров наборного паркета в дворцовых помещениях.

Последнее творение Росси в Петербурге – здание Сената и Синода (34, 35) на знаменитой Сенатской площади. Хотя оно по-прежнему поражает дерзостным размахом творческой мысли архитектора, соединившего триумфальной аркой два здания, разделенных Галерной улицей, нельзя не отметить появление новых черт, характерных для позднего творчества зодчего и последнего периода ампира в целом: некоторой дробности архитектурных форм, перегруженности скульптурными элементами, жесткости, холодности и помпезности.

 

«Самым строгим» из всех архитекторов позднего классицизма был ВАСИЛИЙ ПЕТРОВИЧ СТАСОВ – строил ли он казармы: Павловские казармы на Марсовом поле в Петербурге (36 ), перестраивал ли Императорские конюшни (37) («Конюшенное ведомство» на набережной Мойки у Конюшенной площади), возводил ли полковые соборы: собор Измайловского полка (38 ) или триумфальные арки: Нарвские (39, 40) и Московские ворота (41) в Петербурге. Везде Стасов подчеркивает массу, ее пластическую тяжесть: его соборы, их купола грузны и статичны, колонны, обычно дорического ордера, столь же внушительны и тяжеловесны, общий облик лишен изящества. Если Стасов прибегает к декору, то это чаще всего тяжелые орнаментальные фризы (декоративная композиция в виде горизонтальной полосы или ленты, увенчивающей или обрамляющей ту или иную часть архитектурного сооружения).

 

Воронихин, Захаров, Тома де Томон, Росси и Стасов – петербургские зодчие. В Москве в это время работали не менее замечательные архитекторы. В войну 1812 г. было уничтожено более 70 % всего городского жилого фонда – тысячи домов и более сотни церквей. Сразу после изгнания французов началось интенсивное восстановление и строительство новых зданий. В нем отразились все новшества эпохи, но оставалась живой и плодотворной национальная традиция. В этом и заключалось своеобразие московской строительной школы.

О. Бове, Д. Жилярди, А. Григорьев и другие возвели выдающиеся сооружения, значительно изменившие былой облик Москвы.

Роль ОСИПА БОВЕ в создании облика Москвы может быть сравнена только с работой Росси в Санкт-Петербурге. Творил преимущественно в стиле классицизма. Под началом Бове в центре Москвы были перестроены Торговые ряды в стиле классицизма напротив Кремля (не сохранились), проведена реконструкции Красной площади, снесены земляные укрепления вокруг Кремля и засыпан ров, разбит Кремлёвский (Александровский) сад, построен Манеж, создана Театральная площадь с Большим (Петровским) театром (42), возведена Триумфальная арка (43) в честь победы русского народа в Отечественной войне 1812 года. Ныне расположена на площади Победы (Кутузовский проспект) в районе Поклонной горы.

 

Почти всегда вместе плодотворно работали Доменико (Дементий Иванович) Жилярди и Афанасий Григорьевич Григорьев. Много и удачно Жилярди и Григорьев работали над жилыми домами - Дом Луниных в Москве, архитектор Д.И. Жилярди (44), Дом Н.И. Нарышкиной (45) - архитектор А.Г. Григорьев.

 

В 1837 году, Николай I задумал соорудить новый великолепный дворец в Московском Кремле, такой, чтобы в его пространстве заключалось «всё, что в памяти народной тесно связано с представлением обиталища Государя». Выполнение этой задачи было возложено на архитектора КОНСТАНТИНА ТОНА, который и в этом случае старался подделаться под стиль старинных русских построек. Большой Кремлевский дворец (46, 47) образует прямоугольник с внутренним двором. Пять залов дворца (Георгиевский (50), Владимирский (51), Александровский (49), Андреевский (48) и Екатерининский (52), названные по имени орденов Российской империи, в настоящее время используются для государственных и дипломатических приемов и официальных церемоний, а сам дворец является парадной резиденцией Президента Российской Федерации.

 

В первой половине XIX века продолжал успешно творить ряд скульпторов старшего поколения, среди которых ведущую роль играл И. МАРТОС, создатель памятника Минину и Пожарскому (53) на Красной площади. В 1804–1818 гг. Мартос работает над памятником Минину и Пожарскому, средства на который собирались по общественной подписке. Создание монумента и его установка проходили в годы наивысшего общественного подъема и отразили настроения этих лет. Идеи высшего гражданского долга и подвига во имя Родины Мартос воплотил в образах простых и ясных, в лаконичной художественной форме. Рука Минина простерта к Кремлю – величайшей народной святыне. Его одежда – русская рубаха, а не античная тога. На князе Пожарском древнерусские доспехи, островерхий шлем и щит с изображением Спаса. Памятник раскрывается по-разному с разных точек обзора: если смотреть справа, то представляется, что, опираясь на щит, Пожарский встает навстречу Минину; с фронтальной позиции, от Кремля, кажется, что Минин убедил Пожарского принять на себя высокую миссию защиты Отечества, и князь уже берется за меч. Меч становится связующим звеном всей композиции.

 

Следующее поколение скульпторов представлено именами Степана Степановича Пименова и Василия Ивановича Демут-Малиновского. Они, как никто другой в XIX столетии, достигли в своих работах органического синтеза скульптуры с архитектурой. Скульптурные группы из пудостского камня для воронихинского Горного института: Демут-Малиновский – «Похищение Прозерпины Плутоном» (54), Пименов – «Битва Геракла с Антеем» (55). Колесница Славы для Дворцовой Триумфальной арки (56) и колеснице Аполлона для Александрийского театра (57).

 

Интересно творчество скульптора И.П. ВИТАЛИ, исполнившего среди прочих работ скульптуру для Триумфальных ворот в память Отечественной войны 1812 г. у Тверской заставы в Москве; бюст Пушкина, сделанный вскоре после гибели поэта; колоссальные фигуры ангелов у светильников на углах Исаакиевского собора (58) – возможно, лучшие и наиболее выразительные элементы из всего скульптурного оформления этого гигантского архитектурного сооружения.

 

Скульптором, который в годы упадка монументальных форм сумел добиться значительных успехов и в этой области, так же, как и в «малых формах», был Петр КАРЛОВИЧ КЛОДТ, автор «Укротителей коней» для Аничкова моста (59), И.А. Крылову в Летнем саду (60, 61), памятника Николаю I на Исаакиевской площади (62). Клодт, делает лошадей лучше, чем жеребец, - такой сомнительный комплимент отвесил известному скульптору Николай I. Дело было на открытии скульптурного ансамбля " Укрощение коня" на Аничковом мосту. Не ведал, наверное, император, что осторожнее следует ему обращаться с гордым французом. Барон Петр Клодт оказался на редкость злопамятным... Прошли годы, и именно ему, Клодту, поручают создать статую уже покойного к тому времени императора. Конечно, памятник должен был быть конным. Маэстро великолепно выполнил свою работу: его всадник даже превзошел " медного", ведь конь под Николаем держится лишь на двух точках опоры! Такого до Клодта никто в мире сотворить не мог. Однако вспомнив прежние обиды, скульптор все же отомстил монарху: на шее Николая он написал русское слово из трех букв, которое в России знают все. Эта надпись жива до сих пор.
Характерными признаками архитектуры русского классицизма служат следующие: вдумчивый выбор мест для размещения ведущих гражданских зданий в узловых пунктах планировки и застройки городов; внимательный учет и развитие градостроительных замыслов предшественников, ансамблевый подход к застройке; художественная связь форм новых зданий с окружающей архитектурой и пейзажем, подчинение рядовой застройки ведущим зданиям, строгая градостроительная дисциплина; живописность объемных решений, раскрытие зданий к природному окружению; мастерское использование для отделки интерьеров недорогого искусственного мрамора, тонкое сочетание белого и охристого цветов для покраски стен и элементов фасадов и введение элементов народного зодчества.

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться: