Вставка 12.5. Фразы для разговора с пациентом, испытывающим страдание

 

• Расскажите мне о том времени, когда Вы еще не болели раком, или о периоде, когда последний раз по-настоящему хорошо себя чувствовали. Расскажите, когда это было, каким Вы были, как проводили свое время, чем интересовались.

• Теперь опишите мне, что в первый раз побудило Вас пойти к врачу и что было дальше. Как тогда шли Ваши дела, как продвигалось лечение, с Вашей точки зрения?

• Сейчас Вы, по-видимому, переживаете очень трудный период.

• Вы ощущаете страдание? Можете ли Вы помочь мне понять, что Вы чувствуете и что заставляет Вас страдать?

• Можете ли Вы рассказать мне, каким Вы были, когда находились на пике жизненной активности, когда чувствовали себя полностью на высоте. Когда это было? Что вы делали? Расскажите мне о своей жизни в то время.

 

Деморализация

Деморализация может рассматриваться как особая реакция, испытываемая пациентами с тяжелыми заболеваниями, которая характеризуется тревожностью и неспособностью к планированию дальнейших действий (38). Эта беспомощность может усиливаться, переходя в общую безнадежность, когда пациент ощущает дезориентацию и бессмысленность собственной жизни. В отсутствие помощи извне пациент ощущает одиночество, и если такое состояние сочетается со сниженной самооценкой, возможно наступление тяжелой формы деморализации. Подобное состояние может быть эквивалентно описанному выше экзистенциальному кризису, который вызван страданием.

Пациент, испытывающий деморализацию, не обязательно утрачивает способность смеяться и чувствовать радость, но не способен думать о будущем с удовольствием; пациент, находящийся в депрессии, вообще не способен испытывать удовольствие. Деморализованный пациент не знает как ему действовать и что делать дальше — он ощущает полную беспомощность в отношении своего состояния, однако пациент с депрессией и вовсе утрачивает любую мотивацию к действию, даже если сами действия представляются очевидными (38).

Подход к пациенту, испытывающему деморализацию, также в целом мало отличается от подхода к другим «трудным случаям». Этот подход должен включать в себя:

• Облегчение имеющихся у пациента симптомов.

• Использование вопросов, требующих развернутого ответа, активное слушание, способствующее созданию связи между пациентом и врачом и повышению самооценки пациента.

• Совместное размышление о смысле жизни, в том числе о взглядах пациента на отношения с другими людьми, его убеждениях и жизненных ролях. Необходимо стремиться к тому, чтобы пациент рассматривал собственную жизнь как целое, во взаимосвязи и целостности всех его составляющих, включая благополучные периоды в прошлом.

 

 

Заключение

Человек, живущий со злокачественной опухолью, переживает целый ряд эмоций. Некоторые из них появляются, когда человек узнает плохие новости; другие возникают неожиданно и могут застать врача врасплох. Умения, которые могут пригодиться врачу при остром эмоциональном стрессе у пациента, включают в себя сопереживание при выслушивании пациента; постановку вопросов, требующих развернутого ответа и позволяющих осторожно исследовать чувства пациента; избегание всего, что может оттолкнуть пациента; предоставление ему информации и оказание поддержки, которая позволит ему найти внутри себя силы справиться с ситуацией.

Большинство пациентов обходятся почти или вовсе без помощи своего врача, опираясь вместо этого на собственные силы, поддержку членов своей семьи и своего окружения, это удивляет и заставляет задуматься.

«Трудный» разговор с пациентом характеризуется фундаментальными различиями между пациентом и его врачом. Эти различия проявляются в ожиданиях участников диалога, их убеждениях, культурных нормах, взглядах на болезнь, подходах и ролях и приводят к нарушениям в коммуникации. Наша модель преодоления данных различий может применяться в разнообразных клинических ситуациях и в разной обстановке.

Наконец, если эмоциональные реакции приобретают более частый характер, может наступить упадок духа. Тогда чувство беспомощности становится невыносимым, поэтому отсутствие помощи или ее низкая эффективность могут привести к возникновению экзистенциального кризиса. При наличии тяжелой формы такого кризиса можно говорить об одном из видов страдания. Уход за такими пациентами должен предусматривать тщательный и осторожный поиск причины страдания в условиях заботливого отношения к пациенту. Некоторые пациенты могут испытать значительное облегчение, рассказав свою историю врачу, который их внимательно выслушает. Другим пациентам анализ и более глубокое понимание их убеждений, ценностей и смысла существования позволит собраться с силами для глубоко личного процесса восстановления собственной личностной целостности. Борьба со страданием носит личный, индивидуальный характер и не может быть предписана извне. Однако забота врача, который готов вести разговор и находиться рядом со страдающим пациентом, может помочь отдельным пациентам хотя бы до некоторой степени избежать страдания. Врач, в свою очередь, может быть вознагражден за свое участие. Майкл Кирни (Michael Kearney) полагает, что врач, готовый сопровождать «другого в его странствии в глубины своего опыта» (39), может обогатить собственное «я», поскольку

«...предложенное исцеление может быть исцелением не только для пациента и его семьи, но также и для нас, врачей, и в какой-то, пусть и малой, степени, — для западной медицины как таковой. (39, стр. 46)

 

Глава 13

 

Отрицание и коммуникация

 

Линда Шиэн и Саймон Уейн (Linda Sheahan and Simon Wein)

 

И опять останавливалось на детстве,

и опять Ивану Ильичу было больно,

и он старался отогнать и думать о другом.

Л. Толстой, «Смерть Ивана Ильича»

Введение

О пациентах, которые отказываются признавать свой диагноз или его серьезность, говорят, что они находятся в состоянии отрицания. Это хорошо показывает история пациента, приведенная во вставке 13.1.

Отрицание — распространенная реакция, особенно когда болезнь угрожает жизни. Узнав диагноз, около 20 % пациентов отрицают, что у них рак; 26 % частично подавляют осознание приближающейся смерти, а 5 % демонстрируют полное отрицание (1, 2). В недавнем мета-анализе Мартина Вос и Ханнеке де Хес (Vos and Haes) показали, что распространенность отрицания онкологических диагнозов колеблется от 4 до 47 %, а отрицания негативного воздействия — от 18 до 42 % (3).

Хотя термин «отрицание» является общепринятым медицинским профессионализмом, обзор литературы показывает, что он используется в целом ряде клинических ситуаций, имеет различные значения, при этом единых правил его употребления не существует. Это объясняет значительные диапазоны показателей в мета-анализе Вос и Хес (3). Подобно любой из защитных реакций организма — физиологических, иммунологических, психологических — отрицание может приобрести неадаптивный характер.

В настоящей главе приводится прагматическая точка зрения на отрицание, исследуются его проявления в отношениях между врачом и пациентом, а также содержится информация о том, когда необходимо вмешаться и как это лучше всего сделать. Особое внимание уделяется коммуникативным навыкам, необходимым для обеспечения эффективного врачебного реагирования на проявление отрицания у пациента.

 

 

Определение

У термина «отрицание» пока нет единого значения — т. е. нет общего мнения относительно того, когда и как используется данное профессиональное выражение. Психоаналитики описывают его как один из ряда когнитивных защитных механизмов, оберегающих личность от тревоги (4). Пациент демонстрирует отрицание, отказываясь (осознанно) или будучи неспособным (неосознанно) признать какой-либо болезненный аспект реальности или эмоцию, которая в обычной ситуации была бы очевидна для него или других. Термин «психотическое отрицание» используется, когда присутствует серьезное нарушение восприятия реальности (см. вставку 13.2).

 

⇐ Предыдущая3456789101112Следующая ⇒

Поделиться: