Структура НКВД СССР на 1 января 1939 г.

1. Секретариат НКВД СССР (П.А. Шария)

2. ГУГБ: (В.Н. Меркулов)

· 1 отдел (охрана правительства) (Н.С. Власик)

· 2 отдел (СПО) (Б.З. Кобулов)

· 3 отдел (КРО) (В.Г. Деканозов – по совместительству)

· 4 отдел (ОО) (В.М. Бочков)

· 5 отдел (ИНО) (В.Г. Деканозов)

· 7 отдел (специальный) (А.Д. Баламутов)

3. ГЭУ (вакансия)

4. Главное транспортное управление (вакансия)

5. ГУПВВ (А.А. Ковалев)

6. ГУРКМ (В.В. Чернышов)

7. ГУЛАГ (Г.В. Филаретов)

8. ГУШОСДОР (зам. нач. – Н.Ф. Малинин)

9. ГУПО (С.Я. Вершинин)

10. Главное тюремное управление (А.Г. Галкин – с 13 января 1939 г.)

11. Главное архивное управление (и.д. нач. Н.В. Мальцев)

12. УКМК (Н.К. Спиридонов)

13. АХУ (Ю.Д. Сумбатов)

14. Дальстрой (К.А. Павлов)

15. 1 с/о (учетно-регистрационный) (Г.А. Петров)

16. 2 с/о (опертехники) (Е.П. Лапшин – с 20 февраля 1939 г.)

17. 3 с/о (наружное наблюдение, обыски, аресты) (А.С. Панюшкин)

18. 4 с/о (особые конструкторские бюро) (М.А. Давыдов)

19. ЦОАГС (Ф.М. Солодов)

20. Центральный финансово-плановый отдел (ЦФПО) (Л.И. Берензон)

21. Отдел кадров (Н.К. Давыдов)

22. Переселенческий отдел (вакансия)

23. Особоуполномоченный (С.Н. Круглов)

24. Бюро по приему и рассмотрению жалоб

25. Инспекция по котлонадзору (А.В. Малинин)

26. Следчасть НКВД СССР (Б.З. Кобулов – по совместительству

27. Сектор ширпотреба (М.М. Митюшин)

28. Сектор капитальных работ (Зам. нач. сектора – Б.С. Вайнштейн)

«Число содержащихся в ГУЛАГе членов семей «изменников Родины» (на 1 января) составляло: 1939 г. – 3 172 человека, 1940 г. -13 044, 1941 г. – 12 128… ». (Лутфулин. Госуд-прав // «Следователь. С.45)

«К январю 1938 г. в армию и на флот возвращено 11 000 ранее уволенных опытных в военном деле командиров, - Неожиданно Сталин добавил: - Наши враги за рубежом в провокационных целях распространяют слухи о массовых расстрелах, которые якобы имели место в Советском Союзе, проливают крокодиловы слезы по разоблаченным нами и расстрелянным своим агентам, по всем этим Тухачевским, Егоровым, Якирам, - глаза Сталина зло блеснули: - Утверждают, что разоблачение иностранной агентуры в СССР якобы понизило боеспособность советских вооруженных сил, а число расстрелянных в Советском Союзе чуть ли не перевалило за миллион человек. Это провокационная клевета. В 1937 году за контрреволюционные преступления судебными органами был осужден 841 человек. Из них расстрелян 121 человек. В 1938 году по статьям о контрреволюционных преступлениях органами НКВД было арестовано 52 372 человека. При рассмотрении их дел в судебных органах осуждены были 2 731 человек, из них расстреляно 89 человек и 49 641 человек оправданы. Такое большое количество оправданных приговоров подтвердило, что бывший нарком НКВД Ежов арестовывал многих людей без достаточных к тому оснований. За спиной ЦК партии творил произвол, за что и был арестован 10 апреля 1939 г. …». (Жухрай В.М. Сталин: правда и ложь. М.: Сварогъ, 1996. – 59 с.)

« 31 января 1939 г. Берия подписывает приказ о предании суду 13 сотрудников дорожно-транспортного отдела НКВД Московско-Киевской железной дороги за необоснованные аресты, 3 февраля 1939 г. приказом Берия суду предается начальник районного отдела НКВД Н.К. Сахарчук за преступные методы ведения следствия. 5 февраля приказом Берия арестована группа работников Особого отдела Балтийского флота за необоснованные аресты...». (А 11, с. 114)

«О МЕРАХ ОХРАНЫ ОБЩЕСТВЕННЫХ ЗЕМЕЛЬ КОЛХОЗОВОТ РАЗБАЗАРИВАНИЯ

Постановление ЦК ВКП (б) и СНК СССР 27 мая 1939 г.

ЦК ВКП (б) и СНК СССР постановляют:

1. Осудить, как антипартийную и антигосударственную, практику район­ных и областных партийных и советских организаций, правлений колхозов и земельных органов, допускающих нарушения Устава сельскохозяйственной артели в области колхозного землепользования, выражающиеся в преступном разбазаривании общественных колхозных земель в пользу личного хозяйства колхозников

3. Всякая попытка урезать общественные земли колхоза в пользу личного хозяйства колхозников, а равно всякое увеличение приусадебных участков сверх размеров, предусмотренных уставом сельскохозяйственной артели, будут рассматриваться как уголовное преступление, а виновные будут подлежать привлечению к суду.

4. Установить, что секретари райкомов партии и председатели райиспол­комов, а также другие партийные и советские работники, допускающие раз­базаривание общественных колхозных земель и увеличение размеров приуса­дебных участков колхозников сверх предусмотренных Уставом норм, будут подлежать снятию с постов, исключению из партии и отдаче под суд, как нарушители закона..

6. Председатели колхозов, допускающие сдачу сенокосов в колхозных полях и лугах, а также в лесах под индивидуальные сенокосы колхозников и лиц, не состоящих в колхозе, будут исключаться из колхоза и отдаваться под суд как нарушители закона». (Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917-1952 гг. – М., 1953. С. 403-404)

 

«Сменивший Ежова на посту комиссара внутренних дел Л.П. Берия смотрелся гуманистом. Прослыть таковым с самого начала своей деятельности ему помогло постановление СНК СССР и ЦИК ВКП (б) от 17 ноября 1938 г. «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия», «вскрывшее» серьезные недостатки и извращения в работе органов НКВД и прокуратуры. Работники НКВД, указывалось в постановлении, отвыкли от кропотливой, систематической работы и так вошли во вкус упрощенного порядка производства дел, что до самого последнего времени возбуждали вопрос о предоставлении твердых норм лимита на аресты. «Это, наконец, привело к тому, что при отсутствии надлежащей постановки следствия, как правило, не удавалось разоблачить арестованных шпионов и диверсантов иностранных разведок и полностью вскрыть преступные связи». Постановление потребовало от соответствующих органов немедленно прекратить необоснованные аресты и выселения, ограничить рассмотрение дел в Особых совещаниях, отменить практику продления срока наказания находившихся в ссылках и лагерях, что, впрочем, не мешало его не выполнять все последующие годы, вплоть до 1953 г.

С приходом Берия стали пересматриваться дела многих осужденных, в том числе на членов семей «изменников Родины» с предоставлением освобожденным из лагерей права свободного выбора места жительства.

9 ноября 1939 г. за подписью Берия издается приказ «О недостатках в следственной работе органов НКВД», в котором предписывалось освободить из-под стражи незаконно арестованных по всей стране, установить строгий контроль за соблюдением всех уголовно-процессуальных норм.

Виновными в нарушениях революционной законности были признаны Ягода и Ежов, которых постигла участь их жертв. Вместе с ними к ответственности была привлечена (вполне справедливо) большая группа сотрудников НКВД. Эта участь постигла и родственника И.В. Сталина по жене – Реденса Станислава Францевича. Именно с его помощью и с помощью Евгений Коган (жены Куйбышева) Н.С. Хрущев до 1938 г. очищал Московскую партийную организацию от «врагов народа». Комиссар госбезопасности 1-го ранга. Начальник УНКВД по Московской области С.Ф. Реденс – седой, представительный мужчина, грудь которого украшали 2 ордена Красного Знамени, настолько хорошо зарекомендовал себя на этом поприще, что пошел на выдвижение и 8 марта 1938 г. был назначен Ежовым на должность наркома внутренних дел Казахстана. Здесь он проработал менее года. По приказу Берия был снят 3 января 1939-го. Последовал официальный вызов в столицу, и выдвиженец Ежова исчез в застенках одной из московских тюрем.

На посту наркома Казахстана он сменил довольно интересную личность – Льва Борисовича Залина (Левина Соломона Марковича). Из его биографии известно, что во время революции в России он не был. Прибыл в страну после подавления Спартаковского восстания в Германии в 1919 г. и сразу же возглавил политотдел 16-й армии. С 1921 г. служил в ВЧК в экономическом управлении. Затем с 1931 г. – полномочный представитель ОГПУ в Средней Азии. В ноябре 1934 г. назначен наркомом в Узбекистане, а с января 1935 г. возглавил УНКВД Казахской ССР. Награждался двумя орденами Красного Знамени в 1925 и 1932 гг., двумя знаками «заслуженный чекист», личным оружием. Репрессирован. Такая же участь постигла его помощника, начальника четвертого отделения – Браиловского Якова Ароновича.

В Москве место Реденса занял переведенный из Ленинградского УНКВД Заковский. Был он большого роста, с багровым носом и безумными глазами – так описывали его встречавшиеся с ним узники. Любил лично проводить допросы и бил смертным боем. Похвалялся, что за полтора месяца после убийства Кирова сумел вырвать признание в Ленинграде у одиннадцати тысяч шпионов. В конечном сете и сам был признан таковым и пущен в распыл.

Беспрерывные массовые репрессии в отношении различных категорий граждан в стране, начиная со времени революции и гражданской войны, неизбежно вели к увеличению числа лиц, недовольных Советской властью, и вряд ли можно оспаривать этот факт. Высшее руководство страны прекрасно понимало таящуюся в этом опасность для своего господства в случае войны с Германией, дыхание которой все больше ощущалось. Ряд политических процессов 30-х годов преследовали цель показать руководителям зарубежных государств, что «пятая колонна» разгромлена и на нее нельзя рассчитывать. В то же время процессы были использованы для консолидации трудящихся на основе беспощадной борьбы со всеми антигосударственными проявлениями, то есть носили своего рода профилактический характер.

Накануне войны была проделана огромная по концентрации в ГУЛАГе не только идейных противников государства диктатуры пролетариата, оставшихся в стране представителей бывших господствующих классов, но и преступников-профессионалов, участников различных вооруженных выступлений против власти Советов. С помощью карательных органов государство рабочих и крестьян очистилось от «бывших» всех мастей, переселив их на гулаговский материк окончательно и бесповоротно. ГУЛАГ становился местом исторического захоронения всех потенциальных противников пролетарской диктатуры. Сомневаться в этом не приходилось. Отсюда можно сделать вывод, что победа союза рабочего класса с крестьянством в революции неизбежно приводит к изоляции подавляющей части «бывших», не успевших эмигрировать, как потенциальных противников нового общественного строя.

Запущенный однажды маховик репрессий к концу 1938 г. достиг в своем вращении нижней точки и начал с новой силой набирать обороты уже в 1939 г. Этому способствовало и воссоединение ранее отошедших территорий от бывшей Российской империи.

При Берия в предвоенные годы на стремительный рост числа заключенных существенное влияние оказали: восстановление Советской власти в Западной Белоруссии и Западной Украине, Бесарабии, Литве, Латвии, Эстонии; военные конфликты с Японией и Финляндией. Накопленный за два десятилетия опят борьбы со всякого рода преступными проявлениями помог быстро и решительно навести необходимый порядок на воссоединенных территориях за счет изоляции в лагерях соответствующих категорий граждан или их высылке в отдаленные районы страны. В результате принятых мер, по состоянию на 1 января 1941 г., число заключенных в исправительно-трудовых лагерях и колониях достигло цифры в 1 929 279 чел.

В конце 30-х годов в стране велась интенсивная подготовка к войне, и все ресурсы мобилизовывались для достижения поставленной задачи. Между тем обстановка с дисциплиной на промышленных предприятиях далеко не соответствовала духу времени. Нарком промышленности неоднократно обращались к И.В. Сталину и другим руководителям партии и государства с предложением издать закон, направленный на борьбу с прогулами и текучестью рабочей силы. Сталин отвечал, что для этого нужны не особые законы, а повышение качества технического и хозяйственного руководства. По всей видимости, его сумели убедить в необходимости использования правых мер для преодоления негативных явлений. В 1940 г. по указанию Центрального комитета партии был подготовлен проект закона о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с работы. При его обсуждении на заседании Политбюро ЦК ВКП (б) присутствовали и наркомы – члены ЦК. Обращаясь к ним, И.В. Сталин подчеркивал, что принятие подобного закона – мера вынужденная и вызванная прежде всего неспособностью руководителей наркоматов и заводов добиться стабильности кадров и укрепления производственно дисциплины. «Этот упрек, - писал нарком Б.Л. Ванников, - был в значительной мере заслуженным. Поэтому мы, наркомы, хотя и были рады опубликованному 26 июля 1940 г. Указу Президиума Верховного Совета ССР, запрещавшему самовольный уход рабочих и служащих с заводов, в то же время испытывали горечь и неудовлетворенность своей работой, увидели в ней немало серьезных упущений». Указ был жестоким по тем временам, но он не вызвал недовольства у трудящихся, и это объяснимо. Вторая мировая война уже начала втягивать в свою орбиту государства мира, и ее дыхание ощущалось и в нашей стране. Санкция указа предусматривала лишение свободы на срок до четырех месяцев.

Однако Сталин напрасно обвинял руководителей наркоматов и заводов в слабом техническом и хозяйственном руководстве. Практика применения указа показывала, что за прогулы и самовольный уход с предприятия подавляющее большинство осуждалось из числа низкооплачиваемой категории рабочих и служащих, то есть первопричиной служила неудовлетворительная оплата труда.

В следующем месяце, 10 августа, был принят Указ ПВС СССР о повышении ответственности за совершение мелких краж сырья, полуфабрикатов, готовой продукции. Его действие Прокуратура СССР распространила и на осужденных.

Усиливалась ответственность заключенных за побеги их мест лишения свободы. В соответствии с п. 3 Указа ПВС СССР от 15 июня 1939 г. они стали рассматриваться по ст. 58-14 УК РСФСР – злостная форма саботажа и дезорганизации деятельности лагерной жизни и производства. Высшую меру наказания судам рекомендовалось применить прежде всего в отношении контрреволюционеров, бандитов, грабителей и других особо опасных преступников и заключенных других категорий, совершавших повторный побег.

Затеянная Берия компания по пересмотру дел на лиц, осужденных тройками. Сразу же выявила такой огромный объем работы, что центральному аппарату НКВД СССР это было просто не под силу. Этим и объясняется издание совместного приказа наркома внутренних дел и прокурора СССР, предоставившего право наркомам союзных республик, начальникам УНКВД краев и областей самостоятельно выносить решение о снижении установленного бывшими тройками НКВД – УНКВД сроков наказания до 3-5 лет, заменять заключение в ИТЛ ссылкой или снижать наказания до фактически отбытого срока с освобождением из под стражи. В результате из лагерей и колоний были освобождены почти 837 тысяч человек. Правда, впоследствии указывалось, что в ряде случаев допускалось необоснованное освобождение от наказания отдельных лиц, что вызывало необходимость в повторных арестах.

Была отменена практика, запрещавшая устанавливать на могилах умерших освобожденных какие-либо опознавательные знаки. В справке, приобщенной к личному делу, в случае смерти указывалось место захоронения.

Был восстановлен прежний порядок удовлетворения путевым и вещевым довольствием заключенных, освобождаемых из лагерей и колоний. При отсутствии денег на лицевом счете или невозможности получить их от родственников оплачивался проезд к избранному месту жительства. На путь следования выдавался сухой паек или деньги по нормам питания для осужденных. Хорошо работавшему осужденному оплачивался проезди выдавались суточные на время следования в пути независимо от наличия средств на лицевом счету.

Осужденные получили возможность вести розыск родственников на свободе и в местах заключения. В этом случае письма направлялись сверх установленной нормы.

На фоне обозначенной «оттепели» в июне 1939 г. Берия нанес сокрушительны удар по надеждам и чаяниям заключенных, отменив своей властью зачеты рабочих дней и условно-досрочное освобождение для всех категорий осужденных. Этому предшествовало закрытое заседание Президиума Верховного Совета СССР от 25 августа 1938 г., на котором рассматривался вопрос о досрочном освобождении заключенных, отличившихся на строительстве вторых путей от ст. Каринская до Хабаровска. Взял слово и Сталин, который сказал: «Мы плохо делаем, что нарушаем работу лагерей. Освобождение этим людям, конечно, нужно, но с точки зрения государственного хозяйства это плохо… Нельзя ли дело повернуть по-другому, чтобы люди эти оставались на работе – награды давать, ордена, может быть? Досрочно их сделать свободными, чтобы они оставались на строительстве как вольнонаемные?.. Это, как у нас говорилось, - добровольно-принудительный заем, так и здесь – добровольно-принудительное оставление».

С мнением Сталина приходилось считаться, и потому Л.П. Берия подписал приказ о награждении четырех осужденных медалями «За трудовое отличие» с освобождением от дальнейшего наказания. Это был последний в истории мест лишения свободы приказ о награждении заключенных правительственными наградами. Этим же приказом выделялся один миллион рублей для поощрения 4300 заключенных Амурлага, Южлага, Кандалакши – Куолоярви ИТЛ. Решением Особого совещания при НКВД СССР 50 заключенных досрочно освобождались от наказания и сокращался срок 100 осужденным.

Однако Берия не устраивало досрочное освобождение заключенных с оставлением на строительстве. Сталину хорошо было рассуждать, но план-т спрашивали с Берия. Решение хозяйственных задач ГУЛАГом требовало мобильной переброски людей со строительства на строительство. Непосредственным поводом к отмене зачетов послужил доклад начальника железнодорожного строительства Н.А. Френкеля о безобразиях с зачетами, в результате чего сроки заключения сокращались в полтора-два раза.

Отмену зачетов надо было как-то обосновать, хотя бы с формальной точки зрения. Поэтом в приказе говорилось: «Правительство СССР поставило перед НКВД и управлением лагерей задачу максимального использования лагерной рабочей силы на строительстве важнейших объектов. Вместе с тем существующая в лагерях практика условно-досрочного освобождения на основе зачета рабочих дней приводит к тому, что во многих случаях они фактически отбывают половину или 1/3 срока наказания. Такая практика сводит на нет значение исправительно-трудовых мер и не способствует правильной организации труда в лагерях и полному использованию рабочей силы». Фактически так именно и обстояло дело в отношении уголовных преступников, у которых по сравнению с политическими сроки наказания были в два-три раза ниже, а норм зачетов выше. Приводило это к тому, что волны уголовных преступников постоянно накатывались на материк и быстро устремлялись на свободу, освобождаясь досрочно. Это существенно осложняло и работу лагерей, и деятельность милиции.

Реакция всех категорий заключенных на нововведение была однозначна. Усилились побеги, отмечались многочисленные факты саботажа на производстве, увеличилось число эксцессов с администрацией из-за неподчинения ее требованиям и т.д. Возникла угроза срыва возложенных на лагеря хозяйственных задач по плану третьей пятилетки. За это пришлось бы отвечать головой перед руководством партии и страны. Поэтому уже через девять месяцев, хотя и в крайне ограниченной форме, восстанавливались досрочное освобождение и практика сокращения срока за высокие производственные показатели. Носили эти меры чисто символический характер, так как льгот удостаивались ежемесячно полтора-два десятка осужденных, главным образом впервые судимых.

Вопрос об укреплении аппаратов учетно-рапределительных отделов является настолько серьезным, что был поставлен Берия перед ЦК ВКП (б) и рассмотрен в 1939 г. На Украине решением Политбюро ЦК ВКП (б) для укрепления лагерей работниками учетно-распределительных и культурно-воспитательных отделов, областными комитетами партии были выделены 1000 членов партии и комсомольцы. После четырехмесячного обучения на специальных курсах они направлялись на работу по специальности.

В мае 1940 и 1941 гг. в лагерях и колониях проводилась работа по замене заключенных и культурно-воспитательных аппаратах, военизированной охране, административно-хозяйственном аппарате вольнонаемными. До начала войны эта задача в основном была решена.

Необходимость срочного укомплектования в 1939 г. специальных конструкторских бюро, подведомственных НКВД, показала, что пришлось потратить огромные усилия для розыска того или иного осужденного в лагерях. Это заставило Берия издать специальный приказ. Впредь в тюрьмы ГУГБ заключенные могли направляться только по персональному указанию Берия или его заместителя. Это позволяло ему знать место нахождения того или иного заключенного. В лагеря впредь могли направляться только по персональным нарядам судимые по ст. 58.

При Берия произошла более четкая дифференциация контингента в ИТЛ. Осужденные подразделялись на 2 группы. К 1-й относились судимые по составу контрреволюционных преступлений, особо опасные уголовные преступники и неоднократно судимые. В свою очередь, они подразделялись на 3 подгруппы, и каждая из них направлялась отбывать наказание в специализированную группу лагерей. Во 2-ю группу входили все остальные заключенные. Анализ этого документа, связанного с дифференциацией контингента, и архивные документы показывают, что в ГУЛАГе не было «вавилонского столпотворения». Все заключенные были рассортированы по статейным признакам и числу судимостей с закрепленной за ними точкой обитания на материке.

Особенности контингента заключенных, вытекающее из этого условия отбывания наказания в ИТЛ и ИТК, предопределили издание 2-х инструкций, в которых наряду с общими требованиями для всех выделялись специфические особенности. Этим объясняется то обстоятельство, что режим в предвоенные годы регламентировался Временной инструкцией о режиме содержания заключенных в ИТЛ НКВД СССР (1939 г.) и Временной инструкцией о режиме содержания заключенных в ИТК НКВД СССР (1939 г.).

Поскольку в лагерях содержались осужденные как за уголовные, так и за политические преступления и последние признавались наиболее опасными, то инструкция предусматривала 2 вида режима. Общий предназначался для осужденных за уголовные преступления независимо от числа судимостей. На усиленном – содержались осужденные за государственные преступления.

В аппаратах лагерных подразделений разрешалось использовать судимых за антисоветскую агитацию, недоносительство, вредительство, саботаж и уголовных преступников, за исключением судимых за бандитизм и разбой. Врачи независимо от состава преступления привлекались к работе в больницах, амбулаториях, расположенных внутри охраняемых зон.

Всем осужденным предоставлялись свидания с родственниками. Общие свидания – 1 раз в 6 месяцев и в порядке поощрения до 1 раза в месяц продолжительностью до 8 часов, но не более 2-х часов в сутки. Личные свидания – на срок не более 5 суток. Посылки полагались осужденным за общеуголовные преступления 1 раз в месяц, а за контрреволюционные – 1 раз в 3 месяца.

В воспоминаниях многих бывших осужденных постоянно выпячивается мысль о том, что уголовники угнетали политических. Но и осужденные по 58-й статье, как только у них появлялись властные полномочия, пользовались ими без зазрения совести, извлекая для себя материальные и иные блага. Грабили за милую душу товарищей по несчастью не хуже уголовников. Это и понятно. Лагерь есть лагерь, и каждый, если ему подвернулась возможность, приспосабливает ее прежде всего в своих интересах. Достаточно обратиться к воспоминаниям Л.Разгона, который пишет: «Не допускалось, чтобы ст. 58-я использовалась в обслуге… (согласно приказу Ежова, а при Берия это было разрешено). Понадобились умные плановики, бухгалтеры, опытные инженеры, способные организаторы, врачи, кладовщики. Их можно было взять только в 58-й ст. … Прорабы, плановики из выработки заключенных заначивали чуть ли не половину. Затем при помощи этого приобретали себе блага». Так позволительно спросить: чем же они отличались от уголовного мира? Разве только тем, что грабили «технически», без помощи ножа! Но и те и другие отбирали у работяг честно заработанный кусок хлеба.

Работы по хозяйственному обслуживанию лагерных пунктов усиленного режима, предназначенных для содержания осужденных по составу контрреволюционных преступлений, за бандитизм и разбой, возлагались на судимых за бытовые и хозяйственные преступления на срок до пяти лет. Проживали они в отдельных бараках или за пределами жилых зон и находились на положении расконвоированных. Колонии предназначались для осужденных на срок до 3-х лет.

При Берия было введено в действие и новое «Положение о тюрьмах НКВД для содержания подследственных» (1939 г.), действие которого распространялось и на центральные тюрьмы ГУГБ НКВД СССР (Внутренняя, Лефортовская, Сухановская, Бутырская), внутренние тюрьмы НКВД и УНКВД республик, краев и областей со следующими для этих тюрем ограничениями: подследственных запрещалось использовать на хозяйственных работах, извещение о смерти родственникам не высылалось и трупы не выдавались.

Воссоединение Латвии, Литвы, Эстонии, Западной Украины и Белоруссии, Бесарабии, военный конфликт с Финляндией существенным образом сказались на снабжении осужденных продуктами питания. Выделенные ГУЛАГу на первый квартал 1940 г. фонды на продовольствие не обеспечивали потребности лагерей. По мясу они покрывались только на 62%, рыбе, - 42%, растительному маслу – 55%, салу – 26%, сахару – 43%. Совершенно не предусматривалось поступление макарон. В этих условиях ГУЛАГ был вынужден пойти на сокращение всем категориям осужденных хлеба на 100 г. Для замены мяса предполагалось использовать конину за счет выбраковки лошадей. Ужесточался контроль за использованием мяса. Были проверены все лица, работавшие с продуктами, и ненадежные освобождались от этой работы.

Следует отметить, что с приходом Берия к руководству НКВД СССР прекратились массовые расстрелы осужденных, наметилась некоторая либерализация условий отбывания наказания, принимались энергичные меры, направленные на общее улучшение обстановки в лагерях. Однако бурный рост числа лишенных свободы впоследствии этапирования из тюрем уголовных преступников с воссоединенных территорий и реализации уголовного законодательства, нацеленного на укрепление трудовой дисциплины в обществе, - все это не позволило полностью стабилизировать обстановку, существенно улучшить условия содержания контингента. Не удалось полностью сломить и сложившиеся ранее у сотрудников стереотипы отношения к осужденным, а это не могло не отразиться на конечных результатах деятельности мест лишения свободы. Исправительно-трудовая система только становилась на путь позитивных сдвигов, но помешала война». - пишет профессор Академии МВД Станислав Кузьмин. Лагки. // Мол гв, с. 160-167).

На 1 января 1939 г. «в лагерях находились 1 180 000 мужчин и всего 107 000 женщин – менее 10%. Так что сыпется и легенда о «ЧСИР», о жёнах и дочерях, которых забирали всех подчистую, а также о голодных крестьянках, получавших по 10 лет за «колоски». Сыпется, как и прочие легенды о том времени». (Прудникова Берия с.173)

В марте 1939 г. на 18-м съезде ВКП(б) И.В.Сталин заявил о разгроме в СССР врагов народа и очистке от перерожденцев партийных и советских организаций, и что в ходе чистки ошибок оказалось больше, чем можно было предположить. А.А.Жданов в докладе на том же съезде открыто подверг критике массовые репрессии и чистки. (Колпакиди Щит и меч с.403)

« 7 августа 1939 г. ЦИК и СНК СССР приняли Постановление «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации, укреплении общественной (социалистической) собственности» (в народе получило название «закона о 5-ти колосках»)». (Лутфуллин Государственно-правовой «Следователь». 2002. № 3. С. 44)

Как уже было сказано, « 25 ноября 1938 г. указом ПВС СССР Н.И. Ежов был освобожден от должности наркома внутренних дел СССР, тогда же ее занял Л.П. Берия. Постановлением СНК СССР от 16 декабря: и приказом НКВД СССР от 17 декабря 1938 г. 1-м заместителем наркома внут­ренних дел СССР и начальником ГУГБ был назначен В.Н. Меркулов,

В апреле 1939 года Ежов и Фриновскнй были арес­тованы, а в январе-феврале 1940 г. по приговору Во­енной коллегии Верховного суда СССР оба они вместе с большой группойих бывших подчиненных были рас­стреляны. Среди расстрелянных и январе-феврале 1940 г. чекистов были: Н.Н. Федоров (бывший на­чальник 2-го управления НКВД СССР), И.Я. Дагин (бывший начальник1-го отдела 1-го управления НКВД СССР), И.П. Попашенко (бывший начальник 2-го от­дела 1-го управления), Н.Г. Ннколаев-Журид (бывший начальник 3-го отдела 1-го управления), А.С. Журбин (бывший начальник 4-го отдела 1-го управления), 3.И. Пассов (бывший начальник 5-го отдела 1-го уп­равления), И.Д. Морозов (бывший начальник 6-го от­дела 1-го управления), Л.И. Рейхман (бывший началь­ник 7-го отдела 1-го управления), И.И. Шапиро (быв­ший начальник Секретариата и 1-го с/о НКВД СССР).

Заместителей наркома внутренних дел, работавших вместе с Ежовым, постигла та же участь, что и самого «железного наркома»: Я.С. Агранов, М.Д. Берман, Л.Н, Вельский, С.Б. Жуковский и Л.М. Заковский были расстреляны, В.М. Курский застрелилсясам, М.М.Ры­жов умер в тюрьме, находясь под следствием.

В 1939 г. всего в лагерях НКВД содержалось примерно 1 320 000 человек. Из них «контрреволюционеров» - около 450 000. (Прудникова Берия с.168)

Масштабы бериевской чистки в НКВД впечатляют. Всего за 1939 г. из органов госбезопасности были уво­лены 7372 человека (22, 9 % из общего количе­ства оперативно-чекистских кадров НКВД СССР), из них 66, 5 % - за должностные преступлении, кон­трреволюционную деятельность и по компрометирую­щим материалам. Только из Центрального аппарата НКВД СССР в 1939-м были уволены 695 сотрудников оперативно-чекистского состава.

На оперативные должности госбезопасности по всем аппаратам НКВД в 1939-м были приняты 14 506 чело­век (45, 1% от всей численности оперативных сотрудников). Из них 11 062 человека прибыли из партийных и комсомольских органов, 1332 - переведе­ны из управлений и отделов вне УГБ, 1129 - выдвину­ты из канцелярских и технических сотрудников, 347 -прибыли из РККА, 34 - из чекистского запаса и 602 человека были приняты на работу по заявлениям.

В Центральный аппарат НКВД СССР в 1939 г. на оперативные должности в госбезопасности прибыли 3460 человек, из них 3242 из партийных и комсо­мольских организаций. В числе прибывших из партий­ных организации были сам нарком внутренних дел СССР Л.П. Берия (прибыл с должности 1-го секретаря ЦК ВКП(б) Грузии), а также С.Н. Круглое и С.Е. Его­ров, пришедшие из ЦК ВКП(б) и назначенные один на должность Особоуполномоченного НКВД СССР (след­ствие по делам сотрудников НКВД), затем заместителя наркома по кадрам, другой (5 марта 1939-го) - на дол­жность заместителя начальника ГУЛАГа.

Масштабы чистки НКВД видны по тому, что в 1939 г. из 5 начальников главных управлении Цен­тральною аппарата НКВД СССР сменились 4, из 5 заместителей и помощников начальников главных управлении ~ тоже 4, из 31 начальника оператив­ных отделов - 28 человек, из 72 заместителей и помощ­ников начальников оперативных отделов Центра - 69. Всего из 6174 человек руководящих оперативно-чекистских кадров в 1939 г. было сменено 3830 человек (62%).

На 1 января 1940 г. в структурах госбезопасности числились 32 163 оперативных сотрудника, из них в Центральном аппарате НКВД СССР - 3573 человека (11, 1 %), в НКВД/УНКВД - 21 756 (67, 6), в ДТО (дорожно-транспортных отделах) - 3070 (9.5) и в Особых отделах военных округов - 3764 человека (11, 8 %): приведенные количественные данные неполны, но показывают пропорции, существовавшие в оперативных кадрах НКВД в 1939-м. 26 736 человек (83, 1% оперативного состава органов НКВД) были членами ВКП(б), 4810 (15) - членами ВЛКСМ, 617 человек (1, 9 %) - беспартийными. В числе беспартийных сотрудников Центральногоаппарата НКВД были старейшие чекисты, пережившие двух председате­лей ОГПУи 3-х наркомов внутренних дел СССР, -начальник Центральною планово-финансового отдела Л.И. Берензон, начальник ГУЛЖДС НА. Френкель.

На 1 января 1940-го высшее образование имели 2036 чекистов ( 6, 3 %), неполное высшее - 897 (2, 8), среднее - 11 629 (32, 6), низшее - 17 601 ( 54, 7 %).

В руководящем оперативном составе Центрального аппарата НКВД (603 человека) 146 (24 %) име­ли чекистское образование, закончивлибо Высшую шко­лу НКВД СССР, либо межкраевые школы или различ­ные курсы. По стажу работы в «органах» руководящий оперсостав Центрального аппарата НКВД делился так: до 1 года - 57 человек (9, 4 %), от 1 до 3 лет -184 (30, 5), от 3 до 6 лет - 43 (7, 2). свыше 6 лет -319 человек (52, 9 %). По возрасту из 3573 опе­р сотрудников Центрального аппарата НКВД моложе 24 лет было 363 человека (10, 2%), от 25 до 35 лет - 2126 (59, 5) и свыше 35 лет 1084 чело­века (30, 3 %).

На 1 января 1940 года из общего числа оперативных сотрудников имели спецзвания госбезопасности (были «аттестованы») 21 536 человек (67%), из них звание комиссара ГБ 1 ранга имел лишь Л.П.Берия, комиссара ГБ 2 ранга – 1 С.А.Гоглидзе, комиссара ГБ 3 ранга – 3, старших майоров ГБ было 10, майоров ГБ – 65, капитанов ГБ – 361 (1, 7 % оперативных сотрудников), старших лейтенантов ГБ – 1315 (6, 1), лейтенантов ГБ – 4011 (13, 6), младших лейтенантов – 6352 (29, 5) и сержантов ГБ – 9418 (43, 7 % от общего количества аттестованных оперативных сотрудников.

Национальный состав оперативных сотрудников Центрального аппарата выглядел так: русских – 3073 (84 %), украинцев – 221 (6), евреев – 189 (5), белоруссов – 46 (1, 25), армян – 41 (1, 1), грузин – 24 (0, 7), татар – 20 (0, 5), мордвинов – 10 (0, 2), чувашей – 6 (0, 1), осетин – 5 (0, 1%), остальные сотрудники других национальностей» (Мухин За держ обид с.229-232) «…после бериевской чистки почти 70% сотрудников НКВД были моложе 35 лет со скромными званиями сержантов и младших лейтенантов ГБ… Даже среди высших руководителей НКВД каждый 10-й не работал в НКВД и года. То есть Берия вычистил НКВД от «профессионалов», руководствуясь здравой мыслью, что лучше иметь молодых и неопытных, но умных и честных работников, чем подлых и тупых, но опытных халтурщиков. И это себя оправдало по всем параметрам. …НКВД безусловно переиграл в войну и абвер, и гестапо…». (Мухин За державу обид с.232) (Колпакиди Щит и меч с.426)

Ежов в камере написал записку на имя Берия: «Лаврентий! Несмотря на всю суровость выводов, которые я заслужил и воспринимаю по партийному долгу, заверяю тебя по совести в том, что преданным партии, т.Сталину останусь до конца. Твой Ежов». (Колпакиди Щит и меч с.428) Самое грустное в этом, что Ежов не лукавил. Он действительно был предан коммунизму, взял правильную линию на глубокую и широкую борьбу с «пятой колонной» - массовые репрессии, но - «любил выпить», а из-за этого допустил упущения в работе по причине которых многие враги народа на свободе продолжали своё подлое контрреволюционное дело, а завышенное количество невиновных лиц попало под репрессии. Чтобы вообще не было судебных ошибок – нигде не бывает и невозможно, так как судьи – люди, то есть – субъективны!

Сменивший Ежова «аполитичный» Берия начал изгонять из органов НКВД чекистов, оставляя только контрразведчиков, и амнистировать врагов народа, не замешанных в шпионаже, бандитизме, диверсиях и т.п. Сдаётся, что Берия, посчитав Советскую власть утвердившейся навсегда, недооценил вредителей, бюрократов и просто обывателей как врагов народа пострашнее шпионов и диверсантов. В итоге и сам был убит.

⇐ Предыдущая123456Следующая ⇒

Поделиться: