ПЕРВЫЙ ВЫХОД ИЗ СЕТИ, ИЛИ НОВЫЙ ТИП

 

Затем наступила великая Поворотная Точка.

Шел март 1962 года. Начало формирования «нового типа» на земле, в первом земном теле или, возможно, втором, после Шри Ауробиндо - но никто не знал об этом в то время. Даже Мать! Только в 1967 году, пять лет спустя, Мать внезапно осознает: да ведь вот что произошло в 1962! И то из-за того, что я задавал ей вопросы. В то время никто ничего не знал об этом: это было просто «происходящее явление». « Агенда» Матери полна «явлений», которые никак не отмечены. Кто бы заметил новый вид Homo sapiens среди приматов? Теперь мы говорим о «настоящей Материи», но когда вы видите только первые проблески света, что это? Нечто мерцающее, это всё. И когда вы падаете в обморок со странным ощущением, то доктора щупают пульс и дают вам корамин (сердечный стимулянт). Не дали бы они корамин Христофору Колумбу, чтобы излечить его от Америки?

Мы, по-существу, делаем некую пред-географию или, возможно, палеонтологию наоборот, прежде чем вещи не успели окаменеть. Затем мы сможем развить иную географию для другого века.

Всегда будет новая география того же самого извечного мира.

 

Волнообразное движение

 

На самом деле это явление начало возникать ещё до марта.

Мало-помалу, с «чередованиями» - иногда сотни чередований за день, как будто бы вуаль поднималась и снова опускалась или же дверь приоткрывалась и закрывалась, в соответствии... в соответствии с чем? - Мать достигла некой телесной прозрачности, в которой её собственное существование было ничем не большим, чем существованием некоего особенного луча, который начинает осознавать «нечто» всякий раз, когда он ловится чем-то или встречает экран. Иногда экран был ещё внутри по причине довольно острой боли, которая всегда заставляла вспомнить о «я», но даже и тогда существовал некий способ «повалить» эту боль, плавно проходя через неё и растворяя её, не связывая с ней какой-либо реакции типа «это больно» - и эта боль уходила, когда уходила та мысль физического разума, которая и вызывала реакцию «это больно». В любом случае, «я» означает страдание. Это великий беспорядок. Это тюрьма. Так что спадают ложные ощущения, спадают ложные реакции, спадает ложное деление «я и остальное». Но как мы уже говорили, это снова подкрадывается в самых незначительных вещах, это глупость, простой пустяк - просто пустяк, который удерживается, блокируя путь в необъятную новую Америку.

Всё это сопровождалось неким странным состоянием, населённым лишь более или менее агрессивными образчиками (естественно, каждый хочет брать) и очень напоминало кошмар, в котором всё ещё было достаточно «я», чтобы раздражаться от этого кошмара: «Во внутренних мирах всё ясно, всё очень ясно, всё очень хорошо, там ты очень счастлив! Но действительно стоит жить лишь для того, чтобы сделать здесь - ЗДЕСЬ - эту жизнь и этот мир чем-то стоящим. Ещё недостает некоего умения. Это всё, что я могу сказать. И я застряла здесь». «Но всё же», - возразил я, - «'здесь', в физической жизни есть несколько довольно прекрасных вещей» (Я не понимал, до какой степени Мать искала нечто иное, нечто радикально другое для земли, я всё ещё грезил о джунглях и плавании вокруг света), «есть морские приключения...» «О, совсем пустяки! - перебила она, - это вовсе ничто, это детские забавы. Нет, физическая жизнь вовсе ничто (какой она является сейчас). Все вещи в физической жизни - вовсе ничто, вовсе ничто! Это детские игры, о них не стоит думать и секунды. Даже все те моменты, которые мы можем иметь в жизни, прежде чем найдем Истину, когда мы находимся в пути и внезапно получаем проблески бессмертного сознания, имеем контакт с истиной, все те переживания очень милы, это очень хорошо, но это всё на пути, это не ТО. Настоящий смысл жизни: что она действительно значит? Что за ней? Почему Господь сотворил жизнь? На что Он метит? Что у Него на уме? Что Он ожидает? Мы ещё не нашли это. Что действительно Он хочет!... У него, очевидно, есть секрет, и Он держит его. Что же, что касается меня, я хочу Его секрет. Почему вещи устроены так? Определённо, они такие не из-за того, что и должны быть такими; они такие, чтобы стать чем-то иным. Что же, именно это что-то иное я и хочу». Она так хотела красоты этого мира и сладостности и истины этого мира. Настоящей земли.

Даже это «я хочу» медленно растворялось. Она вынуждалась проживать Секрет, она медленно обучалась Секрету в собственном теле - ведь, в конечном итоге, что хочет знать? Это разум хочет знать, тело хочет только жить. Вещи становились абсолютно «инфернальными» там внизу, в коридоре и за каждой дверью - иногда она падала в обморок в своей ванной комнате, единственном спокойном месте, где можно упасть в обморок, не вызывая шума. Затем она начинала снова. Но она падала в обморок не из-за сверхусталости (хотя эта усталость могла свалить тридцатилетнего человека): внезапно она просто проходила через всё до такой степени, что её тело ускользало от неё, как если бы её тело больше не было в полной мере её, так что тело падало... чтобы напомнить о своём существовании. «Это некое очень безличностное состояние, в котором полностью исчезла вся привычка реагирования на внешние окружающие обстоятельства. Но она не заменена ничем. Это... волнообразное движение. Это всё. Она уносилась в волнообразное движение. Так когда же это изменится в нечто иное? Не знаю. Невозможно, невозможно пытаться! Нельзя делать усилие попытаться сделать что-либо, потому что это вызовет интеллектуальную активность, которая не имеет ничего общего со всем этим. Вот почему я пришла к заключению, что это нечто, чем должно становиться, быть, жить - но как? И каким образом? Не имею представления». Вы не можете попытаться стать новым видом! Потому что это будет старый вид, который пытается что-то сделать своими сверх-старыми методами. Нет методов! Вы не можете попытаться стать тем, чего нет (или видимо нет); как вы можете сделать это? Вы можете попытаться стать математиком или поэтом или даже йогом в космическом сознании, но как вы будете пытаться делать несуществующее? «Нет пути, никто не ходил туда! » Так что она жила этим волнообразным движением, прерываемым резкими возвращениями в тюрьму.

 

Двойной мир

 

Всё же наш секрет лежит в этих возвращениях в тюрьму. Очень хорошо говорить о другом состоянии, это даже довольно увлекательно - смотреть на Мать, которая была в приключении, неисчерпаемом приключении. Приключение было всякий раз новым, как если бы вы заблаговременно входили в будущее - но тот переход составляет сердцевину мистерии. Как добраться туда, и почему снова возвращаешься в старое состояние? Мать сотни раз переживала это движение «туда-назад», переживала в течение многих лет, и она всегда возвращалась к моменту перехода от одного к другому как если бы это была великая Тайна. Всякий раз её описание было очень похожим (это мимолетная маленькая вещь), и всякий раз это было подобно загадке. Мимолетная маленькая вещь, которая, по-видимому, содержит всю мистерию мира. «Действительно, ошеломляет именно тонкость проблемы. Ты берёшь абсолютно идентичные обстоятельства... даже не несколько дней назад, а несколько часов назад - идентичные обстоятельства: те же самые внешние условия и те же самые внутренние условия. То есть, " расположение духа" то же самое; жизненные обстоятельства в точности такие же; события те же; люди без какой-либо ощутимой разницы... И в одном случае тело (я имею в виду клеточное сознание) производит некую слаженность движений, общую гармонию в атмосфере, всё так чудесно согласовано, без скрипа, без трения: всё, всё работает и приходит вместе в полной Гармонии... Тогда как в другом случае (всё подобно, сознание похоже)... вот где... что-то ускользает от меня. Но того восприятия Гармонии больше нет. В чём тут причина? Я не понимаю. И затем тело начинает работать неправильно». Но заметьте, что с тем же успехом мы могли бы сказать, что мир работает неправильно - это одно и то же. Это действительно проблема тела земли. «Это как если бы ты преследовал что-то, что постоянно ускользает от тебя и больше не имеет никакого смысла. И обстоятельства абсолютно идентичны, возможно, даже движения тела (я имею в виду функционирование тела) идентичны; всё же они чувствуются дисгармоничными (слова слишком неуклюжи, это тоньше), без смысла, без гармонии. Что же ускользает? Я не понимаю... Всё больше и больше у меня впечатление - чего? Как выразиться?... Вопрос вибраций в Материи. Это непостижимо. То есть, это совершенно не подчиняется никакому ментальному закону, даже психическому закону — это нечто самосуществующее... Нет недостатка в вопросах! Чем более детально ты в это погружаешься, тем более загадочным всё это становится». И Мать сидела с закрытыми глазами, как если бы прислушивалась к пульсациям той Материи: что же вынуждает мир идти неправильно - ведь Гармония ЗДЕСЬ! «Именно из-за тонкости, - продолжала Мать, - это почти... почти как стоять на границе двух миров. Это тот же самый мир и всё же - это два аспекта мира?... Я даже не могу сказать так. Всё же это ТОТ ЖЕ мир: ВСЁ это Господь, ты понимаешь; это Он и только Он, всё же... И это очень тонко: если ты пойдёшь так [Мать немного поворачивает свою руку вправо], то это совершенно гармонично; если ты пойдёшь так [Мать немного поворачивает руку влево], фью! Это... это одновременно абсурдно, бессмысленно, и трудно, болезненно. И это ОДНА И ТА ЖЕ вещь! Всё то же самое... Выражаясь громкими словами, можно было бы сказать: всё это [Мать немного наклоняет руку в одну сторону] Истина, а всё то [наклон в другую сторону] Ложь - всё же это ТА ЖЕ САМАЯ вещь! В одном случае ты чувствуешь, что тебя уносит, ты уносишься, плывёшь в блаженном свете к вечной Реализации; а в другом случае всё смертельно, тяжело, болезненно - в точности та же самая вещь! Почти те же самые материальные вибрации. Это так тонко и непостижимо, что ты действительно чувствуешь, что это ПОЛНОСТЬЮ ускользает от сознательной воли, даже высочайшей. Что это? Что это??... Возможно, если мы найдём это, то будем иметь всё - полный Секрет».

Мир един.

Микроскопическое «нечто», что заставляет тебя идти этим или тем путем. И Мать была очень хорошо знакома с микроскопическими битвами: она проводила в них своё время. Дуновение, и вы движетесь к той стороне. Почти так, как если бы вы возвращались к... смутному Истоку. К тому моменту, когда нечто повернулось в Материи неправильным образом (не в голове, та глупость очевидна, а в источнике, в первом движении). «Это путь, из-за которого Истина обернулась Ложью, - добавила она, - но " путь", что такое " путь"?... Я застряла на этом факте: как действительно Истина стала Ложью? » Как она стала смертью, можно было бы сказать, тем моментом смерти в мире. Смерть не заложена в природе мира, мы видим как раз ложный мир, это нечто... что исказилось - и что требуется выправить. Для всего мира. Космический «несчастный случай». «Я не задаю этот вопрос интеллектуально, это совсем не интересует меня! Я имею в виду здесь, в Материи... Это двойное, оно двойное». О, как долго те слова звенели в моих ушах и всё ещё продолжают звенеть: двойное, двойное... «Как это произошло? Но теперь " как" отошло в историю: каков МЕХАНИЗМ? И как выбраться из этого?... Есть некое предвидение, что только тело может это знать, вот что так необычайно! »

Если бы мы знали тот механизм, то выбрались бы из смерти. Мы бы увидели Мать, мы бы увидели Шри Ауробиндо, мы бы увидели супраментальный мир - потому что он здесь, всё здесь! Это не на «другой стороне» - другой стороне чего? Это двойное, двойное... Вуаль смерти над чем-то, что то же самое. И что меняет всю жизнь. Это тот же самый мир!

Очевидно, следует искать ответ в теле.

Мать отправилась искать его. Она хотела ДЕМОНТИРОВАТЬ механизм.

Отменить смерть.

Так что же произошло? Или что происходит?

Кажется, что Мать ушла. Но Матери вовсе не свойственно бегство, вы понимаете.

 

Физическая универсализация

 

Она переживала то «волнообразное движение», а затем снова возвращалась в болезненную тюрьму, десять раз, пятьдесят раз за день. Можно ли даже сказать, что это именно «я» составляло тюрьму? Достаточно долгое время она не имела «я» - значит, «я» в Материи? Возможно... На самом деле мы не знаем, мы идём через лес вместе с ней. Но иногда приходила и раскрывала себя «другая» вещь, она появлялась из Материи - да, она была там, и это действительно был тот же самый мир, было не так, что она уходила в другое сознание (если только не само тело уходило в другое сознание: настоящая Материя, возможно, клеточная Материя появлялась из-под вуали инерции): «Вся атмосфера стала конкретной...» Вот что удивительно, всякий раз, когда Мать касалась другой вещи, она говорила «мир становится конкретным », как если бы прежде он был абстрактным! Как если бы прежде в нём на самом деле ничего не было, как если бы он был копией чего-то: «Всё, всё ощущается как Господь. Не знаю, как объяснить это; это было совершенно материальным, как если бы этим был полон твой рот! И так было везде. Везде. И так физически! Как... это можно было бы сравнить с наиболее изысканным вкусом. Очень, очень конкретно: как если бы, зажимая руку, ты чувствовал в ней нечто твёрдое - такая тёплая, сладкая и сильная вибрация, столь мощная, столь конкретная!... Как если бы мой рот был наполнен самой чудесной пищей, и затем мои руки подняли бы это в атмосферу; это было так забавно! » Но, любопытно, казалось, что приближение к той клеточной Материи - хотя она прямо здесь, под поверхностью - сопровождалось неким распространением сознания, как если бы вы были отброшены... не знаю куда, возможно, к границам вселенной. Всё более и более быстрое и охватывающее волнообразное движение. До того дня в начале 1962 года, прямо перед великой Поворотной Точкой, когда Мать ещё раз упала в обморок, но в этот раз с лучшим восприятием явления: «В этот раз я была совсем одна в ванной комнате... Довольно продолжительное время моё тело говорило мне: мне нужно лечь, мне нужно лечь... я грубовато ответила: у тебя нет времени. Так что вот что произошло. Тело нашло свой способ улечься! - оно просто легло там, где находилось в данный момент и... я распростёрлась над миром, распростерлась ФИЗИЧЕСКИ - вот странная вещь: это ощущение КЛЕТОК. Было движение распыления, которое становилось всё более и более интенсивным и быстрым, и затем внезапно я очутилась на полу». И Мать рассмеялась, а затем продолжила объяснение: «Это некая децентрализация. Чтобы сформировать тело, клетки концентрируются, есть некая центростремительная сила, удерживающая их вместе; а это как раз противоположное, это как если бы центробежная сила вынуждала их разбегаться друг от друга. И когда это движение стало " чуточку чересчур", я вышла из своего тела, а внешне это выглядело как обморок - но на самом деле я не " упала в обморок" и не " потеряла сознания", потому что я оставалась полностью сознательной. Но это движение естественным образом создает некую странную дезорганизацию».

Вот когда они хотели дать ей дозу корамина, чтобы вылечить её от нового мира.

В конце, когда она больше не могла бороться, она начала поглощать корамин, потому что это их успокаивало. С гибельными последствиями для своего сознания. Наркотическое лекарство означает мгновенную вуаль над клеточным сознанием. Это возвращение к возобладанию физического разума - другими словами, возвращение к одержимости смерти.

Но проблема всё оставалась, становясь всё более актуальной: «Я постоянно сталкиваюсь с этой проблемой, являющейся совершенно конкретной, абсолютно материальной, когда ты имеешь дело с этими клетками, и они должны оставаться клетками, а не испаряться в некую нефизическую реальность! И в то же время у них должна быть некая гибкость, пластичность, чтобы они могли бесконечно расширяться...» Чтобы удержать или выдержать крушащую супраментальную Вибрацию, мы должны расширяться (она «крушащая» только из-за нашей малости и клеточного засорения), а когда мы расширяемся или теряем «центр коагуляции», как она сказала, то что происходит? Как мы можем жить в том состоянии?... Вероятно, это всегда одно и то же, это кажется невозможным из-за того, что такое никогда не делалось, но если это достигнуто однажды, тогда мы осознаём, что лишь ничтожное маленькое «нечто» препятствовало этой возможности. В самом начале, в 1959 году, также казалось невозможным, что тело может выдержать «пузырящуюся кашу» Сверхразума. Должен быть найден правильный метод, это всё. Всё заключается в методе. Но именно тело должно найти этот метод. «Ментально это относительно просто: устранение пределов эго, бесконечное расширение, и движение, которое следует за ритмом Становления. Витально тоже... Но это тело! Это очень трудно - очень трудно без потери (как мне следует сказать? ) его центра коагуляции и растворения в окружающей массе. И, по крайней мере, если бы это происходило в естественном окружении гор, лесов, рек, в обстановке естественной красоты, на грандиозных просторах, это было бы довольно приятно! Но нельзя сделать материально ни одного шага вне тела, чтобы не натолкнуться на болезненные вещи. Иногда можно вступить в контакт с приятной, гармоничной, тёплой субстанцией, вибрирующей высшим светом. Но это редко. Да, цветы, иногда цветы... Но этот материальный мир, о!... ты бит везде, поцарапан, ободран, бит всевозможными вещами, которые не раскрываются. О, как это трудно! Как замкнута человеческая жизнь, как она сморщена, затвердела, без света, без теплоты, и я уж не говорю о радости». Как раз это она чувствовала семьдесят девять лет назад, в своём маленьком креслице, в возрасте пяти лет.

Мать искала нечто, что заставляло эту Материю сморщиваться, ссыхаться и затвердевать. Тот момент эволюции, когда исказились вещи. Есть лишь одна вещь, один корень, тем не менее мы рассматриваем «проблему». Микроскопическое нечто, которое делает мир тем же самым, и всё же он больше не тот же самый. Он широк; он сужен. Он живёт; он умирает. Так где же жизнь, которая больше не является этой жизнью или этой смертью, но, тем не менее, это Жизнь? Настоящая жизнь.

Мир двойной, мир двойной...

Всё равно, вы должны иметь нервы из стали.

 

Великие пульсации

 

Мать, как обычно, получит ответ во плоти: грубый ответ. Девятьсот шестьдесят второй год - год кубинского кризиса и китайских атак на северные границы Индии. Вместо того, чтобы «упорядочивать» вещи, Сила (скажем, та, которая правит вещами и движет миром, Шакти) расстроила всё ещё дальше - полный беспорядок, в теле. Но таков Её способ работы: Её способ привести вещи в порядок - это дезорганизовать всё - очевидно, чтобы внести новую организацию. Но когда это доходит до тела... которое больше не знает, как пульсировать, как дышать? В течение последней встречи с Матерью в нижней комнате, прежде чем она не удалилась в свою верхнюю комнату, чтобы никогда больше не выйти оттуда, кроме как присоединиться к Шри Ауробиндо под большим жёлтым огненным деревом одиннадцать лет спустя - ещё одиннадцать лет - Мать много смеялась. В действительности, она подсмеивалась надо мной, а я был довольно сильно расстроен, но, тем не менее, некое маленькое предупреждение вырвалось у неё, которое должно было меня встревожить, будь я более спокоен. Прежде всего, она больше не хотела, чтобы её слова записывались: «это пустая трата ленты». Я пытался заставить её понять, что её путь мог бы быть интересен миру позднее. «Давай встретимся через пятьдесят лет - тогда у тебя будет белая борода? » Шутка казалась мне неуместной, но, прежде всего, Мать сказала, что ее « Агенда» «не имеет значения»: «Когда мы дойдём до конца, когда это будет сделано, мы УВИДИМ, а если я... я не намереваюсь это делать! » И она рассмеялась, а я сжал свои зубы. «Послушай, - сказала она, - тебе я могу сказать: когда я такая, когда кажется, что я шучу, это потому что бывают очень опасные моменты, по-настоящему опасные. Я не хочу делать драмы. Я не хочу быть трагичной, я скорее предпочту сделать из всего шутку, чем быть трагичной! Так, вместо того, чтобы принимать напыщенный вид и говорить, как это трудно, я шучу. Я не люблю драмы, не выношу этого. О самых великих вещах, самых высочайших, наиболее благородных и тонких можно сказать очень просто. Не нужно быть драматичным или считать ситуацию трагической. Ты понимаешь, я не хочу быть ни жертвой, ни героем, ни... ни мучеником, ни чем-либо подобным! Ты знаешь, я не люблю историю Христа. Вовсе нет. Распятый бог - нет, благодарю! Если он теряет свою кожу, он её теряет - это всё. И это не важно. Ты понимаешь? Да, вот как. Точно так».

Это было 13 марта. Три дня спустя Мать не могла сделать и шага, чтобы не «упасть в обморок»; и не только это, но через её голову больше не могла пройти ни одна ментальная вибрация - то сеть, видимость полного идиотизма: ушла вся ментальная и витальная сила. Оставалось лишь тело. .. которое не могло обходиться без посторонней помощи. «Как старая кляча, - скажет она после, смеясь. Следует согласиться быть идиотом - ты готов? » - спросила она меня позднее, ведь у меня было много мозговых извилин и я жаждал более радикальных путей. И я был готов, идиотизм нисколько меня не затрагивал, поскольку разум мне казался идиотским инструментом, в любом случае, за исключением того, чтобы писать книги! (Хотя я открыл, что книгу можно писать и без разума; мне даже была показана некая демонстрация того, что происходило с Шри Ауробиндо, когда десятки тысяч строчек проходили прямо через клетки его рук.) Но я не совсем уловил масштабы того, что происходило с Матерью, а она хотела пощадить меня: «Это из-за моего возраста я вынуждена делать всё быстро; вот почему нужны радикальные меры». И мы действительно начинаем понимать, какая грандиозная корка покрывает тело и препятствует тому, чтобы тело было самим собой: мы не можем сделать и шага, не подумав или не используя витальную силу - тело никогда не функционирует само по себе, кроме как когда иногда доктора заявляют, что всё потеряно и перестают пичкать его лекарствами, тогда оно находит собственный «чудесный» путь выздоровления - оно просто уклоняется от чудес медицины и совершает своё маленькое естественное чудо. Но, вообще, корка слишком толста, и тело не может освободиться от коллективного внушения. Мать была радикально «освобождена» от этого внушения, чтобы научиться, как жить в теле, предоставленном самому себе. Мать была лишь телом, суммой клеток... которые забыли, как жить обычным образом. Затем, спустя месяц жизни в таком режиме, её подвело сердце - сердце не могло больше достаточно хорошо помнить, как функционировать - что для тела сродни смерти. Но затем, из той «смерти» возникла новая пульсация, можно даже было бы сказать, что возникло новое тело внутри старого, появился новый способ бытия, жизни, видения, дыхания, понимания, чувства. Новый тип на земле, поистине. Первый эмбрион нового вида. «Человек привык думать, что существа будущей эволюции, следующего вида будут... божественными существами, то есть, что у них не будет тела и они будут наполнены светом, подобно тому, какими им представляются боги - но это вовсе не так! »

Действительно, было совсем не так.

Первые знаки этого радикального переживания появились ночью 12 апреля 1962 года, когда старое тело было крайне ослаблено. Мать не могла сказать много слов, чтобы поведать о том, что случилось, но когда она снова обрела возможность выразить себя, то она начала говорить по-английски, как если бы Шри Ауробиндо контролировал весь процесс, и слова были краткими: «Были грандиозные пульсации вечной, изумительной Любви, только Любви. Каждая пульсация Любви несла вселенную дальше в её манифестации. Это всё продолжалось и продолжалось... Небеса звенели песнями Победы. И уверенность, что то, что должно быть сделано, СДЕЛАНО и супраментальная Манифестация РЕАЛИЗОВАНА...» В то мгновение это было сделано. Работа Шри Ауробиндо и Матери была сделана, как если бы один этот чистый контакт с Тем, в земном теле, проделал всю Работу. Возможно, подобно тому, как в первый раз в мире минерал вступил в контакт с Жизнью - или достаточно растворился, чтобы позволить возникнуть первым «шевелениям» Жизни. Тело Матери было полу-растворено. Новое «нечто» вошло в контакт с землёй. Оно вошло в земное тело... Что вошло? У нас нет нужных слов для того, что принадлежит другому виду; Мать сказала “Всевышняя Любовь”, но это просто то, что было в глубинах клеток, свободных от какого бы там ни было покрытия; и это было мгновенно везде: это была вся вселенная. Пульсирующая вселенная, - скажет она позднее. Без ментальной и витальной тюрьмы материальная вселенная предстала как одна пульсация, одна единственная пульсирующая вещь: «Все результаты Лжи исчезли: Смерть была иллюзией, Болезнь была иллюзией, Неведение было иллюзией - нечто, что не имело реальности, не существовало. Только Любовь и Любовь, и Любовь, и Любовь - грандиозная, необъятная, изумительная, всеохватывающая... И всё СДЕЛАНО». Затем она добавила, теперь уже по-французски: «Потом я разъясню это. Инструмент ещё не готов... Теперь давай приступим к работе».

Приступим к работе, чтобы заставить это жить в теле, которое... способно. Эта «новая» вещь ( «Она вовсе не новая! - воскликнула Мать. Нова именно способность воспринять эту вещь» ), это нечто в глубинах клеток должно найти способ нормально пульсировать в теле. Это как создать новое тело в старом или использовать старое тело в качестве поддержки для нового. Переживание Матери не имело ничего общего с каким-либо космическим супер-видением и всеми этими «ах! ах! ах! », которые все остальные имели на вершинах сознания: это было переживание её тела, земного тела, такого же тела, как и у всех: «Я ем те же вещи, и моё тело сделано точно также, и оно было столь же глупо и тёмно и несознательно и упрямо как все остальные тела в мире. Всё это началось, когда доктора заявили, что я очень больна, это было начало. Потому что тело было совершенно лишено своих старых привычек и старой силы, а затем медленно, медленно, медленно клетки начали пробуждаться к новой восприимчивости». Короче говоря, это космическое сознание тела - его естественное сознание. «Чтобы животное стало человеком, требовалось лишь внедрение сознания, ментального сознания; а теперь это пробуждение сознания, которое было в самых глубинах». Центральный свет клеток. И Мать сказала: «Это противоречит всем духовным утверждениям прошлого: " Если вы хотите полностью осознать божественную жизнь, тогда оставьте своё тело - тело не может последовать за вами" »; что же, пришел Шри Ауробиндо и сказал: тело не только может последовать, но оно может стать основанием божественной манифестации... Требуется ещё проделать свою работу. Они обычно уходили далеко, далеко вверх, в глубокой медитации, в нечто более и более эфемерное и тонкое и «чудесное», от чего мир казался иллюзией - и, действительно, корка этого мира является иллюзией: «Смерть - это иллюзия, болезнь - это иллюзия», - говорила она, но за или под этой коркой кроется телесная, материальная и универсальная реальность, бесконечно более чудесная и конкретная - поистине конкретная - без смерти и болезни и всего нашего Неведения, и всё же это всё в земной жизни и в реальном земном теле: настоящая Материя. «Материальные клетки должны обрести способность воспринимать и проявлять сознание [«воспринимают» ли они или же попросту убирают то, что стоит на пути? ], и как раз это позволяет провести радикальную трансформацию, а не вечное, бесконечное восхождение [от плана к плану сознания, как рекомендуют все пособия по йоге последних четырех тысячелетий; и затем вы растворяетесь на вершине], это появление нового типа. Пробуждение сознания, которое было на самом дне. Разум уходит, витал уходит, всё уходит: когда казалось, что я заболела, это ушёл разум, ушло витальное, и тело было предоставлено самому себе - с целью. И как раз из-за того, что разум и витал ушли, казалось, что пришла очень серьёзная болезнь. И так, в этом теле, предоставленном самому себе, мало-помалу клетки начали пробуждаться к сознанию. Сознание обычно вливалось в тело при помощи витала (от разума к виталу, а от витала к телу); когда же то и другое ушло, сознание начало медленно, медленно появляться. То же самое сознание, которое было монополией витала и разума, стало телесным: сознание, действующее на клетки тела. Клетки тела становятся сознательными, абсолютно сознательными. Сознание, являющееся НЕЗАВИСИМЫМ, которое вовсе не зависит от витального или ментального сознания: телесное сознание. И когда это сознание будет достаточно сформированным (сколько потребуется на это времени, я не знаю), из него появится новая форма, которая будет той формой, которую Шри Ауробиндо назвал супраментальной - которая будет... чем угодно, я не знаю, как будут называться эти новые существа. Каков будет их способ выражения, как они будут сообщаться друг с другом, и всё такое?... Несомненно, будет несколько стадий в этой манифестации, и, возможно, кто-то придёт в качестве примера и скажет: вот как всё это происходит». И Мать закрыла свои глаза: «Я могу видеть это... Только, когда из животного появился человек, не было способа записи - чтобы заметить и зафиксировать весь процесс - сейчас всё совершенно по-другому, так что это будет интереснее...» Хотя у Матери были сомнения: «Но даже сейчас подавляющее множество - подавляющее множество - человеческой интеллектуальности совершенно удовлетворено тем, чтобы заботиться лишь о себе и о своих маленьких кругах прогресса. Оно даже... оно даже не желает чего-то иного! Вот почему появление следующего за человеком существа может быть пройти совершенно незамеченным или неправильно понятым. Трудно сказать, потому что не было прецедента! Ясно, что если бы обезьяна, одна из больших обезьян, повстречала бы первого человека, она могла бы попросту почувствовать, что это... странное создание, и это всё».

Другими словами, переживание 1962 года - это первое пересечение вуали или сети. Грандиозной сети, которая обусловливает всё наше человеческое существование в теле. Генетическое и атавистическое и тысячелетнее покрытие, которое блокирует работу чистой маленькой клетки. Эволюционный прорыв столь же новый, как первая ментальная вибрация в куске серой материи - которая заполнила всё серостью. Это растворение серости существования. Это чистая клетка, непосредственно выражающая сознание. Другой мир в этом мире. А когда я спросил Мать, как её опыт может в какой-то степени повлиять на всю землю, она воскликнула: «Но, посмотри, раз уж это происходит в одном теле, то оно может произойти во всех телах! Я не сделана из чего-то необычного, что отличало бы меня от остальных».

Теперь давайте приступим к работе. Матери 84 года. Осталось лишь «выработать и подготовить инструмент», способный сотворить тот «другой мир» или же способный ввести истинную клеточную деятельность в существующую сейчас, развить новое тело, которое ещё даже не могло очень хорошо стоять на своих ногах - таковы одиннадцать лет, оставшиеся Матери перед приходом Мистерии 1973 года, настоящей, великой Мистерии всей этой истории, которая, возможно, является собственной Мистерией мира. Одиннадцать лет, в ходе которых разворачивался этот невероятный «процесс», шаг за шагом, со всеми его изменениями времени, видения, пространства и органов чувств: поистине сотворение нового тела. До 1973 года, когда нечто произошло. Нечто произошло. .. что? Возможно, полное слияние двух миров. Иногда кажется, что мы понимаем «математическую формулу» Шри Ауробиндо... за вычетом одного неизвестного.

Возможно, мы найдём это неизвестное в конце.

«Но теперь, - заключила Мать, - есть уверенность. До результата ещё очень далеко - очень далеко - надо пройти ещё долгий путь, прежде чем внешняя корка, внешняя жизнь в её теперешней форме, не проявит то, что происходит внутри (внутри не в " духовном" смысле: внутри тела), пока она не станет способной проявить то, что внутри... Это придёт в самую последнюю очередь, поскольку приди оно раньше, мы бы забросили всю работу, мы бы были столь счастливы, что позабыли бы закончить нашу работу. Всё должно быть завершено внутри, по-настоящему и полностью изменено, и тогда внешнее скажет своё слово». Шри Ауробиндо говорил то же самое: изнутри снаружу.

«Снаружи» - это, возможно, и есть сама корка мира.

«В конце это будет пустяком: одно дуновение, и всё сделано. Трудно всё остальное».

Возможно, мы очень близко к этому дуновению.

И вуаль будет сдернута.

«Нечто совершенно новое, совершенно неожиданное, о чём никто никогда не думал».

ТЕЛО ПОВСЮДУ!

 

Теперь лес становится очень плотным, и я должен признать, что чувствую себя немного потерянным. В течение одиннадцати лет я был свидетелем тысяч переживаний; я путешествовал в завтра с Матерью, но как можно описать целый мир, как может человек, внезапно очутившийся на планете Long Island, описать остальной мир? Всё ново, от А до Я. Так что?... Где «правильное» переживание, то переживание, которое значимо? Есть Бостон и Гон-Конг, затем Аляска и... Я оказывался в большой комнате Матери наверху, с огромными окнами, открывавшимися на большое огненное дерево и кокосовые пальмы, и небо повсюду. Крошечный силуэт, белый и один-одинешенек в её кресле. Гирлянды жасмина обвивали спинку кресла; на полу лежал большой жёлто-золотой шерстяной ковер, по нему ходишь, как по мху. И затем те спокойные руки, почти холодные, те глаза, которые уносили вас куда-то, куда угодно, в Истинное, где вы наконец-то могли дышать. Чувствовалось так, как если бы вы клали там свою голову и никогда уже не выходили из той сокровенной необъятности, сладкой и ясной, такой мягкой, где вы погружались глубоко, как если бы в любовь собственного сердца, любовь, о которой вы в себе и не догадывались, как если бы вы открывали в себе другое существо, как если бы долго жили в некой карикатуре самого себя, и затем, внезапно, всё здесь, всё изменилось, вы сбросили своё бремя и всплывали в собственном золотом веке. Вы терялись во взгляде Матери, уходили в необъятную и сладкую Страну, навсегда известную и желанную, в которой можно было бы остаться навсегда.

«Теперь давайте приступим к работе.»... Мы здесь для того, чтобы работать, чтобы то перешло на эту сторону. Тогда всё будет полным и законченным, каждая секунда будет наполнена всем золотым веком и всей необъятностью. Это всё больше и больше просачивалось в Мать, как если бы с марта она изменила судьбу. Прежде вы всегда ощущали некую сгущённую Мощь возле неё, вы были схвачены неким лучом; теперь... было что-то иное. Да, возможно, как если бы этот луч был теперь повсюду: вы были не схвачены Матерью, а тонули в ней. Как со Шри Ауробиндо. И всё же это было мощно, чрезвычайно мощно, но мощно так, как если бы это приходило одновременно со всех сторон, без какого-либо центра: некая ванна, точно так. И грандиозная ванна, которая уносилась в бесконечность. И очень мягкая. Спокойная, как и её руки.

 

Великий ритм

 

⇐ Предыдущая12345Следующая ⇒

Поделиться: