Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология
Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии


Любовный зуд рядового Димы Лычёва



Книга талантливого журналиста и писателя Дмитрия Лычёва “(Интро)миссия” (1998) повествует о гомосексуальных похождениях автора и о том, как он, симулируя тяжкий сердечный недуг, кочевал по армейским госпиталям. Она начинается с того, что, покинув “московских педовок” и “вырвавшись из шести цепких лап своих “лаверов” (любовников. – М. Б.), < …> маленький, никому, кроме армии, не нужный ребёнок шагал вопреки ненастью в сторону военкомата. Мама дала мне в дорогу водки, надеясь хоть как-то сгладить мои первые впечатления. < …> Вагон был весь обшарпанный, подстать моему настроению. Оно, кстати, стало очень быстро улучшаться, когда включили свет”. Дело в том, что при свете удалось разглядеть “хорошего мужчинку, который мгновенно стал предметом моего вожделения. Только крепкий торс и терпкий и обворожительный запах пота выдавал в нём что-то от мужчины. Рожица его была такая хорошенькая, что я вмиг забыл, куда и зачем еду. Вылитый Адонис. Светлые, пока ещё длинные и пока ещё вьющиеся волосы переливались в свете тускло горящей лампы. < …> Я заговорил первым. Предлог для начала разговора был очень хорошим – я попросил этого Адониса поменяться местами. Сделал это настолько удачно, со всем присущим мне обаянием, что у него и не возникло мысли мне отказать.

Как меня учили в детстве, я сказал " Спасибо", а после этого заговорил, вернее, защебетал о чем-то несущественном.< …> Видимо, моё возбужденное состояние передалось и Адонису. Я не особенно удивился, когда он < …> предложил пойти покурить в тамбур.

Едва успев прикурить, я почувствовал, что начинаю дрожать. То ли от желания прильнуть к могучему красивому телу, то ли просто от холода. Скорее, и от того, и от другого. Сигарета быстро истлела, Адонис продолжал дымить. Мы оба молчали. Возжаждав ещё и пописать, я покинул своего красавца.

Я стоял в зловонной комнате и наслаждался журчанием золотого водопада, как вдруг услышал, а потом и увидел, что дверь туалета открывается. Наверно, в надежде на чудо, я её не закрыл на замок. И правильно сделал! Не дав мне закончить то, за чем я туда пришёл, Адонис одним движением руки перевернул меня и усадил туда, где было мокро и не очень чисто. " Унитаз", – осенило меня, и я с лёгким испугом посмотрел в глаза Адониса. Его взгляд не предвещал ничего дурного, а руки расстёгивали " молнию". Я догадался открыть рот, и не только потому, что так обычно в этих случаях поступают. Габариты его инструмента заставили рот испуганно распахнуться. Колеса стучали, минуты бежали. Наконец, почувствовав, что дозрел, Адонис властной десницей поставил меня на пол и пристроился сзади. " Приятно всё-таки начинается моя служба", подумал я, но в это время очередной толчок отбил у меня всякую охоту думать. Очнулся я на том месте, где было мокро и не очень чисто. Однако руки Адониса стали нежными и ласковыми. Именно они помогли мне встать и добраться до постели…”.

В части, где служил Дима, и в госпиталях, где он симулировал болезнь сердца, его гомосексуальные авантюры следовали одна за другой. Следует помнить, что Лычёв был солдатом многонациональной советской армии, что позволяло ему находить любовников среди представителей множества народов. Он соблазнил двух “лапочек-балтов” латыша Алдиса и эстонца Рейно, двух россиян – юного фельдшера Юру и Вадима. Наступила очередь белоруса Алексея, находившегося в госпитале вместе с Димой. “Мне страшно понравилось сочетание его коротко остриженных светлых волос и голубых глаз с чёрными и густыми < …> бровями. Чувствовалась неистовая мужская сила. “Мужчина в доме” нужен был мне сейчас до зарезу. Решение отдаться пришло само собой... Неожиданно... Спонтанно...

Пустив в ход свои безотказные чары, Дима назначил Алексею любовное свидание в душевой. Половая близость, расписанная в самых радужных тонах, оборвалась в момент кульминации. Подвела непрочная щеколда; “дверь душевой с треском распахнулась, и нашим взорам предстала вытянувшаяся физиономия моего соседа по палате. Это был мерзкий неотёсанный мужлан, призванный в армию из Казахстана. Немец. < …> Не произнеся ни слова, досконально разглядев живое порно, он скрылся, унося за собой тёплый воздух вперемешку с паром.

Лёха испуганно посмотрел на меня с вопросом, что же будет теперь. А я не знал, что будет. Будет скандал, только неизвестно, до каких размеров он разрастётся. Надежды на то, что глупый немец не расскажет об увиденном всему отделению, не было никакой. Алексей оделся и пошёл в корпус. Мне же нужно было подумать. Я не видел никакой необходимости оправдываться и делать вид, что ничего не случилось. Рассчитывая взять всех своим обаянием, я пошёл в палату, не забыв прихватить обломок железной трубы. Так, на всякий случай. < …>

Я страшно удивился, открыв дверь своей палаты. Комната, рассчитанная на восемь человек, вместила в себя все тридцать. Не меньше. В центре на табуретке сидел Алексей и рассказывал о том, как я соблазнял его. Мое появление было встречено словами: " Заходи, пидар гнойный. Как тебе лучше, чтобы мы все сразу или по очереди? " Это осмелевший фашист изрыгнул такое предложение и направился ко мне, теребя пространство между ног. Кое-чем, кстати, неплохо заполненное. Ни по очереди, ни всех сразу я не хотел. Все они были мне омерзительны. Я запустил в фашиста железку, которая пришлась ему точно в лоб. Человек десять сорвались с места и бросились на меня, сбив с ног.

На первый же удар по почкам я отреагировал истошным криком. Медсестра не замедлила прибежать. Мой левый бок был разбит в кровь. Увидев это, девочка наклонилась и спросила, что произошло. Я ответил, что ничего особенного, просто ребята решили меня изнасиловать, вдруг решив, что я гомосексуалист. Вытирая кровь со лба, немец невнятно поведал ей об увиденной сцене в душевой. Я вслух предположил, что мальчику часто снятся эротические сны. В ответ на мой оральный выпад трое попытались вновь приступить к избиению, но сестра милосердия грудью встала на мою защиту. Народ дал слово Алексею, который повторил рассказ немца, приукрасив его выдуманными подробностями. Подумать только, меня и двадцати минут не было, а уже столько сплетен! ”

Медсестра вызвала начальника госпиталя, после чего все разошлись по палатам. В последующем разговоре Дима проявил чудеса дипломатии. “Тут я между прочим заметил, что уже отписал о всех бесчинствах своим влиятельным родственникам, и им наверняка будет интересно, а как же дело было дальше. Подполковник знал, что я москвич, и исключить такую возможность не мог. Но все же начал угрожать статьей за мужеложство. Я справедливо возмутился: как же так, трахали-то меня! И, решив отомстить Алексею, добавил, что под угрозой зарезать с его стороны. У Алексея в тумбочке лежал приличных размеров тесак, я сослался и на это. Подполковник не стал искушать судьбу. Выгнал меня с предостережением больше на глаза не попадаться и взяв с меня слово особо не трепаться”.

Солдаты презирали Диму: “В мой адрес < …> понеслось множество ругательств, самым сладким из которых было " петух", а самыми грубыми и обидными – все остальные. Мне же было все до фени. Ну и что, что " петух"? Кто ж вам, дурашки, может доставить столько радости, если не презираемый вами " петух"? Достучаться до их люмпеновского сознания было невозможно, да и не нужно < …>.

Пару раз я столкнулся с Рейно, который смотрел на меня с такой ненавистью, что я поневоле корил себя за то, что трахался с этим ублюдком. Алдис тоже старался делать вид, что я ему противен. Но его взгляд источал и испуг. Минетиком-то он всё-таки побаловался и наверняка боялся за мой язык. Я же не стал уподобляться всем им. На Алдиса я особого зла не держал. Зараза, останься мы с ним один на один, он бы не преминул снова воспользоваться моими услугами! А так, он не мог не поддержать мнения толпы”.

Дмитрий объясняет свою вечную погоню за мужчинами безудержным половым голодом. “Я изнемогаю от спермотоксикоза! ” – жалуется он. Его партнёры – хоть и “похотливые дурачки”, готовые забыть своего гомосексуального любовника на первой же женщине, но Дима намерен щедро одарять их эротическим счастьем, в котором они, по его мнению, остро нуждаются. Спору нет, по закону “накопления инстинкта” половое воздержание расширяет границы выбора полового партнёра. Но укладывается ли поведение Димы в рамки этого закона?

Вопреки логике, Дима борется со “спермотоксикозом” не столько эвакуируя, сколько поглощая сперму. Порой его половое возбуждение принимает и вовсе странные формы. Вот, скажем, он попал в переделку, некстати опрокинув миску с супом.

“Врезался в огромного ефрейтора. Уже остывший суп растёкся по его ширинке. < …> Всё-таки счастье, что супы быстро остывают. И несчастье, что ефрейтор на голову выше и на два плеча шире меня. От его удара ефрейторские лычки превратились в мерно кружащиеся звезды.

– Вы посмотрите, чё этот пидар сделал! < …>

Юра встал между мной и ефрейтором, похлопал, любя, его по плечу и сказал, что я новенький и порядков не знаю. Ответный поток ласковых слов в мой адрес я слушал уже издали. Сообразил, что лучше спастись не то, чтобы бегством, просто быстро уйти.

“Нет, ты так долго здесь не протянешь”, – начал я диалог с самим собой. И ведь красивый, зараза! Что-то последнее время меня потянуло на здоровых мужиков. Грубой силы хочется. Лоб от удара болит. Да-а, кулачище какой огромный. Да и в штанах не намного меньше. Когда суп его хозяйство подмочил, я успел заметить, уворачиваясь от второго удара, что орудие имеет один из наибольших за всю историю войск химзащиты калибров.

< …> Я залез в кабинку туалета. Их там три, но мне сразу приглянулась последняя. Там щеколда самая крепкая. С первым мановением руки перед глазами возник ефрейтор. Вот он тащит меня за волосы, я почти не отбиваюсь. Закрывает дверь кухни, бросает меня на хлеборезку. Расстёгивает штаны, упирается в предусмотрительно оголённую задницу. И резко входит. И выходит. И опять входит... И мне уже хорошо. Я не заметил, как погрузил в себя четыре пальца”.

Иными словами, чем большую угрозу представляет мужчина, тем больше у него шансов вызвать половое возбуждение у Дмитрия. Дело доходит почти до галлюцинаций (богатое воображение типично для истерика), сопровождаемых терзанием ануса.

Чтобы понять этот странный психологический выверт, вернёмся к началу “(Интро)миссии”. Мы застали героя в критический момент его жизни. До сих пор судьба улыбалась ему. Его опекала мама, разделяющая уверенность сына в его одарённости и недюжинных способностях. Тем большей неожиданностью для обоих стал его провал на приёмных экзаменах в институт, повлекший за собой призыв в армию. Армейская служба ассоциировалась у Димы с адом (нестерпимыми казались тяготы солдатской службы; необходимость вести себя по-мужски; соседство с провинциалами, чуждыми и враждебными утончённому москвичу; угроза дедовщины и т. д.). Надежду сулили лишь расчёт на комиссование “по болезни” и на определённые выгоды и преимущества, связанные с выбором влиятельного любовника-покровителя. Собственно, секс у Димы всегда ассоциировался с выгодой, даже когда он общался с девушками. “Мне до 16 лет нравилось быть с ними в постели, но я искренне не понимал, почему я должен был за ними ухаживать, водить в кино за свои деньги и т. д. Мне хотелось как раз обратного. Нечто потребительское сидело во мне: я тебя трахаю, ты меня и корми. Именно поэтому продолжительных романов не получалось”.

Став солдатом, Дмитрий почувствовал себя “маленьким никому ненужным ребёнком” (это в восемнадцать-то лет! ). Ему нужен был защитник и Бог. Если отдаться “Адонису”, то в награду за полученное удовольствие тот преобразит солдатский ад в рай, сделает реальным воскрешение Димы из его армейского небытия. Недаром Адонис – бог умирающий и воскресающий, в честь которого древние греки устраивали священные празднества, сопровождаемые оргиями с храмовыми проститутками и, возможно, гомосексуальными актами. Если жертвенный юноша, отдаваясь богу, упадёт в вонючую лужу вагонного туалета, то искренность его жертвы станет ещё очевиднее, а награда – закономернее. И действительно, сильные руки “Адониса” подняли “ребёнка” и уложили его в постель.

Разумеется, “Адонис” вряд ли реален. Скорее всего, он – символ, грёза Димы, выпившего водки, вручённой ему на дорогу любящей мамой. На подобные фантазии истеричный юноша щедр и скор (вспомним его воображаемое изнасилование разгневанным ефрейтором).

Ошибочность системы психологической защиты, избранной Лычёвым, становитсяочевидной в эпизоде с Алексеем. В силу склонности к авантюрам и в соответствии с законом “накопления полового инстинкта”, тот не прочь вступить в гомосексуальный контакт с Димой. Вот только защищать его от гомофобного гнева сослуживцев он не намерен. С подачи Алексея все солдаты приходят к единодушному решению – попользоваться “пидаром” не зазорно, но чтобы он не забывался, его нужно держать в чёрном теле и бить.

Дима, вновь прибегая к психологической защите, пускает в ход целый набор самооправданий, обличая “носителей люмпенского сознания, не понимающих своего счастья”.

Прозрение пришло после встречи с Олегом, его давним знакомым по московским “голубым” компаниям. Попав в армию, тот повёл себя подобно Диме, и попался, застигнутый во время акта сразу с двумя совращёнными им партнёрами. “Как и я, он остался один против стаи волков. Бывшие любовники рассказали, что это он их совратил, и отделались только двумя сутками тяжёлых работ. Олега отправили на десять суток на гауптвахту. Это были только пятые сутки, но Олег уже многое успел повидать. Слух о том, что приедет пидар, намного опередил его. Когда он вошёл в камеру, все преступное население было наготове”. Олег рассказал Диме, что попал во власть девяти солдат, прошедших Афганистан. Они зверски насилуют и избивают его. Опасаясь за свою жизнь, Олег попрощался с другом.

“Дня через четыре по отделению прошёл слух, что в местный морг привезли пидара, который сам себя зарезал. Хотел, наверно, у кого-нибудь пососать, да на кой чёрт он кому нужен. Каким образом он нашел холодное оружие на гауптвахте, никто не знал. Свинья везде грязь найдет. Пидар тоже.

Да, это был он, Олег. Я узнал его по описанию парня, который " помогал его разгружать". Это был конец. Я не помню, что я делал. Помню только, как заломили руки и голос дежурного врача: " Что, служить надоело? К мамке захотелось? "


Поделиться:



Последнее изменение этой страницы: 2017-05-11; Просмотров: 415; Нарушение авторского права страницы


lektsia.com 2007 - 2024 год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! (0.028 с.)
Главная | Случайная страница | Обратная связь