ИЗМЕНЕНИЕ УСЛЫШАННОГО ВОПРОСА

Традиционно считается, что закрытые вопросы приводят к односложным ответам, которые предопределены заранее составленной шкалой. Предполагается, что респондент, отвечая на закрытый вопрос, лишь выбирает из предложенных альтернатив. Однако его совокупный ответ на закрытые вопросы значительно превышает количество адекватных вопросу словоформ[40]. Так, по вопросам с порядковой шкалой адекватные вопросы словоформы составили от 7% в вопросе 23 до 16% в вопросе 24. По альтернативным вопросам — 11% в 49-м и 12% в 50-м (табл. 2.9).

 

Таблица 2.9

Контент-анализ совокупного ответа на поставленные вопросы [41]

 

вопрос	адекватные вопросу словоформы	фоновая лексика	неадекватные вопросу словоформы	итого
N	%	N	%	N	%	N	%

 

Отвечая на вопрос, респондент не придерживается рациональной модели [Todorov, 1997]. Возникают такие же отклонения, как в случае формулирования фальшвопроса (что фиксируется переменными по восприятию респондентом вопроса), так и в случае адекватного восприятия. Ответ начинает заполняться не только фоновой лексикой, поддерживающей строй речи, свойственный респонденту, но и семантическими единицами, обосновывающими или уточняющими сделанный выбор. Переменные “обоснование ответа” и “уточнение собственного ответа” наиболее наполнены среди переменных, описывающих вербальное поведение респондента: обоснование ответа наблюдается в 43, 2% случаев, а уточнение собственного ответа в 35, 3%. Это, в частности, показывает, что приемы когнитивного интервью, подталкивающие респондента к объяснению причин выбранного ответа, могут быть избыточными. Формулируя ответ, респондент зачастую по собственной инициативе отвечает на дополнительный вопрос — “почему? ”.

Обоснование респондентом ответа не связано с типом вопроса (c²=0, 778 p< 0, 875). Метод интервью построен таким образом, что основное внимание респондента направлено не на вопрос, а на вербальное поведение интервьюера или способы представления вопроса и восприятия возможных ответов[42]. Отвечая, респондент в первую очередь пытается согласовать собственный ответ с оценкой его адекватности интервьюером. Он как бы ищет подтверждения выбранному ответу, поэтому обоснование ответа всегда присутствует в случае ухода респондента от поставленного вопроса. На вопросы с просьбой назвать политиков или события прошедшей недели респонденты никогда не отвечают “я не могу назвать эти события”. Их ответ фактически представляет собой обоснование отказа: “Последнее время я не смотрю телевизор...”, “сейчас такая пора, что политикой я не интересуюсь...”, “вы знаете, я ничегошеньки не могу вспомнить — склероз” и т.д. Чем больше респондент начинает осознавать неадекватность собственного ответа, тем больше объяснений он вынужден представить интервьюеру[43]. В вербальном поведении респондента обоснование ответа выступает элементом, призванным погасить когнитивный диссонанс, возникающий вследствие несоответствия желаемого и фактического положения дел. С одной стороны, респондент пытается выглядеть компетентным человеком, с другой — он может быть “профаном” по отношению к обсуждаемой теме. Больший когнитивный диссонанс требует мобилизации больших усилий, направленных на его погашение [Фестингер, 1999, с. 36]. Косвенное измерение усилий, затраченных респондентом на погашение когнитивного диссонанса, можно получить через сопоставление времени, затраченного респондентом на ответ[44]: чем больше времени требуется респонденту для ответа на вопрос, помеченный кодировщиком как неадекватный, тем больший уровень когнитивного диссонанса может присутствовать в сознании респондента.

В отличие от обоснования ответа, уточнение собственного ответа связано с типом вопросов (c²=19, 298, p< 0, 000): при ответе на открытые вопросы (N=180) уточнение было зафиксировано в 47, 2% случаев, а на закрытые (N=238) — в 26, 5%. В то же время при анализе лишь неадекватных ответов и ответов, в выборе которых респондент сомневался или менял первоначальное мнение, связь между уточнением собственного ответа и типом вопросов не обнаруживается с (c²=0, 521, p< 0, 47): доля уточнений по закрытым вопросам (N=77) возрастает до 41, 6%, в то время как по открытым (N=100) остается без изменения — 47%. Следовательно, переменную “уточнение собственного вопроса” более уместно использовать для анализа закрытых вопросов. В этом случае ответ респондента уже задан определенными рамками, и его уточнение может сигнализировать о проблемах, связанных с неадекватным восприятием респондентом вопроса. При наличии уточнения по закрытым вопросам респондент дает адекватный ответ в 44, 2% случаев, при отсутствии — в 74, 1% (c²=13, 108, p< 0, 000). Следует также учитывать, что наличие уточнений со стороны респондента снижает вероятность адекватного восприятия ответа интервьюером. При уточнении респондентом собственного ответа интервьюер адекватно воспринимает услышанную речь только в 56, 7 % случаев, тогда как при отсутствии уточнения — в 73, 9% случаев (c²=13, 173 p< 0, 000). Семантически уточнение ответа может быть представлено не только как расширение предшествующей версии ответа, но и как качественное ее преобразование. В результате интервьюер вынужден либо самостоятельно решать, каким образом интерпретировать дополнительную информацию, полученную от респондента, либо задавать дополнительные вопросы. Какую бы стратегию ни выбрал интервьюер, она оказывается достаточно проблематичной для получения адекватного ответа. Вопросы представляют собой такую лингвистическую (и экстралингвистическую) конструкцию, на которую можно получить адекватный ответ лишь с первой попытки. Любое уточнение совокупного текста как вопроса, так и ответа всегда будет приводить к формулированию нового вопроса. Единственное, что может сделать опытный интервьюер, это удержать респондента в рамках обсуждаемой темы.

Исходя из типов восприятия респондентом вопроса, было выделено два типа вопросов: профанный и экспертный. Однако та или иная формулировка не гарантирует аналогичного типа ответа на вопрос (рис. 2.13). Если при восприятии вопроса респондент в целом не склонен придерживаться рефлексивной позиции, то при ответе преобладает именно рефлексивный тип. Респондент начинает размышлять о вопросе в процессе ответа на него. Если он невнимательно выслушал вопрос (а это естественное, а не аномальное поведение) и в процессе ответа не уточнил собственное понимание, то с большой вероятностью можно предположить, что респондент прибегнет к фальшответу.

 

 

Рис. 2.13. Распределение экспериментальных вопросов

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: