Дискурсивная вовлеченность аудитории.

Существуют определенные приемы, позволяющие с той или иной вероятностью побудить человека принять одни утверждения и отвергнуть другие. В числе таких приемов – ссылка на эмпирические данные, логические доказательства, причинно-следственные связи, определенные методологические соображения, на оправдавшую себя временем традицию, особо проницательную интуицию и т.п [Ивин 2000, стр. 10]. Однако при этом остается один из самых сложных вопросов, связанный с формированием убеждения, который заключается в том, что одна и та же аргументация является убедительной для одной группы людей и ничего не значит для другой. Миллионы людей можно убедить в том, что они призваны построить «новый прекрасный мир» и они, живя в нищете и принося невероятные жертвы, будут повсюду видеть ростки этого мира. Другая группа оказывается убеждена в своей вселенской уникальности и, веруя в свое бессмертие, с радостью принимает коллективное самосожжение. Есть не мало людей, переполняемых эсхатологическими чаяниями, которые убеждены, что они живут в «конце времен», именно они – те самые избранные, которые своими собственными глазами увидят то, «чему суждено быть вскоре». Однако есть люди, которых невозможно убедить в самых простых математических истинах. Так, философ А. Шопенгауэр называл доказательство известной теоремы Пифагора «мышеловкой» и отказывался его принимать. Таким образом, аргумент (аргументация), способный убеждать или не убеждать, в определенной степени зависит от аудитории, которой он приведен.

Примечание .

Аудитория – это разные социальные группы разной степени вовлеченности

 

В самом общем смысле аргументация – это речевое действие, включающее систему утверждений, предназначенных для оправдания или опровержения какого-то мнения [Ивин 2000, стр. 8]. Аргументация – это обоснование или доказательство. Особенность религиозного христианского дискурса заключается в том, что феномен веры не допускает доказательств в том виде, как, например, этого требует наука (логика, математика, криминалистика и т.п.). Вот что об этом пишет священник Александр Борисов в своей книге «Побелевшие нивы»: «В жизни веры главное и, пожалуй, определяющее значение имеют не доказательства, которых по самому признаку веры фактически нет, а драгоценны свидетельства, подтверждающие нашу веру» [Борисов 2000, стр. 9]. В этой связи нами различаются абсолютное обоснование и сравнительное обоснование. Научное обоснование в большей степени характерно для современного научного дискурса, сравнительное – для богословского, церковно-религиозного или, проще говоря, общинно-конфессионального.

 

Примечание.

Абсолютное обоснование – это привидение убедительных доводов в силу которых обосновываемое положение должно быть принято [Ивин 2000, стр. 16].

Сравнительное обоснование – это система убедительных доводов в поддержку того, что лучше принять обосновываемое положение, чем иное, противопоставляемое ему положение [Ивин 2000, стр. 16].

Основание описания – точка зрения, в соответствии с которой производится описание [Ивин 2000, стр. 23].

 

Богословская аргументация сегодня и во времена библейских авторов не сопоставимы по своей логике, способу обоснования и основанию описания. С уверенностью можно сказать, что убедительность аргумента времен библейский авторов была связанна с уровнем авторитета самого автора: чем авторитетней личность автора, тем более авторитетны его слова, так, например, ап. Павел, сравнивая Ветхий Завет с Агарью, а Новый – с Саррой, скорее полагается на авторитетность собственных слов для определенного адресата, который знает его жизнь, служение и посвящение Христу, нежели на здравый смысл, какие-либо причинно-следственные связи или филологическую экзегезу:

Скажите мне вы, желающие быть под законом: разве вы не слышите закон? Ведь

написано: Авраам имел двух сыновей, одного от рабы, а другого от свободной. Но

который от рабы, тот рожден по плоти; а который от свободной, тот по

обедованию.

В этом есть иносказание. Это два завета: один от горы Синай в Аравии и

соответствует нынешнему Иерусалиму, потому что он с детьми своими в рабстве, а

вышний Иерусалим свободен: он – мать всем нам. Ведь написано: возвеселись неплодная,

нерождающая! Воскликни и возгласи, не мучавшаяся родами, потому что у оставленной

гораздо более детей, нежели у имеющей мужа! [Гал 4: 21 - 27].

 

Под «законом» в данном отрывке подразумевает текст кн. Бытие 17 гл. Рабыней была Агарь, а свободной – Сарра. Очевидно, что Павел разделяет точку зрения своих современников на то, что Священное Писание допускает ряд различных толкований, в том числе и иносказательное, аллегорическое (ἅτινά ἐστιν ἀλληγορούμενα – ‘которая есть аллегория’); например Филон Александрийский видел в Аврааме человеческую душу, в Сарре – Божественную мудрость, а в Агари – нерелигиозное образование (образование, связанное с познанием окружающего мира на основе научных представлений). Договор «от горы Синай» был заключен Богом с народом Израиля через посредничество Моисея, когда был дан Закон. Иерусалим представляется символом всей законнической системы иудаизма. Для ап. Павла он – центр вражды по отношению к истинной Вести о распятом Христе. Дети Иерусалима – все, кто придерживается Закона ВЗ. Идея существования двух Иерусалимов, земного и небесного, существовала, по всей вероятности и до Павла, но впервые засвидетельствована в этом письме (ср.: Евр 12:18 – 22; Отк 3:12; 21:2, 10). В раввинистической литературе говориться, что на четвертом из семи небес находится истинный Иерусалим и Храм, а также жертвенник, на котором архангел Михаил совершает жертвоприношения Богу. Сион и Иерусалим часто назывались матерью народа Израиля (см.: Пс 86:5; Ис 66:7 - 11). Праматерь Сарра и небесный Иерусалим становяться матерью всех жителей Нового Века.

Итак, если для Павла и его современников аллегорическая интерпретация библейского текста вполне нормативна. Более того, по мнению Рудольфа Бультмана, вся аргументативная база апостола сводится к изобличению, а не доказательству в нашем понимании этого термина.

 

По мнению Рудольфа Бультмана задачей диатрибы ап. Павла является не доказательство, а изобличение

 [Бультман 2004, стр. 315 ]

Итак, авторские коммуникативные тактики находятся в самой непосредственной зависимости от характера адресата. В этой связи есть смысл говорить о так называемой низко-конвенциональной тактике (универсальной аргументации) и высоко-конвенциональной тактике (контекстуальной аргументации).

 

Универсальная и контекстуальная аргументация [Ивин 2000, стр. 41]

 

⇐ Предыдущая67686970717273747576Следующая ⇒

Поделиться: