Нубия — владение Среднего царства Египта

Всего в Куше было воздвигнуто 13 мощных крепо­стей. Они группировались в три оборонительные линии, перед которыми находился далеко продвинутый на юг форпост Семна, а позади — как крупнейшая тыловая база крепость Нехебт (около нынешнего Эль-Каба). Се­верная линия обороны располагалась у I порога. В нее входила стена, соединявшая Асуан с о. Абу (Филэ) и защищавшая канал «Прекрасны пути Ха-кау-Ра». Вто­рая линия укреплений начиналась у Кубана и Дакки и тянулась на юг до Дерра. Главной ее твердыней была крепость в Кубане, защищавшая путь в Вади-аль-Ал-лаки, реконструированная уже при Аменемхете III. Кре­пости в Дакке и Дерре также входили в эту линию. На­конец, третья линия укреплений, наиболее мощная и разветвленная, была расположена в районе II порога. В нее входили крепости в Вади-Хальфе, Семне, Кумме, на о. Дабе, в Миргиссе, Шалфаке и на островах Уронар­ти и Саррас, а также отдельные оборонительные стены, перегораживавшие долину Нила, и форты меньшего раз­мера в Абке, Аули, Матуге, Факузе, Кассе и других местах.

Эти крепости образовывали обширную пограничную зону, отодвигавшую южную границу Египта на сотни километров в глубь Африки.. Южная граница египетских владений была закрыта для нубийских племен, остав­шихся независимыми; лишь их торговцам разрешалось приходить в специально отведенное для торга место '.

Каждая из крепостей, или фортов, выполняла мест­ную военную задачу. Они строились не только в точках пересечения важных путей, как крепость Кубан, но и там, где прибрежная полоса расширялась и существо­вало сколько-нибудь значительное земледельческое на­селение. Крепость становилась в таком случае центром,

¹ Подобные порядки сохранялись и позднее, вплоть до X в. н. э.
3 Ю. М. Кобищанов                     65

откуда египетское государство осуществляло господство над туземными общинами.

Бюрократический аппарат был сложным: надписи упоминают «начальника округа», «докладчика», «на­чальника суда», «начальника управления», казначея («начальника обоих домов серебра и обоих домов зо­лота»), военачальников разного ранга, в том числе «начальников рекрутов». Среди них имелись образован­ные специалисты, знатоки астрономии, геометрии, меди­цины и других отраслей знания. На скалах около Семны египетские водомеры того времени отмечали уровень Нила, что было необходимо для нужд государственного сельского хозяйства и планирования новых ирригацион­ных и мелиоративных сооружений, которое приняло осо­бенно грандиозный масштаб при Аменемхете III (1849—1801). В крепостях были воздвигнуты храмы (как египетских, так и местных богов), жилища чиновников, жрецов, воинов, ремесленников; это были поселения го­родского типа, окруженные селами.

Города-крепости стали центрами обширных и пра­вильно организованных храмово-государственных хо­зяйств. Основными тружениками в храмово-государст­венных хозяйствах Египта и, очевидно, Нубии эпохи Среднего царства были местные крестьяне, организо­ванные в общины и связанные круговой порукой. Их следует считать не свободными, а крепостными. По за­мечанию И. А. Стучевского, в «эпоху Среднего царства государственное царское хозяйство складывалось из многих самоуправляющихся номово-храмовых образова-чий, к которым примыкали личные владения короны....олностью контролируемые царской администрацией. Общая тенденция развития вела к слиянию всех частей государственного хозяйства Египта в единое целое»'. Кроме того, имелись особые крупные хозяйства номар­хов.

Египетские должностные лица и воины получали в условное владение определенное число семей крестьян с их долей в общинной земле и рабочим скотом. «Так, соратник Сенвосре III (Сенусерта III.— Ю. К-), воин Ь^'-зЬк, при производстве в царские гвардейцы... полу­чил 60, а при повышении в... офицерский чин— 100 го-

¹ Стучевский И. А. Храмовая форма царского хозяйства Древ­него Египта. М., 1962, с. 98.

66

лов... (крестьян.— Ю. К-)- Герой «Сказки о потерпев­шем кораблекрушение» при назначении зтзху... получа­ет 200 голов»'. Подобным образом распределяли не только древнеегипетских феллахов, но и нубийцев.

Коренные египетские крестьяне и дворовая челядь знатных египтян принадлежали к сословию хему-нисут, или хему, — «царских подданных»². Пленные иноземцы или иноплеменные подданные фараона (нубийцы, хана-анеяне и пр.) никогда не назывались хему, хему-нисут, хотя в храмовых хозяйствах и в имениях знати работа­ли как нубийские крестьяне, так и египетские. Кроме того, они добывали минералы в пустыне. Одна стела эпохи Среднего царства, описывающая работы в доли­не Аметиста, говорит: «Всякий эфиоп Страны нубий­ской, работающий, как хему...», приравнивая отбываю­щих трудовую повинность нубийцев к их египетским - братьям по классу.

Пленные иноземцы, как и собственно египтяне, сос­тавляли многочисленную челядь египетских вельмож. Каждый из слуг имел твердо установленные обязан­ности. Так, один папирус времени Себекхотепа III со­держит перечень дворовых, полученных знатной дамой от неизвестного лица. Каждый из дворовых, среди кото­рых были хему-нисут и ханаанеяне, имел свои обязан­ности: земледельца, башмачника, пивовара, «причесы­вающей», или парикмахерши, косметички, садовницы, повара или кухарки. Интересно отметить, что земледель­цев всего пятеро, садовниц — две, а на кухне занято чет­веро. Но больше всего женщин занято изготовлением тканей, причем среди них различается не менее пяти-шести специальностей: пряхи нитей хатиу, ткачихи тка­ней хатиу, пряхи нитей сешер, ткачихи тканей сешер и т. д. Таким образом, госпожа владела настоящей ткац­кой мастерской, соединенной с ее усадьбой. Дети тка­чих, прях и различных слуг жили здесь вместе со свои­ми родителями, перенимая их мастерство. Другие до­кументы эпохи Среднего царства дополняют наши представления о штате челяди египетских вельмож того

¹ Берлев О. Д. Трудовое население Египта в эпоху Среднего
царства. М., 1972, с. 261.

² Нередко в египтологической литературе их называют «раба­
ми» и «царскими рабами», но советский египтолог О. Д. Берлев
подчеркивает, что они отнюдь не являлись рабами в античном пони­
мании этого слова (Берлев О. Д. Указ. соч., с. 10 и ел.).

3*                                                     67

времени должностями пекарей, мукомолов, прачек, крав­чих, чашников, птицеловов, рыболовов, пастухов и пр. Вельмож во многих случаях сопровождала вооружен­ная охрана, в составе которой упоминаются сетиу, нехси, маджаи — представители племен тогдашней Нубии, а также ливийцы.

Соединение ремесленной мастерской с крупным име­нием было характерно и для более поздних периодов египетской истории, равно как и наследование ремеслен­ных профессий лично зависимыми людьми. Однако вряд ли все ремесленники находились в одинаковом положе­нии, даже если с точки зрения закона все они и при­надлежали к одному и тому же податному сословию (впрочем, даже в этом у нас нет полной уверенно­сти).

В свое время французский египтолог А. Бейе и совет­ский ученый Д. А. Ольдерогге, исследуя стелы из Аби­доса эпохи Среднего царства, пришли к выводу, что ре­месленники одной и той же профессии — медники, золо­тых дел мастера, живописцы, скульпторы, лодочни­ки — «сосредоточивались в определенном квартале, как в средневековых городах»¹. Ремесло в этих профессиях наследовалось в пределах семей. Во главе каждого квар­тала стоял старшина, назначаемый обычно из ремеслен­ников данной профессиональной группы, но известен случай назначения главы золотых дел мастеров из семьи потомственных чиновников. Должно быть, члены этих «цехов», как называет Д. А. Ольдерогге корпорации медников, золотых дел мастеров, живописцев, скульпто­ров и лодочников, пользовались большей степенью лич­ной свободы, чем работницы ткацких мастерских. Еще более вольную жизнь должны были вести пастухи, так­же организованные в корпорации общинного типа. Но по отношению к государству и тем юридическим лицам (вельможам, храмам и пр.), которым государство их пе­редавало, все они были несвободными, невольниками или крепостными. Очевидно, таково было положение ремесленников, пастухов и слуг не только в собственно Египте, но и в той части Нубии, которая вошла в Сред­нее царство, по крайней мере в городах.

¹ Ольдерогге Д. А. К организации цехового управления в Древ­нем Египте эпохи Среднего царства. — В сб.: Доклады АН СССР. Отделение гуманитарных наук. М. — Л., 1928, с. 97.

68

Значение египетских городов-крепостей в Нубии не ограничивалось их ролью центров храмово-государст-венных и специальных царских имений и оплотов еги­петского владычества в покоренной стране. Они явля­лись также факториями, из которых египтяне отправ­лялись в торговые путешествия к независимым или полунезависимым племенам. Главной целью таких торго­вых поездок было приобретение ценного минерального сырья, а также древесины, смол и продуктов охоты и звероловства.

Однако большую часть продуктов страны: золота, камня, древесины и пр.— Египет получал из Нубии в виде дани либо производил руками собственных коло­нистов и местных крестьян, привлекаемых к трудовой повинности. «Несмотря на жестокую эксплуатацию Нубии египетским государством в эпоху Среднего цар­ства, местная культура продолжала развиваться, так как длительные взаимоотношения Нубии с Египтом спо­собствовали быстрому росту производительных сил под­чиненной страны»¹.

Прежде всего сказался тесный контакт культуры племен «группы С» с египетской цивилизацией, одной из самых передовых в тогдашнем мире. Многие элементы древнеегипетской культуры были восприняты нубийски­ми племенами «группы С», как теми, что подчинялись власти фараонов, так и сохранившими независимость.

Во второй половине XIX в. в Нубии после длитель­ных войн Сенусерта III наступил период мирного раз­вития. При Аменемхете III походы совершаются редко. Только изредка в надписях встречаются указания на «разгром нубийцев и открытие страны азиатов». Аменем-хет III прославился не войнами, а строительством кана­лов, храмов и дворцов.

Канал у I порога обеспечивал регулярное сообщение вверх и вниз по Нилу. По нему следовали на север суда, построенные из нубийского дерева и нагруженные нубий­ским золотом, самоцветами, поделочным камнем и дру­гими экзотическими товарами. На этих судах находи­лись царские агенты, по-древнеегипетски «шемсу» — слу­ги, сопровождающие. Между прочим, знаменитая сказка «О потерпевшем кораблекрушение» ведется от имени

¹ Кацнельсон И. С. Проблемы исторического развития древней Нубии. — «Вестник древней истории», 1964, № 2, с. 22.

69

такого «шемсу», только что возвратившегося в Египет из области Уауат, где находились «рудники фараона». Главной целью таких походов за золотом была долина Вади-аль-Аллаки, в которой золото добывали вплоть до Нового времени. Сохранились две пространные надписи времен XII династии, дающие представление о том, как египтяне получали тогда нубийское золото. Номарх Аме-немхет, правитель нома Газели, сообщает в своей над­писи о двух походах.в Нубию, причем в первый раз его сопровождали 400 отборных солдат его нома и наслед­ный принц Амени; соответственно приказу фараона Хепер-ка-Ра они доставили в столицу золотые слитки; во второй раз номарха Аменемхета сопровождали 600 лучших воинов его нома и другой царевич, Сенусерт; на этот раз они доставили в Коптос золотую руду. Над­пись на могиле помощника казначея по имени Са-Ха-тор рассказывает, что покойный в молодости посетил область золотых рудников и заставил вождей мыть зо­лото. Из дальнейшего текста следует, что имеются в виду вожди племен Нубии. Затем Са-Хатор доставил в Египет малахит.

Нубийское золото наполняло казну фараонов XII династии. В Абидосе главный казначей фараона по име­ни Ихернофрет реставрировал статую Осириса Хентиа-ментиу, употребив для этого «белое» нубийское золото.

Керма

В конце 3-го — начале 2-го тысячелетия в средней ча­сти Нубии, в районе III порога и южнее, возникает ран-негосударственное объединение племен со столицей в Бургейге, близ нынешней Кермы; поблизости археологи обнаружили под огромными курганами роскошные цар­ские погребения, в которых найдено множество местных и древнеегипетских изделий. Это была первая абориген­ная цивилизация на территории Судана и вообще Тро­пической Африки.

Поселения цивилизации Кермы обнаружены и в дру­гих районах Средней Нубии, а именно на о. Сай, в Амаре (южнее II порога), между Фарасом и Гемаи на левом берегу Нила, в районе II порога, в Миргиссе. В частно­сти, здесь открыты погребения характерного для Кермы типа с аналогичным погребальным инвентарем и отдель-

70

ЙЫмй египетскими изделиями второго переходного перйб* да и Среднего царства. Но по роскоши и грандиозности они уступают главным памятникам некрополя Бургейги.

Этот некрополь состоит из курганов размером до 90 м в диаметре и площадью до 6358 м. Площадь погре­бальной камеры доходит до 489, 5 м², во много раз пре­вышая погребальные камеры пирамид Хеопса и Хефрена. В каждом из курганов открыто погребение вождя (князя, царя) вместе с его приближенными. Царственный покой­ник лежал в позе глубокого покоя, имитирующего сон, на правом боку, слегка подогнув колени. Его правая ру­ка была под щекой, на деревянной головной скамеечке, заменявшей подушку, а левая касалась локтя правой. Тело покойника покрывала коровья шкура, реже полот­няная тога. Рядом лежали пара сандалий из сыромятной кожи, опахало из страусовых перьев и различные быто­вые предметы из дерева и бронзы, а также глиняные сосуды. Бычьи и бараньи черепа и кости говорят о живот­ных жертвах, совершавшихся -при погребении, которые отнюдь не исключали человеческих жертвоприношений. Интересно отметить, что на бараньи рога были надеты своеобразные футляры из слоновой кости — уникальная черта, возможно связанная с неизвестными нам ритуа­лами.

Кроме основного захоронения в курганах имеются обычно десятки и даже сотни сопутствующих. В одном случае погребено не меньше 322, возможно до 400 лиц. Все они были похоронены одновременно со своим вож­дем '. Большинство этих людей составляли молодые жен­щины, очевидно жены и наложницы вождя, кроме того, есть скелеты мужчин и детей, вероятно придворных и слуг. В антропологическом отношении погребенные принадлежали к местному нубийскому населению.

Подобные массовые захоронения с умершим вождем его жен, слуг и приближенных мы находим во многих африканских странах — от Египта эпохи I династии и до-династического времени до Мономотапы и Гереро на юге, Бенина и Дагомеи на западе, а также за пределами Аф-

¹ Эти факты позволили И. С. Кацнельсону прийти к следующе­му выводу: «Таким образом, эти огромные курганы, каждый из ко­торых представлял собой самостоятельное кладбище, дают неопро­вержимый исходный материал для заключения о наличии в Куше значительного числа рабов» (Кацнельсон И. С. Рабовладение в Ку­ше.— «Вестник древней истории», 1965, № 2, с. 78).

71

рйкй — в Древнем Уре, у скифов украинских степей и пр. На территории Нубии этот обычай сохранялся в Мероэ, где с царями хоронили женщин их гарема, у язычников-нубийцев раннего средневековья, оставивших свои некро­поли в Баллане и Фирке.

В чем суть этого обычая?

Несомненно, перед нами погребальное жертвоприно­шение людей, ставших принадлежностью умершего, как и его личные вещи. Следовательно, все эти люди находи­лись в личной зависимости от вождя. В то же время они были мало связаны с производством, так как трудно пред­положить, чтобы общество, особенно на ранних ступенях исторического развития, мирилось с уничтожением тако­го числа непосредственных производителей '. Иными сло­вами, в жертву приносили только тех лиц, которые нахо­дились в непосредственном услужении умершего.

Рабы ли они? Совсем не обязательно. С экономиче­ской точки зрения лично зависимые лица, большую или меньшую часть своего времени проводящие в личном услужении вождю, могут являться: 1) эксплуататорами, 2) мелкими производителями, 3) паразитическими слу­гами-рабами, 4) полупроизводителями, полупаразитиче­скими слугами (поварами, конюхами и пр.), 5) наемными слугами и пр. Последний случай мало вероятен для при­митивного нубийского общества 2-го тысячелетия до н. э., но варианты 1, 3 и 4 представляются наиболее возмож­ными.

Один факт свидетельствует о том, что в период конца Среднего царства Египта (около XVIII в. до н. э.) в сред­ней части Нубии существовала работорговля. Некий «храбрый воин» Хаанхефу из храма в Эдфу был послан «на юг Куша», путь куда занял 13 дней. За это время он мог достичь района Кермы или какого-нибудь рынка се­вернее III порога. Во всяком случае Хаанхефу побывал на независимой нубийской территории к югу от II порога. Здесь он приобрел некоторое количество золота и не­вольниц (Ь § к.1).

¹ Так, например, в известном рассказе Геродота о массовых по­гребениях у скифов перечисляются следующие категории лиц, ко­торых хоронят в кургане вместе с царем: одна из его наложниц, виночерпий, повар, камердинер, конюх, вестник, а также 50 других слуг. У африканских народов царя сопровождали в последний путь наложницы, телохранители, камердинеры, повара, музыканты, при­дворные вельможи.

72

И. С. Кацнельсон безоговорочно утверждает, что Ха­анхефу были проданы рабыни, принадлежащие местным жителям. В этом нет ничего невероятного, но возможны и другие решения: ведь мы не знаем не только экономи­ческого положения этих «невольниц» до того, как они были оторваны от ячеек производства и превратились в живой товар, но даже самого факта их принадлежно­сти к тому или иному, например «рабскому», сословию ^! . Наконец, «храбрый воин» Хаанхефу мог захватить их си-. лой. Поэтому вывод И. С. Кацнельсона не оправдан ни теоретическими, ни фактическими данными.

Однако если некрополь Бургейги и другие памятники эпохи Среднего царства и не содержат данных о рабо­владении в тогдашней Нубии, они позволяют судить о развитии местного ремесленного производства.

Как доказал суданский ученый Осама эль-Нур, боль­шая часть погребального инвентаря курганов Бургейги была изготовлена на месте. Судя по количеству и каче­ству изделий, металлургия меди и бронзы в Керме до­стигла большого совершенства. В захоронениях найдено 130 бронзовых кинжалов особой формы, некоторые с ру­кояткой из слоновой кости, а кроме того, множество бронзовых ножей. Все они сделаны местными мастерами. Что же касается бронзовых зеркал, то они немногочис­ленны (9 экземпляров, из которых 7 в одном погребении) и, по-видимому, привезены из Египта. Из дерева изго­товлялась мебель, бытовая и погребальная, некоторая часть посуды, туалетные принадлежности: гребни, каран­даши для сурмления бровей и ресниц, футляры для брон­зовых бритв и зеркал и пр. Из дерева изготовлены также ложки. Мебель составляют скамеечки для головы, ног, табуретки, столы и особенно ложа, напоминающие своей конструкцией позднейший суданский ангареб — кровать с веревочной или ременной сеткой, распространившуюся из Судана затем на Эфиопию. Все деревянные изделия отличаются от египетских, явно сделаны местными ма­стерами. Как мы увидим позднее, в период Нового цар­ства египтяне получали как поделочную древесину, так и готовые деревянные изделия из Средней Нубии.

Характерная продукция ремесла Кермы — резные фи-

¹ О различии между классом рабов и «рабским» сословием см. Кобищанов Ю. М. Африканские феодальные общества: воспроиз­водство отсталости и неравномерность развития.— В кн.: Африка: возникновение отсталости и пути развития, с. 205 и ел.

73

гурки из слюды, украшавшие шляпы из кож и шкур. Они довольно сложны по форме, но почти всегда содержат в центре изображение животного или магический символ.

Очень интересна керамика Кермы. В большинстве она изготовлена из смеси глины с илом, как это вообще было принято в Судане в разные периоды его истории, вплоть до настоящего времени. Почти 85% керамических изделий весьма отличаются от египетских. Небольшую часть составляют обычные грубые глиняные горшки и кубки, более или менее характерные для культуры «группы С»; это, очевидно, предметы простонародного быта жителей Нижней Нубии. Свыше 75% керамических изделий составляют прекрасные полированные глиняные сосуды, иногда с нарезным или штампованным орнамен­том, заполненным белой массой. Большая часть посуды изготовлена на гончарном круге, меньшая — вручную, одним из двух способов, до сих пор распространенных в некоторых районах Судана, например в Нубии и у оста­точных этносов горного Кордофана. «Уникальные кера­мические изделия Кермы — краснополированные с чер­ным верхом сосуды: чаши, кубки, кувшины, чашки, горш­ки и другие —сделаны на гончарном круге. Они имеют яркий красно-вишневый цвет и черный излом. Тонкость стенок — характерная особенность этих сосудов. Они от­личаются весьма тщательным лощением поверхности» '. К сожалению, это профессионально точное описание не может передать изящной и строгой красоты произведе­ний виртуозов-гончаров древнего Судана.

Кроме глиняных найдено немало фаянсовых изделий мастеров-керамистов Кермы, которые в этом случае явно подражали египтянам. Здесь бусы, амулеты, фигурки людей и животных, браслеты, модели лодок, черепицы и изразцы и, конечно, сосуды разнообразных форм и на­значения. Они либо разрисованы черными линиями, либо покрыты резьбой, заполненной цветной массой (как и не­которые глиняные сосуды). Однако этот древнейший су­данский фаянс по своему качеству и по тонкости орна­мента значительно уступает знаменитому древнеегипет­скому фаянсу.

Правильной оценке цивилизации Кермы мешают не только ее недостаточная археологическая изученность,

¹ Осама эль-Нур. Культура Кермы и ее истоки. — «Вестник древней истории», 1976, № 1, с. 38.

74

 

отсутствие письменных источников, но и предвзятые взгляды некоторых ученых. Американский археолог Дж. Э. Рейснер, раскопавший некрополь в Бургейге, не понял, что он открыл новую цивилизацию. Он полагал, что обнаружил погребения египетских вельмож, стояв­ших во главе египетской торговой колонии эпохи Средне­го царства. Однако уже через несколько лет немецкий ученый Г. Юнкер отверг это весьма предвзятое мнение и предложил считать Керму древнейшим очагом негро-африканской культуры, поднявшейся до уровня цивили­зации. Он утверждал, что «негры» древней Кермы лишь заимствовали некоторые технические приемы египетского ремесла, но в остальном их культура была вполне ори­гинальна и представляла собой результат самостоятель­ного развития. Свою статью о Керме он назвал «Первое появление негров в истории». Стройную концепцию пред­ложил мероист из ГДР Ф. Хинтце. Он считает Керму ре­зиденцией правителя первого в истории Судана само­стоятельного государства, которое в надписи Яхмоса I названо Кушем. Расцвет этого государства, по Хинтце, начался в первый переходный период и эпоху гиксосско-го владычества в Египте, когда, воспользовавшись ослаб­лением Египта, царь Куша захватил все древнеегипет­ские крепости в Нижней Нубии. С гиксосами Куш под­держивал дипломатические и торговые отношения, в результате чего в Керме оказались египетские изделия и печати гиксосских царей. Другие предметы египетского производства попали в Керму тогда, когда фараоны Но­вого царства завоевали Куш и его столицу Керму (точ­нее, крепость Западную Деффуфу) и присоединили их к своим владениям.

Концепция Хинтце была поддержана и развита судан­скими историками Б. Э. Мубараком и Осамой эль-Нуром, решительно отстаивавшими автохтонное суданское про­исхождение цивилизации Кермы.

Что же теперь можем сказать о нубийском обществе начала 2-го тысячелетия?

Некрополи в Керме свидетельствуют о далеко зашед­шем выделении верховной власти вождей, которых, ви­димо, следует уже именовать царями. Египетские источ­ники говорят об объединении ряда племен под эгидой местных вождей, а в период XII династии — под властью фараонов. Следовательно, в Северной Нубии того перио­да имелась государственность: развитая древнеегипет-

75

екай и весьма Примитивная, складывающаяся местная государственность. Существовала работорговля, вероят­но, существовало и патриархальное рабство. Вместе с тем общее состояние производительных сил той эпохи (как и всех последующих эпох, вплоть до новейшего времени) заставляет предполагать господство мелкого натураль­ного производства и существование ренты хотя бы в са­мых примитивных формах. О последней свидетельствуют немногие сохранившиеся факты. Так, надпись Сиренпута (Сиренповета), номарха Элефантины, говорит о дани из нубийских областей, о чем Сиреннуту должны были до­кладывать.

Вряд ли стоит сомневаться в том, что в Нубии 3-го — начала 2-го тысячелетия, как и в тогдашнем Египте, на­ряду с рабовладельческими развивались феодальные производственные отношения, причем именно феодаль­ные отношения были ведущими в процессе классообра-зования.

Несомненно, в этом огромную роль сыграл «внешний фактор» — египетское завоевание и египетская торговля. Этот фактор сохранял свое значение и в период XIII ди­настии Египта, и позднее, после гибели Среднего царства.

Египетская торговая и военная экспансия была важ­ным фактором развития и других стран Северо-Восточ­ной Африки, даже таких отдаленных, как Пунт.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: