Палочки для еды, плывущие по реке.

Как-то раз, давным-давно, Суза-но-во-но-микото, брат богини Солнца, спустился с небес на землю, чтобы побродить вдоль реки Хи у Тори-Ками, в юго-западной провинции Изумо.  Увидев, как по реке плывут палочки для еды, он сообразил, что в горах кто-то есть, и пошел посмотреть.  У истока реки молодой бог встретил старика со старухой в их красавицу-дочь, которые были все в слезах.

"Почему вы плачете?"—спросил Суза-но-во-но-микото.  Охваченные ужа­сом старики рассказали ему, что на вершине горы живет свирепый дракон о восьми головах.  Каждый год змей опускался вниз, чтобы съесть одну из их дочерей.  Теперь осталась только юная Куши-инада-хнме, и, так как сейчас время урожая, дракон вот-вот должен появиться снова.  Суза-но-во-но-микото подумал немного, а потом сказал, что убьет дракона, если девушку отдадут ему в жены.  Родители согласились.  Тогда бог велел им построить ограду, расставить восемь бочек, наполнить их крепким саке н поставить Куши-ина-да-химс на помост над ними.

Прошло некоторое время, и страшный дракон спустился с горы, чтобы проглотить свою прекрасную жертву.  Когда он подполз к восьми бочкам, то увидел отражение девушки в саке и всеми своими восемью языками начал лакать дурманящее зелье.  Вскоре чудовище свалилось и уснуло, а Суза-но-во-но-микото вышел из укрытия и отрубил все его восемь голов.  В хвосте дракона он нашел волшебный меч.  Бог женился на Куши-инада-химе, чье имя означало—Прекрасная Принцесса Рисовых Полей.  Сам Суза-но-во-но-микото был богом земледелия и еще раньше дал людям зерна риса, проса, ячменя, бобов азуки, сои и шелковичных червей.  Волшебный меч, символ союза этого небесного бога и земной девушки был подарен императору и стал одним из трех сокровищ Японии.  С тех пор его вместе со священным зеркалом и священным ожерельем передавали из поколения в поколение.

ДЕТСТВО В ЯПОНИИ

Эта легенда из Коджики, самой священной книги Японии, имеет для меня особое значение, так как я родилась и выросла в деревне, где, по преданию произошли эти легендарные события.  Мой дом расположен в гористой местности, расчищенной и заселенной крестьянами, которые выращивают рис Традиционный уклад жизни, в условиях которого я росла, мало изменился за многие тысячелетия.  Название нашей деревни, Йокота, означает "край рисового поля" ближайший большой город, Мацуе, расположен к северу, в краю озер, недалеко от Японского моря; во времена моего детства до него приходилось тащиться часов пять на поезде.  Теперь старые паровозы исчезли, и до Мацуе можно домчаться за два часа на машине по петляющей горной дороге.  Здесь в конце девятнадцатого века Лафкадио Херн, великий западный исследователь таинственной и недоступной Японии, стал ее гражданином, а дом, где он жил вместе с женой и детьми, заботливо охраняется.  С другой стороны, на юге, расположена Хиросима, до которой в те годы можно было доехать на поезде.

Северная сторона гор в направлении к морю и Мацуе называется Сан-Инь (гора Инь), южная сторона в направлении к Хиросиме— Сан-Йо (гора Ян).  Йо—это древнее название ян.  По-китайски инь первоначально обозначал темную, покрытую облаками, холодную сторону вершины, а ян относился к светлой, солнечной, яркой стороне.  Окруженные естественной красотой гор и лесов, полей и рек, мы интуитивно ощущали инь и ян, изначальные энергии Вселенной.  Мифология всегда жила в наших сердцах.

На фоне прекрасной природы деревенская жизнь текла в соответствии с годовым циклом риса.  В обыденной японской речи еду, или трапезу, называют "гохан", что означает "сваренный рис".  Говоря о завтраке или обеде, мы спрашиваем: "Ты уже ел утренний рис?" или "Тебе понравился вечерний рис?".  Цикл риса отражает четыре времени года: подготовка семян и сев весной, затем пересадка и обработка полей в середине лета, сбор и обмолот созревшего урожая осенью, хранение и переработка в традиционные продукты зимой.

В нашей деревне проживало около трех тысяч человек, и по меньшей мере 95% из них были крестьяне.  И хотя я не была дочерью крестьянина, мы, как правило, участвовали во всех сельскохозяйственных работах, и рис составлял основу нашей жизни.  В горячую пору, когда надо было пересаживать крохотные ростки, соседи обычно помогали другу другу, и я зачастую вместе со всеми работала в поле в конической шляпе и соломенных сандалиях.  Сажать рис очень трудно, приходится трудиться, не разгибая спины, по три, четыре, а то и пять часов кряду.  Однако над полями часто звучали мелодии: мы вместе пели, и время пролетало быстро.

Мой отец был красильщиком тканей и имел свою мастерскую.  Крестьяне по традиции разводили шелковичных червей и ткали шелк, чтобы шить себе одежду.  Они часто приносили отцу белое полотно для изготовления ширм.  Поскольку наличные деньги не были у нас в ходу, деловые отношения были связаны с товарообменом или кредитом.  До эры Мэйдзи зерно служило денежным эквивалентом, и богатство измеряли в мерах риса.  Сегун и другие магнаты часто владели миллионами коку сов, или фунтов, риса.

Рисунки, которые отец использовал при изготовлении ширм, были выполнены в Киото, старой столице.  Иногда на ткани отпечатывалось пять или шесть рисунков; они накладывались один на другой, и получался сложный и красочный узор.  Отец был также большим мастером по изготовлению флагов, вымпелов и бумажных змеев.  Каждый год пятого мая, в День Мальчиков, он расписывал высокие знамена, посвященные знаменитым событиям, таким как битва при Кагамуше, и вся наша семья энергично бралась за работу.  Мой самый первый интерес к искусству появился в это время, я до сих пор прекрасно помню, как смешивается мука из сладкого риса с красками, чтобы приготовить основу красителя для шелковой ширмы.

У моей матери был огород, и свежих овощей всегда с избытком хватало для все растущей семьи: нас, детей, у нее было девять.

Рис, который мы получали от крестьян, был на 80% процентов нешлифованный.  Шлифованный белый рве на Дальнем Востоке предпочитала аристократия.  В дальнейшем контакты с Западом и рост индустриализации привели к тому, что крестьяне, лавочники и другие слои населения стали потреблять все возрастающее количество переработанных продуктов.  Временами мы пита­лись только бурым рисом, который был пищей наших предков, начиная со времен Суза-но-во-но-микото в Кушн-инада-химе.  К началу двадцатого столетия вошло в обыкновение, даже в нашем отдаленном районе, питаться частично очищенным зерном.  Одиако мы редко ели только белый рис, который большинство японцев и китайцев предпочитают сегодня.

Повседневная пища была бесхитростной и обычно состояла просто из бурого риса, супа из мисо и традиционно приготовленных солений.  В дополнение к ним подавались овощи с огорода и морские.  Иногда мы ели немного рыбы или морских продуктов, но мы жили далеко от моря, в горах, и это было для нас лакомством.  Иная животная пища была редкой, и состояла главным образом из кроликов, цыплят и дичи.

Во времена моего детства даже и не слыхали, что можно есть говядину.  Каждый год в ноябре, после сбора урожая, в нашей деревне в течение двух недель проходила большая ярмарка, и семьи с окрестных гор приходили обменивать свой урожай, горшки, кастрюли и другие товары.  Наибольший интерес вызывала торговля коровами.  Крупный рогатый скот использовался только в земледелии — как рабочая сила, и никогда не употреблялся в пищу.

12345678910Следующая ⇒

Поделиться: