Сельское хозяйство Сибири в XVIII – первой половине XIX вв.

Сельскохозяйственная колонизация Сибири составляла главное направление в развитии экономики края в позднефеодальный период. Основой сельского хозяйства было хлебопашество. Расширение границ Российской империи после присоединения западносибирских степей, Алтая и Минусинской котловины позволило русскому и сибирскому крестьянству распространить земледелие в новые земли, более благоприятными условиями для его развития.

Сибирское хлебопашество в XVIII-первой половине Х1Х вв. продолжало сохранять экстенсивный характер. Феодализм в центре страны уже был препятствием для экономического прогресса, на окраине он, возрождая свои ранние, более жизнеспособные формы, мог способствовать продвижению вперед. Развитые сибирской сельской экономики обеспечивалось прежде всего увеличением числа рабочих рук.

В начале XVIII в. крестьян, взрослых мужчин, в Сибири было около 110 тысяч, а в середине XIX в. уже более миллиона человек. Три четверти крестьянского населения проживало в Западной Сибири, остальные – в Восточной. На протяжении всего периода менялся удельный вес крестьянства среди других .групп населения, если в начале он составлял 60%, то в предреформенные годы превысил 80%. 

Главный критерий динамики сельского хозяйства Сибири – увеличение пашни под посевом в крае. К началу XVIII в. сибирская пашня составляла 100 тыс. дес. Это означало, что каждый крестьянин в среднем засевал десятину. Такое количество пашни с трудом могло прокормить крестьянскую семью, даже если в ней было несколько работников. Крестьяне совмещали хлебопашество с другими хозяйственными занятиями, а значительная часть их вообще добывала средства к существованию вне земледелия. Это были условия начальной колонизация, когда стабильное земледельческое хозяйство поддерживать было трудно.

В конце XVIII в. в Сибири обрабатывалось под посев 573 тыс. дес. На каждого крестьянина в среднем приходилось 1,5 дес. посева. В середине XIX в. ежегодно распахивалось около 1,8 млн. дес., на каждого крестьянина в среднем приходилось уже 1,8 дес. пашни. 

Приток русских крестьян из-за Урала, сибирских старожилов из лесной полосы создал на плодородных землях юга необходимые условия для подъёма хлебопашества. В 60 гг. XVIII в. на юге Западной Сибири (исключая Алтай) было уже сосредоточено 60% посевных площадей. В конце века алтайский юг в сравнении с томским севером имел 80% пашни под посевом. Старые земледельческие районы еще сохраняли внутренние резервы для развития, что подтверждает абсолютный рост пашенных земель на севере. Но по темпам они далеко отстали от новых, южных районов. В первой половине XIX в. были попытки распространить земледелие на север и восток. Севернее 60 параллели тогдашнее русское земледелие не смогло продвинуться. На востоке крестьянское хлебопашество привилось только в бассейне Средней Лены. На Камчатке, несмотря на все усилия, возделывание хлебов не удалось, но огородничество среди русских жителей распространилось. 

Благоприятные условия для земледелия на юге Сибири позволили крестьянину создать специализированный, основанный на хлебопашестве тип хозяйства. На лесном севере формируется другой хозяйственный тип с уклоном к совмещению различных занятий, созданию комплекса, в котором хлебопашество или занимает равное положение среди других отраслей, или даже отходит на второй, третий план. 

Необходимо отметить, что количественному росту сибирского земледелия способствовали также социальные факторы. Перевод сибирских крестьян на денежный оброк, отмена десятинной пашни, секуляризация монастырских земель – все это освободило земледельца от наиболее грубых форм феодальной эксплуатации, открыло пути для их хозяйственной инициативы. Способствовал развитию земледелия спрос на хлеб со стороны пограничных линий, алтайских и нерчинских заводов, позднее – золотых приисков. 

В гораздо меньшей степени затронули сибирское земледелие качественные изменения. 

Главным орудием труда хлебопашца оставалась соха. В XVIII—первой половине XIX вв. распространена была в Сибири соха с двумя сошниками, которая называлась «рогалюхой». 

Со второй половины XVIII в. у алтайских и забайкальских крестьян-старообрядцев появляется тяжелый деревянный плуг-сабан с железным лемехом и прямым отвалом. В него впрягали 4-6 лошадей и пахали землю на глубину в 9-II см, в то время как глубина вспашки сохи достигала только 7-8 см. 

Для взрыхления почвы после пахоты употребляли бороны. В начале XVIII в. они были деревянными, позже, их вытесняют бороны с железными зубьями. Убирали созревдшй хлеб серпами, а с середины XIX в. появились я стали применяться для этого косы-литовки. Собранный хлеб молотили цепами, после чего зерно отправляли на хранение или помол. Почти весь земледельческий инвентарь изготовлялся в Сибири. 

В Сибири позднефеодального периода применялись различные системы земледелия. Наиболее распространенной была залежно-паровая. При ней распахивались участки целины под зерновые, использованную под. посев землю несколько лет оставляли в залежь. Если целинных земель не хватало, истощенное, засоренное поле и перелог оставляли без обработки в течение ряда лет.

Затем перелог снова распахивали под хлеба. При земельной тесноте перелоги распахивали все чаще. Когда продолжительность перелога сокращалась до года, возникала новая – паровая система земледелия, имевшая экстенсивный характер. Экстенсивное земледелие не ограничивалось использованием плодородия почвы. Применялись более тщательное распахивание, удобрения, севообороты. Но качественные изменения накапливались так медленно и влияние их было настолько ограничено, что основной путь развития экстенсивного земледелия заключался в расширении обрабатываемых земель.

С паровой системой земледелия связаны двухпольный и трехпольный севообороты. Имея пашню в двух полях, крестьянин одно поле оставлял под пар, только осенью засевая его озимыми хлебами, на другом сеял и собирал урожай яровых хлебов, а осенью распахивал его под пар. Так, чередуя поля, он вел свое земледельческое хозяйство. При трехпольном севообороте крестьянин распределял озимые, яровые хлеба и пар в трех полях, проводя смены хлебов и пара в трехгодичном цикле. 

В Сибири XVIII-первой половины XIX вв. применялись сложные варианты и разнообразные комбинации залежно-переложной и паровой систем. В старых лесных районах земледелия, где постепенно стала ощущаться теснота в угодьях, крестьяне применили паровую систему с двух-трехпольным севооборотом и удобрением почвы, иногда сочетая ее с перелогом. В лесостепных и степных районах» где земли было много, достаточно прочные позиции сохраняла залежно-переложная система. Кое-где в лесных районах, особенно на востоке региона, еще была в ходу примитивная система подсечного земледелия. 

Специфичной чертой сибирского земледелия было распространение заимок. Заимка была связана с существованием залежно-переложной» системы. Когда все свободные земли вокруг деревни были заняты или использованы, крестьянин отыскивал поле под пашню поодаль и обрабатывал его «наездом». Если такое поле располагалось достаточно далеко, там возводились временное жилье, хозяйственные постройки. После того, как истощались земли в окрестностях деревни, где жил крестьянин, он перебирался на заимку на постоянное жилье. Заимки часто становились ядром, вокруг которого формировались новые деревни. На протяжении жизни крестьянин мог сменить несколько заимок. 

Состав сельскохозяйственных культур в позднефеодальный период мало изменился в сравнении с XVII в. Среди зерновых преобладала рожь озимая и яровая. Крестьяне отдавали предпочтение ярице, поскольку в сибирских условиях она давала более надежный урожай. В XVIII в. яровые хлеба составили больше 60% посевов ржи, позднее этот процент езде вырос. Довольно много сеяли ячменя, овса, гречихи, пшеницы. Пшеница хорошо прижилась в южных районах Сибири, вытесняя рожь.  

Из технических культур повсеместно выращивали лен и коноплю. С XVIII в: в Сибири стали возделывать табак, в XIX в. его особенно много производилось в Барнаульском и Бийском уездах, где «по селениям и округам гряды ломятся под табаком». Там же на Алтае делались удачные опыты с сахарной свеклой. По южным местностям разводили бахчевые культуры. Славились арбузами и дынями минусинские степи.

С 60 гг. XVIII в. начали культивировать в Сибири картофель. В 1812 г. правительство приняло решение распространить его по всему краю. С недоверием вначале отнеслись сибирские крестьяне к выращиванию картофеля. В; 1813 г. по всей Тобольской губернии собирали его несколько больше I тыс. пудов. Но уже в предреформенныегоды снимали урожаи по 5-7 млн. пудов.

Урожаи в сибирском земледелии зависели от природно- климатических условий. Изменения погоды, стихийные бедствия (засуха, заморозки, затяжные дожди, наводнения) нередко пагубно сказывались, на развитии земледелия.

В XVIII – первой половине XIX вв. средняя урожайность хлебов колебалась «в пределах сам 3,5-4,5. Она была выше на юге Сибири и ниже в лесной полосе и на востоке: При посеве крестьянин расходовал 100-120 кг зерна на десятину, а собирал урожай по 400-500 кг. Для феодальной России это был уровень, несколько превышавший средний.

Валовой сбор зерна по Сибири на рубеже XVII-XVIII вв. составлял 4 млн. пудов, а через полтора столетия он вырос до 82 млн. пудов. Таким образом, за 1гШО лет валовой сбор зерна вырос в 20 раз, количество мужских рабочих рук увеличилось в 10 раз, а размеры пашни под посевами в 18 раз. Развитие земледелия обуславливалось, в первую очередь, привлечением новых трудовых ресурсов, освоением плодородных земель на юге, становлением специализированного на хлебопашестве крестьянского хозяйства. Сдерживающим фактором прогресса в земледелии являлось недостаточное развитие товарно-денежных отношений в Сибири. Не возможное выгодно сбыть хлеб, крестьянин ограничивал свою запашку. Администрация Алтайского горного округа отмечала: «...крестьяне не сеют хлеба много, ибо урожай переменчив, а цены скачут. Они охотнее идут в извоз или на заводские работы, так как деньги реальны». Тем не менее, количество свободного, преимущественно товарного хлеба росло. В XVIII в. оно составляло примерно 13%, а в предреформенные годы 16% от валового сбора зерновых.

Как и в XVII в., развивалось огородничество, которое в основном являлось вспомогательной отраслью, рассчитанной только на домашнее потребление. Только в середине XIX в. вокруг больших сибирских городов стали появляться крестьянские хозяйства и целые деревни, где огородничество приобрело товарный характер, овощи постоянно продавались на городских рынках. 

Разведение и использование скота было вторым по важности компонентом сельскохозяйственной экономики позднефеодальной Сибири. В сравнении с XVII в. скотоводство стало играть более важную роль в крестьянском хозяйстве. Это было связано с укреплением земледелия, колонизацией южносибирских районов, увеличением потребности в гужевом транспорте, постепенным ростом спроса рынка на скотоводческую продукцию.

Источники позднефеодального периода дают лишь приблизительную картину обеспеченности крестьянского хозяйства скотом. Официальная статистика считала средней нормой содержание 3-5, лошадей, 3-5 коров, 6-8 голов мелкого рогатого скота на, двор. В различных районах Сибири, в зависимости от местных условий, количество скота на крестьянском дворе колебалось.

Больше разводили и содержали скота на юге и меньше на севере. На южных землях развитие хлебопашества нуждалось в обеспечении тягловой силой для обработки полей, поэтому увеличение числа лошадей почти в точности соответствовало росту запашки. Новым явлением в сельской экономике юга была перестройка части крестьянских хозяйств на товарное скотоводство. Это коснулось прежде всего разведения крупного рогатого скота и овец. Крестьяне торговали коровьим маслом, кожами, овчиной, салом.  

На лесном севере Сибири крестьянин, не забывая хлебопашества, все больше времени отдавал промыслам и ремеслам. В таком хозяйстве лошадь была в работе не только в полевой сезон, но и в остальное время года – в извозе, на лесных промыслах.

В целом по Сибири средняя норма количества скота на двор в 2-3 раза превышала обеспеченность скотом крестьянского хозяйства в центре Европейской России. Такое положение было жизненной необходимостью для сибирского крестьянина. Господство экстенсивных форм земледелия, протяженные транспортные коммуникаций, отработка натуральных повинностей в пользу феодального государства – все это требовало содержания в хозяйстве нескольких лошадей. Быстрый износ лошади компенсировался нерабочими «гулевыми» лошадьми и молодняком, которого было обычно 30-40% от общей численности лошадей. Мясомолочный скот обновлялся еще быстрее. Обыкновенно крестьянин держал корову до третьего года, в дальнейшем прирост мяса не окупал расходов на корм. Это заставляло держать в стаде 40-50% молодняка. 

Были еще причины, объясняющие сравнительную многочисленность скота в хозяйстве сибирского крестьянина. Низкая породность стада была связана с низкой продуктивностью, что вызывало необходимость увеличения поголовья. Примитивные способы содержания и разведения скота, постоянное ожидание свирепствовавших в Сибири эпизоотий также заставляли крестьянина наращивать численность стада. Условия натурального хозяйства, неразвитость товарно-денежных отношений создавали ситуацию, когда скот использовался как «живые деньги». Сибирский крестьянин рассматривал свой скот как источник денежных средств, необходимых для уплаты налогов, или как фонд кредитования других отраслей хозяйства.

Приемы ведения «скотоводства сибирскими крестьянами ставили эту отрасль хозяйства в большую зависимость от стихийных сил природы. Летом крестьянский скот находился на подножном корму, зимой он кормился заготовленным сеном или соломой. Ограничений в сенокосных угодьях почти не существовало. С наступлением холодов скот переводился в открытые загоны, где и проводил зиму. Источники отмечали, что «у крестьян весьма недостаточно теплых хлевов для» обогрева скота». Только на севере зимнее стойловое содержание было обязательным. Породные качества скота определялись его выносливостью.

Мясо-молочный скот был двух основных пород: русской и киргизской (казахской). Русскую держали в основном на севере, киргизскую на юге. Широко были распространены метисные породы. Овцы также были грубошерстной, русской породы и киргизской, курдючной. Свиней разводилось мало. Известны были три. породы: в западносибирских губерниях «простая русская» и «чудская», на востоке популярностью пользовалась местная порода свиней малого роста.

Больше разнообразия было в породах лошадей, где наблюдалась определенная специализация. Были известны гужевые кузнецкие и нарымские лошади, универсальные кулундинские и барабинские, верховые киргизские .и алтайские. Породы эти были нестабильными, многие во второй половине XIX в. прекратили свое существование.

Русские крестьяне на севере Сибири приобщились в XVIII в. к оленеводству. В Нижнем Приобье в середине XIX в., жители г. Березова держали оленьи стада в несколько сотен голов. 

Низкий уровень зоотехнической культуры служил причиной различных заболеваний скота. Особенно была распространена сибирская язва. Часто встречались чума и ящур. Эпидемии опустошали периодически целые районы Сибири. 

Оценивая скотоводство позднефеодалыюй Сибири в целом необходимо отметить его соответствие остальным отраслям экстенсивной сельской экономики. Скотоводство развивалось преимущественно в рамках натурального хозяйства, размеры его определялись численностью крестьянской семьи и размерами пашни. Крепнущие товарно-денежные отношения вызывали постепенное формирование скотоводства в самостоятельную отрасль. Быстрее процесс этот шел на юге Сибири, в притрактовой зоне, в окрестностях кабинетского промышленного комплекса, вблизи золотых промыслов и крупных городов. В предреформенное время скотоводство не только удовлетворяло нужды местного областного рынка, но все настойчивее со своими сырьевыми товарами появлялось в Европейской России, Казахстане, Средней Азии и Китае.

Традиционные отрасли сельской экономики – хлебопашество и скотоводство всегда дополнялись в хозяйстве сибирского крестьянина ремесленными и промысловыми занятиями. В XVIII в. основными промыслами сибирской деревни были охота и рыболовство. В позднефеодальный период охота остается преобладающим занятием только в неземледельческих районах края.

Профессионально занимались ею крестьяне бассейна Нижней Оби и северо-востока Восточной Сибири.

Шкурки соболя, песца, лисицы, куницы, горностая, белки продавались: «низший сорт отправлялся в Кяхту для сбыта китайцам, а высший... в Россию». Промысел крестьяне вели индивидуально или объединялись в артели. Кое-где сохранилась и наемная артель – покрута.

По количеству занятых рук наиболее массовым промыслом сибирского крестьянства было рыболовство.

Ловили рыбу неводами, переметами, мордами чаще всего «про себя», для собственного употребления. Рыболовство на продажу имело место только в низовьях Оби, Енисея, на Байкале и Чановских озерах в Западной Сибири. Распространению крестьянского рыболовства мешала конкуренция купцов-рыбопромышленников. Часто купцы сколачивали из крестьян наемные артели. В предреформенные годы крестьянское рыболовство на Чанах и вблизи Томска приобрело товарный характер, в этих местах иногда целые деревни забрасывали земледелие и занимались исключительно ловом рыбы для продажи. 

Существенное место в деревенской экономике занимали лесные промыслы. Почти все крестьяне собирали кедровые орехи, ягоды, травы. Сбором орехов – «шишкованием», нередко руководила община. Она же тщательно следила за сохранностью ближайших кедровых рощ. Специфичным промыслом был сбор мамонтовой кости на северо-востоке Сибири. Лес снабжал крестьянина разнообразным сырьем, необходимым в хозяйстве. Добывались мочала, луб, дубильные материалы, береста, мох, с^ола, зола, уголь. Важнейшим продуктом леса являлась древесина. Развитие городов, промышленности сделало вырубку и доставку строевого леса, дров самым значительным лесным крестьянским промыслом. Освоение степного юга также вызвало повышенные спрос на лес. Летом по рекам, зимой на санях лес доставлялся к рынкам сбыта, прибыль шла на пополнение крестьянского бюджета. 

Одной из распространенных форм внеземледельческого заработка был извоз. По Московскому тракту от Екатеринбурга до Кяхты ежегодно перевозились десятки тысяч пудов различных грузов. От основной магистрали тянулись во все стороны вспомогательные тракты со своим грузопотоком. Часть грузов и пассажиров перевозилась за счет подводной и почтовой государственной повинности, но огромный объем транспортировок заставлял администрацию разрешать на трактах вольнонаемный извоз.

Организация извозного дела была почти целиком в руках купечества и зажиточного крестьянства. Последние или вели извоз сами» располагая капиталом в несколько тысяч рублей, или выступали контрагентами купцов, нанимая для них крестьян. Рядовой крестьянин редко промышлял извозом самостоятельно, обычно с лошадьми, телегой, санями он шел в найм. В большинстве случаев богатей-подрядчик выдавал наемщику ссуду натурой (хлебом, одеждой), редко деньгами. Следствием такого кредита часто было возникновение долговой кабалы. Крестьяне зарабатывали не только на самих перевозках, ной на их обеспечении фуражом, обслуживанием. «Капиталистые» крестьяне сочетали подряды на извоз с содержанием постоялых дворов.

Новым промыслом для сибирской деревни стало в конце XVIII в. пчеловодство. Основным центром пчеловодства были земли Алтайского горного округа, откуда оно распространилось на север, в окрестности Томска.

В бийских и кузнецких деревнях многие крестьяне держали десятки колодок с пчелами, а были и такие, которые имели пасеки с сотнями колодок. Мед и воск со средних и больших пасек шел на продажу. Сибирское пчеловодство не только обеспечивало потребности местного рынка, но посылало свою продукцию в Европейскую Россию. В первой половине XIX в. сложился обычай скупки меда и воска «ходебщиками», некоторые из них имели значительные капиталы (до 12 тыс. рублей). 

В XVIII – первой половине XIX вв. начинается постепенное вытеснение «домашней промышленности» в сибирской деревне ремесленным производством. В предреформенные годы сельское ремесло вполне оформилось.

Процесс развития крестьянского ремесла был обусловлен начавшимся разделением труда в сельском хозяйстве, проникновением в него товарно-денежных отношений.

Большое значение для крестьянского хозяйства имело кузнечное ремесло. Оно в лесной полосе края концентрировалось вблизи трактов и городов. Здесь существовали кузнечные мастерские с относительно большим объемом работ. Кузнец трудился вместе с подмастерьями. На юге Сибири, вдали от больших дброг и городов, кузнец чаще работал на заказ, ремонтируя земледельческий инвентарь. 

Большое место в сибирской деревне занимала деревообработка, в частности, распиловка леса. Трудились пильщики артелями. Жители деревень и сел, расположенных у трактов и по берегам рек, изготовляли транспортные средства – телеги, сани, лодки. Столярными работами по изготовлению бытовых предметов успешно занимались на севере Западной Сибири. Деревообработка носила кустарный характер, связь ее с рынком была недовостаточно прочной.

К строительному ремеслу относились плотницкое, кирпичное, и каменщицкое, различались плотники-работники и вольные плотники. Первые являлись строительными рабочими, а вторые – ремесленниками. Плотницкое ремесло было распространено по всей Сибири так же, как изготовление кирпичей и кладка печей. Работа плотников носило сезонный характер и обычно выполнялась по заказу. 

Важным направлением крестьянского ремесла являлась обработка сельскохозяйственной продукции. Мукомольное дело теснейшим образом было связано с хлебопашеством. В Сибири ХVIII – первой половины XIX вв. известны мельницы нескольких типов. Ветряные мельницы распространены были на юге. Водяные мельницы подразделялись на колесчатые, с наливным колесом, и мутовки с лопастным колесом. Редкостью были мельницы на конной тяге. В середине XIX в. в крае действовали десятки тысяч ветряных мельниц и тысячи водяных. Крестьянские мельницы находились в частном и общинном владении.  

Часть хлебного зерна крестьяне использовали в винокурении. Несмотря на государственную монополию, они занимались тайным «корчемством», изготовляя самогон на подпольных винокурнях – «каштаках». 

Повсеместной была переработка животноводческого сырья. Крестьяне занимались выделкой кожи, овчин, изготовлением кожевенных изделий, варкой мыла, топлением сала. В предреформенный период имелись крестьянские «фабрики и заводы», как их именовали в документах, устойчиво связанные с рынком. В 1857 г. только в Ялуторовском и Курганском округах на юге Западной Сибири администрация выявила более 40 подобных заведений. Доходы крестьян-владельцев достигали нескольких тысяч рублей в. год, а один из них получал 70 тысяч. Производство «заводов» обслуживалось несколькими работниками и по организации своей являлось мануфактурным. Помимо «заводов» было много ремесленных мастерских, в которых обрабатывалось животное сырье.

Дальнейшее развитие получило тканье полотна, холстов, выделка сукна. В предреформенные годы полотно и холст стали поступать на рынок. Лучшие холсты выделывались в Западной Сибири. Организацию производства и сбыта брали на себя скупщики.

Переработкой минерального сырья занимались стеклоделательные крестьянские «фабрики». Десяток этих заведений находился в середине XIX в. на юге Тобольской губернии. Стеклоделательные «фабрики» были начальными мануфактурами. Они успешно конкурировали с купеческими «фабриками», производя разнообразную стеклянную посуду. 

Общая картина развития промыслов и ремесел в крестьянской экономике позднефеодальной Сибири тесно связана с географическим разделением труда в крае. На севере, благодаря промыслово-ремесленному сектору, примерно треть крестьянских хозяйств в предреформенные годы медленно втягивалась в рыночные отношения. На юге этот процесс распространялся на одну шестую часть хозяйств. Крестьянское ремесло ко времени реформы вполне отделилось от «домашней промышленности» и прошло путь от производства на заказ до простейших мануфактур. Внутри системы крестьянского хозяйства промыслы и ремесла были наиболее стабильным и быстро прогрессирующим элементом. Они позволяли получать средства для поддержания остальных отраслей хозяйства. В некоторых случаях активность в промыслово-ремесленной деятельности подготавливала почву для социального расслоения крестьянства.

Общение аборигенов Сибири с русским населением положительно влияло на их экономику, способствовало заимствованию хозяйственных навыков. В тех районах, где контакты были длительными и тесными, коренные жители перенимали у русских крестьян земледелие. В Западной Сибири в 60-е гг. XVIII в. около 17 тысяч «ревизских душ ясашного населения имели пашню. В предреформенные годы уже десятки тысяч татар, манси занимались хлебопашеством. В 1822 г. они были причислены к «оседлым инородцам» и выполняли подати и -повинности наравне с русскими крестьянами.

Значительными были успехи в земледелии у бурят. В XVIII в. каждое третье хозяйство бурят, живших в окрестностях Иркутска, располагало пашней. В первой половине XIX э. началось массовое приобщение обедневших бурят к земледелию, в то время как их состоятельные сородичи предпочитали скотоводство.

Хлебопашество коренные народы Сибири старались вести по русскому образцу, перенимая орудия труда, систему полеводства. Однако у ряда народностей в этой отрасли хозяйствования прослеживались древние традиции, берущие начало в мотыжном земледелии. Так, у северных, алтайцев выращиванием хлеба занимались только женщины. Поля они обрабатывали мотыгой, созревший хлеб срывали руками или срезали ножом. 

Русское влияние сказывалось на аборигенном скотоводстве. У якутов изменилось соотношение видов скота в хозяйстве, если раньше они разводили преимущественно лошадей, то теперь на первое место вышел крупный рогатый скот. Буряты, наряду с лошадьми, стали больше разводить овец, а в оседлых поселках даже свиней. Эти изменения вызваны были появившимся спросом на мясо-молочную продукцию, кожи, овчины. В якутском и бурятском скотоводстве привилась практика сенокошения, заимствованная у русских. Но далеко не все сибирские скотоводы перестраивали свое хозяйство. Традиционное кочевое скотоводство сохранялось у южных алтайцев. Северное оленеводство также не испытывало русского влияния.  

Народы, обитавшие на северной и восточной окраине Сибири, в меньшей степени восприняли русскую культуру и традиции хозяйства. Быт и экономики этих народов определялись занятиями охотой и ры6оловством. Единственным крупным изменением в жизни таежных охотников и морских зверобоев стало применение огнестрельного оружия. Аборигенное рыболовство находилось под постоянным давлением русской рыбопромышленности. Купцы, богатые мещане, крестьяне стремились захватить места лова, и часто это им удавалось. 

Большинство коренного населения Сибири вело классическое натуральное хозяйство. Свои потребности в орудиях труда, предметах быта они удовлетворяли с помощью «домашней промышленности». Только у наиболее экономически развитых народов – западносибирских татар, якутов, бурят, живших в тесном соседстве с русскими, начинало зарождаться ремесленное производство.

Общее состояние сельской экономики, позднефеодальной Сибири определялось продолжавшимся процессом колонизации края. В XVIII-первой половине XIX вв. Сибирь стала земледельческой окраиной России. Хлебопашеством занималось 80% населения региона, Крестьянские хозяйства сохраняли в основном натуральный характер. Развитие общественного разделения труда, особенно после освоения южных районов, способствовало усложнению хозяйственной структуры сельской экономики, постепенному – вызреванию в ней товарно-денежных элементов. В большей степени товарно-денежные отношения проявлялись в скотоводстве, ремеслах и промыслах. Уровень развития сельской экономики Сибири был ниже, чем в Европейской России. Позднефеодальная Сибирь в этом отношении примерно соответствовала Россия XVII столетия. 

⇐ Предыдущая13141516171819202122Следующая ⇒

Поделиться: