Распоряжение собственностью ордена, тяжбы

 

Чтобы создать видимость благопристойности, папа издал буллу, согласно которой собственность тамплиеров переходила к ордену госпитальеров Святого Иоанна[494], авторитет которого в Европе заметного возрос после того, как рыцари ордена отвоевали остров Родос у иноверцев. Однако эта булла надолго осталась «неприменяемой, но и не отмененной» – госпитальеры не получили и двадцатой части прежних владений тамплиеров.

Короли Кастилии, Арагона и Португалии создали и возглавили в своих владениях новые военные ордена, к которым перешла собственность ордена тамплиеров. В качестве Perpetual Administrators – «Бессменных управляющих» сии владыки баснословно обогатились и расширили свои владения[495].

Короли Богемии, Неаполя и Сицилии присвоили земли тамплиеров в пределах своих государств, а в многочисленных обителях и оплотах братства обосновались различные монашеские ордена. Кроме того, наследники дарителей земельных наделов и прочих видов собственности предъявили права на выморочное имущество, и в большинстве случаев госпитальерам как правоприемникам на собственность тамплиеров, пожалованную им папой, приходилось щедро откупаться от предприимчивых наследников[496].

«Главной причиной крушения ордена тамплиеров, – справедливо замечает Фуллер[497], – были их несметные богатства. Как виноградник Навота[498] стал причиной для обвинения его в богохульстве… так и богатство ордена Храма является главной причиной его уничтожения… Вероятно, король Филипп не стал бы лишать тамплиеров жизни, если бы мог отобрать их земли, не погубив их, но беда в том, что он не мог получить меда, пока не сжег пчел»[499].

Король Филипп, папа и европейские государи, вероятно, получили в свое распоряжение все движимое имущество тамплиеров, украшения, драгоценности, сокровища их церквей и часовен, и в течение пяти лет, пока шло разбирательство, они присваивали все доходы и ренты с земель братства. После обнародования буллы, передававшей собственность тамплиеров госпитальерам, король Филипп предъявил притязания на земли общей стоимостью до двухсот тысяч ливров в счет покрытия понесенных им за время процесса расходов, а Людовик Сварливый, его сын, потребовал еще шестьдесят тысяч ливров от госпитальеров, прежде чем он согласится на полную передачу собственности в их руки[500]. «Не знаю, – говорит Вольтер, – о чем думал папа, но я ясно вижу, что расходы кардиналов, инквизиторов, ответственных за это страшное судилище, достигли чудовищных сумм»[501]. Святой понтифик, по его собственному выражению, получил лишь малую часть имущества ордена[502], но другие утверждают, что он был главным бенефициаром при разделе ценностей братства[503].

 

После ареста тамплиеров в Англии лондонский Темпл и все прецептории с манорами, фермами, домами, землями и доходами братства были переданы под надзор Палаты шахматной доски (Королевского казначейства), обмерены, размежеваны и препоручены нескольким доверенным лицам – «хранителями земель тамплиеров», которые должны были отчитываться за доходы и ренты перед казначейством. Епископ Личфилда и Ковентри получил опеку над землями и обителями в графстве Гемпшир. Джон де Вилбургхем был назначен хранителем маноров в графствах Норфолк и Суффолк; всего было назначено тридцать два хранителя, которым поручили заботиться о собственности ордена в остальных английских графствах[504]. Этим хранителям предписывалось выплачивать содержание работникам и пенсии старым слугам тамплиеров, жившим в различных прецепториях[505], покрывать судебные издержки, выплачивать подати в казну, а также поставлять продовольствие в королевские замки и крепости. 12 января 1312 года Уильям де Сленгсби, хранитель манора Рибстейн в графстве Йорк, получил предписание предоставить кастеляну замка Нарсбург сто четвертей пшеницы, десять четвертей овса, двадцать откормленных быков, восемьдесят овец и два воза провизии для обеспечения продовольствием указанной крепости; и король приказал составить полную опись отправленного, с тем чтобы учесть оное при отчете перед казначейством о доходах манора. Король распоряжался собственностью ордена, как если бы она принадлежала короне, и делал необыкновенно щедрые подарки своим фаворитам и друзьям. В феврале того же года он пожаловал маноры Эттон и Кейв Дэвиду де Стрэтборгу, графу Атолла, повелев хранителям поместий и доходных земель тамплиеров в графстве Йорк передать названному графу весь урожай зерна в этих манорах, быков, телят, плуги и все движимое имущество тамплиеров, бывшее там, вместе с убранством и утварью церкви тамплиеров[506].

 

16 мая 1312 года папа, возмущенный беззастенчивым самоуправством, направил буллы королю и всем графам и баронам королевства, в которых призвал подчиниться решению Вьеннского собора и папскому ордонансу о передаче собственности, ранее принадлежавшей тамплиерам, и передать ее братству госпитальеров Святого Иоанна Милостивого. Архиепископы Кентерберийский и Йоркский и их викарные епископы также получили буллы, предписывающие проследить исполнение папских повелений. Король Эдуард II и английская знать решительно воспротивились этому указу, и 21 августа король написал приору ордена госпитальеров Святого Иоанна в Клеркенвелле, что претензии папы на право распоряжаться собственностью в Английском королевстве без согласия парламента унизительны для короны и королевской власти; и он приказывает ему под угрозой сурового наказания воздержаться от попыток завладеть собственностью тамплиеров. Король без зазрения совести продолжал распределять земли и ренты среди своих друзей и фаворитов. В начале 1313 года он пожаловал лондонский Темпл с церковью и всеми строениями Эймару де Валенсу, графу Пембруку, а 5 мая того же года король отдал в залог несколько маноров тамплиеров в качестве откупа негоциантам, которым задолжал колоссальные суммы денег[507].

Поддавшись в конце концов на увещевания папы, король согласился передать госпитальерам то, что им причитается[508], и 21 ноября 1313 года разослал приказы хранителям земель тамплиеров и некоторым могущественным баронам, завладевшим орденскими манорами, передать собственность Великому магистру, главе ордена Святого Иоанна[509]. Тем не менее многие наследники дарителей, чьи права на выморочное имущество были признаны законными, уже получили назад земли предков, и судьи постановили, что король не имел права передавать их владения ордену госпитальеров[510]. Угрозы из Ватикана произвели должный эффект, и папа римский предал всех собственников вечной анафеме[511]. Папа Иоанн в одной из своих булл 1322 года горько жалуется, что подданные английского короля пренебрегают папскими указами, и сетует, что даже церковники, призванные содействовать госпитальерам, не погнушались присвоить пожалованную ордену собственность[512].

Наконец в 1324 году папа, епископы и госпитальеры, объединив усилия, добились принятия парламентского статута о конфискации собственности ордена тамплиеров и передачи ее братству Святого Иоанна, во исполнение воли дарителей, для защиты Святой земли и помощи христианскому делу на Востоке[513]. Это постановление породило величайшее недовольство. Наследники дарителей обратились в парламент с требованием отменить его, утверждая, что он был издан вопреки закону, здравому смыслу и вопреки мнению судей[514]. Многие могущественные бароны, владевшие собственностью на основании титула и общего права, успешно противостояли притязаниям ордена госпитальеров, утверждая, что парламент не имеет права распоряжаться частным имуществом без их согласия.

Эта борьба между наследниками дарителей и госпитальерами продолжалась без малого десяток лет, пока в 1334 году, в правление Эдуарда III, парламент не постановил принять новый акт, подтверждающий первоначальное решение в пользу госпитальеров. Шерифам были разосланы письма с приказом привести в исполнение, именем короля, постановление о передаче братьям-госпитальерам всей несправедливо отобранной у них собственности[515].

 

Судьба уцелевших братьев

 

Пока длились тяжбы и раздоры по поводу обширных владений, некогда принадлежавших тамплиерам, уцелевшие братья распущенного ордена влачили жалкое существование, претерпевая скорби и пренебрежительное отношение властей к их нуждам. Церковный совет назначил каждому из них пенсию – четыре пенса в день на пропитание, но и эти жалкие гроши не выплачивалась, братьям грозила голодная смерть. Король, сжалившись над их несчастным положением, направил приору госпитальеров ордена Святого Иоанна в Клеркенвелле требование проявить милосердие и избавить несчастных от необходимости просить милостыню на улицах[516]. Архиепископ Кентерберийский также вступился за тамплиеров, призвав правопреемников их собственности выплатить братьям положенные им деньги. «Подобная бесчеловечность, – говорил он, – пробудила наше сострадание и наполнила сердца живейшей скорбью. Мы молим и заклинаем, чтобы вы из любви к Господу и милосердия ради проявили доброту и не оставили их без средств к существованию»[517]. Архиепископ Йоркский поручил настоятелям обителей своего диоцеза оказывать вспомоществование бывшим тамплиерам[518].

Немало бывших тамплиеров после роспуска ордена оставили монашеские обеты, переняли светский образ жизни и, растворившись среди мирян, перестали сторониться радостей мира. Некоторые из них даже вступили в брак, что вызвало негодование римского понтифика. В булле, адресованной архиепископу Кентерберийскому, папа осудил эти браки и повелел считать их незаконным сожительством, настаивая на том, что тамплиеры, невзирая на роспуск ордена, по-прежнему связаны обетом целомудрия. Папа приказал тамплиерам оставить женщин, на которых они женились, затвориться в монастыре и посвятить остаток жизни служению Господу и строгому исполнению религиозных обетов[519].

 

Тамплиеры, отдавая дань традициям Востока, носили длинные бороды. Во времена ожесточенных гонений, когда на беглецов, сбросивших орденское облачение, охотились, как на диких зверей, даже миряне не пренебрегали регулярным бритьем. Тем же, кто не желал расставаться с окладистой бородой, выдавали специальные документы, чтобы стражи правопорядка не приняли их за беглых тамплиеров. Подобное любопытное свидетельство король Эдуард II выдал своему камердинеру, который дал обет не сбривать бороды:

«Сим документом мы, король Англии и проч. и проч., удостоверяем, что наш любезный слуга Питер Ожер, предъявитель оного, дал обет не брить бороды, пока не совершит паломничество по ту сторону моря. Означенный Питер опасается, что из-за длинной бороды его примут за тамплиера и по причине этой помешают ему следовать к цели, а посему заверяем, что оный Питер – старший смотритель наших комнат – никогда не был тамплиером, а бороду отпустил по вышеназванной причине и т. д. Teste Rege &c (Заверено Королем и т. д.)»[520].

 

⇐ Предыдущая15161718192021222324Следующая ⇒

Поделиться: