Н.И. Балашов. О СОПОСТАВЛЕНИИ ТИПОВ ВОЗРОЖДЕНИЯ НА ЗАПАДЕ И НА ВОСТОКЕ

Печатается по изд.: Балашов Н.И. Введение/История всемирной литературы. М., 1985. Т. 3. С. 7, 20-21.

Критерием «успешности» Возрождения нельзя считать приход страны к прочной замене феодальной экономики и феодального политического строя буржуазными. Это до конца XVIII в. имело место только в Нидерландах и в Англии; причем в первом случае вклад

литературы в культурную жизнь общества был относительно невелик (правда, при гигантском вкладе живописи); во втором — буржуазная революция, которая происходила два десятка лет спустя после спада Ренессанса, во многом отреклась от его художественной культуры и прервала послешекспировскую театральную традицию.

Выдвинутые в наше время понятия предренессансных процессов или процессов, аналогичных ренессансным, неизбежно шире дефиниции «эпоха Возрождения», «Ренессанс», сложившегося, как, впрочем, и понятия «Античность» и «Средние века», на материале культуры Средиземноморья и стран Европы. Определение — процессы, аналогичные ренессансным, — помогает избегать слишком широкого применения дефиниции Возрождение и одновременно позволяет анализировать в ключе исходного понятия те явления в культуре, которые обладали признаками Ренессанса, например, порождали художественные индивидуальности возрожденческого типа, были связаны с антифеодальным гуманизмом и возвращением к древности, имели, как и Возрождение, специфически опосредствованную народную основу. Но в силу неблагоприятных внутренних или внешних обстоятельств не образовали особой культурной эпохи...

Принципиальное единство всемирного литературного процесса вообще, а в Средние века и в эпоху Возрождения в частности было обосновано в работах Н.И. Конрада, особенно в его книге «Запад и Восток». Взгляды Н.И. Конрада встретили широкую поддержку в советской науке, однако у ряда специалистов, не обращающихся к сравнительному литературоведению, а также у некоторых западников и востоковедов, которые понимают концепцию Н.И. Конрада как категорическое утверждение повсеместности Возрождения, эта концепция вызывает возражения.

Наука тут сталкивается с трудностями, которые едва ли могут быть скоро преодолены. Предренессансные процессы начинались в культуре Средних веков; в ее недрах складывались элементы, которые при благоприятных обстоятельствах могли привести к созданию новых — ренессансных тенденций, но могли и задержаться в своем развитии. Средневековое начало может присутствовать в любом, самом развитом явлении ренессансной культуры, даже если в нем явно преобладает новый момент. При обращении же к ранним предренессансным процессам затруднительно прийти к согласию, на каком уровне появляется такая пропорция «средневекового» и «возрожденческого» начал, которая позволяет ставить вопрос о какой-то степени ренессансности культуры....

При такой сложности нужно опасаться тенденции трактовать как ренессансные те или иные из творений типологически средневекового искусства. Но необходимо исторически подходить к тем

связанным с неполнотой феодального развития, по сравнению с его классической формой в некоторых странах Западной Европы. явлениям, которые восходят к неугасавшим традициям античного города, его торговой и ремесленной жизни и античного искусства. Эти традиции оживают и на разных этапах обнаруживаются в ареалах античной культуры и в Италии.

Вопрос о сходных с происходившими в культуре Византии явлениях в Азии может возникнуть по отношению к отдаленным от эпохи Возрождения на Западе периодам, чуть ли не по отношению к поэтам и драматургам V в. в гуптской Индии. Начавшийся на несколько веков позже, чем в Византии, и достигший апогея в VIII—IX вв. культурный расцвет в Китае стал предметом цикла работ Н.И. Конрада о поэтах и философах танского и сунского времени. Схожие процессы обновления культуры изучались на материале персидско-таджикской поэзии; нечто подобное было обнаружено в средневековой культуре народов Закавказья, тесно связанных с древними культурными ареалами.

Большой разрыв, временной и качественный, между появлением предренессансных тенденций в Средние века и собственно Ренессансом, который в названных случаях во всей полноте так и не наступал, можно попытаться объяснить и тем, что речь идет преимущественно о так называемых «старых народах», т.е. о народах, имевших своего рода «античность»; в их средневековой культуре античные традиции могли до конца не изживаться и не затухать. То, что в культуре «новых народов» было бы воспринято как ренессансное, применительно к культуре «старых» вызывает разноречивые определения.

Общественный прогресс на Ближнем и Среднем Востоке был не таким всеохватывающим, как в ренессансной Европе, и великие фарсиязычные поэты даже в XIII—XV вв. оставались более вершинно изолированными от окружающей среды, чем их собратья во Флоренции, Париже или Кракове.

После вторжения монголо-татарских орд центры культуры переходят с востока на запад и юг ареала. Ослабление тенденций, аналогичных ренессансным, тут наступает к началу XVI в.: даты кончины великих поэтов-друзей Абдуррахмана Джами — 9 ноября 1492 г. и Алишера Навои — 3 января 1501 г. имеют почти символический смысл для всего ареала. Аналогичные ренессансным тенденции угасают на Востоке как раз тогда, когда высокое Возрождение в Италии достигает апогея, а испанцы открывают Новый Свет.

Комментарии

Результаты дискуссий, утверждавших подобие культур Запада и Востока в тех или иных отношениях, оказались не менее показательными, чем их

дихотомное противопоставление. Такое уподобление могло проводиться в рамках (Ьормационного подхода, чтобы выявить последовательные типы культуры («рабовладельческий», «феодальный» и «буржуазный») с сопутствующими им «движениями народного протеста». Естественно, что эти типы культуры не имели иной основы для своего отличия друг от друга, кроме как «традиций», существующих как бы в стороне от базисно-надстроечной конструкции. Ранняя скомпрометированность формационной категории «рабовладельческого» строя как типологического инварианта для Запада и Востока, неопределенность понятия «феодальное общество», выявившаяся после дискуссий об «азиатском способе производства» и «восточном феодализме», отождествление буржуазного общества с Западом Нового времени способствовали тому, что, пожалуй, наиболее содержательные споры относительно возможности уподобления разных типов культур велись вокруг проблемы Возрождения на Западе и Востоке. Утверждение в конце XIX в. высокого статуса европейского Ренессанса естественно привело к поиску аналогов в других культурах. Без такого рода аналогов эти культуры предстали бы явно ущербными в сопоставлении с европейской. На разных этапах были «опознаны» китайский Ренессанс VIII—? вв., грузинский Ренессанс VIII—XIII вв., армянский Ренессанс XI—XII вв., Ренессанс в исламской Средней Азии XII—XIII вв. Историки литературы и искусства настойчиво искали и в России Возрождение или хотя бы Предвозрождение. Результаты интенсивных поисков привели к тому, что этот вариант культуры отыскивали во всех развитых цивилизациях Востока*. Временами истоки этого явления перемещались, и Восток (в его разных географических и временных вариантах) становился провозвестником ренессансных тенденций и достижений·*.

Однако такого рода уподобление «ренессансов» в разных цивилизациях натолкнулось на основательную фактологическую и концептуальную критику. В приведенных выше фрагментах работ Л.3. Эйдлина и Н.И. Балашова подчеркивается необходимость учитывать специфику истории и культуры незападных стран по сравнению с европейской, что лишает оправдания прямой перенос понятий, сформированных в рамках европейской культуры, на другие регионы. Прогресс в культуре, сходный с тенденциями в европейском Ренессансе, носил узкий и элитарный характер, затрагивая сферы, изолированные от общественной среды. Содержательное отличие того поворота к древности, который имел место в Китае, заключалось прежде всего в обращении преимущественно к нравственной тематике, к культивированию добродетелей в индивидуальном поведении, согласованном с общественной моралью, что не было отличительным признаком западного Ренессанса.

⇐ Предыдущая27282930313233343536Следующая ⇒

Поделиться: