Сущностно-родовой аспект человеческой эволюции

Нет, казалось бы, сомнений в том, что принцип развития прочно вошел в науку и философское мышление. Однако, когда речь идет о феномене человека, о содержании, направленности процесса его изменений, мнения исследователей расходятся. Особенно это касается проблемы развития человеческой природы. Охотно говорят и пишут о развитии личности, ее исторических типах, о различии типов в синхронии: идеальном, модальном, базисном. На более глубоком уровне в лучшем случае рассматривают процессы высвобождения сущностных сил человека, не затрагивая аспектов эволюции его сущности в целом.

Подобный уход от проблемы, а также отрицание развития на экзистентном и сущностном уровнях имеют достаточно долгую историю.

Начиная со второй половины XIX века, в западной и русской философии (до разгрома научных, философских центров и сообществ в 1922 г.) появляются концепции, которые в той или иной форме содержат идею о неизменности человеческой сущности, о том, что многообразие и многоплановость общественной истории объясняются богатством и универсальностью человеческой натуры:

¨ Феноменология Э. Гуссерля, отрицавшего историческую природу сознания, его связь с развитием деятельности субъекта;

¨ Концепция неизменности сущности человека, которую развивали К. Ясперс, русские персоналисты – А. А. Козлов, Н. А. Бердяев;

¨ В 30-е годы прошлого века расцвела нацисткая антипрогрессивная философия. «Классики» фашиствующей философии О. Шпанн, Г Риккертон, А. Розенберг и др. отрицали социально-исторический детерминизм вообще.

¨ С фактическим отрицанием эволюции человеческой сущности в свое время выступил философ Г. С. Батищев, идеи которого оказали влияние и на исследовательские разработки А.А. Хамидова. В концепции «невыводимости» последний пытается опереться на диалектику К. Маркса. Однако, как известно, Маркс признавал качественные переходы, порождающие различные состояния систем и межсистемные преобразования через разрешение присущих целостным системам противоречий, и доказывал именно «выводимость», снятие одних уровней существования систем в других.

¨ Л. Н. Гумилев практически оставляет в стороне вопрос о целостности человеческой истории, о развитии человека как особого вида живых существ.

¨ Б. Т. Григорьян утверждает: « …Предметом философского изучения является человек в определенном постоянстве и относительной неизменности своей природы и одновременно в той неповторимой конкретно-исторической целостности, в которой актуализируют себя эти его константные качества и свойства» [11.C.39]. Но ведь в том то и дело, что сохранение родового человеческого качества не исключает, а скорее подразумевает эволюцию сущности человека, разворачивающего свою «человечность» в историческом плане.

¨ Последовательно и комплексно разработанная философия истории органически входит в состав гегелевской философской системы. Хорошо известно, что глубинным содержанием исторического процесса Гегель считал развитие мирового духа, самопознание последнего.

Но поскольку развитие Абсолюта реализуется как подчиненное определенной логике движение общественных форм, через смену общественных состояний и исторических этапов, создание различных сфер человеческой жизнедеятельности, постольку мы можем выделить и исследовать качественно иной уровень истории — уровень, на котором сущность исторического процесса рассматривается как эволюция природы человека. Именно тогда, когда Гегель анализирует исторический процесс на данном уровне, его рассуждения наиболее интересны, плодотворны и практически значимы.

Принцип историзма у Гегеля имеет ограниченную область действия. Исторически изменяется, развивается только человеческий мир, общество, что определяется прежде всего эволюцией духовной жизни.

Если отвлечься от судеб Абсолюта, главное содержание исторического процесса - совершенствование человека, причем не какого-то абстрактно-мистического, а человека конкретного, обнаруживающего себя в речах, поступках, созданных им предметах и отношениях, социальных институтах, этнических объединениях. «Ведь индивидуум оказывается таким, каким он конкретно существует, а не человеком вообще, потому что такого человека не существует [12.С.23].

Так же, как и его предшественники, Гегель утверждает, что история — это целостный, внутренне связанный процесс; и содержание его элементов, направленность их изменений определяются целым и могут быть поняты лишь с позиций данного целого. Главными же элементами общественно-исторического процесса являются судьбы отдельных народов. Не только исторические эпохи составляют ступени совершенствования человечества - не меньшую роль в данном отношении играет деятельность исторических народов, жизнь каждого из которых - этап в развитии человеческой сущности.

Каждый народ отрабатывает, развивает какую-либо характеристику родовой человеческой сущности. Поскольку человек по сути своей - свободное существо, главное содержание истории — становление действительно свободного человека. Исторический народ представляет собой, во-первых, определенную ступень развития свободы, во-вторых, оригинальную форму ее реализации. Имея в виду этот второйаспект существования исторического народа, Гегель, в частности, отмечал, что в греческом мире, реализовавшем «второй главный принцип всемирной истории... происходит сочетание нравственной и субъективной воли, или существует царство прекрасной свободы» [12. С.101].

Исполнив свою историческую роль, этнос не исчезает бесследно. Здесь гибель есть возникновение жизни, нового этноса, который призван продолжить дело развития сущностных сил человека. Диалектико-историческая связь народов - субъектов социального движения — лежит в основе целостности всемирной истории, общественной системы. Каждый народ — звено в цепи прогрессивного изменения человеческой сущности по отношению к действительной свободе. Поэтому содержание исторического процесса Гегель выражал приблизительно следующей формулой: Восток знал, что один свободен; греческий и римский мир - что некоторые свободны; германский мир знает, что все свободны. Конечно, Гегель переоценил возможности германского мира и той исторической эпохи, в которой ему суждено было жить и творить, однако его позиция относительно бытия человеческой сущности определена достаточно четко.

Добавим, что представления о ней можно существенно уточнить, если обратиться к гегелевской концепции становления сущности вообще, сущности любой системы, к чему мы обратимся ниже и в несколько иной связи.

Таким образом, идея эволюции родовой человеческой сущности давно закрепилась в философии и развита во многих своих аспектах. Разработки в данном направлении никогда не прекращались в прошлом, в настоящее время они стали более многоплановыми, развиваясь на философском и междисциплинарном уровнях.

Однако единого отношения к этой проблеме нет. Ограничиваться же только историко-философским анализом развития идеи эволюции человека нельзя — требуются иные средства обоснования ее с привлечением современного исследовательского арсенала. Историко-философское исследование по-прежнему сохраняет свое значение, поскольку рассматриваемые в нем концепции содержат определенные обоснования.

Однако в силу того, что в сознании современного человека западного, да и не только западного типа, господствует императив научной рациональности — обстоятельство, оказывающее влияние и на философское постижение мира, — представляется необходимым привлечь к обоснованию положения о развитии человеческой сущности средства науки. К их числу в первую очередь относится системно-структурный метод.

Необходимым общим элементом системной методологии с самого начала ее выделения в самостоятельный исследовательский подход является положение о том, что реализация сущности системы - результат ее становления в качестве целостности. К. Маркс, характеризуя закономерности формирования социальной системы, которые вполне могут быть признаны в качестве инвариантных системных закономерностей, отмечал: «Органическая система как совокупное целое имеет свои предпосылки, и ее развитие в направлении целостности состоит именно в том, чтобы подчинить себе все элементы общества или создать из него еще недостающие ей органы. Таким путем система в ходе исторического развития превращается в целостность. Становление системы такой целостностью образует момент ее, системы, процесса, ее развития» [13. С.229].

Развитие системы в целостность означает формирование всех необходимых ее элементов, структурных связей, системных качеств, разворачивание закономерно присущих ей функций и функциональных зависимостей. Иными словами, становление системной целостности является необходимым моментом реализации ее сущности. Этот процесс, по мнению представителей современной системной методологии, является инвариантным для всех саморазвивающихся образований. «Общее (проявляющееся в специфической системе) отражает не только общие условия, но и общие предпосылки формирования системы, ее развития, законы функционирования, степень общности нижележащей основы, участвующей в порождении системы», - подчеркивают авторы известной книги «Детерминизм: системы, развитие» [14. С.26].

Вместе с тем многие работы по проблемам системного метода, особенно те, содержание которых В.П. Кузьмин классифицировал как разработку философских проблем «нефилософского» системного подхода (к ним относятся, например, разработки И. В. Блауберга, В. Н. Садовского, Э. Р. Юдина, Б. Г. Юдина, B. C. Тюхтина, И. Б. Новика, А. И. Уемова), все же недостаточно учитывают философские аспекты системной методологии и иногда включают положения позитивистского, субъективистского характера.

А. И. Уемов ввел в теорию систем такую важную категорию, как «концепт», под которым подразумевается системообразующее свойство. Выбор его, по мнению ученого, весьма разнообразен, поскольку зависит от характера решаемых исследователем проблем, от того, какие свойства являются предметом изучения. «Любой бессистемный объект, - пишет он, - будет системным, как только отношения в нем будут удовлетворять заранее определенному свойству» [15. С.21].

На опасность субъективизма, содержащуюся в данной позиции, в свое время обратил внимание А.П. Шептулин, который пришел к выводу, что повышению объективности процесса выделенияцелостностных систем может послужить обязательное включение в понятийный аппарат системной методологии категории сущности, многими игнорировавшейся. С этим требованием связано и его определение понятия «системы»: «Система представляет собой сложное образование, она состоит из взаимодействующих между собой элементов, которые находятся в необходимой устойчивой взаимосвязи, составляющей структуру. Возникнув под непосредственным воздействием элементов, структура обретает относительную самостоятельность и оказывает на элементы обратное воздействие, изменяет их качественные и количественные характеристики, включая их в себя в качестве необходимых звеньев, узлов, вводит их действия в определенные рамки, придавая им известную направленность и превращая их в соответствующие функции, выражающие специфическую сущность целого» [16.С.61].

Следовательно, системная методология и в ее современном варианте может в полной мере реализовать свои возможности, лишь сохраняя связь с традицией исследования диалектики сущности и существования целостных образований, ведущей свое начало по меньшей мере от немецкой классической философии. Да и основы изучения системной организацииформировались, как известно, в рамках последней. Это обстоятельство либо было основательно забыто разработчиками современной версии системно-структурного подхода, либо было им неизвестно.

Тем более представляется необходимым обратиться к гегелевской методологии исследования сущности, не востребованной во всем своем объеме и современной наукой. Эволюция сущности предметов - одна из основных идей диалектической логики Гегеля.

Необходимость изменения сущности задается самой ее природой, ее структурой, представляющей единство тождества и различия, полагание себя в двух неразрывно связанных аспектах: рефлексии-в-самое себя и рефлексии -в-другое.

Заметим, что Гегель особо оговаривает содержание этой «рефлексии-в-другое»: «Различие сущности есть поэтому противоположение, согласно которому различное имеет перед собой не вообще другое, а свое другое, т.е. каждое из различенных имеет свое определение только в своем отношении к другим, рефлектировано в самое себя лишь постольку, поскольку оно рефлектировано в другое. И точно так же обстоит дело с другим. Каждое есть, таким образом, другое своего другого» [55. С.276]^[1].

Сущность как единство противоположностей представляет собой, таким образом, необходимо и постоянно изменяющееся основание существования предметов. Вместе с тем собственно «единство противоположностей», сами противоположности также изменяются, переходя друг в друга, создавая новые за­кономерности оснований бытия.

Так рефлексия-в-самое себя — это не только первичный этап самопознания разумных существ или познания ими неодушевленных предметов, существование которых разум, являющийся венцом и творцом природы, может рассматривать как момент собственного существования. Одновременно рефлексия-в-самое себя — это этап объективного развития сущности вещей, а именно, момент ее формирования как основания будущей эволюции того или иного образования. «Так, например, — пишет Гегель, — человек в себе есть ребенок, задача которого состоит не в том, чтобы оставаться в этом абстрактном и неразвитом «в себе», а в том, чтобы стать также и для себя тем, что он пока есть лишь в себе, а именно свободным и разумным существом (обращаем внимание читателей на то, что в данной части цитаты речь идет о собственно исследуемом нами предмете - эволюции сущности человека, - авт.). И точно так же государство «в себе» есть еще неразвитое, патриархальное, в котором содержащиеся в понятии государства различные политические функции еще не конституировались соответственно своему понятию. В том же смысле можно также рассматривать росток как растение в себе» [17. С 289].

По сути дела, эволюция сущности предметов, по Гегелю, есть движение от рефлексии-в—самое себя к ее единству с рефлексией-в-другое, которая осуществляется через взаимодействие вещи (как единства сущности и существования, как снятия основания) с другими вещами.

Известно, что идея об эволюции сущности была развита К. Марксом как методологическое основание исследования становления капиталистической формации. Конкретное социально-экономическое исследование, предпринятое им на данном основании, позволило ему сделать вывод о том, что функциональное соотношение элементов в период формирования системы может принципиально измeниться, когда система достигнет зрелого состояния (так изменили соотношение, взаимосвязь сфер капиталистического производства и обращения в период перехода от первоначального накопления к развитой ступени домонополистического капитализма). Он подчеркивает, что последовательность рассмотрения сторон исследуемого объекта (современного ему капиталистического общества) определяется тем отношением, в котором они находятся к друг другу в современном буржуазном обществе, причем это отношение прямо противоположно тому, которое представляется естественным или соответствует последовательности исторического развития.

Таким образом, с развитием социальной системы (в данном случае капиталистической) ее элементы вступают в иные связи, поэтому синхрония государственно-монополистического капитализма отличалась от синхронии капитализма домонополистического, а формирующаяся посткапиталистическая ситема, при благоприятных условиях, будет иметь принципиальные отличия от капиталистической формации вообще.

¨ Важным аспектом разработки системного подхода на современном этапе является синергетика. Особенно это касается проблем человековедческих, социально-философских и, в частности, рассматриваемого нами вопроса об эволюции человеческой сущности. Не случайно в последние годы в научный оборот введено понятие «синергетика истории».

Несомненно то, что на позицию представителей «исторической синергетики» непосредственное и сильное влияние оказывают основоположники синергетического подхода в естественных науках и в особенности И. Пригожий, который обращает внимание на бифуркацию самих путей эволюции реальных социальных систем, многократное разветвление этих путей, доминирующую роль в них случайности, вследствие чего «мир становится загадочным, непредсказуемым, неконтролируемым» [21. С.20].

Однако в работах отечественных исследователей синергетических аспектов теории эволюции доказано наличие особого поля путей развития для открытых нелинейных сред, спектра структур, возбуждаемых различной топологией начальных воздействий на среду. Развита концепция структур-аттракторов эволюции. «Если система (среда) попадает в поле притяжения определенного аттрактора, то она неизбежно эволюционирует к этому относительно устойчивому состоянию (структуре). С определенного класса начальных возмущений системы (среды) имеет место выход на эту структуру. Парадоксально, но будущее состояние системы (среды) как бы притягивает, организует, формирует, изменяет наличное ее состояние. Будущее «временит» настоящее» [21. С.6].

Концепция структур-аттракторов позволяет совместить синергетическую методологию с традиционными методологиями исследования культурно-исторического процесса, открывает возможности социального прогнозирования с учетом новых инструментальных наработок.

Механизм динамики цивилизаций, по мнению представителей исторической синергетики, действует по принципу самоорганизации, негэнтропии. Иными словами, в социальных системах доминируют тенденции прогрессивного изменения.

Как уже отмечалось, одним из определяющих аспектов прогрессивной эволюции человечества выступает процесс становления его объективной общности в планетарном масштабе, т.е. «всемирности». В.И. Игнатьевым выявлены механизмы формирования целостности социокультурного процесса. «Процесс становления всемирной истории как целостности, - отмечает он, - опирается на три основания - субстанциальное, интегративное и генетическое, которые опосредуют друг друга. Каждое из оснований на различных этапах развития всемирной истории становится основным и выступает предпосылкой других оснований, что оказывает влияние как на развитие отдельных социальных организмов, так и их региональных и мировых систем» [22. С. 12].

Именно синергетический подход позволил в последние годы в какой-то степени вернуть человечеству надежду на то, что оно способно построить миропорядок, основанный на принципах разумности и человечности, т.е. действительную социальную общность, в которой возможен действительный человек.

Этот поворот от деантропономизации науки связан с развитием космологического антропногопринципа, который в рассмотрение возникновения и развития Вселенной включает эволюцию человека и его разум. Этот принцип имеет различные трактовки, однако, логика развивающих ее концепций (Шеллинга, Вернадского, Циолковского, Ильенкова) едина: эволюция, самоорганизация Вселенной на определенном этапе порождает разумные системы человека. Э.В. Ильенков высказал даже мысль о том, что человеческий разум является предельной по возможностям развития формой идеального для Вселенной.

В таком видении человек представляет собой необходимый высший элемент эволюционирующей Вселенной, который, в свою очередь, стремится развернуть все свои возможности, все свои сущностные силы.

Конечно, представители концепции антропности Вселенной под человеком чаще всего подразумевают не только земное человечество, а вообще любые разумные системы. Но если исходить из наличия во Вселенной единых эволюционных законов, то «человек» (независимо от того, в каком субстрате реализуется его сущность, в каких особенных формах протекает его развитие) будет иметь в каждой из них общие характеристики конечных проявлений его жизнедеятельности - идеальное, «социокод» (способ накапливания, хранения, изменения и передачи информации, без которой общество не может существовать в виде качественно определяемой целостности), творчество: создание «второй природы» и т.д. Из вышеизложенного можно сделать следующие выводы.

⇐ Предыдущая45678910111213Следующая ⇒

Поделиться: