Во время I и II Балканской войны.

 

Во время I и II Балканской войны в 1912-1913 гг. Наследный Принц Александр Петер Карагеоргий командовал Первой Сербской Королевской Армией.

Как рассказывал российский посланник в 1909-1914 гг. в Белграде Н. Г. Гартвиг: " В битве под Кумановым Наследный Принц Александр проявил исключительную отвагу. В то время как турки сплошным ливнем шрапнелей и винтовочных пуль осыпали сербские позиции, Королевич верхом объезжал фронт, будучи заметной и притягательной мишенью для турок. Мало того, когда, наконец, после жестокого кровопролитного боя Куманово было взято, Принц Александр первым въехал в павший город. А между тем засевшие в домах албанцы и турки отстреливались изо всех окон, и чуть ли не каждую мусульманскую лачугу приходилось брать штурмом..."

Во время пребывания Его Королевского Высочества в Санкт-Петербурге в 1913 году Святой Государь Мученик Николай II Александрович «Многострадальный» Высочайше пожаловал Наследному Принцу Императорский орден Святого равноапостольного Великого Князя Владимира 4-й степени.

28 июля (10 августа) 1913 года Наследный Принц участвовал от имени Королевства Сербия в подписании Бухарестского мирного договора между Королевствами Сербия, Греция, Черногория, Царством Болгария и Королевством Румыния.

31 октября (13 ноября) того же года Державный наследник участвует в подписании договора о разграничении между Королевствами Сербия и Черногория, а после окончания II Балканской войны Августейшим родителем Высочайше пожалован был золотой медалью Милоша Облича.

25 июня (8 июля) 1914 года, в связи с болезнью Августейшего родителя – Короля Сербии Петера I Александра Карагеоргия, Наследный Принц Александр Петер Карагеоргий, Высочайше назначен был Принцем-Регентом Сербского Королевства.

 

Й год.

 

Путешествуя по Балканам, Наследный эрцгерцог Франц Фердинанд Карл Луис Мария д'Эсте, будучи генеральным инспектором вооруженных сил Австро-Венгерской Империи, вознамерился посетить в этом качестве столицу Боснии город Сараево, где не мог не ощущать враждебного отношения к своей персоне со стороны местного православного населения. При этом Державный наследник отдавал себе отчет в рискованности подобной поездки, тем более, что ходили упорные слухи о готовящимся на него покушении. 

О том стало известно даже Йовану Иовановичу, сербскому Министру иностранных дел в Вене. Министр Иованович предупредил Наследного эрцгерцога о грозящей ему опасности, но Державный наследник, как и следовало ожидать, отмахнулся и 12 (25) июня 1914 года вместе со своей Венценосной супругой, Герцогиней Софией Марией Альбиной фон Гогенберг, отправился на юг.

 На июнь 1914 назначены были крупные маневры в Боснии, причем, это было привязано ко дню Святого Вита и 525-летию годовщины исторической битвы на Косовом поле 1389 года, когда турецкие войска разбили сербов, и Сербия на несколько столетий попала под власть Османской Империи. Маневры в такой памятный день восприняты были сербским народом как оскорбление национальных чувств. Впрочем, из без этой роковой ошибки, участь Августейшего наследника оказалась предрешенной – многие сторонники войны в Европе, ожидали этого убийства, как сигнал к войне за передел мира.  

 

«Черная рука» заговора.

 

Наследный эрцгерцог и его свита провели ночь на 15 (28) июня 1914 года в отеле " Босния" в Илидце, в полусотне километров юго-западнее Сараево. В соответствии с программой высокий гость должен был присутствовать на приеме в городской ратуше, а затем планировалась поездка по городу и осмотр его достопримечательностей.

Как потом выяснилось, в толпе, приветствовавшей проезжавшего 15 (28) июня 1914 года мимо Наследного эрцгерцога Франца Фердинанда Карла Луиса Марии д'Эсте, находилось не менее семи террористов, принадлежавших к тайному сербскому обществу «Черная рука», девиз которого гласил: «Объединение или смерть».

Устав общества «Черная рука» был в свое время опубликован. Привожу два первых пункта из 37:

«1) Настоящая организация создается в целях осуществления национального единения всех сербов. Входить в нее может каждый серб, без различия пола, вероисповедания и места рождения, а также все лица, искренно сочувствующие ее целям.

2) Настоящая организация предпочитает террористическую деятельность идейной пропаганде. Поэтому она должна оставаться совершенно секретной для не входящих в нее людей...»

По 33-й статье, смертные приговоры, выносившиеся «Верховной центральной управой», приводились в исполнение, «каков бы ни был способ осуществления казни», что объясняет присутствие на печати общества ножа, бомбы и яда.

По статье 35-й, члены «Черной руки» клялись в верности ей «перед Богом, согревающим меня солнцем, питающей меня землей и кровью моих предков».

Устав и печать проясняют характер «Черной руки» - тайного общества карбонарского типа, не возводившего себя ни к Адаму, ни к Филиппу Македонскому и не ставившего себе мировых задач. По всему было видно, что общество организовали для конкретной цели – террора и развязывания войны на Балканах. Руководили им решительные люди, очевидно, пользовавшиеся черепами и кинжалами для воздействия на романтическую природу сербской молодежи, погруженной в национальную идею освобождения православной Боснии от католического и исламского гнета.

К «Черной руке» принадлежал и исполнитель убийства Наследного эрцгерцога – 19-летний гимназист Гаврило Принцип (1894-1918). Во главе общества стоял полковник Драгутин Димитриевич, одновременно возглавлявший разведку генерального штаба Сербии. Члены «Черной руки» знали его под псевдонимом Апис.

Как только Димитриевич – Апис получил сообщение о намерении Наследного эрцгерцога посетить Сараево, он принял самостоятельное решение о покушении, без труда найдя трех студентов (Неделько Кабриновича, Трифко Грабеца и Гаврило Принципа), горевших искренним желанием принять в нем участие, поскольку терроризм и анархизм среди молодежи Европы был, к несчастью, весьма популярен.

Апис представил такую возможность членам «Черной руки», заставляя повторить их полную клятву тайного общества: «Солнцем, греющим меня, землей, питающей меня, Господом, кровью моих предков, своей честью и жизнью я клянусь в верности делу сербской национальной идее и готовности отдать жизнь за него». Каждому из исполнителей предстоящего убийства дали пистолет и гранату, а чуть позже еще и шесть бомб, четыре браунинга и дозу цианистого калия для того, чтобы они успели покончить с собой во избежание ареста. Апис организовал террористам переход через боснийскую границу. Там они отсиживались некоторое Время в домике Данило Илича, члена отделения общества в Сараево.

Следуя инструкциям Аписа, Илич принял еще четверых добровольцев, вызвавшихся убить Наследного эрцгерцога. По субъективному утверждению историка Роберта Эрганга, «несколько членов сербского кабинета, включая премьер-министра, знали о заговоре, и будь у них намерение помешать покушению, они легко бы с этим справились».

Подобные этому утверждения и сейчас используют враги православия и сербской государственности, как идеологический штамп и раздражитель в сознании большинства европейцев и их потомков, пострадавших от разрушительных последствий Великой войны.

 

День мировой катастрофы.

 

12 (25) июня 1914 года Державный наследник Австро-Венгерского престола 50-летний Эрцгерцог Франц Фердинанд Карл Луис Мария д'Эсте прибыл в Боснию и Герцеговину на военном корабле, для проведения маневров, на которых он должен был присутствовать как генеральный инспектор Австро-Венгерской Имперской армии.

Маневры прошли успешно и 15 (28) июня должна была состояться политическая часть визита: торжественный проезд наследника по Сараево и посещение органов самоуправления.

В тот день Наследный эрцгерцог и его Венценосная супруга, Герцогиня София Мария Альбина фон Гогенберг встали рано и до отъезда успели побывать на утренней мессе. В 9 часов 30 минут четыре открытых автомобиля отъехали от гостиницы. В начале одиннадцатого часа кортеж не спеша продвигался по набережной Аппеля вдоль реки Милячки.

Наследный эрцгерцог, желавший чтобы народ имел возможность как следует разглядеть будущего Императора, одет был в форму генерала от кавалерии – голубой мундир, черные брюки с красными лампасами, высокую фуражку с зелеными попугаичьими перьями. На Венценосной супруге Державного наследника – нарядное белое платье и широкая шляпа со страусовым пером. Всё проходило торжественно и празднично – прогремели над городом 24 залпа приветственного салюта, люди на набережной махали руками, выкрикивали приветствия на немецком и сербском языках. В воздухе плыл звон колоколов: в церквах отмечали день Святого Вита.

Кортеж, направлявшийся в ратушу, поравнялся уже с мостом Цумурья, как вдруг некий юноша из толпы взмахнул рукой и бросил какой-то предмет в автомобиль Августейшего наследника. Предмет либо ударился о сложенную полотняную крышу, либо отражен был рукой Наследного эрцгерцога – во всяком случае, отлетел под колеса машины сопровождения, и с оглушительным грохотом взорвался под колесами. Так началось это покушение.

Брошенная бомба начинена была гвоздями, которыми оказались ранены двадцать человек в толпе и два офицера из свиты. Сам же Наследный эрцгерцог, по воле Божией, совсем не пострадал, у Герцогини же легко оцарапало шею. На набережной воцарилось смятение: машины остановились, окутанные пылью и едким дымом, кто-то из пострадавших дико кричал. На кинувшего бомбу юношу бросился один из офицеров, ему почему-то стал мешать оказавшийся рядом полицейский. Тем временем, террорист, которым оказался Неделько Габринович, успел достать из кармана яд, проглотить его и броситься в реку. Однако яд не подействовал, и прямо на мелководье террорист был, наконец-то, схвачен.

Перед тем как приказать быстро следовать дальше, Наследный эрцгерцог успел поинтересоваться состоянием раненых, при этом пребывая вне себя от гнева, а потому когда в ратуше городской глава Фехим Чурчич, не подозревавший о покушении, начал цветистую речь, Державный наследник резко оборвал его словами: " Господин староста! Я приехал в Сараево с дружеским визитом, а Меня тут встречают бомбами. Это неслыханно! Хорошо, продолжайте".

После приветствия Чурчича Державный наследник овладел, наконец, собой и произнес приготовленную им речь, сымпровизировав в конце по-немецки: " Сердечно благодарен за радостные овации, которые Мне и Моей супруге приготовило население, тем более что так оно выражает радость по случаю неудавшегося покушения", и по-сербски " Прошу передать населению вашего прекрасного города мой сердечный привет и засвидетельствовать Мои расположение и признательность". Вслед за тем Державный наследник осмотрел колонный зал ратуши и распорядился ехать в больницу навестить раненых офицеров.

На этот раз автомобили ехали быстрее. Рядом с Державным наследником по-прежнему сидели Венценосная супруга и военный губернатор Боснии генерал Потиорек. На левую подножку машины с обнаженной саблей вскочил Граф фон Гаррах. На углу улицы Императора Франца Иосифа I Карла фон Габсбург-Лотаринг генерал Потиорек заметил, что экипаж едет не в ту сторону, и резко приказал шоферу изменить маршрут. Машина затормозила и, наехав на тротуар, остановилась. По злополучной случайности на этом месте, в паре метров справа от автомобиля, стоял 19-летний Гаврило Принцип – следующий из подготовленных «Черной рукой» террористов, которых, как показало позднее следствие, всего было шесть.

После неудачи террориста Габриновича Гаврило Принцип лихорадочно метался по улицам, успел спешно испить в кофейне чашку кофе, а в момент, когда экипаж с Августейшей четой остановился, в оцепенении стоял, не веря своим глазам. Наследника трона он тотчас узнал и, выхватив из кармана револьвер, поскольку возиться с бомбой не было уже времени, стал стрелять практически в упор. На часах было 10 часов 50 минут.

Первая же пуля разорвала сонную артерию Наследного эрцгерцога, вторая перебила брюшную аорту его Венценосной супруги. Отлетела фуражка с зеленым султаном, белое платье обагрилось кровью. Герцогиня София Мария Альбина фон Гогенберг безжизненно сползла на пол. Венценосная чета уходила из жизни в мучениях, обливаясь кровью. Последними словами Державного наследника были: " Софи, Софи! Не умирай ради детей! ". Герцогиню привезли в правительственный Дворец уже мертвой, Наследный эрцгерцог Франц Фердинанд Карл Луис Мария д'Эсте в беспамятстве дышал еще пятнадцать минут и испустил дух.  

На набережной, тем временем, схватили стрелявшего Гаврило Принципа; первым на убийцу бросился случайный сербский студент, потом сбежались жандармы, офицеры. Убийца отчаянно сопротивлялся, пытался проглотить яд и застрелиться – ему не дали. В свалке, по счастливой случайности не взорвалась бывшая при нем бомба. Принципа много били, нанесли несколько ударов саблей, позднее в тюрьме ему пришлось ампутировать руку. Оказавшийся, как будто случайно, рядом с убитыми фотограф-любитель снял едва ли не самый момент покушения. Однако никто еще в то утро не знал, кроме организаторов покушения, что выстрелы в Сараево станут сигналом к началу Великой братоубийственной бойни европейских народов.

Император Франц Иосиф I Карл фон Габсбург-Лотаринг похоронил Августейшего племянника и его Венценосную супругу весьма сдержанно, если не сказать бесстрастно. Монарх положил на могилу Герцогини две белые перчатки, что означало, признание со стороны Государя покойной лишь в качестве придворной дамы.

Тем временем, Австро-Венгерское Имперское правительство приступило к тщательному расследованию убийства, желая извлечь из него максимальную выгоду и результат, с тем, чтобы представить доказательства заговора против Империи со стороны славянских народов и их Державных руководителей.

Принесенные Сербской стороной соболезнования и искренние извинения со стороны Короля Петера I Александра Карагеоргия (1844-1921) и Августейшего наследника – Регента-Принца Александра Петера Карагеоргия вполне могли удовлетворить в тот момент Императора Австро-Венгрии. К несчастью, престарелый Монарх уже не управлял государством как прежде – на руководящих постах Империи пребывали сторонники войны и решительного разгрома славянского единства в Европе. Вена твердо вознамерилась уничтожить не только Королевство Сербия, но любого, кто встанет на ее защиту. Начавшаяся в прессе антисербская истерия захлестнула умы и сердца австрийцев, Германия, давняя союзница Империи, уже была не в состоянии образумить Дом Габсбург-Лотаринг.

 

Следствие и приговор.

Полиция арестовала почти всех заговорщиков. К суду привлечено было 25 человек, и среди них – Илич, Грабец и Попович.

Судебное заседание длилось всего неделю, после чего объявлен был приговор: Илич, признанный руководителем заговорщиков, был казнен, Гаврило Принцип, Кабринович и Грабец – к двадцати годам каторжных работ, Попович – к тридцатилетнему заключению. Для большинства осужденных это означало медленную смерть, что и произошло: Кабринович и Грабец умерли от туберкулеза и недоедания через два года. Гаврило Принцип, который произвел смертельные выстрелы, дожил до 1918 года. И только Поповичу удалось, отсидев весь срок, выйти на свободу уже пожилым человеком.

Убийца Гаврило Принцип, как несовершеннолетний, избежал смертной казни. Вынесенный ему приговор – странный и сложный гласил: двадцать лет тюремного заключения, с одним днем полного поста в месяц и с заключением в какой-то особый карцер в каждую годовщину Сараевского дела. Приговор этот чужд был по духу и русскому и французскому законодательству, однако надо признать, что в большинстве стран Европы Гаврило Принципв ожидала бы казнь.

Судил убийцу гласный суд, на который допущены были журналисты со всех стран. Пыткам террорист не подвергался ни на следствии, ни позднее, в заключении. Напротив, обращались с ним, по его собственным словам, хорошо. Каземат, в котором сидел виновник убийства Державного наследника престола Австро-Венгерской Империи до перевода в больницу, был холодный и сырой, а потому у террориста развилась чахотка. Условия для нее были достаточно благоприятны, поскольку в пору Великой войны, особенно в 1917-1918 гг., все подданные Империи, за исключением, очень богатых и ловких людей, находились в состоянии хронического недоедания. Нетрудно себе представить, как кормили в тюрьмах, да еще осужденных по такому делу. Едва ли Гаврило Принцип умер от голода; он умер от сочетания голода с раной и с тяжкими моральными страданиями.

О Великой войне, доходили до ее виновника печальные вести. Так новость об отступлении русских войск в 1915 году произвело на Гаврило Принципа впечатление ужасающее. С мыслью о том, что все пропало, Принцип и умер в апреле 1918 года, в пору высших, но последних успехов германского оружия, за три месяца до начала наступления верховного главнокомандующего союзными войсками стран Антанты французского маршала Фердинанда Фоша (1851-1929).

Сараевский убийца умер в полном одиночестве, совершенно незаметно — в камере в тот момент никого не было. Наутро часовой заметил, что уж очень неподвижно лежит на своей койке этот, столь нашумевший в мире заключенный. Позвали коменданта, врача, все как полагается. Так, человек, из-за которого возникла мировая война, был мертв.

Похоронили Гаврило Принципа ночью, где-то в поле. Присутствовавший на этих ночных похоронах австрийский солдат, славянин по происхождению, записал, как мог, где именно в поле погребен убийца Державного наследника Австро-Венгерского престола. По заметке солдата впоследствии отыскали тело террориста и перевезли его на родину. Вторые похороны террориста происходили совершенно иначе. На той самой улице Сараево, где когда-то было совершено преступление, и теперь находится музей в честь убийцы, давшего повод для развязывания Первой мировой войны. В Сараево есть даже мост, названный в честь террориста.

 

⇐ Предыдущая12345678Следующая ⇒

Поделиться: